Электронная библиотека » Ирада Нури » » онлайн чтение - страница 2


  • Текст добавлен: 14 января 2021, 04:38


Автор книги: Ирада Нури


Жанр: Исторические приключения, Приключения


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Шрифт:
- 100% +
Глава 18

Несмотря на простоватый внешний вид, одного у де Кресси было не отнять: шевалье был прирожденным ищейкой. Весь подобравшись и превратившись в слух, он ни разу не перебил, пока я, задыхаясь от волнения, рассказывала о том, с чем пришлось столкнуться в последнее время. С Жюстеном не нужно было притворяться, делая вид, что меня ничего не пугает. Слёзы страха текли беспрерывным потоком по моим щекам, в глазах застыла мольба о помощи.

Слегка кивая, поощряя меня продолжать, де Кресси, постукивая кончиками пальцев по подбородку, казалось, весь погрузился в собственные мысли. Только тогда, когда я закончила своё повествование, он задал мне всего один– единственный вопрос: «Где расположены ваши покои?»

Получив ответ, полицейский коротко кивнул, неожиданно заявив, что уже поздно и мне пора возвращаться домой. Пообещав завтра навестить меня во дворце, он чуть ли не силком поспешил распрощаться.

Признаться, подобной реакции я не ожидала. Нет, я, конечно, понимаю, что в своё время могла его поставить в неловкое положение и даже обидеть, но ведь я только что рассказала ему о покушениях. Неужели то, что меня в любой миг могут убить, его совершенно не интересует?

Забравшись в карету, вне себя от отчаяния, я велела кучеру трогать, как вдруг к дверце подбежала служанка де Кресси, которая, морща лоб от напряжения и пытаясь не забыть ни слова из переданного хозяином, шепнула, чтобы я не оставалась на ночь в своей комнате. По её словам, хозяин настоятельно рекомендовал мне провести ночь в покоях моей приятельницы герцогини Орлеанской. По-прежнему ничего не понимающая, я кивнула, давая понять, что услышала каждое слово. Отпустив девушку, я кивнула Клоду, подтверждая, что готова ехать.

Едва сдерживая слёзы, не желая показывать, насколько расстроена, я в полном молчании возвращалась домой. Но дома, как оказалось, ждал очередной сюрприз. Едва я, миновав охрану, осторожно пробралась во дворец, как ко мне подошел камердинер его величества Блуэн, шепотом велев следовать за ним.

Час от часу не легче! Была уже половина второго ночи. Что могло понадобиться монарху в столь поздний час?

Ответ не заставил себя долго ждать. Не успела я переступить порог кабинета, в который меня любезно препроводили, как столкнулась с ледяным взглядом короля:

– Где вы были, мадемуазель? По нашему приказу вас больше трёх часов разыскивали по всему дворцу. Неужели события последних дней не стали для вас предостережением вести себя более осторожно?

Осторожно? Как это понимать? Сидеть тихо, как мышка, и ждать, когда убийцы доберутся до меня? То, что обо всём происходящем было известно королю, их ни разу не остановило, значит либо у них уже давно всё спланировано и они ждут подходящего момента, либо…

Капельки холодного пота выступили на висках. Верить в то, что в покушениях был замешан сам его величество, мне не хотелось. И тем не менее…

Чувствуя, что ещё немного и я просто взорвусь, я решилась задать королю давно мучавший меня вопрос:

– Ваше величество, ответьте, почему я здесь? Вы могли бы отослать меня в самый отдалённый монастырь или же позволить жить у герцогини д’Одемар. Могли бы, на худой конец, вспомнить обещание, данное у смертного ложа моей покойной матери – вернуть трон моих предков, но нет, я до сих пор тут, в роли приживалки, этакая «королева без королевства». Почему? Неужели вам настолько безразлична моя судьба? Если так, то позвольте мне не докучать вам больше своим присутствием и без промедления покинуть двор.

