Текст книги "На краю бездны. Книга третья. Фантастическая сага «Воины света». Трилогия третья «Противостояние»"

Глава 5

Мир видений

– Как ты, родной?

– Не считая того, что вокруг стоит невыносимая вонь? Да я в полном порядке, душа моя, – улыбнулся Радомир. – Корабль летит в нужном мне направлении. Я отсыпаюсь. Точнее отлёживаюсь. Что тебя тревожит, Дарьянушка? Я же чувствую, как ты взволнована и растеряна.

– Мой отец, – вздохнула Дарьяна. – Снижне сказали, что я смогу стать его проводником к маме. Но как? Как мне это сделать?

– Ты уже слышала его крик однажды. Ты спала в это время?

– Спала, – тяжело вздохнула Дарьяна. – Но я не могу контролировать сны. Они приходят ко мне странными потоками. И очень часто вещие. Мне страшно засыпать без тебя. Эти голоса. Они опять зовут.

– Успокойся, лю́бая моя. Мир тишины, куда уходит Снижна, мир снов, мир перехода, где ты встречалась с Пифией. Это всё один и тот же информационный поток. Считай, что это вообще одним и тем же местом. Грань, где встречаются ушедшие из мира Явного с живыми. Мир, где есть проводники, как Пифия-Хранительница. Такие, как она, указывают путь для Душ людей в другой, более высокий мир. Твоя мать Тира физически находится рядом с Ульвбьёрном. Она не оставит его, как и ты не оставила меня. Но её душа и сознание заблудилось в мире перехода. Она вещунья. К ней всегда приходили видения о будущем. И, видимо, в плену с ней произошло что-то ужасное, а точнее она увидела что-то такое, что мозг отказался принимать свершившееся на её глазах. И она шагнула в очередное видение, но назад из него не вернулась. Фактически она и сейчас находится в этом видении. Я не знаю, что именно она видит. Но для неё время перестало существовать. Она может переживать один и тот же миг бесконечно долго. А твой отец он старается докричаться хоть до кого-то, но не может. Точнее не мог, пока не докричался до тебя, Дарьянушка.

– Градимир сказал, что это из-за энергетического купола, которым он оградил себя от силы Мрака. Из-за этого к нему никто не может пробиться. И отец может подумать, что он брошен всеми, – вздохнула Дарьяна.

– Но ты его услышала, родная. Потому что ты их дочь. Плод их любви. Их частичка. И ты точно сможешь пробиться к Ульвбьёрну. И должна это сделать.

– Как? Во снах?

– Дарьяна, вспомни тот разговор у Зоремира, когда я пытался пробиться в твои сны. Он сказал тогда, что сны к нам приходят извне, их трогать нельзя, потому что они несут важную для нас информацию. Просто мы понимаем её не всегда, – усмехнулся Радомир. – Поверь, я уже так воздействовал на человека. Я знаю, во что превращается его мозг в этот момент.

– Ты это сделал с врагом, родной. Не стоит корить себя за это.

– Я сделал это, прежде всего, с человеком. И сделал это, чётко осознавая последствия. Я дал волю гневу. И мне нести этот груз всю свою жизнь, а потом и отвечать за него. Поэтому связаться со своим отцом через сны ты не можешь. Не имеешь право.

– Тогда как мне это сделать? – Дарьяна старалась не плакать.

– Научись уходить в эту тишину, как Снижна. Стань для отца проводником, как это сделал для тебя Учитель. Он указал тебе дорогу к матери. Сделай это для родного отца.

– Я люблю тебя всем сердцем, Радомир.

– Я люблю тебя больше жизни, душа моя.

– Не дай им схватить тебя.

– Я на полпути к тебе. Меня уже никто не остановит, родная. Верь в своего мужа.

– Я верю.

***

Старушка Дэллма весь день не находила себе места. Это была женщина небольшого роста. Её лицо сероватого цвета покрывала мелкая сетка морщин, волосы поседели и, как всегда, аккуратно были уложены в гугульку на макушке. Её облик в целом напоминал добрую бабушку из детских сказок. Но сегодня она была на редкость ворчлива.

