Текст книги "Диверсанты. Легенда Лубянки – Павел Судоплатов"

Основной принцип заключается в том, чтобы, учитывая свойственные всякому восстанию еще недостаточную организованность, слабую дисциплину, отсутствие боевых навыков у предводителей и полную несогласованность действий отдельных отрядов, а также численное превосходство и личное мужество восставших, – действовать посредством искусного применения, сочетания и по возможности массового эффекта тяжелого оружия и специальных боевых средств, сберегая при этом живую силу войск. Отсюда: броневики, танки и самолеты для борьбы на улицах и площадях; систематическое окружение засевшего в зданиях противника и атака при помощи огнеметов, химических снарядов и пулеметов; против опорных пунктов – стрельба из гаубиц и тяжелых орудий прямой наводкой (это требование подчеркивается слабо) и вообще из минометов, как наиболее пригодного орудия; для захвата прочных здании – атака по правилам минной войны через погреба и канализацию, бомбометание с самолетов и пр.».[66]66
  Там же. С. 12–14.


[Закрыть]

По условиям Версальского договора Германии запрещалось вести и разведывательную работу. Однако уже в сентябре 1919 г. в составе Войскового управления, под которое замаскировали «ликвидированный» Генштаб, образовали орган военной разведки и контрразведки – абвер.[67]67
  Абвер (Abwehr) – защита, оборона, сопротивление.


[Закрыть] Чтобы обойти ограничения Версальского мира, в качестве официальной сферы деятельности на абвер возлагались задачи только по контрразведывательному обеспечению в германских Вооруженных силах. Однако на практике разведка против стран-победительниц, в первую очередь против Франции и Великобритании, началась сразу после воссоздания военной разведки в новом качестве.

Начальник военной разведки кайзеровской Германии В. Николаи пророчески полагал в развитии своей концепции, что прекращение военных действий в Европе в 1918 г. не привело к окончанию тайной войны, которая продолжается и в мирное время. Он писал:

«К разведке идея разоружения определенно не относится, так как положительная часть ее, то есть пропаганда, стала бы вместо орудия военной борьбы оружием борьбы политической еще в большей степени, нежели в настоящее время. Разведка стоит, таким образом, во всяком случае, на пороге новых заданий. <…>

„Война и в мирное время“ – таково лучшее определение теперешней роли разведки в конкуренции народов. <…> Общность интересов стран-победительниц исчезла. <…> Начнется невиданное доселе по интенсивности соревнование во всех областях разведки».[68]68
  Николаи В. Тайные силы. Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны и в настоящее время. М., 1925. С. 140.


[Закрыть]

Николаи сохранил старые архивы кайзеровской разведки и способствовал созданию новой германской секретной службы, тщательно скрываемой от глаз стран-победительниц.

В первые годы после создания абвер представлял собой относительно небольшую организацию, состоящую всего из трех кадровых офицеров, семи офицеров запаса и нескольких технических сотрудников; разделялась она на две группы: «Восток» («Ost») и «Запад» («West»). Сохранились не только архивы и единый центр разведки. Самое главное – были сохранены традиции! В абвере велся тщательный учет всех вышедших в отставку кадровых офицеров разведки и контрразведки, секретных сотрудников и доверенных лиц. Первым руководителем абвера (в 1919–1927 гг.) был назначен заместитель В. Николаи во время Первой мировой войны, майор (впоследствии генерал-майор) Ф. Гемп.

Еще одним неофициальным направлением деятельности абвера было поддержание контактов с полувоенными организациями проимперской направленности и анализ информации о политической ситуации в стране.

В составе абвера было учреждено Розыскное бюро для сбора материалов о политических силах, оппозиционных руководству Веймарской республики. К работе по сбору информации привлекались наиболее надежные офицеры и солдаты, в основном из ветеранов войны.