Какое-то странное чувство промелькнуло на лице короля, но что именно – понять не удалось, лицо в ту же секунду вновь приняло каменное выражение. Что-что, а скрывать свои эмоции он умел как никто другой. Подойдя к окну и задумчиво всматриваясь в ночь, он спросил:

– Вы уже не впервые выражаете желание покинуть нас. Отчего? Вам скучно?

Какая глупость! Чувствующий себя виноватым из-за того, что в зимний период лишал придворных возможности любоваться красотами Версальского замка, король постоянно придумывал развлечения для своего двора: балы, спектакли, музыкальные вечера, игры в шарады – лишь малая толика того, что чуть ли не ежедневно происходило в Тюильри. Разве оставалась хоть малейшая возможность заскучать?

Тем не менее я просто из-за детского упрямства буркнула:

– Да, ваше величество. Простите мою откровенность, но я здесь действительно скучаю. Будет ли мне в таком случае позволено уехать?

– Нет, мадемуазель, – не оборачиваясь, тихо, но твёрдо произнёс король. – Отныне забота о вас лежит на наших плечах, и мы сделаем всё, что будет необходимо, для того чтобы ваше пребывание при французском дворе было максимально комфортным и приятным.

Комфортным и приятным? Это когда моя жизнь висит на волоске? Интересно, этот человек сам себя слышит?

А Луи тем временем отошёл от окна и, подойдя к затухающему камину и поворошив кочергой тлеющие угли, как ни в чём не бывало отряхнул руки и повернулся ко мне:

– Через три дня в городской ратуше в вашу честь состоится бал-маскарад. Надеюсь, нам не нужно объяснять, что ваше присутствие на нем обязательно?

Боже! Ну почему он меня не слышит? Этот человек вообще способен слышать кого-либо, кроме собственной персоны?

– Ваше величество…

Слова замерли в горле при взгляде на то, как изменилось лицо короля, с которого мгновенно слетело любезное выражение. Оно словно окаменело. Тёплые карие глаза сузились и превратились в острые льдинки. В голосе, когда он заговорил, не было и намека на обычно вежливого и мягкого Луи. Это был могущественный монарх европейской державы, не терпящий ни малейшего возражения своей воле:

– Вы забываетесь, мадемуазель! Приглашение на бал отнюдь не просьба, а приказ! Мы уже выбрали для вас подходящий костюм. Будучи самой блистательной дамой на маскараде, вы будете веселиться до упаду и навсегда выбросите из головы блажь об отъезде. Однажды по вине Боравии мы потеряли прекрасную Клоранс – главное украшение королевского двора, и сердце наше было разбито. Мы не позволим, чтобы Боравия отняла и её дочь! Отныне ваше место подле нас! Если вам угодно царствовать, делайте это во Франции, рядом с нами.

Что?! Я не ослышалась? Нет, это не может быть тем, о чём я подумала! Боже, какая же я глупая! Придёт же такое в голову… А если нет? Решимость на лице короля…

Я поспешила отвернуться, чтобы он не заметил замешательство, отразившееся на моём лице. Как понимать его слова? Нужно было убедиться, что я расслышала всё правильно.

– Ах, ваше величество, боюсь, что место рядом с вами давно и прочно занято её величеством королевой.

Снова этот взгляд…

Да что же это такое?! С тех пор, как я покинула монастырь, моя жизнь превратилась в сплошной непреходящий кошмар. Что ни день – то очередной стресс. Я забыла про еду и почти не сплю, вздрагивая от малейшего шороха. Так нет же, небесам, видно, и этого мало, если они в довершение ко всем моим несчастьям добавляют и это. Сейчас два часа ночи, а вместо того, чтобы попытаться заснуть, я вынуждена выслушивать от короля всякий бред.

– Вам известно, какие отношения связывают нас с королевой, ей принадлежит государство, но не сердце его короля.

– Но есть ещё мадам де Монтеспан и мадам де Ментенон! Обе дамы любят вас, ваше величество, ибо вы – солнце, освещающее и согревающее их своими лучами.

