Текст книги "Тени крылатых богов"

США, Филадельфия, 1978 год

Фил прижался носом к окну, пытаясь разглядеть сквозь дождевые потоки подъездную аллею. Время обеда прошло, но за стол не садились. Ждали деда. Маленькому Филу выдали сэндвич с лососем и стакан сока, чтобы скрасить ожидание. Мальчик жевал нелюбимую рыбу, нетерпеливо поглядывая на массивные старые часы в углу. Каждый раз, когда дед запаздывал, Филу казалось, что он не приедет.

Но дед всегда приезжал, и дни его визитов были самым любимым временем в доме. Какие волшебные подарки он привозил каждый раз! Ни у кого из одноклассников Фила не было ни детского ружья, инкрустированного серебряными вставками, ни огромных книг в сафьяновых переплетах, ни набора солдатиков с полным военным снаряжением.

Все эти вещи были старинными, невиданными, и Фил страшно гордился ими. Но больше всего он любил слушать рассказы деда. Никто не знал столько удивительных историй, сказок и легенд, как этот седой как лунь, высокий, худощавый старик.

Обычно после обеда они вдвоем садились в гостиной у камина, и Фил зачарованно слушал. Когда дед рассказывал ему о походах Александра Македонского – тот древний воин представлялся мальчику похожим на деда Александра.

Все вокруг называли его на американский манер – Алексом. Как звали и внука, Филом. Но им двоим нравились их полные имена. Александр, Филипп. Эти имена в древности носили цари, не простолюдины.

От деда Фил узнал историю знаменитого рода Фаберже. Историю их рода. Об этом дед рассказывал чаще всего и очень подробно. В свои семь лет Фил мог без запинки назвать имена всех предков от прапрадеда, Карла Фаберже, до его сыновей и внуков.

Однажды он похвастался Саймону, однокласснику, своими знаменитыми предками из России. Приятель высмеял его на глазах у других мальчишек.

– Если ты – потомок известного рода, почему тебя зовут Фил Кранц, а не Фил Фаберже? – спрашивал тот под ехидный хохот одноклассников. – Моего деда звали Билл Мердок, отца зовут Сидни Мердок, я – Саймон Мердок. Ты – Кранц, а никакой не Фаберже!

Филипп тогда убежал из школы. Дома, отцу, он не сказал правды. Но когда приехал дед, Фил не удержался, рассказал ему. Александр выслушал внука и, против обыкновения, ничего объяснять не стал. Но в каждый свой приезд продолжал рассказывать мальчику о ювелирном Доме, который был известен России и всей Европе, о венценосных заказчиках Карла Фаберже, о драгоценных украшениях.

А потом деда не стало. Отец передал Филиппу последний подарок от Александра. В шкатулке, на темном бархате, лежало письмо, скрепленное причудливой брошью в виде букета анемонов. Это письмо Филипп Кранц будет хранить всю жизнь и запомнит в нем каждое слово.

Москва, Хохловка, 2014 год

Эта поздняя осень была странной. Время то ли растянулось, то ли замедлилось, то ли совсем остановилось. Раньше в рабочей кутерьме недели летели стремительно. Не успеешь оглянуться – как уже наступал вечер пятницы, а за ним приходили тягучие выходные. Которые Жанна не любила. А сейчас не могла их дождаться.

В стремлении ускорить время, она работала в офисе допоздна, задерживалась дольше всех. Только чтобы не думать о том, что до субботы еще долгих три дня. Утром пятницы Жанну охватывало острое нетерпение. К изумлению коллег, только по пятницам бухгалтер Жанна Миронкина уходила с работы строго в 18 часов, не задерживаясь ни на минуту.

Женщины в офисе сразу отметили и обновленную стрижку, и блеск глаз, и маникюр, доведенный до идеала. Мужчины, конечно, ничего такого не замечали. Они просто вдруг обнаружили, что «та строгая дамочка из бухгалтерии» необыкновенно расцвела и похорошела в этом мрачном ноябре.

Курьеры теперь так и норовили подольше задержаться у ее стола. И только драконьи взгляды, бросаемые главбухом, заставляли их ретироваться из бухгалтерии.

Пожилой водитель, Илья Семенович, известный суровым нравом, любезно предлагал Жанне подвезти ее после работы.

Даже владелец компании, Сергей Михайлович, вальяжный, избалованный женским вниманием, бросал заинтересованные взгляды, проходя мимо.

