Текст книги "Судья Королевского дома"

6

Фредерик сидел в своей широкой постели под шелковым балдахином и, скучая, наблюдал за мастером Линаром. Тот, сгорбившись над шахматной доской, уже четверть часа обдумывал ход. Судья заключил сам с собой пари, что доктор сейчас походит слоном и откроет короля. Линар так и сделал. Тогда Фредерик, вздохнув, передвинул коня и объявил:

– Шах и мат.

Доктор только развел руками. Потом расставил фигуры вновь, предложил новую партию. Судья поморщился:

– Надоело.

– Надоело играть? – переспросил Линар.

– Надоело выигрывать, – поправил его Фредерик.

– А вы поддавайтесь.

– Не умею.

– Настоящий стратег должен уметь и проигрывать, но так, чтоб никто не подозревал, что он специально это делает.

– Если так хорошо разбираетесь в стратегиях, может, вы мне специально проигрываете?

Мастер Линар вздохнул:

– К сожалению, нет.

Теперь Фредерик вздохнул и откинулся на шелковые подушки, которых за его спиной было четыре штуки.

– Долго вы еще продержите меня в постели? – спросил он, наблюдая, как Линар собирает шахматы в бархатный мешочек и завязывает его золотым шнурком. – Мне вон уже голубиную почту шлют с просьбой о помощи.

– Знал бы – подстрелил шуструю птичку.

– Вы не любите птиц, доктор?

– Я не люблю, когда вмешиваются в мой лечебный процесс.

– Что это за процесс: заставлять человека днями и ночами валяться в кровати, – пробурчал Судья и взял с подноса на прикроватном столике большое красное яблоко, впился в него зубами и сердито захрустел. – У меня от лежания, наоборот, бока болят. Смотрите – заболею чем-нибудь еще.

– Из моих пациентов вы самый ворчливый и капризный, – заметил доктор. – Почему не бреетесь? – Он кивнул на пятидневную щетину Фредерика.

– Ха, пусть все видят, до чего вы меня довели.

В спальню важно вплыл камердинер Манф.

– Мастер Элиас Крунос просит разрешения войти, – громогласно объявил он.

Фредерик чуть не подавился яблоком, выпрыгнул из-под одеяла и, накинув на исподнюю сорочку халат, босиком поскакал в гостиную, опрокинув по пути бронзовый светильник со стола. Манф флегматично поймал падающий канделябр и водрузил на место. Мастер Линар в который раз сокрушенно развел руками и последовал за Судьей.

Элиас, присевший в кресло, чтоб отдохнуть с дороги, услыхал сперва быстрое шлепанье босых ног по паркету, а потом уже увидел вбегающего Фредерика и слегка опешил: Судья оказался бледным, взъерошенным и небритым, и именно его ноги шлепали по полу.

– Привет, малыш, – с ходу заговорил он. – Как добрались? Как Марта?

– Я один, – отвечал Элиас. – Марту увез с собой сэр Филипп, как было задумано.

– Ка-акой Филипп? – тусклым голосом спросил Фредерик.

Он побелел еще больше и вдруг без сил опустился в соседнее кресло. Элиасу вдруг показалось, что вокруг них все стало черно-белым.

– Филипп, – прошептал Судья и стиснул руками голову. – Элиас, и ты и я полные дураки! Я не все рассказал тебе, и ты сам отдал ему в руки Марту.

Предупредительный Манф уже стоял рядом с двумя стаканами воды. Фредерик машинально выпил один, буквально из-под рук Элиаса выхватил и второй, так же быстро его осушил.

– Еще, сэр? – невозмутимо осведомился камердинер.

– Будь так любезен, – растерянно отвечал Судья.

Манф торжественно направился набрать еще воды в стаканы.

Судья лихорадочно ерошил себе волосы, пытаясь соображать. Это не так хорошо получалось, как хотелось бы. Впервые Элиас видел Фредерика таким озабоченным, даже растерянным: обычным для лица Судьи было выражение уверенности, граничившей с самоуверенностью.

