Текст книги "Я ненавидел тебя 19 бутылок текилы"

– Почему ты не разбудила меня?

– Но ты так сладко спала.

– Всё– равно!

– Было жалко, честное слово.

– Обед затянулся до ужина. Вы действительно все это время ели?

– Да, и, правда, уже семь часов! Но как не хотелось уходить. Алевтина Федоровна приготовила отличное жаркое. Мы с ней накрыли на стол, конечно, говорили без конца. Она прекрасная собеседница, хотя ей уже семьдесят! Но ведь голова у неё совсем ясная, она помнит все. Хотела бы я быть такой же в её возрасте.

– Мам, ты будешь ещё лучше!

– Надеюсь на это. Но у меня постоянно происходят скачки давления и часто боли в области сердца. А Алевтина Федоровна ни на что не жалуется.

– Это не значит, что у неё ничего не болит.

– Не знаю.

– Чем вы ещё занимались?

– Мы повели детей гулять в парк. Они познакомились с ребятами и играли с ними. Дети такие милые, общительные, им всё интересно. А мы сели на скамейку и снова разговаривали.

– О чем?– Устало вздохнула Варвара, поднимаясь с кресла и разминая затекшие ноги.

– Неужели нам не о чем поговорить?– Инна Ивановна, наконец, разделась и вошла в комнату. Она помолодела, на губах сияла улыбка.– Вспоминали прошлое. Алевтина Федоровна родилась в 1947 году. Представляешь себе? У нее столько воспоминаний. Родители познакомились на войне, а потом случайно, уже после победы, встретились в Омске, там и стали жить. После смерти родителей в 1970 году, Алевтина Федоровна переехала сюда. Личная жизнь её не сложилась. Когда Славочка родился, ей было тридцать пять лет. Она сразу же взяла племянника к себе.

– Зачем?

– Помогала своей сестре, которая должна была выйти на работу, почти сразу после родов. Ты же помнишь его маму, Варя? Она работала в нашей больнице гинекологом, Марина Федоровна Овалова! Прекрасная, благородная профессия, особенно в маленьком городе, как наш, где всегда не хватает рабочих рук.

– О чем ты говоришь, мама?– Варвара побледнела и бросила на Инну Ивановну недоверчивый взгляд. – Я прекрасно знаю, где она работала.

– Да, да. У Марины Федоровны было много работы, один выходной в неделю. Бедная, она отсыпалась в этот единственный свободный день, и у нее было мало времени для сына, которого она очень любила. А после смерти мужа стало ещё тяжелее. Поэтому помощь Алевтины Федоровны неоценима.

Повисла пауза, во время которой Инна Ивановна налила себя чашку чая.

– А что Юля?– Варвара попыталась перевести разговор на другую тему.– Как себя чувствует?

– Прекрасно. Дорога не слишком утомила её.

– Ты ничего не говоришь о её третьей беременности. Не удивлена?

Инна Ивановна не ответила.

– Мам! Ты знала что ли? Почему мне ничего не сказала? Я глупо выглядела перед Портретовым. Все знали, а я нет!

– Я тоже не знала.– Выдавила из себя мама. Варвара нахмурилась, заметив плотно сжатые губы.– Как-то неожиданно все это.

– Это точно. Удивительно, что в таком положении решилась на поездку. Куда только смотрит Портретов? Какой у неё срок?

Инна Ивановна печально пожала плечами.

– Неужели ты не спросила?– Удивилась Варвара.– Мам, что с тобой?

– Зачем я стану спрашивать, если она не захотела об этом говорить? Наверно, у неё есть причина вести себя так. А, может, просто не придаёт этому значения.

– Чем она занята?

– Они собирались со Славой сходить на каток в оздоровительный центр.

– На каток?– Изумилась Варвара.– Но она, же беременна!

– Да, это, наверное, безумие, но Слава обещал быть с ней. Он во всем поддерживает её. Заверил нас, что Юля хорошо катается на коньках. Я это и так знаю. Она с шести лет играла с мальчишками в хоккей во дворе. Помнишь это время? Тогда ещё заливали лед всем миром, выравнивали деревянными лопатами, чистили от снега.

– Не помню. Я не любила зимой гулять допоздна.

