Текст книги "30 дней моей мести"

– Я плачу тебе той же монетой! Кто только что собирался показать то, что обещал держать при себе?

– Сказал тот, кто меньше, чем за час успел всем растрепать, что я была, видите ли, жирная. Договор был бы действителен при условии соблюдения единственного несложного правила, помнишь? Ты и его умудрился нарушить, вломившись в мою квартиру. Так что теперь я могу делать с этим видео что угодно. Хоть прямо сейчас выложить в сеть.

Кометов взбешенно сплюнул себе под ноги.

– Да выкладывай. Задрала запугивать. Мне лично класть на это видео, это пускай мои агенты потом на себе волосы рвут.

– Вот и прекрасно.

– Фантастика. Теперь ты отвалишь от меня? – в ответ Ульяна, демонстративно хлопнув дверцей, развернулась на сто восемьдесят градусов и почесала в сторону наземного пешеходного перехода, не забыв отвесить на прощание средний палец.

– И что это должно значить? – крикнул ей вдогонку Кирилл, без особого восторга косым взглядом замечая, как несколько человек, притормозив, навострили локаторы, пытаясь через гул шумной дороги не пропустить ни слова.

– Что дальше я пешком. На сегодня мой лимит терпения при виде твоей рожи исчерпан, – бросили ему через плечо, сливаясь с людским потоком, рванувшим по зебре. Толпа целенаправленно стекалась к большой красной букве «М», скрывая из виду Матвееву и унося её с собой в пещерное жерло метро.

Кометов скрылся в машине, в сердцах долбанув по рулю. Безумная девица. Да с ней тоже самое, что по минному полю ходить. Хочется выпить, даже надраться, но нельзя. Студию никто не отменял.

Оживший спорткар, заурчав мотором, вклинился в плотный автомобильный поток. Забытая всеми сумка грустно подскочила на заднем сидении, махнув на прощание повисшей лямкой. Ей хотелось домой, к хозяйке.

Глава 4. Pole Dance

– Говоришь, всё под контролем? – пиар-менеджер рассерженно швырнул на стол распечатанные из интернета страницы. «Первая ссора звёздной пары. Кажется, этот союз окажется не таким уж долговечным» гласил заголовок статьи из электронной версии молодёжного журнала. В углу фото с парковки возле ресторана, где Кирилл с Ульяной орали друг на друга. Вот же… и когда успели? – Плохо контролируешь.

– Подумаешь, поцапались, – пожал плечами Кометов. Особой трагедии он в этом не видел. Куда больше его заботил ожидаемый слушок с нарушением у него «эректильных функций». Это тоже уже успели обмусолить.

– Подумаешь?! Девчонка вертит тобой, как хочет. Знаешь, как это воспримет пресса, когда пронюхает? «Известный певец волочится за женской юбкой». «Кумира молодёжи держат в ежовых рукавицах». «Пан или пропал: как скоро популярная звезда погаснет на небосводе эстрады». Продолжать?

– Не надо.

– Мы столько лет создавали тебе репутацию бунтаря. Обаятельного плохиша, который никогда не упадёт до того, что им будет манипулировать какая-то девка. Сколько поклонниц разочаруется в своём идеале, когда узнает, что ты тряпка, а не мужик?

– А вот переходить на личности не надо!

– Это сделал не я. Сколько раз я тебе говорил, что нужно обзавестись охраной?

– Она у меня есть.

– На постоянной основе. А не только на время публичных мероприятий.

– Секьюрити спасёт от психопатки с ножом, а не от болтливого языка и красивых глазок. Не хватало только, чтобы за мной таскался двухметровый бугай. Даже слушать об этом не хочу.

– Ладно. Тогда остается единственный вариант.

– Какой?

– Избавиться от твоей подружки уже так просто не получится, слишком глубоко она пустила свои когти в прессу. Так что теперь она должна в тебя влюбиться.

– Влюбиться? – недоверчивая усмешка заиграла на лице Кирилла.

– Как кошка, чтобы даже на фотографиях СМИ было видно, кто в паре доминантная составляющая.

– Зачем?

– Чтобы потом громко и прилюдно расстаться. И, разумеется, разрыв должен произойти по твоей инициативе. А там найдём какую-нибудь неболтливую модель и переключим внимание на новый бурный роман.

