Текст книги "Хэлвегард. История одного королевства"
Автор книги: Ирина Черенкова
Жанр: Приключения: прочее, Приключения
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Что это? – вопросила девушка, перебирая откровенный хлам.
– Самое ценное, что здесь есть, Миа, – ответила Дэгрун серьёзно. – Не в этом доме, но во всём королевстве. Это наша история, наш мир.
Какие-то знаки были знакомы принцессе, но точных определений она не знала. Трёхлистный цветок с острыми лепестками, спираль с голубоватым центром, двойная волнистая полоса, неравный крест, словно скрещенные мечи, всё это было до боли знакомым, но не несло абсолютно никакого смысла. Миа так сильно напряглась, что сощурила глаза. Она понимала эти мерцающие пузырьки и перстни, чувствовала их разум и значимость всей коробочки, но не могла вывести всё это в понимаемые слова.
– Зачем ты мне это показала? – вдруг осознала ответственность Миа.
– Чтобы ты знала. У тебя свой секрет, который неизвестен никому, кроме меня, у меня – свой. Это честно. Ты – единственная в деревне, кому я могу доверять, потому что пришлая, нездешняя. Если со мной что-то случится, эти вещи ни в коем случае не должны попасть в чьи бы то ни было руки. Никогда и ни к кому.
Покров тайны проложил густые тени на знакомом лице травницы, подчеркнув её мудрость и преклонный возраст. За окном уже тоже разливалась темнота, и Дэгрун, заметив это, поднялась с кровати от своих сокровищ и задёрнула занавеску, предварительно оценив пустынную дождливую картину за окном.
– Но что это? Зачем они мне? – вопросила Миа, когда та вернулась к койке.
– Хранить. Пока они под присмотром, Хэлвегард существует, – подвела черту травница и закрыла крышку коробки.
Секрет отправился назад в тайник, и Дэгрун вернула на место матрас. Девушка стояла рядом ошарашенная и не могла понять, что ей дальше делать с этой информацией.
– Не дрейфь, я не собираюсь помирать, – усмехнулась целительница. – Просто пришло время рассказать об этом кому-то. Ты – подходишь. А сундук – это ценность для местных. Там дистиллятор для аквавита, дорогие металлы и камни. Деньги, если поискать, то можно найти в тумбочке. Я – типичная бабка, глупая, считающая, что если спрятала что-то от себя, то никто не найдёт. Поняла?
– Поняла с самого начала и рассказываю это всем на каждом шагу, – кивнула Миа, вспомнив спор на заготовке дров. – Раз сегодня такой хороший день, может, тогда ещё и о летающих предметах расскажешь?
– Нет, об этом – не время, – произнесла Дэгрун просто и обыденно. – Давай укладываться, завтра могут вернуться полевые. Третий день льёт, как из ведра, так всегда бывает по осени, когда «медведям» нужен приют и питание.
Девушка удручённо вздохнула. Вечно её прерывают на самом интересном.
На следующий день и правда потянулись полевые. Мелкими мокрыми компаниями по два-три человека они заглядывали в избу Дэгрун и выкупали бутыльки со снадобьями.
– Осенью хорошо идёт концентрат эхинацеи, никому не нравится простуда, – поясняла старуха, подготавливая всё новые и новые товары. – Часто берут масло чайного дерева, он прекрасный антисептик. Особо буйные могут купить подушечку с цветами лаванды, а особо суеверные – метёлку полыни. Кроме того, следует выставить заготовки типы и малины: если лето было жарким, а дожди начались резко и неожиданно, то морозы ударят так же внезапно.
Миа слушала, не прерывая. Всё лето она наблюдала цветение этих трав и занималась их сбором, а теперь наблюдала, как их труды превращаются в заработок. Девушка знала, что полевые приносят едва ли шестую часть всего дохода травницы, но и их забота не обходила стороной. Дэгрун очень трепетно относилась ко всем своим клиентам, даже к неверующим и строптивым до лечения. Особенно к таким!
– Привет, Миа! – поздоровался подошедший с двумя молодыми «медведями» Лейв. – Ребята, познакомьтесь – это Миа, единственная на нашем веку девушка-воин.