– Да, конечно, ты больше любила читать и играть на фортепиано, а ещё ты прекрасно шила. Варюш, может быть, купим хорошую швейную машину, а? И ты станешь шить, как прежде!

– Что я стану шить, мама?

– Какие-нибудь милые вещи для будущего малыша или платья для Тани. Кстати Саше требуется карнавальный костюм к Новому году. Я обещала ему посмотреть в магазине, но если ты сошьёшь, то…

– Это было очень давно. Я не стану ничего шить, мама! – Раздраженно сказала Варвара. Ей не хотелось шить для Портретовых.– А Юльку не надо было отпускать!

– Ну что в этом такого, что Юленьке захотелось на каток? Почему ты так на меня смотришь, Варя?

– Но она может потерять ребенка!

– Господи, что за ужасы ты говоришь?– Махнула на неё рукой мать. Было видно, что она расстроена. Глаза печальны, а уголки губ опущены.

– Мама, вы там все с ума сошли? Этому необходимо помешать, неужели ты не понимаешь? В её положении категорически нельзя вставать на лед!

Она будто ждала какого-то толчка. Быстро начала собираться.

– Куда ты?– Испуганно спросила Инна Ивановна.

– Постараюсь предотвратить беду, если успею!– Зло сверкнула на неё глазами Варвара.

– Но…

– Почему ты не разбудила меня? Если бы ты это сделала, то я была бы самым адекватным человеком среди вас и никогда бы не позволила этому безумству!

– Почему ты так говоришь?

– Потому что я права, мама! Вы со старухой предаетесь воспоминаниям и ничего не видите вокруг! Как ещё детей не угробили, когда гуляли с ними в парке! Я уверена, что даже не следили за ними!

– Варя! Ты говоришь жестокие вещи! Ты неправа!

Но Варвару нельзя было остановить. Она выплеснула всю обиду и раздражение, накопившееся за день. Стоя перед зеркалом, резко расчесывая волосы, продолжала говорить, не глядя на испуганную, притихшую мать.

– Неужели ты не понимаешь, мама, что несешь ответственность за детей! Для чего вы пошли с ними в парк? Чтобы умиляться прошлому безумной старухи? Ну, родилась она в 1947 году, и что? А я родилась в 1974! Что в этом необыкновенного? То, что она уже старая, полоумная старуха, в этом я убедилась!

– Почему?

– Потому что нормальный человек, любящий своего племянника и его детей никогда не позволит его беременной жене встать на коньки!

Инна Ивановна расплакалась. Варвара замерла и тут же гнев её утих и она начала испытывать угрызения совести. Она бросилась к матери, но та оттолкнула её.

– Почему ты такая злая, Варя?– Говорила она сквозь слезы.– Что с тобой происходит? Я не понимаю. В последние дни, ты как с цепи сорвалась.

– Мам, прости, успокойся! Ну, я была не права, что так разговаривала с тобой.

– Я чувствовала, что приезд Славочки скажется на тебе.

– В каком смысле? Что ты ещё придумала?

– Я специально тебя не разбудила. Я считаю, что тебе не надо больше встречаться с ним.

Варвара отпрянула, а Инна Ивановна, понимая, что сказала лишнего, перестала плакать и испуганно заохала.

– Мам, ты понимаешь, что говоришь?

– Конечно, я понимаю.

– Мне не надо встречаться с Портретовым?

– Не желательно. Но я не запрещаю тебе, конечно. Ты только пойми меня правильно.

– Хорошо, постараюсь.– Она еле сдерживалась, чтобы не повысить голос.– Но скажи, как ты представляешь это? Мне делать вид, что я их не знаю? Портретова и свою родную сестру? Ну, что? Что ты так смотришь на меня?

– Ты все разрушишь!

– Что я разрушу, мама!– Повысила голос Варвара.

– Семейную жизнь Славочки и Юли.

– Почему это я её разрушу?

– Я вчера видела, как ты смотрела на него. Сердце матери не обманешь.

– Бред какой-то.– Варвара вышла из комнаты в прихожую и стала надевать пальто. Она покраснела и чувствовала, как горит её лицо.

– Варя, я не права? Ну, скажи, что я не права! Успокой меня!

– В чем ты права, мама? У меня есть Олег, Портретов женат, его жена беременна третьим ребенком! Мы с ним добрые друзья и я смотрела на него только как друг! Просто мы не виделись десять лет! Мне интересен этот человек, что в этом такого? Ты и сама любишь его послушать!