– Мадам де Монтеспан – в прошлом. Ей уже давно было дано понять, что воздух провинции был бы куда более полезным для её хрупкого здоровья, нежели парижский. Не беспокойтесь о герцогине, очень скоро она покинет двор. Что же касается мадам де Ментенон, то боюсь, что вы несколько преувеличиваете её влияние на короля. Мы – друзья, и только.

– А разве мне вы не друг? Неужели я чем-то провинилась и лишилась вашей дружбы?

Ну кто меня за язык тянул? Улыбнулась бы, замяла разговор, сославшись на усталость. Зачем, спрашивается, нужно было задавать вопросы, ответы на которые не хочу знать? Но было уже поздно.

Он подошёл совсем близко, почти нависнув надо мной, пугая своим выражением лица и вызывая жгучее желание выбежать из кабинета, забыв обо всем. Но бежать было нельзя. Любое проявление неуважения к его августейшей персоне могло вызвать просто необратимые последствия.

Борясь с неожиданно подкатившей тошнотой, я беспомощно наблюдала за тем, как он, положив руки мне на плечи, склоняется все ближе к моему лицу.

* * *

«Тысяча чертей!» – де Клермонт со злостью топнул обмотанным тканью сапогом. Он тщательно подготовился к ночному визиту, всё предусмотрел. Но провидение вновь сыграло с ним злую шутку: девчонки в комнате не было.

Борясь с желанием кромсать и убивать, с налившимися кровью глазами, он возвращался по туннелю, проклиная всех и вся, когда, внезапно, приглушенные голоса, доносящиеся из кабинета короля, мимо которого он как раз проходил, привлекли его внимание. Найдя широкую щель в одной из скрытых панелей, он осторожно заглянул внутрь.

Сказать, что увиденная картина потрясла его, это ничего не сказать. Граф был в шоке.

Соплячка, за которой он гонялся целый день, как ни в чём не бывало находилась в кабинете. Более того, она стояла в объятиях короля и, судя по тому, что он видел, между этими двоими была любовная связь.

Чёрт! Это всё усложняло! Убрать с дороги какую-то приживалку, пусть даже и дальнюю родственницу короля, было делом несложным, но, если речь шла о фаворитке, тут нужна была более тщательная подготовка. Король этого так не оставит, и если станет известно о том, кто приложил к этому руку… Де Клермонт невольно потер шею. Да, тогда пыток ему не избежать.

Стараясь не пропустить ни малейшей подробности, он с жадностью вслушивался в каждое произнесенное любовниками слово, чтобы понять, как ему действовать дальше.

* * *

Лицо короля было так близко от моего, что я вполне могла сосчитать каждую оспинку на нём. Крепко обнимая мои плечи, он склонялся всё ниже. Ещё немного – и его губы коснутся моих…

Перед внутренним взором появилось другое лицо. Тёмно-синие глаза с немым укором смотрели на меня.

Нет! Этого нельзя было допустить! Меня мутило от одной только мысли о том, что мой первый, настоящий поцелуй может быть с человеком, которого я никогда не смогу полюбить и который по возрасту годится мне в отцы. Но как этого избежать, не оскорбив чувств великого монарха? Ведь он, восхваляемый со всех сторон, был просто уверен в своей неотразимости. Каждая вторая, если не первая дама королевства готова была на всё, лишь бы стать одной из избранных. Но только не я!

– Ваше величество, что вы делаете? – пискнула я, вырываясь из довольно крепких рук. – Не смейте дотрагиваться до меня!

Не ожидавший сопротивления король в удивлении отступил.

– Мадемуазель, вы забываетесь! Я – король! А поцелуй короля-солнца – божественная честь, которой жаждут удостоиться все придворные дамы!

– Нет, ваше величество, это вы забываетесь! Я не постельная девка, а дочь короля! Я не принадлежу французскому двору, и однажды – с вашей помощью или без – я верну себе принадлежащий по праву трон, и вы будете первым, кто пришлет к моему двору своих послов с предложением мира! Не стоит портить отношения с будущим союзником!