– Привет, девушка-воин, – проговорили вразнобой те.
– Миа, это мои парни.
– Привет, парни Лейва, – выдала помощница травницы без тени улыбки, и Лейв расхохотался.
Она протянула ему бурое тягучее средство от ожогов и получила за него несколько монет. Мужчина поблагодарил странную деву и повёл «парней» к таверне.
В последующие дни поток покупателей увеличился. Теперь у дома Дэгрун стали появляться странники, одиночки в чудаковатых одеждах, не только с тёмными, как ночь, глазами, но и иные, голубоглазые. А единожды, Миа могла поспорить, она столкнулась на пороге с удивительным мужчиной с ярко-салатным цветом глаз. Сухой и жилистый, как голые деревья по осени, но строгий и даже угрожающий, он появился из гущи леса, осматриваясь по сторонам, зашёл в избу, а после завершения сделки скрылся в чащобе, не оставляя следов. У Мии мороз по коже шёл от подобных посетителей.
– Подобные личности приносят чуть ли не половину годового дохода, – объяснила в конце дня бабка, пересчитывая выручку и укладывая её в тумбу. – Каждый из них точно знает, для чего приходит, и какую цель преследует.
– Что они покупают? – поинтересовалась Миа.
– Информацию, власть, бессмертие – кто что. Кому-то нужны странные ингредиенты, которых нет даже у меня, и тогда они платят за ответ и моё молчание об их поисках, но часто находят, что искали.
– Мухоморы и вороний глаз, например? – уточнила ученица.
– В том числе, – кивнула Дэгрун. – Медвежий жир они выкупают у Фреи и делают на его основе мази разного назначения. За мной же активные добавки вроде порошка из листьев ландыша или сушёные ягоды некоторых северных орхидей. Поговаривают, в подобных снадобьях даже присутствует яд диких змей, который добывается ормаррами, но тут я имею мало информации.
Один раз в их дом наведался абсолютно седой длинноволосый тип с лицом молодого мужчины, глаза которого были не то оранжевыми, не то золотыми. Он назвался Магнусом и попросил полного уединения с травницей, занявшего буквально пару минут, после чего вышел вон и скрылся за поленницей. Больше девушка о нём ничего не слышала и не видела, куда тот делся, однако в тумбе нашла внушительный мешок с золотыми монетами без отличительных знаков.
– Работу подкинул, – предупредила знахарка Мию. – будем делать концентрат.
В течение недели в избу Дэгрун стали приходить обычные полевые, но не местные, не «медведи», а иные, более стройные и гибкие, правда, тоже кареглазые. Они притаскивали связки каких-то корней и веток со сладковатым запахом, которые женщина омывала и отваривала в огромных котлах. Отвар помещался в дистиллятор до тринадцати раз, пока на выходе не образовалась густая смолянистая жидкость, совсем немного.
Работа продолжалась больше месяца, который Миа провела в помощницах. Бесконечные зачистки корешков, бульканье аппарата и котла на печи, и этот стойкий запах сладковатой травы стали рутиной для девушки, нудной и утомительной. Однако по окончании процесса Миа заметила, что её ладони, чуть огрубевшие у бьярнваров от разного рода работ и стирки, вдруг стали от сока корней розовыми и молодыми, почти младенческими. Изменения тронули не только её саму, но и Дэгрун: старуха насквозь пропахла парами отваров и заметно распрямилась. Её иссушенная на летнем солнце кожа подтянулась и посветлела, а глаза обрели яркий лазурный оттенок.
К концу дистилляции странный седой человек снова пришёл. На этот раз он не стал выгонять Мию и при ней отдал женщине ещё более увесистый мешок с монетами, получив взамен обычный стандартный пузырёк.
– Себе отлила? – спросил он чистым юным голосом.
– Да, уж не забуду, поверь.
Мужчина недобро усмехнулся и покинул избу.
– Кто он такой? – поинтересовалась Миа, когда за Магнусом закрылась дверь.
– Человек, который не хочет стареть, – усмехнулась целительница. – Я знаю его порядка пятидесяти лет, и всё это время он такой же, как сейчас. Поговаривают, что он – один из основателей Хэлвегарда, до того стар.
– А он знает о вещах в твоей кровати?
