Текст книги "Призраки, замки и немного людей"

Призраки, замки и немного людей
Серый

© Серый, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Я стоял и нервничал. Призраки проникали в залу, не обращая на меня особого внимания. Некоторые здоровались, и я коротко кивал в ответ, не желая вступать в дежурный обмен любезностями. Особо высокомерные, проходя мимо, пытались задеть меня, всем своим видом показывая, что я поступаю крайне невежливо, бесцельно толкаясь у дверей вместо того, чтобы войти внутрь залы и занять своё скромное место. Они были уверены в том, что я буду сидеть где-то на галёрке, и расценивали моё топтание у главного входа как жалкую попытку привлечь к себе внимание. Но мне было на них наплевать, как и на моё, и в самом деле, скромное место. Я надеялся переговорить с Дианой до начала церемонии, и главный вход был единственным местом, где я мог встретить её со стопроцентной вероятностью. И я её встретил.

Дальше всё пошло не по плану. Диана шла под руку с типом, имени которого я не знал, но совершенно точно где-то видел. Я рванул им навстречу, но Диана отрицательно покачала головой, и мне пришлось стремительно пройти мимо, сделав вид, что я спешу поприветствовать кого-то у них за спиной. Мой манёвр удался наполовину. Встречи с Дианой и её спутником я избежал, но из-за резкой смены курса врезался в какого-то парня, который тут же принялся многословно извиняться, хотя в нашем столкновении был виноват я один.

– О, я вижу, вы уже познакомились, – пробасил невесть откуда появившийся рядом с нами Саныч, – это добрый знак!

Саныч всегда имел склонность к «знакам», поэтому я пропустил его слова мимо ушей.

– Извини, – сказал я парню, похлопав его по плечу, – это я виноват, меньше нужно заглядываться на девиц, – и обратился к Санычу, – здорово, Саныч!

Я протянул ему руку, которую Саныч с удовольствием потряс обеими своими ручищами. Он всегда так делает, потому что Саныч у нас добряк, ежесекундно радующийся жизни. Не знаю, отвечает ли жизнь ему взаимностью, но, похоже, он всегда ею доволен.

– Всё, Саныч, я побежал, некогда!

– Беги, – Саныч никогда ни на кого не обижался, – поговорим после.

Я не собирался разговаривать с Санычем после церемонии, но всё равно согласно кивнул и пошёл в сторону залы. Где-то там должна была быть Диана, с которой я так и не поговорил. Я нашел её в компании всё того же смутно знакомого типа и помощницы одной из мелких шишек управления. Помощница и тип увлечённо обсуждали какое-то нововведение на службе, из чего я сделал вывод, что Диана выбрала себе в сопровождающие какого-то мелкого чинушу. Зачем? Она постоянно совершала какие-то непонятные поступки, чем одновременно раздражала и привлекала меня. Думаю, что не меня одного. Я коротко мотнул головой, предлагая Диане переговорить с глазу на глаз, но она осталась на месте, беззвучно произнеся одно лишь слово:

– Зáмок.

Я тоже беззвучно зашевелил губами, как рыба:

– Я претендую!

Это и была та новость, о которой мне нужно было поговорить с Дианой до церемонии. Я очень хотел, чтобы она присоединилась к моей заявке на зáмковую лицензию. Сделать это можно было в любой момент, вплоть до объявления результатов распределения лицензий между соискателями. Лицензия на замок выдавалась как минимум паре призраков, поэтому мне нужен был партнёр. А Диане нужен был замок. Именно по этой причине я весь последний год из своей призрачной кожи вон лез, чтобы иметь возможность подать заявку на замковую лицензию. В моём возрасте и при моих невеликих заслугах заработать право на такую лицензию можно, только если забыть обо всём, кроме работы. И я по-честному забыл. Пахал как проклятый, как, в общем-то, и должен делать всегда, ибо проклятый я и есть. Но об этом как-нибудь потом, а сейчас – о замке. Зачем он нужен Диане – я не знаю: она отказалась говорить со мной на эту тему, сказала лишь, что без замка она со мной не будет. Сам по себе я ей, увы, был не нужен, что было до чрезвычайности обидно. Но ей никто без замка не был нужен, что снимало акцент с моей персоны и переносило его на чёртов замок. Ну, нужен девушке замок. Что можно с этим поделать, кроме того, что его раздобыть? Ничего. Разве что подождать, пока девушка передумает. Но Диана не из тех, кто передумывает. Она всегда получает то, что ей хочется. И призрак рядом с ней должен быть точно таким же. Так что выхода у меня не было. Был только вход, через замок: получу замок – получу Диану. Но прежде чем получить её так, как я хотел, нужно было получить её в качестве партнёра по лицензии.

