Текст книги "Магия дружбы"

– Я ж не знал, что ход обвалится! – орал орк, сигая через яму.

– Похищение! Укрывательство! – вопил красный от ярости Хон.

– Только пугануть хотел! – надрывно заходился орк.

– Да что ж я топор не взял! – гулко надрывался гном из-за спины Хона. – Что он себе позволяет, бдыщевый брат?!

– Всю ночь не спал! – кричал орк, огибая штабель досок. – Совесть поедом жрала!

– Я тя щас сам сожру! – заходился гном.

– Ноги повыдергиваю! – рявкал Хон, устремляясь в обход.

– Вы что тут устроили? – мирно поинтересовался Террибар, подойдя поближе.

Беготня при появлении наместника разом прекратилась, и все трое даже вроде как смутились немного.

Гном принялся растолковывать обстановку, размахивая руками. Хон, пользуясь случаем, подобрался наконец к орку и мертвой хваткой цапнул того за широкое запястье.

– Этот бдыщевый хвост запер моего племяша в старом погребе, что под бывшей таверной. В таверне был винный погреб огроменный. А из погреба полдюжины лазов прокопано к разным домам: хозяин трактира по бабам шастал. Вот племяш, значит, где-то там был, когда потолок обвалился! А чего не обвалиться, когда здание почитай развалено, а внутрях все перегородки сгнили? Этот вот мерзотник говорит, там завал получился здоровущий – и я ему, гадине, верю, потому как из погреба цельные катакомбы ветвятся, еще мой старший играл там с ребятней! Такого рассказывали!

Орк и опустил голову. По его собственному глубокому убеждению, вина была не столь уже велика и на суровую кару не тянула.

– В узилище посажу, – хмуро сказал ему Хон. – А там как наместник решит, ну и… смотря на исход поисков. Будем завал расчищать.

– Умаетесь расчищать, – осклабился орк.

– Ничё, – сплюнул гном. – Родичей позову, быстро управимся. Так что ты особо к узилищу не привыкай, больше на плаху поглядывай!

– А вы чего тут? – запоздало озадачился Хон, разглядывая странную компанию.

– По магическим делам, – ответил Оль, прищурившись. – Проверить кое-что нужно. Ничего интересного.

– Ничего – значит, ничего, – помедлив, решил Хон и обернулся к орку, которого все еще держал за запястье. – Если помощь не нужна, то пойду. Нужно доставить этого… Этого Зызыга по назначению.

Когда старшина стражи, орк и гном скрылись за углом, Террибар обернулся к магу:

– Ну? И отчего ты не сказал ему, куда мы идем?

– Не знаю, – развел руками Оль. – Мне вдруг подумалось, что ему туда ходить не нужно. Просто-таки нельзя.

– А что может случиться?

– Не имею представления. Но когда мне чего кажется, то так оно и бывает: в конце-то концов, я прорицатель или кто?

* * *

То, что стройщик называл лабораторией, походило на свалку, в которой лишь магические принадлежности нельзя было назвать хламом – все остальное требовалось немедленно выбросить на помойку. Да, собственно, как и весь этот полудом-полусклад из крошащейся древесины, вместе с клоками паутины в углах и следами копоти на потолках.

– Глиняная ступка, изгваздана ошметками листьев. Похоже, это был одуванчик.

Террибар сосредоточенно водил по пергаменту пером, составляя опись. Стройщик чистил ногти, присев под стенкой у окна. Старуха тихонечко стояла рядом. Шевелились у нее только глаза. Оль пытался возражать против присутствия бабки в лаборатории, но избавиться от нее не удалось. «На шаг не отойду от тебя, пока не разберешься, чего воеть!» – отрезала старушка на предложение отправиться домой и подождать мага там.

Помещение было грязным. И еще хранило след присутствия хозяйки. В первый вздох Оль даже подумал, что Ефима никуда на самом деле не уехала, а затаилась в своей «лаборатории», однако тонкий слой пыли говорил, что в помещении никого не было уже несколько дней.

– Деревянная шкатулка, м-м-м… с каким-то прахом. Быть может, костный пепел, его применяют как реактив.

Террибар непонимающе покосился на мага, но старательно записал.