О, я прекрасно понимала, что своими неосторожными словами могу настроить против себя всесильного монарха. Впрочем, у меня уже столько врагов, что если их станет на одного больше, то я, пожалуй, уже и не замечу.

– Вы… вы…

Что это? У смелого в обращении с дамами короля отнялся язык? Неужели нашлась такая, которая посмела ответить отказом на притязания любвеобильного монарха?

– Ваше величество, простите мне мою резкость, просто я…

Договорить мне не дали. Жестом король велел мне замолчать. Багровый румянец разлился по его лицу и шее, видневшейся в чуть распахнувшемся вороте парчового халата, накинутого на сорочку и простые коричневые панталоны.

Испугавшись, что его по моей вине хватит удар, я невольно сжалась и стала прикидывать пути отступления. Однако в этом уже не было необходимости: рождённый испанкой, он впитал в себя все качества, присущие ей – сдержанность и жёсткий контроль над эмоциями.

Румянец исчезал буквально на глазах, уступая место смертельной бледности. Лицо застыло, превратившись в ледяную маску. Признаюсь, таким Людовик страшил меня гораздо больше, чем если бы метал громы и молнии. Теперь же я просто не знала, чего от него ожидать.

Отвернувшись к столу и взяв в руки какие-то бумаги, король сделал вид, что увлечен их прочтением. Заставив меня простоять таким образом минут десять, которые показались годами, он, наконец, соизволил обратить на меня внимание:

– Вы можете идти, мадемуазель. Монархи, в отличие от простого люда, не могут позволить себе такой роскоши, как праздные разговоры. Боюсь, более важные дела требуют нашего повышенного внимания. Мы выслушали вас, и вот вам наш ответ: через три дня вы будете присутствовать на балу. На вас будет надет костюм, который мы посчитали нужным выбрать. Вы будете радостной и счастливой, а затем… – он сделал паузу и взглянул мне прямо в глаза, – мы забудем о проявленной вами дерзости, и будет лучше, если и вы навсегда позабудете о троне Боравии. Хотите царствовать? Одно ваше слово, и мы сделаем вас большей королевой, чем сама королева, но только здесь, во Франции!

Я задохнулась от негодования. Дерзкий ответ уже вовсю крутился на языке, но меня опередили. Подойдя к двери, король распахнул её, давая понять, что аудиенция окончена. В темноте коридора маячила чуть заспанная физиономия камердинера, терпеливо дожидающегося приказа от своего сюзерена. Подобострастно склонившись в поклоне, он, держа высоко в руке канделябр, последовал вперёд, освещая путь.

Мне не оставалось ничего другого как замолчать и следовать за ним. За спиной с грохотом захлопнулась дверь. Вздрогнув от неожиданности, слуга лишь на миг замер, втянув голову в плечи. Впрочем, он тут же овладел собой и продолжил степенное шествие.

Пламя свечей весело играло, отражаясь на тёмных стенах, но мне было не до смеха. Людовик только что ясно дал понять, что в ближайшем будущем планирует сделать меня своей любовницей. Нет, лучше смерть!

Возле дверей, ведущих в мои покои, подобно зверю в клетке метался Клод. Читая моё лицо как книгу, он сразу же понял, что произошло что-то неладное. Дождавшись, когда камердинер, поклонившись, уйдёт, старый вояка подскочил ко мне:

– Что произошло? Чего от тебя хотел король?

Ах, Клод, лучше тебе этого не знать. Да и мне, в общем-то, тоже. Нужно было срочно придумать, как избежать сомнительной чести превратиться в королевскую подстилку.

Я уже сделала было шаг в открытую дверь покоев, где горничные раскладывали мой ночной наряд, когда внезапно вспомнила совет де Кресси, переданный мне через прислугу. Молниеносно приняв решение, я развернулась и поспешила в крыло, где располагались комнаты Мадам. Лизелотта Пфальцская была единственным человеком, кому я могла хоть немного доверять. Переночую в покоях принцессы, а завтра постараюсь заручиться её поддержкой в борьбе против королевской тирании.

