Текст книги "Горцы. III том. По тропам абрека"

II

В полночь Кута проснулся от шума, который раздавался со двора. Схватив свой карабин, он медленно подошел к окну. Абрек увидел как во двор заходит несколько всадников, среди них была жена Хапагожа Сююмбике. В этом мгновение к Куте, словно тень подкрался Мисост, также сжимая в своей руке заряженный карабин.

– Кута, что за шум на улице? – спросил кабардинец.

– Я сам не пойму что происходит. Вернулась жена Хапагожа, но я не пойму зачем они приехали среди ночи, да и лошади у них все в пене – ответил Кута, пытаясь еще кого-то высмотреть в окне.

– Надо бы спросить у Хапагожа – взволнованно сказал Мисост.

– Подожди! Если вдруг понадобится наша помощь, Хапагож сам скажет – ответил чеченец. Кута и сам сгорал от нетерпения узнать подробности о происходящем, но горский этикет не позволял ему встревать в семейные дела.

Через некоторое время молодой горец позвал Куту, Мисоста и их друзей Тана и Тембота к Хапагожу. Хапагож был растерян, но гостям старался не показывать свое замешательство.

– Хапагож, как твое состояние? Рана не беспокоит? – спросил Кута.

– Ничего страшного! Жена приехала домой. – Хапагож изо всех сил старался сохранить спокойствие.

– Ну хорошо тогда, если ничего серьезного, но ты не скрывай от нас ничего! – сказал Кута, и соглашаясь с ним одобрительно закивали и его друзья.

Во время их разговора в комнату зашла Сююмбике. Она тепло приветствовала друзей своего мужа:

– Кута, да будет свободным твой приход! Я так счастлива видеть в нашем доме тебя и твоих друзей. Уверена, что вас хорошо приняли, хоть меня не было и дома. – сказала Сююмбике дрожащим голосом, старательно отводя свои покрасневшие от слез глаза.

– И ты приходи свободной, сестра. Хапагож говорил нам, что ты ездила в отчий дом. Как поживают наши родственники? Что нового в ногайской степи? – спросил Кута, отводя свой взгляд от женщины.

– Все хорошо. Наши родители с остальными родственниками поехали на свадьбу к ногайцам, проживающим недалеко от Каспия. Дома никого нет – голос женщины задрожал, и, не выдержав натиска боли, слезы ручьями полились по ее красивым щекам.

– А что случилось? Нужна ли помощь?

– Что случилось? Мы можем чем либо помочь? – спросил Мисост. Никто не ответил. Комнату в миг окутала тишина, которую нарушил Хапагож, обращаясь к своей жене:

– Ладно, они все равно узнают, что уж теперь скрывать, расскажи.

Каждое слово Сююмбике давалось тяжело. Сглотнув тяжелый ком в горле, она поведала свой горький рассказ:

– Из-за того что родители в отъезде, я поехала, чтобы присматривать за домом, точнее за единственным братом. Ему семнадцать лет. Он появился на свет, когда родители уже отчаялись иметь наследника, и был для нашей семьи подарком Всевышнего. Мои отец и мать берегут его как зеницу ока. Они даже с собой на свадьбу его не взяли, оберегая от случайной беды. Это смысл жизни моих родителей, частица их души и долгожданное продолжение их жизни. Они оба не выдержат, если с ним что-то случится – Сююмбике разрыдалась, и, растирая по лицу слезы, продолжила:

– Некоторые ногайцы принимают участие в железнодорожных работах, которые идут в городе Армавир. Хотя они и не получают обещанной зарплаты, но и тем не менее за эту работу им платят гораздо лучше, чем в других местах. Но за последние три месяца они не получили ни копейки. Несколько ногайцев ходили к руководству с просьбой, чтобы им отдали кровью и потом заработанные деньги. Но они мало того что не получили обещанных денег, но были еще и жестоко избиты, а один из них был задержан. Об этом узнал мой брат. Несмотря на свой юный возраст, он очень остро пропускает через свое сердце любую боль нашего народа. Не послушав меня, он сорвался вместе с группой ногайцев в Армавир, чтобы освободить нашего земляка. А те, оказывается, уже сидели в засаде и окружили их. Мой брат начал стрелять, пуля попала и в него. Я не знаю сильно ли он ранен, да и жив ли вообще. – Сююмбике с криком выбежала из комнаты, задыхаясь в рыданиях.

