Текст книги "Российская реклама в лицах"

Новый взгляд на качество, или Рекламное слово из трех букв
Борис Эрленович Гольдман

Когда-то носители наших генов уже, безусловно, встречались. Может, в Испании, лет шестьсот назад. Может, в Германии, на пару столетий позже. Потому что Гольман и Гольдман наверняка происходят от одного корня. Надеюсь – от слова «золото», а не от слова – «голь».

Но, как догадывается просвещенный читатель, вовсе не это обстоятельство воздвигло нашего гостя на пьедестал. Просто есть такое слово – точнее, аббревиатура – «NFQ». И вряд ли кто-то из имеющих отношение к российской рекламе его не слыхал.

Итак, нынешний наш герой – «энэфкьюшный» президент и основатель Борис Эрленович Гольдман.

Борис Гольдман – Школа-студия МХАТ, МГЗПИ, филолог. Президент РГ NFQ (обладательницы многочисленных призов фестивалей и конкурсов, в том числе «Бренды года»: «Солодов», «Консолит», «Вкуснотеево», «Серебряная роса».

В поисках корней

«NFQ» – как сегодня принято говорить, «раскрученное» рекламное агентство. A «2Print» – весьма «продвинутая» типография. У вас к этому тяга с детства? Родители случайно не из близкой сферы?

Из далекой. Папа – врач. Профессор. Мама – медсестрой прошла с Советской армией до Вены. С 1966-го уже не работала.

Почему?

Я попал под машину, получил тяжелую травму – потерял селезенку, и мама осталась со мной дома.

Шесть двоек. Не в четверти

Наверное, сынок при постоянно присутствующей маме был круглым отличником?

Моим высшим достижением в этой области были шесть двоек в табеле.

За четверть?

Нет, почему. За год.

Тяжело давалось?

Я бы не сказал. Видно, у меня было неприятие школы как социального института.

Родителей это сильно напрягало?

Наверное, сильно. Хотя они старались этого не показывать. Они же видели, сколько я читаю. Так что все равно дураком бы не вырос. Их больше тревожили мои дворовые безобразия.

От первого лица

… Жена угрожает, что если я покажу свой дневник сыну – она меня убьет…

Сценическая «дедовщина»

Но с таким аттестатом непросто получить высшее образование.

Это – факт. И я поступил в Школу-студию МХАТ, постановочный факультет, на вечернее отделение. Правда, не в 17, а в 20 лет.

Добротное обучение?

Не-а. Школа для дураков. Зато на этом вечернем все было наоборот: учились – днем, а вечером работали на сцене МХАТа.

Ну и как в легендарном закулисье?

Тот еще гадюшник. Настоящая «дедовщина». Я имею в виду не актеров, с которыми общались, в общем-то, мало, а рабочий коллектив.

Всем заправляли полуспившиеся деды, которые еще Станиславского видели.

Они распределяли работу между молодыми так, чтобы «закрыть» основные тонкости. Это позволяло им оставаться незаменимыми. И это же делало лично для меня работу неинтересной. Не люблю делать то, что не понимаю. А поскольку высказываться я никогда не стеснялся, то премию – «прогрессивку» – за пару лет трудов увидел лишь раз, и то в урезанном виде.

Чего ж не уходили?

А я и ушел. В слесари. Но для учебы на вечернем требовалось служить в театре. Так что и слесарил во МХАТе.

Стало легче?

Стало иначе.

Вообще же годы были забавные. Но я понял: чтобы все в театре вынести, его нужно любить так, как я все-таки его не любил. Зато посмотрел все, что шло. Эфрос, Любимов. С Калягиным вот в шахматы играл.

Диалог не по существу

– Нынче с Калягиным в шахматы играете?

– Зачем я ему сдался? Он теперь театр получил.

– Значит, театральные новости все же отслеживаете?

– Скорее, нет. Сейчас иной театр, как мне кажется, более примитивный. Сравниваешь с Эфросом, Товстоноговым – и становится неинтересно…

Диссидент недотянутый

Удалось закончить Школу-студию?

Не удалось. Отчислили за академическую неуспеваемость по предмету «рисунок». Остальные были «четверки», «пятерки», поэтому меня взяли в МГЗПИ. Короче – заочный педагогический. Русская литература. Это было гораздо более «мое». Говорят, неплохо получалось, ученики до сих пор звонят, взрослые уже.

