Текст книги "Воин Сновидений"

Начальник заволновался.

– Конвенция – пустой звук? – Он опустил бинокль. – Это мы еще посмотрим! Если что, пусть пеняют сами на себя. Мы будем действовать жестко!

И он сдвинул брови так грозно, что Сати и Хамер переглянулись.

– Что, военное положение объявишь? – иронически поинтересовался криминальный корреспондент. – Всеобщую мобилизацию проведешь? Рытье окопов организуешь?

– Хорошая мысль… – проговорил начальник. – Рытье окопов…

Он снова уставился в окно. К рекламному агентству «Нимфа» беспрестанно подкатывали автомобили, и начальнику отдела тут же представилось, что в каждой машине сидят щедрые и доверчивые рекламодатели с толстыми пачками денег в руках.

Он решительно выпрямился и застегнул пиджак на все пуговицы.

– Нельзя терять ни минуты! – отчеканил начальник. – Пора лично посмотреть, что за «Нимфа» такая! – Он ринулся к двери, едва не сбив с ног Хамера. – Все – за мной!

– Порфирия брать? – покорно прошелестели подчиненные.

Начальник рекламы удивился:

– Что за вопрос? Как же я без заместителя?

Менеджеры подхватили Порфирия и все разом бросились к выходу, устроив в дверях небольшую свалку.

Сати. и Хамер кинулись к окну.

К рекламному агентству «Нимфа» направлялась удивительнейшая процессия. Впереди чеканил шаг начальник отдела, за ним робко семенили менеджеры. Замыкал шествие Порфирий Петрович в бронежилете и каске, небрежно помахивая рукой потрясенным водителям, по пояс высунувшимся из окон машин.

Делегация пересекла двор и скрылась за дверьми с табличкой «Рекламное агентство „Нимфа“.

Сати проводила взглядом последнего менеджера, нырнувшего в подъезд, и покачала головой.

– Ничего себе… А может, надо было с ними пойти, посмотреть? Интересно, какое впечатление Порфирий произведет?

– Доиграются они с этим Порфирием, – пророчески заметил Хамер. – Вот увидишь, в один прекрасный день кто-нибудь из рекламодателей инфаркт получит.

– Брось, наши рекламодатели – народ крепкий. – Сати пошарила в столе у начальника, нашла припрятанную коробку печенья и с треском распечатала. – Скажи лучше, что за интересный грабеж произошел на улице Речников? Что ограбили?

– Табачный магазин, – сказал Хамер, не сдержав вздох. – Трубки, элитные сорта табака, сигары, – мечтательным голосом перечислил он. – Но что странно – дешевые сигареты не тронули.

– Вор нынче образованный пошел, – назидательно сказала Сати, набивая карманы чужим печеньем. – Что попало и воровать не станет, как ни проси. Не возьмет – и все тут! Ему что получше подавай: сигары кубинские, трубки английские… – Она поставила наполовину опустевшую коробку на место и прикрыла листом заявки, чтобы кража обнаружилась не сразу.

– Ладно, Игорь… ты в редакцию идешь? А мне еще к секретарю зайти надо, макет своей полосы посмотреть. Слушай, давай к рекламщикам через пару часиков заглянем? Узнаем, что к чему. Я так думаю, они долго с «Нимфой» толковать будут. Раз даже Порфирия на подмогу взяли…

Обсудив с секретарем все, что нужно, Сати направилась наверх. Еще на площадке второго этажа она услышала, как дребезжит телефон в редакции, и заторопилась. Из компьютерного отдела выскочил Хамер с пачкой фотографий в руках и со всех ног бросился наверх, пытаясь опередить Сати, однако та изловчилась и успела первой.

– Редакция газеты «Вечерний проспект», – выпалила она, ухватив трубку одной рукой, а другой – распутывая телефонный провод. – Вам кого?

В трубке послышался недовольный голос Никиты:

– Газеты-шмазеты… Просил же вчера сотовый не отключать! Весь день дозвониться не мог.

Сати махнула рукой Хамеру, топтавшемуся неподалеку.

– Прокуратура? – встрепенулся криминальный корреспондент. – Мне должны позвонить вот-вот…

– Никита.

Хамер разочарованно вздохнул и отошел.