Де Клермонт довольно ухмыльнулся. Через три дня на маскараде с выскочкой будет покончено навсегда! Она умрёт на глазах у многочисленной толпы, и её смерть спишут на несчастный случай. Никто никогда не догадается о его причастности к этому делу. О да, он отомстит им всем!

Глава 19

Море… В последние годы оно стало единственным домом, пристанищем, где Патрис наконец смог обрести самого себя. Всматриваясь в его бескрайний горизонт – такой необъятный, такой далекий, он не чувствовал себя одиноким. Море всегда было с ним.

Изменчивое по своей природе, море, словно дивная кокетка, осознающая свою манящую красоту, никогда не бывает одинаковым. То оно спокойное и тихое, как будто нет ничего более ласкового, чем его легкие волны. Вода отражает теплые солнечные лучи и слепит не привыкшие к яркому свету глаза. Но уже через мгновение оно всколыхнётся от резко налетевшего откуда-то сильного ветра, а величественные волны, совсем недавно казавшиеся мягче ласкового котенка, будут биться о берег с силой огромного разбушевавшегося зверя.

Голубое, без единого облачка небо станет серым и грозовым. Надвинется шторм, заставляя рыбаков, оказавшихся в море, искать спасения на берегу, а морских обитателей, напротив, погонит на самую глубину, где они смогут переждать разыгравшуюся стихию. Однако и в этом есть своя прелесть – красота необузданности и силы, той самой, что так манила его.

Три месяца назад он, лишенный всех прав изгнанник земли родной, точно так же возвращался к знакомым берегам, куда, казалось, доступ был ему навсегда закрыт. Тогда письмо месье Кольбера, министра его августейшего величества, заставило Патриса пересечь море и согласиться на тайное свидание с всесильным министром.

Патрис хорошо помнил эту встречу. Сначала ему с командой, практически замерзая от зимнего холода, пришлось около недели дожидаться назначенного рандеву, откладывающегося по не совсем понятным причинам. Затем, когда встреча, наконец, состоялась в одном из питейных мест, которые, словно грибы после дождя, в огромном количестве разрослись на всём побережье, он был поражен тем, как быстро согласился на авантюру, предложенную ему этим уже далеко не молодым человеком. Хотя какие могли оставаться сомнения, когда в обмен на предоставленную услугу ему обещали вернуть земли и титулы, принадлежащие ему по праву?

Он согласился. Для пирата, которым он, по воле судьбы, стал, это было по сути увеселительной прогулкой. Нужно было всего-то перехватить в море галеон, везущий испанского посла, и доставить всю корреспонденцию, содержащую просто бесценную информацию, а также бесчисленные сундуки с золотом и драгоценными камнями, которые тот с таким рвением стремился доставить к испанскому двору, к другому двору – французскому.

Просто, как отнять конфету у ребенка. Благодаря гениальному плану, который его вымуштрованная команда в точности выполнила, они с самыми минимальными потерями смогли захватить корабль. Вожделенный Кольбером приз сейчас был уютно расположен в корабельном трюме, ожидая, когда его обменяют на драгоценную для Патриса бумагу, дающую ему прощение самого монарха и право на возвращение долгожданного наследства.

– Капитан, берег близко! – крик впередсмотрящего прозвучал волшебной музыкой для его ушей. Улыбнувшись собственным мыслям, он, сбежав с капитанского мостика, на котором до этого предавался мечтам, поспешил в свою каюту, где, собрав за большим столом своих помощников, дал точные инструкции относительно того, что им предстояло сделать в самое ближайшее время, если окажется, что всесильный министр передумал выполнять собственные обещания.

* * *

– Бросьте, милочка, не стоит портить себе настроение в такой чудесный день, – я в очередной раз была поражена тем, как её высочество принцесса Елизавета-Шарлотта Баварская, или же по-домашнему Лизелотта, отмахнулась от очередной проблемы, которой я пыталась с ней поделиться.

