Текст книги "Убежище"

Глава 2

Воины выстроились передо мной в оборонительную линию, а через миг я наконец поняла, что вижу. Существа были угольно-черного цвета да такими огромными, что по сравнению с ними датский дог был похож на комнатную собачку. Они широко распахнули огромные пасти, обнажая внушительные клыки.

Прошло уже больше месяца с тех пор, когда я в последний раз видела этих двух зверей в винном погребе особняка в Портленде, и при свете дня они выглядели так же свирепо, как и в тускло освещенном подземелье. Тогда я использовала свою силу, чтобы успокоить их, но, судя по всему, они были настроены уже не так дружелюбно. Мне оставалось только стоять и смотреть, как церберы мчатся на нас, вскапывая когтями землю и брызжа слюной из оскалившихся пастей.

Четверо мужчин, стоявших передо мной, подняли оружие, и у меня пересохло во рту. Мои знания о церберах были очень скудными, и я не знала, могли ли Мохири потягаться с такими сильными зверями. Не думаю, что в этот раз моя сила чем-то поможет.

Или поможет? Что там говорил Николас о церберах? «Теперь они твои. Как только чудовище находит себе нового хозяина, оно становится ему безмерно преданно. Они будут подчиняться только тебе». Это правда? Они запечатлелись со мной?

Я отошла от мужчин, которые были так сосредоточены на приближающихся чудовищах, что не следили за мной. Когда между нами стало порядка трех с половиной метров, я развернулась и побежала налево, на ходу призывая свою силу. Если Николас был прав, псы не причинят мне вреда, потому что теперь я стала их хозяйкой.

А если он ошибся… Я с трудом сглотнула. Об этом мне думать не хотелось.

Я остановилась и повернулась кругом, а церберы сменили направление и помчались прямиком ко мне. Воины посмотрели в мою сторону, и я увидела ужас на их лицах, когда они поняли, что я сделала. Я видела, как быстро передвигались воины Мохири, и знала, что они первыми нападут на псов. Я должна была что-то сделать, пока не стало слишком поздно.

– СТОЯТЬ! – прокричала я во весь голос, а от нарастающей во мне силы он эхом разнесся по лужайке, как никогда прежде.

Мужчины и чудовища резко остановились и, встав всего в метре друг от друга, испуганно посмотрели на меня. Я потянулась рукой к горлу. Неужели этот звук правда исходил от меня?

Я понизила голос.

– Не двигайтесь, – перебила я, когда один из близнецов уже собрался заговорить. – Я знаю этих ребят и думаю, что справлюсь с ними. – Я понятия не имела, так ли это, но прозвучало довольно неплохо, и меня обнадежило то обстоятельство, что псы в самом деле остановились.

Пока никто не успел возразить, я указала себе под ноги и произнесла повелительным тоном, на какой только была способна:

– Ко мне. – Церберы склонили головы набок и посмотрели на меня, будто не знали, что делать. Я заговорила громче: – Ко мне.

Я вовсе не ожидала, что у меня получится. Мне даже нашего бигля Дейзи с трудом удавалось заставить подойти по команде, хотя я спасла ей жизнь и разрешала спать в моей кровати, когда захочется. Я была не готова к тому, что два цербера подойдут и встанут прямо передо мной. Охренеть! Я сделала резкий вдох, когда передо мной оказались две пары красных глаз и две самые страшные пасти, которые я когда-либо видела. Они тяжело дышали, обдавая горячим дыханием мое лицо, и я подавила желание помахать рукой перед носом от ужасного смрада, который напоминал сочетание запаха сырого мяса и потных ног.

«Боже, надеюсь, они никого не съели».

– Сидеть, – велела я, и они послушались. Их морды по-прежнему были на уровне моих глаз, но с высунутыми языками они выглядели отнюдь не так угрожающе. – Хорошие мальчики, – похвалила я, стараясь не закашляться от их ядовитого дыхания. Если не обращать внимания на размер, красные глаза и сокрушительные челюсти, то они были просто большими собаками. – Ну и как вы здесь оказались?

