Текст книги "Эшелоны власти. Любовь по-черкесски"

15

Нина Александровна сдержала свое обещание, и уже в шесть часов вечера служебная машина ждала дам возле подъезда.

Белла помнила о том, что, по черкесским традициям, старшая женщина усаживалась на почетное место в автомобиле. Однако водитель поступил несколько по-своему. Сначала он открыл дверь Белле – так было ему удобнее. Молодой женщине стало неудобно.

– Вы меня извините, что если я сяду с другой стороны, а сюда, вместо меня, мы посадим Нину Александровну?

– Да не вопрос, – просто ответил водитель.

– Спасибо, – Белла в очередной раз поняла, что черкесские традиции требуют исключительной дипломатичности. Для этого вовсе не надо учиться на дипломата. Жизнь сама загадывает загадки даже в таких мелочах, как ситуация с водителем.

Довольно быстро они выехали в сторону Воробьевых гор, чтобы через Багратионовский мост добраться до здания МИДа, а там – рукой подать до Нового Арбата и Новинского бульвара.

– Михаил, – обратилась к водителю Нина Александровна, – не могли бы вы нас высадить возле здания «Известий» на Пушкинской?

– Ой, я чуть не туда повернул, – озабоченно проговорил водитель.

– Ничего, ничего, мы никуда не торопимся. Езжайте, как знаете.

Подъехав к зданию «Известий», дамы вошли в кафе, которое уютно располагалось на первом этаже.

– Беллочка, мне показалось, что в новогоднюю ночь я вас чем-то расстроила…

– Нет-нет, Нина Александровна! Что вы! Вы так любезны со мной!

– Беллочка, милая, мне не шешнадцать, как говорят юные провинциальные балерины. Что-то в этой жизни я понимаю и чувствую, – Нина Александровна дотронулась до ладони Беллы. – Вы мне можете довериться.

Белла занервничала. Она подумала о том, почему этой женщине стоит доверять? Она ей не мать, не сестра, не подруга.

Молодая женщина вспомнила о том, что после замужества обычно молодая жена начинает «замыкаться» на своей семье и решает проблемы с мужем самостоятельно. Ей стало тяжело от этой мысли.

В воздухе повисла какая-то безысходность, когда сказать есть, что, но – нельзя, не принято. Единственными подругами во всех невзгодах с мужем для черкешенки являлись те, кого уже нет в живых, чьи души ощущались за спиной, чьи голоса слышало сердце.

Белла вздохнула. Все в ее жизни было не так, как она хотела. Что-то бы исправить, да знать бы – что? Да и посоветоваться не с кем… Хотя… Нина Александровна сама протягивает ей руку помощи… Что, если именно она поможет понять, как действовать с Тагиром дальше?

Белла уже было хотела что-то сказать, но осеклась: в самом деле, почему Нина Александровна должна ей помочь? Поди ж, она сама испытывает трудности с мужем? Годы и мудрость ей не помогли…

– Не хотите… Я вас не заставляю, – Нина Александровна, кажется, все поняла.

– Если бы вы развелись с мужем, – выдохнула Белла. – Для вас это было бы позором?

– Какой интересный вопрос…, – жена пожилого депутата посмотрела на черкешенку своими красивыми глазами. – Надо подумать… Знаешь, для меня было бы унизительно, если бы все вокруг знали, как, на самом деле, ко мне относится мой супруг. Но, с другой стороны, женщины в России всегда были в подобном положении. Подчиненном. В истории было немало примеров, когда у русской женщины было больше поводов для развода с мужем, чем у меня…

– Что вы имеете в виду, Нина Александровна? – Белла забыла о своем кофе с миндалем.

– У Некрасова есть замечательные строки о том, что у молодой крестьянки судьба уже была предрешена, и свекровь будет ее гнуть в три погибели… Не только свекровь, но муж-пьяница, барин… Вот, кому надо было бежать от семейной жизни без оглядки…

– Почему же она не убегала?