– Батарейки в мобильнике сели, потому ты и не дозвонился. Ты, Никита, сейчас мне на сотовый перезвони, а то редакционный телефон Игорю нужен, ему прокуроры звонить должны. Понял? Давай, звони скорее, новости у меня, ух какие новости!

Не успела Сати положить трубку, как из-под руки выплеснулся новый телефонный звонок.

– Никита, ну я же просила на мобиль…

– Окружная прокуратура! – рявкнул бодрый голос. – Кто у аппарата?

Сати поспешно сунула трубку криминальному корреспонденту и убралась на свое место.

Через минуту запиликал сотовый телефон. Сати нажала кнопку.

– Никита? Наконец-то! У меня новости, а ты где-то шляешься! А ты сейчас где? Опять в баре?

– В баре-шмаре… рассказывай, что за новости. Небось опять шеф какое-то новшество внедряет?

– Нет, я не про шефа. Я про другое, про вчерашнее. Как думаешь, кто мне снился?

В трубке повисла пауза.

– Откуда ж я знаю? – озадаченно спросил сисадмин. – Рекламодатели?

От такой недогадливости Сати расстроилась.

– Какие еще рекламодатели? Они-то тут при чем? Ну помнишь, я рассказывала, что несколько раз подряд мне какой-то мужик снился? Снится и снится! Снится и снится! Как будто я кино гляжу. Он живет свой жизнью, а я смотрю!

– Помню. И что?

– А вчера, – предквушая изумление приятеля, продолжала Сати, – он снова приснился. Ну я рассказывала… только он с мечуганом на этот раз был. А теперь слушай внимательно! – Сати понизила голос. – У мечугана рукоять такая: голова дракона, а вместо глаз два камня зеленых.

– Что?!

– Да, да! – возбужденно тараторила Сати, подпрыгивая на стуле. – Вот именно! Вечный Странник! Мы с тобой на бульваре его видели, помнишь? Когда он из ржавой железяки преобразился и стал настоящим! Я, знаешь, на всю жизнь его запомнила! – Она спохватилась и оглянулась на Хамера: криминальный корреспондент, зажав плечом телефонную трубку, лихорадочно строчил в блокноте.

– Ни фига себе, – проговорил пораженный сисадмин после долгой паузы.

– Да, да! А хозяин его – Тильвус, – продолжила Сати шепотом. – Потому что больше некому, понимаешь?

В голосе Никиты послышалось сомнение:

– Да? А может, другой кто-то? Мало ли…

– Ты до конца меня дослушай, а потом говори! – зашипела в трубку Сати. – Ну он, конечно, не похож абсолютно. – Она проводила взглядом Хамера, выскочившего из комнаты. – Господин великий маг-то как выглядит? Седой, лохматый, волосы – дыбом, борода – веником. Хорошо в наш социум вписался, нечего сказать. Встретишь такого на улице, пройдешь – и внимания не обратишь. А тот, что во сне – другой совсем. Молодой! Волосы темные, глаза синие! Ничего так, – подумав, заключила она. – Хоть не в моем вкусе. Я вначале конечно, тоже не уверена была… Потом подумала и решила – чего гадать-то? Надо с господином великим магом встретиться да и спросить. Пусть, во-первых, скажет, он это или не он, а во-вторых, объяснение даст, по какой такой причине я вдруг сны из его жизни видеть начала!

– И что?

– А вот слушай. Приезжаю я туда, а там…

Никита, слушая ее рассказ, только хмыкал от удивления.

– Жаль, не видел ты, какое у него лицо было, когда он узнал, что я сны его вижу! Я уж думала, его удар хватит. Но потом ничего, опомнился вроде, расспрашивать начал, сколько раз сны такие снились, слышу ли я голоса, чувствую ли запахи в этих снах. Ну я и говорю, что, мол, сперва как немое кино было, а потом и звук появился. Тут он призадумался. Думал-думал, а потом говорит: «Ну ничего особенного, бывает, я разберусь, что к чему, а пока и беспокоиться не о чем. Наверное, путаница в заклятиях, дело обычное». Я говорю: «А я-то тут при чем?» А он: «Вот это я и выясню на днях».

– Путаница-шмутаница… – проворчал сисадмин. – Пусть бы дедуля твой поторопился с расследованием-то, а то с какой стати ты к его снам неограниченный доступ получила?