Небольшое помещение, в котором раньше работали учетчики, часть длинного одноэтажного здания. Грязное, неопрятное, пропитанное едким запахом. В очаге – гора золы, рядом небольшая поленница, на чурбане лежит топорик. Можно было подумать, что Ефима развлекалась на досуге рубкой дровишек, но на лезвии темнели засохшие бурые пятна.

– Пять Кристаллов о четырех гранях. Для чего назначены – не имею представления, в подобной дряни не разбираюсь.

– Почему это в дряни? – обиделся наместник, сосредоточенно шкрябая пером. – Хорошие, полезные вещицы!

– Полезные вещицы, которые источают сущность междумирья? Которые мы тащим из Миров, открытых демонами? Которые помогают демонам сохранять человечье обличье в нашем мире? Террий, если у тебя есть такая пакость – немедленно выкинь ее, как маг советую!

Наместник отмахнулся.

– Видел я, как маги используют Кристаллы и не смущаются. Ты что, веришь, будто порталы пробили демоны? Не смеши, Оль.

– А ты веришь, что порталы появились сами по себе? Сто лет назад их еще не было, Террий!

– Все верно чаровник говорит! – встряла бабка. – То демоны шастать до нас повадились, ходють и ходють, и призорцев наших сманивають, и Кришталлами теми погаными травять нас, хочуть, чтоб все мы тут повыздохли, а они на наше место вселилися!

Стройщик расхохотался. Террибар хотел покрутить пальцем у виска, но подобное поведение было недостойно наместника. Вместо этого он постучал пером по чернильнице и промолвил:

– Ни единого демона не вижу вокруг. Давай дальше, Оль.

Маг посмотрел неодобрительно, но послушно вернулся к описи, наказав себе при случае всерьез поговорить с Террибаром о Кристаллах и убедить не прикасаться к этой гадости.

– Тигель. Кресало. Травы в мешочках: златочник, люпин, цветы василька, хм… корень женьшеня? И где только раздобыла? Листья дуба, ягоды снежника.

Оль не мог бы объяснить, как, но он сразу понял: Ефима творила тут странные вещи. Наверняка большую часть ее опытов наместник бы не одобрил, хотя магичка никогда не спрашивала мнения наместника.

Сильный, опытный маг, обожающий эксперименты, предоставленный сам себе, ни перед кем не отчитывающийся и вольный творить все, чего душа пожелает? Оль сказал бы, что опасней может быть лишь взбесившийся тролль с огромным топором, но мнения Оля тоже не спрашивали. Похоже, никто вообще не задумывался, чем Ефима тут занимается. Не мешает другим – и ладно.

Только теперь маг виновато подумал, что в первую очередь он сам должен был задаться вопросом: а что происходит в этой лаборатории? Не задался. Вообще не думал о ней.

– Стопка пергамента. Журнал наблюдений? – Оль перевернул один лист, другой, что-то промычал и уселся на небольшой сундук, стоящий у стола, уткнулся в исписанные страницы чуть ли не носом.

Наместник нетерпеливо оглядел оставшиеся два угла, вещи из которых пока не были внесены в опись. Старуха переступила с ноги на ногу. Стройщик продолжал ковырять под ногтями.

– Оль, – нетерпеливо позвал Террибар, – давай дальше.

– Погоди, – маг поднял руку. – Я хочу понять, чего она тут творила.

– Оль, это уже неважно. Она уехала. Давай заканчивать.

– А мне кажется, это все еще важно, – протянул маг, перелистывая очередную страницу. – И жуть как странно. Или, быть может, просто жуть, без всяких странностей.

Стройщик поднял голову, исподлобья изучил мага и неохотно проворчал:

– Вообще-то работники говорят, что дом этот дурной. А толком никто не может объяснить, отчего. Звуки, вишь, раздаются. Свет вспыхивает. Вот уж диво дивное: свет и звуки. Особливо когда в доме маг не пойми чего творит. Но люди боятся. Жмутся как девка перед свахой, мямлят чего-то. То им мясом горелым несло, то шерстью паленой. Через окна-то закрытые! Удумают тоже!

Оль рассеянно постучал ногтем по одной из страниц.

– Тут не написано, над каким гадом она колдовала. И я не понял, на кой нужна была магия воплощения.

– Что? – немного раздраженно переспросил Террибар. – Оль, мы опись составлять будем или ты намерен копаться в ее записях? Можешь забрать их с собой, изучишь вечером. А теперь давай продолжим заниматься описью!