Они принялись бить хвостами по земле, и я улыбнулась от облегчения. Потянувшись, я погладила одного из них по макушке, хорошенько почесав его за ушами. Он пододвинулся, пока не прижался ко мне, едва не опрокинув меня своим весом. Скуление заставило меня посмотреть на обделенного вниманием пса, сидящего с другой стороны, и я похлопала себя по бедру. Так я оказалась зажата между двух тяжелых церберов, требующих моего внимания. Мне пришло на ум, что я, возможно, была единственным человеком, который когда-либо проявил к ним доброту. Адские псы были выведены только с одной целью – калечить и убивать. Они были оружием, а оружию ласка не нужна.

Я почесала их макушки и поморщилась, когда мое лицо облизали два очень длинных мокрых языка.

– Фу! Не больно-то адское поведение. – Я попыталась оттолкнуть их пасти, но они прильнули еще сильнее, чуть не опрокинув меня на спину. – Хватит, хватит, – прохрипела я, а когда они не послушались, выдавила: – Место!

Оба тут же легли и прекратили свою игру. По крайней мере, они были хорошо обучены.

Я вытерла мокрые щеки рукавом пальто, морщась от влажных прядей волос, свисавших вокруг лица. Моя рука замерла на полпути, когда я, смахивая волосы с глаз, поняла, как тихо стало вокруг. Подняв взгляд, я увидела, что четверо мужчин наблюдают за мной с потрясением и неверием. Я издала вздох, который могли услышать только псы. Этого не хватало – еще одной причины глазеть на меня.

Мужчины оправились от удивления, и близнецы шагнули в мою сторону. Церберы вскочили на ноги передо мной и, оскалившись, издали низкий грозный рык. Найл и Шеймас резко замерли.

– Ну-ка хватит, – велела я, положив руки на шеи псов.

Рычание стихло, но я все равно чувствовала напряжение в телах церберов, которые остались стоять в защитной стойке и были готовы броситься при малейшей угрозе. И что мне теперь делать?

– Ни за что бы не поверил, если бы не видел все это собственными глазами, – сказал один из близнецов, не отводя взгляда от псов.

Его брат помотал головой.

– Я все вижу, но все равно не верю.

Я почувствовала низкое урчание, раздавшееся в груди псов, когда парни заговорили, и задумалась, как мне, черт побери, помешать им причинить кому-то вред. Со мной псы вели себя вполне послушно, но, судя по всему, такое поведение не распространялось на других, и особенно на вооруженных мужчин.

– Хм, вы не могли бы опустить оружие?

Никто даже не шелохнулся, чтобы исполнить мою просьбу, все только уставились на меня, будто я сошла с ума. Мне были понятны их колебания, учитывая, на что они сейчас смотрели, но я не видела другого способа покончить со всем мирным путем.

– Они защищают меня, а у вас сейчас весьма опасный вид, – пояснила я, гладя псов по головам. – Они не знают, что вы дружелюбны, так что не могли бы вы убрать мечи, пожалуйста?

Светловолосый воин первым подчинился моей просьбе и убрал меч в ножны за спиной. Остальные последовали его примеру, и, как только последнее оружие скрылось из виду, я почувствовала, что стоящая дыбом шерсть церберов опустилась.

– Гораздо лучше. Так, полагаю, никто из вас не знает, как мои церберы здесь оказались.

Один из близнецов уставился на меня, разинув рот.

– Твои церберы?

Я похлопала одного из них по огромной голове.

– А разве похоже, что они принадлежат кому-то другому?

Каллум усмехнулся, а белокурый воин окинул меня оценивающим взглядом. Шеймас и Найл смотрели на двух других мужчин, будто ждали, когда кто-то из них что-нибудь скажет. Но никто не проронил ни слова, и тогда заговорил один из близнецов:

– Они появились здесь вчера. Больше я ничего не знаю. Обычно я зверями не занимаюсь.

– А тут есть другие животные?

Он фыркнул.

– Я бы не стал называть их животными, но да, кажется, в зверинце обычно держат несколько животных.

В голове промелькнул образ юных троллей, запертых в клетке, и меня охватило возмущение.

– У вас здесь есть зверинец? Выставляете существ на всеобщее обозрение?

– Мы просто так его называем. Там мы держим пойманных нами существ, которые доставляют хлопоты людям, пока не придумаем, что с ними делать.