Дэгрун зыркнула на принцессу и замерла, зависнув в её глазах. Миа выдержала взгляд.
– Многие знают об их существовании, как и Магнус, – ответила она, наконец, смиряясь с неудобными вопросами, которые девушка теперь отваживалась задавать. – Но никто не знает, что они у меня. Кроме тебя.
Большая ответственность, нечего сказать. С учетом того, что Миа даже толком не знала, кто такая на самом деле эта женщина, и теперь, в свете её вдруг помолодевшей внешности, сколько ей лет. Ответы могли быть абсолютно любыми.
Когда каморка травницы выветрилась от странного запаха варёных корней, и поток полевых истончился, Миа нашла себя не у дел. Послонявшись по избе пару дней и выполнив всю имеющуюся домашнюю работу, она решила навестить Герду, которая обещала вернуться в кузню по осени.
Свою старшую подругу с подбритыми висками она завидела ещё на подходе к мастерской. Та стояла возле входа под моросящим дождём и смотрела вдоль улицы, словно кого-то ожидала. Она окинула Мию беглым взглядом и, кратко поприветствовав, поставила рядом с собой.
– Хорошо, что ты пришла, рассказывай, как дела, – проговорила Герда холодно, всё так же глядя по сторонам.
– И я рада тебя видеть, – мрачно сообщила Миа и хотела уже было войти внутрь, но женщина её перехватила и вернула на место.
– Просто болтай, как ни в чём не бывало, буквально пять минут, – очень тихо пробасила женщина, всё так же глядя вдоль улицы, а громче выдала иное: – Как дела, Миа? Какими судьбами? Чем занималась летом?
Вдруг выше по улице сквозь жемчужную дымку дождя показалась группа людей непонятного назначения. Просто тёмная масса, двигающаяся вдоль строений от дома правителя, с большим числом ног и клацающая оружием.
– Я так рада, что ты зашла! – воскликнула Герда и принялась театрально обнимать Мию. – Чем занимается Дэгрун? Как её драгоценное здоровье?
При этом работница кузни довольно громко постучала ногой в дверь, и оттуда ей ответили тем же. Девушка недоумённо оценила картину, но решила подыграть старой знакомой. Она принялась болтать о походах за лавандой и мухоморами, то и дело нервно усмехаясь, надеясь в глубине души, что это выглядит естественно.
Масса людей приближалась, и из пелены мороси нарисовались их лица. Шестеро крупных бойцов во главе с Тристаном прошли мимо девушек, но тот вдруг, заподозрив неладное, остановился возле кузни, посчитав картину подозрительной. Герда краем глаза заметила казус и потянула Мию внутрь.
– Ну же, дорогая, не стой под дождём. Идём ко мне, я покажу тебе новые корсеты!
Девушки юркнули в нешироко раскрытую дверь, которую Герда закрыла за их спинами на щеколду. Люди внутри уставились на вошедших, пригвождённые резкой сменой декораций. Металлический запах крови ударил Мие в нос, активировав готовность к бою, и та, вцепившись в эфес меча, окинула ошарашенным взором собравшихся.
Слева за кузнецким столом сидел встрёпанный Скегги, настолько мрачный и убитый, что хуже и не придумать. Рядом с ним на полу расположилась пара молодых полевых с разбитыми лицами в кое-где рваных рубахах, которых Хьярти пытался привести в порядок влажным полотенцем. Позади виднелся торс Фроста с яркой кровоточащей полосой по центру груди и Карл с таким же полотенцем. Мужчина морщился от прикосновения горячей тряпки, но терпел молча. Возле печи на шатком табурете сидел какой-то молодой полевой, глядящий прямо перед собой невидящими голубыми глазами. Его руки сжимали стакан с золотистым пойлом, судя по всему, аквавитом, который он время от времени пригублял, словно воду. Ещё несколько битых бойцов расселось у него в ногах, уже перевязанных и умытых.
И только тут справа от входа Миа заметила его. Бьёрн замер возле главной кузнецкой конторки со Скьельдом за ней. В его ногах покоились четыре огромных мешка с торчащими доспехами, мечами и щитами. От взгляда знакомых глаз её обдало ледяным жаром, и принцесса едва не вылетела назад под дождь, благо дверь оказалась заперта.