– Нет, – спокойно сказал Оль и вернулся к чтению.

Наместник потерянно оглянулся. Бабка поджимала губы. Стройщик буравил магову спину тяжелым взглядом исподлобья. Спина не реагировала.

– Ладно, – Террибар отложил опись и подошел к столу. – Что тут?

– Я пока не понял, – невозмутимо признался Оль. – Ясно вот что: Ефима тут среди прочего ставила опыты над каким-то существом – здесь не сказано, кто это был. Но вот если обмозговать его… э, свойства, то я б сказал вот как: здоровая, плотоядная, злобная тварь. Тут есть кой-какие пометки про заклинания и составы, которыми Ефима ее пичкала, так я на них смотрю и в толк взять не могу: а чего она вообще хотела? Воплощение. На кой оно нужно? Она пыталась во что-то его переделать? Или попросту награбастала в кучу всякие воздействия и смотрела, чего выйдет, если их взболтать от души?

Наместник постучал согнутым пальцем по странице.

– Знаешь, Оль, такое у меня чудное ощущение…

– Вот-вот!

– …я понял каждое слово в отдельности, но все равно не могу сообразить, о чем ты говоришь.

Маг сердито хлопнул ладонью по крышке сундучка, на котором сидел.

– Я говорю, Террий, что Ефима тут колдовала со здоровой хищной тварью, невесть во что ее превращая! И в ее записях не сказано, что тварь была пристукнута после опытов, или что она издохла, или что девалась куда-то! Тут даже не сказано, что чарования с тварью закончены! – Оль грохнул кулаком по столу. – Вот как я мог такое упустить, а?!

– Это что выходит – по городу шатается какой-то гад? – поднял голову стройщик.

Наместник охнул:

– То есть она уехала и оставила свою… зверюшку где-то здесь?!

Оль снова ахнул кулаком по столу.

– Не знаю, Террий, – произнес сквозь зубы. – Ефима – тетка сволочная. И в башке у ней бдыщев помет навален.

Помолчал, продышался немного. Мотнул головой:

– Но чтобы такое? Не знаю. Нет. Что она здесь творила демон пойми что – в это я верю. Что я – болван, который все прощелкал, тоже, получается, так. Но чтоб она сбежала, не прибрав за собой?.. Едва ли. Во всяком разе, тогда бы она не бросила записи. К чему было оставлять за собой такой след?

В наступившей тишине было слышно, как под полом скребутся мыши.

– Сундук, – негромко сказал стройщик.

Оль обернулся.

– Что?

– Ты сидишь на дорожном сундуке, – почти шепотом произнес Террибар. – Почему тут стоит дорожный сундук?

Маг медленно опустил голову, убедился в очевидном и уставился на наместника.

– Она была тут, – еще тише добавил Террибар. – После того, как ушла из дома.

– Зачем тащить за собой сундук через половину города? – пробормотал Оль и тут же сам себе ответил: – Она хотела забрать отсюда вещи. Больше, чем можно утащить в руках.

Маг решительно откинул крышку.

– Гляди, место еще осталось. И кое-что она сюда сложила: вот эти мешочки наверняка с травами, а вот реторта. И еще магические Карты, целая стопка – ну да, Карты – это прям для Ефимы увлечение, скажу я. Кристаллы, Карты, тьфу, еще бы магона с собой притащила. Книги – ох, ты погляди только: «Рассуждения о магии воздуха» Фанкайена, «Краткий живологический справочник» Гихолла…

Наместник озадаченно посмотрел на мага, нерешительно окунул перо в чернильницу и продолжил заполнять опись. Стройщик поднялся, крякнул, разминая затекшие ноги, и принялся медленно обходить помещение.

– Террий, брось, – Оль аккуратно опустил крышку и снова уселся. – Значит, она собрала свои вещи в доме, пришла сюда, продолжила сборы. Но не закончила. Заместо этого посреди всего Ефима вдруг закрыла сундук… И что?

Наместник чуть вытянул шею, оглядел стол и предположил:

– Она села на него, как ты сидишь. И что-то записала, или проглядела записи, или же просто перевела дух. А потом… э-э-э… пропала?

– Это было б слишком хорошо, – Оль поскреб затылок.

