Текст книги "История государства инков"

Глава III. У инков был крест в священном месте

Был у королей инков в Коско крест[9]9
  1 Косой («андреевский») крест был у инков символом божества, помогавшего при родах и защищавшего от ночных привидений, как сообщает хронист Мартин де Моруа.


[Закрыть] из ценного бело-красного мрамора, который христиане называют яшмой; они не могут сказать, с каких времен он находится там. В году тысяча пятьсот шестидесятом я видел его в ризнице кафедрального собора того города, в которой он висел на гвозде с помощью шнура, проходившего через отверстие, проделанное в самой верхушке креста. Я вспоминаю, что шнурок был из кромки черного бархата; возможно, что во времена правления индейцев крест имел какое-нибудь ушко из серебра или золота, а тот, кто взял его там, где он находился, заменил его на шелк. Крест был квадратным, одинаковым в длину и в высоту; в длину он имел примерно три четверти вары, скорее меньше, нежели больше, а ширину в три пальца и почти такую же толщину; он был сделан целиком из одного куска, очень хорошо отделан, с очень четко высеченными углами, все одинакового [размера], образующими квадрат; камень был хорошо отшлифован и отполирован. Его хранили в одном из королевских домов в задней комнате, которая называется вака, что означает священное место. Они не поклонялись ему, а лишь относились с почтением, должно быть, из-за его красивой формы или по какой-либо другой причине, которую не могли объяснить. Так они хранили его, пока маркиз дон Франсиско Писарро не проник в долину Тумпис, а то, что там случилось с Педро де Кандиа, стало причиной поклонения и отношения к нему [испанцев] с великим почтением, как мы своевременно расскажем.

Когда испанцы захватили тот имперский город и построили храм нашему всевышнему богу, они повесили крест в том месте, о котором я рассказал, и лишь с тем украшением, о котором упоминалось, хотя было бы куда более справедливо поставить его на главном алтаре, богато украсив золотом и драгоценными камнями, ибо там они нашли столько всего этого, а индейцам внушать любовь к нашей святой религии с помощью их же собственных предметов [культа], сравнивая их с нашими, как можно было бы поступить с этим и другими крестами, которые занимали некое место в их законах и правилах, весьма близких к естественному закону, и которые можно было бы сравнить с предписаниями нашего святого закона и с добродетельными делами, которые, как мы увидим дальше, имелись в том язычестве и отличались большой схожестью [с нашими делами]. А поскольку речь шла о кресте, то нам следует сказать, что здесь [в Испании], как известно, практикуется клясться богом и на кресте, чтобы подтвердить то, что говорится как на суде, так и вне его, и многие поступают так, когда нет необходимости в клятве, а в силу дурной привычки, скажем, чтобы внести таким путем путаницу; инки же и все народы их империи никогда не знали, что такое клятва. Уже говорилось о том, с каким почтением и послушанием они касались своими устами имен Пача-камака и Солнца, произнося их только для того, чтобы выразить им поклонение. Когда же допрашивали какого-нибудь свидетеля, вне зависимости от серьезности дела, судья говорил ему (вместо приношения клятвы): «Обещаешь говорить правду инке?». Свидетель говорил: «Да, обещаю». Он снова говорил ему: «Смотри, ты должен говорить ее, не смешивая с ложью, не умалчивая чего-либо из того, что произошло, а прямо говорить то, что ты знаешь по этому делу». Снова свидетель подтверждал, говоря: «Я действительно так обещаю». После этого под залог его обещания [говорить правду] ему разрешали рассказать все, что он знал по делу, не перебивая, не выговаривая его [словами]: «Мы спрашиваем тебя не это, а другое», или иным путем. И, если рассматривалась ссора даже со смертельным случаем, они говорили, обращаясь к поссорившемуся: «Скажи ясно, что случилось при этой ссоре, не скрывая ничего из того, что сделал или сказал любой из поссорившихся»; и так же говорили свидетелю, [и], таким образом, обе стороны рассказывали то, что знали в пользу или против [провинившихся]. Свидетель не отваживался лгать, ибо, помимо того, что те люди были очень боязливыми и религиозными в своем идолопоклонстве, они знали, что ложь их будет проверена и они будут очень строго наказаны, часто даже смертью, если случай был тяжелым, и не столько за вред, который нанесли своими показаниями, сколько за то, что налгали инке, чем нарушили его королевский указ, приказывавший им не лгать. Свидетель знал, что, разговаривая с любым судьей, он говорил [как бы] с самим инкой, которому поклонялся как богу; [инка] вызывал у них, помимо прочего, высшее почтение, которое не давало им лгать в своих показаниях (dichos).