Комнату снова окутала тишина, в которой чувствовался этот терпкий вкус надвигающейся беды. Чеченский абрек даже не догадывался, какую роковую роль сыграет эта история в его жизни. В комнате находилось еще несколько ногайцев из ураковского рода.

– Среди вас кто либо знает кто именно устроил им засаду в Армавире? – обратился Кута к ногайцам. Один из них ответил, обращаясь к Куте и стоящему рядом с ним Мисосту:

– Я был с ними в Армавире. Мы направлялись к армянину, у которого работали, но как только мы въехали в село, нас окружили и начали жестоко избивать хлыстом. Они бы поубивали нас, если бы брат Сююмбике Мухарби не выстрелил. Услышав выстрелы, они разбежались. Убедившись, что у нас ничего не получится, мы повернули обратно коней, но армяне подло начали стрелять нам в спину. Раненый Мухарби слетел с седла. Он велел нам срочно скакать за помощью, поднять на ноги всех ураковских. Один из наших товарищей остался с Мухарби, а мы исполняя волю молодого князя приехали за помощью – виновато опустил голову молодой ногаец.

– Правильно приехали. Они бы всех вас поубивали, и никто бы не узнал истины – сказал Хапагож.

– Как тебя зовут? – спросил Кута, желая поближе узнать своих новых ногайских друзей.

– Меня зовут Калибек, а это Хасан – представил себя и друга ногайский гость.

– Сложившаяся ситуация пусть и несправедлива, но зато ясна и понятна. Где произошла беда мы тоже знаем. Ногайцы хорошо знают дорогу, ведущую к месту нападения. Скорее всего они задержанного князя держат у армян – начал размышлять Кута.

– Ну и? Тогда в чем вопрос? По коням и в дорогу? – Темботу видимо не терпелось броситься в пучину приключений.

– Вы уезжайте к себе в Кабарду. Здесь у Хапагожа много людей, да и среди ногайцев уйма настоящих мужчин. Нет надобности в людях – сказал Кута Мисосту, но а кабардинец, сжимая в руке свой карабин загадочно улыбнулся:

– Кута, пожалуйста, не трать времени на эти разговоры. Разрешать этот вопрос мы поедем вместе. Это однозначно! А вот кого мы еще берем с собой, это уже будет виднее тебе и Хапагожу. В час беды мы никогда не бросим наших ногайских братьев на произвол судьбы! – воскликнул Мисост.

– Никто никуда не поедет без нас! – подтверждая сказанное им, дерзновенно бросил Тан.

– Мне бы так не хотелось втягивать вас туда. Сам я как вы видите, не в состоянии встать, поэтому отправил клич, чтобы собрать черкесов – виновато сказал Хапагож.

– Черкесы тоже пригодятся. Нельзя тратить время! – чеченский абрек задумчиво смотрел на своих кабардинских друзей.

Хапагож не возражал, потому что знал, что как бы он ни отговаривал горцев, они ни за что не отступят. Хапагож и сам бы также поступил – таковы они были принципы кавказского абречества и нерушимого горского братства.

– Кута, в Армавире живет Хачатур. Это армянин черкесских корней. Возможно, ты и помнишь его. Ему можно доверять – сказал Хапагож, а кабардинцы внимательно слушали их, не перебивая, так как у них в Армавире не было никого из знакомых.

