Текст книги "Глаза цвета крови"

Подбежав к застывшей платформе, в центре которой стоял автомобиль председателя КГБ, дверь машины открыл и посторонился генерал-полковник Семичастный.

– Благодарю, Владимир Ефимович, – Серов пожал ему руку. – Ну как он?

– Наш гость еще не прибыл. Ожидаем с минуты на минуту.

– Я не про нашего гостя. Меня волнует самочувствие Володи.

Семичастный, осознав досадную ошибку, поспешил исправить ситуацию.

– Состояние стабильное. Ваш сын спит под капельницей, за ним присматривает сам академик Бакулев, прилетевший из Москвы. Только благодаря своевременному переливанию крови и помощи экспериментальной медицины ситуацию удалось стабилизировать, но это было весьма непросто. Прогнозы обнадеживают. Желаете проведать?

– Чуть позже, к сожалению, дело не ждет. Расскажите мне, что с посылкой, доставленной с Шикотана. Эта штука сильно повреждена? Ее можно починить или как-то изучить?

– Разумно ли? Мы даже не знаем, что это такое и какую функцию оно выполняет.

– Вот и спросим, – зловеще пообещал Серов, стиснув кулаки.

– Товарищ генерал. Иван Александрович, только очень прошу вас. Держите себя в руках. Мы не можем потерять и гостя только из-за вашей неприязни к нему. Американцы ничего не пожалеют, никаких денег и средств, лишь бы заполучить его в свои руки вместе с теми, кого он представляет. Мы должны быть ему благодарны…

– Благодарны? – тут же яростно вспылил Серов, но усилием воли сдержал порыв выругаться. – Его жалкие подачки – это не то, что нам сейчас нужно. Он еще не выполнил ни единого своего обещания, не передал нам ничего существенного.

– Всему свое время, товарищ генерал.

Он быстро шагал по гулкому пустому коридору мимо длинного ряда закрытых дверей и безликих, молчаливых автоматчиков, встающих по стойке смирно и отдающих честь. Мысли Серова витали вдали, и потому слушал он вполуха. Его меньше всего сейчас интересовали артефакт и гость. Лишь возможная смерть сына имела значение, и что бы ни говорил Семичастный, как бы ни успокаивал, точку в этом деле сможет поставить только он, тот, чье прибытие они ожидали с таким нетерпением, надеждой и скрытым страхом.

Стартовая площадка номер четыре – будущая шахта для межконтинентальной баллистической ракеты Р-7, а ныне пустой, бетонный пенал, ведущий на поверхность. Однако именно это место считалось самым важным и самым охраняемым. В этом месте было очень жарко и влажно, таковы были требования гостя, так что пришлось потратиться еще и на установку дорогих климатических агрегатов, влетевших в копеечку.

То и дело смахивая стекающие по вискам капли пота, Серов снял фуражку и попробовал размахивать ею на манер веера. Только комфортнее от этого не стало. Минуты тянулись долго, но вот наконец где-то высоко в шахте зажглись ряды аварийных ламп. Толстая внешняя крышка отошла в сторону. Заработал подъемник.

– Дипломатия и еще раз дипломатия, – напоминал Семичастный, стоя за спиной Серова. – Вы должны избегать скользких вопросов, постарайтесь сосредоточиться на главных мировых темах. На безопасности и сотрудничестве. На новых горизонтах доверия…

Серов раздраженно дернул щекой, давая понять, что он в курсе. Все его внимание сосредоточилось на опускающейся платформе. Когда она наконец достигла самого дна базы, на ней никого не было, кроме высокого, метров пять, узкого цилиндра примерно полутораметрового диаметра из черного, матового металла. На нем не было никаких знаков и символов, ни дверей, ни окон. Через минуту черная поверхность металла стала туманной.