О, это была поистине гениальная женщина! Не обладающая блестящей красотой и владеющая более чем скромным по любым меркам приданым, она, благодаря острому уму, живому доброжелательному характеру и крайней весёлости, смогла не только закрепиться при дворе, но и подружиться с собственным супругом, который, несмотря на то, что предпочитал мужское общество женскому, всё же находил определенное удовольствие в общении с нелюбимой супругой, навязанной ему непреклонной волей его августейшего брата, считающего, что брак с европейской принцессой сможет хоть как-то удержать его от беспутного образа жизни.

– Боюсь, Мадам, ваш деверь сделал всё, чтобы окончательно испортить не только сегодняшний день, но и всё моё дальнейшее пребывание при дворе, – я с такой силой сжала в руках веер, что несчастная безделушка не выдержала и треснула, громким звуком привлекая к нам всеобщее внимание.

А публика нынче собралась весьма многочисленная. Все ждали короля, который по настоянию медиков, в один голос утверждавших, что свежий воздух способствует улучшению цвета лица, изъявил желание прогуляться сегодняшним солнечным утром по огромному саду.

Нарядно одетая толпа, издали напоминающая райских птичек, собранных в одной общей клетке, с определённой долей зависти ожидала, кого же из двух фавориток его величество пригласит составить ему пару на этой прогулке. Уже через десять минут ожидания стало ясно, что придворные разделились на два лагеря: одни делали ставки на мадам де Монтеспан, чья эпоха медленно, но верно шла к закату, другие предпочли отдать свои голоса мадам де Ментенон, чьё влияние при дворе увеличивалось день ото дня. Противостояние этих женщин, в прошлом бывших подруг, было столь велико, что однажды Луи даже высказался по этому поводу: «Мне было бы легче примирить всю Европу, чем нескольких женщин. Чью бы сторону я ни принял, одно неизменно – меня упрекнут в предвзятости». Его фразу тут же подхватили остальные придворные, превратив её в крылатую.

Бедный монарх, он уже и сам был не рад той власти, которой некогда наделил своих фавориток. Впрочем, вернёмся к сегодняшней прогулке…

Послышался стук каблуков, и на одной из дорожек появился король. Безупречно одетый, с чуть растянувшей уголки губ полуулыбкой, он, держа в руках трость, украшенную широким бантом того же цвета, что и его нарядный камзол, с величественным видом приближался к тем, кто, без ложной скромности можно утверждать, жил такими моментами, как этот.

Все затаили дыхание. Мадам де Монтеспан, вся в голубом, и мадам де Ментенон, вся в чёрном, с одинаковыми почтительными улыбками склонились в реверансе перед приближающимся сюзереном. Но Луи удивил всех. Не останавливаясь, он прошёл мимо двух вражеских лагерей и остановился напротив нас с Мадам.

Ну что же, в прогулке с супругой брата не было ничего зазорного. Все знали, что между этими двумя, в отличие от отношений, связывавших короля с первой Мадам – ныне покойной Генриеттой Английской, никогда не сможет быть ничего иного, кроме дружбы. Подмигнув подруге, я уже собиралась отойти, чтобы не мешать ей принять предложение короля, когда внезапно поняла, что протянутая рука его величества предназначалась не ей, а мне.

Внутри всё похолодело. Поступая таким образом, король открыто выражал мне своё благоволение. Учитывая и без того расползающиеся по двору слухи, распускаемые недоброжелателями, приняв его приглашение, я немедленно подтвердила бы статус его новой фаворитки.

Это был вызов. Я явно читала его в чуть прищуренных карих глазах короля. Своим поступком Луи давал понять, что вчерашний разговор не был шуткой и что настроен он был крайне серьёзно. Принимая условия его игры, я тем самым ставила себя в весьма щекотливое положение.

Рядом ахнула Лизелотта. До нее только сейчас начал доходить смысл того, что я ей ранее говорила. Отказать королю было невозможно, а согласиться – значит подписать себе приговор.

И я сделала единственное, что пришло мне в голову в тот момент: виновато улыбнувшись, я прибегла к уже проверенному способу – закатила глаза и благополучно упала в обморок.

