Текст книги "Стать смыслом его жизни"

Глава 6

А тем временем Катя проснулась. Рядом спал довольно симпатичный мужчина. Вот только она не помнила, как его зовут, но это и неважно. Погуляли, и хватит. Сейчас главная задача – найти работу, а потом – мужа-миллионера. И так слишком много времени потеряно. Ну да ладно, у Сеньки получилось, значит, у нее тем более получится.

С этими мыслями она собрала раскиданные по полу предметы туалета и побежала умываться.

Ванная комната в светло-бежевых тонах свидетельствовала о полигамности хозяина: на полочке под зеркалом лежало несколько явно женских расчесок, рядом выстроились разнообразные баночки с кремами и стаканчик с арсеналом зубных щеток.

Катя умылась, саркастически осмотрела запасы парфюмерии и воспользовалась чужим кремом, оказавшимся на редкость приятным – нежным, с легким ароматом. Это немного примирило ее со спящим мужчиной и всем мужским полом в его лице. Расчесавшись и одевшись, Катя отправилась на кухню.

Здесь ей понравилось больше: похоже, что женщины тут бывали реже, чем в ванной. В раковине громоздилась посуда, на плите чернели следы неоднократно сбежавшего кофе.

Пошарив глазами по полкам с посудой, Катя обнаружила кофеварку и пакет с зернами.

Через несколько минут по квартире поплыл аромат свежесваренного кофе, а писк микроволновки возвестил о готовности горячих бутербродов с ветчиной и сыром.

Бодрящий запах разбудил Александра. Это немного не укладывалось в привычную схему – обычно барышни, ночевавшие у него, требовали кофе в постель. Немного подождав, он встал, оделся и отправился на кухню. Тут его тоже поджидал сюрприз, даже два.

Первый – Катя была полностью одета. Обычно подруги щеголяли в рубашках Донского – мода, что ли, такая? Александр заметил, что девушки были разными, а привычка натягивать по утрам его рубашку – одной и той же, будто передавалась из рук в руки, как переходящее знамя.

Второй – девушка не бросилась наводить на кухне порядок, мыть посуду, выстраивать кружки ручками в одну сторону. Мало того, она даже не сделала замечания по поводу беспорядка. Просто сидела и пила кофе с бутербродом.

При виде Донского она не вскочила, не стала целоваться и жаловаться на колючую щетину. Кивнула на кофе и безразлично-отстраненным тоном спросила:

– Хочешь?

И никакого намека на утреннее продолжение ночных забав, чего старающийся изо всех сил быть пунктуальным Донской откровенно не любил.

Он налил кофе, отпил глоток, поморщился – кофе варить девушка явно не умела.

– Ладно, я пошла, – Катя встала и направилась к двери.

– Как пошла? Куда? Подожди, я тебя отвезу! – всполошился Донской.

– Ладно, только побыстрей.

– Момент!

Донской понесся умываться, порезал бритвой щеку, никак не мог найти галстук, разозлился на себя и на Катю, наконец, плюнул на все, надел неглаженую рубашку, успокаивая себя резонным доводом, что все равно помнется. Вернувшись на кухню, он застал гостью сидящей все в той же равнодушной позе.

– Поехали?

Она встала и пошла к двери.

– Куда тебя отвезти? – спросил Саша, когда они выехали со двора.

– Не знаю, к «Посейдону», наверное.

– Ты там работаешь?

– Нет, только собираюсь.

– А кем? Какое у тебя образование?

– Я учусь в институте, на экономическом факультете.

– Вот здорово! Нам как раз нужен бухгалтер!

– Но я не работала бухгалтером, не знаю, получится ли у меня.

– Ничего, у нас сейчас Анечка этим занимается, она все расскажет, введет в курс дела. Соглашайся!

– А какая зарплата?

Александр задумался: сколько бы предложить, чтобы она не отказалась? С одной стороны, фирма у них бедная, много платить не с чего. С другой – есть договор с «Посейдоном», и они вот-вот выплатят аванс.

– Тысяча долларов, – наконец решился он, чувствуя, что Богданов будет в шоке. В конце концов, он сможет доплачивать Кате из своих денег.