– Потом она пошла вниз, – уверенно заявил стройщик и легонько пнул ногой что-то в углу, возле камина.

– Вниз? – переспросил Террибар.

– Ну, когда мы пришли дом разбирать, дверь-то сюда заперта была. Теперь выходит, что защелкнули ее изнутри.

– Ага, – протянул наместник, – и куда делась Ефима?

– Так ведьма же ж! – встрепенулась бабка. – В печную трубу улетела, значить!

Стройщик хекнул и снова пнул что-то на полу.

– Говорю ж вам: она пошла вниз. Вот люк в подпол, задвижка откинута. Чего-то она там хранила, значит.

Снова наступила тишина. Террибар бездумно черкал пером по пергаменту. Бабка с прищуром разглядывала камин. Оль отодвинул лабораторный журнал и неохотно уточнил:

– Или кого-то.

* * *

– Я туда не полезу, – решительно произнес стройщик и отошел в дальний угол, – и вам не советую.

Бабка, напротив, приблизилась, посверкивала на крышку любопытным глазом.

– Ну, мы ведь не можем так это оставить, да? – безнадежно уточнил Террибар и, не дожидаясь ответа, осторожно поднял крышку.

– Не можем, – уверенно ответил Оль. – Хватает того, что мы довели до этого. Именно мы с тобой, Террий. Нельзя было оставлять ее без пригляда. А мы сделали что?

– Ничего, – признал наместник. Было видно, что ему неловко.

– Вот именно. Так что теперь будь готов: я всех заколеблю, пока все не исправлю.

В подпол вела обыкновенная деревянная лесенка с потертыми ступенями.

– Да вы что делаете? – придушенно зашипел из угла стройщик. – Разума лишились? Подмогу надо звать, мало ли чего там сидит-то!

– Кого звать? – Террибар не отводил глаз от темного провала. – Стражников Хона? Так в обход него не выйдет, а Оль стоит на том, что Хона вмешивать нельзя. И я с ним теперь согласен! Потому как в первую очередь это он Ефиму распустил, а не я и не Оль, и от такого поворота поедом себя сожрет уже окончательно. И что я буду делать без Хона? Или твоих помощников позовем, а, Буд? Которые этот дом кличут дурным местом и будут от ужаса трястись? Да и слухи разойдутся…

Снизу, из темноты, раздалось приглушенное гортанное ворчание. Что-то массивное было очень недовольно.

– О! – подняла палец бабка. – Воеть!

Оль поднял прихваченный у камина топорик, перехватил его поудобней. Вторую руку держал на отлете, по пальцам ее пробегали красные сполохи.

Краем глаза заметив вытянувшееся лицо Террибара, маг негромко пояснил:

– Как приговаривала моя бабуля, выбираясь в лес за хворостом по зимнему времени, – лучше сделать выстрел и перезарядить самострел, чем поднимать повыше факел и блажить: «Кто здесь?»

Наместник кивнул, выбрал в поленнице деревяшку покрепче и вопросительно поднял брови. Оль кивнул в ответ.

– Эй, а ну назад! – свистящим шепотом велел стройщик. – А если оно вас сожрет? Останется ж город без наместника и без мага – ну есть совесть у вас, а?

– Так пойдем с нами, – отозвался Оль, уже наполовину скрывшийся в подвале. – Отвлечешь его собою.

Стройщик взмахнул рукой, будто хотел показать что-то на пальцах, но сообразил, кто стоит перед ним, и просто сложил руки на груди.

– А я пойду! – Бабка решительно ухватилась за руку опешившего Террибара и поставила ногу на верхнюю ступеньку. – Надо ж поглядеть, чего так воеть!

– В случае чего – я буду спасать наместника, – предупредил ее Оль.

Бабка нетерпеливо отмахнулась:

– Лучше оно меня сожреть, чем не увидеть, чего воеть!

– Под ногами не путаться! – строго велел наместник, и старушка с готовностью закивала.

Из-под ног прыснули мелкие шустрые тени. Подвал (темная комната, у стен которой были навалены мешки и обломки мебели) заканчивался хлипкой деревянной дверью, рассохшейся и слегка приоткрытой. Мягко светящийся шарик, который Оль запустил к потолку, выхватывал из темных углов клоки пыли и паутины.