– Манф, – позвал он, – мою дорожную одежду, все боевое снаряжение и меч, и отдай приказание, чтоб седлали вороного Крошку.

– Я не позволю, – стальным голосом отозвался стоявший в дверях спальни мастер Линар. – Вы обещали мне, что неделю, сэр Фредерик, хотя бы неделю проведете в кровати под моим присмотром.

– Да зажила эта дырка, зажила! – воскликнул Фредерик. – Этот ваш бальзам чудеса творит. Вы же видите: я бодр и свеж. Ну может, слегка помят постелью... И вообще, что бы там ни говорили, я уезжаю! Уже пять дней провалялся, и вот к чему это привело!

Он в крайнем раздражении ударил по столу рукой. Тот жалобно скрипнул.

– Маанф! – взревел Судья, видя, что камердинер не двигается с места.

– Сэр, прошу прощения, но у меня договоренность с мастером Линаром, – отвечал тот.

Фредерик от возмущения такими словами, казалось, потерял дар речи.

– Черт с вами, если вы ничего не понимаете, – молвил он наконец, – сам знаю, где гардеробная – не в первый раз. Элиас, малыш, идем – поможешь. А если вы, – это он уже сказал, сжав кулаки, вставшим на его пути в гардероб Линару и Манфу, – если попытаетесь меня остановить, клянусь, применю силу! И миндальничать не стану!

Камердинер и доктор в замешательстве переглянулись. Они были почти на голову выше Судьи, а Манф – еще и крупнее, но, видимо, оба хорошо знали о возможностях Фредерика, поэтому не стали искушать судьбу и уступили ему дорогу. Элиас, совершенно растерянный, поспешил за Судьей. В гардеробной Фредерик с кряхтеньем оделся, неловко ворочая левой рукой: видно, рана все-таки давала о себе знать, – и Элиас помог ему натянуть на нижнюю рубашку тонкую, невесомую, серебристую кольчугу, а на нее – кожаную куртку. Судья также взял боевые браслеты, приладил хитроумный арбалетный механизм, повесил за спину меч, а на бронзовый пояс – кинжал. Как был, небритым и растрепанным, выскочил вместе с Элиасом в коридор, сверкнув напоследок глазами в сторону камердинера и доктора.

У конюшен, к которым они бегом направились, на руку Фредерику внезапно сел большой голубь.

– Письмо! – воскликнул Элиас.

– Вижу, – буркнул Западный Судья и развернул послание, пробежал глазами по строчкам. – Так я и думал. Он убил Олисса и спрятал его под кроватью в комнате, а потом выдал себя за Олисса, чтобы заполучить Марту.

– Я не понимаю, – пробормотал Элиас.

– Ясно, что тебе ничего не ясно, – отвечал Фредерик, отпуская голубя. – Объясню. Человек, которому ты препоручил Марту, некто Филипп, приехал в «Счастливый путь», где вас ждал мой человек, сэр Олисс. Филипп убил его и спрятал тело. Затем дождался вас двоих и, выдав себя за моего помощника, получил то, чего не получили его люди, а именно – Марту. Странно, что он и с тобой не расправился... Я послал в «Счастливый путь» Марка, тоже одного из своих людей, после того как получил ваше послание. Вот он теперь мне ответил, что нашел беднягу Олисса в одной из комнат трактира под кроватью. Филипп задушил его шнурком плаща.

– Так это он послал похитителей за Мартой?

– Да. Я ведь уже объяснил.

– Тогда, может быть, этот человек также организовал покушение и на тебя.

– Смотри-ка, а ты быстро соображаешь, – вдруг засмеялся Фредерик, но без насмешки – весело.

– Я поеду с тобой за Мартой.

– Разве я так сказал?

– В том, что она оказалась в руках бандитов, есть и моя вина...

– Нисколько, – перебил его Фредерик. – Вина здесь только на мне: я дал тебе слишком мало информации, чтобы ты мог действовать правильно, и теперь сам разберусь с этим делом.