На платформу шагнуло высокое, под два с лишним метра создание в белоснежном комбинезоне с глухим меховым воротником и с непроницаемой зеркальной маской на лице. Никто и никогда не видел лица гостя, так как оно всегда было скрыто. Очень длинные, спрятанные в такие же белоснежные перчатки пальцы сомкнулись вокруг ладони вышедшего вперед Серова, который не скрывал, что процедура ему очень неприятна.

– Мистер Сигма. – Серов поспешно надел фуражку.

– Вы чем-то озадачены? – прогудел речевой синтезатор шлема. – Если можно, то ближе к делу. Ощущаю острую нехватку времени. Слишком многое требует моего внимания.

– Душевно простите, что отвлекаем от ваших дел, но слишком многое требует ваших объяснений. Скопились вопросы, на которые было бы не худо получить ответы.

Существо, издав серию металлических звуков, похожих на смешки, медленно обошло вокруг обоих людей. Семичастный невольно съежился и отвел взгляд, скрывая волнение, в то время как Серов дерзко и вызывающе задрал голову вверх.

– И что же вас интересует, товарищ генерал? Опять будете клянчить железки?

Проигнорировав едкую иронию, председатель забрал из рук помощника округлый предмет, закрытый в специальный серебристый чехол, и неспешно расстегнул молнию.

– Вот это, мистер Сигма. Узнаете?

Существо долго смотрело на предмет, прежде чем угрожающе прогудело.

– Откуда это у вас? Кто вам его дал? Отдайте его мне немедленно.

– Минутку. Скажем так, мы захватили его при весьма странных обстоятельствах и думали, вы нас просветите о его назначении. Вы ведь не станете доказывать обратное, что это принадлежит не вашему Крул Каи? Наши специалисты уверены, что это именно ваше.

– Вы правы, это действительно мое… точнее собственность Крул Каи. Всего лишь разведывательный дрон, ничего особенного, и, судя по дефекту корпуса, еще к тому же и поврежденный. Эта технология не должна быть у людей. На случай, если вы его захотите вскрыть и разобрать, предупреждаю заранее – это очень плохая затея. Смертельная.

– Это почему же? – робко спросил Семичастный. – Вы не верите в советскую науку?

Существо снова издало короткий смешок.

– О, я очень верю в советскую науку, но этот орешек вам не по зубам. Эта штука, даже будучи дезактивированной, является опасным предметом. Вы ведь не хотите несчастных случаев с вашими людьми, подобных тому, что случилось на вашем Чернобыле? Ах да, забыл, этого еще не произошло. Неважно. Отдайте мне его, и я верну дрон настоящим владельцам.

Серов быстро захлопнул чехол, когда существо протянуло руку, чтобы взять шар, чем вызвал в мистере Сигме новую вспышку гнева и ярости. Он даже зашипел и задрожал.

– Не так быстро. Вы, наверное, уже в курсе, что произошло на острове Шикотан? Я не забыл, что вы все видите и все знаете. А ведь мы договорились с вами, что этот эксперимент будет проходить без человеческих жертв и под полным нашим контролем. А что в итоге? Ровным счетом наоборот. Южная часть острова стерта в порошок, множество убитых и пропавших без вести, пугающие мутации, от которых мороз по коже, а это, между прочим, бойцы Красной армии. Что произошло? Я требую объяснений.

– Вы не можете ничего от меня требовать! – вмиг сбросив личину доброты, прорычал мистер Сигма, угрожающе нависнув над обоими людьми. – Я сразу предупредил, что это рискованное дело, и вы оба согласились на все сопутствующие риски. А впрочем, хотите знать правду? Извольте. Аркурианская чума, вот что произошло. Она просочилась в вашу биосферу вместе с зондом и инфицировала некоторых ваших людей. В том нет ничьей злой воли или умысла, это всего лишь неудачное стечение обстоятельств, так как не были до конца проведены карантинные мероприятия. Моя недоработка, но я щедро компенсирую эту промашку. Отдайте мне зонд, и я все вам компенсирую.

– Я вам не верю.

