Текст книги "Воспитание любовью. Как стать для своих детей большим и сильным взрослым"

Как нетрудно догадаться, если постоянно накрывать ребенка куполом своей тревоги и страха (туда не ходи, то не делай, я боюсь за тебя), если «держать» его все время рядом, в «зоне доступа», чтобы за него не нужно было волноваться, он лишается возможности полноценно взаимодействовать с миром, лишается ценного для себя опыта, заражается родительской тревожностью и, увы, инфантилизируется, поскольку рассматривается (родителем, а потом уже самим собой) как неспособный справиться с возникающими ситуациями. Развитие его самостоятельности и собственной автономности тормозится. Плавного и постепенного отделения от родителей (сепарации), такого нужного в процессе взросления, не происходит.

Кроме того, чрезмерная тревога, как и все, о чем идет речь в этой главе, работает как «фонящий экран». Потребности и желания ребенка часто подменяются родительскими, его самого за этим экраном перестает быть видно. Родитель зачастую начинает взаимодействовать со своей тревогой, а не с ребенком, таким какой он есть на самом деле.

Что делать со своей тревогой? Волшебных таблеток, увы, нет, необходима активная помощь самой (самому) себе. В первую очередь, нужно принять тот факт, что тревога – это естественная (!) для вас реакция на потенциально небезопасную ситуацию. Затем составить своего рода алгоритм проживания этого тревожного состояния, подходящий именно вам. Что вы чувствуете в начале, когда накатывает тревога, какие мысли бешено крутятся и какие ощущения переживаются в процессе, как вы ощущаете себя в конце. Зная этот алгоритм, вы будете к нему готовы, и тревога уже не будет заставать вас врасплох. Преодолев этот этап, вы сможете начать говорить со своей тревогой, изучать ее, сможете спросить – что она хочет вам сказать, какие потребности с ней связаны? Как их можно было бы удовлетворить?

Однако пытаться запереть тревогу и страхи внутри себя – тоже неполезно. Их надо выражать, но безопасно, экологично, по крупицам собирая способы, которые вам помогают. Что это может быть?

• Дыхание (удлиняем выдох и выдыхаем, словно задуваем свечу, выдох должен быть длиннее вдоха; еще один способ – «дыхание по квадрату»: на четыре счета вдох, затем на четыре счета задержка дыхания, на четыре счета выдох и четыре счета не дышим, а затем снова по кругу);

• Техники релаксации (медитации, визуализация, напряжение на 5–7 секунд и расслабление различных групп мышц, особенно тех, которые зажаты – очень эффективно!).

• Моторная активность (ходьба, приседания, спорт, даже уборка квартиры).

• Телесные практики (массаж, йога, душ или ванна).

• Арт-терапия (свою тревогу можно нарисовать, а потом внести в рисунок изменения, чтобы он перестал быть тревожащим, а стал как минимум нейтральным, как максимум – позитивным), рукоделие, музыка.

• Достаточное количество воды (вымываем гормоны стресса).

• Информационный детокс (дозируйте новости, соцсети).

• Приятная, доставляющая удовольствие деятельность (составьте список из 20+ пунктов), также полезно заниматься тем, что возвращает вам ощущение контроля над ситуацией и дает мгновенный результат.

Упражнение на самопознание

Лягте, сядьте в кресло или на пол, скрестив ноги «по-турецки». Закройте глаза. Прислушайтесь к себе, к ощущениям в своем теле. Попробуйте почувствовать, где именно в теле находится ваша тревога. В голове, в плечах, в груди? Какого размера ваше чувство тревоги, насколько оно тяжелое или легкое, какого оно цвета? Если к нему прикоснуться, каково оно на ощупь?