– Зачем так заморочено?

– Чтобы твоя репутация не пострадала, балбес. Короче, делай что хочешь, но эта девица должна втюхаться в тебя до беспамятства. И как можно быстрее.

– Да не вопрос, – Кометов, засунув незажжённую сигарету в зубы, достал из заднего кармана айфон, набирая Матвеевой сообщение. Чего откладывать неизбежное в долгий ящик? Тем более, что особой проблемы в поставленной задаче он не видел. Была влюблена раз, влюбится и второй.

***

Наушники, кошелёк, паспорт, конспекты, замаранная дипломная работа – всё осталось в машине Кометова. Это Ульяна поняла только когда спустилась в метро и попыталась нащупать в пустоте карту «Тройку». Пришлось возвращаться к ресторану, но, разумеется, нужная машина уже исчезла. Ядрёный жёлтый цвет тяжело было бы проглядеть. Класс. Просто великолепно.

Спасибо двадцать первому веку, добрым людям и денежному переводу онлайн. Удалось купить проездной. В подземелье приятно пахло свежестью и резиной от эскалаторов. К платформе, мигая ещё издалека, подползла неповоротливая дребезжащая гусеница. Матвеева любила старые, побитые временем поезда. В них было больше атмосферности, чем в новых. Больше истории.

Всю дорогу она, приютившись в уголке, наблюдала за попутчиками. Вон, молодой паренёк напротив, запрокинув голову, дремал с открытым ртом. Левее женщина в возрасте, не потерявшая к своим годам утончённости и женственности читала книгу. В её ряду чуть дальше дедок со сползающими с носа очками листал метрополитеновскую газету. Влюблённая парочка, воркуя, прижалась друг к дружке, прислонившись к двери, на которой большими буквами покоилась надпись с просьбой не прислоняться. Женский голос в динамиках то и дело озвучивал остановки. Составы тормозили на станциях, выпуская часть пассажиров и всасывая новых. Столичный муравейник жил привычной размеренной жизнью.

Домой Ульяна уже не поехала, не стала терять время. Бар открывался в шесть, а приехала она туда впритык, едва успев переодеться в форменный прикид. «Форменный» – это, конечно, громко сказано. Строго дресс-кода у них не было, но приветствовались обтягивающие топики и короткие шортики. Почти как в стриптиз-клубе. Только без приватов и раздеваний.

А что поделать. Их место с американской атмосферой, лофтовыми стенами и музыкой в стиле кантри работало по большей части на мужскую аудиторию, а что может быть привлекательнее, чем красивая девушка, с очаровательной улыбкой наливающая тебе выпивку? Улыбка была, кстати, прописана в трудовом договоре отдельным пунктом.

Пятница, самое неудачное время для рабочей смены. Народ расслаблялся после долгой недели, снимая с себя все запреты, так что ночка выдалась людной и изматывающей. Не обошлось, разумеется, и без дебоширства. Куда уж без него, когда в меню значились такие акции, как "10 шотов за 1000" и "6 виски-кола по цене одного в счастливые часы".

Неудивительно, что некоторые особо надравшиеся, в большинстве лица мужского пола, хотя и дамы порой удивляли, начинали распускать руки. В такие моменты приходилось задействовать охрану. В общем, домой Матвеева вернулась лишь к семи утра, уставшая и выжатая, как лимон. Не раздеваясь, она завалилась на постель и проспала едва ли не до обеда. Понятно, что в таком режиме суббота прошла комкано и на автопилоте. Только к вечеру получилось разгуляться.

Хотя, вероятно, этому поспособствовало старое-доброе винцо. Пашка, муж Кристины, заблаговременно прикупил пару бутылочек к маленькому вечернему девичнику. Он любил такие моменты: девчонки занимались своими делами, а он в это время мог спокойно торчать в своих танках, и никто не капал ему на мозги. Ради такого он и ящик пива согласен переть из магазина на своём горбу.

В последнее время алкоголь, разумеется, весь доставался Матвеевой. Беременная на девятом месяце подруга, удобно развалившись на её кровати бокал только нюхала, зато без ложки высасывала из жестяной банки сгущёнку, заедая её фруктами. Болтали сегодня они не особо активно, всё женское внимание приковал к себе Кристиан Бейл, скачущий по экрану в костюме летучей мыши.