– В последний раз, когда ты был в Армавире? – спросил Кута у Хапагожа. Кажется, чеченский абрек уже прорабатывал в своих мыслях определенный план.

– Полгода назад был. А почему спрашиваешь? Как ты посещал Армавир, тоже не прошло и года. Помнишь, мы с тобой искали там одного анархиста из Баку. – ответил Хапагож.

– Армавир большой. Приезжих там много. В магазины постоянно ходят казаки с соседних станиц. Также Армавир посещают черкесы и ногайцы с соседних сел. В нашем случае это очень хорошо, так как мы не будем привлекать на себя лишнее внимание. Те, кто взяли в заложники Мухарби знают, наверное, что князь выйдет на поиски своего сына. В этом у меня нет сомнений. Скорее всего, ночью они бывают на страже, а днем отдыхают – сказал Кута.

– Как же ты прав, Кута. Надо в самое неожиданное время нагрянуть к ним в гости! – согласился Мисост с Кутой.

– Вам надо разделиться на три группы. Во главе моих черкесов будет сын моего брата Темрук. Он очень хорошо знает дороги, ведущие в Армавир. Ногайцы тоже большую группу собрали. Все они будут беспрекословно вас слушать. – Хапагож был в печали. Не привык черкесский абрек, лежа на кровати, отправлять своих друзей в объятия опасности.

– Хорошо! Мы с черкесами Темрука, двумя ногайцами, которые были там в последний раз и с братьями кабардинцами подойдем к Армавиру с юга, со стороны Синюхина Сухой балки. Ногайцы должны будут подъехать к селу с востока, по течению реки Уруп. С правого берега Кубани они перейдут по Орловскому мосту и будут ждать снаружи Армавира. Если нужно будет, они прискачут на помощь. В полдень, к торговым рядам, подойдет представитель от каждой группы, чтобы сообщить о своем прибытии. Ждать времени нет, надо уже отправляться в путь, чтобы хотя хорошим ходом через полтора дня в полдень уже быть на месте, учитывая объезды казацких застав. Путь не близкий – полтора сотни верст… может и более, учитывая объездные тропы… Кута начал координировать друзей, беря в свои руки ситуацию. Чеченский абрек был блестящим тактиком и умел принимать решительные действия даже в самые опасные моменты.

– Кута, ты эти места хорошо знаешь. Нет даже года, как мы вместе там ходили – Хапагож был согласен с планом своего чеченского брата.

– Возможно я кое-что и забыл, но в первую очередь я заеду к нашему другу Оганесу. Он сделает нам подробный расклад о ситуации в Армавире. – сказал Кута.

– А кто же был Оганес? – задумался Хапагож.

– Алавердян – черкесский армянин. Неужели не помнишь? Он жил недалеко от церкви Сурб Геворка.

– Конечно, помню! Мы же были у него! – обрадовался Хапагож.

Кута встал, давая всем понять, что нет времени на лишние разговоры.

– Мои люди будут готовы с минуты на минуту. Темрук поторопит их, но а ногайцы, Кута, как ты и говорил, двое поедут с вами, а другие двое уедут в свое село. Ураковские князья будут их ждать. – черкесский абрек переживал за своих товарищей, так как они впервые шли без него на разбор такого опасного дела.

Зашла Сююмбике. Женщина уже успокоилась, не давая отчаянию вселиться в свое сердце. Несколько часов назад она и подумать бы не могла, что на защиту ее брата встанут лучшие сыны Кавказа.

– Ради Аллаха! Простите меня! Я нарушила ваш покой, не дала вам ночью поспать. Я уже отправила гонца к своему отцу в Дагестан. Завтра рано утром он прибудет домой. Отдохните до утреннего намаза, а потом я приготовлю еду – виновато засуетилась Сююмбике, собираясь выйти из комнаты.

– Подожди! – остановил ее Хапагож. – Кута поведет горцев в Армавир, чтобы освободить твоего брата. Сообрази им что-нибудь из еды на дорогу. Они, совершив намаз, тронутся в путь!