Пошлите в то место, где «обитает» тревога, внимание, интерес, тепло. Подышите вместе с ней. Понаблюдайте, реагирует ли чувство тревоги на вас? Какое воздействие на него оказывают ваше присутствие, ваше неравнодушие? Спросите у тревоги, что бы она хотела рассказать вам о себе? Как она себя чувствует? Каково ее намерение по отношению к вам? Чего она хочет (хорошего) для вас? Что ей нужно от вас? Что помогло бы вам обеим чувствовать себя лучше? Что помогло бы ей немного расслабиться? О каких ваших потребностях сигнализирует чувство тревоги? Что (из реалистичного) в ваших силах сделать, чтобы их удовлетворить?

Какая самая эффективная позиция родителя, умеющего взаимодействовать со своей тревогой? Выглядит она примерно так: «Да, в мире существуют опасности, неопределенность, бывает и так, что происходящее вокруг становится непредсказуемым. Мир разный, но вполне подходит, чтобы в нем жить. Да, мы не все в нем можем контролировать, но мы можем развивать свою способность справляться с различными ситуациями, если будем не прятаться от них, а разбираться, «проходить через», опираясь на свои возможности, ресурсы, опыт, помощь и поддержку других людей. И это, безусловно, будет делать нас более сильными и уверенными в себе: «У меня получается, я могу на себя положиться, и, если что, сделаю все возможное, чтобы защитить и обезопасить себя и тех, кто мне дорог».

Пара слов о страхах. Один из самых распространенных – о том, что «что-то пойдет не так», ребенку где-то будет плохо, он будет страдать, вырастет каким-то «не таким», не найдет себя в жизни, не станет гением, миллионером, олимпийским чемпионом, президентом. «Боюсь, что у него будут конфликты с детьми», «боюсь, что если не будет выполнять «правила», станет для общества неудобным и «неправильным», «боюсь, что учительница в школе будет его унижать», «что потеряет непосредственность», «боюсь, что попадает в плохую компанию», «боюсь, что так и не найдет дело, которое нравится»…

Стремясь предотвратить нечто страшное в будущем, родители ломают голову над тем, как так выстроить свое поведение, что говорить, что делать, какой линии придерживаться, чтобы это страшное будущее не наступило. Вернее, наступило, но не страшное, а радующее. А потому заранее, движимые страхом и пока несуществующими проблемами, поднимаются «в стойку» и пытаются решить, упредить и воздействовать на то, чего еще нет.

Тут есть одна ловушка, даже две, и сейчас я о них расскажу.

Ловушка первая: предполагается, что некая проблема в будущем будет настолько тотальна и катастрофична, что с ней уже ничего нельзя будет поделать, даже частично, и она угробит человеку вообще всю жизнь. Кроме того, близкие взрослые ребенка, видимо, будут настолько слепы и беспомощны, что не заметят симптомы надвигающегося неблагополучия и не смогут помочь с ними справиться.

И здесь хочется напомнить, что большинство трудностей, с которыми мы сталкиваемся в жизни, не застывают во времени, а преодолеваются, особенно если их не игнорировать, а прилагать усилия к разрешению. В случае с вышеозвученными страхами – это учить ребенка общаться, поддерживать в поисках «своей стаи», выстраивать отношения с учителями в школе (и не забывать, что школу всегда можно сменить при непримиримых разногласиях) и пр. А еще нужно помнить: большая проблема никогда не возникает «вдруг». Все опасения по поводу ее внезапного возникновения снимаются опорой на материнскую чуткость. Если вы будете внимательны к своему ребенку, к тому, что с ним происходит, что для него важно, вы всегда успеете заметить и вмешаться, если что-то, на ваш взгляд, будет развиваться неблагоприятно. Да, бывают жизненные вызовы, похожие на бомбы. Они просто падают с неба. Часто мы не можем их ни остановить, ни предотвратить. Но мы в любом случае можем сделать что-то, чтобы удар был не таким оглушительным, и позаботиться о себе и о тех, кто дорог.