– А чего? Я не против такие сны глядеть, интересно же! Как в кино. Я тоже у него выведала кое-что, хотя он отмалчивался больше, все из него вытягивать пришлось. Крепость та, что мне снилась, называется Лиллас, а сражение, которое видела, «Битва небес» называлось. Война там у них была, в царстве-государстве, с колдунами какими-то сражались, они защитников крепости с неба атаковали.

– Тоже мне, истребители, – хмыкнул приятель.

– Во-во. Магическая авиация, точно. Но крепость-то сдавать никак нельзя было, вот и подтянулись на ее защиту несколько сильных магов, и Тильвус в том числе. Они сначала делали так, чтоб крепость ночью исчезала и появлялась только утром, потому что колдуны в темноте орудовать любили. Но когда хитрость-то с исчезновением раскусили, Тильвус применил зеркальное заклинание. Создал отражение!

– Это еще что такое?

– Ну я точно сказать не могу, он не очень-то распространялся. Иллюзия отражения – заклинание сложное и очень трудное. Тильвус создал изображение крепости вовсе не там, где она была на самом деле, а совсем в другом месте. То есть то, что я видела во сне, – это и была иллюзия, отражение! – Сати задумалась, вспоминая. – Качественная иллюзия, знаешь… Я ж возле стены стояла, рассматривала. А ее на самом деле и не было! Магическую иллюзию можно в разных случаях применять. Наступает, скажем, армия, вдруг – бац! – а перед ней река! Или горы! Или лес дремучий! Что армия делает?

– Откуда я знаю? Я ж не полководец.

– Идет в обход! Теряет время, а потом и вовсе может заблудиться да с голоду помереть. Ну а если не помрет, то уж боевой-то дух будет сильно подорван! Бери такую армию голыми руками, она и сопротивляться не сможет. А все – дело рук одного-единственного мага.

– Иллюзионист твой дедуля, – неопределенно заметил сисадмин. – Ему бы только в цирке выступать.

– Во-во. Эти зеркальные иллюзии только пара-тройка специалистов и умеет делать. Они очень много сил магических забирают. – Сати подумала. – То-то Тильвус как выжатый лимон был… В общем, дело магов – не мечом махать, они по-другому воюют.

– Дурит он народ…

– Дурит. Качественно дурит, на высшем уровне. С таким заклинанием что угодно изобразить можно – хоть горы, хоть пустыню, хоть крепость, хоть чудовище какое. Не всякий маг догадается, что это иллюзия, хотя, раз это всего лишь отражение, можно через него пройти, например, и хоть бы что! Ну она через какое-то время сама по себе рассеивается, конечно. Эх, – размечталась Сати, – мне б научиться так делать! Я б каждое утро на пути шефа иллюзии какие-нибудь создавала. То кошку черную, то женщину с пустым ведром, пусть радуется.

– Кошку-шмошку… не помешало бы.

– Я еще спросила, что за существо Странник прикончил в моем сне, а Тильвус сказал, что…

Никита вдруг спохватился.

– Погоди. Про кошку – потом. Значит, дедуля-то твой, оказывается, на самом деле не дедуля, а молодой мужик?

– Вот именно! – воскликнула Сати и тут же прикусила язык: на пороге появился Игорь Хамер. Криминальный корреспондент уселся за стол и принялся названивать по телефону в какое-то отделение милиции и требовать, чтоб ему срочно разыскали проводника служебно-розыскной собаки по кличке Салтан.

– Але, дежурный! – вопил Хамер так, что в далеком отделении милиции его, наверное, прекрасно слышали и без телефона. – Салтана, да! Нет, это кличка собаки, а не фамилия! Собаки, говорю! Собаки!

Сати прикрыла трубку ладонью, чтобы крики не мешали беседе, и продолжила:

– Помнишь, в прошлый-то раз Хокум спрашивал, зачем, мол, ты внешность такую взял? Помнишь? Я еще тогда догадывалась, что он иначе как-то выглядит.

– А чего это он из своего царства свалил и здесь в таком виде околачивается? – подозрительно спросил Никита.