– Намаз мы совершим в пути. Нет времени ждать наступления утра. – сказал Кута, и с ним согласились остальные горцы, которые быстро вышли готовить коней.

Через несколько минут, Кута уже был готов выдвигаться со своей группой в Армавир, чтобы освободить из армянского плена молодого ногайского князя Мухарби.

Уже прибыл и Темрук со своей группой, в составе которой было пятнадцать черкесов. Нарушая ночную тишину, Кута обратился к горцам:

– Армавир окружен с трех сторон глубоким рвом, внутри которого сооружен вал, на котором воздвигнута стена, из насыпанной земли в плетни с двух сторон вала. С четвертой стороны это село защищено левым берегом Кубани. В село с трех сторон имеются входные ворота, где стоит стража, несущая охрану круглые сутки. Мы должны себе четко представлять, куда мы идем, и с чем нам придется столкнуться. Поэтому, каждый быстро выскажет свои мысли, и мы примем единое решение – приученный к риску скакун абрека, красиво гарцевал под ним, показывая как ему не терпится выйти вместе со своим хозяином на очередную борьбу.

Было решено, что горцы вместе поднимутся по правому берегу реки Малый Инджидж, (под таким названием река упомянута  в адыгском эпосе Адиюх, современное название реки Малый Зеленчук)  в Эльбурганский лес, и, не доходя до абазинского Бибердовского аула, свернут направо и лесами будут двигаться в сторону Армавира. Ногайцы поскакали в свой родовой Ураковский аул. К их приезду в этот аул должны были подтянуться для освобождения Мухарби ногайцы из Тохтамышского и Мансуровского аулов. Этот отряд должен был доскакать до ногайского аула Кызыл Тогай, который расположен на реке Большой Инджидж, там пересечь эту реку, и с востока двигаться в направлении Армавира. В планах горцев было через полтора дня в полдень всем уже быть на месте.

Армавир

I

Через день и несколько часов, как и было запланировано, группа горцев под предводительством Куты стояла на окраине Армавира. Жестом руки чеченский абрек подозвал всех к себе.

– Друзья! Я понимаю, мы проделали долгий и опасный путь, мы утомлены, а наши кони более чем мы. Но, тем не менее снова хочу напомнить вам всем ход наших действий! – сказал Кута, пристально окидывая всех горцев своим пронзительным, глубоким взглядом. – Я вместе с Мисостом, Таном и нашиим братьями ногайцами войду в Армавир. Там живет мой один очень хороший знакомый армянин. Он расскажет нам какая ситуация на сегодняшний день в Армавире. Он возможно и знает, где они держат Мухарбия. Въезжаем в село не толпой, а по два человека, но держимся недалеко, чтобы быть в поле зрения друг друга. Как сложатся там наши дела, мы не знаем, но хотя бы попытаемся оценить ситуацию. Вы должны оставаться незамеченными, и не вызывая подозрение проникнуть в село и быть на чеку – сказал Кута, а потом, обратившись к черкесам продолжил:

– Полдень это лучшее время для нанесения удара, когда внезапность дает свои плоды. Мы не знаем, удалось прибыть на место ногайцам или нет, поэтому рассчитываем только на свои силы. Если с ними все в порядке, значит мы значительно сильнее, – Кута обвел взглядом всех, как бы давая слово остальным.

– Братья! Мы прибыли сюда, чтобы спасти брата жены известного на Кавказе черкесского абрека Хапагожа, чтобы освободить из армянского плена сына Ураковского князя Бекмирзы – молодого князя Мухарби. Будьте сдержанны и не разбрасывайтесь пулями, старайтесь сохранять терпение и спокойствие. – сказал Мисост, удерживая горделиво гарцующего под собой кабардинского скакуна.