Ловушка вторая, более глобальная: пребывая в своих опасениях по поводу неизвестного будущего, мы не замечаем, как от нас ускользает одна важнейшая вещь – чувство внутренней опоры. В научной психологии есть такое понятие – локус контроля. Оно было введено социальным психологом Джулианом Роттером в 1954 году. Локус контроля – это склонность человека приписывать результаты своей деятельности внешним или внутренним факторам. Когда человек приписывает результаты чему-то внешнему (если у него что-то не получилось, то это «другие виноваты», а если получилось, то просто «повезло»), такой локус контроля и называется – внешним. Если человек берет ответственность за то, что с ним происходит, на себя, то, соответственно, – внутренним.

Это понятие сейчас трактуется и более широко: локус – то, на что мы опираемся, идя по жизни, в чем/ком видим источник своего благополучия или неблагополучия. Локус = опора. Внутренний локус – это наша ответственность за себя, за свои мысли, поступки, намерения и даже чувства. Это опора на себя. Она позволяет чувствовать себя устойчиво, свободно, наполняться внутренней силой и держать равновесие.

• Когда наше внимание смещается на то, что от нас не зависит,

• когда мы обвиняем других людей в том, что с нами происходит,

• когда думаем, что кто-то должен решить наши проблемы и облегчить нашу жизнь,

• когда пытаемся любыми способами получить от других людей то, что те давать нам не хотят,

• когда ищем чужого одобрения и похвалы и зависим от мнения окружающих,

• когда прокручиваем в голове события прошлого или тревожно вглядываемся в туманное будущее, наш локус смещается и становится внешним.

Внешний локус – это всегда потеря сил, равновесия, это много отчаяния и тревоги из-за тщетных попыток управлять тем, что находится вне зоны нашего влияния.

Ответьте себе на вопрос: за что отвечаю я, а что вне зоны моего контроля?

Что я могу изменить, а до чего не смогу дотянуться никогда, хоть наизнанку вывернусь?

Могу контролировать: где жить и с кем, где работать и кем, чему учиться и когда, что носить, как проводить время, как заботиться о себе, с кем дружить, что думать, как поступать, какие выборы делать, как относиться к другим, как отзываться на свои (и чужие) чувства.

Не могу контролировать: погоду и прошлое (и будущее не могу, но могу его уважать), что окружающие думают (и обо мне в том числе), что чувствуют, что говорят, какие выборы совершают, их взгляды, поступки, привычки, их воля.

Бессилие – столь же тяжелое, трудно переживаемое чувство, сколь и полезное.

Очень часто оно указывает, что мы хотим изменить или «выстроить» то, что вне нашего контроля и вне наших границ. И если мы будем упорствовать в этом стремлении, очень быстро обнаружим себя в неважном состоянии – неустойчивыми, издерганными, расшатанными.

И главная задача в ситуации бессилия (да и вообще в любой ситуации) – сосредоточиться на том, что мы способны контролировать (и/или менять), и отпустить все то, что нам неподвластно, – признавая это, печалясь, горюя, если нужно.

Чтобы сделать свой локус внутренним, достаточно поставить вопрос так: «Что зависит от меня? Что в данной ситуации могу сделать я?» И отвечать на него: «Я не могу знать, что случится в будущем, не могу, как гадалка, предсказать, где постелить соломку, но я могу быть «здесь и сейчас», смотреть на то, как ощущает себя мой ребенок, что ему интересно и нравится, чем он живет, какой между нами контакт, прислушиваться к себе, своему внутреннему голосу». И действовать – гибко! – по обстоятельствам. Доверяя себе, уважая свои решения и даже позволяя себе ошибаться.

Поэтому: не надо воспитывать детей исключительно «с прицелом» на будущее, оно неизвестно. Самая эффективная воспитательная стратегия – быть «здесь и сейчас». И во взаимодействии с ребенком – транслировать свои ценности, которые вы искренне и честно считаете для себя основополагающими.

Упражнение на самопознание

Есть ли у вас собственная система ценностей? То самое «что такое хорошо и что такое плохо» в вашей интерпретации. Эта система складывается из ценностей, убеждений и взглядов, которые вы присвоили из культуры (общечеловеческая система ценностей), своего опыта или привнесли из системы ценностей родителей и других близких или авторитетных людей. Это ценности и взгляды, которые вы считаете своими родными (а не навязанными), с которыми полностью внутренне согласны – что жить (вам!) надо именно так. И вам не надо за них ни перед кем оправдываться!