А Жанна жила теперь только ожиданием. По пятницам она посещала салон красоты и летела в свое Марьино преображенная. Дома ее встречал Кот. Галка вернулась с курорта, Игорь сделал ей предложение, и племянница затеяла энергичный ремонт в родительской квартире.

Кота вновь пришлось оставить у тетки. Жанна, конечно, возмущалась, но больше для порядка. Новая жизнь так ее захватила, что всякие мелочи отошли на второй план. Кот совершенно обжился в ее квартире, вел себя довольно прилично. Урон исчислялся только парой зацепок на шторах. Ну так их давно пора было сменить. Да еще был разбит один стаканчик в ванной. Не большая потеря.

По вечерам иной раз заходил Петрович, сосед. Жанна приглашала его поужинать. Кот забирался на колени к Петровичу, лапкой деликатно таскал из его тарелки то зеленый горошек, то кусочек огурца. Азартно хрустел овощами. Правда, Петрович заходил теперь редко. Был чем-то удручен, выглядел угрюмым.

Жанна как-то спросила его о причине. Сосед пробормотал что-то о проблемах на работе. Жанна немного удивилась. Петрович давно работал удаленно, был системным администратором в одной фирме. Раньше вроде бы проблем там не возникало. Впрочем, все это было неважным. Важным было то, что в субботу она будет в клубе и увидит Филиппа.

Ведение бухучета клуба много времени не отнимало. Жанна быстро привела в порядок всю документацию. Филипп предоставил ей машину с водителем. Им оказался аниматор Никита. Но частых поездок не требовалось.

Ночами Жанна долго не могла уснуть. Как только закрывала глаза – ей тут же виделась комната в полумраке, зыбкий свет свечей. Мужчина в кресле. Пламя камина плясало за стеклом, в его отблесках странные тени ложились на темную фигуру в капюшоне.

Изящная рука держала маленький хрупкий букет, крошечные бриллианты, поймав луч света, пускали солнечных зайчиков по стенам. Та же рука касалась ее лица. Прикосновением почти невесомым, но у Жанны горели щеки под этими тонкими пальцами. Филипп наклонялся к ней, прядь темных волос падала на его лицо.

Он смотрел так пристально, как будто ждал какого-то ответа. Его губы были совсем близко, она ощущала его теплое дыхание. Ей хотелось провести рукой по его лицу, почувствовать, как темные требовательные глаза послушно закроются под ее ладонью. И тогда, может, ее перестанет волновать этот странно-настойчивый взгляд.

Но мужчина внезапно отстранялся, вновь склоняясь над своей шкатулкой. Волнение немного отпускало Жанну… и возвращалось вновь от звуков его голоса. Он рассказывал ей, как всю жизнь стремился только к одному.

Стать достойным фамилии Фаберже. Он получил блестящее образование, много работал и все время думал о том, как найдет, соберет все то, что имело отношение к его роду. Жанна слушала, и ей уже не казалось это мальчишеством, нелепым поиском мифических кладов. Она боялась спросить его об инвалидном кресле.

Но он сам ответил на немой вопрос в ее глазах. Авария на дороге. Он тогда только приехал в Москву. Машину занесло на скользком шоссе, он сам был за рулем. Сложная травма позвоночника. Месяц в жестком больничном гипсе. Врачи говорили, что ему повезло, мог быть полный паралич. Не повезло только ногам.

И теперь нужна будет операция. Она должна помочь, ходить он будет. На операцию нужны средства. Квартира на Пречистенке стоила слишком дорого. Все деньги от продажи дома и бизнеса в Штатах ушли на ее покупку. Но Филипп не жалел об этом. Он хотел жить в доме своего прапрадеда. И хотел не просто так. У него была для этого веская причина. Жанна вновь вспомнила ту часть его рассказа.

– Мой прапрадед, Александр Фаберже, спешно уезжая из России, спрятал в доме на Пречистенке саквояж. – Филипп говорил, задумчиво глядя на огонь в камине. – В саквояже хранились драгоценности его отца.

– И вы ищете этот саквояж? – спросила Жанна. – Но как это возможно, спустя столько лет?! Ведь наверняка дом неоднократно ремонтировался! Неужели никто не нашел эти сокровища раньше?

Филипп повернул к ней голову, и у Жанны заныло сердце. Когда он улыбался этой мечтательной улыбкой – она вновь остро ощущала их разницу в возрасте.

