Текст книги "Сила фантазии и мысли"

Сила фантазии и мысли
JL

Искренняя благодарность

моим родителям, Ирине и Евгению

Действие порождает противодействие,

и оно стало началом. Спасибо Анимаисе

и Мирриму

И в мыслях и в жизни вы со мной.

И душевная признательность

Любящему воину с аквамариновыми

глазами

в этом черно-белом мире

без тебя

история не была бы закончена.

© JL, 2016

ISBN 978-5-4483-2250-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Неизвестно точно, когда произошла эта необычная история. И в ее правдивости никто не может быть уверен. Но однажды, в маленьком городе был самый обычный летний день, такой же, как всегда: знойный, солнечный и светлый. Некоторые люди неторопливо гуляли под палящим солнцем в лёгкой свободной одежде, скрыв темными очками блеск глаз от мира. Близилось обеденное время, и земля нагрелась до того, что хотелось снять обувь и пробежаться босиком по разгоряченному асфальту тротуара.

Массы людей, машин двигались в разных направлениях и с разной скоростью, создавая ощущение непрерывной и бьющей ключом жизни. Вся эта суматоха, городской шум, и давно загрязненный бензином воздух, напоминал чем-то муравейник, где царят такая же жизненная скорость и вечное движение. Все люди куда-то торопятся, считая свои дела самыми важными. Они боятся опоздать, поэтому бегут без оглядки, не замечая, сколько всего интересного и просто замечательного происходит вокруг. Другие бегут за первыми, и так далее, день за днем, стремится этот бесконечный поток, по большей части бессмысленного марафона. Некоторые люди теряются в этом бурном течении интересов и расписаний, работающем как часы. Таких потерявшихся «шестеренок» никто и не думает подбирать, «чинить» и «заводить», только присваивают статус «странности» и бегут дальше. Однако общество не может существовать без людей, чье мышление выбивается из рамок заурядности. Но не успевая за ритмом жизни, эти люди не всегда могут полностью себя проявить. Лишь один из тысяч таких «шестеренок» может найти себя и не стать жертвой беспорядочного «муравейника». Он один хоть и живет жизнью «часов», не воспринимает этой суеты и скорости. Порой замыкается в себе, что, несомненно, служит неким барьером сугубой реальности, уничтожающей и не терпящей всё, что хоть немного не похоже на стандарты, принятые текущим течением жизни, времени и людей.

Реальность непроста: общество, населяющее его, состоит из индивидуальностей, которые могут вести за собой и строить и тех, которые знают, как все должно быть в самом идеальном варианте, но им не под силу рационально выразить мир, раскрывающийся во всех гранях зрению их души, зрению чувств. Обе группы не могут жить без взаимодействия своих сильных сторон. Но вторым представителем человечества порой легче сбежать от реальности, воздвигая свой внутренний мир, по масштабам напоминающий Вселенную и богатый на идеи и вдохновенные порывы души. И когда миру достается крохотное или великое внешнее проявление внутреннего – например, в виде наследия искусства художественного или технического – это производит фурор.

Каждый человек может порой размечтаться как ребенок или же глубоко задуматься, погрузившись глубоко в себя. И если представить, сколько душевно-умственных сил, надежд и веры вложено в мечты и мысли, то получается невероятная мощная неиссякаемая энергия, достаточная, чтобы создать хрупкий абстрактный, но реальный мир, который существует, но куда нельзя попасть, так как этот мир – плод воображения. Но мир мысли, мечты и чувства порой влияет на реальный. И тогда люди говорят, что появилось нечто, считавшееся невозможным, и это нечто создал некто неприметный, о ком ничего не было известно до этого дня.

Итак, все выше сказанное имеет отношение к основным мыслям, раскрытым в сюжете. Эта история о девушке, чья сила мечты, чувств, и веры в чудо была так сильна, что ее душа долгое время билась между двумя мирами, пока решающий выбор жизни не встал нерушимой стеной на пути к ее будущему и будущему всех людей.

Противостояние Реальности и Воображения – вечная борьба, и необходимо решить для себя, что на самом деле настоящее.