– Ты не обманываешь меня?

– Я не хочу больше слышать этот бред! Я сейчас иду к Портретовым и попытаюсь остановить эту безумную. А потом я вернусь, и мы станем ужинать!

– Не говори, пожалуйста, о Юле в таком тоне.

– Другого тона она не заслуживает.

– Но она твоя сестра!

Варвара нарочно громко хлопнула дверью, чтобы скрыть свое смятение. Что с ней происходит? Зачем она к ним идет? Ей совершенно все равно, чем они занимаются, катаются на коньках или читают книги! Варвара тоже была уверена, что рядом с Портретовым Юля в полной безопасности.

Так зачем она идет к ним?

Погода испортилась, стало холодно. Варвара пожалела, что не надела шапку. Длинные волосы растрепались, закрыли лицо. Пришлось приложить немало усилий, чтобы собрать их. Она вновь пробежала мимо автобусной остановки, желая быстрее добраться до места. Сердце её сильно билось в груди, глаза загорелись. Она совершенно не хотела ничего менять. Да, у неё есть интерес к Портретову, она до сих пор не может забыть его чувства к ней. Но интерес совсем маленький. Это скоро пройдет, должно пройти.

5

У Портретовых она застала милую картину, когда вся семья сидела на полу и громко хохотала. Поводом для веселья был мальчик, который испачкал лицо банановым йогуртом. Варвара остановилась на пороге в недоумении. Она тяжело дышала, волосы были растрепаны, пальто расстегнуто. Лицо раскраснелось, потому что она бежала всю дорогу, глаза ярко горели. Спокойная, домашняя обстановка отрезвила её. Она слишком впечатлительна и нервна. Чем помешала ей эта прекрасная дружная семья? Из-за своих беспорядочных мыслей приходилось расплачиваться потерянным временем. Ведь её никто не ждал. Брезгливо передернула плечом на испачканную мордашку.

Увидев её в таком состоянии, все замолчали. Первым пришла в себя Алевтина Федоровна.

– Варечка, что случилось?

Она не ответила. Медленно сняла пальто, повесила его на вешалку, скинула сапоги, пригладила перед зеркалом волосы. Она пыталась успокоиться, пыталась удержать порыв накричать на всех, прогнать вон, заплакать. Но вошла в комнату и улыбнулась, крепко стискивая дрожащие пальцы.

– Я гуляла и решила зайти к вам. А что за смех? Неужели вы смеетесь над этим милым малышом?– Она наиграно улыбнулась, вздохнула и покачала головой.

– Да, он прекрасно испачкался йогуртом!– Наивно округлила глаза Алевтина Федоровна.– Саша совсем большой и сам прекрасно кушает.

Варвара постаралась изобразить умиление, но единственным желанием было – рассмеяться злым смехом. Она поймала скромную улыбку Портретова, отвернулась, быстро провела по волосам ладонью. Юля, молча, смотрела на сестру, потом стала серьезной, поднялась с пола, оттолкнув руку мужа, который попытался помочь ей.

– Таня, Саша, собирайте свои игрушки!– Сказала она притихшим детям.– Пойдемте в вашу комнату, я включу вам мультики.

Варвару поразило, что дети не спорили. Они послушно поднялись и, собрав с пола игрушки, направились за матерью.

– Саша, тебе нужно умыть лицо.

И снова никаких возражений. Алевтина Федоровна вздохнула и сказала, что пойдет разогреть чай. Варвара не хотела чаю, но её обрадовало, что пожилая женщина вышла вслед за детьми. Юля ещё несколько минут постояла на пороге. Она покраснела, видимо мучаясь от какой-то мысли. Портретов беспокойно смотрел на жену.

– Я могу пойти с детьми.– Сказал он.

– Не нужно, останься с Варей. Я сейчас подойду.

Когда все ушли, Варвара пересекла комнату и с изяществом опустилась в кресло, не забыв перекинуть длинные волосы через плечо. Она знала, что красива в этом свитере и длинной юбке, как героиня Тургеневских произведений.

Портретов зажег верхний свет и присел за стол.

– Девочка похожа на тебя.– Начала разговор Варвара.

– Таня?– Рассеянно ответил он.– Да.

– У тебя очень послушные дети.