* * *

– Это было глупо! Думаете, король настолько наивен, чтобы не понять вашей уловки? – в голосе Мадам сквозило беспокойство. – Да, он, конечно же, сделал вид, что поверил в то, что счастье ваше было настолько велико, что вы в прямом смысле «пали к его ногам», но, Шанталь, милая моя, по-моему, вы его только ещё больше разозлили.

Покачав головой, моя единственная союзница, сославшись на то, что ей нужно написать несколько писем домой, в спешке покинула мои покои, оставив меня одну.

Её беспокойство было понятным, более того, я так же, как и она, отнюдь не питала иллюзий относительно того, что моя выходка останется незамеченной королём.

Но что прикажете мне было тогда делать?

То, что Луи всерьёз решил меня наказать, стало ясно, когда четверть часа спустя прислуга доложила, что за дверью по величайшему приказу его величества ожидает его личный лейб-медик, чтобы самым внимательнейшим образом меня осмотреть и в случае необходимости пустить мне кровь.

Увидев, как побледневший Клод схватился за шпагу, я испугалась не на шутку. Впрочем, благодаря богатому опыту, накопившемуся за годы жизни в монастыре, когда приходилось постоянно выкручиваться, чтобы избежать очередной порки от сестёр, мне, как всегда неожиданно, но весьма своевременно в голову пришла идея, каким образом повернуть неприятную ситуацию в свою пользу. Улегшись поудобнее на подушках, я велела Клоду впустить эскулапа, после чего оставить нас одних.

Старый солдат, за время знакомства успевший уже достаточно меня изучить, без тени улыбки, так красящей его суровое лицо, кивнул и поспешил выполнить приказание.

А к власти, оказывается, очень быстро привыкаешь. Ещё совсем недавно я влачила совершенно ужасное существование во «дворе чудес», а теперь сама с видом королевы раздаю приказы направо и налево.

Заслышав чуть шаркающие шаги пожилого медика, я приготовилась к осуществлению своего плана. Как-то я уже проделывала похожий трюк в доме де Розена, пора было показать самонадеянному монарху, что я не из тех покорных и беспомощных женщин, с которыми он привык иметь дело.

* * *

Де Клермонт осторожно крался по тайному ходу. Нужно постоянно следить за девчонкой, чтобы точно знать обо всех её планах. Чем больше подробной информации он о ней узнает, тем легче ему будет её ликвидировать.

Лелея радужные планы, он завернул за угол и… внезапно наткнулся на кирпичную стену. Ничего не понимая, граф протянул руку и пощупал ещё чуть сыроватую кладку.

Откуда она здесь? Неужели кто-то смог узнать о его тайных визитах? Страх ледяной рукой схватил его за горло. Боясь, что тот, кто это сделал, может вернуться и застать его здесь, де Клермонт, проклиная всех и вся, поспешил поскорее покинуть ставший уже бесполезным тоннель.

Теперь у него оставался только единственный путь. На маскараде осечки быть не должно.

В панике спасаясь бегством, он не заметил пару глаз, внимательно следившую за каждым его шагом. Преследователь сам постепенно превращался в преследуемого.

* * *

– Не сочтите за дерзость, ваше высочество, – голос врача чуть дрожал от волнения, – но по строжайшему приказу его величества мне надлежит тщательно осмотреть вас.

То, что король прислал именно личного медика д’Акена, обычно находящегося в постоянном его распоряжении, а не врача королевы – Фагона, говорило о степени его заинтересованности в столь щекотливом деле.

Это был ничем не примечательный мужчина старше средних лет, с головы до ног одетый во всё чёрное. Серый простой парик, маленькие тёмные глазки под густыми, чуть нависшими на них бровями, большой нос с характерной горбинкой… Чувствовалось, что ему самому не особенно приятна роль, навязанная пребывающим в крайнем раздражении государем.