– Потому что у женщины не было на это права… Потом, Беллочка, я часто думаю о том, что женщина в российской глубинке, совсем не освобождалась от тяжелого труда в период беременности… Если ее изнасиловали, то была виновата только она… Так что… на этом фоне я живу в раю.

– Значит, непонимание с мужем и отсутствие любви с его стороны не являются поводом для развода? – осторожно уточнила Белла.

– Смотря что мы ставим на чашу весов, Беллочка.

– А что мы ставим на чашу весов?

– Благополучие…, – Нина Александровна задумалась. – Бывают моменты, когда гордость превыше всего, а бывают, когда гордость лучше припрятать за благополучием.

– Унизить себя ради богатства мужа? – Белла не верила тому, что слышала.

– Беллочка, у вас пока нет детей, но, когда они будут, вы поймете, о чем я… Кстати, черкесские мужчины бьют своих жен?

– Нет, – опешила Белла от такого вопроса. – Я никогда не слышала, чтобы кто-то…

– Вот видите, вашим женщинам повезло на порядок больше, чем другим. А теперь ответьте мне на вопрос… Черкесская женщина унижена в семье?

– Нет, это позор для мужчины!

– Беллочка, – улыбнулась Нина Александровна, – да у вас нет никаких проблем! Если вас в семье не бьют и не унижают, все остальное можно подстроить в свою пользу. Запомните мои слова!

– А как же любовь? – Белла хотела верить в слова собеседницы и искала утешения для себя.

– Причем тут любовь? – удивилась Нина Александровна. – Любовь всегда проходит и на смену приходит привычка. Иногда даже полезно не испытывать любовь, чтобы не ощущать чувство боли и обиды.

«А ведь она права, – думала про себя Белла. – Действительно, зачем мне любовь Тагира? Мне уже не пятнадцать лет, чтобы искать романтику в отношениях…»

После кафе дамы прогулялись до Елисеевского магазина, чтобы порадовать себя новогодними покупками.

Белле магазин в целом понравился, но наличие старых зеркал ее смутило. Она подумала о том, что иногда от прошлого полезно избавляться и не стоит заострять свое внимание на излишней сентиментальности.

«Как же права Нина Александровна! К чему чувства, которые приводят к боли? А ведь боль обычно тянется из прошлого… Тагир втянется в работу и со временем остепенится. У нас все будет хорошо!»

На радостях Белла купила изысканный торт, чтобы сделать приятное мужу.

«Настоящая черкешенка поступила бы точно так же», – хвалили она себя в душе.

Вернувшись домой, молодая женщина обнаружила, что мужа нет дома. Она посмотрела на часы, которые пробили без четверти одиннадцать. Белла прошла на кухню и увидела в раковине не помытую чашку.

«Интересно, Тагир был полдня дома, но ни разу мне не позвонил… Куда он ушел на ночь глядя? Не оставил даже записки… Неужели… Неужели у него…»

16

Встретив Заура с Нармин и Рустама в аэропорту «Внуково», Тагир отвез их на служебном автомобиле в гостиницу, которая была расположена в подмосковном поселке «Московский».

Гостиница оказалась черкесам по пути, да и к тому же, номера в ней подразумевались квартирного типа. В итоге получилось, что Рустаму и супругам Тлехас удалось снять отдельные однокомнатные номера с кухней и балконами, которые выходили из комнат во двор.

Собственно, двора у гостиницы не было, ибо на всей его территории располагался рынок с магазинчиками. Так как на улице температура опустилась ниже нуля, рынок не функционировал, поэтому гостям из Адыгеи, считай, повезло.

– Спасибо тебе, что оплатил наше пребывание здесь, – смущенно произнес Заур, когда они усаживались в кафе гостиницы на первом этаже.

– Это вам спасибо, что не отправили меня далеко с моей проблемой, – улыбнулся Тагир. – Ну, что перекусим? Почему Нармин не спустилась?

– Она устала после дороги…, – пояснил Заур. – Сказала, что утром позавтракает.

Тем временем, Рустам включил свой ноутбук, и пока аппаратура загружалась, он с жадностью просматривал меню.

– А, понял, – с пониманием отозвался Тагир. – Ну, как дела в Майкопе?