– По-разному бывает.

Они помолчали. Вернулась Алевтина Федоровна и присела рядом с племянником. Она завела скучный разговор о какой-то своей родственнице из Омска, который Портретов с радостью поддержал. Варвара слушала, кивала, изображая интерес. Но была погружена в свои будоражащие мысли. Она забыла о сестре, которая все не приходила, видно дети не отпускали её. Ей нравилось сидеть в теплом доме Портретовых, где все дышало мужчиной, о котором она думала. Портретов не смотрел на неё, но Варваре было невыразимо приятно и спокойно.

Будто и не было десяти лет. Зачем ей Физицкий, который до сих пор не позвонил, не дал знать о себе? Её вдруг возмутила его параллельная жизнь. Захотелось оскорбить его, ударить. Подлец! Мерзкий негодяй! Всегда был занят только собой. Внезапно опостылела съемная комната, где они с Олегом провели незабываемые моменты. Все отошло, стерлось. Был только Портретов. Честный, добрый, настоящий.

Алевтина Федоровна заметила, что чайник вскипел, и ушла на кухню. Варвара поднялась с кресла и пересела за стол. Портретов задумчиво смотрел, в окно, не шевелясь.

– Слава, я хотела сказать тебе… я должна… о том, что тогда произошло!– Тихо заговорила она и испугалась. Слова вырвались неожиданно. Вдруг он не поймёт, что она имеет в виду то прошлое, которое все замалчивали! И придется объяснять, оправдываться. Варвара замерла, уже жалея, что начала этот безумный и никому не нужный разговор. Слава повернулся к ней, в глазах мелькнул жадный интерес. Он не держал зла, она сразу это поняла. Успокоилась и решилась продолжить.

– Слава, тебе тогда пришлось нелегко из-за меня…

Он улыбнулся, но продолжал молчать. Это придало ей уверенности, потому что он хотел получить ответы. В глазах горел вопрос. Почему тогда, десять лет назад, она жестоко бросила его, предала? Варвара протянула руку и накрыла его ладонь своей. Он вздрогнул, но руки не убрал. Она обрадовалась, лицо вспыхнуло, голова закружилась.

– Я не хотела причинить тебе зла. Я не понимала, что происходит со мной. Мое прошлое оказалось сильнее моей воли. Возможно, это ошибка, и ты не хочешь говорить об этом, но мне необходимо объяснить.

– Хочу, Варвара.– Тихо ответил он.– Хочу говорить об этом.

– Ты не забыл?

– Нет.

– Тогда я скажу, доверюсь тебе, надеясь на твоё понимание и великодушие.

– Не нужно ничего говорить. Ты любила другого человека. Но не понимаю, почему тогда ты не призналась. Я бы понял. Не стал осуждать.

– Любила? Ах, да, тебе наверно Юля что-то рассказала…

Варвара вдруг поймала себя на том, что не знает, как объяснить ему правду. Она неисчерпаемо находила оправдания самой себе, но никогда не пыталась объяснить это вслух. Слова замерли, будто их заморозила ледяная буря. Портретов внимательно смотрел на неё, пытаясь что-то для себя понять.

Она быстро одернула руку, когда Алевтина Федоровна снова вошла в комнату. Старушка поставила на стол поднос с чаем, стала расставлять чашки, и заговорила о погоде. Варваре пришлось поддержать этот разговор. Она смотрела на Портретова, который был задумчив и отстранен. У неё тревожно билось сердце, ведь она понимала, что он обдумывал её слова, её порыв. И совершенно не было стыдно, наоборот, было легко, прекрасно. Варвара ощутила себя счастливой, готовой перейти черту, которую провела много лет назад. Много времени её душа была выжжена, но оказалось, что Портретов ничего не забыл, он помнит, и события прошлого не дают покоя. Он хочет получить ответы, и она готова ему их дать.

Они пили чай, разговаривали. Юля все не появлялась. Часы показывали пятнадцать минут десятого. Портретов не выдержал.

– Надо сходить за Юлей.

– А вдруг она уснула с Сашей, как вчера?– Улыбнулась Алевтина Федоровна.

– Тогда я поцелую их и вернусь.