– Я хочу посмотреть. – Он взглянул на меня так, будто собрался возразить, поэтому я поспешила добавить: – Если мои псы будут здесь жить, то я хочу посмотреть. К тому же, как еще вы собираетесь их туда отвести?

Он бросил настороженный взгляд на церберов и вздохнул.

– Иди за мной.

Я последовала за ним, держась на безопасном расстоянии, к группе каменных зданий в задней части территории. Церберы шли рядом со мной, но я видела, как они то и дело оглядывали наше окружение, высматривая все, что, по их мнению, могло представлять угрозу.

Клэр не водила меня к этим зданиям во время экскурсии, и я решила, что в них хранилось оружие или располагались другие тренировочные залы. Самое большое здание представляло собой длинный прямоугольник высотой в два этажа с окнами только на втором и куполообразной крышей, которая с виду была сделана из толстого стекла, но, скорее всего, выполнена из более прочного материала. В постройке был один вход, и мой проводник открыл тяжелую усиленную дверь из стали, пропуская меня с псами вперед.

Не знаю, что я ожидала увидеть, но точно не светлый просторный двухэтажный зал, разделенный на восемь огороженных решетками вольеров разных размеров. Между клетками пролегала сплошная стена (вероятно, чтобы обитатели не беспокоили друг друга), а перед ними были железные ограды. Когда мы вошли в здание, мне было не видно, кто сидел в клетках, но шорох в дальней части зала подсказал мне, что как минимум одна из них была занята.

– Можно мне осмотреться… напомни, ты который?

Он улыбнулся.

– Шеймас. Иди, но сначала лучше пристрой своих чудовищ, потому что они заставляют других зверей нервничать. И меня тоже.

– Куда их посадить? – Мне была ненавистна мысль о том, чтобы сажать животных в клетку, но здравый смысл подсказывал, что церберам нельзя позволять разгуливать на свободе. По крайней мере пока.

– Сюда. – Шеймас указал на первый вольер, который был как минимум шесть метров в ширину и четыре с половиной в глубину.

Впереди возле пола была щель, в которую можно было затолкать миску с едой и водой, а сзади я увидела вход в темную, похожую на пещеру конструкцию.

Я махнула рукой на открытую дверь клетки.

– Ладно, заходите, мальчики. – Псы замешкались на мгновение, и я подумала, что они откажутся заходить в вольер. Я не могла их винить. Я бы тоже не захотела оказаться в клетке. Но они вошли без дальнейших уговоров, и я закрыла за ними дверь клетки. – Я буду каждый день навещать вас. Может, мне разрешат выводить вас на прогулку, если будете хорошо себя вести.

Шеймас скорчил гримасу, которая означала, что никто и никогда не станет доверять церберам настолько, чтобы позволить им свободно разгуливать, как бы хорошо они себя ни вели. Это мы еще посмотрим. Псы были моей ответственностью, и я не стану держать их в клетке, как животных в зоопарке.

Когда я закрыла дверцу, Шеймас осмотрел запорный механизм.

– Хмм, не похоже, чтобы он был сломан. Как же они выбрались?

– Может, кто-то забыл запереть клетку?

Он задумчиво покачал головой.

– Замки на клетках срабатывают автоматически, и открыть их можно только с главной панели управления или с помощью кодового ключа. Придется попросить охрану усилить сегодня наблюдение.

Я огляделась вокруг, пока не заметила несколько камер видеонаблюдения, установленных высоко на стенах через равные промежутки. На каждый вольер приходилось по одной камере, и еще две висели у входа. Вполне разумно держать опасных существ под пристальным наблюдением.

Оставив Шеймаса бормоча разбираться с замком, я пошла к другим клеткам, полная любопытства, каких еще существ здесь держали. Первые три клетки, мимо которых я прошла, оказались пустыми, но я ускорила шаг, когда заметила, как из четвертой вырывается нечто, похожее на струйки дыма.

– Осторожнее, девочка. Не подходи к ней слишком близко, – крикнул Шеймас, пока я не успела увидеть, кто сидел в клетке. Прислушавшись к его предостережению, я отошла в дальнюю часть зала, а потом обернулась посмотреть на обитателя вольера. У меня отвисла челюсть, а глаза чуть не вылезли из орбит.