– Мне все равно, верите или нет, придется довольствоваться таким объяснением.

Нервно расхаживающий Сигма внезапно остановился и медленно обернулся.

– Я слышал, что и ваш сын стал невольной жертвой, оказавшись не в том месте не в то время. Это правда? Мои соболезнования, ибо это весьма прискорбная новость. Вылечить эту чуму очень сложно, а последствия ужасны и весьма неприглядны даже для меня, а уж я многое повидал. Ваша медицина здесь бессильна. Но я могу помочь, если мы договоримся…

Серов невольно заскрежетал зубами от бессилия.

– Мой ответ – нет! Это штука теперь собственность советского правительства.

– Подумайте хорошо, товарищ генерал. Это пока еще не шантаж. Наше сотрудничество подразумевает секретность, но еще и доверие, как и совместную деятельность. Такова была договоренность с вашим руководством. Вы долгое время добиваетесь от меня технологии загоризонтных радиолокаторов, чтобы отслеживать запуски ракет ваших идеологических оппонентов? Вы получите эту технологию и еще кое-что, например, микроэлектронику. Вы ведь не хотите, чтобы все это и многое другое досталось вашим потенциальным противникам, которых вы называете НАТО? А вот это уже шантаж. Подумайте, какое невероятное преимущество получит сторона, обладающая доступом к практически неограниченным запасам знаний. Какие невероятные горизонты откроются перед ними. Уверен, что и технология возобновляемых источников вечной энергии не станет лишней, когда вы сожжете всю нефть на планете и выкачаете весь газ. А ваши планы стать первыми на Луне и Марсе? Еще не отказались от них? Все это реализуемо и уже в следующем десятилетии. Подумайте как следует, от чего отказываетесь, но думайте быстро, потому что я стремительно теряю к нашему разговору интерес.

– Иван Александрович, соглашайтесь! – горячо зашептал Семичастный, пока мистер Сигма отошел от них в сторону, с любопытством рассматривая массивные приборы климат-контроля. – Вот наш звездный час! За одну несчастную железку в наши руки свалится настоящее сокровище, о каком мы и помыслить не могли!

– Погоди, Владимир Ефимович, что-то здесь не срастается. – Серов глубоко задумался. – Цена и вправду высока, но за что? За обычный разведывательный зонд? Тут что-то не так, и я докопаюсь до истины. А пока пусть побудет в нашем отделе исследований. Похоже, от нас пытаются что-то утаить, и это что-то очень важное.

– Иван Александрович, это не только моя просьба, но и тех людей, что стоят за всеми нашими научными исследованиями, финансированием, и поддерживают секретность на должном уровне в Москве. Ваше ведомство лишь посредник, не забывайте. – Семичастный, оглянувшись, горячо зашептал: – Загоризо́нтная радиолокация, микроэлектроника, возобновляемые источники энергии… Голова просто идет кругом! Мы не можем отказаться от такой уникальной возможности как опередить американцев в таких областях.

– И терраформация непригодных ранее арктических земельных территорий, а также автономные океанические полярные станции подо льдами Арктики! – не оглядываясь, громко добавил мистер Сигма, так же безучастно бродя поодаль и делая вид, что ему неинтересно.

– О боже, это невероятная возможность! – Семичастный задыхался от восторга.

Серов медлил, не зная, как поступить в такой ситуации. Он чувствовал, что его самым наглым образом пытаются обмануть с помощью шантажа, и в любом другом случае непременно взял бы время на размышления, но искушение было слишком велико, а терпение мистера Сигмы и вправду заканчивалось. Когда это происходило, он попросту исчезал и объявлялся лишь много времени спустя. В связи с обострением Холодной войны терять с ним контакт нельзя, этого ему не простят, и тут Семичастный прав. Он прижат к стене, и нет места для маневра.