Террибар осторожно толкнул корявую дверь и отпрянул. Впереди открылся коридорчик, расходящийся по обе руки. В подвал ничего не кинулось, но ворчание стало громче.

– Смотри, там факел.

Короткая деревяшка, обмотанная пропитанными жиром тряпками, была небрежно воткнута в глубокую щель между камней. Судя по всему, горела она уже не единожды. Оль сунул топорик наместнику и принялся что-то бормотать, выделывая руками невозможное. Террибар следил за его пассами, затаив дыхание: вывихнет палец-другой или обойдется?

Обошлось. Оль махнул ладонью, и на тряпице осел обрывок огненной сетки, от которого охотно занялся жир. Засмердело, но стало светлее.

Наместник и маг ступили в коридорчик. Бабка, честно держась на шаг позади, выглянула из-за двери, вытянула шею, рассматривая окованную железом дверь, которой заканчивалась короткая кишка коридора с правой стороны. Звуки неслись из-за двери.

– Как думаешь, оно привязано? – прошептал Террибар.

– Должно быть, да. Зачем бы Ефиме оставлять злобную тварь без привязи?

– Так-то да, – согласился наместник, – однако же Ефима вроде как пропала!

Маг кивнул. Дверь, из-за которой слышалось ворчание, пугала его, и даже не тем, что могло за ней оказаться. Олю казалось, что он сдает новый экзамен – не то чтобы по-настоящему последний, послешкольный, а просто еще один, и впереди будут другие, еще более трудные. И магу отчего-то стало страшно – так, как никогда не было страшно на экзаменах, потому что там все всегда было немножко не взаправду. И последнее, чего ему сей вздох хотелось, подходить к этой окованной двери.

– Нам нужно отворить ее, – Оль сглотнул, – и поглядеть. Оно еще там. И едва ли восторженно нас попривет…

– Эгей, люди! – разнеслось по коридору.

Бабка охнула и схватилась за грудь – почему-то с правой стороны. Оль подпрыгнул и тут же выставил перед наместником щит. Террибар предъявил окованной двери топорик.

– Эй? – продолжал надрываться невидимый некто. – Там кто-то есть?

Оль оглянулся и смущенно произнес:

– Это с другой стороны.

Левая часть коридора загибалась вперед, так что от расхлябанной двери не было видно, чем он заканчивается. Наместник и маг переглянулись. Оль осторожно вытащил факел из щели в стене, и процессия медленно направилась к отвилке.

Почти сразу за изгибом обнаружилась крепкая деревянная дверь, закрытая на засов. На уровне глаз было вырезано окошко – небольшое, головы не просунуть.

Дверь подрагивала, словно ее энергично пинали с другой стороны.

– Эгей! – неслось по подвалу. – Э-ге-гей! Лю-у-уди или кто там?

Оль поднес факел к двери, но за окошком никого не оказалось. Терялся в слабом свете такой же коридор, так же затянутый клоками паутины, вздрагивала дверь – и не было видно никого, кто мог ее трясти и громко причитать.

Маг немного сместился в сторону, прикрывая собой Террибара, а старушка охнула и схватилась на сей раз действительно за сердце.

– О, вы не ушли! – радостно донеслось из-за двери. – Впустите меня наконец!

Оль отступил от двери, подталкивая назад и наместника, опустил руку с факелом пониже, хотя свет был хорошо виден через окошко.

– Да откройте же!

За дверью зашуршало, чиркнуло по камням, и в окошке на вздох мелькнула голова: грязное лицо, блестящие глаза и всклокоченная грива волос. И тут же исчезла, снова уйдя вниз.

– Гном! – сообразил Оль и кинулся поднимать ржавый тяжелый засов.

За дверью в самом деле оказался гном: молодой, взъерошенный, покрытый паутиной, в мятой одежде.

– Ну хвала Божине! – выдохнул он и прикрыл глаза, заслезившиеся от факельного света. – Я уж думал, тут и сдохну.

Гном прикрыл за собой двери, прислонился к стене и выдохнул.

– Натерпелся страху, эх! Позади завал, впереди – запертая дверь, вокруг – кладка каменная. Вот и ходи по коридору от двери до завала! Ни света, ни жратвы, ни доораться до кого-нибудь, ни подкоп сделать. Разве что обосраться запросто можно!