После того как испанцы захватили ту империю, произошел тяжелый случай с убийствами в одной из провинций [индейцев] кечва. Чтобы произвести расследование, коррехидор Коско послал туда судью, который для снятия показаний с одного кураки, которые были господами над вассалами, положил перед ним крест от своего жезла и сказал ему, чтобы он поклялся богом на том кресте говорить правду. Индеец сказал: «Меня еще не крестили, чтобы я клялся, как клянутся христиане». Судья ответил ему, что тогда он должен поклясться своими богами Солнцем и Луной и своими инками. Курака ответил: «Мы произносим эти имена только для того, чтобы поклоняться им, и мне не дозволено клясться ими». Судья сказал: «Чем ты можешь подтвердить правду своего показания, если не подтвердишь его каким-либо доказательством?». «Достаточно моего обещания [говорить правду], – сказал индеец, – и чтобы я знал, что лично говорю с твоим королем, поскольку ты пришел творить правосудие от его имени, ибо так мы поступали с нашими инками; однако, чтобы исполнить твое требование, как ты просишь, я поклянусь землей и говорю: пусть она раскроется и проглотит меня живым, как я есть, если я солгу». Судья принял клятву, поскольку он видел, что другого не добиться, и задал ему вопросы относительно убийц, чтобы выяснить, кто были ими. Курака отвечал ему, а когда он увидел, что его не спрашивают об убитых, которые были нападающей стороной в ссоре, он сказал, чтобы ему позволили говорить все то, что он знал о том случае, потому что, говоря об одном и умалчивая о другом, он считает, что лжет и не говорит всю правду, как обещал. И, хотя судья сказал ему, что достаточно, если он отвечает на то, о чем его спрашивают, он возразил, что не будет удовлетворен и не выполнит своего обещания, если полностью не расскажет о том, что одни и что другие сделали. Судья как сумел лучше провел свое расследование и вернулся в Коско, где его рассказ о беседе, случившейся у него с куракой, вызвал восхищение.

Глава IV. О множестве богов, которых испанские историки
по неточности приписывали индейцам

Возвращаясь к идолопоклонству инков, мы поговорим более подробно о том, о чем говорилось выше, что у них не было иных богов, кроме Солнца, которому поклонялись с внешними проявлениями (esteriormente); они возводили ему храмы, покрытые сверху донизу золотыми пластинами стены, приносили в жертву многие вещи, преподносили богатые дары в виде большого количества золота и всяких других самых ценных вещей, которыми владели, в благодарность за то, что он дал им все это; они выделяли ему в качестве его владения третью часть всех возделываемых земель королевств и провинций, которые завоевывались ими, и весь их урожай, и многочисленный скот; они строили ему дома великого затворничества и приюта для женщин, предназначавшихся ему и хранивших вечное целомудрие.

Помимо Солнца, они (как уже говорилось) внутренне поклонялись Пача-камаку, как неведомому богу; они почитали его больше, чем Солнце, [однако] жертвы ему не приносили, храмы не строили, ибо говорили, что не знают его, потому что он не позволял увидеть себя; однако они верили в его существование. В должном месте мы расскажем о знаменитом и богатейшем храме, который находился в долине, называемой Пача-камак, и был посвящен этому неведомому богу. Таким образом, инки не поклонялись иным богам, кроме тех, которых мы назвали: видимому и невидимому; ибо те князья и их амауты, которые были философами и учеными (doctores) их государства (будучи людьми, не овладевшими письмом, ибо его никогда не было у них), пришли к заключению, что было недостойным и весьма оскорбительным и бесчестным делом приписывать божественные могущество, имя, честь, славу или достоинство более низким предметам, чем небо; и так они установили закон и приказали оповестить о нем, чтобы во всей империи знали, что запрещалось поклоняться чему-либо, кроме Пача-камака, как высшему богу и господину, и Солнца, за то добро, которое оно дарило им, и чтобы почитали бы и восхваляли Луну, потому что она была его женой и сестрой, и звезды, ибо они были дамы и слуги их дома и королевского двора.