– Мне тоже это интересно. Я уж выпытывала у него, да он только отмахивался и про сны расспрашивал. Мы знаешь, долго там, в парке-то сидели. Отошли, конечно, подальше от центральной аллеи, чтоб не увидел никто, там такие заросли боярышника – джунгли, одно слово! Ну потом стемнело, а фонарей в этом парке отродясь не было.

– Стемнело? Ты что, всю ночь с ним разговаривала? – уточнил он.

– Почти. И он сказал, что…

– Погоди. Ночью? – Сисадмин отчего-то заволновался. – Сидела в кустах с каким-то молодым мужиком?

Сати не выдержала. Она поспешно вытащила из ящика книгу «Ураган любви» и открыла на середине – юная маркиза с нежным именем Флоренция как раз сообщала родителям, что отныне сердце ее принадлежит загадочному незнакомцу. Сати откашлялась:

– «Я понимаю, наша любовь запретна, но ведь чувствам не прикажешь! Безудержная страсть овладела нами, пламя, которое вспыхнуло с первого взгляда». Ну может, со второго, но это неважно, – добавила она уже от себя. – «И вчера под звездным небом мы поклялись друг другу в вечной любви, – прочитала она с выражением, сделала паузу и перевернула страницу. – Даже смерть не разлучит нас». Понял?

– Да? – мрачным тоном осведомился Никита. – Не разлучит, значит?

– Даже не сомневайся, настоящая любовь неподвластна смерти! – Сати захлопнула книжку и сунула обратно в стол. – Тем более что он в общем-то ничего, симпатичный.

– Симпатичный? – кисло переспросил приятель. – Да он старше тебя на тыщу лет, забыла?

– Ну так уж и на тыщу… А хоть бы и так! Ладно уж, открою секрет. – Сати понизила голос и оглянулась на Хамера. Криминальный корреспондент сидел, сосредоточенно уставившись в монитор, и грыз колпачок фломастера. – Меня всегда влекли к себе мужчины постарше. Такие, знаешь, надежные, основательные, хорошо пожившие…

– Он не блондин, – угрюмо напомнил сисадмин.

– Ну так что? Я к блондинам со вчерашнего дня охладела, – сообщила Сати. – Как раз хотела сказать тебе, но не успела.

Никита откашлялся.

– Ладно, – сказал он недовольно. – Некогда мне тут с тобой болтать. Дел полно…

– Какие это у тебя дела в отпуске? Погоди, я ж тебе ничего не рассказала!

– В другой раз расскажешь. А сейчас – пора мне.

– Никита! – заторопилась Сати. – А про сон-то, где Тильвус убил тень! Я ж ничего не… обязательно позвони вечером, понял? Обязательно! Я тебе все подробненько расскажу.

– Может, и позвоню, если время будет, – сухо сказал Никита. – Пока. – И он отключился.

ГЛАВА 5

– «Полчища змей атакуют город, – с выражением читал криминальный корреспондент, поглядывая на Сати. – И что же делают городские власти?! Стараются оградить жителей от ядовитых гадов? Организуют операцию по поимке опасных пресмыкающихся? Нет и нет! Увы, мы вынуждены признать: мэрия бездействует!»

Хамер свернул газету и бросил на стол.

– Проклятые конкуренты! Мало того что мой эксклюзив из-под носа увели, так теперь в каждом номере об этом пишут! Бередят раны! Сыплют соль!

Сати махнула рукой.

– Да у них новостей-то других нет, вот они про змей и пишут. А у тебя? У тебя-то что ни статья, то – сенсация! Вот вчера – отличную заметку про табачный магазин написал.

Хамер приосанился.

– Да, правда. Далеко им до меня, – заметил он скромно. – А ты о чем пишешь?

– О творожных сырках, – сказала она и поморщилась.

Сати терпеть не могла сырки, но работа есть работа, предстояло как можно быстрее написать хвалебную статью и сдать начальнику рекламы. После этого можно было гулять смело и заниматься чем угодно, например, пойти в парк на набережную, куда обещался подойти Тильвус «часика в три», как небрежно сообщил он накануне. Часы на городском универмаге недавно пробили два раза, поэтому Сати торопилась. Она повертела в руках рекламный буклет – на фотографиях счастливые дети уписывали глазированные сырки за обе щеки – и вздохнула. Заказчик требовал оригинальности, полета фантазии, поэзии, а в голову, как назло, ничего стоящего не приходило.