– Я обычно не прошу дважды, но в вашем случае сделаю исключение. – Высокая белая фигура снова подошла к людям, уставившись на них зеркальной поверхностью маски. – У меня как раз с собой есть лекарство от аркурианской чумы, если ее ввести сейчас, ваш сын будет жить. Промедлите, и даже я вам не смогу помочь. – И, словно дразня, извлек из кармана пару стеклянных шариков со светящейся желтой жидкостью внутри. – Так мы договорились или будете и дальше играть в гордеца?

– Только после того, как мой сын поправится, не раньше…

– Да или нет? Я ведь еще не подошел к вишенке на торте. Говорят, вы двое и еще группа высокопоставленных товарищей из высших эшелонов власти задумали худое, а именно сместить своего руководителя. Разумеется, это все злые языки и навет. Ведь так? Хотя кто знает, возможно, эта информация будет интересна товарищу Хрущеву.

Серов, ощущая дрожь в коленях и ненавидя себя за слабость, нехотя протянул артефакт Сигме, который спокойно принял его, а в ответ отдал лекарство.

– По одной капле в капельницу каждый час.

– Как же обещанные технологии, мистер Сигма? – нетерпеливо спросил Семичастный.

– Так как мое настроение резко улучшилось, то уже очень скоро. – Вернувшись обратно на платформу, существо внезапно застыло и обернулось. – И не зовите меня больше этим смешным именем «мистер Сигма». Это всего лишь ошибка перевода транскриптора, а не имя. Называйте лучше моим настоящим, данным от рождения именем. Сайрус.

– Как скажете, мистер Сайрус.

– Я сообщу о дате нового контакта. И прибавьте к следующему моему визиту больше отопительных элементов и влажности, здесь слишком холодно и сухо. И знаете, я тут подумал, что не стоит вашим драгоценным, уважаемым руководителям ничего знать о происшедшем на острове. Пусть это будет банальным несчастным случаем на учениях.

Мгновенно вокруг его фигуры сформировался черный цилиндр. Не дожидаясь, пока платформа оживет, объект стремительно влетел в стол шахты и растворился во тьме.

– Как в трубу канул, – грустно заключил подполковник. – И откуда он узнал про Хрущева? Не иначе, кто-то проболтался. И что дальше?

– Вы, дурак, Владимир Ефимович, – спокойно ответил ему Серов, пряча заветное лекарство в карман кителя. – Вас самым натуральным образом надули, а вы еще и настояли, чтобы я отдал единственную значимую зацепку в этом деле. В этом и проблема с сильными – они сами решают, когда дать, а когда отнять. Остается надеяться, что он выполнит хотя бы часть своих обещаний и при этом не передаст эти технологии американцам. Я не доверяю этому Сайрусу. Есть в нем что-то от змея. Но если это лекарство и вправду поможет моему сыну, я с радостью уйду со своего поста, если в том возникнет острая нужда ваших покровителей в Москве. А что до того, что делать дальше, последуем совету.

– Значит, ничего этого не было?

– Ну отчего же не было? Были военные учения, взрыв склада с боеприпасами. Многие жертвы не подлежат опознанию, так что похороны организуйте в закрытых гробах. Приберитесь на Шикотане, чтоб там ничего не осталось. Я сегодня же вылетаю в Москву с докладом об этом… Кошеваре. Кстати, насчет вышеназванного героя. Определите его пока что в нашу психиатрическую спецклинику. Ну как для чего? Мероприятия медицинского характера и карантин, он ведь контактировал с инопланетным организмом. Кроме того, постоянно рвется уничтожить нашу сферу, так что вполне сойдет за буйное помешательство и психоз – обычное дело для посттравматического синдрома. Успокойте его, пусть пока отдохнет и придет в форму. Я слышал, он потерял глаз, боюсь, после своего позорного фиаско он может потерять не только глаз, но и погоны в придачу, а может, еще и голову.

В голосе председателя КГБ послышалась такая неприязнь и ненависть к последнему, что Семичастный поспешил перевести разговор в другое русло.