Дальше в должном месте мы расскажем о боге Вира-коче, который был призраком; он явился одному наследному принцу инков, заявив, что был сыном Солнца. Испанцы приписывают инкам многих других богов, поскольку не умеют отличать времена и идолопоклонства того первоначального периода от второго, а также потому, что не владеют знаниями языка, чтобы уметь правильно спросить и получить сообщение от индейцев; инкам было приписано множество богов, которых породило невежество [испанцев], или все те боги, которых они отняли силой у индейцев, присоединенных к их империи; выше мы уже говорили, как много их было и какими странными были они. Особенно много неправды возникло из-за незнания испанцами многих и различных значений того слова вака, которое, если произносить последний слог на верхушке нёба, означает слово идол, каковыми [являлись] Юпитер, Марс, Венера, из которого нельзя сделать производный глагол, чтобы сказать идолопоклонствовать. Кроме этого, первого и главного значения, оно имеет множество других, которые мы сейчас приведем в качестве примера, чтобы стало более понятно. Оно означает священный предмет (cosa), каковым могло быть все то, из чего с ними говорил дьявол; это – идолы, скалы, огромные камни или деревья, внутрь которых проникал враг человечества, чтобы заставить их поверить, что он и есть бог. Точно так же вака называют предметы, которые преподносятся Солнцу, как то: фигурки людей, птиц и животных, сделанные из золота, или серебра, или дерева, и любые другие подношения, которые они считали священными, ибо Солнце принимало их, как подношения, и они становились его [собственностью], и, поскольку они стали таковыми, они их особенно сильно почитали. Вака называли также любой храм, большой или маленький, и погребения, которые находились в поле, и углы в домах, откуда дьявол разговаривал с жрецами и другими лицами, которые по-родственному обращались с ним; эти утлы они считали священными местами и проявляли к ним такое же уважение, как к молельне или святилищу. Это название они также давали любому предмету, который своей красотой или великолепием выделялся среди других однородных [предметов], будь то роза, яблоко, или кальвиль, или любой другой фрукт, который был на дереве лучшим и самым красивым из всех [плодов]; давали это же название и деревьям, имеющим такие же преимущества перед другими [деревьями] того же вида. В противоположность этому они называли [словом] вака чрезвычайно некрасивые и безобразные вещи, вызывавшие ужас и удивление; так они давали это имя огромным змеям из Анд длиною в 25 и в 30 футов. Вака также называли выходящие из ряда вон случаи, как то женщину, рожавшую двойню из одного живота; и мать, и близнецов они называли этим именем из-за необычности родов и их рождения; роженицу проводили по улицам с великим праздником и ликованием и с множеством плясок и с пением по случаю ее большой плодовитости, на нее надевали гирлянды цветов; другие народы воспринимали это иначе: они плакали, считая такие роды дурным предзнаменованием. Это же имя дают ламам, которые рожают двух [ягнят] из одного живота, – я говорю про скот той земли, который, вырастая, обычно дает не больше одного приплода, как коровы или кобылы, и в своих жертвоприношениях они предпочитали ягнят-двойняшек, если таковые имелись, нежели других [животных], ибо они считали их великим божеством, в связи с этим называли их вака. И по аналогии они называли вакой яйцо с двумя желтками; это же имя они давали детям, родившимся ногами [вперед], или скорченными, или с шестью пальцами на ногах или руках, или рожденных горбатыми и с любым другим большим или малым дефектом на теле или лице, как то с рассеченной [заячьей] губой, каких было много, или косоглазых, которых называли помеченными природой. Точно так же они дают это название многоводным источникам, которые выходят [на поверхность], словно целые реки, ибо они имеют преимущества перед обычными [источниками], и странной формы или разноцветным камушкам и камням, что отличало их от обычных [камней], которые находились в реках и ручьях.

Они называли вакой гигантскую горную цепь Сьерра-Невада, которая идет вдоль всего Перу до пролива Магеллана, за ее длину и высоту; ибо она действительно вызывает огромное восхищение у тех, кто смотрит на нее с вниманием. Они дают это же имя очень высоким вершинам, которые выделяются среди прочих вершин, словно высокие башни среди обыкновенных домов, и огромным горным склонам вдоль дорог, поднимающимся отвесно ввысь, почти как стена, на три, четыре, пять и шесть лиг, которые испанцы, коверкая их название, называли Апачитами, а индейцы поклонялись им и приносили им подношения. О склонах и о том, как они им поклонялись и кому [именно], мы скажем после. Все эти и другие предметы [и явления] они называли вака и не потому, что считали их богами или поклонялись им, а из-за особых преимуществ, которые они имели перед обычными [предметами]; по этой причине они относились к ним и обращались с ними с уважением и почтением. По причине этих столь различных значений [слова вака] испанцы, понимая лишь первое и главное из них, означавшее идол, полагают, что [индейцы] считают богами все те предметы, которые называют [словом] вака, и что, [следовательно], инки поклонялись им, как это имело место в первоначальном периоде времени.