Именно из своей системы ценностей вы исходите, когда, например, стоите на том, что недопустимо унижать других людей, намеренно причинять им боль. Или нельзя «поднимать на смех» ребенка, когда он с чем-то не справляется. Или считаете, что каждый день должен быть прожит максимально эффективно (или наоборот – расслабленно и с доверием к жизненному потоку). Еще раз подчеркну: любая ваша система ценностей имеет право на жизнь. Это то, на что вы ориентируетесь, принимая любое решение. Это правила вашей жизни.

У других людей – своя система ценностей и свои правила. Люди становятся близкими именно так – по похожим системам ценностей.

Подумайте и напишите, что является для вас по-настоящему дорогим, важным и ценным.

Что определяет ваши жизненные выборы?

Какой линии поведения вам нужно следовать, чтобы для самой/самого себя оставаться Человеком? (это ключевой вопрос)

Система ценностей – такая обширная вещь, которую нельзя «составить» за один вечер или два. Но можно «лечь» в этом направлении. Я предлагаю вам начать собирать ценности, которых вы придерживаетесь, в эту систему, чтобы она стала стройной, непротиворечивой, твёрдой опорой для вас в любой жизненной ситуации.

Чувство вины

«Я не справляюсь, я плохая мать», «мне нечего дать ребенку», «он меня все время раздражает», «может, я его не люблю?», «я никчемная, я только все порчу, даже защитить своего ребенка не могу», «зачем мне это, может, мне не надо было вообще рожать детей?».

Вряд ли на свете можно встретить родителя, который бы не ощущал себя плохим и виноватым перед собственным ребенком. За какие-то свои ошибки, промахи, просчеты, мысли. Даже за то, что еще не случилось.

На примере родительской вины хорошо видно, как полезное социальное чувство, призванное четко сигнализировать о том, что́ мы сделали не так и кому, призывающее нас не причинять вреда окружающим, не пренебрегать их интересами и тем самым оставаться полноправным членом группы, превращается в стойкое, тотальное и разрушительное переживание.

Сравните: движимые здоровым чувством вины, мы можем извиниться, признать ущерб, если он был причинен, исправить ошибки, сделать выводы, переосмыслить и изменить поведение, а также признать и принять то, что невозможно исправить. И вина проходит. Адекватная вина.

Неадекватная, токсичная вина затухает лишь ненадолго, чтобы вновь возгореться и сообщить нам, что мы поступаем плохо. Что своими действиями или бездействием наносим вред самому дорогому и близкому человеку на свете, своему ребенку: здесь не услышали, там в чем-то отказали, вспылили, оттолкнули, не нашли нужных слов (или денег), были невнимательны, слепы. Или что-то (опять!) сделали «неправильно», не так, как пишут в мудрых статьях и книгах о воспитании.

Чувство вины подпитывается образом идеального родителя, который есть в голове у каждого. Этот идеальный родитель всегда чуток, компетентен, уравновешен, справедлив и уверен в себе. Не устает, не испытывает раздражения, не чувствует бессилия. Всегда знает правильный ответ, никогда не выпадает из взрослой позиции… И очень горько становится тогда, когда ты, реальный и живой человек, в этот образ стабильно не попадаешь. Прыгаешь, пытаешься дотянуться и дорасти, а все равно – мимо!

Особенно невыносимое чувство вины накрывает родителей, когда им не хватило терпения, они не смогли сдержаться, а потому накричали на ребенка или даже как-то физически воздействовали его. Обычно за этим стоит идея о том, что на детей срываться нельзя, на них нельзя повышать голос, на них нельзя злиться. А потому родители боятся, сдерживают, даже давят в себе негативные чувства, превращая себя в пружину, на которую постоянно и немилосердно нажимают. В итоге «пружина» не выдерживает, гнев прорывается наружу, испепеляя все на своем пути, а затем ему на смену приходит сильнейшее чувство вины, от которого хочется пойти и удавиться.