– Иван Александрович, вы, кажется, хотели проведать сына. Не желаете прежде провести анализ этой жидкости? Вдруг нам удастся раскрыть ее состав и…

– Сомневаюсь, что ее удастся синтезировать. – Серов покачал головой. – Здесь выверенная доза и если ее вдруг не хватит… В общем, я не могу рисковать здоровьем Володи. Цена уплачена, и она слишком высока. Я предлагаю вам отправиться со мной в Москву и как следует поговорить с вашими благодетелями. Первый секретарь ЦК КПСС начинает о чем-то догадываться, мое ведомство у него под пристальным вниманием. Мне это не нравится. Что до Сайруса, возможностей подслушать и вызнать нужную ему информацию у него более чем достаточно. Не будем его злить.

– Не волнуйтесь, Никитке уже недолго осталось. Сократил армию. Урезал пенсии военным. Вот увидите, он еще оборонке шею свернет. Перечислять все его глупости пальцев на руках не хватит. Нет, пора его отправлять в отставку, партийный аппарат давно к этому готов. Первый секретарь ЦК Компартии Украины Петр Ефимович Шелеста даже как-то раз предлагал мне избавиться от Никитки, устроив ему аварию самолета, автомобильную катастрофу, отравление или арест, представляете? У Хрущева нет верных друзей, и однажды это его погубит. Товарищ Брежнев тоже от него отвернулся и готов к нам примкнуть.

– До вечера, Владимир Ефимович, – немного невежливо перебил его председатель КГБ, ища взглядом выход. – Такие вещи мы не будем здесь обсуждать.

– Конечно. Всего доброго, Иван Александрович! – Семичастный отдал честь и немного поспешно подобострастно предложил: – Не желаете ли перед отлетом отведать настоящей запеченной осетринки с икоркой? Рыба свежая, сегодня выловленная…

– Нет, благодарю. У меня еще полно работы.

Семичастный, проводив уходящего Серова неприязненным взглядом, полным презрения, сразу стал обдумывать, что он доложит в Москву, после чего Серов вылетит со своего поста, словно пробка из бутылки. Для начала можно сообщить о самоуправстве в ведомстве в личных интересах председателя и саботировании военных разработок стратегической важности. Как вариант, превышение должностных полномочий в решении семейных проблем в ущерб государству и Партии. Наконец приказ об ограничении свободы генерала Кошевара, любимчика министра обороны Жукова и Хрущева, ну и еще по мелочи добавить. Если разыграть все карты правильно, то Серова отстранят еще в этом году и пока что единственный претендент на его место – это он, Семичастный. Пора заканчивать с несговорчивостью и строптивостью нынешнего председателя КГБ. Если он и дальше продолжит линию общения с Сайрусом в том же ключе, тот и вправду может исполнить свою угрозу и начать сотрудничать с американцами, а это совершенно недопустимо.

Околоземное пространство

Научно-исследовательский комплекс «Черный паладин»

Блестящая чечевица шаттла, влетев внутрь космической станции, прошла тщательную процедуру сигнатурной идентификации и очистки. Сайрус первым делом снял с головы до смерти надоевшую зеркальную маску и скинул теплую одежду. Пройдя по длинному узкому коридору в командный центр, с нетерпением проверил результаты работы квантового сканера. Судя по результатам, в Солнечную систему как минимум трижды вторгались ксилы аркурианцев. Цель визита, как всегда, не обозначена, маршрут вдали от Земли у темной стороны Луны, без попыток приблизиться. Это хорошо, значит, протоколы безопасности еще соблюдаются. Три новых сообщения от управляющего институтом тонких энергий и его куратора Кру Хенны. Это можно изучить и потом, а вот вызов Ищущего Истину заслуживает особого внимания. Космическая станция принадлежала не Сайрусу, а его нанимателям – даякам. Он здесь был на правах приглашенного специалиста с Беллатри, но пока добросовестно выполнял свою работу, мог распоряжаться станцией по своему усмотрению. Даяков крайне интересовали его наработки в области управления эволюцией в развивающихся примитивных изолированных обществах, находящихся на грани глобальной войны. Воинственность и кровожадность людей и вправду имели место быть и нисколько не преувеличены, тем интереснее головоломка. Работа предстояла большая, трудная, но чрезвычайно интересная и ответственная. Беллатрианцы вообще любили сложные задачи и перед трудностями никогда не пасовали. Информация, полученная зондом, позволит наконец понять, что произошло на самом деле, так как эксперимент явно пошел по непредвиденному сценарию. Осталось только выяснить, на каком этапе и как это можно исправить.