– Да, все по-прежнему, – пожал плечами Заур.

– Снега много, – отозвался Рустам. – Работы много…

– Да снега и тут хватает, – удивился Тагир. – Вот в Абхазии сейчас… Рай… А я тут.

– Да ну, не прибедняйся, – махнул рукой Заур. – Ты неплохо устроился из нас троих. Даже очень неплохо.

– Даже тогда, когда кажется, что неплохо, Заур, всегда есть что-то, чего сильно не хватает.

– Чего тебе здесь не хватает, Тагир?

– Абхазии, – подал свой голос Рустам, обрадованный тем, что компьютер загрузился.

– Не Абхазии, а дома. Ребят, а ведь я дома не был полгода. Отца не видел и того больше. Мать меня видеть не хочет, а у Фатимы личная жизнь поломана…

Услышав это, Рустам Псеунов заволновался.

– Ты про Рашида?

– Да не только про Рашида, Рустам! Она вышла за Бибова лишь потому, что так захотела мать! А ведь любила другого парня…

– Интересно, кого же?

– Беслана одного… Какая тебе разница? – Тагир повернулся к нему лицом.

– Просто интересно, – ретировался Рустам. – И что же? Рашида нет, Фатима теперь свободна… Что ей мешает начать общение с Бесланом?

– Не знаю, – буркнул Тагир. – Может, и общаются. Она же не говорит…

Рустаму это не понравилось, но выяснять подробности он не стал, лишь подумал, что, наверное, Фатима отметила Новый год с Бесланом. Но Тагир, кажется, не обратил на его реакцию никакого внимания.

– Заур, как у тебя на работе? Твой руководитель знает, что ты здесь?

– Нет. Он бы меня не понял.

– Вообще-то да, так оно и выглядит. Бюджет страны в твою компетенцию не входит…

– А твой начальник в курсе, что ты здесь, Рустам?

– Тагир, я – адвокат. Сам решаю, где я бываю и что делаю. Тем более, в праздники.

– Значит, один приехал сюда инкогнито, другой – «свободный художник», а третий – на службе…

Официантка принесла на подносе ужин для троих посетителей и одну чашечку кофе.

– Кофе закончился, – бесцеремонно отрапортовала блондинка.

– Мы в двухзвездочном отеле с тараканами, что ли? – нервно отозвался Тагир. – Девушка, кофе не может закончиться! Не мо-о-жет!

– Ну, я правду сказала, – обиделась официантка.

– Ладно-ладно, – вступился в диалог Заур. – Кофе пусть останется. Мне принесите, пожалуйста, чай.

– Хорошо…

– И мне тоже чай, ладно? – попросил ее Рустам.

– Хорошо, – повторила уже с довольной улыбкой официантка и удалилась.

– Эй, ты уже заработался, депутат, – заметил Заур.

– Все, врач тебе выписывает полный покой, – отшутился Рустам. – Хорошо, аэропорт рядом. Отправим мы тебя, Тагир, к моему коту.

– Смейтесь, смейтесь, а лично мои нервы уже давно лопнули. Нет, ну я не прав?

– Прав-прав, Тагир, успокойся уже, – Заур почувствовал, что устает от Тагира.

– Ладно, проехали…, – обиделся Тагир. – Как там Мерем и Тенгиз?

– О, Мерем скоро станет мамой, – с восторгом отозвался Заур.

– Двойня, – добавил Рустам. – Тенгиз в шутку называет себя беременным папой!

Этого Тагир никак не ожидал. Он покраснел, в душе раздалось вездесущее эхо. Как реагировать на такую новость – Тагир не знал.

Его Мерем, его любовь, ждет ребенка от другого мужчины. Ну и что, Тенгиз – ее муж. Тот факт, что Мерем может быть в положении и вообще иметь детей с другим мужчиной, до самого Тагира никак не доходил. Более того, он как-то не думал о том, что сам может быть отцом их с Беллой ребенка. Он вообще не думал о детях. Положение Мерем говорило о том, что он проиграл и назад дороги нет.