– Кто? – бросил Бьёрн Герде.
– Тристан со своей тупоголовой гвардией, – тихо сообщила та.
Гул ругани прокатился по помещению, и мужчины снова зашевелились. Владелец кузни отсчитал полагающееся монеты за сданное оружие и потащил его в подсобку. Фрост выругался ещё раз и, отобрав полотенце у Карла, принялся сам промывать рану. Ошарашенная Миа вынула из кармана замшевых штанов флакончик чайного масла, который всегда носила с собой, и протянула знакомым. Те приняли его, зная, что делать дальше с антисептиком.
– Что стряслось? – пробормотала девушка, наконец, осознав происходящее.
– «Волки» объявили охоту на полевых, – выплюнул с гневом Скегги. – Или не они, но кто-то их руками. Теперь не поймёшь, кто за кем стоит.
– Ты не ранен? – спросила Миа у Бьёрна, и тот отрицательно покачал головой.
Перевязанным поставили выпивку и определили ночлег на втором этаже кузни, а тот, кому только что отсчитали монеты за сданные трофеи, вывалил их же за уплату комфорта. Вдруг парень, сидящий на стуле в состоянии шока узрел девушку.
– Я тебя знаю! – ошарашено воскликнул он. – Ты же из замка! Из замка ведь, да?
– Идем, я провожу тебя в спальню, Ру́нольв, – строго пресёк его болтовню Бьёрн и потянул за собой. – Ты пьян вусмерть, тебе нужно поспать.
Миа едва не лишилась чувств. Конечно же, она знала Рунольва, сына Гарольда, предводителя армии отца. Парень очень вырос и возмужал, загорел за лето на солнце, оброс и перепачкался, но это был он! Ледяной ужас, что её тайна может быть раскрыта здесь и сейчас, сковал тело.
Рунольв не был пьян, он был в двойном шоке: и от пережитой битвы, и от знакомой принцессы в самой отдаленной от замка деревне. Но осознаться парню не дали: сильные руки Бьёрна подняли его со стула за грудки и вытолкали к лестнице. Поступь мужчин протопала по второму этажу, хлопнула дверь, и всё стихло.
– Сядь вот тут. Хочешь что-то выпить? – спросила Герда Мию, но та отказалась. – Карл, Хьярти, заканчивайте там, уводите раненных наверх. Если Тристан найдет их здесь, нам всем «крышка».
Мужчины на полу зашевелились и стали подниматься на ноги. Вскоре кузня опустела, только Скьельд остался внизу с девушками. Он уселся у печи и взялся за кочергу, не имея ничего иного под рукой для отвлечения. Герда собрала окровавленные тряпки и отправилась к раковине, замывать. Владелец кузни же завис взглядом в огне.
– Я не вовремя, да? – пробормотала гостья, подсаживаясь к нему поближе.
– Нет, Миа, ты в самый раз, – отозвался Скьельд. – Неизвестно, как Тристан отреагировал бы на Герду, стоявшую в дозоре, если бы ты не пришла. Мне жаль, что ты увидела всё это, но Скегги сказал, ты истинный воин, так что переживёшь.
К тому времени, как Герда закончила с тряпками, к ним спустился Бьёрн. Бледный и сосредоточенный, он уселся на свободный стул и уставился в привычную точку – глаза Мии. Девушка тоже глядела на него, не смущаясь больше, но переживая за бойца.
– Как ты? – решила спросить она.
– Бывало и хуже, – отозвался Бьёрн. – Хотя лучше тоже бывало.
Мужчина усмехнулся легко и спокойно, словно для него подобный исход вечера был обычным делом.
– Миа, ты ведь ко мне шла, да? – решила уточнить Герда. – Что-то хотела? Прости, что сразу не спросила, тут такой переполох.
– Всё в порядке, я понимаю. Думала поработать с кожей, ты говорила, что осенью вернёшься.
– Обсудим завтра, – устало проговорила женщина, тяжело вздохнув; её взгляд скользнул к прикрытому ставнями окну и сквозь тонкую щель узрел обстановку. – А сегодня тебе пора. Темнеет.