Внимательно изучая фрагментированную информацию из уцелевших ячеек памяти зонда, Сайрус пришел поначалу в легкое замешательство. Много раз просчитанный на информере эксперимент почти сразу дал сбой. Одна-единственная неучтенная переменная изменила до неузнаваемости весь безупречно отлаженный механизм контроля эволюции. Эта неучтенная переменная – особая спектральная частота некрочастиц, которая иногда ведет себя крайне нестабильно и непредсказуемо. Изначально подразумевалось подвергнуть небольшую, изолированную группу людей непродолжительному воздействию слабого излучения некрочастиц, которое за короткий срок могло теоретически наделить их способностью слышать зов. Зовом называлась особая форма ненасильственного и мягкого контроля, воздействующего исключительно на подсознание людей. Если бы эксперимент удался, вполне можно было говорить уже о реализации в будущем особой технологии контроля над всем буйным человечеством, но что-то пошло не так, и это предстояло изучить. Мало того, что некрочастицы изменили одного из подопытных на атомарном уровне, так еще он ухитрился мутировать в сложнейшую полиморфную оболочку и активно принялся за самокопирование, заражая окружающих. Вакцина, переданная людям, разумеется, не была лекарством от аркурианской чумы. Это был мощный экспериментальный антимутаген, призванный вернуть человека к его прежней форме, и Сайрус не шутил, сообщив, что чем скорее сыворотку введут больному, тем больше шансов у того уцелеть и выглядеть товарно.

Да, странные, чрезвычайно необычные данные зафиксировал зонд. Самое интересное, что из всех сотен подопытных только один-единственный человек оказался восприимчив к некрочастицам, на остальных они не оказали существенного воздействия, кроме незначительного. Откуда такая избирательность? Непонятно. Опять-таки, в теории, если многократно усилить несущую волну некрочастиц, тогда, возможно, и другие ощутят эффект, но делать это сейчас не стоило из-за неизученного и жутковатого побочного воздействия.

Сигнал входящего вызова отвлек Сайруса от глубоких размышлений. На экране появился крючковатый символ даяков, но визуальный контакт с адресатом отсутствовал.

– Мое почтение, Ищущий Истину. Чем я могу быть вам полезен?

После непродолжительного молчания динамики ожили, затопив все помещение звенящим неживым голосом с металлическими нотками.

– Сайрус, коллега-ученый с Беллатри. Приветствуем тебя. Не желаешь пролить немного понимания в свете последних событий на земном полигоне? Нам интересны детали. Вы давно не предоставляли никаких подробных отчетов. Совет желает знать итог.

Сайрус ожидал этого вопроса, поэтому без колебаний ответил:

– Эксперимент оказался провальным, но не безнадежным. Я как раз изучаю причину неудачи и уже сейчас могу сообщить, что это был не столько провал, сколько прорыв в понимании сути процессов, которые до этого никогда по-настоящему не изучались.

– И что же это за процессы, а главное, насколько они опасны?

Сайрус задумался, прикидывая, как бы помягче их охарактеризовать.