– Поэзию ему подавай, – с досадой проворчала Сати, припомнив пожелания клиента. – Полет фантазии…

Она поглядела на часы, потом сняла трубку и набрала номер компьютерного отдела.

– Але, – загудел в трубке бас главного художника.

– Привет, живописец. А новый сисадмин где? Нету? Нет, не нужен… Слушай, загляни в стол к Никите, ноутбук на месте? Там? – Сати повеселела. – Я сейчас к вам зайду, заберу. Ну что «зачем», что «зачем»… надо! Пойду в парк, сяду на лавочку и буду текст сочинять, про сырки, чтоб они провалились. Нет, в редакции не могу, маляры мешают. Бегают туда-сюда и все норовят покрасить что-нибудь. А заказчик поэзии требует… Что? Сам попробуй! Рекламные тексты писать, это тебе не коллажики ляпать! Тут оригинальность нужна, полет фантазии!

Она шмякнула трубку, поднялась, прошла в маленькую комнатку, служившую журналистам кухней, и открыла холодильник. Оттуда повеяло арктическим холодом. Сати обшарила полки, выдвинула один контейнер, другой и наконец обнаружила несколько завалявшихся сырков, тех самых, которые и предстояло воспеть в рекламном тексте. Оглядев их брезгливо, как дохлых мышей, бросила в рюкзак, прихватила рекламный буклет и направилась в компьютерный отдел.

– А сисадмина все нет? – поинтересовалась она у главного художника, с неприязнью оглядывая разложенные на столе Никиты чужие вещи. – И где он? Его вчера секретарь искал… до сих пор не нашел, наверное.

Художник, не отрываясь от работы, пожал плечами:

– Утром из бухгалтерии звонили, говорили, что компьютер у них гудит сильно, так может, он там? Или принтер чинит у рекламщиков.

– Чинит, как же, – недовольно проворчала Сати.

Она достала ноутбук, сунула в рюкзак и понеслась на первый этаж. Вверх по лестнице неторопливо поднимался сисадмин, жуя на ходу пирожок.

– Ты когда нам чайник починишь? – напала на него Сати. – Хамер тебе записку вчера на стол положил, читал?

Взгляд у сисадмина сделался снисходительным и усталым.

– Подумать надо. – Он откусил от пирожка. – Чайник, говоришь? Не знаю… и без того работы много. Ломать не будете, тогда и чинить не придется, – назидательно заметил он. – С техникой аккуратно обращаться нужно.

– О! Аккуратно! Можно подумать, мы с ней неаккуратно обращаемся! Чинить вовремя надо, ясно? Попробуй только не отремонтировать, попробуй! Мы… мы тебя отравим, понял?

Сисадмин покосился на пирожок.

– Вот именно! Вот этими пирожками и отравим. Сейчас же пойду завхозу заявку напишу, пусть кило яду привезет…

На вахте сидел дед Илья.

– Куда торопишься? Небось на свидание? – проницательно поинтересовался он, прерывая треньканье на гитаре.

Сати остановилась.

– С чего это вы взяли? – с досадой спросила она. – Свидание… скажете тоже. Никуда я не тороплюсь. Так, на набережную иду, по делам. Свидание, ага…

– Вон, гляди, объявление завхоз наш вывесил, просил записывать, кому чего нужно. Ручки, блокноты, скрепки, бумагу… Он после обеда на склад едет. Тебе что надо?

Сати подошла к доске объявлений.

– Мне много чего надо, – задумчиво ответила она, изучая список.

Со второго этажа, цокая каблуками, прибежала секретарша шефа.

– Привет, Сати! Где список? Вот он… так… чего бы попросить? Пусть стаканов одноразовых привезут побольше. У шефа посетители постоянно… то поставщики чаи распивают, то деловые партнеры кофе угощаются. Все бы ничего, только чашки сервизные пропадают почему-то. – Она пожала плечами. – И куда они делись? То ли шеф после очередной планерки весь сервиз переколотил, то ли гости прихватили. И ведь с виду такая приличная публика…

Подошли рекламные менеджеры, долго шушукались, оглядывались по сторонам, писали, зачеркивали, потом расхрабрились и потребовали пять пачек бумаги для заявок.