Глава 1
Видение. Начало событий

Чудесный летний день не предвещал никаких резких перемен. Город был пропитан обыденностью и праздным покоем. Немногим душевнее было за городом.

На берегу озера, среди блестящей под солнцем травы, сидела, поджав под себя колени, девчушка с забавными растрепанными каштановыми косичками, в футболке с совой, джинсовых шортах и разноцветных кедах. Ее улыбчивое лицо казалось детским для тринадцати лет, но умные, задумчивые глаза говорили, что она давно уже не маленькая девочка. Косички тихонько развевались из-за приятного лёгкого ветерка, который колыхал траву и создавал, на ранее зеркальной глади озера, красивую, переливающуюся рябь. Погода была замечательная, солнце светило в полную силу и все живые существа радовались лучам света, тепла и счастья, исходящим от его ослепительного белого диска. Казалось, что этот естественный сложный цвет распался на свои составляющие семь секторов. Эти цвета сливались, смешивались, перекликались, создавая неповторимую мелодию танца. Музыка-шелест травы от ветра, журчание и всплески воды, суммируясь с яркими красками природы и солнечным светом, создавали особенное настроение, какое больше нигде нельзя почувствовать… «Как хорошо вне города…» – думала Джейн, опрокинувшись на спину, раскинув руки и словно утонув в гуще зеленого ковра. Она могла лежать так часами и думать о своем. Часто девочка поднимала к небу свои яркие зеленые глаза и наблюдала за медленно плывущими по небу облаками. Каждое облако она рассматривала как какую-нибудь мудреную фигурку или живое существо.

Джейн приехала на озеро с родителями и маленьким братцем, которые любили рыбалку. Они сейчас ушли на другую сторону, которая была на приличном расстоянии от девочки. Лишь изредка вдали виднелись поднятые удочки. А девочка присматривала за вещами и рисовала представший глазам прекрасный пейзаж. Включила музыку и наслаждалась свежим воздухом.

Солнце начинало клониться к закату. Джейн закончила писать работу, и, вполне довольная собой, аккуратно сложила все инструменты живописи в этюдник: палитра, масло, кисти – все ровно и красиво, словно элементы паззла. Подняв утомленные глаза к яркому вечернему небу, девушка заметила странные тени среди золотых облаков. Немногим быстрее, подхваченные порывами ветра, они становились все ближе, приобретая неясные очертания.

Джейн разглядела нечто похожее на огромные крылья, разрезающие туманность сумерек, медленно и плавно взмахивающие, словно в такт неведомой музыке. Ее охватило радостное волнение, настолько мощное, что было трудно и страшно дышать. Неотрывно она смотрела в сторону силуэтов, но туманность и бьющий в глаза свет угасающего солнца не давал четко понять представшую глазам картину.

Прежде чем девочка успела что-либо предпринять, неправдоподобно сильный порыв ветра, вместе с неведомой энергией, ударили по ней так сильно, что сбили с ног. Упав на мягкий настил травы, она только и запомнила, что могучие переливающиеся силуэты, склонившиеся неподалеку, да отголосок дивной музыки, плавной и нежной, завораживающей глубиной мелодии и тенью легкой печали. По телу разлилась непонятная тяжесть и исчезла возможность держать глаза открытыми. Веки опускались медленно, размеренно, и мир перед глазами расплывался, погружая в темноту, непроглядную, наполненную зачарованной музыкой скрипки и флейты, сказочными, как из другого мира. Темнота заполняла все вокруг. Но Джейн не было страшно. По непонятной причине она чувствовала себя счастливой.