Судье тем временем подвели могучего вороного коня в серебряной сбруе. Он уже собирался сесть в седло, как услышал:

– Фред! Подожди!

Элиас также обернулся на голос: по тропинке со стороны парка легко и грациозно бежала дама Кора. Эта рыжая красавица воздушной бабочкой мелькнула мимо юноши, чтобы остановиться возле Фредерика:

– Фред, куда ты отправляешься? Я спрашивала у мастера Линара: ты должен еще лежать.

– Никому ничего не должен, – резко отвечал Судья и уже сунул ногу в стремя.

– Фред! – Дама Кора схватила его за рукав, чтобы остановить, но отпустила, видя, что на них смотрит Элиас, и смолкла, потом обратилась к гвардейцу: – Вы не могли бы оставить нас для важного разговора.

Юноша чуть слышно вздохнул, понимая, что оставаться здесь уже совершенно ни к чему: Фредерик не берет его с собой, а даме Коре он уж точно неинтересен. Оставалось лишь одно: идти к отцу и выполнять свои обязанности Королевского гвардейца. Слегка поклонившись Судье и даме, он спешно зашагал через парк к выходу.

– И что за важный разговор? – довольно холодным тоном спросил Фредерик, глядя мимо Коры.

– Мне надо знать, что ты задумал. – Девушка вновь взяла его за рукав.

– Я не обязан отчитываться перед тобой.

– Фред, если я буду знать, быть может, я смогу помочь тебе. – Она все старалась поймать его взгляд.

– А мне кажется, совсем наоборот, это может помешать моим планам. – И Судья решительно вскочил в седло. – Прощай, киска, может, еще свидимся.

Кора не успела и рта открыть, как он стегнул вороного и быстрей молнии понесся по аллее парка к выходу, обгоняя Элиаса. Девушка лишь сердито топнула ногой. В глазах ее были отчаяние и даже слезы. Но спустя мгновение лицо Коры просветлело: она прищелкнула пальцами, до того ей понравилась внезапная мысль, и побежала за гвардейцем.

– Мастер Элиас! Постойте! – окликнула она юношу.

Тот обернулся.

– Я не ошиблась? Вас ведь так зовут? – спросила девушка, подходя к нему и очаровательно улыбаясь. – Ваш отец – капитан Королевской гвардии, я права?

– Совершенно правы. – Элиас учтиво поклонился, польщенный тем, что она его знает (интересовалась, значит).

– Теперь у меня к вам важный разговор. И он касается Судьи Фредерика. – Кора взяла юношу под руку. – Пойдемте, присядем где-нибудь в парке и побеседуем.

Они без труда нашли уютную скамейку, окруженную невысокими стрижеными кипарисами.

– Я вижу, что Фредерик очень вам доверяет, мастер Элиас, – начала Кора. – Значит, вы незаурядный человек. Поэтому я решила поговорить именно с вами, и если вы мне не поможете, то уже никто не поможет.

Элиас приосанился: начало разговора ему нравилось – хрупкая красавица просила его о помощи.

– Понимаете, это дело, которым сейчас занимается Судья, очень опасно. Настолько опасно, что он сам даже не подозревает, – продолжала Кора. – Но сперва скажите мне, вам ничего не говорит имя Филипп или Юхан?

Элиас кивнул.

– Хорошо, – помрачнев, сказала девушка. – А вы не могли бы рассказать мне подробности, при которых вам пришлось столкнуться с этими людьми?

– Простите, дама Кора, но я не могу вам рассказать – это не моя тайна. – И гвардеец опустил взгляд.

– Поймите же, я должна знать как можно больше, чтобы определить, какой опасности подвергается Фредерик. Все ваши недомолвки только погубят его! Я же могу помочь и хочу этого! – Голос Коры дрожал и срывался от волнения.

– Неужели вы можете больше Судьи Королевского дома? – недоверчиво спросил Элиас. – Дама Кора, извините, но я склонен не доверять вам после таких заявлений. Я совершенно вас не знаю.