– Кыш отсюда, глупое создание, – Дэллма махнула полотенцем на животное, которое вскочило на стол и подкрадывалось к огромному куску сырого мяса. – Вот я тебе сейчас покажу, – не унималась старушка, животное поджало свой куцый хвост, сиганув под кресло, и недовольно там заурчало. – Я тебе на меня поругаюсь, – пригрозила Дэллма кулаком в направлении кресла. – А ты куда смотришь? – цыкнула она на девушку, прибежавшую на шум. – Пыль везде вытерла? Полы вымыла? Кровать перестелила? Ванну подготовила? – девушка молчаливо стояла, глядя на старушку. – Ну-ну, я не ругаюсь. Я очень волнуюсь. Ты хоть знаешь, кто тебя спас из того притона? Что значит, нет? Тише-тише. То молчишь днями, то рот не затыкаешь, – девушка улыбнулась. – Помоги лучше приготовить жаркое. Он будет истощён, уставший и… Да, и вонять от него будет так, что сама захочешь от него сбежать. Откуда я знаю, откуда я знаю, – проворчала старушка. – Знаю и всё. Берись лучше за овощи.

Животное, напоминающее кошку, тихо выползло из-под кресла и стало красться вдоль стены к столу. Девушка резала овощи и с любопытством поглядывала за проделки домашнего любимца.

– Ах, ты ж, паскудник. Думаешь, что если я не смотрю, то не вижу, куда ты ползёшь? – Дэллма с удивительной юркостью для своих пышных форм подбежала к животному и схватила за шкирку. – Вышвырну из дому, понятно? – животное повисло, жалостливо глядя старушке в глаза. – Ладно, ладно. Получи свой кусочек, попрошайка, – Дэллма отрезала кусок мяса и кинула в миску, животное радостно принялось его поедать. – Устала я что-то, – старушка присела на стул. – А вдруг он не придёт? – она вздохнула. – Его же никто не видит. Мало ли что мне там наговорили. Кто-кто. Вот же прицепилась. Они, – и старушка показала пальцем в потолок и подняла к нему глаза. – Те, кто уже покинул этот мир живых. Если этот ад можно назвать миром. Знаешь, какая сила сокрыта в твоём спасителе? У—у—у. То, что он сделал для тебя в тот день, это не чудо. Это для него так, забава. Усыпить тебя, облив кровью убитой птицы, выложить кишки какого-то животного со скотобойни, чтобы все подумали, что ты вообще не жилец на этом свете. Это что ли чудо, по-твоему? – старушка, улыбаясь, посмотрела на девушку. – Исчез у тебя на глазах, а потом вернулся? Так он и к нам не через дверь войдёт. Эх, – усмехнулась Дэллма. – Денег тебе на откуп от твоей маман оставил? Что ему эти деньги? Мусор под ногами. Не назову я тебе его имя, не проси. Для тебя сейчас незнание его имени – благо. Что стоишь? Готовь, а я пойду проверю, как ты там убралась. Кыш с дороги, ластится она теперь ко мне, – Дэллма цыкнула на животное. – Эх, понасобирала я в дом убогих хвостатых тварей. Одна с мозгами, вторая безмозглая. И выгнать жалко, и кормить не за что. Зачем вы мне только сдались обе?

Девушка улыбнулась в след удаляющейся спине старушки и принялась за готовку. Сегодня к ним должен был прийти её спаситель. Она вспомнила тот день, когда в дом терпимости пришёл Мак Лэйер и выбрал её для каких-то специфичных утех. Она уже мысленно попрощалась со своей жизнью. Ей иногда доставались клиенты, которые мучили девушек, но не выносили их крики. После них она отлёживалась несколько недель. А порой её заказывали как экзотику. Ещё бы, девушка с хвостом змеи. Очень часто клиенты пытались проверить, не приклеен ли он, а Виви даже не могла кричать. Её крики были слышны только Дэллме. Она всегда слышала её мысленную речь даже на расстоянии. Так девушка и познакомилась с ней в своё время. Старушка редко помогала девочкам маман, но Виви она приняла с первого раза. В доме терпимости её прозвали змеелюдкой, а своего настоящего имени, как и своих родителей, девушка не знала. Дэллма и дала ей настоящее имя.