Есть ли выход из этой кажущейся тупиковой ситуации? Есть!

Здесь имеет смысл обратить внимание на три основных момента:

1. Природа подарила нам богатейшую палитру чувств, эмоций и ощущений – от самых мрачных и горьких до легких, радостных и приятных. И любые чувства важны, правильны для нас, и ни за какие из них не должно быть неловко или стыдно, никакие из них никого не делают плохим человеком. Чувствовать – нормально. Радоваться – нормально. Грустить, бояться, испытывать отвращение – тоже вполне естественно. И даже злиться – в том числе на собственных детей – нормально. Главная функция эмоций – дать нам тонкую информацию о нашем состоянии и состоянии другого человека. Наша злость, обида, раздражение – это маячки. Это сигнал высокой четкости о том, что что-то идет не так, как хотелось бы, что нужно что-то менять. Это сигнал о наших, возможно, тонких, уязвимых местах, о наших границах, о наших нереализованных потребностях. И наша задача понять, что это за потребности. И постараться их удовлетворить. Нельзя, невозможно, смертельно опасно пытаться избавиться от «плохих» чувств, оставив себе только легкие и приятные. Придется тогда «вырубать» всю эмоциональную сферу полностью. И мы лишимся важнейших настроек, позволяющих нам ориентироваться в мире и выживать.

2. Если давить и прятать свои чувства вредно и неправильно, то как же быть? Не сдерживаться? Орать на ребенка, когда захотелось? Нет. Еще одна важная мысль: эмоции и поведение – это разные вещи. Можно прийти с работы усталым и злым и начать срываться на всех, мол, «никто здесь меня не ценит». А можно сказать своему ребенку: «Я устал(а) и немного раздражен(а), но ты здесь ни при чем. Я чуть-чуть отдохну, и мы обязательно поиграем». То есть можно чувствовать то, что ты чувствуешь (гнев, усталость, досаду, обиду), и при этом регулировать свое поведение. Одновременно. И учить этому детей – не игнорировать свои эмоции, ощущать их, разбираться в них и выражать так, чтобы живые существа вокруг все же не слишком страдали. Очень важно знать свои болевые точки, при нажатии на которые точно проследует ощутимая реакция, сообщать о них окружающим – но не затем, чтобы они прятались по углам и боялись оттуда выглянуть, а затем, чтобы они знали, где у вас тонкое место, и не удивлялись, если вдруг его прорвет.

Важно отслеживать свои эмоциональные состояния и «разряжать» тогда, когда они еще управляемы: то есть проживать злость именно тогда, когда вас что-то злит, выражать недовольство именно в тот момент, когда кто-то причиняет вам дискомфорт (если это уместно, конечно). Не подавлять в себе эмоции до тех пор, пока они не сметут все вокруг неконтролируемым взрывом. А прислушиваться к ним и называть словами («так, я сейчас злюсь, прямо негодую, внутри протест и разрывает ярость»). Также полезно обращать внимание на тело и описывать свои телесные ощущения (тут все сжалось, там напряглось, по телу мурашки, в горле комок, грудь будто плита придавила, губы дрожат), дышать, увеличивая выдох, и разряжать напряжение физически (здесь подойдет любая доступная физическая активность).

Чем больше мы обращаем внимание на свои потребности и чувства, тем меньше вероятность потери контроля и поступков, которых хотелось бы избежать.