– Кто сказал создателям комиксов, что обряжаться в обтягивающее трико – это сексуально? – покачала головой Кристина, поглаживая разбушевавшийся от угощений живот. Малыш рос с характером, потому что последние несколько недель до ПДР запинывал мамочку до смерти и сводил с ума изжогой. – Ладно Бэтмен, ему хоть идёт. Но Супермен же выглядит просто убого в этих своих лосинах на три размера меньше положенного. Ещё и с трусами поверх…

– Бэтмен тоже по первой так ходил, – заметила Ульяна, не отрываясь от подсвечивающего монитора ноутбука. – Это потом ему чуть переделали прикид.

– Зачем?

– Чтоб смотрелось интереснее. Акценты и всякое такое.

– Ну не знаю. Как по мне, это нелепо, – пожала плечами Селезнёва и моментально забыла и о трусах, и о костюмах из спандекса, переключаясь на подругу. – Ну как продвигается?

– Абсолютно никак. Зато от души.

– Читай вслух.

– "Здравствуйте. Меня зовут Ульяна, и я люблю прибухнуть. Вы просто обязаны взять меня на работу, потому что я шило в любой заднице и могу проскользнуть куда угодно без мыла. А еще я трудолюбива, если нужно буду ночевать на коврике под дверью, но получу заветное интервью. В общем, я лучшая, а вы идиоты, если профукаете такое солнышко, как я!" – Матвеева легонько встряхнула остатки вина в бокале. – Не, Кристин. Нельзя писать резюме после двух бутылок красного.

– Ну не зна-а-аю, – протяжно отозвалась в ответ беременная подруга, последние полчаса с видом измазанного в крови вампира жующая прямо с косточками гранат. – Мужа, во всяком случае, я себе так и заполучила.

– Никуда меня не возьмут без опыта работы. А куда возьмут, туда я не хочу, – Ульяна невесело закрыла ноутбук. – Замкнутый круг. Может вообще пока не рыпаться?

– И дальше работать в этом своём гадюшнике похоти и разврата?

– Вот не надо нагонять. У нас более-менее цивильно.

– Ага, и у вас не танцуют на барных стойках.

– Ну… иногда.

Коротко пиликнул телефон.

«Ищу, но никак не могу найти на ютубе ни одного видео с моим обнажённым телом».

Ого. Какие люди. Ещё и без смирительной рубашки. Это чё это он про неё вспомнил? Бухой что ли? Или укуренный? Матвеева наскоро набрала ответ. Даже хорошо, что он написал. Теперь хоть есть его номер. Что очень кстати.

«Моя сумка осталась в машине»

Меньше, чем через минуту экран телефона снова призывно моргнул.

«Да. Заложник здесь. Ведёт себя на удивление тихо. Сфотографировать с сегодняшней газетой, чтобы ты поверила, что она цела, невредима и не порезана?»

«Ха-ха. Смешно. Она мне нужна. Там конспекты. Они нужны мне на понедельник»

«Да не вопрос. Я мог бы, конечно, сейчас придумать что-нибудь в твоём духе, например, начать шантажировать, но не буду. Раз надо, забирай»

Точно бухой. Больно добрый.

«Куда подъехать?»

«Давай я завезу. Могу прямо сейчас»

«Нет. Сейчас я занята»

«Чем?»

«Не твоё дело»

«Жаль. А то я бы составил тебе компанию. Ладно. Завтра всё равно буду в твоих краях. Где-то часам к десяти утра пойдет?»

«Пойдет»

Минута, две, три. Телефон в очередной раз моргнул. Кирилл был настойчив.

«И это всё? Хоть спокойной ночи пожелала бы»

Ульяна принципиально не ответила. Как и на последующее сообщение, с лаконичным «Ну ты чё, уснула что ли?». Не дождавшись взаимных любезностей Кометов отстал, обозвал её на прощание «хмурой букой». Странный какой-то… С какого боку ему поговорить вдруг приспичило?

Заморачиваться по этому поводу особо она не стала. Куда важнее, что её вещи, к счастью, к ней вернутся. Завтра хоть можно сесть за исправления, а то в понедельник опять выходить в ночную смену, правда в укороченную. В будние дни там попроще с наплывом посетителей, да и начальство шло на уступки. У него большая часть сотрудниц была такие вот студентки с плавающим графиком.