Катя молчала. Ей, конечно, хотелось закричать: «Да, да, конечно, согласна!» Но она не представляла, что такое работа бухгалтера. Вспомнились виденные в старых кинофильмах насупленные тетеньки предпенсионного возраста в нарукавниках, заранее стало скучно. А Донской украдкой посматривал на девушку и чувствовал, как в голове у него из обрывков слов, эмоций и чувств начинает формироваться важное и мудрое решение.

– А если я вашему директору не понравлюсь? – спросила Катя.

– Уже, – хмыкнул Александр.

– Что «уже»?

– Уже понравилась. Я и есть директор, – пояснил он.

– Мне надо подумать, – уклончиво проговорила Катя, – посмотреть.

– Хорошо, поехали, посмотришь, поговоришь с Аней.

Зайдя в офис, Донской критически осмотрел привычную обстановку, стараясь увидеть ее Катиными глазами. «Надо менять это убожество, мы все-таки серьезная фирма, а не какие-нибудь чайники. Что такое – ни таблички на входе, ни комнаты для посетителей. Шкафы эти дурацкие!»

– Анна, доброе утро, – приветствовал он секретаршу. – Познакомься, это Катя. Если мы ей понравимся, она будет работать бухгалтером.

– Конечно, понравимся, Александр Дмитриевич! – просияла девушка.

«Ага, – подумала Катя, – Александр Дмитриевич, надо постараться не забыть».

– Хорошо, вы пока поговорите, не буду мешать, – сказал Донской и пошел поздороваться с Никитой. Взявшись за ручку двери, он обернулся, посмотрел на разговаривающих девушек, и зревшее в голове решение оформилось в слова:

– Я женюсь! – заявил он, зайдя в директорский кабинет и плотно прикрыв дверь.

– Да ну? – брови Никиты Богданова вопросительно поднялись вверх. Он уставился на друга, отодвинув клавиатуру, по которой только что барабанил. – И на ком же?

– Это та девушка, русалка с объездной, благодаря которой мы получили контракт с «Посейдоном»!

– Сашка, я думал, ты серьезно, а у тебя все шуточки! – Никита подтянул к себе клавиатуру и уставился в монитор.

– Я серьезно, – возразил Донской, забирая у друга клавиатуру, – ее зовут Катя. Она… Она совсем другая, понимаешь?!

Никита удивленно посмотрел на друга, а Александр вспомнил необыкновенные глаза новой знакомой – светлые-светлые.

– Но ведь ты ничего о ней не знаешь. Кто она? Где работает?

– Она замечательная девушка, очень красивая, умная. Учится на экономическом факультете, а работает… Я думаю, она будет работать в нашей фирме.

– Ты думаешь или будет работать?

– Не знаю, она сейчас с Анькой разговаривает.

– Подожди! С нашей Анечкой?

– Ну да, с нашей Анечкой, – передразнил друга Александр.

– Ты бы хоть познакомил! – вскочил тот.

– Посиди, пусть она немного освоится, а то ты испугаешь ее своей небритой физиономией. Лучше покажи, что там у нас, – и Донской положил на стол клавиатуру.

– Кстати, сегодня еще должны подойти два программиста – классные кодеры[3]3
  Программисты, специализирующиеся на кодировании – написании исходного кода по заданным спецификациям.


[Закрыть], – сообщил Никита, пробуя ладонью щетину на подбородке и подтягивая поближе любимое орудие труда. – Смотри, какая фича[4]4
  Feature (англ.) – добавка, полезное дополнение.


[Закрыть] получилась.

Через несколько минут оба директора «Ники», забыв обо всем, обсуждали стоящую перед ними задачу.

* * *

Как только дверь за Донским закрылась, Анечка, вот уже три года работавшая бессменной секретаршей, а по совместительству бухгалтером «Ники», дала волю охватившей ее радости.

– Как здорово, Катя! Как здорово! Правда вам нравится? У нас отличная фирма. Я, если честно, больше нигде не работала, но девчонки знакомые все жалуются – то зарплату платят невовремя, то кричат, что долго по телефону разговариваешь, то юбки короткие носить не разрешают и туфли на шпильке.

– Аня!.. – Катя тщетно попыталась остановить искрящийся поток Анечкиных дифирамбов «Нике».