– Все верно, ремонт в доме был не один раз, – подтвердил он. – И говорили, что саквояж с драгоценностями нашли еще в 30-х годах. – Он улыбнулся еще шире и замолк. Жанна смотрела, как он наливает себе уже остывшее какао, и не могла понять, почему у него такой удовлетворенный вид.

– Филипп, я не понимаю, – призналась она.

Он коротко кивнул.

– По слухам, драгоценности нашли рабочие, делавшие ремонт. И поговаривали, что они честно сдали найденное государству. То есть власти. И кое-что из найденных изделий потом всплывало. На аукционах, у частных коллекционеров. Но самые главные сокровища пропали.

– То есть никаких следов? – спросила Жанна.

– Если бы следов не было – меня бы не было в Москве, – ответил он коротко.

– Значит, вы нашли? – Жанна поняла, что уже невольно захвачена этой удивительной историей. Филипп вздохнул.

– Не совсем. Мне еще не хватает некоторой информации. Поэтому мне нужны надежные помощники. Мне нужны вы, Жанна.

– Но почему именно я? – она вновь была очень взволнована. – Разве эти ваши студенты, ученики не могут помочь в поисках?

Он пожал плечами.

– Я не всем могу доверять.

– А мне можете? – она все никак не могла поверить. Филипп придвинулся к ней вплотную.

– А вам могу, – только и сказал он.

Жанну так поразил его ответ, что то, что происходило между ними дальше, уже не удивляло. Филипп целовал ее так нетерпеливо, как будто до этого не целовал вообще ни одну женщину на Земле. Она не заметила, как оказалась у него на коленях.

Никакого стеснения, никакого барьера между собой и этим малознакомым по сути мужчиной она не чувствовала. Как будто все и должно было быть так, как было в тот момент: его уверенные руки на ее теле, вкус шоколада на губах, немного пряный запах его парфюма. Он шептал ей какие-то слова, смысла которых она не понимала.

Она только чувствовала острое наслаждение от его прикосновений и горячего дыхания. Когда ей не хватало воздуха от их длительных поцелуев, она откидывала голову назад. И тогда он, не в силах остановиться, покрывал мелкими поцелуями ее шею.

Не думать ни о чем, чувствовать, что все, что ты сейчас сделаешь – будет принято с полным одобрением и восторгом. Она просто забыла, как это бывает. Или это было впервые. Она не знала. Да и не хотела знать. Сколько прошло времени, шло ли оно вообще или стояло?

Жанна потеряла ощущение реальности. Из сладкого морока ее вывел то ли звук звонка, то ли оповещения на телефоне. Возвращаться в настоящий мир не хотелось. Здесь, в мире грез, было все просто, правильно и понятно.

Жанна слегка приоткрыла глаза. Оказывается, она лежала головой на коленях Филиппа. Он сидел, откинувшись на спинку дивана, на котором они непонятно как оказались. И похоже, спал. Жанна, стремясь оттянуть возвращение в прежнюю действительность, хотела тоже заснуть.

Но чей-то телефон продолжал пищать рядом навязчивым писком. Филипп шевельнулся и, не открывая глаз, вздохнул. Кажется, ему, как и ей, не хотелось возврата к реальности. Наконец он открыл глаза и встретился взглядом с женщиной, лежащей на его коленях.

Жанна гадала, какими будут его первые слова. После того, что случилось с ними так внезапно. Она по-прежнему не испытывала никакого стеснения. Видела краем глаза, что вся ее одежда валяется на полу, но не стеснялась своей наготы.

Взглянув на Филиппа, она поняла, что он любуется ею. В его глазах вновь отражался огонек свечи, и от этого глаза казались совсем светлыми.

– Тебе не холодно? – спросил он.

– Нет, мне хорошо, – ответила она.

– Мне тоже, – сказал он.

Телефон не унимался.

– Это мой, – пояснил Филипп. – Придется ответить.

Они грустно улыбнулись друг другу…

Жанна вздохнула, перевернулась на другой бок. Сон никак не шел. «Завтра буду выглядеть как привидение. Привет тебе, Жанна Бургундская! Наверное, ты тоже недосыпала, судя по твоей бледности на портретах». Да, Жанна не удержалась, прочитала книгу Дрюона и придирчиво изучила изображения королевы. Сходства с собой не обнаружила. Но оттенок каштановых волос изменила на более рыжий. Просто так, конечно. В эту субботу ей предстояло выполнить первое поручение Филиппа.