Но даже с этим у меня возникли проблемы, так как Диану отвлёк её давешний сопровождающий, упорно старающийся захватить всё её внимание. Ещё бы, такая девушка! Она мне и самому нравилась. Очень. Поэтому я продолжил сверлить Диану глазами, пытаясь отвлечь её от прилипчивого клерка одной только силой взгляда. В отличие от людей, с призраками такие штуки обычно не проходят. Не беспокоят призраков чужие взгляды. Они им по их призрачному барабану. Но Диана всё же отвлеклась от собеседника, утомившись от его навязчивого обхождения, и, поблуждав глазами по зале, встретилась взглядом со мной. Я тут же беззвучно задвигал губами:

– Я претендую на замок, мне нужен партнёр. Ты со мной?

Диана быстро закрыла и открыла глаза. Это значило «да». Ух-ты! Только после этого «да» я понял, что был уверен в том, что она откажется. Особенно после того, как она не захотела со мной разговаривать при входе в залу. Но Диана согласилась, почти моментально поднялась с места, что-то шепнув «своему» чинуше, и поспешила к сцене. Не было никаких сомнений в том, что она направилась к регистратору, сидящему около сцены, чтобы добавить своё имя в мою заявку. Вот только зачем Диане был нужен чинуша, который поспешил за ней к регистратору, непонятно. Я напрягся и приготовился внимательно наблюдать за тем, что происходило у стола регистратора, но как только Диана подошла к столу, свет в зале погас и грянула музыка. Началась церемония открытия собрания. По непонятной мне причине наши бонзы отчаянно стремятся переплюнуть людей во всём, что касается пышности и помпезности любого, даже самого завалящего, церемониала. Дай им волю, они простое приветствие обставили бы так, что призраки перестали бы здороваться друг с другом из экономии времени и усилий. Но пока им эту волю никто не даёт, они оттягиваются на церемониях вроде раздачи замковых лицензий. Я не спорю, это событие значительное, и для кого-то, вроде меня, даже судьбоносное, как бы это пафосно ни звучало, но это не значит, что судьбе перед оглашением своего решения до зарезу нужно оглушить тебя звуком и ослепить вспышками света. Ставки и так слишком высоки, чтобы придавать им значительность чьими-то представлениями о наилучшем сочетании звука, света и движения сцены для предварения простой фразы «Лицензию на замок номер двести сорок девять получает…». К тому же организаторы постоянно тасуют замки местами внутри рейтингового листа, составляемого какими-то настолько глубокоуважаемыми экспертами, что их имена давно уже не разглашаются. Конечно, это не касается неприкасаемого «топ-десять». Если ты услышишь своё имя в сочетании с замком номер пять, то можешь быть уверен, что тебе достанутся первоклассные апартаменты. То же самое можно сказать, пожалуй, о первых сорока-пятидесяти замках – все они, по моим меркам, чудо как хороши, а все остальные номера – сплошная лотерея, в которой мне и Диане предстояло участвовать. Призрак, впервые претендующий на замок в качестве главного партнёра, никогда не получит замок из первой сотни, а значит нам с Дианой нужно было рассчитывать лишь на удачу. Неплохо было бы получить какие-нибудь развалины с парой сохранившихся помещений в местечке похолоднее. Работы в таких замках мало – разве что туристы, да и то в сезон, а всё остальное время ты свободен. И твой партнёр свободен. Что чревато. Чем именно, я додумать не успел, потому что отвлёкся на партнёра, то есть, на Диану, под бой барабанов возвращавшуюся на своё место. Она мельком взглянула на меня, и мне почудилось, что взгляд её был недобрым. Но никаких причин для злости на меня у неё быть не могло, поэтому я решил, что мне просто показалось из-за чересчур активно изменяющегося светового оформления церемонии, успевшей благополучно начаться после оглушительно-ослепительного вступления.