Но только он поднялся с места, в комнату тут, же вошла Юля, будто стояла за дверью и подслушивала. Варвара нахмурилась. Бросила быстрый взгляд на сестру. Юля прислонилась к стене. Её глаза были красными, полные губы искривились, будто она собиралась заплакать.

– Что с тобой?– Испугался Портретов.

– Ничего. Голова разболелась.

– Тогда может быть, приляжешь?– Он бросился к ней, схватил её за руку и начал считать пульс.

– Ничего страшного.– Она улыбнулась ему. Варвара нерешительно завозилась на своем стуле. Нашло подозрение, что все ошибка! И любовь Портретова к ней давно прошла, растаяла, как облако. К чему приведет настойчивость общения? К чему объяснения? Они уже потеряли свою силу. Вон он как заботится о своей жене. Ласков и нежен с ней, будто она хрустальная ваза. От этого пропадают силы. Неприятно и больно. Надо уйти, прекратить эту пытку, это унижение. Ошибкой было с её стороны приходить сюда.

Но Варвара так, же понимала, что не сможет остановиться. Не хочет. Им необходимо поговорить о том, что произошло десять лет назад. Никакой ошибки нет, просто нервы расшатались. Ещё бы, столько впечатлений за один день!

– Как дети?

– Таня читает Саше «Волшебные сказки».

– Она же знает всю книгу наизусть!

– Поэтому ей легко читать.

Разговор казался личным, интимным. У Варвары закружилась голова, она решительно не хотела слышать ничего подобного! Удивлялась своей боли, своему желанию зарыдать. Машинально потёрла виски, глубоко вздохнула, нацепив на лицо вежливую улыбку.

– Идите же чай пить! Сейчас все остынет.– Позвала она, оглядываясь на Алевтину Федоровну, ожидая поддержки. Юля не шла, и Портретов оставался подле неё. Варваре хотелось подойти и надавать пощёчин сестре, ядовитый гнев душил, и женщина еле сдерживала его.

– Наверно я все-таки прилягу.

– Так сильно болит голова?– Ещё сильнее забеспокоился Портретов.

– Я не знаю. Как-то не по себе.

– Пойдём, я провожу тебя.

– Нет– нет, оставайся, пей чай, ведь ты хотел чаю!

– Но…

– Меня Варя проводит!

Варвара улыбнулась одной из своих печальных, беззащитных улыбок, отставила в сторону чашку с недопитым чаем, поднялась. Гнев отступил, когда она столкнулась с испуганным взглядом сестры. Кивнула Портретову, обещая, что все будет хорошо. Но она ещё сердилась и жалела, что не успела сказать ему главное.

Две сестры прошли дальше по коридору и вошли в спальню. В комнате было полутемно, горел лишь маленький ночник, хорошо пахло поздними осенними цветами, которые стояли в вазе на подоконнике.

Юля закрыла дверь, остановилась. Она поправила волосы, которые с детства были у неё необыкновенно гладки, будто она покрывает их специальным лаком.

– Как твоя голова?– Холодно спросила Варвара.– Ложись, я погашу свет.

– Варя, скажи мне правду!

Резкий шепот сестры заставил Варвару вздрогнуть.

– О чем ты?

– Умоляю, скажи мне правду! Ведь ты не просто так пришла к нам в такую погоду!

Проницательность Юли была ошеломляющей. Варвара опустилась на старую кровать, не понимая, как станет вести себя в этой ситуации. Признаться в том, что хотела увидеть Портретова? Хотела остаться с ним наедине? Что собирается открыть тайну своего прошлого, о котором только он ничего не знает?

Такой разговор был невозможен.

Юля неуклюже опустилась на пол, у ног Варвары.

– Варя, скажи, не молчи! С мамой случилось несчастье?

– С мамой?– Варвара очнулась от мрачных раздумий. Неожиданный поворот привёл её в чувство.

– Да! Ты ведь прибежала из-за неё, ты была расстроена! А увидела нас и не решилась сказать! Варя, что с ней?

– Ничего с ней не случилось, успокойся.

– Ты можешь говорить правду, не обращая внимания на мое положение! Слава говорит, что беременные женщины – это обычные женщины, им не надо ничего запрещать, они должны жить полной жизнью! А мама весь вечер жаловалась на боли в груди! Она была отстраненной, какой-то постаревшей. Это сердце, правда?