Было интересно?

Очень. Проблемы бывали только с администрацией из-за несоблюдения программы и моей социальной «неформатности».

Диссидент, что ли?

Да не-ет… До диссидента я не дотягивал. Хоть и считал, что каждый порядочный человек в нашей стране должен отсидеть, но сам туда не стремился. Однако все читал. А «голоса» у меня дома с 1968 года слушали. И папа с мамой меня от радио особо не отодвигали. Так вот все и шло потихоньку до 1990 года.

Значки как источник… холодильника

Не спрашиваю про учительскую зарплату…

Да уж. Но в 1990 году уже ходил туда не за зарплатой. А получать удовольствие и доставлять его, по возможности, другим.

А деньги, простите за нескромный вопрос, откуда возникали?

Семья финансово всегда висела на папе. Свои маленькие деньги я просто отдавал маме и больше ни о чем не беспокоился. Папа умер внезапно, в командировке на БАМе. Ему и шестидесяти не было. Я увидел, что мама в растерянности, и понял, что надо зарабатывать самому.

А как – тоже было понятно?

Поначалу – нет. Мысли были либо стандартно-советскими – я даже поступил в аспирантуру и начал писать литературоведческие статьи, либо глупыми: например, была довольно абстрактная идея открыть кафе или пиццерию.

А чем идея плоха?

Жена так взглянула на меня! Она сразу поняла, кто в этой пиццерии будет пахать, а кто – обдумывать. Что касается заработка литературоведением, то за статьи в литературный словарь, сданные в 1988 году, мне выписали гонорар в 1992 году. Я даже не поехал его забирать.

Так на что же жили?

И жили неплохо. Дело в том, что я всю жизнь коллекционировал значки. Попав в финансовую яму, я стал на них зарабатывать, покупать-продавать. Рижский рынок, Измайловский «Вернисаж», Арбат. Конечно, можно было и по башке получить, но деньги пошли. Я враз стал состоятельным человеком. Ходил на рынок за продуктами, угощал маму и жену мороженым в «Баскин Робинc». Это стоило фантастически дорого.

Да, в 1991 году я себе такое буржуинство позволить не мог…

Более того, мы купили в дом стиральную машину «Вятка-автомат», холодильник «Минск» и подержанный телевизор «Рубин» с корейским кинескопом. Я вдруг почувствовал себя настоящим мужчиной. Венцом стала поездка, которую купил для мамы: по Европе, по тем местам, которые она завоевывала. Или отвоевывала?

Одно непонятно, Борис Эрленович. Почему вы сейчас в рекламе, а не в фалеристике или в антикварном бизнесе?

Были проблемы с милицией. Иностранцы не хотели менять доллары по ублюдочному официальному курсу. А за продажу на валюту забирали в отделение.

В кутузку забирали?

А как же! Дважды. Этого хватило для понимания, что курс взят неверный. Да и не стоять же всю жизнь на Арбате?

От первого лица

…Мне так всю дорогу везло, что я всегда делал только то, что хотел. Например, отдыхал по два месяца, еще до учительства. А пока папа не умер, я вообще вел расслабленный образ жизни.

Но жизнь заставила – и вот перестроился…

…Короче, я и деньги делал, и коллекцию собирал. Сначала российские наградные и памятные знаки. Потом начал советские знаки собирать, до 1945 года. Потрясающие по своей монументальной антиэстетике. Между прочим, лучшая коллекция в Москве…

«Пацаны» с РосАвтоБиржи

Ближе к весне 1991 года у меня родился сын. С деньгами было нормально, но не было стабильности. И я решил затеять что-то более основательное, нежели уличная торговля.

Хорошее времечко нашли. Аккурат под путч.

Да уж. Наташка кормила, я ее обманывал, чтобы молоко не пропало, говорил, что еду за значками, а сам ходил к Белому дому. Когда стало ясно, что «наши» победили, проникся необычным чувством: впервые Россия заслужила право стать объединяющим центром. Не оружием, не армией, не как империя, а как очаг свободы. Вот такой я был великовозрастный и наивный…

А в сентябре мои знакомые сказали, что пацаны с биржи, которым чуть за двадцать, торгуют всем, вплоть до пароходов. И пацанам нужна реклама. Я спросил, что это такое, но, поскольку в моем жанре явно наступал кризис, на первую встречу с упомянутыми молодыми людьми все же пошел.