Террибар осторожно потянул носом.

– Чего? – обиделся гном.

Из-за окованной двери, невидимой за изгибом коридора, раздался новый хрип.

– А что это там у вас? – заинтересовался гном, осторожно вытягивая шею.

– Сами не знаем, – честно ответил наместник, – какая-то злобная гадина. А ты, значит, племянник Эдфура? Которого заперли в винном погребе?

– Да, да, – закивал гном. – А чего, дядька такого шума навел, что сам наместник отправился искать меня? Да еще с гласником?

– Нет, мы тут по иному делу, – Террибар потянул Оля за рукав. – Пойдем, разберемся с монстром наконец. А ты, страдалец-гном, шагай во-он в ту дверь и наверх поднимайся. Там подождешь нас.

Гном вздох поколебался и решительно помотал головой:

– Я с вами пойду на монстра поглядеть. Подсоблю.

– Балаган ярмарочный, – Террибар отер рукавом лоб. Деревяшка, которую он все еще держал в правой руке, описала дугу и едва не чиркнула бабку по щеке. – Что делать будем, Оль?

– Поглядим, – маг вытащил из второй руки Террибара топорик и пошагал к правой отвилке. – Не лезь, ясно? А если оно меня сожрет – бегите наверх, тащите сундук на крышку погреба и шлите голубя в Школу. И Мавку покорми.

Разросшаяся процессия двинулась следом, а бодрый рык дал понять, что гостей очень даже ждут.

Возле двери обнаружилось железное кольцо – новенькое, не успевшее заржаветь. Оль не глядя сунул в него факел, посмотрел на дверь. Окошка в ней не было.

– Ну? – нетерпеливо шикнул Террибар.

Маг отчего-то мялся, морщился, топтался на месте – будто ему до смерти хотелось уйти отсюда, но он знал, что уйти нельзя.

Внутри рыкнуло. Послышался лязг, словно крупная собака бродила по двору на привязи.

– Серебро, – сказал наконец Оль и стукнул ногтем по двери.

– Чего? – Гном, без всякого уважения отодвинув наместника, протиснулся ближе. – Какое то серебро, когда обычное железо?

Маг снова постучал ногтем.

– Вот тут, загиб видишь?

– Ага, – гном яростно поскреб лохматую голову. – Выходит, с той стороны серебром обита, а с этой – железом. Так?

– Ага, – маг обернулся к наместнику. – Там, похоже, сапрофаг.

– Что у него где? – не понял наместник.

– Трупоед за дверью, говорю.

Теперь Террибар отодвинул в сторонку гнома и стал осматривать дверь.

– И что ты здесь углядел? – спросил наместник, вдоволь налюбовавшись.

Дверь и дверь себе, в самом деле.

– Она обита серебром изнутри, – терпеливо повторил Оль. – Серебром можно отпугнуть падальщика, ну еще мертвягу, утопаря и кой-какую другую нежить. Но едва ли Ефима держала тут мертвягу, да и не ревут они так жутко. Ставлю на гуля или что-нибудь вроде него.

– Держит, – поправил наместник, и жизнерадостный рявк изнутри подтвердил, что так и есть.

– Держит, – повторил Оль. – Хорошая весть – с гулем я, верней всего, справлюсь. Плохая – я не знаю, чего ему Ефима начаровала. Террий, если оно меня сожрет…

Маг добавил несколько непонятных наместнику слов – то ли произносил заклинание, то ли ругался не на общей речи.

Террибар переступил с ноги на ногу.

– Я помню. Может, уже отопрем эту дверь, а?

– Так она не заперта.

Бабка отошла еще на несколько шажков. Гном остался на месте, но малодушно оглянулся на дверь, ведущую в погреб. Наместник нахмурился и зачем-то потрогал болтающийся крюк, на который указал маг.

– Все страннее и страннее, – процедил Террибар. – Значит, Ефима посидела на сундуке, потом спустилась в подвал и при этом закрыла за собой крышку…

– По привычке, наверное, – вставил Оль. – Обычная мера осторожности, совершаемая без раздумий, день за днем. Погасить огонь в очаге, уходя из дому. Или запереть двери на засов, укладываясь спать. Или вот закрыть крышку люка, когда проведываешь монстра в подвале.