О происхождении его семьи ходило немало толков, и придворные, не питавшие к д’Акену нежных чувств, с особым удовольствием подчеркивали низость его происхождения. Было известно, что дед его был раввином в местечке, именуемом Карпантра, и звался Мардохеем. Однако этот раввин проявил невероятную дальновидность, внезапно почувствовав непреодолимую тягу к христианской религии. Презираемый и гонимый собратьями по вере, он был вынужден бежать из родного города и нашел убежище в Неаполитанском королевстве – в Аквино, где окончательно отрекся от веры предков и был крещен по всем законам католической церкви. По возвращении во Францию он стал называть себя д’Акеном, что в дословном переводе означало «из Аквино», дабы подчеркнуть, что заново родился в христианской вере.

Бывший раввин поселился в Париже, где его глубокие познания в иврите привлекли внимание Людовика XIII, повелевшего сделать его профессором в Коллеж де Франс – знаменитом учебном заведении, основанном ещё в 1530 году королём Франциском I. Восхождение на Олимп продолжил сын д’Акена, а затем и внук, сумевший добиться невероятного положения при Людовике XIV. Дослужившись до должности личного лейб-медика, д’Акен-младший стал одним из самых влиятельных лиц при дворе.

Час назад призвав медика к себе, Луи подробнейшим образом проинструктировал его о том деликатном деле, в котором тому придётся сыграть немаловажную роль.

Стоя в изножье моей кровати, исполненный важности эскулап дожидался моего покорного согласия на все его дальнейшие действия зря, так как покорность никоим образом не была мне присуща. Так и не дождавшись ответа, медик сделал пару шагов вперёд:

– Ваше высо…

– Ни шагу более, месье! – я старалась изо всех сил, чтобы голос не дрожал. – Передайте королю, что я чувствую себя гораздо лучше, и единственное, что мне сейчас необходимо, это просто хорошенько отдохнуть.

– Мне радостно слышать об этом, ваше высочество, но боюсь, что этот ответ не удовлетворит его величество, велевшего мне наивнимательнейшим образом осмотреть вас и пустить немного крови для улучшения цвета лица, – врач был настроен крайне решительно. Приблизившись ко мне почти вплотную и схватившись за одеяло, в которое я завернулась по самую шею, он со словами: «Позвольте!» – попытался его откинуть.

– Не позволю! – вцепившись в несчастный кусок ткани, я подтянула его ещё выше, к самому подбородку. – Немедленно покиньте мои комнаты!

– Это приказ короля, – последователь Гиппократа не собирался сдаваться, – даже её величество королева, храни её Господь, не смеет его ослушаться.

– Вот и отправляйтесь к королеве, а меня оставьте в покое, – я с такой силой дёрнула одеяло на себя, что несчастный д’Акен не удержался на ногах и полетел на пол.

В другое время меня наверняка рассмешил бы вид лежащего на ковре человечка, смешно дрыгающего в воздухе ногами, обутыми в чулки и туфли с огромными бантами вместо пряжек, но, к сожалению, дело стало заходить слишком далеко. Неловко перевернувшись и встав на колени, с побагровевшим лицом и в съехавшем набекрень парике, лейб-медик Луи XIV двинулся на меня.

Настало время и мне принять более решительные меры. Вскочив на постели, я выставила руки вперёд:

– Послушайте, месье, давайте договоримся. Вы немедленно оставляете меня в покое и передаёте королю, что мне необходимы покой и сон, или я буду вынуждена во всеуслышание заявить, что вы пытались меня убить.

– Убить?! Помилуйте, в мои обязанности входит спасать жизни, а не лишать их! – он даже фыркнул от возмущения.

– Ну, это с какой стороны посмотреть, – хмыкнула я, глядя, как самоуверенное выражение покидает его лицо, уступая место растерянности. – Всем известно, месье д’Акен, что свою должность вы получили благодаря протекции мадам де Монтеспан, а ни для кого не секрет, как ваша покровительница расправляется со своими соперницами. Могу поклясться, что не я одна заметила убийственные взгляды, бросаемые ею в мою сторону, особенно когда стало известно, что именно моё общество король предпочёл всем остальным.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации