Текст книги "Сила фантазии и мысли"

Глава 7
Объяснений не требовать

Прошла неделя. Джейн не приходила в себя. Ася и Тема каждый день навещали ее, все больше убеждаясь, что нужно что-нибудь срочно предпринять. Мама девочки допрашивала Асю: «Что произошло?», на что та отвечала: «Вы мне все равно не поверите…». На Тему она смотрела с большим подозрением. А что они могли сказать? Что они оказались неизвестно где, встретились неизвестно с кем, и их подруга погрузилась в обморок, взаимодействуя с энергетическими полями собственной проекции при пространственно-временном пересечении? Это были мысли Артема. Ася начала понимать, анализируя его поведение, что он знает гораздо больше, чем кажется. Откуда он мог знать о способностях браслета, когда даже Джейн толком не разбиралась в этом. С ним нужно поговорить, но не ей. Пусть Джейн обсудит с ним такую ознакомленность его со всем происходящим. Но для начала она должна прийти в себя. Может он сможет помочь. Ведь кто знает, вдруг такое происшествие – не последнее их приключение. Всегда лучше все необходимое знать наперед – предупрежден, значит, вооружен, так ведь?

Через неделю Новый год. Но Джейн словно погружена в летаргический сон. Никто не знает в чем дело. А Артем с каждым днем становится все более хмурым. Несложно заметить, что его что-то гнетет, и что он над чем-то усиленно думает.

Ася тихо подошла к нему, когда он сидел возле Джейн.

– Слушай, я догадываюсь, что ты знаешь, в чем дело… – Ася старалась завязать диалог как можно более решительным тоном.

– Ну и что с того, что знаю? Объяснений не требовать. – огрызнулся Тема.

– Это очень важно, что ты понимаешь сложившуюся ситуацию, как никто другой. Почему ты не расскажешь все хотя бы ей? – Ася указала рукой на подругу.

– Да потому. Я обязался защищать ее, а не обучать. Ей пока рано знать. Она узнает все, узнает, даю слово, но постепенно и своевременно. Мне довелось постичь все и сразу. Поверь, это очень нелегко. Если я буду ее учить, станет слишком поздно. Да и какой из меня учитель. Она младше нас, глянь – совсем ребенок… Я очень удивлюсь, если она когда-нибудь вообще обретет взрослый характер. Этого быть не может. Этого не случится. Да и не допущу. – последнюю фразу он сказал почти шепотом, а затем всем видом показал, что разговор окончен.

– Хорошо, но мы можем ей помочь сейчас? – не унималась Ася.

– Она сейчас не здесь, не в этом месте. Она в безопасности. О нашей Джей там кто-нибудь, да позаботится. Можно запустить ускоренное возвращение, но тогда нарушится естественный цикл событий. Время сейчас работает само на себя и не самым благоприятным для нас образом.

– Как ее можно вернуть! – Глаза Аси заблестели, едва Артем произнес слово «Можно…» и любое значение «но…» ей стало абсолютно безразлично.

– Я же сказал, что этого нельзя делать! Нель-зя, два слога. Для непонятливых: нельзя – значит нельзя, запрет, табу, стоп! И зачем я ляпнул такую чепуху! – Артем сперва опешил, увидев реакцию Аси на его слова, но сразу взял себя в руки.

– Не имеет значения! Мы должны ее вернуть! – Ася не слушала его и негодовала все сильней, угрожая разразиться первосортными ругательствами в его адрес, если он тут же не сделает того, что она требует.

– Ты первейшая дура из всех, что я когда-либо видел. Горе с тобой – возвращаем. Но последствия лежат на твоих плечах. Я даже не подумаю тебе помочь. Усекла? – Видно было, что Артем уже почувствовал свой перевес.

– Да! – Рассержено вскрикнула девочка.

Артем был в полном недоумении. Но все же он закрыл глаза и опустил руку на браслет. Тот засветился самоцветами, показав, что процесс запущен.

– Значит, так тому и быть.

* * *

Джейн шла по пустынной дороге. Туман пропитал все окружающее пространство. Понятие «время» утратило свой смысл. С того момента, как она очнулась, ощущалось шествие целой вечности. В голове такая легкость, словно думать не надо или, скорее, не о чем. Вопросы «кто она?», «откуда?» попросту не возникали.

Итак, она шла, только вперед, ни на что не оглядываясь. Никто не попадался по пути, лишь ветер своим дыханием заставлял что-то шелестеть, передвигаться и взлетать. На душе чувствовалась полная гармония, смиренность, какая-то тихая радость. Она знала, нужно лишь идти вперед. Вперед и ни шагу назад. Все хорошо. Ее ничто не потревожит. Просто не имеет такого права.

Вдруг перед ней возникла арка. Она была из белого мрамора, явно древняя и хранившая в себе воспоминания обо всех, кто проходил под ее сводом. Она были выполнена в одном из очень интересных архитектурных стилей, характеризующихся богатой отделкой, различными завитушками и отсутствием каких-либо углов, гармонично и слажено расположенными элементами декора. Единый ритм присутствовал в пересечении узоров и цветов, в композиционном решении сооружения. Помимо обвивающих арку каменных стеблей были также стебли настоящие: из тоненьких нежных вьюнков, громоздких побегов дикого винограда, что придавали арке больший эффект старины.

Как только Джейн подошла к арке, туман перед ней слегка рассеялся и материализовался сад. Он показался ей очень знакомым, словно девочка уже не раз была здесь. И что в этом месте заключено что-то важное. Помимо этого, она ощущала мощное по излучаемой энергии присутствие кого-то совсем неподалеку.

Так оно и было. Стоило Джейн пройти под аркой, как возникла туча различных звуков, которые сплетались в единую мелодию. Звуки сонмом налетели на привыкшие к вакуумной тишине уши. Слышался гром, как от барабанов, отголоски клавиш и скрипка, та чудесная скрипка, на которой играла Диметра при их первой встрече. «Какая еще Диметра?» – вот и первое воспоминание. Но все слышалось как будто издалека. Выл ветер, вой волков лишь дополнял его ужасающее соло. Небо было сине-серое, пошел дождь, и мрачный пейзаж лишь увеличивал господство тьмы. Гром продолжал греметь, мелькали молнии, на время, освещая сцену, что своей экспрессивностью пробуждала самые мощные силы природы. Джейн шла дальше, и в одном из освещений молнии увидела нечто прекрасное. Послышалось пение множества голосов. Они не перебивали друг друга, но дополняли, создавая неповторимое сочетание тональностей. Оно так изумительно и душераздирающе воспроизводило в словах особенные чувства, которые может вызвать лишь мощь природы своими способностями – светопреставлением и явлениями бури, грозы, урагана – самых ярких эмоций, на которые способна. Все это казалось мистическим. В сердце всего происходящего было и правда, нечто прекрасное. Подпевая сказочным невидимым и неведомым голосам нимф, на возвышенности, в полном чувств и энергии танце выступала Диметра. Это не могло быть ошибкой, именно она была сейчас перед девочкой. Вот, какая девушка была на самом деле – настоящая. Не сдерживая мощных порывов, взлетали ноты ее скрипки, то кружась, увлекала взгляд зрителя с собою. Она была поистине великолепна!

Такого проявления переживаний вряд ли кто-либо видел в Земном мире. Но Джейн была занята другими мыслями. Пройдя еще немного, девочка неожиданно обнаружила, что она сейчас на краю обрыва, впереди лишь морское пространство, на котором бушуют многометровые волны. Только одна огромная скала, прежде названная возвышенностью, стояла посреди вод. Прекрасна была эта картина. Завораживающее зрелище. А скрипка, как по волшебству, начала играть сама, кружась вокруг танцовщицы и изредка отлетая чуть дальше. Вся эта окутанная мраком карусель казалась ужасным, но в то же время необыкновенно чудесным кошмаром.

Джейн прислонилась к ближайшим камням, покрытые многолетним мхом. Они были большие холодные и мокрые. Вдруг из-за деревьев показалось существо, напоминающее человека. В такой темноте и непрекращающемся ливне разглядеть окружающие предметы казалось невозможным. Девочка вдруг почувствовала что-то, поэтому успела обернуться и увидеть, что было у нее за спиной. Это оказался маленький голубоглазый мальчик, на вид лет семи. Струи воды лились по его лицу, пропитанным водой светлым волосам и мокрой одежде. «Почему он один и без зонта?» – задалась вопросом девочка. А во взгляде мальчика читались удивление, страх и даже какая-то радость.

– Дес, почему ты не дома? – это был кто-то, кого она очень хорошо знала, но никак не могла вспомнить.

– Я…я не помню. – «Он назвал меня Дес?»

– Ну, так пошли домой, мы тебя уже несколько дней ищем. Пошл-и-и, дома все расскажешь. Мама с папой так волнуются…

– Я ничего не помню. Но чувствую, что здесь не мой дом. – у Джейн появилось странное ощущение, будто ничего не случилось, не изменилось, а она забыла абсолютно все, всех. А вдруг, навсегда? От прежнего спокойствия, радости и восхищения не осталось и следа. «А где тогда мой дом?» – думала она.

– Ты не моя сестра? – печально произнес мальчик. – Жалко. А где моя сестра?

– Я не знаю. Извини. Может она просто пошла гулять, и пока еще не может вернуться, мало ли причин существует? А она взрослая?

– Да, ей четырнадцать. Может, все-таки сходишь со мной. Родители уже с ума сходят. А я, может быть, помогу тебе вернуться домой. Договорились?

– Ну-у-у. Пожалуй ничего плохого не будет, если я тебе помогу. А ты уверен, что меня примут за твою сестру? – С некоторым недоверием спросила девочка. И как ты мне поможешь? Я ведь даже не помню, где мой дом и…и кто я.

– Уверен! Вы как две капли похожи! Пойдем, это недалеко. Сказал смогу, значит смогу. Не смогу сам, попрошу помощи. – Мальчик приветливо улыбнулся, и они пошли по узкой тропинке к «дому».

* * *

В городке П. все было занесено снегом. Ася ошиблась, предсказывая бесснежный новый год. Белый покров не только не растаял, а даже выпал еще больше белее и пушистее. Люди были счастливы. С нового года и до десятого января у большинства людей были выходные. Любящие родители проводили это время, гуляя с детьми, играя с ними. Кто-то отсыпался дома. Кто-то свершал дела, на которые вечно не хватало времени. Кто-то же, а именно Ася и Тема ждали ее пробуждения, но без толку. В какой-то момент браслет исчез с руки, как ни в чем не бывало, а сама девочка менялась во внешности.

– Чувствую, тут что-то не чисто. – Тема был как никогда задумчив.

– Ну, что делать-то будем? – Ася была расстроена, не накрашена, не причесана – не похожа сама на себя. Они сидели, думали, были слишком погружены в себя, во всяком случае, Артем. Ася точно понимала его значительную роль в настоящем.

– Похоже, я о чем-то забыл… – Не слыша девочку, продолжал он.

Асю начинало раздражать его игнорирующее поведение.

– Тема! Ау! Ты уже похож на шизофреника!

Но он, в свою очередь даже не обращал внимания на ее речи.

– Нет-нет, я точно что-то упустил… Может время все-таки пришло… Нет, мои расчеты не могут быть неверны. Хотя…

Вдруг Артем встал, кивнул Асе, и попросил всех остальных уйти, не смотря на их жалобы и несогласия.

– Я думаю, что время все-таки пришло. Давай встречать нашу блудную девочку – Он улыбнулся так, как будто тяжкий груз был снят с его плеч. – Только объяснений не требовать.

Это было не совсем так, и все еще было впереди.

* * *

Джейн и ее, так называемый брат, шли через лес к рядам домиков. Они были все из яркого бело-серебряного цвета дерева, резные окна, лавочки у входа. На подоконниках стояли причудливые цветы в роскошных вазах. Из труб на крышах клубами валил дым. Стоило им выйти на освещенную часть тропы, как из домиков толпами повалили люди. Многие из них на руках держали детей, кто-то подъезжал со стороны поля и реки на лошадях, а кто-то на единорогах или пегасах. Повсюду были диковинные животные. Все приветствовали их, словно давних друзей. Послышалась музыка. Жители радостно кричали: «С возвращением!». Но вдруг из толпы вышла старушка. Она подошла к Джейн и сказала так тихо, что даже девочка ее едва слышала: «Не бойся, внученька. Я ведаю, что ты не Десэир, а Джейн. Просто веди себя уверенней. Тебе никто не причинит вреда. Так все и должно быть. Скоро ты вернешься домой, к своим». Сказав все это, она добродушно рассмеялась, как смеются только пожилые люди, и пригласила было к себе, но мальчик отказался, не дав девочке ответить, сказав, что ему срочно нужно показать ее родителям. Старушка заворчала что-то о вещах, не понятных детям, и исчезла. Теперь Джейн вспомнила свое имя.

Мальчик провел девочку через линии домиков. Таким образом, они добрались до отдельного дома, что стоял возле речки. У него было почему-то другое строение, нежели у других. Возвышалась водонапорная башня. По ту сторону реки стоял темный лес. Все окружающее было окутано мраком. Они шли тихо, чтоб никого не разбудить. Но кого они могли разбудить? Мальчик этого не сказал.

Зайдя в дом, они обнаружили, что за столом сидели два человека. Стол был празднично накрыт. Всякие вкусности стояли на столе. Первым вошел мальчик. Джейн он сказал постоять за дверью, чтобы сделать сюрприз. Но вдруг, возникла необыкновенная ситуация:

– Мам, пап! – радостно начал мальчик.

– Павлик! А мы тебя только и ждали! – нежным голосом сказала «мама». Девочке, что стояла за дверью, он показался на редкость знакомым.

– У меня такая новость! – крикнул «Павлик».

– У нас тоже такая радость! – это были уже родители.

– Я первый!

– Давай мы!

– Дес нашлась!!! – в один голос, с необыкновенной радостью, сказали все хором.

И объяла тишина. Только с верхнего этажа послышался визгливо-властный тон.

– СКОЛЬКО РАЗ ГОВОРИТЬ! НЕ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТАК! Что за идиот посмел прийти!?

– Не идиот, Десэир, А твой брат!

– Опять этот олух, он то, что забыл! – словно устав от разговора снисходительно ворчала Десэир.

– Как ты разговариваешь с родителями, дама! Наказана! – возмущалась мать.

– Ой, тоже мне, напугала, прям! – отвечала, смеясь, девушка.

– Ну. Сейчас я за нее возьмусь! – воскликнул отец.

Так грубо и неблагодарно может разговаривать только очень плохой и невоспитанный человек. Джейн не могла поверить, что ее противоположная сущность будет столь невежественной.

Я как-то не вовремя? – открыв дверь, робко спросила девочка. – Просто уже ночь, и на улице очень холодно.

Родители «Павлика» и «Десэир» были повержены в шок. Мамой была очень красивая, статная, гордая и сильная женщина с блестящими карими глазами, доброй улыбкой и приветливым голосом. Она казалась самой светлой фигурой, из тех, что были перед Джейн. А папа явился глазам девочки высоким мужчиной, с каким-то особенным внутренним миром, что светился через его живые глаза. Но оба родителя казались измученными и обессиленными.

– А Деси наверху, с друзьями. Она еще очень слаба, но почти пришла в себя. А ты кто будешь, милое дитя? – Спросила «мама».

– Джейн, рада встрече. Я очнулась сегодня и ничего не помню. Этот мальчик сказал, что сможет мне помочь вернуться домой. Сказал, что я его сестра, во всяком случае, внешне. Я не знаю ни где нахожусь, ни где мой дом. На улице холодно. Можно мне хотя бы переночевать у вас, а завтра я тронусь в путь?