– Вот увидите! Александр – он такой целеустремленный, уверена, скоро наша фирма станет самой крупной в городе. Да разве только в городе – в стране! Билл Гейтс будет обращаться за консультациями! А Никита…

– Аня! Послушайте! – Катя подергала секретаршу за рукав. – Дело в том, что я учусь в институте.

– Ничего, не волнуйтесь. Тут не так много работы. Просто бухгалтеру надо все время куда-то уходить – то в банк, то в налоговую, то в пенсионный… Да мало ли куда! А тут никого не остается. Вдруг кто-нибудь придет – а секретаря нет.

Катя не очень поняла, почему секретарь не может покинуть рабочее место, если в офисе остаются еще как минимум два человека, но решила пока не думать об этом, а задала самый волнующий вопрос:

– Аня, я никогда не работала бухгалтером, даже не знаю, что это такое, но мне очень нужна работа. Что делать?

– Да ничего страшного, я тоже с нуля начинала, – похоже, Анечка была готова на все, лишь бы не оставаться без помощницы. – Садитесь, я покажу все, что у меня есть. А знаете, давайте на «ты»?

– Хорошо, – согласилась Катя – веселая и разговорчивая секретарша ей понравилась. Чем-то она напоминала птицу-говоруна, отличающуюся умом и сообразительностью.

В это время в дверь робко постучали, и сразу за этим в приемную вошли два подростка. Они были абсолютно похожи и напоминали неоперившихся птенцов: острые носы, длинные шеи, выпирающие ключицы, руки, торчащие из коротких рукавов джинсовых курточек.

Катя вдруг ощутила острое желание накормить и обогреть человеческих детенышей, но Анечка сделала строгую мину, совершенно не подходящую к ее смешливому личику.

– Что вам угодно, молодые люди? Мы ничего не покупаем! – очевидно, Аня решила, что перед ней представители многочисленного отряда коробейников, предлагающих свой товар.

– Мы ничего и не продаем, – возразил один из птенцов, видимо, более смелый, шагнув вперед, – мы пришли на работу устраиваться.

– На работу? – брови Анечки подпрыгнули вверх. – А что, извините, делать?

– Как что? Программить!

В это время дверь директорского кабинета открылась и появился Донской в сопровождении вчерашнего ботаника из кафе. Тот поздоровался, окинув присутствующих внимательным взглядом, от которого на душе у Кати вдруг потеплело и все страхи по поводу работы исчезли. А спутник Донского тем временем шагнул к одному из птенцов (более смелому) и пожал ему руку:

– Привет, Паша, – кивнул второму, – привет, Маша, – и обернулся к Кате. – А вы, наверное, Катя. Александр мне о вас рассказывал. Я Никита.

Тут он снова улыбнулся.

Катя перехватила взгляд Александра, брошенный на юных программеров, – скептически-пренебрежительный. Взгляд этот ей не понравился, но что делать – директоров, к сожалению, не выбирают. Зато остальные сотрудники «Ники», похоже, неплохие люди. Во всяком случае, внешне. Непонятно только, кто из молодых людей Паша, а кто Маша. Одеты одинаково, светло-русые волосы зачесаны назад, к тому же фантастически похожи друг на друга.

Донской подошел к Кате и спросил:

– Ну, как тебе, понравилось? Остаешься?

– Конечно, понравилось, – ответила за Катю Анечка. – Понравилось!

Александр посмотрел на девушку таким суровым взглядом, что бедная секретарша побледнела, потом щеки ее стали пунцовыми, опустив голову, она что-то пробормотала в свое оправдание.

А Донской выжидающе смотрел на Катю. В комнате повисла напряженная тишина.

«Ах ты, зараза!» – подумала Катя, а вслух произнесла:

– Скорее, да.

– Ну и чудненько, – разрядил обстановку Богданов. – Предлагаю обсудить стоящую перед нами задачу, а девушки сообразят нам кофе-чаю. Маша-Паша, вы что пьете – чай или кофе?

– Кофе, – радостно сказали близнецы.

– Ну вот и славненько, значит, всем кофе, – подвел черту Богданов. – Анечка – волшебница, замечательно его готовит!