3. Когда на психологических консультациях родители рассказывают о своих срывах и накрывающем их затем чувстве вины, мы почти всегда обнаруживаем, что «срывы» случаются не тогда, когда они полны сил, бодры, веселы и довольны жизнью. Они случаются тогда, когда родители истощены, вымотаны и вообще держатся на одном честном слове. Агрессия и злость «прикрывают» беспомощность и усталость. Иногда стыд, иногда ужас. Но чаще – сильную усталость, издерганность, бессилие и плохое самочувствие. И здесь хорошо бы самообвинение, критику и вину попросить немного «отступить», и тогда появится пространство для самосострадания. Для того, чтобы отнестись к себе с теплотой и заботой. И дать себе это простое право – останавливаться и напитывать себя тем, что дает силы и способность жить в «рабочем» ритме, удовлетворять свои потребности, вкладываясь тем самым в свою эмоциональную стабильность и устойчивость. И тогда спираль агрессии не будет закручиваться дальше. Это наша ответственность перед самими собой и нашими детьми – делать им «счастливую маму». Знаете эту притчу про счастливую маму?

Притча про счастливую маму

Жила-была бедная еврейская семья. Детей было много, а денег мало. Бедная мать работала на износ – готовила, стирала, и… орала, раздавала подзатыльники и громко сетовала на жизнь. Наконец, выбившись из сил, отправилась за советом к раввину: как стать хорошей матерью? Вышла от него задумчивая. С тех пор ее как подменили.

Нет, денег в семье не прибавилось. И дети послушней не стали. Но теперь мама не ругала их, а с лица ее не сходила приветливая улыбка. Раз в неделю она шла на базар, а вернувшись, на весь вечер запиралась в комнате. Детей мучило любопытство. Однажды они нарушили запрет и заглянули к маме. Она сидела за столом в своем лучшем платье и… наслаждалась бокалом чудесного красного вина с невероятно вкусным цимесом, который подавали только по праздникам.

«Мама, что ты делаешь? А как же мы?» – возмущенно закричали дети.

«Ша, дети! – вальяжно ответила она. – Я делаю вам счастливую маму!»

Мы все пытаемся быть хорошими родителями, но надо понимать, что мы – это они и есть. Да, небезупречные, да, не всемогущие. Но детям мы нужны именно такие – неидеальные. Показывающие на собственном примере, что можно быть собой, иметь свои сильные стороны и свои болевые точки. Каждый человек чего-то не умеет и чего-то не может. Каждый устает, каждый когда-то ошибается. Нет, это не оправдание своих промахов и не индульгенция на право причинять своим детям боль: мол, ну что поделать, вот я такой человек, терпите и не ропщите. Это понимание собственных ограничений.

Допуская ошибки, не угадывая желаний ребенка, не выполняя всех его требований, демонстрируя иногда ему свое негодование или злость, мы способствуем его взрослению. Мы показываем ему, что другие люди – отдельные, со своими чувствами и своим внутренним миром. Мы показываем, что и он может ошибаться. Ошибаться, признавать это, выражать сожаление, исправлять, если это возможно, принимать как опыт и жить дальше. Это называется ответственность.

К сожалению, чувство вины – одно из ведущих в нашей культуре, и оно поддерживается на коллективном уровне как важный элемент управления.

У нас считается: если что-то случается (например, ребенок заболевает или получает в школе одну двойку за другой), в этом обязательно кто-то виноват, надо его найти, тем самым подчеркивая собственную непричастность, «невиноватость» или бо́льшую жизненную компетентность (в зависимости от ситуации). Допустивший ошибку (очевидную или мнимую) автоматически становится «плохим» и должен быть наказан (хотя бы всеобщим осуждением). Нередко на бытовом уровне это приводит к тому, что, чтобы не оказаться таким «козлом отпущения», люди стремятся вовремя обвинить другого и сделать «плохим» его. В результате ответственность перекидывается как горячая картошка, а проблема часто не решается. Почему это происходит? Потому что большинство людей, увы, с детства перегружены виной.