И вновь на лице девушки появилось выражение отчаяния. Она даже всплеснула руками:

– О боже, и вы меня не хотите понять! Что ж мне сделать, чтоб вы поверили?

Тут она решительно схватила Элиаса за плечи и с неожиданной силой прижала его к кипарисам, глянула прямо в лицо, пронзив зелеными молниями глаз.

– Я люблю его, мастер Элиас. Люблю так, как не любят отца с матерью. Вы знали когда-нибудь подобное?.. А теперь ему грозит большая опасность, и, поверьте, я хочу и могу помочь. Мне только нужно знать все то, что знаете вы, чтобы решить, как действовать. И это не все. После того как вы мне все расскажете, мы вместе отправимся за Фредериком и поможем ему, хочет он этого или нет. Он в самом деле не понимает, что ему грозит. И я прошу вас, умоляю, только об одном: поверьте мне...

Какое-то время Элиас молчал. Надо сказать, что первые слова Коры произвели на него большее впечатление, чем все последующие. Юноша был сильно огорчен: настроился на приятное уговаривание, а вместо этого получил недвусмысленное признание в любви к другому.

Но девушка продолжала пронзительно смотреть на него, и он не выдержал: лгать с таким взглядом было невозможно.

– Я верю вам, – глухо ответил он. – Я расскажу...

7

Вороной Крошка был на редкость резвым. Именно поэтому Фредерик выбрал его, чтобы ехать в Лисью дубраву. Сутки бешеной скачки – и Судья оказался у ворот «Счастливого пути», где намеревался встретиться со своим помощником Марком. Оставив Крошку на попечение местного конюха, Фредерик вбежал в трактир: все сидевшие обернулись на грохот открывшейся двери. Среди них Судья тут же выхватил взглядом рыцаря Марка, махнул ему рукой. Помощник, невысокий молодой человек с белесыми волосами и светлыми глазами, подскочил к нему.

– Идемте, покажу, – тихо сказал он Фредерику.

Они поднялись по лестнице на жилой этаж, зашли в одну из комнат, маленькую и темную.

– Здесь я нашел Олисса, – сообщил Марк, указывая на узкую постель. – Лежал там с передавленным горлом.

– Где тело? – спросил Фредерик.

– Я приказал хозяевам положить его на ледник. Они ужасно сопротивлялись, а хозяйка вообще скандал закатила...

– Я думаю, – мрачно усмехнулся Судья, – чтоб мертвец лежал рядом с их мясом и колбасами. Ты осмотрел Олисса?

– Да, его задушили, я ведь писал в послании.

– В самом деле, помню... А что говорят хозяева? Постояльцы?

– Что ж им говорить: ничего не помним, мало ли народу мелькает в нашем трактире. Люди такие ненаблюдательные. Описали с грехом пополам того, с кем уехала Марта.

– Ну и?

– Приличного вида господин, среднего роста, упитанный, круглолицый. В темной одежде, на хорошем гнедом коне, расплатился золотой монетой. Да, еще, щербина во рту по центру. Вот щербину хозяйка запомнила: он ей улыбался. Хоть какой толк от скандальной бабы, – пробурчал Марк.

– Куда же они с Мартой поехали?

– Хозяин сказал, что на юг.

Фредерик нахмурился.

– Скорее всего, он подался в Зимний порт – там нечто вроде штаб-квартиры. Заманивает меня.

– Кто – он?

Судья не ответил, продолжал думать вслух, нахмурив брови:

– Я проигрываю эту партию.

– Сэр?

Фредерик встрепенулся:

– Марк, ты едешь со мной. Заплати хозяевам. Скажи, чтоб позаботились о теле Олисса: пусть похоронят его на местном кладбище и поставят памятную плиту. Буду ехать обратно – проверю, как все сделано. У него семья ведь была?

– Да, сэр. Жена и сын пяти лет. Я их хорошо знаю. Мы с Олиссом давние друзья. Я гостил у них пару раз.