Матвеева рано радовалась. В обещанные десять часов никто в дверь к ним не ломился и странные посылки на коврике не оставлял. Только где-то минут через сорок занятая медийная личность сподобилась написать, что задерживается, а насколько – непонятно. Спасибо хоть предупредил, но ждать у моря-погоды уже не собирались. Она не Ассоль, а он не гребаный Грей. У людей вообще-то и своя жизнь есть.

***

Кирилл бросил быстрый взгляд на адрес, который ему скинули в смс-ке, сверяя с гугл-картами. Улица и дом те. Высокое двухэтажное здание с множеством рекламных вывесок. Видимо, сюда. Ульяна написала, чтобы он поднялся наверх и отдал сумку администратору на рецепшене и с того момента на звонки уже больше не отвечала.

Бросив Феррари у входа, Кометов послушно поднялся по металлической лестнице, отказываясь в большой спортивной студии, занимающей весь второй этаж и разбитой на направления: фитнес-зал, пилатес, секция бокса, что-то ещё. А вот и приветливая девушка на входе. Узнала его, так как чуть не рухнула от восторга со своего крутящегося кресла.

– З-здравствуйте, – засуетилась она, подскакивая на месте, попутно поправляя залаченные локоны и строгую юбку. – Чем могу помочь?

– Привет, красавица, – Кирилл облокотился на стойку, слепя обезоруживающей улыбкой, благодаря которой ему ещё ни разу не отказывали. – Помоги найти Матвееву Ульяну. Она где-то тут сейчас.

– Я не уверена, что могу разглашать эту информацию…

– Даже мне? Брось, – беглый взгляд на именной бейджик. – Катерина. Я же не банковские реквизиты её прошу. Наоборот, как раз их и собираюсь вернуть. Она тут недавно у меня забыла…

Уламывать администратора пришлось недолго. Проси об этом кто-то другой, может, ничего бы и не получилось, но сейчас просил Кирилл, а он умел подобрать нужные слова. Так что через пару минут Кометов уже тихонько приоткрывал дверь одного из многочисленных залов. Негромкая музыка вырвалась в общий коридор. Белоснежные стены с мягкой розовой подсветкой, зеркала вдоль стены, шесты по всему залу – студия для занятий танцев. Сейчас он был пуст. Почти.

Ульяна крутилась на пилоне, удерживаясь в подвешенном состоянии одними руками… рукой… и даже просто сгибом локтя. Она так изящно и плавно двигалась в такт музыке, создавая акробатическими по своей составляющей трюками настоящий танец. Короткий спортивный топ и шорты из-под которых выглядывает знакомое тату выставляли напоказ женственные формы, обладающие удивительной пластичностью. В совокупности с грациозными движениями зрелище выходило впечатляющим… И даже больше.

Пол дэнсом Матвеева занималась уже больше трёх лет. Выбор именно этого направления пал на неё чисто случайно. В то время она испробовала много секций: от пилатеса, бассейна и скалодрома до обычного спортзала, но всё так или иначе не заходило по душе и бросалось, самое большое, через пару месяцев.

Мимо зала Тамары, её нынешнего тренера, Матвеева тогда тоже едва не прошла мимо, но тормознула, залюбовавшись тем, как красиво и легко девушки кружились на пилонах в умопомрачительных па. Это было так волшебно, так впечатляюще, что зависнув на несколько минут, она с восторгом стояла и наблюдала за происходящим. Тамара заметила её и предложила попробовать. Одно занятие, второе, третье и понеслось… А теперь они вот настолько с ней подружились, что тренер разрешала ей заниматься одной в любое свободное время, когда зал был пуст.

Групповые занятия Ульяна не очень любила, предпочитая уединение. Танцы на пилоне стали её отдушиной и ее страстью. Это ведь и эстетика, и прокачка гибкости с выносливостью, и спортивная нагрузка, да ещё какая!, а она была ей необходима для поддержания фигуры. Но самое главное – пол дэнс стал для неё незаменимым антистрессом.