Нудное, несмотря на все ухищрения постановщика, бла-бла-бла-представление продолжалось довольно долго, и я уже начал терять терпение, но, наконец, начали оглашать результаты рассмотрения заявлений и я оживился: с минуты на минуту могли прозвучать наши с Дианой имена, ведь замок, на который нам могли дать лицензию, находился явно где-то на последних строчках замкового рейтинга. И именно с его конца принято объявлять новых обладателей лицензий, дабы закончить церемонию на самой высокой ноте – на тех призраках, чьи имена целый год будут связаны с самым лучшим замком мира. Мне такая участь могла светить лет через пятьсот, не раньше, поэтому я стал внимательно слушать с начала, то есть, с последних номеров замков, тех замков, которые никогда не были предметом чьих-либо мечтаний. Моё имя не заставило себя ждать, а вот Дианиного имени я не услышал. Я был настолько поражён тем, что замок мне достался не на пару с Дианой, что совершенно не запомнил ни номер «выпавшего» мне замка, ни имя призрака, с которым мне предстояло его делить целый год. Некоторое время я сидел в каком-то ступоре, силясь понять, как такое могло произойти. В голову ничего не приходило – она была пуста как воздушный шарик. Не знаю, сколько бы ещё я просидел, ничего не ощущая, если бы все вокруг не поднялись со своих мест и не начали аплодировать. «Конец», – промелькнуло у меня в голове. И хотя я понимал, что это был всего лишь конец церемонии, мне казалось, что лично для меня это конец моей мечты о Диане. Я попытался посмотреть на Диану, но стоящие призраки загораживали весь обзор, и мне пришлось подняться. Диана хлопала вместе со всеми, однако её лицо ничего не выражало – ни восхищения победителями, ни сожаления о неполученном замке. Ни улыбки, ни слёз, ни апатии, ни агрессии. Я даже не мог понять, куда она смотрит, но объектом её взгляда точно была не моя растерянная физиономия.

Призраки перестали аплодировать и начали покидать залу, направляясь на бал, посвящённый церемонии. Нужно было успеть перехватить Диану до начала бала и обсудить сложившуюся ситуацию. Я совсем не искушён в лицензионных правилах, но был уверен, что в них должна быть лазейка, позволяющая поменять партнёра в течение срока лицензии. Что если твой партнёр будет мешать тебе работать в замке? Или сбежит, оставив тебя на растерзание туристам, жаждущим явления привидения или, хуже того, на растерзание человеку, объявившего войну всему «нечистому»? Уверен, что немногие вновь образовавшиеся партнёрства выживают в течение первого года. Слишком уж мы, призраки, страдаем «центропупизмом». Но, надо отдать нам должное, страдаем мы этим делом со смаком. И поскольку такое страдание повелось издавна, оно непременно должно было найти какое-то отражение в лицензионных порядках. Должна быть в них возможность избавиться от партнёра, прописанного в замковой лицензии. Мне бы только найти знающего человека, ибо сам я в этих крючкотворствах ничего не понимал. Да и Диана мне вряд ли могла бы чем-то в этом помочь. А вот чинуша, привязавшийся к ней, мог, наконец, оказаться кстати. Такие проныры, как он, должны быть в курсе всех хитросплетений наших правил, тем более что работал он в лицензионном отделе. Я вспомнил, что видел его именно там, и не просто в качестве посетителя, а за какой-то бумажной работой. Значит, Диана связалась с ним только потому, что он доподлинно знал, как распределяются замки и даже, возможно, имел какое-то смехотворное влияние на этот процесс. Это умозаключение воскресило мой, совсем было испарившийся, боевой дух, и я отправился на поиски Дианы и её знакомого.