В целях дезинформации любого вероятного противника и общественного мнения в собственной стране официальных постов в разведке В. Николаи не занимал. Однако тень «молчаливого полковника», как называли его в кулуарах, незримо витала в коридорах Цоссена, где находился центральный командный пункт Вооруженными силами Германии, вплоть до конца Второй мировой войны.

В качестве исполнительных органов абвера были сформированы подразделения разведки (Abwershtelle) при штабах семи военных округов: Берлин, Дрезден, Кенигсберг, Мюнстер, Мюнхен, Штеттин, Штутгарт и Бреслау.[69]69
  Ныне польский Вроцлав.


[Закрыть] Разведывательная работа по военной линии негласно велась через абверштелле, а также – конспиративно – через официальные учреждения Германии за границей. Как прикрытие широко использовались немецкие торговые представительства, различные, в том числе и подставные, фирмы за рубежом («Немецкая заморская служба», «Нунция», «Люфтганза» и др.).

Сотрудничеству военной разведки с представителями деловых кругов Германии способствовало и то, что многие концерны имели собственные корпоративные разведывательные службы, занимавшиеся промышленным шпионажем за границей, а в случае необходимости подключали к своим операциям представителей государственной разведывательной службы для решения задач высшего политического уровня. Надо отметить, что в корпоративных службах работали огромное число высококвалифицированных профессионалов, многие из которых прошли серьезную школу в легальных и нелегальных структурах Германии.

Для ведения разведки активно использовалась авиакомпания «Люфтганза», осуществляющая обширные международные перевозки. Один из ее руководителей – Э. Мильх, во время Первой мировой войны служивший в разведке, в дальнейшем стал генерал-фельдмаршалом и главным инспектором германских ВВС.

Одним из добровольных помощников, а затем кадровым сотрудником абвера стал комиссар криминальной полиции Данцига О. Райле. Он так писал о своей работе:

«В Германии не было большей заботы, чем Данциг. Это мне стало ясно, когда в ноябре 1923 г. я впервые встретился с офицером абвера – капитаном Вейссом, состоявшим при штабе первого военного округа в Кенигсберге. <…>

Без околичностей и без подготовки он сразу заговорил о цели своего визита:

<…> Я приехал спросить вас, сможете ли вы помимо официальных полицейских обязанностей взять на себя выполнение поручений абвера?

Во-первых, речь идет о том, чтобы здесь, в вольном городе, создать небольшую секретную сеть из совершенно надежных людей, которая должна помогать выявлять шпионов, засылаемых через Данциг в Восточную Пруссию и другие районы рейха.

Во-вторых… желательно срочно из числа польских офицеров и политиков завербовать доверенных лиц или платных агентов. При этом наша цель – заблаговременно получать от этих людей текущую информацию о польских замыслах и тайных мероприятиях, направленных против Германии и Данцига, чтобы мы успели, насколько это возможно, предпринимать контрмеры».[70]70
  Райле О. Тайная война. Секретные операции абвера на Западе и на Востоке. М., 2002. С. 26–27.


[Закрыть]

В 1928 г. абвер вывели из Войскового управления и совместно с группой разведки Военно-морского флота и шифровальным центром сделали формальным органом контрразведки военного министерства Веймарской республики. Во главе военной разведки в конце 1920-го – начале 1930-х гг. находились: майор (позднее полковник) Г. Швантес (1928–1929), подполковник (позднее полковник) Ф. фон Бредов (1929–1932), капитан 2-го ранга (позднее вице-адмирал) К. Патциг (1933–1934).

Помимо разведывательных задач на абвер возлагалось осуществление специальных операций военного-политического, экономического, диверсионного и иного характера. По итогам Первой мировой войны немецкие военные стратеги сделали вывод, что пропаганда – это первостепенный военный инструмент, предназначенный для психологической обработки населения вероятного противника. Следующей фазой тайной войны является работа агентуры, которая своими действиями создает благоприятные для оккупации политические, экономические и военные условия. После успешной реализации двух первых этапов скрытой агрессии наступает время для операций специальных диверсионных подразделений с целью парализовать вражескую военно-промышленную инфраструктуру. Заключительная стадия – открытое вторжение основных сил оккупационной армии для довершения разгрома неприятеля. По мнению немецких аналитиков, открытые военные действия следует начинать тогда, когда тайная война проиграна противником.