Пунцовощекая Анечка что-то пробормотала под нос и побрела к кофеварке, а два директора «Ники» в сопровождении Маши-Паши проследовали в директорский кабинет. Сзади юные программеры тоже выглядели абсолютно одинаково: мешковатые куртки, потертые джинсы и висящие до середины спины жидкие хвостики, стянутые резинкой.

– Ну и вредный этот ваш Донской! – сказала Катя расстроенной секретарше, расставлявшей чашки на серебряном подносе.

– Ты не думай, он не такой, просто рисуется перед тобой и птенчиками, – бросилась на защиту шефа секретарша.

– Зачем ему это надо? – пожала плечами Катя.

– У него такой знаменитый отец! Саше хочется доказать, что он не хуже.

«Хороший же он выбрал способ доказывать», – подумала Катя, а вслух спросила:

– А кто у нас отец?

– Ой, ты не знаешь? Дмитрий Донской, известный предприниматель.

«Вот это да! – возликовала Катя. – Одним ударом убила двух зайцев: и работу нашла, и сынка богатенького папаши! Кажется, картинка начинает действовать!» А вслух абсолютно спокойно сказала:

– Может, и слышала…

Аня разлила кофе по чашкам и отнесла поднос в соседнюю комнату.

Остаток рабочего дня девушки провели, рассматривая бухгалтерские документы «Ники».

После работы Александр вовсе не собирался везти Катю к себе. Максимум – чашка кофе на ее территории. Сегодня он договорился встретиться с менеджером «Посейдона» Полиной, той самой Матой Хари, которая оказала неоценимую помощь в разработке плана получения заветного заказа. Именно благодаря этому в портфеле на заднем сиденье «Форда» Донского лежала папочка с договором.

Вчера в офисе «Посейдона» девушка шепнула, что хочет его кое о чем предупредить. Александр обещал встретиться с ней вечером следующего дня на нейтральной территории.

Однако у входной двери Катиной квартиры Донского поджидал неприятный сюрприз в виде небрежно засунутого за ручку букета. В Александре проснулось чувство собственника. Будучи галантным кавалером, он прекрасно знал, что подобные розочки стоят никак не меньше двухсот баксов. В голове зароились подозрения, что таинственный букетоносец где-то здесь. Стоит оставить девушку одну, тот выскочит, словно черт из табакерки.

Поведение Кати только углубило подозрения. Если бы девушка отбросила букет в сторону, сунула в мусорное ведро или поставила в вазу, Александр, может, и не обратил бы на него внимания. Но Катя при виде злосчастного веника впала в ступор. Она прижала шедевр флористов к груди и, словно сомнамбула, кружила по комнате, пока не засунула его в шкаф. Точь-в-точь, как прячет любовника жена, застигнутая некстати вернувшимся из командировки мужем. Саша с ходу мог рассказать десяток уморительных анекдотов на эту тему, но сейчас впервые примерил на себя роль обманутого супруга. В довершение ко всему девушка, поначалу разрешившая проводить ее исключительно до двери, безропотно согласилась ехать к Донскому.

И что теперь прикажете делать? Саша прекрасно знал, что посиделки в ресторане Полину не устроят.

Всю дорогу до дома он размышлял над тем, как выпутаться из сложившейся ситуации, и, наконец, решил сказать «правду».

– Извини, мне срочно нужно забежать к товарищу, совсем из головы вылетело! Ты ведь не обидишься? – он наклонился и заглянул в Катины глаза, постаравшись, чтобы взгляд был максимально честным.

Катя пожала плечами.

– Держи, – Донской сунул девушке пульт от телевизора. – Я скоро! Проголодаешься – где кухня, знаешь.

Оставшись одна, Катя вынула из сумочки детский рисунок. Нет, Александр совсем не похож на мужчину ее мечты. Хотя… Она достала косметический карандаш и превратила блондина в брюнета, а заодно добавила ему сросшиеся на переносице брови.

Теперь он гораздо больше смахивал на директора «Ники». Стоп! «Ника»! Эта мебель напоминает шкафы в офисе «Ники». Несколько штрихов – и шифоньеры, которые, по задумке Кати-девочки, должны были вмещать ее наряды, превратились в четыре книжных шкафа, подпиравших потолок в приемной. Ну вот, похоже, Верина книга не врала – стоило только захотеть, и миллионер нашелся. Пусть не совсем миллионер, но не факт, что в скором времени он им не станет.