– Твой Слава– дурак!– Невольно вырвалось у Варвары.– И ты– дура! Мама просто под впечатлением от вашего приезда. Шутка ли, впервые увидеть внуков! Надо было чаще приезжать.

– Ты права, я жалею, что мы столько времени не виделись. Надо было приезжать каждое лето, в каждый отпуск. Но не получалось.

– Ты постоянно беременна, какой уж тут отпуск!

– В этот раз меня это не остановило.– Усмехнулась Юля, как странно, испуганно посмотрев на сестру.– Но ты говоришь мне правду? С мамой действительно всё хорошо? Варька! Ты меня хочешь с ума свести?

– Хочешь знать, почему я прибежала к вам?

– Конечно, хочу!

– Хорошо, я скажу! Мама пришла от вас и сообщила мне, что ты собираешься пойти на каток! Это правда?

Варвара смотрела строго, будто учительница спрашивала ленивого ученика домашнее задание. Юля пожала плечами, не понимая проблемы.

– Да, мы хотели, но коньки оказались старыми и разорвались. Но причем тут…

– Ты уже взрослая женщина, Юля, у тебя двое детей! Ты не подумала о том, что могла бы оставить их сиротами!

– Не понимаю.

– Тогда бесполезно объяснять.– Вздохнула Варвара.– С тобой мог произойти несчастный случай! Да он бы обязательно произошел, если бы не эти коньки, которые возможно спасли твою жизнь.

– Ты так усложняешь, потому что любишь меня, но уверяю тебя, что Слава, ни за что не допустил бы.

– Он не Господь Бог! Ну что ты смеешься?

Юля радостно улыбалась, сидя на полу, в нелепой медвежьей позе. Испуг внезапно ушёл из её глаз и сразу стало легко, напряжение исчезло.

– Я тебя так люблю, Варька! Я всех люблю! Столько много любви во мне!

– Было время, когда ты всех ненавидела.

– Нашла что вспомнить. Я была одинока.

– Почему ты была одинока? А как же мы с мамой?

– Мама всегда любила тебя больше,– Веселилась Юля. Казалось, это её совершенно не волнует.– Потому что ты красавица.

– Ну что ты несёшь?

– Правда– правда!

– Не говори глупостей! Мама любит нас обеих, а не потому, что кто-то кого-то красивее. И почему я должна эти элементарные вещи объяснять тебе? Какая ты дурочка! Ну настоящая дурочка!

– Это не зависело от мамы, просто наша такая человеческая природа – мы любим все красивое, а уродливое отрицаем. Мама не могла понять, почему я такой уродилась – толстой, неповоротливой, не женственной.

– Ты была подростком. Носила ужасную одежду, которая портила тебя. Зато сейчас ты изменилась.

– Ты действительно так считаешь?– Обрадовалась Юля.

– Да.– Ответила не совсем уверенно Варвара.

– Это все Слава. Господи, как я его люблю!

Варвара задумчиво посмотрела на неё и вдруг спросила:

– А как так вышло? Как вышло, что он сделал тебе предложение? Прости, что задаю такие вопросы!– Поспешно добавила она.– Просто мы никогда не говорили об этом.

– А тебе интересно?

– Не так, чтобы очень… Но в общем, да.

– А он не делал мне никакого предложения.– Весело засмеялась Юля.– Это я ему его сделала.

– Боже мой! Но ведь он тебе никогда не нравился. Ты считала его сумасшедшим, старомодным, мне казалось, что ты его презирала.

– Не знаю. В глубине души он мне нравился.

– Наваждение какое-то. Ты была очень грубой в то время.

– Согласна.

– Как же вышло?

– Понимаешь,– Юля вмиг стала серьезной.– В тот вечер, когда был накрыт стол и все ждали Славу на ужин… Ты помнишь тот вечер? Я вернулась домой, а мама вышла зачем-то в магазин. Ты сидела в комнате, такая красивая, в новом платье. Мне казалось, что ты была счастлива. У тебя были необыкновенные глаза.

– Ты издевалась надо мной. Глупо шутила.

– Да, я глупо шутила над тобой и говорила много плохого про Славу. Я считала, что он тебе не пара.

– Почему?