Миа совсем не хотела домой, по непонятным причинам ей было важно быть сейчас тут. Она всем сердцем чувствовала, что не зря пришла сегодня в кузню.
– Пусть посидит ещё недолго, ладно? – вдруг вмешался Бьёрн, удивив до глубины души их обеих. – Я провожу её потом.
Герда кивнула и скрылась в своей подсобке, прикрыв плотно дверь. Вскоре и Скьельд распрощался с молодыми людьми, отправившись наверх, а они так и продолжили сидеть на стоявших напротив стульях, не размыкая взора. Казалось, этого было достаточно для обоих.
В печи приветливо хрустели дрова, отбрасывая на их лица огненные всполохи, а разлитое по кузне тепло быстро просушило влажные от измороси одежды. Слов не находилось, но они и не требовались. Мие просто было спокойно, что всё закончилось. Бьёрн же время от времени следил за огнём, но в большей мере следил за девушкой.
Они просидели так очень долго. За окном уже полностью стемнело, и, похоже, закончился дождь. Молчание всё так же казалось важным и органичным, словно ради этого Миа и пришла сюда сегодня.
Наконец, мужчина прикрыл глаза и глубоко вздохнул, собираясь с духом. А после этого, затворив огонь в печи, приблизился к окну. Комната мигом стала чёрной: совершенно ничего не видно, кроме тонкой оранжевой грани огня между заслонкой и устьем.
– Чисто, – доложил он тихим голосом. – Идём.
Очень осторожно и бесшумно Бьёрн откинул щеколду на двери и раскрыл её на две ладони, только лишь для того, чтобы выпустить девушку и проскользнуть самому. Абсолютная кромешная темнота окутала их со всех сторон, и Мие стало жутко покидать кузню. Вдруг её прохладную ладонь обхватила другая, тёплая и сухая, и потянула вперёд. Не разбирая, куда ступает, принцесса доверилась проводнику и пошла за ним, не имея особо выбора.
Вскоре глаза привыкли к черни настолько, что стали различать какие-то выпуклые предметы во тьме, не то изгороди, не то стены домов. Миа никогда не ходила по поселению бьярнваров в такое время, скорее всего приближавшееся к полуночи или около того. Получается, они просидели с Бьёрном в тишине порядка четырёх часов, немыслимо!
Вдруг порыв ветра растащил чёрные тучи, и яркие звёзды замерцали на тёмном небосводе. В их мягком свете Миа нашла себя на заднем дворе кузнечной мастерской, стоявшей за руку с Бьёрном. Мужчина прислушивался к звенящей тишине и вглядывался в чуть мерцающую темноту ночи. Удостоверившись, что всё тихо, он отвёл в сторону одну из досок забора и, пригнувшись, выбрался на плотный грунт дороги. Спутница сделала то же самое.
Очередной раскат ветра дорвал облака, освободив ещё больший клок неба, и из пелены выбралась неполная луна. Вся улица залилась ярким серебристым светом, и на её основании вдалеке шевельнулись какие-то тени. Бьёрн быстро пересёк дорогу и нырнул в лес, утягивая девушку за собой. Пять шагов, проводник присел за кустарник и прислушался. Миа подумала, что сейчас, кроме грохота своего сердца, она вообще ничего не слышит. В чащобу свет луны едва пробивался, но всё же тонко подсвечивал висящие с ветвей дождевые капли. На дороге послышались тихие шаги, кто-то прошёл мимо них один раз, а спустя время второй в обратном направлении. И всё стихло.
Бьёрн выпрямился и прислушался. Он забрался в карман брюк и вынул какой-то предмет, надломил его. По тихому хрусту Миа разобрала, что в руках у мужчины была обычная сухая ветка. Вдруг с разных сторон издалека раздались такие же щелчки. Постояв с полминуты, прислушиваясь, проводник двинулся дальше. Он шёл по чавкающей от дождя лесной подстилке настолько беззвучно, что Мие казалось, будто она слышит только свои шаги. Интересно, как ему это удаётся? В чём секрет?