Что было предложено?

Должность начальника отдела рекламы. Из одного человека, естественно. Меня. И даже зарплата, тысяча рублей.

Я уже не помню, много это или мало.

Точно – не мало. На жизнь хватило бы. Проблема была в том, что за неделю арбатского стояния я получал впятеро больше. Поэтому соглашаться было тяжело. Посоветовался с женой. Жена попалась не слишком меркантильная, сказала – думай сам. И я решил получить за чужой счет еще одну профессию. Далее начались чудеса, но вряд ли это интересно.

Наверняка интересно.

Первое задание было самым сложным в моей жизни. Я не шучу. Надо было сделать этим двоим визитки. А я не знал, во-первых, где и из чего их делают. А во-вторых, не знал, что это такое.

Это – гипербола? Вы действительно не держали в руках визиток?

А вы часто видели у советских педагогов визитные карточки? Конечно не держал!

Позвонил матерому знакомому. Он начал издеваться, говорить про одно– и двухсторонние варианты и спрашивать про плотность бумаги. Хорошо, что по телефону, а то бы я его убил. Зато другой приятель пригласил меня в «Солидарность Паблишер», была такая контора, а он туда только что устроился. И там я сделал визитки.

От первого лица

…Путч – серьезная такая была штука. Это был единственный раз – надеюсь, больше не повторится, – когда я был готов уехать из страны. Хотя даже жену перед свадьбой предупреждал – у нее до того многие родственники выехали, – что я в принципе «невыездной». Жить могу только в этой стране. Но эти уроды из ГКЧП вновь начали рассказывать, что мне можно, а что нельзя…

«Откатной» тупик

А дальше?

А дальше – альтернатива. Можно было носить все в РА и получать там «откаты». 5-10 % давали с нормальной кампании 50-60 тысяч рублей. Немалые по тем временам деньги.

Второй путь – гораздо более трудоемкий. Все делать самому, обрастать связями в газетах, на ТВ, в типографиях. И получать тысячу рублей в месяц. Это показалось мне более перспективным. К тому же я убедился, что РА делали тогда два-три «конца», 200-300 % прибыли. Естественно, все можно было делать сильно дешевле.

Ценили работодатели вашу нечеловеческую честность?

Я не считаю это каким-то моральным подвигом. Я же за чужие деньги обзавелся связями и опытом. Но думаю, что ценили. Насколько они вообще умели что-то ценить. По крайней мере, зарплату повышали неоднократно.

«New Founded Quality»

А что потом?

Потом стало ясно, что мы – отдел уже состоял из пяти человек – никому не нужны. Пацаны «залудили» банк и не выставляли нас, возможно, только из чувства благодарности.

Я понимал, что пора уходить, а Максим Блох и Сергей Фомкин считали, что пора создавать свое агентство. Мне было страшновато. Это ж народ надо «подписывать», зарплату людям платить. Второе – рано или поздно появятся умники с большими руками и еще большим ртом. И придется с ними разговаривать. Нужны ли они мне в этой жизни? Но – уговорили, и в 1992 году мы организовались.

Это были ваши друзья?

В общем-то нет. Максим Блох был, собственно, тем человеком, который объяснил мне в свое время, что такое визитки. А Сергей Фомкин тогда был дизайнером, но по своим знаниям и возможностям стоил гораздо больше. Эта тройка и учредила «NFQ». New Founded Quality, «Вновь обретенное качество». Знак придумал Макс. Это он, как художник, хотел присутствия буквы «Q». Она ему была близка в графическом смысле.

Как распределялись функции?

Я был президент, Макс – вице-президент, Сергей – идеолог технической базы. Он всегда считал, что престижная полиграфия – это интересно и выгодно.

Я не про должности.

Здесь все шло естественным путем. Я должен был деньги молотить, Макс – креативит, а Сергей – уже тогда большой спец и новатор – параллельно пошел в «Коммерсантъ» и там создал репроцентр, получив бесценный технический опыт. Как только мы создали «2Print», Сергей совершенно естественно стал директором этой фирмы.

От первого лица

…Все начиналось с пяти тысяч долларов из моего личного «загашника». Под них мы взяли рублевый кредит, тоже в эквиваленте на пять тысяч: если б не вышло – отдал бы деньги, и все остались бы живы. Но «отбили» кредит за три месяца…

Две дороги к большим деньгам

«NFQ» изначально было медийным агентством?