Чтобы не происходило в жизни и какое бы у неё не было настроение здесь всё оставалось по ту сторону стен. На пару часов наступало блаженное забытье. Выделывая в воздухе тот или иной элемент, а их разнообразиям оставалось удивляться, она словно погружалась в другой мир. Внутренний мир, где господствовали только эмоции. В такие моменты была лишь музыка, что ловила её настроение, она и потаённые желания.

Вот и сейчас благодаря многолетней практике руки скользили по пилону, а тело, подчиняясь приказом хозяйки, послушно принимало нужные позы, умело переключаясь с одного трюка на другой. В такие моменты Ульяна ничего и никого вокруг не видела, так что то, что за ней наблюдают обнаружила лишь через несколько минут, при очередной смене поз случайно бросив беглый взгляд на зеркальную стену.

О том, чтобы продолжать, разумеется, речи уже не шло. Её приватность самым подлым образом была нарушена. Прокружившись и мягко соскользнув вниз, Матвеева без особого восторга выключила музыку на плеере, подсоединённую к колонкам и направилась к Кириллу, который к тому моменту уже с ногами вполне удобно примостился возле окна, на одном из многочисленных низких подоконников. Рядом с ним уютно пристроилась знакомая тёмно-бежевая сумка.

Кометов громко зааплодировал, от чего по пустому залу разнеслось затянувшееся эхо.

– Я впечатлён. Правда. Это зрелище теперь никогда не сотрётся из моей памяти.

– Не льсти себе. С памятью как раз у тебя и проблемы, – сумку тщательно изучили на содержимое. Вроде всё на месте и так же, как и лежало. – Что, неуж-то даже не рылся?

– Удивление в голосе меня прямо обижает. Мне же уже не десять лет хихикать от прокладок в секретном кармашке, – оскорбились в ответ. – Но ксерокопию паспорта я сделал на всякий случай, да.

– Даже не хочу знать, зачем.

– Чтоб ты от меня никуда не делалась.

– Прекрасно, – длинная лямка была закинула на плечо, а на Кирилла испытывающе уставились, сложив губы трубочкой и выжидающе скрестив руки на груди.

– Что такое? – не понял собеседник. – Любуешься?

– Жду.

– Чего?

– Когда ты свалишь.

– А надо?

Ульяна нетерпеливо тряхнула головой.

– Нахрена ты припёрся? Я же просила оставить всё на рецепшене.

– И пропустить такое? Да это прекрасное видение теперь будет сниться мне каждую ночь. Может станцуешь ещё немного? Для меня.

– Обязательно станцую. Канкан, на твоих похоронах. Без нижнего белья.

– Какая жестокость! Я же даже этого не увижу. Женщина, где твоя человечность?

Быстрый взгляд на висящие под потолком большие часы.

– Ты уйдёшь или нет?

– Только с тобой. Я как раз хотел пригласить тебя пообедать. Тут вроде кафе в этом же здании есть.

Ясно. На сегодня тренировке конец. У неё, конечно, было ещё в запасе чуть больше часа, но этот клоун ведь теперь не отстанет и не даст нормально дозаниматься.

– Решил меня отравить? Ничего умнее не придумал? Обойдусь, – Матвеева, круто развернувшись на босых пятках, направилась к входу, на ходу стягивая с волос резинку, от чего растрепавшиеся волосы упали на плечи лёгкими волнами.

– Эй, – Кометов соскочил с подоконника, нагоняя её. – Слушай, я тут подумал: мы с тобой как-то неправильно начали. Давай попробуем заново? Посидим, пообщае… – дверь женской раздевалки захлопнулась перед его носом, но это его нисколько не смутило. Кирилл прильнул поближе к щели. – Ну правда. Чего нам делить? Ну, подумаешь, когда-то тем обидел я тебя. Мы же были детьми. Я сейчас то не особо умней, а тогда гормоны играли. Хотелось выпендриться перед другими ребятами, для того и то глупое представление. В подростковом зверинце ведь как: или ты, или тебя. Ну вот я и решил, что… ну… – наступила заминка. Сложно было подобрать правильную формулировку, чтобы окончание предложения не прозвучало совсем уж обидно.

Дверь приоткрылась, едва не зарядил ему по лбу. Ульяна, уже успевшая сменить стрейчевые шортики на джинсы, без особого восторга воззрилась на него исподлобья, подперев рукой на косяк.