Прыгая через две ступеньки, прибежал Хамер, прочитал объявление, хмыкнул, вытащил ручку, под словами завхоза «Пишите, кому чего надо» написал крупно: «Денег!» – и исчез в отделе рекламы.

Следом явились делегаты из типографии. Они пришли вдвоем, поддерживая друг друга, стараясь держаться очень прямо и не дышать на окружающих, долго изучали список необходимых предметов, глубокомысленно размышляли, потом громким шепотом попросили у деда Ильи карандаш, неровными печатными буквами нацарапали на листке: «Купите штопор» и, пошатываясь, удалились.

Написав заявку завхозу, Сати решила заглянуть на пару минут в рекламный отдел – узнать последние новости.

– Привет, – рассеянно буркнул начальник. Он был занят важным делом: вот уже третий час составлял текст конвенции, время от времени поглядывая в окно и бормоча нелестные эпитеты по адресу конкурентов. – Текст про сырки готов?

– В общих чертах. Как дела с «Нимфой»? – спросила Сати, ловко уводя разговор о сырках в другое русло. Менеджер по объявлениям Светлана тяжело вздохнула и приступила к подробному рассказу.

Во-первых, «Нимфа» действительно оказалась филиалом приморского рекламного агентства, что само по себе было крайне неприятно. Во-вторых, новоявленные конкуренты сразу же проявили невиданную алчность и за каждого крупного рекламодателя торговались отчаянно. Прошло несколько часов, прежде чем удалось наконец договориться и поделить по справедливости все крупные фирмы и предприятия города. Теперь, после устного соглашения, раздел охотничьих угодий следовало закрепить документально. Над этим и работал начальник отдела, яростно грызя колпачок дорогой перьевой ручки.

За столом напротив сидел Порфирий Петрович. «Заместитель» прекрасно понимал важность момента и экипировался соответственно: был облачен в полосатый пиджак с поднятым воротником, черный галстук и низко надвинутую шляпу. Дополняли гардероб темные очки. На столе перед Порфирием лежала афиша с рекламой нового фильма про Джеймса Бонда: кинотеатр «Иллюзион» старательно поддерживал с прессой хорошие отношения и информировал обо всех новинках. «Заместитель» изучал каталог фильмов, время от времени отвлекаясь на разговор с начальником рекламы.

– Ну а что ты скажешь, Порфирий, о рыбоперерабатывающем заводе? – вопрошал тот, нацелившись ручкой на листок бумаги. – Что? Совершенно верно, Порфирий. Ты – голова! Я бы тебе палец в рот не положил… Не отдадим завод – и точка!

Он делал на бумаге несколько росчерков и снова устремлял взгляд на «заместителя».

– А теперь, Порфирий, изложи свое мнение о швейной фабрике «Золотая игла». Что? Правильно. И я так думаю. Пусть забирают эту «Иглу», нам не жалко. Наплачутся потом…

К крыльцу редакции подкатил сверкающий черный джип.

– О! – Светлана подпрыгнула на стуле. – Неужели клиент?! Наконец-то! А кто?

Сати посмотрела на номера машины.

– Кто-то из штаба округа…

Из джипа выскочил водитель и поспешно открыл пассажирскую дверцу. Показалась пожилая дама в шелковом брючном костюме. Она окинула взглядом двор, поправила серебристый локон, взяла под мышку старинную сумку крокодиловой кожи и решительно двинулась к крыльцу.

– А! – Сати узнала известную гадалку и обрадовалась. – Это же Адель Михайловна! Не иначе рекламу продлить хочет. Мы в прошлом месяце ее гадальный салон рекламировали…

– Светлана, оформи продление заказа и дай скидку… – Начальник рекламы на мгновение задумался, не поднимая головы от бумаг. – Двадцать процентов. Как постоянному клиенту.

Светлана встретила «постоянного клиента» на пороге, усадила в лучшее кресло и принялась заполнять документы, одновременно болтая с экс-генеральшей о событиях в городе. Главной новостью, которая очень волновала всех, было начало строительства в соседнем приморском городе дельфинария. Это был сильный козырь приморцев, и ответить горожанам на него было пока нечем. Меж тем негласная борьба двух городов за звание столицы края перешла в финальную стадию и всякое промедление было опасно.