С целью усиления сухопутных войск, вновь в обход Версальского договора, в начале 1921 г. началось формирование воинских частей, официально не входивших в состав вооруженных сил. Личный состав этих полулегальных военных подразделений, которые неофициально назывались «черный рейхсвер», рекрутировался из ветеранов Первой мировой войны. Одновременно под руководством Военного министерства были созданы отряды самообороны (Heimwehr). К середине 1920-х гг. в Германии насчитывалось около 200 военизированных организаций имперской направленности, входивших в состав Добровольческого корпуса.

Об этих организациях следует сказать особо, поскольку в них входили многие сотрудники армии, полиции и специальных подразделений, имевшие сильную мотивацию на возрождение германского воинского духа. Военизированные организации являлись не только источником кадрового резерва армии и спецслужб, но и закрытыми клубами, где сотрудники различных ведомств делились боевым опытом и обсуждали военные и политические проблемы. Такое неформальное общение создавало атмосферу товарищества и позволяло вести подготовку, незашоренную ведомственными рамками. Для академического обучения резервистов и действующих офицеров рейхсвера в 1920 г. по линии замаскированного Генерального штаба были созданы секретные курсы «R».

В составе полиции также формировались специальные подразделения, возглавлявшиеся опытными специалистами военного дела, одним из которых был В. Штеннес. В 1919–1922 гг. он командовал ротой специального назначения в составе прусской полиции. На вооружении этой роты состояли броневики, личный состав имел парабеллумы и пистолеты-пулеметы «Бергман». После получения приказа рота могла выступить на марш в течение десяти минут. После 1923 г. Штеннес стал одним из организаторов «черного рейхсвера» и разведывательно-диверсионных операций на территориях, оккупированных победителями, командовал ударным егерским батальоном из ветеранов, где только в пулеметной роте было 38 кавалеров Железного креста.[71]71
  С 1927 г. В. Штеннес командовал крупнейшим территориальным формированием СА – «Ost», не будучи при этом членом НСДАП. В 1933 г. реорганизовал личную охрану Чан Кайши и возглавил разведку генералиссимуса в Европе. В 1939 г. он вступил в контакт с советской разведкой и предупредил о подготовке Германии к войне против СССР.


[Закрыть]

После ареста Гитлера и вынужденной эмиграции Геринга к руководству штурмовиками вновь пришел Э. Рем, который увеличил численность СА с 2000 человек накануне «пивного путча» (8–9 ноября 1923 г.) до 30 000 человек к моменту выхода Гитлера из тюрьмы. В марте 1925 г. разразился очередной внутрипартийный кризис. Суть конфликта заключалась в нежелании штурмовиков подчиняться решениям политических структур НСДАП; точку зрения подчиненных разделял и Рем. В партии вторично создалась ситуация, когда подразделения, созданные для охраны лидеров, отказались повиноваться приказам и стали угрозой для тех, кого были призваны охранять. В апреле Гитлер вынудил Рема подать в отставку с поста командующего СА, и тот уехал военным советником в Боливию. На его место был назначен капитан Ф. П. фон Заломон, возглавлявший штурмовиков до 1930 г.

Партийный кризис послужил толчком к созданию в НСДАП качественно новых специальных подразделений, призванных обеспечивать безопасность лидеров.