* * *

Джейн с трудом открыла глаза и часто заморгала. Глубокий вдох, полный выдох – этот резкий звук нарушил тишину…

«Я могу дышать. Какой свежий воздух, напоминает лес. Но темно, очень темно. Тепло, уютно…» – легкая улыбка тронула уголки губ. «Секундочку, что произошло?» – сознание понемногу возвращалось в состояние напряженного функционирования, позволяя обдумать воспоминания, и все больше и больше усиливало начавшуюся панику. Нервно, небрежно Джейн стала размахивать руками по сторонам, в поисках опоры. Они почти не слушались, все тело ощущалось как наутро после энергичной тренировки. Но, к собственному удивлению, еще большему страху и любопытству, девочка вслепую дотронулась кончиками пальцев до шероховатой, неровной поверхности куполообразных стен, окружавших ее со всех сторон. Кроме них была только щель ближе к потолку, через которую проходил безупречно чистый воздух. Когда глаза привыкли к темноте, Джейн показалось, что она находится под сводом из маленьких тоненьких кирпичных полукруглых кусочков, плотно прилегающих друг другу.

Каково же было ее удивление, когда медленно раздвигаясь, два склона купола открыли взору белого сияющего в лунном свете дракона. Огромные изумрудные зрачки пронзали тени теплым светом. Белые заостренные пластины чешуи по краям скул слегка задрожали. Изящные черты доброжелательной приветливой мордочки искрились от капелек воды. Грудная клетка существа вздымалась от мощного жаркого дыхания. Изогнутые серебряные рога отливали голубизной отражающихся в них вод. Пасть была плотно сжата, так, что зубы не были видны. Из ноздрей валил легкий пар, сильные лапы с тремя или четырьмя когтями и одним, для равновесия отставленным назад, казались большими колоннами. Образ довершали изящные, словно из плотной парусины крылья. Существо было воистину мистическим, будто вышедшим из книжки. Как оно гармонировало с окружающим миром! Теменью берега, водной гладью озера, звездами и даже густым туманом. Но мгновение прошло, и нужно было что-то предпринимать.

– Что же ты такое? – спросила Джейн, не отводя глаз от волшебного изваяния, и осторожно, неуверенно шагая навстречу загадочному существу. – Меня зовут Джейн Лайтлайн, а тебя?

Волшебное существо устало опустило веки, затем так же устало вздохнуло, выпустив непроглядную завесу дыма. Он окутал девочку со всех сторон так, что кроме Дракона и крутящихся спиралями нитей дыма ничего больше нельзя было увидеть.

Здравствуй, маленькая мечтательница… – мысленно, прикрыв как в трансе глаза, говорил Дракон. – Я знаю, как тебя зовут… – пауза и снова тяжкий вздох. – Я уже довольно давно жду тебя, и не только я… Но время пришло только теперь, только сегодня принцесса Межмирья дала добро на начало нового цикла возрождения нашего мира… Но она сама все тебе объяснит, не нарушай ночной тишины звуками своего голоса, маленькая мечтательница. – предупредил Дракон, таинственно и медленно взмахнув длинным хвостом. – Я не помню своего имени… моя память подобна этому туману, и гибнет как и весь этот мир, в ненависти и забвении, ведь сегодня… начался новый цикл… новый… новый… Один за другим… Бесконечность. – его глаза распахнулись, безумно заблестели, но потом снова вернули себе спокойствие и безмятежность. – Я чувствую себя таким старым… я – Дракон, дух водных просторов этого мира. В моей ответственности все реки и озера, каждая капля воды, текущая в круговороте бесконечных потоков и водных трансформаций. Но сейчас повсюду туман… – в голосе Дракона зазвучала еле уловимая печаль, и он замолчал, прервав мысленную связь. Дым рассеялся и снова стали видны звезды, луна и туманная водная гладь.

Джейн обнаружила, что стоит на небольшом рифе, таком узком и низком, что удивительно, как она не промочила ног в мелких волнах озера. Она впервые, с тех пор как очнулась, смогла оглядеть себя с ног до головы, и чуть не ахнула от неожиданности. Вместо джинсовых шорт, футболки и кед на ней было прекрасное зеленое шелковое платье на одно плечо, длиною до колен, а волосы были заплетены в косу, с лентами и цветами, а лодыжки обхватывали удобные кожаные сандалии. Переведя взгляд на Дракона, девочка увидела, что он был словно во сне, и даже не смотрел на нее. Голова была опущена на передние лапы, а сам он лежал на таком же низком, но гораздо более широком рифе. Только хвост его был пущен на гладь воды и придерживал крохотную лодочку, мерно качающуюся на волнах. Девочка осторожно спустилась к ней и запрыгнула внутрь. Лодка оказалась глубже, чем была на первый взгляд, и Джейн могла спокойно грести, не задевая стенок лодочки.