Необходимо было найти любую информацию о реконструкции одного старого дома на Большой Полянке. Реконструкция была в конце 90-х годов, данные о ней хранились в архивах. Жанна пока не знала, как и где искать эти архивы. Она решила съездить на Полянку, взглянуть на дом. Где-то в душе Жанна немного удивлялась себе.

Раньше она представить не могла, что будет заниматься такими странными вещами, осматривать старинные здания, продумывать, где найти информацию. А сейчас ей нравилось свое новое состояние. И, конечно, она думала о Филиппе. О том, какими глазами он посмотрит на нее, если ей удастся успешно выполнить его просьбу.

Субботнее утро выдалось солнечным и морозным. Выпавший ночью снег преобразил московские улицы, дома под ярко-голубым небом выглядели нарядно, от ноябрьской серости не осталось и следа.

В город пришла зима, воздух пах арбузом, и мишура в витринах магазинов уже не казалась неуместной. Жанна чувствовала себя бодрой и деятельной, несмотря на бессонную ночь.

Новая розовая куртка, белая пушистая шапочка были ей очень к лицу, и она это знала. На дне новой сумки лежала шпилька с божком. Вдруг это, и правда, приносит удачу…

Вскоре она стояла перед нужным домом на Большой Полянке. С фасада на нее смотрели две улыбающиеся львицы. Одна из львиц кормила львенка. На стенах диковинные птицы клевали виноградные гроздья.

Химеры и ухмыляющиеся ацтекские маски рядом. Крылатые грифоны и юркие ящерицы – саламандры. Дом из камня мрачного серого цвета выглядел пестрым.

Монументальные колонны соседствовали с изящной резьбой многочисленных виньеток. То ли готический замок из романа Вальтера Скотта, то ли французское аббатство. А под самой крышей, над центральным эркером, стоял огромный суровый рыцарь в шлеме и латах.

Рыцарь-великан опирался на мощный меч и, судя по опущенным векам, крепко спал. Жанне дом не понравился. Очень уж инородной, немосковской выглядела эта серая громада на фоне окружающих домов.

Впрочем, Жанна слабо разбиралась в архитектурных стилях и исторических строениях. К дому приближалась большая группа туристов, ведомая энергичным гидом. Видимо, здание было знаменитым.

Все подъезды дома были закрыты. Судя по опущенным жалюзи первого этажа, здесь располагались различные офисы. Жанна все же попыталась войти в один подъезд.

Она нажала первую попавшуюся кнопку домофона, с белой пластиковой карточкой над ней. Через некоторое время дверь открылась. Обрадованная Жанна вошла в фойе, но тут же была остановлена мрачным охранником. Осмотреть дом изнутри не удалось.

Она сделала несколько фотографий и пошла, размышляя о том, где искать информацию о реконструкции. И тут она вспомнила о Петровиче. Сосед и раньше удивлял ее своими связями в самых различных организациях.

Когда Ленке, сестре, потребовалось восстановить давно утерянную трудовую книжку – именно Петрович тогда помог очень быстро. Потом как-то Игорю, жениху Галки, нужен был некий документ из архивов для дипломной работы. И вновь подключился Петрович.

Жанна удивлялась, откуда у скромного военного пенсионера такие возможности. Петрович отшучивался: «Там просто Маша у меня, работали когда-то вместе. Позвонил, ну и получилось. А здесь – товарищ работает, еще по военному училищу, позвонил, так оно все и вышло».

После этого, с легкой руки языкастой Ленки, за соседом Жанны закрепилось прозвище Звонок Другу. Петрович не возражал.

Этот высокий седоватый мужчина с офицерской выправкой вообще всегда был невозмутим и спокоен. Говорил мало, делал много. Мог устранить любые неполадки, как в компьютере, так и в сантехнике.

Когда у кого-то в их подъезде ломался автомобиль – звали Петровича. Во время ремонта квартиры Жанны Петрович контролировал рабочих, давал толковые советы.

Жанне иногда хотелось спросить у соседа, почему он, со своими золотыми руками, спокойным нравом, отдельной квартирой, живет один долгие годы. Он овдовел много лет назад, детей у них с женой не было. Многие женщины с радостью бы избавили от одиночества такого мужчину.

Но она так и не решилась задать ему этот вопрос. Они были давними приятелями, общались часто, Петрович всегда охотно откликался на ее просьбы. Но, несмотря на его простоту, покладистость и ровный нрав, было в нем что-то такое, что исключало фамильярность и нескромные вопросы.