– Какого?.. У вас тут гребаный дракон!

Я уставилась на зеленовато-коричневое существо, которое выдыхало маленькие клубы дыма и наблюдало за мной большими зелеными глазами, жутко похожими на крокодильи. Кожистые крылья были сложены и прижаты к покрытому чешуей телу, а само существо припало к полу в задней части клетки, словно кошка, готовящаяся к прыжку. Для дракона он был очень мал, немногим больше крупного быка, а потому я заключила, что он, должно быть, еще молодой. В Северной Америке драконы не водились, и я задумалась, как, во имя земли божьей, он здесь очутился.

– Вообще-то не дракон, а виверна. – Ко мне подошел мужчина с кожей оливкового цвета и короткими черными волосами. – И весьма злобная. Он сжег пятерых человек и убил еще двоих в Юте, прежде чем нам удалось его поймать.

Я постаралась вспомнить, что читала о вивернах. Они меньше и быстрее своих сородичей-драконов, но уступают им силой. Выдыхают меньше пламени, и лап у них две, а не четыре. И в то время как драконы умны, виверны ближе к животным – похожи на крокодилов с крыльями и так же смертельно опасны.

Я содрогнулась.

– Что с ним сделают?

– В Аргентине есть место, где их обучают охотиться на вампиров. Мы подержим Алекса здесь, пока за ним кого-нибудь не пришлют. Не подходи слишком близко. Он выдыхает пламя на добрый метр и, не задумываясь, попытается тебя поджарить.

Я не смогла сдержать смех.

– Алекс? Вы назвали виверну Алексом?

Мужчина усмехнулся.

– Один из тех, кто его поймал, дал ему это имя. Он сказал, что зверь такой же угрюмый, как его старший брат.

Я с улыбкой покачала головой и протянула руку.

– Привет. Я Сара.

– Сахир. – Он улыбнулся мне с теплотой в темных глазах. – Я много о тебе слышал.

Я скорчила гримасу.

– Очевидно, как и все остальные. Сдается мне, воины сплетничают больше, чем девчонки в моей старой школе.

У Сахира был глубокий и звучный смех, и он сразу же мне понравился. Он направился к клетке с псами, и я пошла следом. Они угрожающе зарычали, но Сахир не обратил внимания.

– Я ухаживал за многими существами, но это первые падшие твари, оказавшиеся на моем попечении. Они очень редкие. Должен признаться, когда я услышал о том, как их поймали, то подумал, что эту историю выдумали, пока не увидел, как ты идешь вместе с ними.

– Ничего более жуткого отродясь не видел, – сказал Шеймас, который наконец-то закончил изучать замок на клетке церберов. – Когда я увидел, как они приближаются к нам, то был уверен, что кто-то погибнет. Сахир, есть мысли, как эти звери могли выбраться?

Сахир помотал головой.

– Здесь никого не было с тех пор, как их привезли вчера ночью, а ключи лежат у меня в кабинете. Возможно, стоит посмотреть записи с камер наблюдения.

Мы с Шеймасом пошли за Сахиром в его ярко освещенный кабинет в задней части здания, и он включил компьютер. Щелкнув пару раз по клавишам, он открыл записи с камер видеонаблюдения.

– Все записи с камер хранятся в базе данных центральной службы безопасности, но их можно просмотреть с любого компьютера, если есть разрешение, – объяснил мне он, переключаясь на камеру, висящую напротив клетки гончих. Он открыл цифровую запись и отмотал ее на час назад. Затем промотал вперед, пока мы не увидели, как дверь клетки открылась, и псы вышли из вольера. Сахир переключился на одну из наружных камер, и мы стали смотреть, как церберы толкнули входную дверь и выбежали из здания.

– А ее не могли открыть по ошибке? – спросила я, но выражения лиц собравшихся подсказали, что это маловероятно.

Шеймас потер подбородок.

– Мало кто знает о том, что здесь содержатся звери, и я не понимаю, зачем кому-то их выпускать.

– Я попрошу охрану на всякий случай установить на клетки второй замок, – сказал Сахир, снова просматривая запись. – Рад, что Алекс не сбежал с ними.