– Я говорю про некрочастицы, которые были открыты научным сообществом не так давно. Они чем-то напоминают нейтрино, просачиваются в наш мир извне, не взаимодействуют с барионной материей, а их источником является таинственная черная область в наших познаниях, именуемая некросферой десятого измерения. В соответствии с теорией пятое и шестое измерения возникают там же, где и возможные другие миры. Если бы вы могли воспринимать пятое измерение как я, вы бы увидели мир, который немного отличается от нашего, и смогли бы оценить сходства и различия между ними. В шестом измерении мы бы увидели уже целую совокупность возможных миров и смогли бы расположить на открывшейся плоскости все вселенные, которые зародились так же, как и наша, с Большого взрыва. Овладев пятым и шестым измерениями, мы могли бы свободно путешествовать в спирали времени, в том числе выбрать другую вариацию будущего. Пусть и не физические перемещения во времени, но перехват аудиовизуальных образов, что само по себе тоже немало. Эта технология используется беллатрианцами давно, но временные аномалии и помехи мешают увидеть точное будущее. Мои коллеги, как и я, уверены, что этими помехами являются некрочастицы и таинственная область десятого измерения, порождает их. Впрочем, я немного забегаю вперед. Итак, в седьмом измерении мы получили бы доступ к возможным мирам, которые возникли с другими начальными условиями. Если на предыдущих двух уровнях вселенные начинались с Большого взрыва, а затем развивались по-разному, то в новом измерении отличаются и изначальные условия. В восьмом измерении появляется еще одна плоскость всех возможных историй развития Вселенной, каждая из них начинается с разных начальных условий и разветвляется бесконечным числом возможных способов. Наконец, в девятом измерении появляется возможность сопоставить все эти сценарии Вселенной, с разными начальными условиями и разными путями дальнейшего развития. И десятое измерение – это точка, в которой мы можем охватить все возможное и вообразимое. За пределами этого финального измерения мы не можем представить ничего, это граница того, что мы можем постичь в различных измерениях. Именно здесь находится таинственная и непостижимая область некросферы, которую многие серьезные ученые называют домом Создателя или, точнее, его разумом. Это место, куда по многим предположениям душа уходит после смерти физического тела. Впрочем, это всего лишь непризнанная научная гипотеза, даже не теория.

– Хочется надеяться, что ваши эксперименты, коллега, не базируются исключительно на этих сомнительных и непроверенных научных догматах, больше подходящих какой-нибудь радикальной религиозной секте, а не серьезным ученым умам.

– Ни в коем случае! До сегодняшнего дня вы не сомневались в моей компетенции.

– Вы лучший выпускник института тонких энергий, старейшего и авторитетнейшего учебного заведения в галактике. Кру Хенна высокого о вас мнения и именно его рекомендации позволили нам совершить непростой выбор. Мы довольны результатами нашего сотрудничества. Что вас тревожит? Досадные ошибки случались и раньше, однако я чувствую ваше смятение. Ощущаю сомнения. Вы явно на распутье.

Сайрус, откинувшись на спинку кресла, целую минуту думал, решая, делиться своими сомнениями или оставить при себе. Ему ведь платят не за догадки и теории, а за конкретную работу, часто неблагодарную и рисковую.

Он обратил свой взгляд на звезды на обзорном экране.

– Помимо науки я ведь еще и специалист в области ксеноистории примитивных культур и цивилизаций. Меня сразу заинтриговало ваше предложение разработать системы контроля общества Земли, вступившего в век атомной энергетики. Обычно цивилизации на таком уровне развития стараются объединиться в единое общество. Даже невооруженным глазом видно, что ваши протеже на грани взаимного самоуничтожения. Они балансируют на краю глобальной мировой войны, которая на этот раз будет для них последней. Я разделяю вашу озабоченность. Однако я все чаще склоняюсь к мысли, что тут требуются радикальные меры.

– Что вы подразумеваете под радикальными? Поясните.

Сайрус колебался, не зная, как бы сказать помягче, не вызвав в своем оппоненте отрицательных чувств или отторжения новой идеи.