В апреле, после устранения Рема с поста руководителя СА, Гитлер поручил своему личному шоферу и одному из наиболее доверенных и преданных соратников Ю. Шреку создать новое охранное подразделение. Первоначально группа личной охраны (Leibwache) состояла всего из восьми человек, все они ранее являлись бойцами Ударной группы Гитлера. 21 сентября 1925 г. Ю. Шрек издал циркуляр, предписывавший местным организациям НСДАП формировать из лучших штурмовиков специальные охранные подразделения. Вначале они назывались Schutzkommando, затем Sturmstaffel, а 9 ноября получили окончательное наименование – Schutzstaffel (SS). По воспоминаниям современников, последнее название предложено Г. Герингом, по аналогии с военным термином «эскадрилья прикрытия». Численность СС устанавливалась в 10 человек на каждый региональный (военный) округ, в Берлине их было вдвое больше.

Первоначально СС входили в состав СА. В 1926 г. для руководства новой силовой структурой НСДАП был введен пост рейхсфюрера СС, который занял поправившийся после ранения Й. Берхтольд. В том же году на партийном съезде в Веймаре Гитлер торжественно передал СС «знамя крови», под которым штурмовики шли во время «пивного путча». Весной 1927 г. рейхсфюрером СС стал Э. Хайден. Последний говорил, что гвардия была всегда – у персов, греков, Цезаря, Наполеона, а гвардией новой Германии станет СС. В январе 1929 г., когда численность СС составляла всего 280 человек, пост рейхсфюрера занял заместитель Хайдена Г. Гиммлер, ранее активный член специального подразделения «Имперский военный флаг».

Подбор кандидатов в СС в тот период был крайне строгим. Возрастной ценз устанавливался в 25–35 лет. Состояние здоровья и физические данные кандидатов оценивались по самому высокому для тогдашних условий отбора стандарту. У кандидата не должно было быть судимостей за общеуголовные преступления и вредных привычек. До 1934 г. охранные подразделения организационно входили в состав СА, мы уже говорили об этом, но фактически подчинялись непосредственно фюреру. Более того, каждый из вступивших в СС приносил присягу на верность не просто нацистской партии, а лично А. Гитлеру.

Личную охрану фюрера в 1926–1933 гг. осуществляла группа из пятнадцати человек, разделенная на 3 смены по 5 человек. Одна из смен постоянно находилась при Гитлере, руководил охраной Й. Дитрих. Дополнительная охрана осуществлялась и сотрудниками баварской полиции. О месте и роли выходцев из баварской полиции в системе обеспечения безопасности фюрера следует сказать особо, поскольку в начале 1920-х гг. близкими друзьями Гитлера стали В. Фрик и Э. Пёнер. Пёнер руководил полицией Мюнхена, Фрик возглавлял службу уголовного розыска. Гитлер позднее писал, что каждый из них имел мужество быть сначала немцем, а потом должностным лицом. Эти полицейские принимали активное участие в «пивном путче», находясь рядом с Гитлером.

Следует иметь в виду, что в те годы наблюдалось скрытое противостояние двух крупнейших образований Веймарской республики – Пруссии и Баварии. Политическое противоборство федеральных земель имело давние исторические корни и усиливалось стремлением получить максимум самостоятельности. Ситуация усугублялась тем, что в каждой из федеральных земель были собственные министерства полиции, независимые от федерального МВД. Кроме того, языковые барьеры, значительные различия в традициях и многовековое соперничество создавали столь серьезные разногласия, что последние даже не требовали специальной инициализации извне. В дальнейшем Фрик, ставший рейхсляйтером и рейхсминистром внутренних дел, курировал вопросы денежного и вещевого довольствия личной охраны Гитлера. По нашему мнению, официально не занимавший крупных постов в нацистской иерархии, Пёнер мог быть советником по кадровым вопросам службы охраны. Официально штаты охраны фюрера, присвоение званий и продвижение по службе сотрудников охраны курировал после 1933 г. начальник рейхсканцелярии Г. Г. Ламмерс.

После отъезда Рема в Южную Америку противоборство в высших эшелонах НСДАП не прекращалось. В августе 1925-го – феврале 1926 г. гауляйтеры Северной Германии под руководством Г. Штрассера и Й. Геббельса отстаивали более левую позицию, чем А. Гитлер. Результатом противостояния стало создание Следственно-арбитражного комитета для урегулирования разногласий внутри партии (Untersuchungs und schlichtungs Ausschuss, USCHLA). После переговоров Гитлера с гауляйтерами Й. Геббельс стал одним из наиболее преданных его сторонников.