Довольная собой, Катя аккуратно сложила рисунок и спрятала в сумочку.

* * *

Полина уже ждала у дверей «Посейдона», нервно крутя ручку сумочки. Высокая, с шелковистыми русыми волосами, рассыпавшимися по плечам, она была ослепительно красива.

Донской подъехал к девушке и, перегнувшись через сиденье, открыл дверь.

– Привет! Садись.

Выходить и светиться ему не хотелось.

Полина плюхнулась рядом, обдав Александра волной приторно-сладких духов, и звонко чмокнула его в щеку.

– Привет.

Невольно вспомнилась сдержанно-строгая Катя.

– Ну что, куда едем? – спросил Саша, хотя уже заказал по телефону столик в небольшом ресторанчике на набережной.

– Куда хочешь! Я так устала от всех этих интриг! Хочется только одного – нажраться до поросячьего визга!

– А что за интриги? – заинтересовался Донской.

– Потом, потом, – загадочно прошептала Полина и провела пальцем по слегка щетинистой щеке спутника. – Колючий! Ты как будто и не рад совсем.

– Рад, рад, – поспешил уверить ее Донской, с трудом сдерживая раздражение.

Ресторан этот ему когда-то порекомендовал отец. Вполне фешенебельное заведение с достаточно демократичными ценами отличалось на редкость удачной кухней и исключительно вежливым персоналом. Последнее особенно ценилось Донским.

Вот и сейчас, стоило ему переступить порог, как навстречу румяным колобком выбежал-выкатился администратор с улыбкой на круглом, как тарелка, лице.

– Здравствуйте, Александр Дмитриевич! – радостно вскричал он и лично провел их к столику, где официант уже выдвинул стулья, помог Полине сесть и почтительным жестом выложил перед гостями папки с меню.

По глазам Полины Саша понял, что девушка поражена таким приемом.

– Ну, что ты хотела сказать? – спросил Александр, когда, приняв заказ, официант удалился.

– Из-за вас у юриста разборки были. Он пообещал контракт «Матрице», и те вчера орали как ненормальные.

– А он что?

– Да ничего, сказал, что в договор влепил такой пункт, что вы наверняка откажетесь, а если нет, то вас разведут как лохов.

– Какой пункт?

– Не знаю. Договор у тебя – посмотри.

– Хорошо, разберемся. Что еще?

– Все. Тебе разве этого недостаточно? – девушка растерянно надула губы.

– Вполне, – сказал Александр и дал знак подошедшему официанту, чтобы тот наполнил бокалы.

«Надо будет завтра еще раз посмотреть договор – подумал он, – вроде ничего такого нет. Наверное, Полина просто придумала, для повода». И, выбросив слова девушки из головы, поднял фужер.

– За нас.

– За нас, – повторила Полина.

Шампанское было достойным, кухня отменной, тихая музыка создавала интимное настроение. Донской пил мало, а Полина захмелела.

– Знаешь, – сказала она, – давай закажем еще шампанского и поедем к тебе.

Миловидное лицо, искаженное пьяной улыбкой, казалось просто отталкивающим.

– Извини, но у меня сегодня родственница ночует, приехала из деревни в суд подавать документы и опоздала на последний автобус, – ловко слепил легенду Донской.

– Родственница! – передразнила Полина. – Что же она к отцу твоему не поехала, у него особнячок не хилый, да и до автовокзала ближе будет?

– Он уехал, – ступивший на стезю лжи Александр продолжал настаивать на своем.

– Ну и катись к своей родственнице! – Полина вскочила, чуть не стянув со стола скатерть, и нетвердой походкой двинулась к выходу.

Александр на бегу расплатился, не забыв оставить хорошие чаевые, и поспешил за ней. Не хотелось терять своего человека в тылу врага. Полина – барышня отходчивая, до следующего раза успокоится.

Усадив спутницу в машину, Донской поехал к реке, где у него было припасено на такой случай укромное местечко.