Если до сегодняшнего дня он еще мог мечтать о Мерем, представлять, как он разведется с Беллой и она оставит Тенгиза… В конце концов, у него был шанс! Но теперь весь мир рухнул окончательно и, казалось, что Тагира одели в смирительную рубашку.

– Значит, папаша, – язвительно произнес Тагир. – Что ж, Рустам, передавай от меня Тенгизу пламенный привет и поздравления от души! Он умеет делать детей!

– Тагир! – Заур посерьезнел. – Что ты такое говоришь! Это грубо!

– Грубо, говоришь? Что ты знаешь о боли, Заур?! Ну да, ты – родственник теперь для Мерем. Со дня на день побежишь с Нармин в роддом поздравлять этого Тенгиза… Какая идиллия!

– Тагир, прекрати! И не забывай, что благодаря Тенгизу, ты здесь…

– Ах да, – разнервничался Тагир. – Мне еще ему надо быть благодарным! Да плевать мне на это место и на Тенгиза!

Тагир резко встал, выхватил свое пальто и выбежал из гостиничного кафе. Заур и Рустам в недоумении переглянулись.

– Без комментариев, – пожал плечами Рустам и уткнулся в экран монитора.

– А у меня они есть! – Заур был взволнован. – Он не меняется, сколько я его знаю! Кто ему виноват, что Мерем вышла замуж за Тенгиза?! Он, что думал, она потусоваться пошла?! Не знал, что рано или поздно пойдет речь о детях?!

– Заур, не горячись, – попросил Рустам. – Тагира тоже понять можно. Он любит Мерем. Его реакция совершенно естественна. Ничего, отойдет к утру…

– Да куда там, отойдет, – фыркнул Заур. – Раньше надо было думать! Если бы он любил Мерем по-настоящему, то вырвал бы клыками ее у Тенгиза! Прямо в день свадьбы! А так, это капризы маленького мальчика, да и только!

Рустам задумался над этими словами, но Заур все никак не мог отойти от шока.

– Слушай, Рустам, прошу тебя! Заклинаю тебя! Ничего не говори ни Тенгизу, ни Мерем. Еще не хватало расстраивать их реакцией Тагира.

– Да, я ничего и не собирался говорить… Стоп… Заур, я тут кое-что нашел…, – Рустам смотрел в экран монитора и не мог поверить своим глазам.

17

Белла подняла глаза и увидела перед собой изрядно выпившего мужа.

Ей хотелось задать вопрос о том, где он был. Но тут же на ум пришла мысль о том, что черкесская жена не спрашивает мужа об этом.

Белла молчала и наблюдала за мужем. Однако Тагиру бесшумно войти в квартиру не удалось.

– Что ты на меня так смотришь? – раздраженно спросил он жену.

– Тебя что-то беспокоит?

– Меня беспокоит все…

– И я тоже? – с надеждой спросила Белла.

– Ты? – Тагир посмотрел на нее исподлобья. – Почему ты меня должна беспокоить?

– Я не знаю… Просто спросила.

– А ты просто не спрашивай, Белла.

Он вошел в гостиную и провалился в кресло.

– Ну, хорошо, я тебя не беспокою. Тогда могу ли я помочь чем-нибудь тебе?

– Белла, ты меня раздражаешь сейчас… Не могла бы ты помолчать уже? Без тебя тошно на душе…

Белла, покраснев, умолкла.

– Сделай мне массаж, разомни плечи, – попросил Тагир. – Я устал…

Молодая женщина подошла к мужу и неуверенно дотронулась до него. Массаж она делать не умела, не считая тех мгновений, когда она в детстве массировала ноги своей бабушки.

Наконец, собравшись с духом, Белла начала вспоминать давно забытые движения рук.

– Ты хорошо делаешь, – похвалил ее Тагир. – Я вот, о чем подумал, а не завести нам ребенка?

– Ребенка?

– Да, Белла, ребенка.

– Ты, правда, этого хочешь? – Белла не могла поверить своим ушам. – Ты хочешь детей со мной?