Постоянно огибая заваленные деревья и раскидистые кусты, они плутали по лесу, стараясь не задевать ни одной ветки. Редкие порывы ветра обдавали их шквалом крупных капель, от которых намокала одежда и волосы. Миа уже не ориентировалась куда они идут по темноте и тишине, но Бьёрн без тени сомнения двигался вперёд, зная дорогу. Мысли, что спать они сегодня будут в мокром лесу, пресеклись, когда впереди мелькнула изгородь знакомой избы. С этой же точки беглая принцесса приблизилась к дому знахарки ранней весной, после битвы в замке.
Бьёрн добрался до забора, присел к земле и очень долго прислушивался, после чего мягко подошёл к дому и махнул рукой. Едва спутница подоспела к нему, тот ловкими движениями втолкнул её в приоткрытую дверь и тут же закрыл. Миа даже не успела звука произнести, как оказалась в избе.
– Рассказывай, – потребовала Дэгрун, сидевшая за столом при лучине. – Почему ты с Бьёрном?
Миа вздрогнула от неожиданности и едва не вскрикнула, вовремя зажав рот рукой.
– Ты меня ужасно напугала! – возмутилась она тихо. – И я не с ним! То есть, он меня только проводил, но между нами ничего не было.
Бабка оценила её усталым взглядом и безнадёжно вздохнула.
– Боже, девочка, неужели ты думаешь, что меня сейчас интересуют твои интимные отношения? – протянула Дэгрун, поднимаясь со стула. – Я ведь не мать тебе и не отец, занудствовать не стану. Скорее напротив, подтолкну к безрассудным поступкам, уж очень они отдают моей дикой молодостью.
Она подкинула в печь дров и налила «внучке» нечто горячее из чайника. Миа приблизилась к столу и только сейчас сообразила, насколько она вымокла и замёрзла, плутая по лесу.
– Мне больше интересно, что стряслось, раз ты вернулась из кузни затемно, да ещё и в сопровождении, – продолжила бабка серьёзно. – Тристан тут шлялся со своей шайкой, искали кого-то. А ты выглядишь осведомлённой.
Переодеваясь в сухое, Миа рассказала старухе всё, что знала. Та же слушала, не перебивая, становясь всё мрачнее и мрачнее. На окончании рассказа принцесса уселась за стол и обхватила руками теплый стакан с чаем, блаженно отпивая глоток.
– Что, интересно, во всей этой истории нужно Тристану? – задумалась Дэгрун. – Говоришь, Герда – одна из наших? Интересно. Завтра постарайся узнать у неё подробности, почему «медведи» бежали сюда, а не в деревню колльбьёрнов? Там определённо больше места, чтобы спрятаться, и правителей нет. Впрочем, Герда может и не знать. Тогда Скьельд может быть в курсе. Но ты с ним не говори, он не скажет и слова, только подговорит всех не втягивать тебя в подобные истории.
Миа лишь молча следила за ходом мысли мудрой женщины, которая пыталась склеить мир из обрывков слов и шелеста ветра.
– Получается, парень из кузни узнал тебя? – спросила она строго и настороженно, и девушка кивнула. – А Бьёрн его осёк и увёл наверх, так?
Ответчица ещё раз кивнула, не улавливая уставшим мозгом, что хочет сказать наставница, повторяя и без того озвученные факты. Но Дэгрун больше ничего не спросила, видимо, сделав нужные для себя выводы. Всё осмыслив и задав ещё пару вопросов, бабка дала команду ложиться спать.
– Утро вечера мудренее, – прокряхтела она, укладываясь. – Во тьме живёт лишь тьма, толку нет спрашивать у неё о свете.
Солнечный луч ударил в окно избы, и Миа сощурилась. Вчерашние прогулки по тёмным лесам казались выдумкой, как и вся история с раненными.
Дэгрун дома не было, видимо, ушла к Фрее за списком пряностей. Это и на руку. Девушка наспех оделась и перекусила какой-то сушёной лепёшкой, запила её колодезной водой прямо из ковша и выбежала на улицу. И тут же вернулась обратно, поражённая.
За ночь на пронзительном ветру небо расчистилось полностью, но взамен облаков и дождя в Хэлвегард пришли первые морозы. И не простые с тонкими льдинками на лужах, а крепкие, которые не могло растопить слабое осеннее солнце. Всё, что вчера было мокрым, чавкающим и капающим, сегодня стало звенящим, оскольчатым и гладким.