Романтик Донской скоропалительный секс на заднем сиденье автомобиля не любил, предпочитая любовь при свечах на шелковых простынях. Однако приходилось подчиняться обстоятельствам.

Отстрелявшись, он отвез Полину домой и отправился к Кате.

Свет в окнах квартиры не горел – вероятно, не дождавшись его, девушка легла спать. При других обстоятельствах Александра задело бы такое пренебрежительное отношение к собственной персоне, но в нынешней ситуации он был даже рад.

Засунув в стиральную машинку благоухающую Полиниными духами рубашку, Донской долго тер себя мочалкой с ароматным гелем, периодически подносил к носу руки, долго принюхивался и, наконец, удовлетворившись результатом, отправился в спальню. В темноте Саша потихоньку залез под одеяло и через пять минут уже крепко спал.

Кате не спалось. Она слышала, как хлопнула входная дверь, как долго лилась вода в ванной. Раздались шаги, и Донской тихо улегся рядом с ней. Сомневаться, кем был «друг» Александра, не приходилось – от него вовсю разило женскими духами.

«Вот она, жизнь жены богатого мужчины! – подумала Катя. – Шлялся неизвестно с кем, а ты даже слова не можешь ему сказать». Конечно, можно было устроить сцену, но почему-то абсолютно не хотелось. Она поймала себя на том, что ей абсолютно безразлично, с кем прогулял весь вечер ее новоиспеченный босс.

Услышав его равномерное посапывание, Катя успокоилась. В очередной раз вспомнился небрежно засунутый за ручку букет, кольцо со странным камнем на одном из стеблей. Никогда в жизни она не видела такого. Потихоньку, чтобы не заметил Донской, Катя спрятала кольцо в карман джинсов и, как только осталась одна, надела на указательный палец. Перстень пришелся впору. Он был тяжелым, теплым и, казалось, наполненным добротой. Той добротой, которой в избытке было у Олега и которой ей, Кате, так не хватало. Нащупав в темноте камень на кольце, она гладила его, пока не заснула.

Утром Катя с Сашей приехали в офис первыми. Впрочем, все остальные работники «Ники» предупредили, что будут позже. Никита с близнецами отправился за деталями для апгрейда компьютеров – к началу работы нужно привести технику в порядок. Кроме того, решено было купить ноутбук для Кати.

Донской прошел в свой кабинет, Катя включила кофеварку и перелистывала бухгалтерские документы на столе.

Внезапно входная дверь распахнулась и в помещение ввалился мужчина таких внушительных габаритов, что и без того маленькая комнатка стала совсем крошечной. Казалось, еще немного, и она лопнет, словно перезревший арбуз в руках неловкого покупателя.

– На месте? – не здороваясь, спросил незнакомец и, не дожидаясь ответа, проследовал в директорский кабинет.

Дверь закрылась. Катя в ужасе прислушивалась к доносящимся оттуда голосам, не зная, что делать – сразу звонить в полицию или еще немного подождать.

В этот момент из кабинета вышел Александр и попросил сделать два кофе. На лице его не было ни капли испуга, поэтому Катя мгновенно успокоилась.

Когда она зашла в директорский кабинет, мужчина сидел за столом. Сидя он не выглядел таким большим и пугающим. Приличный такой мужчина, лет под пятьдесят, с большими залысинами и складками на лбу, делающими его похожим на мопса. Вот только у мопсов вряд ли встретишь такое властное выражение лица и такой не допускающий возражений подбородок. Поставив поднос с чашками и кофейником на стол, Катя поспешно ретировалась.

К счастью, в это время пришла Анечка.

– Привет! У нас гости? – спросила она с порога, прислушиваясь к голосам, доносящимся из-за закрытой двери.

– Да, какой-то мужик здоровенный.

– Наверное, это наш папа!

– Чей?

– Александра. Дмитрий Донской. Ну все, можешь считать, шеф весь день будет не в духе.

– Почему?

– Не знаю, – пожала плечами Анечка, – какие-то терки. Сама посмотришь. С ним на эту тему лучше не разговаривать – он просто с катушек слетает.

– Спасибо.

– Да не за что. Еще они с Никитой не любят, когда им на компьютерную тему какие-то советы даешь.