– Ты очень красивая, Варя! А он нет. Он – горячий, а ты – холодная. Он любит космос, а тебе на него плевать. Я совершенно не понимала, как вы станете мужем и женой. Он тебе сделал предложение, ты его приняла. Как-то ровно, безразлично. Ну, положено выходить замуж, ну и выйду. Как-то так. А разве вы с ним пара? Нет, это было бы ошибкой. Вы бы всю жизнь страдали. Мама была безумно рада, что ты наконец выйдешь замуж. Но я её напугала. Знаешь, я сказала ей, что Слава маньяк, потому что ходит в шляпе. На него выписали ориентировки в полиции, и его физиономия красуется на всех столбах, потому что он в розыске.

– Дурочка!

– Я старалась помочь тебе. Ты же совершала страшную ошибку.

– Мама поверила?

– Конечно! Ты же знаешь маму.

– Поэтому она ходила к его тете?

– Да, она тут же побежала к ней. Наша мама наивна. Я сказала то, что тогда пришло мне в голову, а она поверила. Но видно визит прошел на высшем уровне, потому что, вернувшись от нее, она принялась готовить праздничный ужин в честь вашего обручения. Она говорила, что теперь всё будет хорошо. Но я-то знала, что ничего хорошего не будет. И ведь оказалась права! А, Варь? Хорошо, что Физицкий прибежал именно в этот вечер. Ты выглядела потрясающе.

– Ну, хватит!– Притворно смутилась Варвара. Но на душе скребли кошки. Отношение сестры потрясало. Так она что же, всегда заинтересована была? И хотела, чтобы свадьбы не было? Голова шла кругом.

– Но ты действительно выглядела очень хорошо. Я даже подумала, что останусь с вами, посижу, послушаю Славу. Он тогда любил рассказывать про планеты, млечный путь. Помнишь?

– Да. Но ты считала, что я совершаю ошибку? Ты так считала?

– Это было во мне, признаю. Но я сомневалась. И тогда, в тот вечер, когда увидела тебя в красивом платье, с необыкновенными глазами, мне стало спокойно. Слава теперь член нашей семьи, это решено. Я смогу когда угодно видеть его, разговаривать с ним, спрашивать совета. Я его не потеряю, потому что не хочу потерять.

– Как странно.

– Раздался звонок в дверь, я пошла открывать. А на пороге стоял Физицкий. Я пригласила его зайти, но он отказался, просил меня позвать тебя. Я внутри вся похолодела, радость прошла. Я поняла, что Славы уже нет в нашей семье и никогда не будет. Сразу стало пусто в душе и горько. Я разволновалась и хотела прогнать Физицкого. Боже, как я его ненавидела! Но не решилась и пошла за тобой, надеясь, что ты разгневаешься и пошлёшь его подальше. Ты сначала испугалась, не хотела идти, но потом пошла. А когда вернулась…

– Хватит!– Варвара поднялась с кровати и подошла к окну.

– Хорошо, я не буду, прости. Но во мне тогда снова возникло чувство, и я уверилась в этом, что Слава – твоя ошибка. Вы не должны были встречаться.

– Ты поняла всё именно так, как говоришь?– Тихо спросила Варвара.

– Да, конечно. Ты стала собирать вещи. Скинула новое платье, надела джинсы. Ты была возбуждена, будто нездорова. Ты засовывала в сумку все подряд, не думая. Я пыталась остановить тебя, но ты не слушала. Ты сказала, что любишь Физицкого, что он соскучился по тебе, что он, наконец, снял комнату. Ведь до этого вам приходилось встречаться, где попало. Я просила дождаться маму, но ты отказалась. Ты просила меня поставить в известность Славу. Признаюсь, это было трудно. Но ты отказывалась встречаться с ним. Ты была странной. Но я понимала, что встреча с Физицким изменила тебя. Я никогда не видела тебя такой.

– Какой?

– Будто больной с высокой температурой.

Они помолчали. Варвара пыталась унять сильное сердцебиение в груди. Скоро она умрёт от сильных потрясений. Ей хотелось увеличить нравственность сестры, разглядеть светлую душу, но видела лишь тёмные пятна на ней. Юля знала, что в то время Варвара уже не встречалась с Олегом. Они расстались, потому что у него появилась другая женщина, но он продолжал преследовать Варвару, пытаясь продолжить с ней близкие отношения. Почему Юля пытается убедительно говорить о любви, которой никогда не было?

– Ты поставила Славу в известность?– Спросила Варвара.