Верстка была. Ролики снимали примитивно. Креатива в нынешнем понимании не было вовсе. Мне уже было ясно, что всю палитру не охватить. Нужны доминанты, в которых можно снять максимальные деньги. Там и договаривался.

И так продолжалось до…

Репроцентр у нас появился в 1994 году, типография – в 1996 году. РА всегда приносило немало денег, но все это было достаточно первобытно, и ряд структур уже тогда обогнал нас по пониманию процесса. Я очень внимательно смотрел на «ВидеоИнтернешнл» и «Премьер СВ». Два монстра. Но уже тогда было видно, что «СВ» – в тупике. Не хочу сказать, кто – хуже, а кто – лучше. Мы обсуждаем только принципы ведения бизнеса.

Так вот, на мой взгляд, не зря «СВ» ориентировался на хваткого, но не созидающего Березовского, а «ВИ» – на Гусинского, который при всех его минусах, безусловно, был созидателем. И тот и другой подход – предпринимательский, который может привести к большим деньгам. Но за лидером должна следовать плотная команда единомышленников, разделяющих его программные установки. И специалистов, закрепляющих успех.

Проблемы «стиля Березовского» в том, что подобные ему мчатся слишком быстро, не успевая закреплять достигнутые результаты. В лучшем случае ставят на завоеванные высоты личных друзей. Ноте не удерживают их и в итоге сами оказываются подставленными. А у стремительно развивающегося монстра вдруг не оказывается тыла!

Похоже, мы говорим о предпринимательском и административном началах в управлении предприятием.

Не совсем так. Действительно, в одном человеке редко совпадают способности и те и другие. Администратор – это аккуратный, внимательный к людям человек. Все записывает. Все помнит. Потому и делят во всем мире бизнесменов на топ-менеджеров и собственно предпринимателей. Последние создают бизнес, покупают его, разрушают, наконец. А топ-менеджеры поддерживают и развивают.

Но я говорю немного о другом. И Гусинский, и Березовский – возможно, гениальные предприниматели. Но Гусинский создал НТВ – первое российское профессиональное телевидение. А что создал Березовский?

Заполь с Лесиным создали первую российскую профессиональную систему медиабайинга. А «Премьер СВ» – ничего не создал. Причем отдельно отмечу: я никого не осуждаю, не хвалю и не оцениваю. Я просто излагаю свое видение двух основных подходов к бизнесу.

От первого лица

…У слишком стремительно развивающегося предприятия может вдруг не оказаться тыла. Аналогия – альпинист-спринтер: ловко скачет с камня на камень, не забивая страховочных крюков. Все выше и выше.

Тоже метод. Но – не для моего темперамента…

…Нужны годы, чтобы понять, что для предпринимателя деньги, как ни странно, не самоцель! Это всего-навсего инструмент для решения задачи. Значит, главное – наличие обоснованной, корректно поставленной задачи…

Говорим «NFQ» – вовсе не подразумеваем «2Print»

Еще вопрос: на Западе нетипично для РА иметь свое производство…

Если речь идет о «2Print», то мы тоже только в первый момент считали, что это наша производственная база. Сейчас это абсолютно отдельные бизнесы, в которых достаточно нечасто совпадают клиенты.

Вы хотите сказать, что клиенты вашего РА печатаются в других типографиях?

Довольно часто. «2Print» – это высокое качество и высокие цены. Банкам – хорошо. Скажем, годовой отчет напечатать. А для российских производителей, продвигающих новые бренды, – зачастую дорого. Но банки не интересны рекламному агентству «NFQ».

Банки не интересны РА?

Теперь – да. Ну какая у них реклама? Зачем она им? Годовые отчеты создать – да, создаем. Но это же не рекламная кампания.

Отстроила агентство – и родила

Но мы начали про два подхода.

И про структуру единомышленников. Так вот, в году 1996 я почувствовал проблему.

В чем она состояла?

К нам начали приходить потенциальные западные клиенты. Слушали нас. Делали комплименты по поводу красивого офиса. И больше не приходили никогда.

Почему?

Сначала было неясно. Когда количество перешло в качество, решили, что дело – в нас. В нашем неумении и непонимании чего-то профессионально важного. Мы создали новое «NFQ» и пригласили умных «варягов». Ники Ли, англичанка из «Саатчи». Сначала договорились с ней, а потом, с ее помощью, перетащили еще ряд «профи» из сетевых агентств. Она прописала и создала нам структуру: возник медиаотдел, клиент-сервис отдел, креативный отдел.