– Даже не знаю, Адель Михайловна, о чем губернатор-то наш думает? – говорила Светлана, привычно оформляя бланк заказа. – Нужно же что-то предпринять… сделать что-то!

– Дельфинарий, слыхали? – кипятилась Сати. – Они думают, если у них дельфинарий появится, так они могут столицей края себя объявить? Не-э-эт, не на таких напали… мы тоже построим у себя что-нибудь!

– Понимаю, деточка, – говорила гадалка, тоже всерьез озабоченная неожиданным строительным размахом приморцев.

– Вы бы поговорили с губернатором-то? – Светлана протянул ей бланк. – Вот приедет он к вам гадать, вы и посоветуйте ему, пусть срочно строит что-нибудь… а?

– Это же тайна, деточка!

– Строительство дельфинария – тайна? – удивился Хамер, наливая чай экс-генеральше.

– Адель Михална, у нас в приморском городе сисадмин отдыхает, он лично на место строительства ездил. Ну разумеется, инкогнито, чтоб не узнал никто, – встряла Сати. – Говорит, уже котлован выкопали и стройка день и ночь ведется. Это заговор, понимаете? Интриги против нашего города!

– То, что губернатор ко мне гадать ездит, – тайна, – пояснила та, принимая стакан с чаем и ласково улыбаясь Хамеру: симпатичный криминальный корреспондент пользовался у противоположного пола необыкновенным успехом, без разбору пленяя всех, кто попадал в поле его зрения.

– Тайна? Да все равно это весь город знает, – махнула рукой Светлана. – Готово… сейчас начальник отдела подпишет – и все.

Начальник не глядя подмахнул бумажку.

– Поставим, Адель Михайловна, на лучшую полосу, – заверил он, на минуту отрываясь от составления договора. – И фотографии хорошие подберем, об этом даже не беспокойтесь. Если, конечно, «заместитель» возражать не станет, – неожиданно брякнул он и ткнул ручкой в сторону.

Знаменитая гадалка удивилась.

– Кто, простите? – переспросила она. Менеджеры выжидающе притихли, а рассерженная Сати показала начальнику кулак: шутки шутками, а пугать людей преклонного возраста Порфирием все же не годилось.

Однако экс-генеральша, обнаружив сидящий за столом скелет, и глазом не моргнула.

– У вас новый сотрудник? – осведомилась она светским тоном, с интересом разглядывая «заместителя». – Какой импозантный мужчина! А можно узнать имя-отчество? Порфирий Петрович? Приятно познакомиться…

Она положила перед Порфирием бланк и пододвинула поближе.

– Вы уж не возражайте, голубчик, – ласково сказала она скелету. – Подпишите. И скидочку не забудьте.

И, попрощавшись со всеми, генеральша покинула кабинет.

Распрощавшись с рекламщиками, Сати вышла на улицу и поднялась на Красную линию. Главная улица города, прямая, как стрела, тянулась от площади до площади. Первая, вымощенная серым мрамором, украшенная фонтанами и цветниками, была излюбленным местом студентов – там, прямо под окнами губернаторского кабинета, постоянно устраивались фестивали, молодежные дискотеки и фейерверки. Вторую площадь, тихую, уютную, возле самой реки, облюбовали горожане постарше. Им нравилось, что с годами площадь не меняется и остается точно такой же, как и много лет тому назад. Пенсионеры проводили тут целые дни, сидя на лавочках, обсуждая новости и кормя толстых ленивых голубей. Птицы были головной болью городского Управления благоустройства и приводили коммунальные службы в отчаяние. Голуби выбрали для отдыха памятник партизанам, что стоял в центре площади, и согнать их оттуда не было никакой возможности. В результате монумент постоянно был украшен белыми потеками, отчего бронзовый партизан с пулеметом вид имел самый двусмысленный.

Сати пересекла площадь и прошла под белой аркой центральных ворот парка. От ворот разбегались в разные стороны посыпанные песком дорожки: к каруселям, качелям-лодочкам, беседкам, киоскам с мороженым.