Говоря имя Апачиты, которые испанцы присвоили вершинам самых высоких горных склонов, превратив их в богов индейцев, необходимо знать, что его следует произносить Апа-чекта; это дательный падеж, а в родительном падеже оно произносится Апа-чекпа; из этого причастия в настоящем времени ana-чек, стоящего в именительном падеже, со слогом та образуется дательный падеж, что означает которому несут, без указания, кто и что заставляет нести. Как мы уже говорили и еще скажем дальше, в соответствии с манерой изложения на языке индейцев в одно только слово они вкладывают очень много содержания; так, [апа-чекта] означает: мы благодарим и кое-что подносим тому, кто доставляет эти грузы, придавая нам силы и мощь, чтобы подниматься по столь крутым склонам; они говорили это, только лишь взобравшись на самую вершину склона, и поэтому испанские историки говорят, что они называли Апачитами вершины горных склонов, поскольку считали, что они разговаривают с ними, ибо они видели, что индейцы произносят там это слово Апа-чекта, и, поскольку они не знают, что оно означает, они выдают его за название горных склонов. Индейцы вполне естественно понимали, что они должны отблагодарить и преподнести какое-нибудь подношение Пача-камаку, неведомому богу, которому они поклонялись мысленно, за оказанную им помощь в той работе, и тогда они, после того как поднимались на склон горы, освобождались от груза, и, обращая свой взор к небу, и опуская его к земле, и совершая те самые проявления поклонения, связанные с произношением имени Пача-камака, о которых мы говорили раньше, они повторяли два-три раза Апа-чекта в дательном падеже, а в качестве подношений, дернув себя за брови, и вне зависимости от того, вырвали они или не вырвали хотя бы один волосок [из бровей], они сдували его в сторону неба и кидали траву, называвшуюся кука, которую держали во рту и которую они так высоко ценили, словно говоря, что отдают ему самое ценное, что имели с собой; они подносили ему какую-нибудь палочку или соломинку, если такие находились там рядом, а у них не было с собой лучшей вещи; а если они их не находили, то подносили камень, а где их не было, то кидали горсть земли, и на вершинах горных склонов находились целые кучи подобных подношений. Они не смотрели на Солнце, когда совершали те церемонии, потому что то было поклонение не ему, а Пача-камаку, и приношения были скорее знаками уважения, чем подношениями, потому что они хорошо понимали, что столь жалкие вещи не могли служить для подношений. Всему этому я был свидетель, ибо видел это много раз, шагая вместе с ними; и более того, я говорю, что индейцы, шагавшие без ноши, не поступали так; это делали лишь те, кто нес груз. Сейчас в наше время благодаря милосердию бога на вершинах тех горных склонов стоят кресты, которые они украшают, выражая благодарность за то, что они соединили их с Христом, нашим господином.