То есть вы остались довольны «варягами»?

В целом – да. Появились западные клиенты. С россиянами Ники Ли, кстати, работать неумела и не очень хотела. Их взяла «на грудь» прежняя «NFQ-медиа». После кризиса структуры объединились.

Сейчас Ники Ли ушла?

Да. Уехала рожать в Англию. Она себя исчерпала. Но, безусловно, команду создать она помогла. Люди, найденные ею, до сих пор с нами: Николай Васильев, нынешний директор «NFQ»; Мария Захарова начинала как продюсер, ныне – креативный директор; Кира Бородич, шеф клиент-сервис отдела.

Служили два товарища в одном и том РА…

А многие из «основоположников» ушли?

Только Макс Блох.

Почему?

Потому что я его об этом попросил. Это очень сложный и тяжелый вопрос.

Я думаю, он очень важен. Для многих. Так тяжко тащить ношу в одиночку. Все – явно или неосознанно – стремятся к партнерству. И одновременно боятся его.

Дело в том, что мы меняемся. Иногда – сильно. Появляются обманутые ожидания. Не то чтобы мы с Максом обманули друг друга. Скорее – мы обманулись друг в друге. Макс, безусловно, хороший человек. Его порядочность также не подвергается сомнению. Тем не менее я сам был инициатором развода.

Почему?

Я счел, что он стал… недееспособен. Я перестал чувствовать его плечо. А амбиции остались. Мы разобрались по деньгам и разошлись. Это было очень болезненно. Может быть, именно потому, что я отношусь с уважением к этому человеку.

Сейчас общаетесь?

Нет. Тяжело. При встречах руку, конечно, друг другу подаем.

Каков ваш рецепт сохранения партнерства?

Нет рецептов. Могу сказать только, от чего партнерство развалится непременно. Если не будет ярко выраженного лидера. Второй может быть очень сильным. Но все равно – вторым. Без этой грани начинается конфликт…

От первого лица

…Равных партнеров не бывает. Равно как нет равных людей. В этом есть соль утопии социализма. Но ведь это же – утопия…

… В стае все время проверяют вожака. Куснули его, он огрызнулся – значит, на своем месте. Пока.

У людей, конечно, все не столь прямо. Но лидерство нужно доказывать постоянно. Нельзя давать в себе разочаровываться: за это – мстят…

Арт-директор: рост не в ту сторону

Перейдем от социальной психологии к рекламному искусству. Что нужно для того, чтобы РА стало креативным?

Во-первых, иметь хороших клиентов. Причем удержать старого клиента в восемнадцать раз проще, чем найти нового. А это – общение. Частота коротких встреч. Причем на высшем уровне. Я – полпред. Полпред вообще может не разговаривать с клиентом о работе. Он должен с клиентом дружить.

Когда же заказ взят, главная роль – у креативного директора. Найти такого – мечта и головная боль любого полпреда-президента. Я перепробовал очень многих, в том числе – симпатичных и талантливых. И были катастрофические неудачи. Потому что креативным директором хочет стать каждый арт-директор.

А это не просто разные профессии. Часто они выявляют антинаправленные навыки. И подобный карьерный рост вышибает человека из агентства.

Чуть подробнее.

В чем отличие креативного от арта? Арт – непосредственный участник творческого процесса. А креативный директор – это прежде всего администратор. Причем его жизнь усугубляется тем, что он должен администрировать творческих людей. Если же администратором становится арт, то чаще всего он сам враждебно настроен к любому администрированию.

И еще. Может быть, самое главное. Настоящий креативный директор умеет продавать. У него нет «творческой» агрессии. Он никогда не назовет – даже среди своих – капризного клиента «непонимающим лохом». Нам с креативным директором повезло. Но как же долго пришлось ждать этого везения…

От первого лица

…Эмоции важнее цифр.

…Грамотный полпред, в отличие от агента, должен строить только длительные отношения. В частности, поэтому он не имеет права на обман…

…Для претендента на должность креативного директора есть простейший тест. Закажите в свой креативный отдел работы для себя. Календари или визитки какие-нибудь. И если и. о. креативного директора продвигает идею, выдвинутую им самим, значит, он – плох…