После встречи со своим спасителем жизнь Виви кардинально изменилась. Хозяйка заведения подумала, что ей вывернули все внутренности наружу. Крови Мак Лэйер действительно не пожалел. И нашёл ещё такого желтовато-синюшного цвета, что очень подходило к цвету кожи девушки. Она помнила, как тот уложил её на постель, попросив полностью раздеться. Потом устроил весь этот маскарад с кишками. Всё выглядело так, словно внутренности вылезли у неё между ног. А затем, извинившись, наставил ей пару настоящих синяков. После этого он объяснил Виви, что делать, когда очнётся. В конце разговора он коснулся её лба, и она потеряла сознание.

Проснулась девушка уже у себя в комнате, замотанной в простынь с чужими внутренностями. Виви помнила свою роль и сделала вид, что ей ужасно больно. В тот же вечер она пришла к Дэллме пешком, потому что маман не выделила ей денег даже на лечение, не то чтобы на шаттл. Старушка не удивилась её появлению у себя на пороге. Дэллма иногда могла предсказывать будущее, но не в этот раз. Она была уверена, что Виви пришла к ней за лечением. Вместо этого девушка принесла послание от своего спасителя. Тот дал денег на выкуп Виви из притона и на первое время жизни в доме у старушки, спрятав их в тайничке вне дома терпимости. Дэллма выслушала рассказ, усмехнулась чему-то и оставила её жить у себя. А сегодня они ждали спасителя Виви в гости, хотя всем было известно, что его торговый караван уже давно покинул их звёздную систему.

Девушка размышляла, не прекращая работу на кухне. Вскоре котелок с овощным рагу побулькивал в печи, мясо томилось в сковороде. Виви прибралась со стола и присела на стул в ожидании. Через некоторое время к ней присоединилась Дэллма, устроившись в своём любимом кресле. Они молчали, глядя на потрескивающий огонь в печи.

Тело Радомира стонало от боли после его постоянных хождений сквозь темноту и лечением Сорлея. Во время полёта корабля ему пришлось спать на металлическом полу, лёжа головой на вонючих тюках, тайком ходить по нужде и питаться запасами, которые воевода прихватил с собой. Всё это не принесло отдых его телу. Но сейчас Радомир радовался, что оторвался от преследователей и возвращался на ту же планету, с которой улетел. Он не тешил себя иллюзиями, что отряды драгондов с ищейками перестанут шнырять по городу. Но Радомир всё же надеялся, что отправил их по ложному следу. Планета не была очень уж гостеприимной, но та старушка Дэллма не шла у него из головы. Делать было нечего. Лесов на планете было не сыскать днём с огнём. И Радомир понимал, что прятаться придётся на виду у всех до тех пор, пока не найдётся новый подходящий караван. Или же корабли Переслава не приземлятся в космопорт. Этот вариант был самый лучший из всех.

Спустя три дня после старта с перевалочной базы грузовой корабль приземлился в уже знакомый Радомиру космопорт. Воевода не стал дожидаться таможенной проверки. Он собрал волю в кулак, закрыл глаза и шагнул, как говорила Снижна, по зову своего сердца. А точнее по зову разума к старушке. Воевода надеялся, что это у него получится с первого раза. Потому что его краска на коже стала местами сходить, а с таким запахом и внешностью Радомир мог с лёгкостью привлечь ненужное внимание ищеек к себе. Но судьба в очередной раз была милостива к нему. Он появился в уютной комнате, где тихо потрескивал огонь и две пары глаз смотрели на него в упор. Виви с удивлением и восхищением. Дэллма с облегчением.