– Ну, это мне не грозит. Я в компьютерах не разбираюсь.

В это время входная дверь открылась – появился нагруженный коробками и пакетами Никита в сопровождении Маши-Паши.

– Доброе утро, – поприветствовал девушек Богданов, а близнецы радостно загалдели.

– Можно потише? – Анечка приложила палец к губам.

– Папа? – понимающе улыбнулся Никита.

Дмитрий Донской воистину оправдывал имя и фамилию, поскольку обладал воистину богатырским ростом и телосложением и до женитьбы мог служить иллюстрацией к словам «Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лаяй»[5]5
  Эпиграф к книге «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790) Александра Николаевича Радищева (1749–1802) – символический образ российского крепостничества. Это несколько измененная Радищевым строка Василия Кирилловича Тредиаковского (1703–1768) из его поэмы «Телемахида» (1766).


[Закрыть]. Дмитрий окончил технологический факультет, работал мастером на заводе, любил шумные компании, дешевое вино и веселых девчонок, пока однажды зимой не встретил Сонечку.

Худенькая, как былиночка, с посиневшими от холода губами, она казалась существом с другой планеты, чудом оказавшимся на Земле.

София была балериной. Бесконечно талантливой в глазах Дмитрия и серенькой посредственностью по мнению руководства театра, в котором служила. И как же было поражено это самое руководство, когда однажды после «Лебединого озера» на сцену вылез здоровенный мужик с охапкой роз и, отстранив могучей рукой приму, вручил букет ничем не примечательному лебедю, скромно отиравшемуся на заднем плане.

Сонечка тогда переживала личную драму – ее бросил друг, танцор того же театра Аркадий. И ушел он не к более талантливой товарке несчастной балеринки, а к абсолютно бесталанному студенту политехнического института Анатолю, подрабатывавшему в театре ночным сторожем. История эта обросла слухами. Завистницы, эти Сальери в пачках, обвиняли бедную Сонечку в том, что она отвратила бедного мужика от всего женского рода.

Разглядев под непритязательной оболочкой нового поклонника доброе сердце, Сонечка позволила Дмитрию любить себя. Он принял этот дар и всю жизнь благодарил судьбу за щедрость.

Знакомство с Сонечкой коренным образом изменило жизнь Донского. Все началось той же зимой. Бедная Сонечка ужасно мерзла в драповом пальтишке. Зимнее пальто на ватине носить она не могла – из-за немыслимой тяжести у нее начинали подгибаться ноги. К вечеру девушка просто падала от усталости. Конечно, можно было купить норковую шубку, такую же, как у примы. Но для этого Донскому нужно было работать четыре года, питаясь разве что хлебом и водой. Любовь придала ему сил – бросив родной цех, он устроился продавцом в ларек, через три месяца, заняв денег у друзей, открыл собственный лабаз, потом еще один. Через год у Донского было семь торговых точек, а у Сонечки – новая шубка.

Еще через год ларьков не стало, но появились три магазина. Сегодня Донской был владельцем сети продуктовых магазинов и супермаркетов «Дон». Он уже не напоминал дикаря. Недостатки фигуры были скрыты сшитыми хорошим портным костюмами, лохматую шевелюру заменила стильная стрижка. Остался разве что «лаяй», да и то глубоко спрятанный и вырывавшийся наружу очень редко.

Выведя супруга в люди и родив ему сына, Сонечка, к тому времени уже расставшаяся с театром, внезапно затосковала по Мельпомене и покинула Дмитрия ради театрального художника-декоратора Василия, оставив мужу для компенсации нарушенного душевного равновесия маленького Сашу. Другой на его месте, может быть, запил бы, но Донской весь ушел в работу, отчего бизнес только выиграл. Как ни крути, Сонечка и покинув мужа, оставалась его маленьким ангелом-хранителем.

Жизнь с Василием для избалованной экс-супруги Донского не была радостной. Художник пил и, говорят, иногда даже поколачивал подругу. Когда стало совсем невмоготу, Сонечка решила вернуться к мужу. Он в то время уже был женат во второй раз, но бывшей жене не отказал. Так они и жили в трехкомнатной квартире вчетвером, пока второй жене Дмитрия такая жизнь не надоела и она не потребовала принять меры.