Жанна не переступала этой незримой черты, и Петрович никогда не лез к ней в душу. Они играли в нарды и шахматы, пару раз гуляли летом в парке. О себе сосед говорил скупо. Жанна знала, что он увлекается лыжами, дома у него стояли тяжеленные гири и висела перекладина.

Жанна, которая не выносила никакой расхлябанности и всегда следила за своей формой, одобрительно смотрела на этого мускулистого, подтянутого пенсионера.

Однажды в августе Петрович вытащил ее в лес за грибами. Они тогда поехали большой компанией, взяли с собой Ленку с Галкой. Сестра с племянницей нашли несколько сыроежек, зато Жанна с соседом набрали полные корзины отличных подберезовиков.

Жанне нравилось бродить по лесу в тишине. Она сразу ушла подальше от весело болтающих родственниц и ходила одна. Петрович тоже вскоре исчез в чаще. Корзина Жанны была набита грибами, когда она наткнулась на огромный дикий малинник. И там она увидела соседа. Малины было очень много, она пахла так, как никогда не пахнет малина на дачном участке.

Жанна с Петровичем даже растерялись: невозможно было оторваться от этих ягод! Тогда Петрович снял ветровку, они перекладывали в нее подберезовики, стараясь разместить в корзинах малину.

Потом они искали Ленку с Галкой. Которые пытались по телефону объяснить, куда они забрели. Петрович тогда, как ни странно, быстро их нашел. И Жанна долго изумлялась, как ему это удалось.

Она бы ни за что не смогла найти сестру по таким ориентирам, как «заберите нас отсюда, мы вот тут стоим, слева – поваленное дерево, справа – широкая канава, и тут сосна еще высоченная!»

А потом они вчетвером устроили пикник у поваленного дерева. У Жанны в рюкзачке был припасен термос с кофе и яблочный пирог, который она испекла накануне.

Петрович поразил всех, выложив картофельные шаньги собственного приготовления. Ленка торжественно достала фляжку с коньяком. И даже Галка запаслась шоколадками.

Петрович сказал, что с таким провиантом они не пропадут, и вынес всем благодарность. А когда рюкзаки опустели – пошли на сказочную малиновую поляну. И набрали столько ягод, что на обратном пути все в электричке завистливо смотрели на них. Малина благоухала на весь вагон!

Она позвонила Петровичу. Он выслушал, пообещал поискать нужную информацию и неожиданно пригласил ее пообедать вместе, в кафе. Жанна немного удивилась, но согласилась. Ей не терпелось выполнить поручение Филиппа. С соседом договорились встретиться в чешском ресторанчике на Сретенке.

В ожидании обеда Жанна гуляла по центру города, но все мысли ее были только об одном. Когда она приехала в ресторан, Петрович уже ждал ее за столиком. Она не сразу его узнала. Повседневные джинсы и теплую клетчатую рубашку сосед сменил на серый, хорошо сидящий костюм. С белым воротничком и галстуком ее знакомый выглядел так респектабельно и строго, что Жанна смотрела на него во все глаза.

– Привет! Тебя не узнать! – сказала она искренне. – Бонд, Джеймс Бонд!

Они рассмеялись одновременно.

– Что ты будешь? – спросил он, протягивая ей меню. – Здесь вкусный жареный сыр с брусничным соусом, грибной суп, а на десерт – советую взять их фирменные пирожные со взбитыми сливками. Они тут необыкновенные.

Удивление Жанны все росло.

– Кто вы, мистер… О, а я даже не знаю твоей фамилии! – воскликнула она. – Хотя ты мою знаешь!

– Ты и имени моего наверняка не помнишь. – Петрович улыбнулся, поддразнивая ее. Мелкие морщинки лучиками собрались вокруг серых глаз.

«Как же мужчину меняет костюм! Он прямо помолодел лет на 10. И седина на висках его не портит», – думала Жанна, глядя, как сосед делает знак официанту.

– Почему это, отлично помню! Борис, – она действительно не сразу вспомнила его имя. Он покачал головой.

– Да ладно, мне привычнее по-старому.

Он попросил подошедшего официанта принести ему кружку темного пива и утиную ножку. Жанна заказала суп с белыми грибами и бокал красного вина.

– Признайся, у тебя сегодня день рождения, а я о нем забыла? – Жанна все еще была под впечатлением от нового облика соседа. – Мы что-то празднуем?

Петрович пожал плечами.

– Да нет, обедаем просто так, без повода.

Жанна, прищурившись, смотрела на него.

– А почему именно здесь? Ты тут часто бываешь?

Он вновь покачал головой.