– Отлично. Чуть позже позаботишься о них: я выделю средства, чтоб они не бедствовали; если вдова пожелает, возьму сына под свою опеку – заменит со временем отца.

– Сэр, вы очень добры.

– Это не доброта, Марк, это мой долг им, и неоплатный, – буркнул Фредерик и тут же добавил со вздохом: – Как я не люблю, когда такое происходит.

Марк ничего не ответил. Он уже привык к этой черствости Судьи.

– Едем сейчас же, – сказал Фредерик, но тут снизу донеслись запахи жареного мяса, от которых у молодого человека раздулись ноздри породистого носа. – Хотя... Ох, как я голоден!

Он, действительно, совершенно забыл, что уже больше суток ничего не ел и не пил. Это была особенность его организма, который с детства приучали довольствоваться малым и, если надо, даже забывать о потребностях пить, есть, спать. Однако сейчас тело, едва оправившееся от раны, победило разум, требуя себе подкрепления. Фредерик не стал сопротивляться.

Когда сытный обед был закончен, Фредерик, словно чертик из коробочки, выскочил во двор, сам в пять секунд оседлал вороного Крошку, махнул рукой уже готовому Марку, и молодые люди вихрем полетели по дороге на юг...

Их путь лежал в Зимний порт, небольшой город на побережье Лесного моря.

Море называлось так из-за водорослей, которых в нем было в избытке. Корабли, ходившие по Лесному морю, имели специальные резаки на носах, чтобы не застревать в водяных зарослях. Одно было хорошо: водоросли являлись вкусной и дешевой пищей, и если бы не их промысел, Лесное море давно стало бы несудоходным.

А Зимний порт получил свое название за то, что на зиму в этот город переправлялись суда с покрывавшихся льдом рек Южного Королевства. Там они зимовали у запасных пирсов, менялась и чинилась их оснастка, корпуса. И в это время в городе было довольно спокойно: пираты, сновавшие на своих быстрых кораблях по Лесному морю, боялись заходить в Зимний порт, когда там стояли практически все суда Королевства. Зато с началом речного судоходства, когда корабли лениво расползались по каналам и рекам, в порту появлялись трепанные бурями и частыми сражениями шхуны морских разбойников: они приезжали торговать добычей и проматывать заработанное в кабаках.

Зимний порт входил в Западный округ Южного Королевства и являлся одним из его самых неспокойных мест. Фредерик называл его «неблагополучный порт», хотя это было еще мягко сказано. Как во всяком порту (а их в Королевстве было пять) здесь имелось множество кабаков, публичных и игорных домов и прочих злачных мест. Зимний порт жил по своим разбойничьим законам, свод которых назывался Темный Устав, и Фредерик никогда не переделывал эти законы, потому что, чтобы переделать Устав, надо было переделать весь город, а для этого его надо было просто уничтожить. Западный Судья и его люди лишь следили за тем, чтобы соблюдались именно эти местные законы, чтобы не возникал так называемый Очум, которого боялись и сами неблагополучные жители Зимнего порта (во время Очума законы, и официальные, и Темный Устав, попирались и не соблюдались, то есть все очумевали).

Чтобы избежать подобного, Фредерик иногда даже прибегал к помощи главарей местных банд, а временами и они искали его покровительства и помощи. Само собой, все преступные кланы Зимнего порта исправно платили налоги и своему Королю и своему Судье, и за этим Фредерик также строго следил. Молодой Западный Судья каким-то шестым чутьем всегда безошибочно придерживался определенного равновесия между благополучным и неблагополучным миром. За это Зимний порт уважал его и считал непреходящим «головой», хотя каждый разбойник или вор, мелкий ли, крупный, знал, что стоит ему нарушить это самое невидимое равновесие, и Судья обязательно найдет его и жестко накажет. Но, как бы жесток ни был в таких случаях лорд Фредерик, все знали, что наказание всегда справедливо.