– Хорошо, – отмахнулся Террибар. – Она закрыла крышку в подвал, открыла дверь в логово монстра, вошла внутрь. И так раз – куда-то делась вся! Потому как дверь открыта до сего вздоха, а из-за нее доносится не человечья речь, а вовсе даже монстрячье рычание!

– Как думаете, чего могло случиться? – прошептал гном.

Маг и наместник уставились на него.

– Чего? – набычился гном. – Сами ж сказали: трупоед там. А тетка эта чего, трупом в дверь зашла, чтоб он ее схарчил?

Теперь гном и Террибар посмотрели на Оля.

– Ну, он и живым не побрезгает, если оголодалый, – без особой уверенности произнес маг. – А убить, если злой, – так и вовсе запросто. А там и сожрет потихоньку…

На некоторое время в коридоре стало тихо, только позвякивала цепь за дверью.

– Не несеть мертвечиной-то, – подала голос бабка. – Ни тленом, ни кровью не пахнеть. Если б там труп был, так на весь подвал бы разило-то.

– Ничего не понимаю, – устало заключил маг.

Он давно уже должен был открыть эту злополучную дверь, но все тянул время. Чисто как перед экзаменом, снова подумалось Олю. Экзамен на пригодность к должности гласника. На умение устранять последствия своего недосмотра. На способность…

Сзади зашуршало, захрустело, и в коридор вынырнул из-за расхлябанной двери стройщик.

– Вы чего тут застряли? – спросил он. – Я уж истосковался весь наверху. Не пойму: то ли за стражей бежать, то ли просто… А это кто такой?

– Сколько ж можно! – Террибар взвыл так, что даже за окованной дверью воцарилось почтительное молчание. – Уйди отсюда, Буд! И бабку забери!

Когда негодующие возгласы утихли наверху, Террибар обернулся к Олю и грозно потребовал:

– Открывай уже!

– Топор бы мой, – тоскливо вздохнул сзади гном.

Маг, не оборачиваясь, протянул ему свой топорик, строго сказал:

– Если вдруг чего – за наместника головой отвечаешь, – и медленно потянул на себя дверь.

* * *

Помещение оказалось неожиданно просторным. И очень пустым. Три стены – каменная кладка, четвертая – обычный булыжник, бугристый и влажный. По стене текут частые капли воды, скапливаются в углублении на полу, в каменной чаше с голову размером. По ее краям и в углах пушатся хлопья мерцающего мха. Они дают достаточно света, чтобы кое-что разглядеть и без факела, который никто не додумался вытащить из кольца у двери.

Длинный железный прут протянут поперек помещения, от левой до правой стены, вбит концами глубоко в землю. В прут продето звено недлинной цепи. У левой стены – корытце с обглоданными костями. Кажется, коровьими.

Вонь стояла такая, что заслезились глаза. Хуже, чем на птичнике, подумалось Олю.

Звякнуло. Взвыло. От темного угла отделилась крупная тень.

Террибар попятился. Гном, напротив, сделал шаг вперед, пригнулся, поудобнее перехватив топорик. Оль выставил щит перед гномом, прищурился. Руки держал на весу перед грудью, но заклинаний пока не читал.

В свете мерцающего мха, факела и шарика, так и висящего над головой мага, проявилось массивное безволосое туловище – рыхлое, мертвенно-серое. Сутулая спина, мясистые ляжки, длинные сильные руки с нелепыми пальцами, тонкими и когтистыми. Увесистая голова на короткой шее – клыкастая, слюнявая, с блестящими глазками. Уши плоские, крупные. Кольцо с цепью обхватывало существо за шею.

– Это что такое? – Террибар сделал еще шаг назад.

– Жляг, – Оль сморщил нос, – почти реликтовая мерзота, это ж надо. И где его Ефима отыскала?

Существо коротко взвыло и вышло в середину помещения. В бессмысленных, глубоко сидящих глазках отразился свет шарика, висящего над головой мага. Жляг посмотрел на Оля, и тот замер, сбился, не дочитав заклинания.

Ефима и впрямь сама не знала, чего хотела добиться своими опытами. Жляг на самом деле был ей не нужен. Она больше экспериментировала с бытовой магией, да еще с Картами.

– Оль, эта тварь не сорвется с цепи?