Попадать в бальную залу, как и в залу церемоний, было положено по парадной лестнице, через огромные, богато украшенные двери. Снаружи все двери, выходившие на эту лестницу, служившую также входом в Главный чертог, выглядели практически одинаково. Внутренняя сторона дверей различалась в зависимости от залы, которую они предваряли. Церемониальная зала выглядела более строго и торжественно, в оформлении бальной залы присутствовала некая легкомысленность, впрочем, довольно изящного свойства. Снаружи, на каждой створке дверей бальной залы, сидели специально ангажированные призраки-глашатаи, которые катались на дверях туда-сюда, открывая и закрывая их при входе каждой группы гостей. Главным назначением глашатаев было, разумеется, объявление входящих призраков. Особый шик заключался в том, что гости, подходившие к дверям, глашатаев не видели, потому что им надлежало проявляться только тогда, когда створки дверей открывались ровно на треть. Именно в этот момент глашатаи проявлялись, но не сразу, а постепенно, обозначая своё присутствие на дверях, начиная с головы и заканчивая пятками, зычным голосом объявляя входящих призраков вместе с их заслугами, которые частенько нужно было высасывать из пальца. И если высасыванием занимался специальный комитет по протоколу, утверждавший легенду для всех без исключения призраков на каждый бал, то беспрерывно проявляться и исчезать глашатаям приходилось самим, держа в уме не только все физиономии призраков, но и соответствующие им утверждённые протокольным комитетом «достоинства». В силу всё того же «центропупизма» редко кто при входе на бал не пользовался возможностью быть представленным призрачному бомонду в лучшем, по мнению протокольного комитета, свете. Справедливости ради нужно отметить, что едва ли не поголовному использованию призраками дверей для попадания на бал способствовало и то обстоятельство, что просачиваться сквозь стены в Главном чертоге считалось дурным тоном. Лично я считаю, что этот дурной тон по большей части обязан своим появлением толщине стен чертога, просачиваться через которые было делом не простым и не особенно приятным.

Увидев расфуфыренную очередь к невидимым глашатаям, я решил не тратить на неё время, а просочиться. Пусть моё появление не будет эффектным, зато я смог бы быстрее найти Диану и потолковать с ней о случившемся. Я был уверен, что сопровождавший Диану на церемонию клерк уже провёл её в бальную залу, воспользовавшись своими мизерными чиновничьими привилегиями, поэтому я не стал выбирать удобное для просачивания место и ломанулся в сторону бальной залы прямо оттуда, где стоял. Последний раз я просачивался сквозь такие толстые стены давным-давно, в призрачном детстве, когда только-только стал призраком. С тех пор минуло много лет, в течение которых у меня не было необходимости штурмовать толстенные стены, ведь замки, в которых я работал, были по большей части развалинами и все перемещения внутри и вокруг них не требовали просачиваний. Но умение проходить сквозь стены для призраков сродни человеческому умению кататься на велосипеде: если один раз научился, то даже после большого перерыва ты сядешь и поедешь, то есть, встанешь и просочишься. Поэтому подлетев к стене, разделявшей залы, я, особо не задумываясь, вытянул руки, положив их ладонями на стену, опустил голову и «нырнул» в стену, приготовившись преодолевать сопротивление каменной кладки. Сопротивление было неожиданно сильным. И говорящим:

– Гхм, прощу прощения.

Я поднял голову и увидел, что упираюсь ладонями в плечи чинуши, составлявшего Диане компанию на церемонии. Он невозмутимо произнес:

– Диана просила Вам передать, что она полностью разрывает с Вами отношения.