Есть такая интересная мысль, что хроническая вина – это злость, «развернутая» на себя. Когда-то, в детстве, эта злость поднималась, чтобы защитить ребенка от несправедливости и чужой ответственности. Но у большинства детей не было возможности протестовать, и злость оборачивалась внутрь – виной. Ребенок беззащитен и зависим от родителей, поэтому с легкостью берет на себя все, что не в силах взять на себя близкие взрослые, – любую вину, любую ответственность: за то, что папа пьет или ушел из семьи, за то, что маме тяжело, она одинока и не удовлетворена своей жизнью. Некоторые родители вольно или невольно пользуются детским ощущением виноватости и превращают чувство вины в средство контроля и управления. Это удобно: вечно виноватый ребенок послушен и сделает все, что пожелаешь. Вырастая, такой человек продолжает носить в себе всепоглощающую вину и брать ответственность за чувства, состояния и проблемы других людей. В итоге чувствует себя вечно обесточенным и всем должным. И ему зачастую уже не нужен кто-то, кто будет его винить, потому что та внешняя обвиняющая фигура из детства давно стала частью самого человека и превратилась во внутреннего критика. Именно из-за него, того самого внутреннего критика, мы так тяжело справляемся с ситуациями, когда нужно сделать выбор, особенно это касается решений, связанных с жизнью ребенка (выбор няни, детского сада, школы, врача, куда поехать отдыхать и пр.). Потому что, если вдруг что-то пойдет не так, мы себя в чувстве вины сами же и утопим.

Вопросы для знакомства с внутренним критиком

Предложу нестандартное: пригласите вашего внутреннего критика на чай. И побеседуйте с ним с позиции интереса и любопытства. Очень часто внутренний критик ПРЕПЯТСТВУЕТ тому, чтобы мы вновь встретились с прошлым травматичным опытом. Он не пускает нас туда, где нам будет больно. Он защищает нас от отвержения, от осуждения, от боли. Он помогает скрывать уязвимость.

Также очень может быть, что когда-то давно ему нужно было «приспособить» нас к близким взрослым, которые были требовательны и не чутки, но без которых было не выжить. И чтобы сохранить с ними эмоциональную связь, вписаться в их ожидания, надо было согласиться с их оценками и видением нас – через «встраивание» в себя посланий внутреннего критика. Спросите, в чем заключается «работа» внутреннего критика? И когда он делает то, что он делает, от чего вас он защищает? О чем он заботится, о чем вас предупреждает, от чего пытается уберечь? Зачем нужно, чтобы вы испытывали вину (ощущали, что вы плохи, никчемны, лишни)? Чтобы что? (задайте это вопрос много раз – по мере того, как критик будет отвечать). Что будет, если он перестанет делать свою работу? Что случится, если вы не будете испытывать вину? Нравится ли ему то, что он делает? Если бы была возможность, чем бы он занялся вместо своей немилосердной критики? Как он посмотрит на то, чтобы быть вашим советником, а не тем, кто осуждает и винит? Можете ли вы поблагодарить его за разговор и его неравнодушие? Что он вам отвечает?

В конце обнимите себя и скажите: я есть, со мной все в порядке, я хороший человек, я могу быть собой, во мне много способностей, как все люди на Земле, я достойна/достоин любви и уважения.

Вина оставляет нас «плохими» и пассивными. Ощущая вину, мы опускаем в беспомощности руки и застреваем в прошлом. Однако есть способ выйти из этого тупика, заменив вину на осознание и принятие степени (ключевое слово – степени) своей ответственности за происходящее. В чем разница? Если одно из моих ведущих переживаний – чувство вины, то, допустив ошибку, я съедаю себя живьем: «Я ужасная мать, я калечу своего ребенка, я так и знала, что совершенно ни на что не гожусь…» Виня себя за любой неверный шаг, за сделанное или, наоборот, несделанное, я погружаюсь в свою «плохость», считая, что мой поступок непоправим, а я сама – ужасна и ущербна. И в итоге теряю связь с ребенком. Потому что перестаю его видеть и чувствовать. Эта поглощенность виной, это напряжение и самобичевание заслоняют его от меня, приводят к новым ошибкам и не дают ничего изменить.

Если вместо вины я руководствуюсь чувством ответственности, то, совершив ошибку, я признаю это и делаю все от меня зависящее, чтобы исправить ситуацию, и не чувствую себя при этом отвратительной и никчемной. То есть я способна принять себя в самых разных своих решениях, пусть и неудачных. Я даю себе на ошибки право, поскольку признаю ограниченность своих возможностей и собственное невсемогущество. Эту же установку я транслирую детям: «Да, решения бывают верные и неверные, но понять это можно лишь по последствиям. Любой живой человек может ошибиться (не ошибается лишь тот, кто ничего не делает), ошибки не превращают нас в «недолюдей», ошибки наших детей не превращают нас в плохих родителей. И важно не избегать их, отказываясь от любой деятельности или сваливая на других («это не я! это ты виноват(а), это ты меня довел(а)»). А признавать и брать за них на себя ответственность, исправляя или возмещая ущерб, если он был нанесен. Жить дальше, помня об этом опыте. Любой опыт, пусть и негативный, бесценен, поскольку помогает нам быть внимательнее, делать выводы и лучше разбираться в себе и окружающем мире».

Когда ко мне на прием приходят родители, я им говорю: «Даже если во время консультации вы поймете, что раньше поступали как-то «неправильно», пожалуйста, не посыпайте в отчаянии голову пеплом, мол, «мы делали все не так, время безвозвратно потеряно, все пропало, я никудышная мать, которой нет прощения». Никто не рождается с «прокачанным» умением воспитывать детей. Раньше вы не знали того, что знаете сейчас. Раньше вы делали вот так, а сейчас будете делать иначе. И все. Получая здесь новые знания и навыки, вы просто проводите черту между прежним опытом и новым. Как бы начиная новую главу с красной строки, где не все будет получаться «идеально», нестрашно, немного по-другому – уже хорошо. Все, что было «написано» до, тоже важно и ценно. И должно быть присвоено как опыт. Мне очень нравится расхожая фраза: «Лучшее время, чтобы посадить дерево, было 20 лет назад. Второе лучшее время, чтобы посадить дерево – сейчас».

Более того, пожалуйста, замечайте, что вы не только где-то ошибаетесь или чего-то не делаете, но и сколько всего вы делаете! Заботитесь, смотрите любящим взглядом, утешаете, дурачитесь. Поверьте, этого всего намного больше, чем окриков и срывов.

Хит-парад материнского чувства вины

1. «Я плохая мать, если хочу побыть (поехать отдохнуть) без ребенка и посвятить время только себе».

Еще одна идея, которая циркулирует в нашей культуре и активно подпитывается, – мать все время должна проводить с ребенком, потому что он в ней сильно нуждается. Все мысли хорошей матери должны течь в одну сторону – к ребенку. Мамы стараются этой идее соответствовать, но, как правило, получается не всегда и не очень, что рождает множество не самых приятных переживаний, кроме почему-то одного – глубокого сомнения в ее (идеи) оправданности.

Дорогие мамы, эта идея оправдана лишь отчасти. Уставать от собственных детей – нормально. Мы можем их любить больше жизни, но все равно хотеть иногда побыть в одиночестве, в тишине. Да, маленькому ребенку нужен рядом любящий, принимающий, поддерживающий взрослый. Но, во-первых, это необязательно все время должна быть мама. В какие-то моменты ее прекрасно может заменить любой близкий из окружения ребенка, к которому он привык и с кем у него установлены отношения привязанности (подробнее об этом далее). Во-вторых, подросшим детям очень полезно видеть, что у их родителей есть своя жизнь, никак с детьми не связанная. Это также способствует взрослению ребенка, развитию его автономности и самостоятельности, его постепенному понимаю, что мир не всегда будет вертеться вокруг него, у других людей есть свои потребности и дела, которыми они занимаются. Ну и в-третьих, вы не только мама, но и человек, которому для гармоничного проживания жизни нужно уделять время и силы другим важным сферам, например, отношениям с любимым человеком, родственниками, друзьями и вообще окружающими людьми, здоровью и саморазвитию в самом широком смысле этого слова. Не могу здесь не процитировать слова Ю. Б. Гиппенрейтер: «Ребенок по-настоящему растет и развивается рядом со взрослым в те минуты, когда взрослый сам увлечен и живет полной жизнью».