Противоборство между политическим руководством партии и ее охранными структурами было более серьезным. В августе 1930 г. берлинские штурмовики (руководитель В. Штеннес), недовольные своим положением (по сравнению с армией) и денежным содержанием, отказались повиноваться приказам партийных функционеров. В этих условиях Гитлер был вынужден принять пост командующего штурмовыми отрядами, а в качестве уступки штурмовикам на пост начальника штаба СА был назначен вернувшийся из Боливии Рем.

В феврале 1931 г. недовольство политической линией А. Гитлера со стороны штурмовиков переросло в Восточной Германии в открытый мятеж. Выступивших штурмовиков вновь возглавил начальник берлинских СА В. Штеннес. Для подавления мятежа, который на начальной стадии не удалось локализовать с помощью СС, руководство НСДАП прибегло к помощи государственных полицейских подразделений. Требования мятежников заключались в следующем: исключительное право охраны партийных съездов должно принадлежать СА; за охрану партийных мероприятий штурмовики должны получать дополнительную плату. Мятеж повторился в апреле того же года. После этих событий начался быстрый рост численности СС. В конце 1920-х – начале 1930-х гг. угроза интересам лидеров НСДАП исходила не только со стороны политических противников, но и со стороны товарищей по партии. Противоречия между группировками партийной элиты, носившие социально-политический характер, отражали и личные амбиции лидеров.

После назначения А. Гитлера 30 января 1933 г. на пост рейхсканцлера охрана была реорганизована. 17 марта Гитлер издал распоряжение «О создании вооруженной охраны штаба» численностью не менее 120 человек. Командиром новой группы, набранной из отборных эсэсовцев, был назначен один из наиболее преданных охранников Гитлера Й. Дитрих. Подразделение, размещенное в пригороде Берлина Лихтерфельде, охраняло рейхсканцелярию. В апреле 1933 г. на должность начальника личной охраны Гитлера был назначен Г.-И. Раттенхубер.

Г.-И. Раттенхубер родился в 1897 г. в деревне Оберхахинг близ Мюнхена, получил среднее образование. Участвовал в Первой мировой войне как унтер-офицер, затем стал лейтенантом. В 1918 г. познакомился с Гиммлером в школе унтер-офицеров. В 1920–1933 гг. работал в органах полиции Баварии. Во время заключения Гитлера в крепости Лансберг (1924) служил в тюремной охране. С 1929 г. – председатель Союза полицейских чиновников, с марта 1933 г. – член НСДАП и один из адъютантов Гиммлера, одновременно сотрудник полиции безопасности (ЗИПО). По рекомендации Гиммлера назначен начальником охраны Гитлера. Прослужил в этой должности до падения нацистской Германии. В 1945 г. имел звания группенфюрера СС и генерал-лейтенанта полиции. 2 мая 1945 г. взят в плен советскими войсками.

На допросах Раттенхубер показал:

«За время моей службы в полиции г. Мюнхена я приобрел солидный опыт во всех отраслях полицейской службы. Гиммлер высоко ценил подготовку и практическую деятельность баварской, и особенно мюнхенской полиции. Все это дало основание Гиммлеру, занявшему пост полицей-президента Мюнхена, приблизить меня к себе и назначить своим адъютантом, так как он нуждался в человеке, знакомом с полицейскими кругами в Мюнхене. Так что с 1933 г., одновременно со службой в мюнхенской полиции, я являлся уже одним из приближенных Гиммлера… В связи с тем что Гитлер продолжительное время бывал в Баварии, Гиммлер приказал Гейдриху для сопровождения Гитлера в его поездках организовать команду из чиновников криминальной полиции. Вначале эту команду возглавлял капитан полиции Бельвиль, однако в апреле 1933 г. его перевели на другую работу, и на его место Гиммлер назначил меня.