– И ты решил самоутвердиться за счет доверчивой дурочки. Да, знаю. Всё это было очевидно и тогда, – она была как никогда искренне грустна. – Ты всегда был зависим от окружения. И с годами ничего не изменилось. Зато я благодаря тебе прошла хорошую школу жизни и рано разбила розовые очки.

– Вот видишь, как хорошо. Можно сказать, я даже доброе дело сделал.

Натянутую недошутку не оценили.

– Не сделал. И очень печально, что ты этого не понимаешь.

– Сильно я тебя тогда, да? – задумчиво почесал согнутым пальцем за ухом Кометов, облокотившись на холодную стену. Он едва ли не впервые в жизни задумался о том моменте не просто, как о ребяческой невинной шалости, а как о проступке, последствия которого потянулись на годы вперёд.

– Сильно, – дверь перед ним снова мягко закрылась.

– Грустно. Ну ничего. Значит теперь придётся постараться, чтобы ты меня простила, – бодрый голос не обманул бы тех, кто знал Кирилла достаточно близко. На самом деле он всё ещё плавал где-то на своей волне лёгких угрызений совести, но в силу характера и профессии не показывал этого. Проблема бы лишь в том, что собеседница по ту сторону никогда не знала этого человека. Ни плохо, ни хорошо. Никак. – Но для этого и ты пойди мне навстречу. Хватит скалить зубки, давай проведём хотя бы пару часов, как взрослые люди. Выпьем, поговорим. А там, быть может, закончим начатое в отеле… – Матвеева вышла из раздевалки, на этот раз полностью одетая. Кирилл с грустью посмотрел на свитер крупной вязки, заменивший чертовски сексуальный топик.

– Правда веришь, что у тебя ещё есть шанс затащить меня в койку? – широким шагом пересекая коридор, недоумённо покачала головой Ульяна, поправляя сползающую с плеча сумку.

– Конечно. Ты тоже чувствовала искру между нами. Я не слепой, так не целуются одной мести ради. Я до сих пор тебе нравлюсь.

– Господи, твоего самомнения хватит на маленькую деревню.

– Это не самомнение. Это наблюдение. И чтобы ты не говорила, я знаю, что прав.

Матвеева резко обернулась на пятках, заскрипев подошвой кроссовок.

– Кометов, хочешь расскажу тайну? Ты удивишься, но всё же. Даже если бы ты мне заплатил, я бы с тобой в жизни не переспала. И никому бы не советовала, кто себя уважает. Ты мерзкий и аморальный. Был таким в школе, и остался таким сейчас. И ещё думаешь, что я соглашусь пачкаться об тебя? Глаза с хлоркой промой, ласточка, и прими суровую действительность – ты не центр земли.

Никто ей и ответить ничего не успел. Хрупкая фигурка стремительно скрылась на лестнице.

– Кхм… – Кометов, прицыкнув, остался стоять в гордом одиночестве. В гордом, да не совсем. У рецепшена помимо Катерины топталась какая-то фито-девочка с ногтями размером с зажигалку, записывающаяся на занятие по йоге. Обе девушки позабыли о своих делах и, не таясь, пялились на отшитую знаменитость. Кирилл наградил их кривой искусственной недоулыбкой. – Вы её не слушайте. Она от меня в восторге. Просто обиделась. Не купил ей колечко с брюликом, видите ли.

Глава 5. Четыре котика апокалипсиса

«Моя строптивая девочка уже спит?»

«Это ты стараешься на случай, если я решу заскриншотить твои сообщения?»

«Конечно, нет. Просто не могу выкинуть тебя из головы. Вот почему ты такая принципиальная? Если бы не глупая вендетта, у нас был бы охренительный секс»

«А ты не думал, что девушкам нужен не только секс?»

«Не знаю. Всех всегда всё устраивало»

«Значит шаболды это были, а не девушки. Не путай термины»

«Я запомню. Я скучаю по тебе. А ты?»

«Конечно, скучаю. Как раз лежу в ванной, пересматриваю твоё чудесное видео»

«Чёртово воображение. Всё. Я завёлся».