– Белла, массаж ты делаешь хорошо, а вот вопросы задаешь идиотские! – Тагир перешел на крик. – Нет, я не хочу с тобой ребенка! Так, сказал, чтобы тебя подразнить! Так тебя устроит?

– Зачем же ты так со мной? Я просто спросила…

Тагир с трудом встал и повернулся к жене. В глазах поплыло, и вновь вместо жены он увидел перед собой Мерем.

– Ты родишь мне! Поняла?! И мне плевать, что у тебя другие планы на жизнь! Ты будешь делать ровно то, что я тебе скажу! Я – твой мужчина! Я! Я! Я!

Не выдержав равновесия, Тагир снова упал в кресло и захрапел. Белла смотрела на него с недоумением. Когда-то ее подруга Мерем Бесленеева – Сапиева предупреждала о тяжелом характере матери Тагира.

«Права была Нина Александровна… Будет меня свекровь в три погибели гнуть, мужа-пьяницу я уже имею. Стало быть, есть у него барин… Только этого мне не хватало… Как теперь быть? Рожать сейчас или нет? Тагир так грубо мне об этом заявил… Не так я себе представляла этот момент… Не так…»

Белла почувствовала себя крестьянкой из российской глубинки. Оставалось только заплести длинную косу, надеть сарафан и кокошник, и вуаля, – русская красавица готова взвалить на свои плечи пьяного мужика, от которого родит детей. А тут барин на нее заглядывается. Вроде нравится она ему, но только Белла – замужняя женщина, не может бросить мужа.

Хотя почему не может-то? Бросить его – проще простого! Только подать на развод надо и бежать навстречу к барину. Барину-то она хотя бы нравится.

– Воды, – прошептал засохшими губами Тагир.

Очнувшись от раздумий, Белла помчалась на кухню за стаканом воды. Через минуту она вернулась и заботливо приподняла голову мужа, чтобы помочь ему осушить стакан. Тагир снова уснул безмятежным сном в кресле, а Белла осталась сидеть на полу возле него.

«Нет, никакая я не крестьянка, и барина нет и в помине… Я черкешенка, которая не может найти общего языка с мужем. Тагир прав, я должна делать только то, что он скажет. Если он попросил родить ребенка, то я ему подарю сына!»

В этот момент Тагир, находясь в бессознательном состоянии, еле слышно прошептал: «Мерем, Мерем, иди сюда…»

18

– Давай же, – нетерпеливо попросил Заур. – Делись последними сплетнями из мира звезд.

– Заур, я про бюджет…

– О, с Тагиром мы забыли, зачем приехали. Что там?

– У нас, кажется, есть шанс что-либо исправить…

– И что надо сделать? – Заур отодвинул ужин и подсел прямо напротив Рустама.

– Что ж, дай сначала объясню кое-что… Есть закон…

– Какой закон, Рустам?

– Абстрактный закон, Заур… Абстрактный… Не важно, какой…

– Ну и?

– Даже если этот закон уже вступил в силу, это еще не значит, что нельзя предложить какие-либо поправки…

– Погоди, ты предлагаешь «перекроить» весь бюджет страны, как поправку? – У Заура расширились глаза. – Это невозможно!

– Возможно, – спокойно ответил Рустам Псеунов. – Ты не перекраиваешь весь бюджет, Заур. Ты предлагаешь только одну поправку к закону.

– Ну, хорошо, допустим, мы покажем новые цифры… Новую поправку, так сказать, предложим… Как ее продвинуть?

– Заур, ну, подумай сам… Это же очевидно!

– Тагир?! Да что он может? С его-то капризами…, – усмехнулся Заур.

– Вот именно, тот, кто больше всех капризничает, тот нам и поможет, – с улыбкой ответил молодой адвокат. – А ты, я смотрю, к нему относишься немного предвзято…

– Да не предвзято… Понимаешь, в глубине души я на Тагира не рассчитываю.

– Это еще почему? – удивился Рустам, уплетая параллельно грибной суп.

– Не знаю, может быть, потому что я в него не верю. Тагир, хоть мой друг, но в моих глазах он слишком слаб, чтобы на что-то разумно реагировать. Ты только что сам видел.