Я содрогнулась от мысли о том, как виверна летает по территории, стреляя пламенем во все что движется.

– Да, я тоже.

Шеймас ушел, когда мы закончили просматривать записи с камер наблюдения, сообщив, что ему нужно возвращаться к работе. Я провела с церберами еще час и поближе познакомилась с Сахиром, который тоже был новичком в Вестхорне. Он прибыл сюда два месяца назад из лагеря в Кении, а до этого жил в Африке и на Ближнем Востоке. Родом он был из Афганистана, но его интерес к сверхъестественным существам завел его далеко от дома. Он считал себя больше ученым, нежели воином, и явно очень заботился о благополучии находящихся на его попечении тварей. Сахир сказал мне, что в зверинец мало кто заходит, но я могу навещать псов, когда захочу.

В главное здание я вернулась в приподнятом настроении. Мне казалось странным, что у меня было так много свободного времени, но в Вестхорне не было регулярных занятий для новобранцев. Дети Мохири ходили в школу, пока им не исполнялось шестнадцать лет, а потом приступали к воинской подготовке в тренировочном лагере у себя дома или же в таком месте, как Вестхорн, где их обучали опытные воины. Кроме меня здесь было шестеро новобранцев, и я заметила, что их дни были гораздо насыщеннее, чем мои. По утрам я тренировалась с Каллумом, но пока послеполуденные часы у меня были свободны. По словам Каллума, так было задумано, чтобы дать мне возможность адаптироваться перед началом полноценного обучения. По восемь часов с этим шотландским дикарем? Жду с нетерпением.

Вернувшись в свою комнату, я включила новенький ноутбук, который ждал меня здесь в первый день моего прибытия. В сравнении с ним мой старый компьютер казался и вовсе древним, и я была безмерно благодарна за то, что Мохири любили технологии. Их сетевое подключение затмило мой старый кабельный модем. Я пребывала на седьмом небе от счастья каждый раз, когда выходила в сеть.

Первым делом я вошла в новый почтовый аккаунт, который мой друг-хакер Дэвид для меня создал. Дэвид тоже скрывался от Мастера и был параноиком во всем, что касалось общения, что, учитывая наше общее прошлое, совсем неплохо. А еще он показал мне, как проверить, не установлены ли на мой новый ноутбук программы слежки, на случай если Мохири отслеживали мою активность в сети. Мне претило быть такой недоверчивой, даже не узнав их поближе, но нужно было удостовериться. К счастью, компьютер был чист.

В ящике ждало сообщение от Дэвида, и я открыла его в надежде узнать, есть ли у него новости. Я знала, что Мохири наверняка искали Мадлен и Мастера, но за полторы недели, что провела здесь, я не слышала ни слова об их успехах. Поэтому мы с Дэвидом самостоятельно занимались поисками Мадлен. Ну, бо́льшую часть работы делал Дэвид, но он был заинтересован в ее поисках не меньше меня.

«Последняя зацепка, о которой я тебе рассказывал, оказалась ерундой. У меня есть еще несколько вариантов, которые я проверяю, и мне помогают некоторые из моих друзей. Поиски могут занять несколько недель, но если М в стране, то я ее найду. Буду держать тебя в курсе. Береги себя».

Я перечитала письмо. Дэвид был очень хорош в своем деле, и готова поспорить, что его друзья тоже. Если кто и мог найти Мадлен, так это он. А когда он ее найдет, она расскажет нам все, что знает, о вампире, который разрушил наши жизни. Я до сих пор не решила, как именно заставлю ее говорить, но уж что-нибудь придумаю. Может, пригрожу скормить ее адским псам.

Я в сотый раз пыталась понять, почему она не позвонила Мохири и не рассказала, кто такой Мастер. Зачем спускать свою жизнь на бега, если можно устранить то, от чего бежишь? Она была воином, охотницей на вампиров. Она должна избавлять мир от вампиров, а не защищать личность такого опасного вампира, как Мастер. Я даже не стала тратить время на размышления о том, почему она не раскрыла его имя, чтобы защитить меня. По Мадлен уже давно было заметно, что у нее отсутствуют материнские чувства.