– Да, конечно. Уж поверь, мама всегда узнает свою дочку. Ты не она. Общаешься не так. Я позову ее друзей, они такие сообразительные! В миг помогут. А вот сама Дес не будет тебе рада. Подожди немного. – с этими словами добрая женщина удалилась на второй этаж.

Через некоторое время по лестнице спустились три человека – девушка и два юноши. Они широко раскрыли глаза, и с небывалым удивлением оглядывали растерянную девочку. Джейн же, в свою очередь разглядывала их. Девушка смотрела на нее чересчур пристально, и очень напоминала ей кого-то, но она не могла вспомнить кого.

Один из мальчиков подошел к ней настолько, чтобы можно было дотронуться рукой. Другой, высокий и худой, слегка сутулый имел болезненный вид, но скорее от болезни души, и смотрел в пол перед собой абсолютно безразличным взглядом.

– Привет, меня зовут Фэй. Что тебя беспокоит? – Спросил подошедший мальчик. Он казался очень добрым и радостным, это можно было прочитать и в его карих глазах, и в улыбке. Но более того, было видно, что он сильный человек, может поддержать морально и защитить, если переговоры не действуют. Его взгляд был именно осмысленным и доброжелательным. Этот юноша умеет и рассуждать о серьезных проблемах, и мастерить. Но он светился от радости, и это нельзя было не заметить. Джейн поняла, что этот человек точно сможет ей помочь. Она рассказала ему свою историю.

Тогда вся эта компания села вокруг стола, и стала шептаться. Джейн же осталась посреди комнаты. Ребята обменивались мыслями очень долго. Но не успели они до конца решить, что им делать, как случилось следующее.

Со второго этажа послышался стук каблуков. Видимо Десэир полностью пришла в себя. Джейн же, что была в комнате, непроизвольно выскочила из этого дома и понеслась через поляну и домики. Она почему-то знала. Знала, что раз Десэир пришла в себя, ей не помогут, даже если будут хотеть сами. Перед глазами понеслось видение. Все сделано правильно. Сейчас она побежит куда-нибудь. Но куда? Вокруг ничего знакомого. Джейн вспомнила про старушку. Но она не знала ее адреса. Джейн вдруг почувствовала, что ее зовут друзья, до нее донеслись их голоса, их поддержка. Неизвестно откуда, но она знала, что это именно они. Надо идти на голоса. Но они идут из подсознания.

Надо бежать быстрее. Откуда-то она вдруг узнала, в каком направлении. Все-таки те дети в доме были напуганы. И это знание появилось в голове Джейн совершенно неожиданно. Может это и есть то самое? Что Десэир выдает себя, когда не контролирует свои мысли. Друзья ее прототипа не в состоянии ей помочь. Она – Джейн Лайтлайн, и может помочь себе лишь сама. Те дети подчиняются Десэир! Неужели они с ней рядом не по своей воле, как так можно? Это бесчеловечно держать людей при себе без их желания. Но скорее всего, это в правилах этого мира, и не Десэир определяет положение и отношения жителей.

Резким движением Джейн упала плашмя на мягкую холодную вечернюю траву. Видимо она обо что-то споткнулась. Сжав рукой браслет, она попыталась сесть на траву. В какой именно момент она обнаружила украшение на своем запястье, Джейн тоже не помнила. Рядом не было ни души. Вокруг лишь поле, лес и небо. Куда это она забежала? Колени оказались разодраны. Вставать было больно – скорее всего, девочка вывихнула ногу. Оставаться же долго на одном месте было опасно. Неожиданно стали происходить странные вещи. Джейн объяли различные ощущения, нахлынули волнами тревожные чувства. С ней стало происходить нечто странное. Никакой боли, никакого помутнения сознания, темноты. Все было иначе. Джейн словно погрузилась в транс, но рассудок некоторое время был ясен. Она лишь перестала осознавать свое местоположение, состояние. Окружающее измерение отсутствовало, и она даже потеряла потребность дышать, двигаться. Мысли растворились в спокойствии и умиротворении. К ней начала возвращаться память. С самых первых дней она просматривала и постепенно узнавала свою жизнь. Ее настоящее детство было вовсе не безрадостным. Они с мамой жили счастливо. Ходили в гости. Как же много было у нее друзей! Маленькая Джейн была счастлива, весела, общительна и неугомонна. Она, вспоминая такие моменты, хотела смеяться: искренне и звонко. Но постепенно, возвращаясь к своим дням, виды воспоминаний становились все серее, скучнее, однообразнее. Моральные травмы, унижения, недопонимание окружающих – со временем забывается все плохое и не омрачает своими мрачными тучами мыслей существование. Но от этого объятия негатива девочке становилось не по себе. От улыбки не осталось и следа. Слезы потекли по разгоряченным от волнения щекам.

«Нет, хватит, я не хочу! Не надо!» – она начинала биться в истерике, но понимая, что это бессмысленно. Звук не исходил из ее уст, при движении она оставалась на одном и том же месте. Ее никто не слышал. Она так думала. Сколько людей на самом деле слышали ее крик, видели ее слезы. Реальный мир в это время обливался невиданным ливнем, снег таял, ветер выл неестественными для него композициями ужасающих мелодий. Веселые новогодние выходные выдались населению планеты. «Но что плакать, что жалеть себя, все это прошло, все моменты жизни, что мелькают перед ясным взором сознания – прошлое. Да, несчастливое, как у множества детей, у большей части подростков. Это чистой воды эгоизм. Нужно успокоиться. Но почему стало так холодно?» – Джейн начала успокаиваться и рассуждать – деятельность мозга вернулась.

Краем глаза она заметила, что оторвана от земли и висит в воздухе, окутанная голубым сиянием. Сквозь эту туманную завесу, она различила силуэт девушки, а именно Десэир. Та судорожно крутила руками, словно гладила невидимый хрустальный шар, и от рук ее исходило такое же свечение.

– Ха-ха, Дженни, весело тебе, весело, спрашиваю? – глаза Десэир горели яркой-яркой пламенной черной ненавистью, смех был истерический, как у сумасшедшей. Джейн сама была уже рада сойти с ума, ведь девушка перед ней была ее живой копией и разговаривала ее же голосом, только слегка сорванным. – По правилам мы не имеем права обе находиться в одном мире, так что из-за тебя мне пришлось лишние пару суток проторчать в твоем тухлом мирке! И знаешь что? Знаешь? Ха-ха, тебя никто не любит, тебя там никто не ждет, ты никому не нужна. Ты. Пустое. Место. Весело тебе? Весело? Еще веселее сейчас станет. Чтобы все-таки тебя повидать, чего я хотела больше всего в жизни, я для равновесия отправила Нитси в твой мир. Надеюсь, она-то поразвлечется с Асей похлеще, чем я сейчас с тобой. Ха-ха… А я тебя убью, ты это знаешь? А затем заберу твой браслет и отправлю сюда кого-нибудь равновесного, а сама отправлюсь в твой мирок. Там жутко скучно, но хотя бы реально. То, что случается, случается единожды и безвозвратно, и панорамы не меняются неожиданным темпом. Это мне о-о-очень нравится. А потом, потом… – Десэир задумалась. – Потом я уничтожу этот чертов фантазийненький мир. Пуф! – и нет его. И все люди станут пустышками, бесчувственными животными, и – послушными ослами, и останусь только я. А теперь, аливидерчи, Дженни.

Действительно стало холодно. Слезы Джейн замерзли на лице, не успев стечь по щекам. Ни шевельнуться, ни губы разомкнуть не было возможности. Девочка поняла – это происходит из-за Десэир. Она выпустила всю мощь собственной ненависти. Леденя кровь, замораживая тело, голубой туман просачивался сквозь грудную клетку, где, по общему мнению, сосредоточен центр души каждого. Этот туман, не спеша, приводя Джейн в оцепенение, прокладывал дорогу и к сердцу. Девочка подумала: «Это конец…». Если бы кто-либо оказался рядом. Она не верила словам Десэир, но сила ее внушения была достаточно велика, чтобы заставить Джейн почувствовать острое одиночество.