Когда она собиралась отплыть, тихонько распутав посудинку от объятий хвоста, в голове девочки будто что-то щелкнуло. Она все еще не знала, где находится, но место показалось ей знакомым.

– До встречи, Азулум. Так тебя зовут… – изумившись своим же словам, прошептала Джейн. Взявшись за весла, она тихо отчалила по направлению к черному берегу, под лунным светом слегка мигавшему голубыми искрами. Она плыла, а силуэт Дракона исчезал в тумане.

Девочка неторопливо гребла двумя веслами одновременно, вперед-назад, пребывая в глубокой задумчивости. Нет ничего удивительного, что Джейн беспокоило все то, что произошло за этот день, или сколько времени она здесь? Ее не пугало плавание на лодке посреди ночи в смутно знакомом месте, не пугал и Дух – Дракон. Она воспринимала это как само собой разумеющиеся вещи, в отличие от своих родных. Наверное, они очень беспокоятся, ищут ее… Даже если она расскажет маме, как все было, та не поверит. Джейн очень любила свою семью. Ее родители – люди добрые, заботливые и в меру строгие. Но они не верят в чудеса и волшебство. И убеждали ее перестать верить. Дракон неспроста назвал ее мечтательницей. Джейн действительно верила в волшебные миры, магию. Верила всем сердцем и душой, фантазировала и подмечала чудеса в мелочах, что ее окружали. Может она вырастет и тоже перестанет верить, станет обычной скучной взрослой, но не сейчас, ни за что в жизни. Да, мечтателям живется трудно. Они впечатлительны и восприимчивы, поэтому так тяжело переносят встретившиеся на жизненном пути трагедии людей, катаклизмы мира и пошлость отдельных категорий общества. Мечтатели почти всегда интроверты – не уважающие бессмысленный шум и суету мира внешнего, погружающиеся в свой прекрасный внутренний мир, как в самое уютное место на свете. А значит, в реальности их деятельность редко бывает масштабной или замеченной сразу во всем своем глубоком смысле и незаменимости. Совсем недавно Джейн стояла на берегу реки, и, всматриваясь в далекую глубокую лазурную даль, размышляла и фантазировала что-то о средневековых замках, волшебниках и таинственных чащобах, когда к ней подошла мама.

– Я все понимаю, но ты должна прекратить фантазировать и витать в облаках. Это глупо и не принесет тебе ничего хорошего. Ты должна взрослеть, так что спускайся на землю.

Такими были ее слова. Да, она желает только лучшего, но так и хотелось ответить, что ничего она не понимает, раз так говорит. Но тогда Джейн ничего не ответила, лишь с тоской непонимания посмотрела в глубокие карие глаза своей любимой мамы.

Девочка испугано очнулась от размышлений, когда борт лодочки ударился о большой обкатанный прибрежный камень, наполовину погруженный в воду. С печальным настроением, немного нехотя, Джейн вытащила лодку на берег. Повернувшись спиной к воде, девочка увидела перед собой лишь черную чащу, поглощающую лунный свет, легкую дымку тумана и удивительно красивую дорожку, светящуюся ярко-голубым. Подойдя ближе, Джейн разглядела сияющие аквамариновые кирпичики с закругленными углами. Пробивающиеся лучи освещали их мутноватое нутро, напоминающее не прекращающий крутиться дым, пойманный в стеклянную банку. Камни были такие большие, что пять шесть кирпичей составляли в ширину метр дороги.