На том и договорились горцы. Немного выждав, двое ногайцев заехали в Армавир. Они должны были находиться среди торговых рядов, потому что человек из ногайской группы должен был появиться именно там. Никто особо не обратил на них внимания, потому что здесь всегда бывало много людей разных народностей. Перед Хасаном и Калибеком стояла цель на глаз оценить обстановку, царящую в Армавире – узнать не окружено ли село жандармами, много ли здесь казачьих отрядов. Их задача была не приближаться к Куте и кабардинцам, но при этом оставаться в поле их зрения, и таким образом оценивать обстановку, прислушиваться к людским разговорам. Дорога, ведущая внутрь Армавира проходила как раз вдоль того места где и затаился отряд горцев. По этой дороге одинаково передвигались и пешие, и верховые, также здесь передвигались казачьи и русские телеги, груженные различными товарами. Среди проезжающих можно было встретить и запряженные волами арбы горцев, которые завозили в Армавир овощи и фрукты.

Когда дорога опустела, Кута с Мисостом вышли на дорогу и направились в Армавир. Уже появились первые дома. Следом выдвинулись Тембот и Тан. Когда Кута с кабардинцем дошли до того места, где дорога заворачивала во въездные ворота, они остановились.

– Мисост, давай сначала поедем к братьям Богосурковым. На первом этаже их трехэтажного дома располагается бжедуховского армянина Асланова Оганеса магазин. Он постоянно находится на работе, поэтому велика вероятность, что мы его застанем. Во-первых, это очень надежный человек, во-вторых он сведет нас с Хачатуром Алавердян. Он возможно знает где именно держат Мухарбия. – Кута внимательно посмотрел на кабардинцев, а потом смеясь, обратился к Мисосту:

– Возглавляй свое войско, кабардинский князь Мисост! Езжай на улицу Засса, а оттуда и место нашего назначения недалеко.

Мисост вышел вперед, а за ним следовал Кута, с плотно натянутым до самых глаз башлыком и двое кабардинцев.

Остальные горцы, что притаившись сидели, видели как группа их товарищей заходит в Армавир, но стража им ничего не сказала.

II

Жизнь в Армавире текла в тихом, размеренном русле. Это огромное поселение уже давно приобрело городской вид, хотя этот статус ему и не был еще официально присвоен. Здесь было множество многоэтажных зданий, также функционировали фабрики, заводы, работала телефонная сеть. Активными темпами шло строительство Владикавказской железной дороги, проходящей через Армавир на Ростов. Поэтому и был выбран Армавир в качестве административно-полицейского центра Лабинского отдела Кубанской области. Горцы натыкались здесь на полицию, но те не особо не обращали на них внимания, так как в Армавире каждый день бывали горцы различных национальностей. Армяне здесь преуспевали в торговле. Им удалось наладить хорошие взаимоотношения экономического характера с местными властями.

Поэтому Армавир стал местом сбора практически всех кавказских горцев, занимающихся торговлей. Друзья с легкостью нашли дом Богорсуковых. Горцы быстро спешились.

– Мисост, мы с тобой зайдем в магазин, но а Тембот и Тан нас на улице подождут – сказал Кута.

В магазине оказалось несколько покупателей, которых за витриной обслуживал средних лет мужчина. Его внешность с легкостью выдавала, что он армянин. Никто не обратил внимания на вошедших горцев, мало ли людей заходит в магазин. Кута пошел в сторону склада с намерением открыть его дверь, но армянин, стоявший за витриной остановил его:

– Нельзя! Нельзя туда заходить! Все что вам нужно, можно найти здесь – продавца трясло от страха. В магазине действительно был достаточно широкий ассортимент, начиная от промышленных товаров и заканчивая овощами и фруктами. Мисост, пытаясь убрать со своей дороги продавца, толкнул его, но армянин вцепился в дверную ручку склада и ни за что не отпускал ее. Рука Мисоста в ту же секунду опустилась на рукоять кинжала, но Кута его быстро остановил.