– Конечно, ведь ты просила меня об этом! Вспомни, Варя, ведь ты умоляла меня поговорить с ним, объяснить свои чувства, что ты совершила глупую ошибку!

– Наверно я забыла.– Варваре хотелось подумать, остаться наедине с собой и привести в порядок мысли. Сестра лжет! Или она действительно ничего не поняла тогда? Ведь она была слишком молода и занята своими проблемами.

– Как это было давно! Будто не с нами случилось.

– Ты всегда говорила, что никогда не выйдешь замуж, а станешь просто сожительствовать с мужчиной. Ты этими разговорами доводила маму.– Ядовито сказала Варвара. – Помнишь?

– Да, я так говорила, потому что была уверена, что никто и никогда не предложит мне замужество. Кому я нужна?

– Что же было дальше?

– Дальше? Ты ушла, а я осталась. И если честно сначала была решительно настроена, вылепить Славе все в лицо, как есть! Он пришел с цветами…Он сел напротив меня за стол и все спрашивал, где ты. Я уклонялась от ответа. А потом он вдруг увидел твое платье, оно валялось на полу, и все понял. Он изменился в лице. А я добавила ему боли, сказала, что ты ушла к своему любовнику, который никогда не женится на тебе, потому что уже женат. Слава молчал, а я говорила, что ты не просто ушла, а убежала, как только он поманил тебя пальцем. Я спросила, ненавидит ли он тебя, он сказал нет. Он сказал, что по-другому и быть не могло, потому что ты очень красива. И на что он надеялся! Я была ошеломлена, ведь оказывается Слава такой же, как и я! Он думает о том же, о чем и я! И мне стало жаль его, я стала к нему ближе. Мои чувства вырвались, будто река вышла из берегов. Потом вернулась мама, и я просила его ничего не говорить ей. Он согласился и молчал. Но вид у него был ужасный, он мучился и переживал. А я готова была зареветь, как мне его было жаль. Я не успела убрать твое платье, оно все ещё валялось на полу. Мама тоже увидела его и схватилась за сердце. Мы со Славой успокаивали её. Это был ужасный, но какой-то волнительный вечер. Потом мы не виделись. Я позвонила Славе перед Новым годом, пригласила его в кино. Он согласился. Мы стали встречаться по выходным, ходили в кино, в парк, однажды даже ездили в Москву в цирк. Со Славой не приходилось скучать, и как-то незаметно я поняла, что не смогу жить без этого человека. Я чувствовала тоже, что и он, я понимала его с полуслова. Не это ли любовь? Он никогда не пытался затащить меня в ресторан, напоить и склонить к сексу. Я вначале даже удивлялась. Не понимала. Но ведь это прекрасно, Варя! Мило, старомодно и прекрасно. А потом я просто взяла и сказала, что хочу за него замуж. А он ответил, что тоже этого хочет.

– Так просто?– Варвара не могла отделаться от ощущения, что сестра лжет или что-то недоговаривает.

– А зачем сложности? Он тогда говорил, что собирается переехать в другой город, а я боялась его потерять.

– Ну и как он… как муж? Разговоры о космосе не испортили его мужское начало?

– Не понимаю.

– Ну, ты говорила, что он старомоден и никогда не пытался затащить тебя в постель. А как в семейной жизни? Он избегал близости?

Варваре хотелось, что бы она призналась в том, что Портретов не хотел заниматься сексом, а делал это по необходимости. Ей было стыдно за эти мысли. Но Юля покачала головой и улыбнулась.

– Мы не вылезали из постели первые полгода! Будто он никак не мог насытиться мной. Варь, я впервые перестала комплексовать по поводу своей внешности и лишнего веса. Я видела, что безумно нравлюсь ему именно такой – толстой! Он никак не мог от меня оторваться. А когда я забеременела, он был так счастлив!

Варвару передёрнуло. Зачем она спросила? Лучше пребывать в неведении! А теперь она знает, что Юля действительно счастлива с Портретовым. С большей силой захотелось что-то сломать, разрушить, заставить сестру говорить правду! Ведь этого не может быть.

– Он никогда не изменял тебе? Мужчины всегда так делают.– С холодной усмешкой сказала она, чувствуя на себе пронзительный взгляд Юли. Она пыталась скрыть своё замешательство, недоверие и страшное разочарование.