После этой фразы я, наконец, опустил руки, убрав их с чиновничьих плеч, и пока я выбирал между вопросом о том, почему Диана меня отправила в небытие, и вопросом о том, какого лешего она выбрала в свои посланники этого мямлю, он заговорил снова:

– Полный разрыв означает отсутствие какого-либо общения с обеих сторон. Вам это понятно?

– Не надо разговаривать со мной так, будто я у тебя на приёме в канцелярии и ты мне одолжение делаешь! – возмутился я.

Возмущаться, застряв посреди стены Главного чертога, была затруднительно, но я возмущался от всей души. Мало того, что Диана послала меня без объяснения причин, так она ещё послала меня посредством этого лизоблюда. Откуда он вообще взялся?!

– Диана предупредила меня, что Вы расстроитесь, – сказал чинуша, – именно поэтому она не хотела уведомлять Вас о разрыве лично и попросила меня об одолжении сообщить Вам эту новость.

– Ты ей кто, чтобы делать такие одолжения? – спросил я совсем не то, что должен был спрашивать, – любовник, партнёр, сосед?!

В первую очередь меня должна была интересовать причина, по которой Диана столь неожиданно решила со мной порвать, а не то, чьими руками она это сделала, но я был так зол на то, что все мои надежды рухнули, что готов был сорваться на первого попавшегося, пусть даже он попался мне в толстенной стене Главного чертога.

– В первую очередь, я Диане друг, – серьезно ответил чинуша.

Продолжение я слушать не стал, к чему мне его очереди к Диане?

– Если ты ей действительно друг, – сказал я, – то сделай Диане ещё одно одолжение, держись от неё подальше!

На этом я закончил нашу «светскую» беседу и резко двинулся вправо, вложив всю свою злость в обходной манёвр, не думая ни о чём, кроме того, чтобы убраться из стены поскорее. Но не тут-то было. Спешно покидая общество новоявленного друга Дианы, я с размаха вляпался лицом в болотную ловушку. Тягучая жижа облепила моё лицо, лишив возможности что-либо видеть. Дышать я тоже мог с трудом, что было мне на руку, так как единственное, что я мог сделать для своего спасения – это сохранять неподвижность. Болотные ловушки были весьма популярны у наших озорников пару тысячелетий назад и, несмотря на трудоемкость процесса и большое количество грязи, которое нужно перебрать своими собственными руками, чтобы слепить достойную попадания в неё ловушку, количество этих болотных розыгрышей, понатыканных в популярных у призраков местах, специалисты по составлению путеводителей всё ещё оценивают как значительное, хотя любая болотная ловушка является одноразовой. Призрак, имевший глупость попасться в ловушку, спасал от неё всё призрачное сообщество, потому что каких бы размеров ни была ловушка, она могла засосать в себя жертву только один раз. Мысль о том, что я стану спасителем мира, застряв в болотной гадости на пару сотен лет, меня совсем не грела, а толкала на активные действия. Но действовать было нельзя, ведь чем больше ты двигаешься, тем быстрее грязь засасывает тебя, поэтому мне оставалось только стоять столбом и надеяться на то, в ближайшие пять минут кто-нибудь захочет просочиться на бал сквозь стену, по пути выдернув меня из ловушки.

– Похоже, что Вы угодили в болотную ловушку, – сказал чинуша, о котором я успел напрочь забыть за несколько секунд, проведённые с мерзкой жижей на лице, – Вам нужна помощь?

То, что чинуша сказал, доказывало, что он действительно был достоин столь быстрого забвения. Кто же спрашивает призрака, попавшего в болото, нужна ему помощь или нет? Только идиот. Это я и попытался донести до остолопа своим мычанием. Он понял меня по-своему и ловко извлёк меня из болотной ловушки, не затратив на это и половины минуты. Похоже, наши служащие проходят специальные курсы оказания неотложной помощи призракам в любой ситуации.

– Как Вы себя чувствуете? – спросил мой спаситель.