При въезде в Зимний порт Судья первым делом раздал щедрую милостыню нищим, что стояли и сидели у ворот. Среди побирушек у него было много осведомителей, и они, получая монетку, тут же давали ответы на вопросы, которые он им задавал.

Потом Фредерик и Марк углубились в город. Надо сказать, они очень устали: пять дней быстрой скачки почти без отдыха не дались даром. К тому же и всадники, и лошади страдали от голода и жажды.

– Ничего, – сказал Фредерик. – Скоро мой Пост, там и отдохнем, а пока заглянем в кабачок «Шумиха».

Зимний порт неизменно пах рыбой, сыростью и нечистотами. Западный Судья морщил нос и плетью отгонял от себя прохожих бродяжного вида, от которых разило за версту кислым пивом и немытым телом. Улицы в городе были грязные (как и их жители), кривые и темные от нависавших над брусчаткой верхних, более широких, чем первые, этажей. Судья подумал, что вновь попал в полную противоположность Белого города. Марк держался невозмутимо: также не в первый раз посещал эти неблагополучные места.

«Шумиха» был один из самых приличных трактиров в Зимнем порту: более чистые комнаты и залы, более приличные еда и питье, более учтивое обслуживание. Этот постоялый двор был для Фредерика прикрытием: он останавливался здесь, чтобы не привлекать внимание к своему Посту в городе. Так и в этот раз: хозяин, вечно пьяный краснолицый толстяк Галун, радушно встретил высокого гостя, определил ему лучшую комнату, на втором этаже, с окнами во двор, а не на шумную улицу; отправил в покои самую смазливую служанку с подносом, заставленным аппетитными блюдами, и кухонного мальчишку с четырьмя бутылками заморского вина из недавней контрабандной партии. Марк принял все это, выставил обслугу за дверь и велел им не беспокоить.

Наскоро подкрепившись, молодые люди набросили на плечи неприметные плащи простолюдинов, выбрались через окно и ушли по крышам в соседний квартал, где спустились на мостовую и пошагали по грязным улочкам в сторону порта.

– Весь город уже должен быть в курсе, что я здесь, – говорил Фредерик. – И я уверен, что сэр Филипп, как он себя называет, также оповещен.

– Он ведь убил вашего отца? – спросил Марк.

– Да, а теперь, судя по всему, замыслил убить меня. Но и этого ему мало. Я кое-что узнал и просчитал: в голове Филиппа зреет сумасшедшая идея захватить власть в Южном Королевстве. Для этого ему надо сначала расправиться со всеми Судьями – они ведь оплот порядка и закона в государстве. У Филиппа уже огромная банда. Хотя это уже не банда, а целая организация. И в ней не только воры и разбойники: в нее вступили богатые торговцы, кое-кто из знати. Это те, кто недоволен теперешним правителем и положением в стране. И именно они выделяют Филиппу огромные средства для его темных дел против Судейства. Большие деньги – сиречь большая власть, и эти глупцы сами отдают ее в руки преступнику.

– Это же серьезный заговор! – воскликнул Марк. – Я не могу поверить, что знать предала своего Короля и примкнула к какому-то бандиту!

– Филипп пообещал многим землевладельцам независимость, если сядет на трон, – продолжал Фредерик. – Ты же знаешь, как любит знать устанавливать порядки на своих вотчинах, не считаясь с законами сюзерена... Так что Филипп не так глуп – знает, чем привлечь на свою сторону... Эй!

Этот возглас относился к ребенку неопределенного пола и в неописуемых лохмотьях, который стрелой вылетел из-за угла и врезался Судье в ноги. Фредерик схватил малыша под мышки и поднял на уровень лица:

– Что за зверь?

– Пусти! Он меня догонит! – заревело дитя. – Он меня будет бить!

– У такой крохи уже есть враги? – удивился Судья.