– Это да, – Рустам отодвинул тарелку с супом и приступил к чаю. – Но одно дело – дружба, где кто-то обязательно духом слабее, совсем другое – работа. Он же депутат, Заур. Заметь, за все время он на свою работу не жаловался. Мол, как ему трудно…

– Может быть, ты прав…, – Заур поднял свои глаза на Рустама. – Ты на что намекаешь?

– Я пока еще ничего не сказал, – поднял обе ладони молодой адвокат. – Лишь хотел донести до тебя мысль, дорогой, что у него есть какие-то полномочия…

– Ну, какие его полномочия нам полезны? – с недоверием спросил Заур. – Ты же понимаешь, что если бы у Тагира были бы эти полномочия, он бы справился сам. А так…

– Заур, ему достаточно внести на повестку дня рассмотрение этой самой поправки на первом же заседании Государственной Думы.

– Даже так, ну если он может, так скажем, осуществить эту формальность, Рустам… Тогда, может, сообщим ему и уедем обратно в Майкоп?

– Мы как раз с тобой понадобимся, – Рустам сделал большой глоток остывшего чая. – Как ты сказал, что он не все может…

– Я так не сказал…

– Но имел в виду, не так ли? Впрочем, неважно…

– Рустам, что требуется от нас с тобой?

Молодой адвокат отодвинулся от стола, оглянулся, размышляя о чем-то своем.

– Рустам? Ты меня слышишь?

– Слышу я…

– Ну, так что? Что от нас требуется? – Заур нервно взял красную салфетку и начал складывать ее в самолетик.

– Законопроект, – выдавил из себя адвокат.

– Чего? – удивился Заур. – Ты же сказал, что нужна поправка. При чем тут законопроект?

– При том, Заур, что эта поправка, по сути, новый закон. Ты понимаешь, о чем я?

– То есть ты хочешь сказать, что шансы наши равны проигрышу? Пятьдесят на пятьдесят? – Заур представил весь ужас, который их ожидает после новогодних праздников.

– К сожалению, да, – вздохнул Рустам Псеунов. – Пятьдесят процентов – это еще хорошие шансы… На самом деле, дорогой, у нас шансы ничтожно малы, но другого решения этой проблемы я не вижу.

– Почему наши шансы малы? Это же всего лишь поправка…

– Да, Заур, это всего лишь поправка, но для нас с тобой. С точки зрения депутатов, это не только закон, который требует трех чтений. Но, что не надо забывать, это еще закон о деньгах. Больших деньгах. Бюджет страны не резиновый…

– Но на фоне всего бюджета страны, – Заур уже порвал на клочья салфетку. – На фоне общего бюджета… деньги для Адыгеи ничтожно малы… На образование выделяется больше денег!

– Я тебя понимаю, – Рустам поймал себя на мысли, что пример Тагира для Заура оказался заразительным. – Заур, спокойнее, я же не сказал, что шансов нет вообще.

Заур молчал, уведя глаза в сторону.

– Заур, ну, послушай… Наши шансы… на победу, хотел сказать…. Так вот, наши шансы на положительный исход могут увеличиться.

Заур вновь посмотрел на адвоката.

– И от чего они вдруг увеличатся, Рустам?

– Это зависит от нас с тобой, – спокойно ответил адвокат. – От того, как ты пересчитаешь, и как я юридически сформулирую документ.

– Хм, от Тагира опять ничего не зависит, – горько усмехнулся Заур.

– Не совсем, ему надо будет внести в повестку дня этот вопрос и свое выступление.

– Ладно, завтра позвоню ему…, – Заур сделал глубокий вздох. – Какие же тяжелые сутки выдались… Пошли спать, с утра я начну работать над расчетами.

Рустам ничего не ответил. Хотя было еще что-то, о чем он не решался сказать Зауру. Еще что-то, что перевернуло бы все отношение талантливого чиновника из регионального министерства финансов к бюджету.

Молодой адвокат не хотел, чтобы Заур опустил руки в самом начале борьбы за благополучие людей в маленькой Адыгее.

Слишком уж обидной могла быть правда.