Оторвав завороженный взор от камней, Джейн стала вглядываться во тьму леса. Деревья возле блистающего пути казались еще темнее, составляя контражур. Но стоило ей зайти за первый ряд стволов, как они стеной сомкнули свои ветви за ее спиной. Оставалось двигаться вперед по лесу по петляющей аквамариновой дороге. Когда она делала шаг, или дотрагивалась до листвы, та загоралась всеми цветами, сыпалась с веток, и словно подхваченная воздухом, кружила вокруг девочки, постепенно превращаясь в маленьких птичек, которые покружив, возвращались на ветки и засыпали, снова темнея, когда девочка проходила дальше. Аквамариновые камни сияли как фонари, когда Джейн ступала по ним. Они горели мутным мягким светом, долго сохраняя яркие следы девочки. Вся атмосфера была пронизана добром и волшебством, и теплая летняя ночь давала о себе знать.

Становилось очень светло, несмотря на ночь, и возможные ужасы исчезали: пугающие ветви деревьев, страшные неведомые звери, притаившиеся в тенях и мраке глуши. А затем снова раздалась мелодия, как и в прошлый раз, прекрасная и печальная. Светлая, неторопливая, но живая. Чувственная, нежная, она отгоняла страх и делала сознание таким же чистым как ее мотив.

В такой обстановке Джейн шла очень долго, настолько, что начинали подкашиваться ноги. Ей постоянно казалось, что за ней следят, с пристальным вниманием изучая каждое движение. Вскоре, впереди показался просвет меж стволов и крон, а дорога заканчивалась, выводя в новое пространство, наполненное светом восходящего солнца. «Получается, что я шла как минимум несколько часов, но даже не заметила этого. Как странно» – подумала Джейн, пока ее глаза привыкали к свету и начинали разглядывать все, попадающее в поле зрения.

И ее взору предстал сказочный вид: поднимающееся солнце озарило античный дворец дорического стиля из белого мрамора. Он возвышался на холме, поражая своим величием. От колонн спускались ступени из темного вулканического стекла. У основания холма, покрытого фиолетовыми колокольчиками, сиреневыми орхидеями, белыми лилиями и голубыми огромными незабудками, что отражались в золотистых рассветных лужицах, стоял огромный старый фонтан. От него веяло древностью и магией. Узоры, орнаменты были вырезаны в металле, напоминающем серебро, так же почерневшее от времени и воды. Но даже трещины, избороздившие множество прекрасных изображений, не портили его. Помимо узоров, обрамлявших мраморный резной ствол старинного сооружения, из которого вырывался основной столб кристальной лазурной воды, шумный и бурлящий, были изображены мистические водные существа: русалки, водяные змеи с острыми гребнями и многие другие. Помимо фонтана, на плато у холма располагался чудесный сад, красочный благоухающий и столь же древний. Можно было бы описывать убранство окружения целую вечность, если бы не девушка, внезапно возникшая на пороге дворца. Сказать, что она была неземной красоты – значит не сказать ничего. Изумрудные глаза, шикарные кудрявые каштановые волосы, гордая поступь бросались в глаза. Казалось, она была случайно ожившей статуей, вырезанной самым непревзойденным и талантливым скульптором с богатой и неповторимой фантазией. С золотыми, способными воплотить в жизнь высокую мысль руками. Пока девочка недоумевала и восхищалась неизвестная подошла настолько близко, словно не касаясь земли в своем воздушном бело-персиковом платье греческого стиля, что можно было дотронуться и развеять то, что, скорее всего, было иллюзией. Но девушка оказалась живой настоящей и даже умела разговаривать. Она с не меньшим восхищением оглядела Джейн и довольно улыбнулась. Затем опустилась на колено и заговорила приятным теплым голосом.

– Здравствуй, Джейн Лайтлайн. Рада нашей встрече. К сожалению, у меня мало времени и я не имею права задерживаться, иначе я с удовольствием побеседовала бы с тобой.

– Здравствуйте… – девочка запнулась, пытаясь что-то сформулировать.

– Успокойся и послушай, за тобой давно наблюдают советники из Межмирья, ты очень интересный человек, и не совсем обычный. Вопросов не задавай. Это не к месту и не ко времени. Ты главное слушай. Когда придет время, а оно придет, ты должна будешь кое-что сделать. У тебя к тому времени будет три спутника – два мальчика и девочка. Один спутник уже тебя сопровождает и ведет по правильному пути. Один из них сможет спасти тебя, причинив боль. И один предатель, ничем не отличающийся от спутников. Он будет действовать в своих интересах, неведомых мне. Спутники будут появляться в твоей жизни постепенно, и ты их узнаешь. Без них тебе не выполнить возложенной миссии, так как каждый обладает уникальными, присущими только ему качествами.