– А я уж думала, что ты не придёшь, воин Света, – облегчённо вздохнула Дэллма. – Виви, что же ты сидишь? – вскрикнула старушка, со всех ног бросаясь к Радомиру. – Он сейчас упадёт, – и подставила руки, теряющему сознанию воеводе.

Радомир с трудом открыл глаза. Тело ломило так, что любое движение отдавалось болью. Он осмотрелся по сторонам. Воевода лежал в мягкой кровати полностью обнажённым. Он понял, что его вымыли и расчесали волосы. В горле у него пересохло. В комнате горела свеча на небольшом столике, рядом с которым спала на кресле Виви.

«– Пить. Дай мне пить, Виви, – мысленно попросил воевода у девушки, понимая, что даже сил разговаривать у него не было.

– Ты хочешь пить, лю́бый мой? – взволнованно ответила Дарьяна. – Я так испугалась за тебя. Ты внезапно замолчал. Что с тобой? Где ты сейчас?

– Помолчи, родная, – попросил Радомир. – Пить. Дай мне, пожалуйста, пить, Виви».

Девушка сонно заморгала и увидела улыбающееся лицо своего спасителя.

«– Ты что-то попросил? Прости меня, мой спаситель. Я заснула.

– Дай мне, пожалуйста, пить, – ответил Радомир.

– Я мигом, – подскочила Виви.

– А с кем это ты там разговариваешь? – встряла в этот диалог Дарьяна.

– Я прошу тебя, родная, помолчи сейчас, – Радомир с жадностью выпивая стакан чистой воды, которую поднесла девушка. – Ещё воды, Виви.

– Ты провалялся без сознания полдня и полночи. Мы с Дэллмой вымыли тебя. Ты ужасно пах, – стала рассказывать Виви.

– Этот запах спас меня. Иначе бы меня отыскали ищейки. Я пришёл к Дэллме в надежде, что она поможет мне спрятаться на время. Я надеюсь, что тут меня окружают друзья, а не враги.

– Ты меня спас и выкупил из рабства. Я готова за тебя жизнь отдать, воин Света, – Виви вытерла слезу. – Это правильное имя для тебя, мой спаситель?

– Жизнь отдать? Это кто там рядом с тобой? – не выдержала Дарьяна.

– Ох уж эти женщины, – засмеялся Радомир. – Виви, скажи, а ты слышишь кого-нибудь кроме меня?

– Нет, ты единственный, кого я слышу в своей голове. Даже Дэллма разговаривает со мной вслух, хотя она хорошо слышит меня. И мои крики… – девушка замолчала.

– Значит, тебе не раз доставалось в том притоне? – уточнил Радомир.

– Жизни рабынь в том доме не значат ничего, воин Света, – вздохнула Виви. – А ты мне подарил жизнь, о которой я даже не мечтала. И я готова отдать её всю до капли, защищая тебя.

– Зови меня Рад. И не нужно отдавать за меня жизнь. Лучше живи, – грустно улыбнулся Радомир. – А теперь я хотел бы поспать, Виви.

– Может, ты сперва покушаешь, Рад? Мы приготовили для тебя вкусные блюда.

– Пожалуй, я отведаю их завтра утром, – Радомир закрыл глаза.

– Если что-то понадобится, то позови меня. Я буду дежурить возле твоей постели всю ночь, – Виви опять устроилась в кресле.

– Я в безопасности, родная. Я пришёл в дом к старушке Дэллме. Я тебе о ней говорил. У неё живёт Виви, которую я освободил из публичного дома. Здесь есть ещё животное, очень похожее повадками на кошку, а внешне на странную собаку. Рядом есть что-то вроде сарая. В нём Дэллма держит животных, которые ей приносят для излечения. А порой она их сама выкупает, чтобы спасти. Дэллма – знахарка. И, по-видимому, ещё и предсказательница, – Радомир повернулся на бок. – Как бы я хотел сейчас оказаться рядом с тобой, душа моя.

– Странно, что я Виви слышу, а она меня нет. И ты можешь разговаривать со мной и с ней одновременно. Но при этом можешь не разговаривать с девушкой, а только со мной, – удивилась Дарьяна.