Но на этих курсах явно не учат задавать облагодетельствованным лёгкие вопросы. Как я мог себя чувствовать после того, как мой недруг спас меня от прозябания в болоте в течение ближайших сотен лет? Отвратительно! Но ответить так было бы дурным тоном, а я и так «натонировал» сегодня более чем достаточно, оказавшись в итоге в болотной ловушке. Поэтому я вдохнул побольше сырого, затхлого воздуха стены, и сквозь зубы ответил:

– Спасибо! Ты меня очень выручил.

– Пожалуйста, – вежливо сказал чинуша, – могу я ещё Вам чем-то помочь?

Муштровка у них на службе что надо! Именно поэтому я в своё время туда не пошёл, хотя Саныч очень настойчиво пододвигал мне эту карьерную стремянку, обещая головокружительную карьеру. Но я не хочу никому ничем помогать. И при головокружении меня начинает подташнивать, так что, в отличие от этого клерка, который по инерции продолжал угождать даже внутри стены, я пас.

– Нет, дальше я справлюсь сам, – произнес я, поднял руки, выставив ладони вперед, чтобы заранее почувствовать очередную болотную ловушку, которых ещё полно в стенах Главного чертога, и, потупив голову, пошёл прочь, раздумывая над тем, с чем мне нужно справляться.

Понятное дело, что я имел в виду не просачивание сквозь эту стену, которая никак не хотела кончаться, а мои отношения с Дианой. Я не верил, что она действительно порвала со мной. Да и почему я должен был верить какому-то первому встреченному в стене призраку?

– Вы просачиваетесь вдоль стены, а не поперёк, – услышал я его голос откуда-то из-за спины.

Что за день сегодня?! Диана не стала моим партнёром по замку. Перед соперником за её расположение я выставил себя полным кретином. Причём дважды. По-моему, для одного дня неприятностей более чем достаточно, пора бы удаче повернуться ко мне лицом. Чтобы удаче было это проще сделать, я развернулся на девяносто градусов и, следуя подсказке чинуши, пошёл к краю стены. Двигаться сразу стало легче, остаток пути я проделал за считанные секунды, вылетев из стены, как пробка из бутылки с шампанским. Но дело оказалось не в удаче.

– Ты что в стене забыл? – спросил меня Саныч, в которого я чуть не врезался на выходе, точнее, на вылете из стены.

– Болотную ловушку и одного посла без буквы «пэ», – пробурчал я.

Настроение у меня было не подходящим для разговоров с Санычем, да и с кем бы то ни было другим.

– Значит хорошо, что я тебя оттуда вызволил, – сказал Саныч, не пытаясь разузнать подробности моих приключений внутри стены. В нашем вечно любопытствующем мире призраков Саныч являл собой приятное исключение. Он никогда не выуживал из собеседника информацию, если она не была нужна Санычу по работе, – принимай ученика!

– Чего?! – это всё, что я смог сказать на неожиданное заявление Саныча, но это одно восклицание прекрасно выражало все: «Кого? Я? Саныч, ты с ума сошёл! Извини, Саныч, я погорячился, ты не сошёл с ума, а просто ошибся! Почему? Зачем? За что?» – все те вопросы, которые, будь у них на это время, обязательно промелькнули бы у меня в голове.

– Ты не волнуйся, – тут же бросился меня успокаивать Саныч, – он хороший призрак.

Надо сказать, что плохих призраков у Саныча отродясь не бывало, поэтому выражение «он хороший призрак» в его устах означало просто «он призрак», что было понятно и без Саныча.

– Да хоть плохой, – сказал я, – зачем он мне сдался?

– Для самосовершенствования, – серьёзно ответил Саныч.

– Чего?! – снова воскликнул я.