Боясь, что они привлекут лишнее внимание, Кута наклонившись к продавцу, тихо прошептал ему на ухо:

– Нам нужен Оганес!

– Нет Оганеса. Сегодня и не будет его. Если что, спешу вам сообщить, что он больше не собирается у горцев принимать сушеное мясо и мед, поэтому зря топчетесь здесь – прохныкал испуганный армянин. Со склада изнутри кто-то постучал, видимо услышав вопли продавца. Оттуда вышел Оганес вместе с каким-то молодым человеком.

Не обращая внимания на горцев, он злобно прикрикнул на продавца:

– Что за шум ты здесь поднял? Что случилось? – плотного телосложения Оганес как скала надвинулся на и так потерянного армянина.

– Как ты поживаешь, Оганес? – улыбнулся Кута, отодвигая со своего лица башлык.

– Умереть не встать! Кута, неужто ты? – Оганес подбежав к абреку крепко обнял его, словно родного брата, которого давно не видел. Продавец стоял, опустив голову, словно провинившийся перед отцом ребенок, не зная какое наказание его ждет.

– Оганес, это кабардинский князь Мисост из рода Кушмэзыкъуевых. Мой верный друг и брат – представил Кута Оганесу своего кабардинского друга.

– Близкие люди Куты дороги моему сердцу! Заходите! – Оганес позвал их за собой в складское помещение, а потом обратился к до сих пор не отошедшему от страха продавцу:

– Меня сегодня ни для кого нет! Из ресторана Грача срочно доставьте сюда все самые лучшие блюда!

– Оганес, во-первых с нами еще два горца, а во-вторых у нас совсем нет времени задерживаться у тебя. Нам достаточно и твоей еды, не стоит тратить время на яства из ресторана – сказал Кута.

– Срочно заведите двоих горцев! И присмотрите за их конями! – крикнул продавцу Оганес. Он провел своих гостей через один узкий коридор. Выйдя оттуда, их ожидала большая просторная комната, в центре которой стоял стол. Чуть погодя зашли и Тембот с Таном. Когда все расселись, работники Оганеса принесли ароматный чай. Сделав несколько глотков, Кута сразу начал рассказывать о цели их приезда, так как каждая секунда времени для них была на вес золота.

– Оганес, мы приехали в Армавир, чтобы освободить сына ногайского князя, которого здесь держат в заложниках. Он приезжал сюда, чтобы освободить своих земляков, которых задержали армяне. По словам ногайцев, которые были с ним, они работают здесь, занимаются строительством железной дороги, но уже несколько месяцев как им не отдают честно ими заработанные деньги.

Оганес внимательно слушал своего товарища. Кажется, он не знал о том, что случилось в Армавире. Кута тоже понимал, что Оганес никогда не бывает причастен к такого рода делам. Куте нужен был Хачатур, а где его найти лучше всех может знать только Оганес, поэтому и пришел к нему Кута в первую очередь.

– Друзья мои! – Оганес внимательно окинул взглядом сидящих за столом горцев. – Я слышал разговоры, связанные с анархистами, которые прибыли в Армавир из Баку несколько дней назад. Поэтому хочу вам немного рассказать о жизни Армавира, чтобы вы знали какова ситуация здесь в наши дни. Армавир основали мы – армяне черкесского происхождения, поэтому все ошибочно думают, что именно мы занимаем здесь все руководящие посты, но это абсолютно не так. На сегодняшний день в Армавире живет 23 тысячи человек, а среди них армян всего лишь 509 человек. Мы своим характером отличаемся от местного населения. Мы проживаем в четырех кварталах Армавира, те два квартала заняты бжедуховскими армянами черкесского происхождения, но как говорится аборигены и первые основатели этого села именно мы.