– Виви может слышать только меня, а ты её слышишь через меня, родная. Ведь я – часть тебя, а ты – меня. Нас с тобой не способно разделить расстояние. Вот поэтому ты сможешь привести Ульвбьёрном к его Тире. Больше это никому не под силу.

– Но ведь я тебя не слышала там, под куполом приведений.

– Но чувствовала, что я жив. Ведь так?

– Да, родной. Хотя тревога всё ещё не отпускала меня.

– Вот и сейчас то же самое происходит с Ульвбьёрном. Странная и неполная связь с внешним миром. И единственный человек, способный достучаться до него сквозь любые расстояния и преграды, это ты, родная моя. Ты способна прорваться к отцу в мире тишины. Приведи отца к своей матери. Сделай это для него. Сделай это для всех нас, потому что и в моей душе растёт странная тревога. Она не уменьшилась и сейчас, хотя я в относительной безопасности. Боюсь, что это связано с Ульвбьёрном.

– Но какая связь между твоей тревогой и моими родителями?

– Представь на секунду, что Ульвбьёрн начнёт, если уже не начал, путать реальность и вымысел. Представь, что он стал видеть в нас врагов, а не спасение. Он умнейший человек, которого я знаю. Поверь, в этом случае твой отец сможет обвести вокруг пальца всех, заманив в ловушку, где выхода не будет ни для кого из нас. Только смерть. Верни ему Тиру, чтобы она вернула ему ощущение реальности. И не вздумай меня никогда ревновать ни к одной женщине этого мира. Мне нужна только ты, как и твоему отцу нужна его Тира. Вы – наша сила, а не слабость».

Радомир хотел повернуться на другой бок, но потерял сознание.

Мир Мрака

Дневник Удо

Главы Императорского дома Ульвбьёрна

Что стало для меня переломным моментом? Почему я захотел сменить себе имя? Я долго раздумывал над этим вопросом.

Мне постоянно приходилось чем-нибудь занимать свой мозг, чтобы не думать о положении, в котором нахожусь. Я с удовольствием начал ремонтировать корабли драгондов. И вот тогда мне пришла в голову гениальная мысль.

Чтобы сбежать отсюда, недостаточно было подготовить плацдарм для побега. Нужно было пролететь немыслимые расстоянии в одиночку с единственным пассажиром на борту – Тирой. Каков был шанс оторваться от преследования? Никакого. Это я осознавал чётко. Значит, необходимо было придумать, как один человек с одним кораблём может разгромить целый флот противника. Поэтому сперва мне нужно было ответить себе на этот вопрос. Но я его не находил, пока Вожак не пришёл ко мне с просьбой модернизировать двигатели их кораблей. Я старался не выказать радость от этого предложения. Однако внутри меня всё моё естество ликовало. Это был ответ, который я давно искал.

Я оснастил свою лабораторию всей необходимой техникой, часть которой мне поставили с территории Империи. Сколько было во мне гнева, что эти твари шастают среди моего народа, как у себя дома. Но нужно было действовать, а не злиться. Я разработал принципиально новый двигатель, который стали устанавливать на многих кораблях, заменяя им старые. Однако никто не знал, что все они снабжались специальными устройствами с маячками.

У себя в спальне я создал стационарную систему, замаскированную под обычный рабочий компьютер, на случай, если всё же мои комнаты захочется кому-то обыскать. Я сумел разработать прибор по характеристикам схожий с моим тьетоконе. Правда, со сплавом пришлось повозиться. Но я всё же понял, как записать на него нужный код. Это стало ключевым моментом для моего плана побега. У меня был тьетоконе, который я тут же проверил на Тире. Он внёс её сигнал быстро, но так и не стал искать месторасположение. Тогда я ввёл образ своей сестры Снижны. И мне удалось найти её. Я был озадачен. Ни меня, ни Тиру прибор не искал, хотя я рассчитывал таким способом узнать месторасположение планеты Вожака. Эту проблему я надеялся решить позже, а пока я принялся следить за передвижением Снижны по Империи, представляя себя радом с ней. Это давало мне ощущение дома и близости семьи. Я попытался то же самое проделать с энергопотоком своей дочери Дарьяны. И тьетоконе нашёл её на той же самой земле, где она была рождена. Я плакал от счастья. Наша с Тирой дочь была жива.