Миа надела поверх меховой жилетки тёплый кожаный плащ с капюшоном и отправилась в кузню. Ей просто необходимо было увидеть Бьёрна, чтобы понять, что ей это всё не приснилось.
Поселение покрылось белёсым игольчатым инеем полностью. Стены домов поседели, лужи встали крепким льдом, даже растения – каждая веточка, каждый неопавший лист – ощетинились белыми ворсинками. Миа оторопела от благоговения. Всё-таки, в замке природа не такая красивая, как в лесу.
Пару раз поскользнувшись, но удержавшись на ногах, принцесса хотела ворваться в кузню, которая обычно поутру уже вовсю работала, но наткнулась на закрытую дверь. Девушка постучала, но ответа не последовало. Тогда она обогнула здание справа, как раз той тропой, которой они вчера с Бьёрном попали на задний двор, и нашла окно, которое, судя по расположению, должно было оказаться комнатой Герды. Потянувшись на цыпочках, девушка постучала в него и замерла. Спустя время в него постучали в ответ, и Миа заметила за тюлем лицо подруги. Её заметили, значит, откроют.
Она поспешила к главному входу, куда её впустили и тут же закрыли за спиной дверь. Щеколда вернулась на место, обозначая сегодня в заведении выходной.
– Ты рано. Что-то стряслось? – спросила Герда Мию, ощупывая девушку со всех сторон.
– Нет, просто мне нужно было к вам, – пробормотала она. – Не знаю, почему. Ощущение нереальности этого всего. Бьёрн уже встал?
– И ушёл, – кивнула женщина. – Перед рассветом забрал Рунольва и скрылся из деревни, пока Тристан не заподозрил неладное.
– Почему он забрал Рунольва?
– Кто ж его знает? Единственный не раненый полевой, одни боги знают, для чего ему этот потрясённый боем мальчик.
Герда подкинула в тлеющую печь полено и принялась ваять завтрак. Гостья от еды отказалась, но уселась за общий стол, желая расспросить старшую о многом. И вскоре поняла, что та не так много знает. Кузня была перевалочным центром довольно долго, но редко, потому как располагалась вдали от основных сражений. Раненные доходили нечасто, и Герда не знала, почему отряд вернулся на этот раз сюда, а не в любое другое место. Она доложила, что остальные из разбитого отряда отсыпаются, поэтому, пока весь верхний этаж забит бойцами, кузнечная мастерская закрыта. Скьельд разрешил прикрываться его выдуманной болезнью. Обязательно заразной.
Герда всё же поставила перед её носом кружку травяного чая и уселась напротив со своей едой.
– Ты вчера спасла Бьёрна, он был на грани, – сообщила она серьёзно.
– Но я ничего не делала, – пролепетала Миа.
– Его разбили нападение «волков» и потеря товарищей, – словно не замечая её реплики, продолжила Герда, отпивая чай. – Понятно, что среди них было много сильных и опытных заводил – Скегги, Фрост… Но Бьёрн почему-то часто берёт ответственность за битвы на себя. Лично на себя, понимаешь? Это непосильный груз для одного человека, тем более такого молодого. И он готов был сдаться, опустить руки. И тут – ты.
– Это он так сказал?
– Это видно, Миа. Я достаточно внимательна, чтобы замечать подобные мелочи. Иначе для меня всё давно закончилось бы. Мужчине нужна тихая гавань, где можно понять, ради чего он двигается. Что есть иная жизнь, кроме войны, мирная и добрая. Невозможно постоянно быть в тонусе, иногда нужно и отдыхать.
Из Мии тихая гавань была так себе, нечего сказать. Инициированная воительница, единственная известная на весь Хэлвегард, выжившая принцесса, которую ищут по всему королевству, умеющая держать меч лучше, чем нож для очистки овощей. Хотя вчера Бьёрну нужно было совсем не это всё. Он просто смотрел на неё и отдыхал. Похоже, Миа начала понимать, что имеет в виду женщина, говоря о гавани.
– А что он говорит обо мне? – спросила она осторожно.