Донской принял – он начал в срочном порядке возводить за городом коттедж. Но когда коттедж был возведен, Сонечка, отошедшая от неудачного брака с Василием, нашла себе новую любовь – трагика из драматического театра. Тот был на тридцать лет старше нее, но его талант стирал границу меж двумя сердцами.

Однако через пять лет брак дал трещину, и Сонечка переехала из двухкомнатной квартиры в панельном доме в новый коттедж первого супруга. Донской в это время женился в четвертый раз, но женщину всей своей жизни принял с распростертыми объятиями.

Несмотря на такие лояльные отношения с первой женой, со всеми остальными домочадцами, включая очередных жен и сына, Донской обходился достаточно круто и никаких проявлений романтизма не допускал. Это впоследствии и привело к возникновению трений между ним и Александром. Отец видел в сыне продолжателя своего дела и, зная по собственному опыту, что человеку мягкому и душевному в бизнесе делать нечего, всячески искоренял в нем эту самую душевность. Александр сопротивлялся, и вскоре сама мысль о том, что он будет работать вместе с отцом, стала ему противна. Любая отцовская идея вызывала в юном Донском агрессию. Наперекор воле отца, желавшего видеть сына студентом Международного института менеджмента, он пошел все в тот же политехнический – изучать компьютерные науки. Конфронтация нарастала, пока у Донского-отца не хватило, наконец, мудрости, отступить. Он купил сыну квартиру, новенький «Форд» и разрешил делать все, что ему заблагорассудится, справедливо полагая, что яблоко далеко от яблони не укатится, рано или поздно сын поймет, что с поддержкой семьи гораздо легче, чем пытаться пробиться в одиночку.

Отец старался незаметно держать руку на пульсе сыновьего бизнеса, чтобы в случае чего успеть прийти на помощь. Именно благодаря этой негласной поддержке «Нике» достался первый контракт и именно благодаря этому Донской-отец узнал о закулисных играх «Матрицы». Тех самых, о которых Александра пыталась предупредить Полина.

Поэтому Дмитрий Донской с самого утра приехал в офис Александра.

– У тебя новая секретарша? – спросил отец, когда Катя принесла кофе.

– С чего ты взял? – недовольно нахмурил брови сын.

– Так вроде была другая, эта какая-то сероглазая.

– Это бухгалтер.

– Такая молоденькая? Где ты ее откопал?

– Нашел. А что, бухгалтер обязательно должна быть старенькой?

– Не обязательно, но обязательно опытной. От бухгалтера слишком многое зависит. Найди себе знающего специалиста…

– Я уже нашел, – прервал отца Александр. – По-твоему, нужно было завести такую же старушенцию, как у тебя?

– Это же не фотомодель, это главный бухгалтер. Я всегда могу найти себе молодую длинноногую свистушку, а бухгалтерша должна быть мудрой. Подумаешь – старушенция! За своей Элеонорой я – как за каменной стеной. Уверен, она меня не обманет и не продаст. И главное, не сильно дорого – пара букетов, пара улыбок… Это психология, учись. Главное – научиться манипулировать бабами, и все пойдет как по маслу.

– У меня свой метод.

– Да ты, я вижу, уже успел с ней переспать! А если поссоритесь?

– Не поссоримся. Я собрался на ней жениться.

– На бухгалтере? Ты считаешь правильным то, что жена будет считать твои деньги?

– У меня от Кати секретов нет, – гордо ответил Саша и вспомнил вчерашний поход в ресторан. – Почти.

– Вот видишь – почти. Давай так: я пришлю свою бухгалтершу, и она поможет Кате войти в курс дела.

– Ну, – замялся Александр, – если Кате это надо…

– Если не дура, значит, надо, – отрезал Дмитрий и перешел к главной цели визита. – Что там у тебя с «Посейдоном»?

– А что? – снова набычился расслабившийся было Александр. – Все в порядке, завтра отвезу подписанный договор. Почему тебя так интересуют мои дела? И откуда ты вообще знаешь об этом контракте?

– Слухами земля полнится, – уклончиво ответил Дмитрий, рассматривая под столом свои ноги, обутые в щегольские туфли 47-го размера от Гуччи.