Система подготовки наследников Императорского дома и в этот раз сыграла мне на пользу. Такой массив данных невозможно потерять, пока я жив, ведь он находился в моей памяти. Я создал голограмму огромного сектора галактики, скачав все доступные мне карты, находящиеся в ведении драгондов, дополнив их данными императорского флота. Там отображалось перемещение и Дарьяны, и Снижны. Потом на ней стали отображаться сигналы флота драгондов с новыми двигателями. Но мне этого было мало. Я внёс модернизацию и в старые двигатели, так на моей карте кораблей противника стало гораздо больше. Это было удачей.

Следующим шагом был корабль для побега. Тут у меня возникли серьёзные трудности. Я свободно передвигался по всему дворцу Вожака, кроме его покоев, но вот дальше этих стен ход мне был заказан. Вокруг этой звезды вращалось три планеты. Две были густо заселены драгондами, а третья была не пригодна к жизни, но именно там находилось кладбище старых кораблей, один из которых я и надеялся починить. Но чтобы попасть туда, мне нужно было не просто научиться ходить сквозь темноту, а шагать на большие расстояния. Задача была, скажу я, не из лёгких.

Сестрёнка, как же зря я упустил этот момент в своих занятиях с тобой. Я думал, что у меня много времени для этого, а его совсем не оказалось. Я начал своё самообучение, основываясь на базе знаний из школы шаманов. Я стал учиться уходить в тишину. Там были ответы на мои вопросы, один из которых – разум моей Тиры. Постепенно я научился входить в это состояние. В тишине я пытался позвать к себе на помощь учителей из народа Айны или Пифий, но ответом мне была пугающая тишина. Я пытался позвать Тиру, но она не отзывалась. Я постарался докричаться до сестры, но и она молчала. И именно эта тишина стала первым ударом по моему самообладанию. Почему все отвернулись от меня? Чем я заслужил такое молчание со стороны всех известных мне народов?

Наутро следующего дня я проснулся и долго не хотел вставать с кровати. Тира уже не спала. Она лежала рядом со мной, тупо глядя в потолок своими пустыми глазами. Я выл, прижав её к себе, но она никак на это не реагировала. Она даже не моргала. В этот раз я не выдержал пустое лицо моей Тиры, не выражающее ни каких эмоций. Я вскочил с кровати и от бессильной ярости сломал почти всю мебель в спальне. На шум прибежали драгонды-охранники. Первым двум я попросту свернул шею. На меня набросились скопом. Скольких драгондов я убил в тот день, я не знаю, пока один из них всё же умудрился вколоть мне мощное снотворное.

Когда я очнулся, ко мне пришёл наследник Вожака узнать лично, что со мной случилось. Я сказал что-то об усталости и попросил его об услуге, организовать нашу тренировку сегодня же. Он если и удивился, то вида не подал, пригласив следовать за ним. Тиру я оставил на попечение рабынь. И в тот день я понял, что сорвался. По-настоящему сорвался.

Я предложил сражаться на настоящих клинках. Я должен был возглавить десять воинов и наследник столько же своих людей. Именно людей, а не воинов-драгондов. И мы стали сражаться. После битвы в живых остались только мы с наследником. Вожак, который присутствовал при этом, громко засмеялся.

– Браво, глава Ульвбьёрн. Ты сделал свой выбор. Теперь я это точно вижу. Тебя что-то тревожит? Мне сказали, что сегодня ты слегка разозлился. Это всё из-за твоей самки?

– Нет, мой господин. Это из-за моих людей. Они даже не попытались найти меня за всё это время. Они похоронили меня, но я всё ещё жив!

– О да. Ты очень даже жив. А тебе не приходило в голову, что ты предан своей собственной сестрой, Ульвбьёрн?