«Бесконечно за тебя рада. Включи порнушку, расслабься»

«Есть идея получше. Помоги подразнить воображение: во что ты сейчас одета?»

«В ванной-то? В чёрный латекс, разумеется. Во что ж ещё»

«Клааассс. Не хочешь приехать ко мне в этом прикиде?»

«А ты уже вылечил свой геморрой?»

«Приезжай – узнаешь»

«Давай в другой раз. Сегодня у меня по плану как раз самокопание и тоска по тебе»

«Это заводит даже сильнее, и всё же… ну хоть одно фото. Но позя-зя»

«Ну раз ты так настаиваешь»

Матвеева быстро щёлкнула большой палец правой ноги. В редакторе на ногтевую пластину была присобачена мордочка с гусарскими усами. Получилось очень даже мило.

«Знакомься, это дядя Федор. Чуток постаревший и запустивший себя. Ну и спившийся. Что ещё делать в деревне?» 

Ответ не заставил себя ждать. Вместе с вложением. На большом мужском пальце ехидно подмигивал смайлик с собачьими ушками.

«Приятно познакомиться. А это Шарик. Старый, брехастый, блохастый и побитый жизнью пёс»

Ульяна с трудом подавила смешок.

«Какой очаровательный собакен. Матроскина, случаем, нигде не видел?»

Новое фото не заставило себя ждать. Теперь уже с двумя пальцами обеих ног. На втором красовалась кошачья маска.

«Как не видел. Очень даже видел. Они вместе тупят»

«А у тебя, оказывается, есть чувство юмора»

«У меня много чего есть, ты удивишься. Ладно, а теперь без шуток. У меня завтра тяжелый день, так что на боковую. Сладких снов… И это, думай обо мне, когда танцуешь. А я теперь каждый раз закрывая глаза, буду представлять тебя на том шесте»

Матвеева, качая головой, отложила телефон. Ужас. Какой же он пошляк. А ведь на секунду вроде промелькнул нормальный человек.

– Ты чего лыбишься? – навострила ушки на макушке Сан Саныч.

– Кто? – Ульяна поспешно привела лицо в порядок, но было поздно.

– Ты, ты. И глазки хитро блестят. А ну ка, кто тебе там написывает?

– Никто. Отдай, – попытка спрятать телефон не увенчалась успехом. Сашке он не достался, зато его перехватил сидящий рядом Миша, перекинув аппарат Кристине до которой хозяйке было уже не дотянуться.

Они впятером сидели на полу, образовав неровный круг и играли в алкогольную монополию под бухтящее фоновым шумом камеди-шоу. Алкогольная монополия – это как обычная, но если фишка вставала на купленную кем-то недвижимость, игрок должен был пить. А если на пока никем не приобретённую, то пить должны были все. Рядом валялся «Джанго», «Уно» и почти пустая бутылка Джек Дениелса. Сидели они так уже давно.

– Хм… – Селезнёва хмуро погрызла нижнюю губу, быстро пролистав переписку. – Вы только на него посмотрите. Весь мёдом обливается… а эта клуша тоже хороша. Уши развесила, сюсюкает.

– Никто не сюсюкает, – рассердилась подруга.

– Ага. Ну конечно… – Кристина передала смартфон мужу, чтоб он тоже заценил.

Такая она, женская дружба. В ней не остаётся места для личного. «А можно взять, а ты не будешь против и подобные утю-тю» – это сюсюканья для якобы «друзей», которых боишься обидеть неверным словом или поступком. Настоящая подруга же вламывается в твою комнату без стука с криком: «мать, полцарства за блеск для губ!». И на это не обижаются, потому что так же без спросу врываются в совмещённый санузел, когда там моются, потому что «терпеть по-маленькому уже невмоготу». Хм, и да, иногда оказывается, что за шторкой притаилась вовсе не подружка, а её дражайший супруг, который тоже никак не научится закрываться на щеколду. А иногда и оба одновременно… Такие вот маленькие неловкости совместного проживания.

– Он с тобой флиртует, – вынес вердикт Паша, бородатый, весьма грозно смотрящийся со стороны тридцатилетний мужик, который ночью тайком от всех уплетает мороженое и ворует конфеты из тайной заначки жены.

– А то я не вижу, – отмахнулась Ульяна.

– Да. Но ты отвечаешь ему тем же.