Обычно моя речь носит более развёрнутый характер, но сегодняшний день типа «всё наперекосяк» не лучшим образом сказался на моих способностях вербально выражать мысли. Саныча это не смутило, и он объяснил свою мысль о моём самосовершенствовании:

– За последний год ты проделал огромную работу над собой и добился серьёзных успехов. Ни один призрак твоих лет ещё ни разу не получал лицензию на замок в качестве главного партнёра, а ты это сделал, причём с первой попытки. Это достойно восхищения и поощрения.

И зачем Саныч вылил на меня этот ушат лести? Чтобы подсластить пилюлю? Лучше бы он сказал всё это Диане. Узнав, какой я выдающийся призрак, она, может быть, изменила бы своё решение о моей отставке, а там уже недалеко и до поощрения. Поощрение оказалось намного ближе, чем я думал, жалко только, что я ошибся не только в степени его близости ко мне, но и в его содержании:

– В качестве поощрения я предлагаю тебе роль наставника только что появившегося на свет призрака, вот он, – торжественно закончил Саныч свою речь, указав на парня, которого я едва не сбил с ног перед церемонией.

– Большое спасибо, Саныч, – сказал я, даже не посмотрев на своего потенциального ученика, и попытался зацепиться за использованный Санычем глагол «предлагаю», – но я вынужден отказаться.

Становиться чьей-то нянькой я категорически не желал.

– Почему? – спросил Саныч, ни на секунду не показав, что он недоволен тем, что я не в восторге от его поощрения.

– Потому что мне нужно заниматься замком, – ответил я, – ты же знаешь, какая это серьёзная и ответственная работа, у меня просто не будет времени и сил для наставничества.

Я понятия не имел, какой замок мне достался, поэтому утверждать на сто процентов, что меня ожидает куча работы, я не мог, но Саныч сам заговорил о том, какой я прилежный и работящий, поэтому я сделал вид, что я и в самом деле трудоголик – передовик призрачного фронта. А у таких ребят времени ни на что, кроме работы, нет.

– Я тебя прекрасно понимаю, хлопоты в любом замке требуют много времени и усилий, особенно если подходить к работе с той степенью ответственности, с какой подходишь ты, – сказал Саныч без тени иронии, что означало, что он со мной полностью согласен.

Я успокоился, решив, что Саныч нагрузит меня эпизодическим общением с «младенцем», отдав его в обучение более подходящему для этой роли призраку. Надежды на то, что Саныч совсем сбросит меня с воспитательных счетов, не существовало, но возможность превратиться вместо няньки в «воскресного папу» казалась мне вполне реальной.

– Поэтому я нашёл решение, которое идеально подходит для данной ситуации, – продолжил Саныч, и я закивал головой в знак моего глубочайшего внимания, думая, что знаю, что именно я услышу, – Мартин будет помогать тебе в замке, а ты будешь его учить нашим призрачным премудростям.

– По каким дням? – деловито спросил я, надеясь максимум на пару раз в месяц.

– Каждый день, – ответил Саныч.

Что за ерунда? Не может этот Мартин болтаться у меня под ногами каждый день! Я бросил взгляд на Мартина, скромно стоящего в сторонке. И в моём взгляде не было ничего хорошего. Я специально задержал взгляд подольше, чтобы Мартин поднял глаза от пола и понял, что такой наставник как я ему совершенно не годится, но парень упорно продолжал разглядывать узор на полу бальной залы, и мне пришлось вернуться к визуальному контакту со своим непосредственным собеседником.

– Саныч, – сказал я, – я не могу каждый день заниматься Мартином без разрешения моего партнёра по замку. Что он скажет, если я свалю на него всю работу, посвятив себя педагогике?

– Так я об этом и говорю, – радостно сказал Саныч, – Мартин и есть твой партнёр по замку!

– Чего?! – я решительно потерял всякую способность достойно реагировать на удары судьбы.

– По-моему, я очень хорошо всё придумал, – невозмутимо произнёс Саныч, – ты будешь заниматься замком вместе с Мартином, и у вас будет взаимовыгодное сотрудничество. Он получит необходимые знания и навыки, ты получишь помощника, который не будет тебе указывать, как вести дела. Ты сможешь решать всё сам. Это ведь то, к чему ты стремился?

Умеет Саныч шутить. Или он всерьёз думает, что весь этот год я мечтал пахать в замке в одиночку, присматривая за несмышлёнышем?

– Я стремился к тому, чтобы получить замок на пару с Дианой, – честно ответил я, – а получил в партнёры призрака, который ничего в призрачной жизни не смыслит. Это ты записал Мартина в мою заявку на лицензию?

– Да, – сказал Саныч, – я ждал до последнего, выбирая Мартину подходящего наставника. Я не ожидал, что ты будешь претендовать на замок, да ещё без солидного партнёра. Это явный признак того, что ты готов к самостоятельной работе.

– Я не готов, – вздохнул я, – я надеялся, что Диана присоединится к моей заявке, и она была в шаге от того, чтобы это сделать. Если бы ты не записал Мартина мне в партнёры, я бы сейчас праздновал получение своего первого замка в компании прекраснейшей девушки на свете!

Саныч помолчал пару секунд. Я думал, что Саныч подбирает слова, чтобы извиниться, но он сказал:

– Тебе лучше с ней не связываться. Никому лучше не связываться.

– С Дианой?! – изумлённо спросил я.

Саныч кивнул:

– Мой тебе совет, забудь про эту девушку. Займись замком, Мартином, чем угодно, но выкинь Диану из головы.

– Почему? Что она такого натворила?

– Пока ничего, – ответил Саныч, – но ты мне поверь, для тебя же будет лучше, если ты перестанешь с ней общаться. Я тебя никогда не обманывал и сейчас не обманываю.

Вранья за Санычем не водилось, поэтому я ему поверил – Диана ничего плохого не сделала, а значит, нет никаких причин поддерживать её решение о прекращении общения. Всё остальное – это детали, на которые можно было не обращать внимания.

– Мартин! – крикнул Саныч, – подойди, пожалуйста.

Мартин, который в течение всего нашего разговора пялился на пол залы и наверняка запомнил его узор всю жизнь, наконец, оторвал от него взгляд и подошёл к нам.

– Вы вроде уже познакомились, – сказал Саныч, – но я обязан провести официальное представление. Ярослав, это Мартин, твой подопечный. Мартин, это Ярослав, твой наставник.

Я протянул Мартину руку, он её пожал. Не с таким энтузиазмом, как Саныч в начале вечера, но вполне по-мужски.

– Да будет так! – провозгласил Саныч, и в этот момент в зале грянула музыка. Саныч улыбнулся и сказал, – то наудачу. Мне тут кое-кто первый танец обещал, поэтому я убегаю, но не прощаюсь!

Саныч подмигнул нам обоим и моментально растворился среди танцующих пар.

– Что ему кто-то обещал?! – недоумённо спросил меня Мартин.

Началось, подумал я и понял, что забыл спросить у Саныча самое главное – сколько времени мне суждено быть опекуном? Неужели целый год, пока не кончится лицензия на замок? Это было бы логично и для меня совершенно катастрофично. Но делать было нечего, даже если я не знал, когда моей педагогической практике настанет конец, начинать её в любом случае было надо. И я начал:

– Первый танец. На любом балу первый танец самый важный. Тот, кто приглашает, показывает свой интерес, тот, кто соглашается на танец, даёт добро на развитие отношений.

– А просто поговорить нельзя? – удивился Мартин.

– Можно, но если отношения намечаются серьёзные, то разговорам доверять не принято. Танец – публичное действие, и если ты кого-то пригласил, все вокруг становятся свидетелями того, что ты объявил своё намерение провести весь бал с одним, единственным призраком.

– Подумаешь, пару часов с кем-то провести, – пожал плечами Мартин.

– Балы у нас длятся по нескольку дней, так что если соберёшься кого-то пригласить на первый танец, сначала хорошенько подумай, – улыбнулся я, – тебе светит в компании этого призрака не только весь бал, но и пара сотен лет.