– Нет, мой господин. Предатели были из моего ближайшего окружения.

– А я бы не был в этом так уверен. Я знаю, кто и как тебя предал лучше, чем ты сам, – усмехнулся Вожак. – Ты доверял не тем людям. Ты доверял своему дяде Сигурту. Но он мне преподнёс тебя на блюдечке. Ходят слухи, что твоя сестра готовится заключить семейный союз с каким-то наследником по второй линии вашего Торгнира по имени Тормод. Кажется, у вас такой союз является наследным? А твой разлюбезный дядюшка Сигурт с превеликим удовольствием поможет возглавить народ Императорского дома их будущему сыну.

– Мой господин, – я преклонил колено перед Вожаком. – Я могу попросить тебя об одном одолжении?

– Проси, – позволил Вожак.

– Я прошу называть меня отныне Ульфом. Имя Ульвбьёрна с каждым днём мне всё более ненавистно. Мой титул, моё происхождение – это всё отголоски прошлого. Я – твой раб, который живёт ради служения своему господину.

– Я принимаю твоё новое имя, Ульф, как и признателен за преданную службу. Благодаря твоим новшествам мой флот стал быстрее и сильнее. Надеюсь, что и в дальнейшем ты будешь служить во имя блага моих детей, Ульф.

– Да, мой господин.

В тот вечер я постарался внести в тьетоконе образ Сигурта. Прибор нашёл его на Сканде. А вот образ Тормода вести я так и не смог, а это означало только одно, что к этому моменту он понёс заслуженную кару: смертную казнь. Я не поверил Вожаку, что меня могла предать родная сестра. Я стал искать способ связаться со Снижной. Так родилась идея защитного перстня для лазутчиков со стороны Мрака на светлую сторону.

Однако зерно сомнения, что зародил во мне Вожак, стало прорастать в моей душе. А после тщетных попыток дозваться хоть кого-то в тишине, я стал сомневаться в необходимости вообще туда ходить. И желание вернуться домой возрастало прямо пропорционально моему гневу на предателей.

Чтобы не усомниться в своей сестре, я перечитывал первые записи моего дневника. Я каждый раз плакал, читая строки о смерти своих братьев. Я повторял предсмертные слова Бернарда, не позволяя себе забыть, кто я есть на самом деле. Пусть Вожак думает, что я честен с ним. Ведь я всегда держал своё слово. Но не в этот раз. Не с этим существом. Он – зло. Он – скверна, которую необходимо уничтожить. И сейчас я – полевой агент в тылу врага. Я не имею право сломаться. Я не имею право сдаться. Я – воин Света. И я выдержу любое испытание.

Тира. Моя Тира.

Твоя улыбка. Твой смех. Твой гневный взгляд. Твои слёзы. Это то, что поддерживало меня всегда. Это то, что не давало моему разуму затупиться. Именно ты не даёшь червю сомнения прогрызть брешь в моей душе. Я вспоминаю каждую секунду нашей с тобой жизни с момента первой встречи. Даже в виде воспоминаний ты отрезвляешь меня. Я прошу тебя сейчас только об одном: «Вернись ко мне, любимая. Вернись». Мне так нужна твоя поддержка в этом аду.

После той битвы с наследным сыном Вожака меня стали чаще звать на пиршество к нему самому. Боль. Я стал ненавидеть календарь. Я стал ненавидеть дни, что он отсчитывал. Время боли ломало меня сильнее, чем любые пытки, которые бы смог придумать Вожак. Он действовал методично день за днём, год за годом. Он ломал меня. Но я хорошо помню, что ношу гордое имя, которое дал мне отец.

Я – Ульвбьёрн, сын Йорана, наследник великого Торгнира, глава народа Императорского дома и верховный главнокомандующий всех вооружённых сил Империи, клянусь, что сбегу отсюда, уничтожив Вожака вожаков драгондов, ради всех ныне живущих и всех ещё не рождённых людей.

16 год моего плена по стандартному галактическому времени