– Чушь.

– Не а, не чушь, – перенял эстафету Миша, уже успевший заглянуть ему через плечо. В случае их компании правило «у друзей всё общее» распространялось на всех. Матвеева давно нежно окрестила друзей не иначе, как «мои четыре котика апокалипсиса». – «А у тебя, оказывается, есть чувство юмора»? «Лежу в ванной, пересматриваю твоё видео?». Реал? Если это не флирт, то я феечка из Винкс.

– Блин, достали. А ну отдай, а то волшебной палочкой по башке жахну! – попытка вернуть имущество закончилась тем, что она наступила самой себе на руку, попутно снеся недопитую кружку с виски. Выбор посуды обуславливался массовой ленью и валяющимися в мойке грязными стаканами.

– Уля, не заигрывайся, – покачала головой Кристина. – Ты вроде просто хотела ему отомстить, а эти ваши шуры-муры на месть ну совсем не тянут.

– Я в процессе.

– В процессе чего? Очередного эпичного вляпания? Ты знаешь, что он за человек и что от него можно ждать. Будь осторожней.

– Да чего от него можно ждать? Скабрезных шуток? Тупых выходок? Умей он ухаживать, я бы ещё поняла твои опасения. Но этот индюк романтичный, как валенок, так что не нагоняй паники.

Пронзительная трель дверного звонка заставила всех недоумённо переглянуться. Гостей никто не ждал, все свои были дома. Сан Саныч, сидевшая ближе всех к выходу и методом ментальной перебранки выбранная самым левым, неохотно поплелась открывать, а вернулась через минуту с огромным букетом разноцветных эустом, который торжественно вручил ей курьер.

– «Сфоткай лучше настоящий», – прочитала вложенную открытку Саша, с наслаждением вдыхая аромат цветов, который медленно распространялся уже и по всей комнате. – Ну да. Валенок валенком.

Ульяна обескураженно замолкла. Вот свинота, мимо-таки не прошёл. Интересно, он лично пасётся на её странице в инсте или поручает это специально обученным людям? Потому что именно туда она выложила вчера красивые лилии Сан Саныча, который та притащила со съёмок, не удержавшись от шалости и добавив многозначительную приписку: «Тут цветочки, там цветочки, везде цветочки. Много-много цветочков».

Как и полагалось, подписчики, а их количество за последние дни возросло до таких цифр, что начинал нервно дёргаться глаз, решили, что подарок был подарен лично ей новым «бойфрендом». Вот «бойфренд», видимо, и решил, что нужно исправить оплошность. Чтоб никто не прикопался.

Правда одного букета Кометову оказалось мало. На следующий день Ульяну ждал очередной сюрприз. Неудачный момент. Ещё ночью назревал дождь, но прошёл мимо, прогромыхав вдалеке. Зато в обед настиг Москву и зарядил с такой силой, что дороги в минуты превратились в озера. Сидеть в тепле на парах и слушать, как капли барабанят по стеклам было здорово, а вот выходить на улицу…

Вдобавок Ульяна, конечно же, забыла захватить зонтик. Вернее не забыла, а понадеялась на авось. И теперь, выйдя за территорию универа, торопливо семенила к автобусной остановке, чувствуя как неприятно затекает за шиворот, но тормознула возле огромной лужи, перекрывающей проход.

– Помочь? – над ней услужливо придержали большой зонт. Кирилл замер рядом, протягивая ей нежные альстромерии, обёрнутые в крафтовую бумагу. – Это чтобы вчерашним было не одиноко. Подержи, будь любезна, – Матвеева изумлённо ойкнула, когда её, обхватив рукой, приподняли и перенесли через раскинувшийся потоп, поставив на более сухой участок. – Благодарный поцелуй за благородный поступок?

– А цветами по морде, не?

– Вот именно поэтому я и не стал брать шипастые розы. Ну и потому что это банально.

– Зачем вообще цветы? Я же ещё не умерла.

– Откуда столько чёрного юмора?

Ульяна вскинула подозрительные глаза на собеседника.

– Что ты тут делаешь?

– Пошли, подвезу. Тогда и поговорим.

– Ну уж нет. Хватило прошлого раза.

– Предпочтёшь мокнуть под дождём? Давно не болела?