Старый парк тянулся вдоль реки на несколько километров, и, если забраться вглубь, можно было оказаться в настоящих дебрях, до расчистки которых у службы благоустройства никак не доходили руки. Народу в этой части парка было немного, разве что забредали влюбленные парочки да трусили по дорожкам любители бега. Тем не менее кто-то не пожалел сил и времени, притащив с центральных аллей скамейку и поставив ее у высокого обрыва, чтобы любоваться рекой, далеким берегом и синими сопками. Впрочем, сейчас никаких влюбленных парочек и спортсменов в заброшенном уголке парка не было и в помине. На краденой лавочке сидел человек в потертой джинсовой куртке и лениво беседовал, как показалось Сати, со старым, вывороченным зимней бурей деревом. Она прислушалась.

– Проваливай обратно, – щурясь на солнце, говорил человек. – Дел у меня других нет… в Доршате полным-полно магов, которые смогут это сделать. За определенную плату, само собой.

Сати подошла поближе и навострила уши.

– Тильвус… – осторожно проговорила она. Было совершенно ясно, что мага настигла какая-то непонятная болезнь, иначе с чего бы он стал вести разговоры с деревом?

– Что с тобой? С кем это ты…

– «Проваливай обратно, проваливай обратно!» – вдруг горячо заговорило дерево. Сати подскочила от неожиданности и уставилась на поваленный, поросший мхом ствол. – Я бы рад провалить обратно, но, понимаешь… я не надеялся, конечно, но… словом, у меня еще осталась крошечная, совсем малюсенькая надежда-Возможно, у великого мага появится минутка-другая свободного времени? Свободного от великих свершений, от размышлений и дум? И он вспомнит про меня и мою крошечную просьбу…

Тильвус хмыкнул:

– Крошечную? Послушай, Джулис, это очень сложное заклятие. Ты что, не видел, что оно тебе не по зубам?

– Я боролся за свою жизнь! В такой ситуации все средства хороши! Выложил за заклятие все мои сбережения… – сокрушенно отозвалось «дерево». – Ну почти все… – тут же поправилось оно. – Я и подумать не мог, что все так обернется! Хотя, частично оно все же сработало… – «Дерево» умолкло.

Тильвус откинулся на спинку скамьи и заложил руки за голову.

– Частично, – с выражением повторил он. – Бестолочь, ты же умудрился сделать все шиворот-навыворот! Теперь нужно думать, как распутать целый клубок заклятий. А чуток собьешься – и готово! На ближайшую сотню лет ты превратишься в чернильницу или в улитку. Помнишь, что было с Таберусом?

– Но это же потому, что он сам пытался распутать заклинание, – поспешно проговорило «дерево». – Вот и превратился в гриб, а потом его случайно съели со свежей зеленью. Но я и пытаться не стал, я же поспешил за помощью к тебе!

Тильвус пожал плечами.

– Ты не вовремя, очень не вовремя. Вали обратно и…

– В Доршате никто не взялся мне помочь, – снова забубнил невидимый Джулис. – Все маги, к которым я обращался, кряхтели, мялись, а потом признавались, что такое им не по плечу. И только ты…

Великий маг хмыкнул:

– Я понятия не имею, как снять с тебя невидимость. Над этим надо поразмыслить, пораскинуть мозгами, а у меня сейчас времени нет…

– Но, может быть, ты как-нибудь… когда-нибудь… снизойдешь? – со слабой надеждой забормотало «дерево». – Я бы подождал. Не могу же я вечно оставаться в таком…

Сати решила, что настало наконец время вмешаться.

– Тильвус, что это? – боязливо проговорила она, стараясь держаться подальше от разговорчивого дерева. – Разговариваешь с тополем? Знаешь, вдруг служба благоустройства решит все-таки расчистить парк полностью и наткнется на говорящее дерево… что, по-твоему, произойдет? – Она уставилась на Тильвуса. – Они сойдут с ума всем отделом! А сумасшедшая коммунальная служба нашему городу совершенно не нужна.

– Как же, – отозвался великий маг. – Сойдут они с ума, жди. Да и опасаться-то нечего, это не дерево говорит, а Джулис.

– Какой еще Джулис? – недоверчиво спросила Сати. – И где же он?

– Теперь до конца моих дней я обречен слушать этот вопрос, – плачущим голосом заныло «дерево». – «Где же он? Где же он? Где? Где?»