Таким образом, с 1933 г. и до смерти Гитлера, последовавшей 30 апреля 1945 г., я являлся начальником его личной охраны. Охрана Гитлера до 1933 г. осуществлялась „сопровождающей командой СС“, укомплектованной отборными эсэсовцами из числа наиболее преданных членов национал-социалистской партии, служивших (впоследствии. – Примеч. авт.) в специальной эсэсовской части „Лейбштандарт Адольф Гитлер“. Это были телохранители Гитлера в буквальном смысле слова. В „сопровождающей команде СС“ были созданы три небольшие группы, численностью по 5 человек каждая, из которых по крайней мере одна всегда сопровождала Гитлера.

Вскоре после назначения меня начальником личной охраны Гитлер поставил передо мной задачу организовать также личную охрану Геринга, Гесса, Гиммлера, Риббентропа, Геббельса, Фрика, Дарре и обеспечить безопасность его резиденций в Мюнхене и Берхтесгадене».[72]72
  Военные архивы России. Вып. 1. М., 1993. С. 340–341.


[Закрыть]

В сентябре 1933 г. на базе Охраны ставки и особых команд «Цоссен» и «Ютебог» в составе СС создан полк охраны фюрера (Leibstandart-SS Adolf Hitler). Лейбштандарт стал личной гвардией рейхсканцлера. Солдаты и офицеры этого элитного подразделения принимали присягу на верность фюреру и подчинялись только ему. Командовал полком Й. Дитрих. Полк сыграл решающую роль при подавлении оппозиции в рядах НСДАП (группировка Рема) 30 июня 1934 г. – в «ночь длинных ножей». Это позволило Гитлеру получить безраздельную власть не только над партией, но и над ее военными структурами. После расстрела Рема и наиболее активных его сторонников начальником штаба СА назначен обергруппенфюрер В. Лутце.

Лейбштандарт был не только охранным, но и боевым подразделением и до самого конца Второй мировой войны оставался наиболее боеспособной структурой в составе СС. Его моторизованные батальоны участвовали во всех военных кампаниях начиная с 1939 г. Три человека из первого состава стали командирами дивизий, восемь – командирами полков. Некоторым особо отличившимся бойцам этого подразделения доверялось выполнение деликатных партийных и личных поручений. Можно с уверенностью сказать, что военно-партийная гвардия НСДАП выполняла функции, аналогичные функциям придворной охраны фараонов, Преображенского и Семеновского полков Петровской гвардии.

К концу 1920-х гг. общая численность военизированных партийных отрядов достигала в Германии нескольких миллионов человек, их ядро составляли ветераны Первой мировой войны. В начале 1930-х гг. наметилось перераспределение баланса партийных военных сил, личный состав которых переходил из одной структуры в другую в зависимости от изменения социально-политической обстановки.

К 1932 г. в рядах партийных подразделений находилось: у социал-демократов – 3,5 млн человек, у коммунистов – 3 млн, у монархистов – 3 млн, у национал-социалистов – 0,5 млн человек. Только вдумайтесь в масштабы этих цифр: какие армии были под ружьем у партийных структур и какое количество подготовленных и вооруженных людей наводняло страну!

Несмотря на меньшую, чем у оппонентов, численность, отряды НСДАП были более идеологизированы, лучше организованы, более агрессивны.

Для привлечения в ряды СА новых сторонников широко использовались привлекательные для обездоленных пропагандистские приемы: горячая бесплатная пища, чувство локтя, товарищества. В 1933–1934 гг. в ряды штурмовиков вступили многие бывшие бойцы Компартии Германии и СДПГ, что привело к созданию «красных полков» СА и появлению афоризма «Штурмовики похожи на бифштексы: коричневые снаружи и красные внутри». Возможно, одной из причин их перехода на сторону национал-социалистов было разочарование в деятельности коммунистических и социал-демократических лидеров. Другой причиной могло быть то, что в названии НСДАП присутствовало слово «рабочая», и многие боевики предпочли национальный социализм интернациональному. После ликвидации в 1934 г. лидеров СА влияние штурмовиков на внутриполитическую жизнь уменьшилось, однако к началу Второй мировой войны их было свыше 1 млн человек, они являлись источником кадрового резерва для вермахта.