– Если вы внимательно изучали мой давний научный проект «Лазарь», то заметили, что я скептически отношусь к технологиям прямого воздействия на людей как на марионеток. Рано или поздно нити оборвутся, и мы вернемся к тому, с чего начали. Нужно поменять саму воинственную природу людей. Остановить процессы глобализации в том виде, в каком они сейчас существуют, но это на начальной стадии может на время усугубить и без того хрупкое положение вещей. Я недавно вернулся с Земли, где общался с представителями блока СССР, с которыми давно контактирую. Так вот, у них очень интересная для данной цивилизации социальная программа развития, но в моих видениях этот блок не просуществует слишком долго. Противостояние продолжится, но уже на другом уровне, что приведет к полной потере контроля над вооружениями и многочисленным локальным конфликтам, которым не будет числа. Глобализация поглотит планету бездумным потребительством, расточительством и всеобщим невежеством, и это при глобальной-то информатизации. Скажете, невозможно? Но я природный сенс, мне доступны пятое и шестое измерения, я вижу будущее, а точнее, самый вероятный его вариант. Пусть не всегда я могу это точно прогнозировать и сенсы для меня закрытая книга, но я уверен в успехе проекта.

– Сайрус, что вы хотите этим сказать и при чем тут проект «Лазарь»?

– Послушайте, уважаемый Ищущий Истину. Если бы нам удалось открыть людям глаза на природу вещей, показать последствия их бездумных действий – загрязнение окружающей среды, эпидемии, смертельные пандемии, последствия глобальных войн и многое другое. Моя программа «Лазарь» – это прежде всего проект реанимации человеческой цивилизации, уже одной ногой ступившей в могилу. Если бы все люди внезапно стали сенсами, их не пришлось бы контролировать вовсе, а их правителям не удалось бы и дальше дурачить своих соотечественников, ибо это мгновенно станет общеизвестным фактом. Мир будет прозрачным и понятным, это новый этап эволюции. Утратят смысл такие понятия, как ложь и лицемерие, деньги обесценятся, экономика изменится. Мы получим совершенно новое общество телепатов. Воевать друг с другом, зная наперед все планы соперника, который в свою очередь тоже все про тебя знает? Пф, войны мгновенно потеряют свою актуальность и уйдут в прошлое. В них просто не будет никакой нужды. Люди осознают свою уникальность, величие, и поймут, что величайшее сокровище во вселенной – это не драгоценные минералы, не деньги и не предметы роскоши. Разум. Вот истинная ценность и сила. Он как цветок в пустыне, искра тепла в безграничном ледяном мраке космоса. Во Вселенной полно планет, восхитительных и прекрасных, но без органической жизни это всего лишь стерильная, мертвая среда. Пустая оболочка, за которой ни света, ни тьмы, ни добра, ни зла, ни любви, ни ненависти. Ничего. Именно разум украшает этот мир.

Сайрус так возбудился, что вскочил с кресла и забегал по каюте.

– Мы бьемся совсем не над тем, над чем надо. Хотите знать мое мнение, управление сознанием – это полнейшая ерунда. Признаю, мой проект очень затратен и очень амбициозен, но эффект от него будет намного лучше и в первую очередь в долгосрочной перспективе. Над проектом мне еще работать и работать, это займет как минимум двадцать пять, а может, и больше циклов. Но мне спешить некуда, пока передо мной стоит такая грандиозная цель, я не пожалею никаких сил. Разве это того не стоит?

Ищущий Истину долго размышлял, издавая странные глухие звуки. Не то что бы идея Сайруса ему совсем не нравилась, смущали неучтенные переменные и до конца не изученная технология, не имеющая сертификата безопасности. На сертификацию уйдут столетия, прежде чем верховный орган галактов позволит ее использовать. За это время люди десять раз друг друга уничтожат. Поэтому выбор прост – или отвергнуть идею на корню, или рискнуть и принять, не зная, что будет в итоге. Варианты прямо не очень вдохновляют.