Маг помотал головой. Гном сделал шажок вперед. Жляг продолжал тупо пялиться на Оля.

Ефима обустроила монстра в подвале и на некоторое время почти забыла о нем. Кормила, когда вспоминала. У нее было полно куда более веселых дел.

– Оль, так он живого тоже сожрет?

– Погодите! Не лезьте к нему!

Жляг заворчал на гнома, облизнулся. Гном поднял топорик. Монстр моргнул и снова обернулся к Олю.

Ефима затеяла это от скуки. Все из-за коровьего мяса, которым она кормила жляга. Ей подумалось, что было бы забавно превратить падальщика в травоядное. Она и сама не верила, что у нее получится, но что еще было делать с этой тупой тварью?

И Ефима попробовала. Успокаивающие составы. Чарование с пищеварительной системой. Магия воплощения. И много коровьего мяса, которое магичка рубила топориком.

– Оль, оно нервничает!

– Да погодите же!

Гном был уже в нескольких шагах от монстра.

Конечно, ничего не получилось. И Ефима снова забыла про монстра в подвале. До той поры, пока не пришла в лабораторию, чтобы собрать вещи в дорогу.

Магичка вспомнила про жляга посреди сборов. Его надо было упокоить – не с собой же тащить эту бесполезную зверюгу.

Гному удалось подобраться почти вплотную, когда жляг развернулся и клацнул на него зубами. Гном с воплем метнулся влево, вправо, наступил на цепь, заставив тварь захекаться и пригнуться к земле.

– Вот же здоровенный, гад!

– Гном, уйди!

Монстр рванулся, повернул голову и нашарил тупыми глазами мага.

Ефиме было очень жаль. Ведь обычно ее эксперименты давали хоть какой-то результат – пусть и не тот, что ожидался.

И только когда массивная туша, пронзенная веером магических клинков, стала оседать у ее ног, Ефима поняла, что и теперь ее опыты не прошли бесследно. Только итог был совсем, совсем, совсем не тот, которого она могла ожидать!

Жляг моргнул, взревел и бросился на гнома.

Террибар зажмурился.

– Назад! – заорал Оль, но поздно.

Промельк, блеск лезвия, хруст, гортанный стон – и склизлая туша грузно валится на пол, а вокруг начинает натекать вязкая черная кровь, воняющая гнилью. Нелепые тонкие пальцы скребут по полу, мясистые ляжки дергаются.

Наместник, вцепившись в дверной косяк, с трудом сглатывает и дышит так, словно это в его спине торчит топор.

– Люди, – вздыхает гном и, проходя мимо, подцепляет Террибара за пояс. – Пойдемте, наместник. Нечего вам тут торчать, такому трепетливому. Маг?

– Сей вздох, – глухо отвечает Оль, не отводя глаз от тела.

Когда Террибар и ненавязчиво поддерживающий его гном скрылись из виду, маг подошел к мертвому жлягу и опустился возле него на колени. Лицо Оля застыло в гримасе удивления.

– Как быстро оно случилось, – пробормотал он. – Не сообразил ничегошеньки.

Уткнулся в ладони лицом, посидел так недолго. Вздохнул и отнял руки. В позе бездыханной туши ему чудилась укоризна.

– Я ж должен был что-то сделать. А что? Расчаровать тебя? Так и сам не умею, и никто другой бы не взялся. Забрать себе, кормить втихушку? Или отдать тебя Хону, чтобы порадовался?

Маг нашарил под телом монстра его правую лапу, несколько вздохов смотрел на нее. Потом сердито засопел и с усилием стянул тонкое витое кольцо с пальца жляга.

– Или то была Божинина воля, что я не успел понять ничегошеньки? Неправильно ведь противиться природному отбору и мешать слабоголовым убивать себя. Ты ж знала, что играть с чарами воплощения опасно, Ефима?

Оль поднялся на ноги, сунул кольцо в карман и пошел к выходу. Толкнув окованную дверь, снова обернулся к мертвому жлягу и задумчиво произнес:

– А ведь верно Дорал говорил: пришлые обособные маги – зло, потому как нет у вас совести. Вы ж, зараза, хуже мора будете, если вас вот так не держать, – Оль показал туше крепко сжатый кулак. – Ни за что больше я не пущу в свой город ни одну вот такую подлюгу!