Одной из приоритетных задач вождей НСДАП после получения в середине 1934 г. реальной власти являлось обеспечение внутренней безопасности нового режима от угроз со стороны военных. Руководители партии с недоверием относились к представителям старой военной и государственной элиты, связанной многолетними традициями и семейными узами. Партийная элита национал-социалистов страховала себя от притязаний представителей ранее господствовавших классов, которые путем внешней лояльности надеялись вернуть себе власть.

Военными с 1933 по 1941 г. готовилось несколько заговоров с целью устранения Гитлера: потсдамский – январь 1933 г., берлинский – сентябрь 1938 г., цоссенский – ноябрь 1939 г. Недовольство военных вызывалось излишне радикальной, на их взгляд, позицией нового руководства Германии и не всегда компетентным вмешательством в дела вооруженных сил. Однако военная оппозиция была разнородной по возрасту, занимаемым должностям и политическим взглядам. Разногласия оппозиционеров, низкий уровень организации привели к тому, что до стадии реализации был доведен только заговор 20 июля 1944 г., да и то покушение оказалось неудачным.

В этих условиях совершенствование системы специальных служб, созданных при непосредственном участии фюрера и высшего военно-политического руководства НСДАП, имело под собой веские основания. Разветвленная оперативная сеть и хорошие источники информации позволяли дезавуировать заговорщиков на ранних стадиях. Кроме того, Гитлер проводил кадровую политику в вооруженных силах таким образом, что, возвышая одних и отправляя в отставку других, не позволял заговорщикам консолидировать силы. Наряду с этим успешные внешнеполитические и военные действия нового режима, позволившие Германии к 1941 г. занять доминирующее положение в Европе, привели к росту популярности Гитлера в армии. Отрезвление в военной среде реально созрело только ко второй половине 1943 г.

Возвращаясь к теме личной безопасности руководителей НСДАП, рассмотрим систему управления, созданную в Третьем рейхе. Высшие партийные и государственные руководители Германии усовершенствовали принцип существования параллельных силовых структур, который в современной политике именуется системой сдержек и противовесов. К концу 1930-х гг. Гитлер сосредоточил в своих руках все нити государственного управления, воплотив в жизнь идею фюрерства (вождизма). Через рейхсканцелярию (руководитель Г. Г. Ламмерс) фюрер возглавлял гражданскую администрацию, где министры осуществляли управление по вертикали, а гауляйтеры – по горизонтали. Параллельно выстраивалась система управления по линии НСДАП, председателем которой он являлся. Влияние на вооруженные силы было обеспечено занятием постов военного министра и верховного главнокомандующего.

В НСДАП А. Гитлер старался разделить своих сторонников из ближайшего окружения и противопоставить их друг другу. Различные сферы партийной деятельности были распределены между рейхсляйтерами (в 1940 г. – 20 человек) и канцелярией (Р. Гесс, Ф. Бюлер, М. Борман), ведавшей организационными вопросами и партийными структурами на местах. Силовые структуры партии (СА – В. Лутце; СС – Г. Гиммлер; РСХА – Р. Гейдрих) также замыкались непосредственно на фюрере. Руководитель центральной структуры личной охраны Гитлера Г.-И. Раттенхубер подчинялся только ему.

Руководство сухопутных войск (В. фон Фрич, В. фон Браухич), авиации (Г. Геринг), военно-морского флота (Э. Редер, К. Дёниц) зачастую действовало сепаратно от Верховного главнокомандования Вооруженными силами (В. Кейтель) и имело право личного доклада фюреру. В Генеральном штабе сухопутных войск (Ф. Гальдер) существовало собственное разведывательное подразделение – Отдел иностранных армий (Р. Гелен).