И тут же в этом убедился: следом за крохой выбежал загорелый до черноты верзила в ярких пиратских одеждах. На алом шелковом поясе, что в несколько оборотов охватывал его ярко-синюю тунику, болтался с левой стороны широкий короткий меч, а с правой – целый набор метательных кинжалов в золотом футляре. Тяжелые сапоги пирата устрашающе грохотали по мостовой, а черные глаза метали молнии из-под мохнатых бровей. Казалось, даже воздух вокруг головореза раскалился, столько в нем было ярости.

– Ага! – воскликнул он, увидав ребенка. – Сейчас я тебя проучу!

Он щелкнул большим плетеным кнутом, и малыш, которому было, самое большее, лет пять, завизжал, стараясь вырваться из рук Фредерика. Судья же спокойно передал кроху в руки Марка и повернулся к пирату, начав разговор по-деловому:

– Сэр, какие права у вас на этого ребенка?

– Это моя собственность! Так что – с дороги!

– Что можно сделать, чтоб вы отказались от прав на него? – невозмутимо продолжил Фредерик.

– Ничего! Эта сучка прокусила мне палец, а никто не смеет просто так пускать кровь капитану Алану!

– Девочка, – задумчиво произнес Судья, глянув на побелевшего от ужаса ребенка. – Что-то везет мне на девочек...

Его мысли были прерваны диким ревом капитана Алана, который уже намеревался схватить малышку за волосы и вырвать из рук Марка. Рыцарь спешно уклонился, прикрывая собой девочку. Западный Судья спас положение, коротко ударив по волосатому предплечью пирата ребром ладони. Рука капитана повисла будто плеть, а Фредерик продолжил:

– Сэр, вы отказываетесь от выгодного предложения. Три золотых за эту... Как вы сказали? Сучку?

– Ну ты! – снова взревел уже окончательно рассвирепевший капитан и кинулся на Фредерика.

Тот посторонился и подставил верзиле ногу.

– Ладно, пять золотых. На рынке рабов вы за нее и двух с натягом не получите, – заметил Судья, наблюдая, как пират поднимается на ноги. – Грязная худышка, за которой еще, небось, и штанишки стирать надо. Может, вы ее еще и с ложки кормите.

– Ну ты!!! – чуть не завизжал капитан, снова бросаясь в схватку.

На этот раз Фредерик встретил его сверкнувшим в сумерках белым мечом.

– Еще раз подумайте, сэр, – металлическим голосом сказал он.

– Западный Судья! – выдохнул пират, сразу остановившись: меч Фредерика был его визитной карточкой, и в Зимнем порту это оружие он в свое время часто использовал.

– Мое предложение еще в силе, – предупредил Судья.

– Я дарю вам эту девчонку, сэр, – низко кланяясь и гася в себе ярость, пробубнил капитан. – Для такого головы, как вы...

– Спасибо за любезность, но как я сказал, так и будет. – Фредерик спрятал меч и, отцепив кошелек с пояса, отсчитал пять золотых монет. – Не хочу, чтобы из-за встречи со мной вы были в убытке.

Пират взял деньги, вновь низко поклонился и сказал:

– Я, моя команда и моя шхуна «Жук» всегда к услугам Западного Судьи.

Фредерик кивнул и прошел мимо, дав знак Марку следовать за ним. Тот, вздохнув облегченно, поудобнее устроил на руках все еще всхлипывающую и дрожащую от страха девочку и поспешил за Судьей. Он хотел сказать Фредерику, что восхищен его поступком, что это так благородно – заступаться за слабых, но не успел и рта открыть, как услышал судейское ворчание:

– Спаситель малолеток... Похоже, мне это на роду написано...

Пост Судьи находился в самом порту, спрятанный под одним из высоких пирсов. Смотрителем там был мужчина средних лет, бывший моряк, насквозь просоленный морем. Фредерик не очень любил этот Пост: здесь, как, впрочем, и во всем порту, пахло рыбой, гнилым деревом и сыростью. Правда, в самом помещении, состоявшем из двух небольших комнат, было чисто и довольно уютно. Чтобы попасть в Пост, нужно было сесть в лодку и проплыть далеко под пирс, где у самого его начала в земле и находилось портовое убежище Судьи.