– Был когда-то давно.

– Как твои проблемы на работе, разрешились? – вспомнила она.

– Да, все в порядке, – сказал он. И правда, от его озабоченности последних дней не осталось и следа. Петрович явно был чем-то доволен.

Покончив с едой, которая оказалась очень вкусной, они сидели в ожидании чая.

– Да, удалось найти информацию о фирмах, занимавшихся реконструкцией дома на Большой Полянке в 1999 году, – сказал он, не дожидаясь ее вопроса. – Я распечатал тебе краткую справку из архива Москомстроя. Развернутую выписку о проведенной реконструкции отправил тебе на почту.

Он достал из кармана несколько листков бумаги.

– Мне иногда кажется, что ты можешь достать вообще все на свете! – сказала Жанна. – Спасибо тебе большое!

Петрович смотрел на нее каким-то странным взглядом. Он явно хотел что-то сказать, но тут им принесли блюдо пирожных и чайничек с чаем. Когда официант удалился, Жанна взглянула на соседа, но тот спокойно размешивал сахар в чашке.

Жанна занялась пирожными, одновременно просматривая справку. Реставрационными строительными работами занималась некая фирма «Стройэксперт». Данные о регистрации фирмы, адрес, информация об учредителях, цифры, объемы произведенных работ.

– Как тебе десерт? – спросил Петрович.

– Отличные пирожные, просто тают во рту, – ответила Жанна. – Приятный ресторан.

– Может, погуляем после обеда? Погода сегодня хорошая. Или можем сходить в театр, – предложил сосед.

Жанна замялась.

– Понимаешь, я…

– Я понял, ты занята, – коротко сказал Петрович.

– Давай в другой раз, ладно? – извиняющимся голосом спросила она.

– Конечно, – голос его был по-прежнему спокойным и ровным. Только глубокая складка пролегла между бровями. Жанна этого не заметила.

Вскоре они с Петровичем расстались, сосед направился к метро, а Жанна – в сторону Хохловки. Настроение у нее было отличным. Солнце все еще заливало ярким светом нерастаявший снег, обед был приятным, справка получена, и через час она встретится с Филиппом.

По дороге в клуб Жанна читала в интернете все, что смогла найти о доме на Полянке. Одна статья привлекла ее внимание. В ней были фотографии здания середины прошлого века. Те же львицы, саламандры, грифоны на фасаде. Вот только рыцарей над главным эркером было два, а не один.

Второй рыцарь был идентичен первому. Тяжелые опущенные веки, огромный меч в руках. Пролистав еще несколько статей, Жанна нашла только скупое упоминание о том, что второй рыцарь куда-то пропал во время реконструкции.

В «Королевстве Магии» в эту субботу было тихо и малолюдно. Неизменный Гиппогриф Никита в холле да знакомая буфетчица. И еще мужчина, покидавший клуб, когда туда входила Жанна. В полумраке под низкими сводами лица выходившего ей рассмотреть не удалось.

Филипп был у себя в кабинете, в том же кресле. Он выглядел утомленным, но рассказ Жанны о доме выслушал внимательно. Изучив информацию в справке, он сказал:

– Это уже кое-что. Спасибо, что помогаешь.

– Странно, что при реконструкции тщательно восстановили все мелкие детали старого фасада, но пропажа одного огромного рыцаря не вызвала ни у кого беспокойства, – сказала Жанна.

Филипп придвинулся ближе. Он взял ее руку и, переплетая ее пальцы со своими, поцеловал тонкое запястье.

– Такие потери часто случались при реставрации многих старинных зданий, – произнес он, рассеянно гладя тонкое золотое кольцо на ее безымянном пальце. – Красивая форма у этого маленького аметиста, – заметил он.

Жанна вновь почувствовала прежнее волнение от звуков этого голоса. Чарующий, пожалуй, было самым подходящим словом.

– Кольцо осталось от мамы. У меня вообще немного украшений, – сказала она, чтобы скрыть свои чувства. Но как можно утаить горящие щеки и стук сердца от мужчины, который касается губами твоего уха, а его теплое дыхание щекочет шею до мурашек?

Последнее, что она слышала, это: «Я подумаю, как исправить это недоразумение, ваше величество. Думаю, к этим глазам и волосам неплохо подойдут розовые опалы». А дальше они ничего не говорили. Казалось, что свет свечей усилился стократно и электрическое пламя камина как будто вырвалось из-за своего экрана. Жанна закрыла глаза от этого нестерпимого света…