Бжедуховские армяне отличаются от нас. Мы даже в одну и ту же церковь не ходим. Наша церковь Сурб Геворка, а они посешают Сурб Аствацацин. Мы в очень хороших взаимотношениях со всеми кавказскими горцами, которые приезжают к нам с разных аулов и мы верим друг другу. У многих из нас в Моздоке есть хозяйства, дома. Мы, не покладая руг трудимся, переняли многие традиции, присущие вайнахам и адыгам, к примеру как кража невесты, кровная месть, высокие принципы гостеприимства. Но русские власти всеми силами пытаются искоренить это из нашего общества, кроме того в последнее время здесь поселились жить армяне, называющие себя анархистами и националистами. Я это все рассказываю, чтобы вы имели общее представление об атмосфере, которая царит здесь, потому что сложно бывает сразу все брать во внимание, но мне можете доверять! Я никогда не забуду то добро, которое сделали для моей семьи Кута и Хапагож. – Оганес смотрел на Куту с чувством глубокой благодарности. В этот момент занесли и горячую еду.

– Кута, ты со своими друзьями подожди здесь, а я пойду приведу Хачатура. – Оганес встал.

– Он прав! – согласился Мисост. – Тебя здесь каждая собака знает, поэтому опасно тебе разгуливать. Если нужно, я схожу с Оганесом. – кабардинец встал, поправляя свой кинжал.

Кута не стал возражать и через некоторое время шумно зашел Хачатур, а следом за ним и Оганес, хлопая по плечу своего земляка:

– Вот вам и Хачатур! Доставил как говорится в целости и сохранности.

– Клянусь, когда вчера услышал, что эти черти украли сына Ураковского князя, я сразу вспомнил про тебя, Кута! – Хачатур тепло обнял чеченского абрека. – Я сказал за парнем приедет Хапагож, но если приедет Кута, то перья у этих анархистов точно полетят – расхохотался армянин, который не мог скрыть своей радости от встречи с приятелем.

– Хачатур, это мои близкие друзья и братья – кабардинские князья из рода Кучмазуковых! – представил Кута своих друзей!

– Очень хорошо! Твои друзья никогда не будут для нас чужими! – Хачатур с большим теплом обнял кабардинцев.

После взаимных приветствий и чаепития, Кута рассказал Хачатуру с какой целью пожаловали они в Армавир.

– Хачатур! Ты знаешь, зачем мы пришли. Нам нужно узнать, где находится задержанный парень и каковы силы тех, кто это совершил? К чему мы должны быть готовы? – спросил Кута.

– Железную дорогу прокладывает Ашот. Он пять лет назад как приехал в Баку. Из-за того, что он и там занимался именно строительством железных дорог, ему и предложили создать рабочие бригады в Армавире, так как у него уже имеется подобный, причем богатый опыт. Год назад он привез из Баку три семьи специалистов. А в близлежащих аулах набрали дешевую рабочую силу. Все шло хорошо, ни у кого не было друг к другу никаких претензий или нареканий, но несколько месяцев назад сюда перебралась из Баку очередная группа националистов, из партии «Гнчак», что по-русски означает «колокол». Это одна из старейших армянских полит. партий, основанная в 1887 году. Возглавляет ее одна собака по имени Никола Маркарянц, пролившая много армянской крови. Недавно он убил купца Шахназарова, за то, что тот отказался им заплатить дань. Вот они и насели они плотно на бизнес Ашота. Фактически они управляют его делами. Он ничего не может поделать, потому что все эти националисты и анархисты связаны с жандармерией и фактически работают в сговоре, потому и сходит им все с рук. Их готовы уничтожить и казаки с соседних станиц и хуторов, и горцы, но их трогать всем запрещено. Сына князя задержала и держит у себя в доме банда «Кровавая рука», которая работает на Маркарянца. Они и не скрывают этого, ночью там дежурят какие—то отморозки, к которым люди бояться даже сунуться. – Хачатур сделал подробный расклад о ситуации в Армавире. Лидеров различных банд анархистов, коммунистов и националистов, о которых Хачатур также рассказал Кута знал, так как ранее сталкивался с ними во время его приезда в Баку.