– Ничего, – ответила Герда весомо. – Это и удивительно, потому что Бьёрн всегда имеет своё мнение о людях, которого не скрывает. А о тебе не говорит совсем, словно бережёт какую-то тайну. Свою личную, глубоко в сердце. Понимаешь?
Девушка кивнула.
Внезапно на входе раздались тяжёлые шаги, и дверь мастерской дёрнулась могучей силой. Крепкая щеколда сдержала натиск, снаружи побились недолго и оставили это дело. Герда вскочила на ноги и глянула в щель между ставней на окне. Села назад, спокойная.
– Кто он на самом деле? – продолжила Миа расспрос.
– Бьёрн-то? Дезертир. Он за всех, и ни за кого. За себя, и тут же против себя. Не выносит правил, но сам живет по строгим законам, известным ему одному. Он везде, и его нигде нет. Кажется, что он пропал, но стоит начать его искать, он уже тут рядом, стоит в дверях. Я не знаю его родословной, хотя говорили, что у него в деревне колльбьёрнов осталась мать. Я прожила там тридцать лет, и могу сказать, что мне эта женщина незнакома. Либо он хорошо скрывает родственные связи, либо это лишь слухи. Бьёрн останавливается всегда в съёмных комнатах, словно у него нет дома. Но при этом в каждой деревне, в каждом помещении он ведёт себя так, словно это и есть его дом.
– Совмещает противоположности, – проговорила девушка.
– Примерно так, да. Он как меч баланса, вечно во что-то влипает, во всём разбирается, берёт на себя, выравнивает. У него множество команд, которые он может разом все в одночасье оставить и уйти в одиночный поход, чтобы уравновеситься и проветрить голову. И он совсем не интересовался дружбой, любовью и девушками. До тебя. То внимание, которое он тебе уделяет, это уже очень много для Бьёрна. Поэтому в деревне и судачат о вас.
Объект внимания непобедимого воина нахмурилась и растерялась одновременно. Те действия в свой адрес, которые совершал Бьёрн, могли быть похожи на что угодно, только не на флирт. Карл с Хьярти и то более очевидно выражали свою симпатию в отношении принцессы! И пусть воин переступал через себя, когда находился рядом с ней или смотрел на неё, Миа даже не подумала бы, что это элемент заигрывания. Хоть от его взгляда и горело в груди, и бегали мурашки по телу.
– Мне даже нечего сказать на этот счёт, – проговорила девушка.
– Значит, и не нужно, всё решится само, – отмахнулась Герда. – Главное, что могу сказать от себя: любить полевого – это та ещё нагрузка. Пусть у вас всё будет хорошо, хоть вместе, хоть порознь.
После завтрака девушки принялись обсуждать совместную деятельность. Миа хотела освоить молот и кожу, но не только в изготовлении корсетов. В замке придворные дамы всегда ходили в длинных платьях и накидках, но те штаны, что принцессе дала Дэгрун, гораздо глубже отражали её суть. Их необходимо было заузить и попробовать пошить из более тёплой замши на зиму. Кроме того, из плотной кожи мастерица соорудила себе новый корсет, который сделала под себя.
Вскоре принцесса переоделась в тугие замшевые лосины и длинную, почти до середины бедра, рубаху, поверх которой встал фактурный корсет с выдавленными витиеватыми узорами. Верхней одеждой ей стала длинная парка из чёрной дубленой шкуры и высокие меховые унты на кожаных стяжках почти до самого колена. Кроме того, Герда выделила Мие большую кобуру под ножны меча, которая надевалась поверх парки, и тёплые рукавицы. Теперь девушке были не страшны ни враги, ни морозы.
Конечно же, Герда не осталась в стороне и тоже захотела себе подобный наряд. Счастливый и стильный вид работниц кузни вдохновил и других женщин поселения, и вскоре в их маленький кожаный цех пошли заказы. Швеи довольно скоро определились с условиями совместной работы, сырьём и оплатой. Так Миа получила место в кузне, куда заходила теперь на правах работницы в любое время.
Свободный график позволял ей решать свои задачи, и девушка подумывала начать с проруби, о которой мечтала с первых заморозков. Лёд на озере был уже достаточно крепок, осталось найти смельчака, который согласится ей помочь.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?