Я знаю, что тебя беспокоит происходящее. Говоря кратко, существует два мира – мир реальный и мир абстрактный, основанный на чувствах, мыслях и образах реального мира. Но так как эти миры очень древние, они существуют раздельно, но непрерывно взаимодействуя друг с другом. Мы сейчас находимся в мире абстрактном, куда не может попасть человек, не обладающий определенной силой. А обладающий, но не умеющий с ней обращаться, теряет сознание при малейшем взаимодействии с силой абстрактного мира.

Время реальности исчисляется годами, а время абстракции – циклами. И день, проведенный здесь, равен паре часов реальности. А цикл равен половине тысячелетия. Мир абстракции погибает, когда заканчивается цикл. А погибая, он влияет на мир реальности, делая мечты, чувства и мысли людей туманными.

И твоя миссия проста – обеспечить мир и ясность, жизнь обоих миров. Правда для этого тебе придется убить… некую Десэир.

– Что? Вы с ума сошли? Я не буду никого убивать! Вы явно ненормальная! – Джейн, которая до этого слушала повествование таинственной девушки с интересом, как очередную сказку, теперь рассердилась и собралась уйти, хоть и не знала куда.

– Но ты должна, и эта миссия будет преследовать тебя, пока ты жива. А жива ты будешь, пока Десэир не уничтожит тебя. Но тогда оба мира постигнет интеллектуально – чувственный хаос.

– Все равно это неправильно. – недовольно буркнула Джейн.

– В этом я с тобой не спорю, – ответила незнакомка – но это происходит каждый цикл, с зарождения первой мечты и первой мысли. И я тоже прошла через это… – Ее взгляд стал таким печальным, что Джейн передумала уходить, но и повиноваться она тоже не намеревалась. – Действие равно противодействию, тьма равна свету, жизнь равна смерти, и ни одно не может существовать без другого. Поэтому Десэир – это ты внешне, но это твоя противоположность внутренне. У нее совершенно иные представления о морали и мире. И когда ты выполнишь свою миссию, равновесие нарушится, и ты займешь мое место в Межмирье. Это тонкая прослойка между рациональностью и абстракцией, позволяющая наблюдать за обоими мирами, сохраняя равновесие между ними.

Пожалуй, это все, что нужно было сказать. И мое время истекло. Пора отправляться, иначе равновесие будет нарушено. И последнее, но не по значению… – на этих словах таинственная незнакомка дотронулась до своей руки, ближе к кисти, и чем-то щелкнула. Из пустоты материализовался потрясающий, блестящий серебром на солнце браслет в виде скорпиона, схватившего лапками знак бесконечности. Каждое деление его спины и хвоста украшался самоцветом, и самым ярким – на голове. Она надела этот браслет на руку Джейн и громко защелкнула.

– Его не может видеть тот, кто о нем не знает. – заговорщически добавила она. – Он позволяет сильнее предчувствовать беду, перемещаться между мирами и видеть вот это – девушка показала на зеленый сияющий кристалл немного ниже ключиц.

– А что это? – спросила девочка, ведь действительно, кристалла раньше не было.

– Это цветок души, воплощенный в камень. Он содержит в себе всю совокупность чувств, мыслей и силы воображения того, кому принадлежит. Разбив его, человека не убьешь, но от него останется лишь жалкая серая физическая оболочка, нареченная существовать, а не жить. Больше я ничего не могу сказать.

– Скажи хотя бы, как тебя зовут?

– Прощай, Джейн, может, мы еще и увидимся, но пока что будь собой, и будь сильной… Азулум отнесет тебя домой.

Послышалась музыка, хлопанье могучих крыльев, но Джейн не смогла разглядеть ничего, после того, как незнакомка растворилась в легкой дымке. Девочка почувствовала головокружение, и провалилась в темноту.