– Не зря оказывается Кута хотел с тобой увидеться. Ты оказывается, как никто другой владеешь информацией о жизни в Армавире – улыбнулся Мисост.

– А власти что говорят? Они что и вправду связаны с жандармерией как националисты из Баку? – спросил Кута. Абрек хотел в корне разобраться с существующими здесь порядками.

Хачатур задумался:

– Нет сомнений, что они работают совместно с полицейскими и жандармерией. И этому есть множество доказательств, например, средь бела дня они убили несколько состоятельных людей, многих похищают, вымогают денег, угрожают. Но при этом власти будто ничего этого не видят. Осуждено всего несколько человек, да и те в этой тюрьме прохлаждаются как на курорте. Работники правоохранительных органов боятся их, потому что те, кого угодно могут убить. Несколько раз они, поссорившись, устраивали между собой разборки, стреляли. Во время их этой междоусобицы, жандармы и полицейские просто исчезли, словно в воду канули – завершил свой разговор Хачатур.

– Тембот, выйди посмотри где наши ногайцы? Их группа уже должна была прибыть – попросил Кута друга, но а сам, снова задумавшись, обратился к Хачатуру:

– Ты сможешь показать нам где они держат парня?

– Я знаю где они держат захваченных людей, возможно среди них находится и ваш ногаец. Я приду с вами туда и сделаю все, что в моих силах, чтобы оказать вам помощь – уверенно заявил армянин.

– Говорят, он ранен. Знаешь что-нибудь о его ранениях? Сможет ли он самостоятельно идти? – Кута не хотел упускать из внимания даже малейшую деталь.

– Он не ранен. Лошадь из-под него была убита, когда им вслед стреляли. Кроме ушибов, которые он получил во время падения с лошади, больше ничего серьезного с ним не произошло. – коротко ответил Хачатур, гордясь тем, что так в полной мере владеет информацией.

– Ты подведешь нас к этому месту и постучишься ту дверь, куда мы должны войти. А потом быстро исчезнешь оттуда, чтобы твое имя не связывали с последующими событиями. Ты ведь знаешь законы абречества – мы научились не подставлять наших друзей – Кута встал, давая знать, что они готовы приступать к действиям. Вошедший Тан сообщил, что двое ногайцев находятся не далеко от них.

– Кута, никто от ногайского отряда не пришел к торговым рядам, на место их назначенной встречи. Надо полагать, что мы должны рассчитывать лишь на свои силы и силы черкесского отряда Темрука.

– Внезапность! Вот наше главное оружие! Ни у кого даже в мыслях не было, что средь бела дня кто-то может совершить нападение. – Кута словно сам с собой говорил, а потом обратился к Оганесу:

– Оганес! Спасибо тебе огромное! Ты оказал нам очень большую помощь! Всегда можешь рассчитывать на меня. По воле Аллаха, я обязательно постараюсь навестить тебя в твоем доме в Моздоке. – Абрек с большим теплом обнял своего армянского друга. Горцы распрощались с Оганесом и вышли.

– Хачатур, мы будем двигаться прямо за твоей бричкой. Ты постучишься в нужную нам дверь и быстро уйдешь. Остальное мы все сделаем сами. – Чеченский абрек потирал руки от предвкушения очередной справедливости, которую он должен свершить, причем, даже не подозревая, что именно эта борьба в его жизни станет переломной. Пока горцы выходили из магазина, подоспели и двое ногайцев.

– Хасан, мы сейчас едем освобождать Мухарбия. Чтобы не привлекать лишнее внимание местных жителей, нужно быть максимально осторожными и сдержанными. Оружие должно быть наготове, но применять его нужно строго только после приказа стрелять. – Кута, отдавал распоряжения, поправляя свой кинжал.