Марк сел на весла, а притихшая девочка сначала скрючилась под скамьей, словно какая-нибудь зверушка, а потом, продрогнув, несмело подползла к Фредерику. Тот молча сидел на корме. Ребенок боязливо глянул на Судью. Он же, вздохнув, распахнул плащ:

– Ну иди, погрейся.

Малышка довольно улыбнулась и быстро шмыгнула к нему на колени, крепко прижалась к груди Фредерика, обхватив его худыми ручонками. Судья вновь вздохнул, подумав, что его бархатная куртка безнадежно испачкана, но пару раз ребенок глянул на него большими, сияющими от счастья глазами, и Фредерик забыл о куртке. За те несколько минут, что они плыли, девочка согрелась и заснула, обнимая своего неожиданного покровителя. Фредерик уже на руках пронес ее в Пост мимо удивленного Смотрителя и положил на свою постель во второй комнате, накрыл одеялом.

– Это чтоб тебе было весело, – обратился Фредерик к Смотрителю Леону. – Проснется – выкупай, переодень, накорми и напои. Да, не забудь причесать, косы заплети. Умеешь ведь? А еще – куклу какую-нибудь смастери. Пусть играет.

– Разве я нянька? – пробовал возмутиться Леон.

– Я купил ее за пять золотых, так что это – моя собственность. А ты – Смотритель моей собственности, вот и будь с ней поаккуратней, – усмехнулся Фредерик.

Леон еще что-то побурчал, собирая на стол.

– Что слышно в городе? – спросил Судья.

– Все, как обычно: контрабанда, пираты, драки, грабежи, убийства. Ваши молодцы справляются с этим всем потихоньку. Пару недель назад некто Алан на «Жуке» напал на большое торговое судно Шелковой гильдии. Глава гильдии, его семья, несколько других торговцев были на этом корабле. Судя по всему, они погибли. Теперь Алан и его команда беснуются в портовых кабаках, пропивая и прогуливая добычу. Несколько его ребят уже сидят в подвалах городской тюрьмы, еще пару – удобряют землю на кладбище со вспоротыми животами...

– Глава Шелковой гильдии, господин Амадей Вельс. Я встречался с ним в Белом Городе. Предприимчивый, энергичный молодой торговец, – проговорил Фредерик. – Женат уже лет шесть, имеет малолетнюю дочь... Хм... Уж не ее ли мы купили, Марк? Да, везет мне на сироток... А этого капитана Алана надо проучить. Он лишил Королевскую казну хорошей статьи доходов: Шелковая гильдия платила огромные налоги.

– И как мы с ним поступим? – спросил Марк, густо намазывая свой хлеб маслом, а потом – вареньем.

– Капитан Алан сам предложил мне свои услуги. Вот я ими и воспользуюсь, – усмехнулся Фредерик. – Я поставлю его во главе Шелковой гильдии вместо погибшего Амадея Вельса. Пусть перевозит шелк на своем «Жуке». А если доходы гильдии станут падать, из него самого совью шелковые веревки. Он убил купца, теперь пусть будет в его шкуре.

– А если это ему понравится?

– Не моя забота. Королевство не должно терять доходы из-за бандита. Понравится – оно и к лучшему, одним пиратом меньше, не понравится – есть другие перспективы, и намного хуже. А когда вырастет кроха, что спит в соседней комнате, он передаст ей всю Шелковую гильдию, и она решит его судьбу. Так что передай мое распоряжение насчет этого капитана Алана и его людей. Пусть их нынче же арестуют и ждут меня для оглашения приговора.

Марк согласно кивнул.

– Побрились бы перед тем, как гильдии разбойникам вручать, – проворчал Леон, стругая что-то в своем углу.

– А, – вспомнил Фредерик и провел рукой по уже отросшей бороде, затем почесал голову. – Приготовь-ка горячую ванну, мне и вымыться бы стоило. – И он рассмеялся.