Подобное деление было характерно для всего высшего эшелона руководителей Третьего рейха, которые создавали в своих вотчинах параллельные структуры. В 1933–1934 гг. между соперничавшими за второе место в партии Герингом и Гиммлером шла ожесточенная борьба за руководство Тайной государственной полицией. В итоге руководителем центрального аппарата гестапо стал выдвиженец Гиммлера Р. Гейдрих. В июле 1936 г. во главе гестапо становится сотрудник криминальной полиции Мюнхена Г. Мюллер. Опытный сыщик, он придерживался в работе с кадрами правила «меньше по количеству – лучше по качеству». Под его руководством немецкая политическая полиция работала очень результативно.

Г. Геринг, возглавивший в 1935 г. ВВС Германии, создал в составе Верховного командования ВВС собственную военную и политическую разведку, замаскированную под Организационный отдел (Organisationsabt). Подчинявшийся лично ему Научно-исследовательский институт Г. Геринга, созданный в 1933 г. как Исследовательское бюро (Forshungsamt), занимался прослушиванием и записью телефонных, телеграфных и радиосообщений как внутри страны, так и за ее пределами, что позволяло вести свою игру в высших эшелонах власти. Тактическая информация была предметом сиюминутной «торговли» на верхних этажах власти, а глобальная стратегическая информация незамедлительно доводилась «владельцами» соответствующих служб до сведения фюрера. Дивиденды доставались тому, кто оказывался более расторопным и предусмотрительным, чья агентура была более удачлива при решении поставленных задач.

Киевские маневры 1935 г., на которых присутствовали представители немецкой армии (К. Штудент), продемонстрировали потенциальные возможности нового рода войск, удачно вписывавшиеся в концепцию молниеносной войны. Идея блицкрига, к середине 1930-х гг. обретшая популярность в среде военных теоретиков Германии, рассматривалась как выход из позиционного тупика, как способ расправиться с противниками поодиночке.

Одним из инициаторов создания Воздушно-десантных войск стал Г. Геринг – в прошлом боевой летчик, входивший в высшее военно-политическое руководство Третьего рейха. В 1936 г. был сформирован первый парашютный батальон из добровольцев полка «Генерал Геринг» и легиона «Кондор». Условия отбора оказались настолько строгими, что две трети кандидатов отсеяли уже на первой стадии. Критерии отбора в германских ВДВ после 1941 г. были несколько снижены.

Уже на стадии формирования ВДВ возникли разногласия между руководством сухопутных войск и ВВС, касавшиеся вопросов боевого использования десантников. Концепция ВВС предусматривала формирование небольших элитных подразделений, предназначенных для проведения специальных операций во взаимодействии с авиацией. А руководство сухопутных войск настаивало на использовании десантников в качестве штурмовых подразделений для достижения тактического и оперативного успеха при прорыве обороны противника. Противоречия не позволили сформировать десантные войска под единым командованием: 7-я дивизия ВДВ входила в состав люфтваффе и оставалась личной гвардией Геринга, а 22-я дивизия числилась в составе сухопутных войск.

Одними из наиболее элитных формирований сухопутных войск считались подразделения альпийских стрелков (иначе – горных егерей), созданных еще во время Первой мировой войны. Их эмблема – цветок эдельвейса – стала общей для обозначения горнострелковых войск. По уровню боевой подготовки, духу товарищества, присущего альпинистам, немецкие горные егеря по праву считались лучшими в мире. Одной из приоритетных задач альпийских стрелков во Второй мировой войне являлась борьба с партизанами на оккупированных территориях. Горнострелковые войска, комплектовавшиеся немцами и австрийцами из Южной Баварии, пользовались особой любовью Гитлера, поскольку его детство и юность прошли в предгорьях Альп.