«Неужели так все и закончится? Я пропаду, неизвестно где, замерзнув навек, и ни один доктор не установит причину остановки сердца. Да какие врачи? Я же не дома, а в другом измерении. Здесь меня никто и не знает, почти. Как же мне не хочется умирать! Как же мир и без меня? Обычно, станет на одного человека меньше. Да что я говорю! Ведь впереди должна была быть вся жизнь! Проблемы решаемы, жизнь прекрасна! Все в свое время придет. Я буду счастливой. Но как? Я же замерзну сейчас, даже не попрощавшись со своим родным городом, семьей. Сейчас, я уверена – будь чуть меньше холода и чуть больше сил – я бы смогла рассеять туман, но это, увы, не так. Я хочу жить! Я люблю жизнь! Почему все должно закончиться именно так? Тише, сердце бьется как никогда горячо и сильно. Может быть… вот, посещение бредовыми мыслями моей головы. Ладно, допустим сейчас все закончится, как же это печально. Все же, для начала нужно успокоиться и думать о хорошем. Встретить грядущее с улыбкой на лице. Будь, что будет.

Холод медленно усыплял девочку, бессильную что-либо сделать. Джейн старалась мыслить позитивно, несмотря на сложившуюся ситуацию. Мыслей в сознании становилось чудесным образом все больше. Неожиданно начали раздаваться голоса. Множество голосов – мужских, женских и детских, ровных, приятных, высоких и низких. Джейн поняла, голоса – это мысли и чувства людей из Реального мира, большого количества, просто необъятного. Громкость и эмоциональность их возрастали с каждой минутой. Все они просили о чем-то прекрасном, о любви, о счастье, о капельке чуда. Вдруг, непонятным поначалу образом, Джейн обратила часть энергии голосов в силу, которая слегка рассеяла туман. Стало чуточку легче. Но в области сердца начало покалывать и перехватывать дыхание, значимость которого только-только осозналась. Джейн сосредоточилась и смогла выявить из оставшихся голосов те единственные – милых друзей. Она поняла, что теперь терять нечего, дрожь охватывала ее, но рук и ног она уже не чувствовала. И не слышала больше сумасшедшего безжалостного смеха Десэир. Собрав все силы, она позвала на помощь. Неизвестно, как ей могли помочь друзья, или кто-либо, услышавший ее мольбу о помощи, но она верила. Сердце сильно болело, дышать было затруднительно. Девочка чувствовала, осталось совсем немного до конца, за которым – пустота.

Некоторые голоса откликнулись.

Джей! Возвращайся быстрее, мы волнуемся, ничего не можем сделать, ты не приходишь в сознание уже почти месяц. Что с тобой? Мы ждем твоего возвращения. Может, мы напугаем тебя, но ты меняешься внешне… – это были Тема и Ася, громко и четко донеслись их слова. Затем они отдалились, как уходящее эхо.

– Джейн Лайтлайн, приветствую вас. Это Фэй. – раздался иной голос, заглушивший предыдущие, сильный юношеский тембр, мягкий, теплый, и исполненный одновременно решимости, твердости и нежности – необычное сочетание, и уважения – совмещение несовместимого. – Я честно прошу только о доверии к моим словам, дабы оказание помощи было не столь долговременным.

– Здравствуй, Фэй. – Джейн мысленно постаралась ответить, пусть хотя бы слабым голосом. Но боюсь, ты уже не сможешь мне помочь. К тому же тебе запрещено поступать противно действиям Десэир, тебя накажут. Но благодарю тебя несмотря ни на что.