Глава V. О многих других вещах, которые означает слово вака

[Слово] вака, произнесенное точно так же, [но] только последний слог должен звучать в самой глубине горла, превращается в глагол, означающий плакать, по причине чего два испанских историка, которые не знали об этом различии, заявили: с плачем и стенанием входят индейцы в свои храмы для жертвоприношений, о чем говорит нам [слово] вака. Имевшее место столь значительное отличие данного значения плакать от других [значений слова вака], причем в одном случае это был глагол, а в другом – имя существительное, в действительности происходило от того, что каждое его значение зависело лишь от характера произношения последнего слога, не меняя при этом ни буквы, ни ударения, ибо в одном случае слог произносился в верхней части нёба, в другом – в глубине горла. Это и все другие [различия] в произношении, имеющиеся в том языке, совсем не учитываются испанцами, какими бы любознательными они ни были бы (хотя им было бы так важно знать о них), поскольку их нет в испанском языке. Их невнимательность станет очевидной из того случая, который произошел со мной [и] с одним монахом-доминиканцем, находившимся в Перу четыре года в качестве профессора (catredatico) всеобщего языка той империи; узнав, что я происхожу из тех земель, он связался со мною, и я много раз посещал его в Сан-Пабло-де-Кордова. Случилось так, что однажды, беседуя о том языке и о многих различных значениях, которые имеют одни и те же слова, я назвал в качестве примера это слово пача, которое, будучи произнесено просто, так, как звучат испанские буквы, означает мир-вселенная, и еще оно также означает небо, и землю, и ад, и любое другое место (suelo). Тогда монах сказал: «Оно также означает одежду, и домашнюю утварь, и мебель». Я сказал: «Это правда, однако, ваше преосвященство, скажите мне, какая имеется разница в произношении [этого слова], чтобы оно означало бы это?». Он сказал мне: «Я ее не знаю». Я ответил ему: «Будучи преподавателем языка, Вы не знаете этого? Тогда узнайте, что для того, чтобы оно означало бы домашнюю утварь или одежду, следует первый слог произносить, разорвав воздухом от голоса сжатые губы так, чтобы разрыв этот прозвучал». И я показал ему произношение этого и других имен живым голосом, ибо иным способом этому обучить нельзя. Все это вызвало большое удивление у профессора и остальных монахов, которые присутствовали при [нашем] разговоре. В том, что сказано, ясно видно, до какой степени были незнакомы испанцам секреты этого языка, ибо даже тот монах, будучи его преподавателем, не знал их; от этого в их сочинениях появляются многие ошибки, неправильные интерпретации, подобные утверждению о том, что инки и их вассалы поклонялись как богам, всем тем предметам, которые называются вака, поскольку они не знали различные значения этого слова. И этого хватит об идолопоклонстве и богах инков. В этом идолопоклонстве и в том, которое было до него, есть многое, вызывающее уважение к тем индейцам как первоначального, так и второго периода времени, ибо при таком, имевшем у них место, разнообразии и такой надуманности (burleria) богов они не поклонялись ни усладам, ни порокам, как древние язычники Старого Света, поклонявшиеся [даже] тем, кого они сами считали прелюбодеями, убийцами, пьяницами, и особенно Приапу, хотя они так гордились своими письменами и своей ученостью, а эти другие [язычники] были столь далеки от какого бы то ни было хорошего образования.

Об идоле Тангатанга, о котором один [испанский] автор говорит, что ему поклонялись в Чуки-сака и что индейцы говорили, будто бы он был един в трех [лицах] и три [лица] едины в одном, я ничего не слышал, а во всеобщем языке Перу нет такого слова. Может быть, оно относится к местному языку той провинции, расположенной в ста восьмидесяти лигах от Коско. Сам я подозреваю, что слово просто исковеркано, потому что испанцы коверкают все слова, когда касаются их своими устами, и что следует говорить Ака-танка, что означает навозный жук; слово с большой точностью (mucha propiedad) составлено из имени [существительного] ака, что означает навоз, и из глагола танка (последний слог произносится внутри горла), что означает толкать. Таким образом, Акатанка означает тот, кто толкает навоз.

Меня бы не удивило то, что в Чуки-сака в тот первоначальный период времени и древнего язычества до империи королей инков навозному жуку поклонялись как богу, ибо, как было сказано, тогда поклонялись и другим подобным же низким вещам, но только не после [прихода] инков, которые все это запретили. То, что индейцы говорили, что [бог] един в трех [лицах] и три [лица] едины в одном, является их новым изобретением, которое они придумали после того, как услышали о троице и единстве подлинного нашего господина бога, чтобы польстить испанцам, сказав им, что они также имели некоторые вещи, похожие на нашу святую религию, как та троица, которую, как говорит тот же автор, они приписывали Солнцу и молнии, и что у них [якобы] были духовники, и что они исповедовали свои грехи, как христиане. Все это является изобретением индейцев, рассчитывавших, что хотя бы такое сходство позволит им рассчитывать на некоторое уважение. Я утверждаю это как индеец, ибо я знаю природный характер индейцев. И я говорю, что у них не было идолов с именем троица, хотя всеобщему языку Перу из-за малого количества слов свойственно одним только словом означать три и четыре различные вещи; так слово ильапа означает молнию, гром и удар молнии (гауо), а слово маки, что значит рука, означает и кисть руки, и предплечье, и бицепсы; точно так же слово чаки, произносимое правильно, согласно испанским буквам, означает нога, [одновременно] означая ступня, голень и бедро, и можно привести еще много схожих слов, однако не из-за этого же они поклонялись идолам с именем троица; у них в языке даже не было подобного слова, как мы увидим дальше. Если дьявол пытался заставить их, чтобы они поклонялись ему под этим именем, я не был бы этим потрясен, ибо он мог делать все с теми неверными язычниками, столь далекими от христианской истины. Я рассказываю правду о том, что было у тех язычников в их пустой религии. [В заключение] укажем еще, что одно и то же слово чаки, первый слог которого произносится на верху нёба, превращается в глагол и означает испытывать жажду, или быть сухим, или обезвоживать любую мокрую вещь; здесь также три значения у одного слова.