– Моя участь – знать о происходящем все, дар это или бремя. Я помню что было, анализирую, что происходит, и интуитивно знаю, что будет. У меня есть возможность попытаться помочь тебе. И мне запрещено помогать, но я не терплю ни Десэир, ни ее бессмысленного насилия. Но времени не так много. У тебя нет повода не доверять мне, ведь ты сейчас воспринимаешь мысли, чувства, а, следовательно, сразу узнаешь, если кто-либо, в том числе я, задумает причинить тебе вред.

– Это было бы прекрасно, но, увы, поздно. Не знаю, но что-то со мной уже происходит.

– Я знаю главное – ты вовсе не погибнешь, я этого не допущу, и могу помочь пережить эту жуткую, по своему течению, метаморфозу. Но губительное действие, несомненно, будет, и душа твоя надолго останется замороженной, бесчувственной не то что к друзьям, но даже к родной матери.

– Не имею ничего против помощи. У меня было больше вопросов, но память вернулась. У нас, в глубокой суете реальности, почти никто не общается так красиво и сложно. Это такая редкость. Ты действительно можешь помочь мне?

– Да, незамедлительно. Прошу только пару слов.

– Не могу не выслушать тебя.

– Как это ни печально… ты меня не встретишь, не увидишь и не услышишь больше. Когда я помогу тебе, мне придется исчезнуть, таковы правила. Обрати внимание на окружающих. Спутницу ты нашла, но она только оберегает тебя. Информацией она не обладает. Мне не доведется быть спутником такого прекрасного человека. Я лишь плод гигантского эфемерного прототипа твоего мира, и твоей фантазии в частности, как и все, что тебя сейчас окружает. Найди того человека, с которого давным-давно, при рождении, твой мир создала мой прототип. Этот человек все может тебе объяснить. И станет твоим самым лучшим и честным добрым другом. Судьба обрекла, или предоставила великую радость мне встретиться с тобой. Десэир… она другая, всему в мире есть противопоставление, даже тебе. Ты вынуждена убить ее, а точнее стереть, иначе она не сотрет, а убьет тебя безвозвратно. Открою тебе самый основной секрет. У тебя непревзойденное оружие против нее. Она является сердцем нашего мира, а ты – сразу двух миров. Будь добра, выслушай, мой монолог может прерваться в любой момент. Но я помогу, как и обещал. В данный промежуток времени, когда ты не услышишь боле моего голоса, постарайся расслабиться, забыть про боль и все физические факторы и думать о доме, о друзьях. Но, продолжим. Представь себе – в моем мире все реально только временно, так как находится в постоянном движении параллельно людским жизням, но даже тогда ничто не материально! Все это лишь выдумка, но тот, кому дорого его воображение, не станет окунаться в реальность, убивая фантазию. Хотя многие отказываются верить и чувствовать, тогда их прототип в мире воображения умирает в мучениях. Мы, жители этого мира – прототипы – не можем поодиночке, когда захотим, преодолевать барьер миров. Только когда Десэир воспользуется своими силами. Она обращается с нами, как с игрушками, хотя это часто противоречит ее полномочиям. Наш мир – отчасти твое творение, стоит тебе захотеть… – голос Фэя оборвался.

Восстановилось огромное количество мыслей-голосов. Но они звучали все тише, тише, и совсем пропали. Оледенение прекратилось, говоря правильнее – завершилось. Джейн чувствовала, что превратилась в ледяную скульптуру, очаровательно-пугающую, с проступающими от холода сосудами. Глаза были страшны в остекленевшем взгляде. Холод поглотил все тепло сердца. Но Джейн постаралась выполнить все сказанное Фэем.

За свою короткую жизнь она много думала о смерти. Да, люди умирают и более странным способом. Но она хотела жить. И теперь, засыпая, она почувствовала это особенно остро. Последнее, что она слышала, был чей-то голос, или мысль:

«Я сделал, что мог. Но ты не скоро станешь новой собой. Прощай, было приятно познакомиться».

Что-то щелкнуло, но не исчез холод, сковавший сердце. Сознание приходило в норму. И Джейн провалилась в забвение.