Закрыв почту, я проверила форумы, чтобы узнать, что происходит в мире. По словам моего старого приятеля под ником Wulfman, в Мэне в последнее время было очень тихо, и я подозревала, что причиной тому стала боевая готовность всех до единого оборотней в штате после активности вампиров, случившейся там месяц назад. Я беспокоилась из-за того, что Нейт был там один после того, что произошло с нами обоими, но Роланд то и дело уверял меня, что Максвелл следил за территорией и приглядывал за Нейтом.

Остальной части страны не посчастливилось оказаться под охраной оборотней, и я прочла по меньшей мере о двух десятках исчезновений, случившихся в Калифорнии, Техасе и Неваде, которые, судя по всему, были связаны с вампирами. Я содрогалась всякий раз, когда думала о человеке, оказавшемся в руках одного из этих монстров. Элай до сих пор снился мне в кошмарах, пусть даже я его убила. Я не питала иллюзий насчет моей способности одолеть вампира и знала, что в других обстоятельствах все могло обернуться для меня ужасно. Если бы Николас и оборотни не прибыли вовремя. Если бы Элай не отвлекся и увидел, как я ринулась за ножом.

Зазвонил телефон, и я потянулась за ним, зная, что это был либо Роланд, либо Нейт, потому что только они звонили мне на этот номер. Я с улыбкой ответила на звонок.

– Ты мне задолжала по-крупному, девчонка-демон, – съязвил Роланд, посмеиваясь над прозвищем, которое дал мне на прошлой неделе.

Я откинулась на спинку стула и хмуро посмотрела в стену.

– Я больше не буду с тобой разговаривать, если не прекратишь так меня называть.

Он рассмеялся над моей неубедительной угрозой. Мы оба знали, что этого никогда не случится.

– Думаю, ты простишь меня, когда я расскажу о своей небольшой поездке в одну пещеру.

В животе затрепетало от волнения.

– И?

– И в это место чертовски трудно попасть. Ты не могла найти менее опасное убежище?

– Его нашел Реми, а не я, и ты должен признать, что это идеальное место. А теперь рассказывай.

– Ты хоть знаешь, как жутко холодно на этом утесе? – простонал он. – Кажется, пальцы у меня на ногах до сих пор не отогрелись.

– Роланд!

Он вздохнул.

– Сообщение передано, ответ получен.

Я резко выпрямилась, а сердце бешено заколотилось.

– Ответ получен? Он что-то мне передал?

– Скорее нарисовал кое-что на стене пещеры. Я сфотографировал на телефон. Не понимаю, как ты читаешь эту хрень. Похоже на иероглифы. – Я услышала, как он копается в телефоне. – Только что тебе отправил.

Я поспешила проверить почту, и мне пришлось подождать еще тридцать секунд, пока появится его сообщение. Открыв вложение, я с минуту смотрела на фотографию, пока на глаза не навернулись слезы. Уезжать из дома было и так тяжело, но отъезд без возможности попрощаться с Реми уничтожил какую-то частичку меня. После долгих уговоров Роланд согласился оставить в пещере записку от меня. Реми не умел читать человеческие письмена, а я умела писать всего лишь дюжину тролльских слов, поэтому мое сообщение в переводе звучало так: «Я скучаю по тебе. Сара». На стене пещеры было написано на языке троллей: «Я тоже по тебе скучаю, мой друг».

– Ну и? Что там написано?

Я перевела надпись Роланду, и он громко выдохнул.

– И все? Ты дважды заставила меня отморозить задницу, спускаясь со скалы, лишь для того, чтобы выяснить, что он все еще твой друг? Черт, да я сам мог тебе это сказать и обойтись без путешествия.

– Ты не знаешь троллей, Роланд. У них совсем другие обычаи, а их старейшины очень строги. Если они велели Реми навсегда держаться от меня подальше, он послушается.

Роланд снова вздохнул.

– Сара, может, мне и не знакомы обычаи троллей, но я видел тебя с Реми. Встречу с ним я не забуду никогда. Неважно, что тогда случилось или что прикажут ему старейшины, этот тролль никогда не перестанет быть твоим другом.

По обыкновению Роланд был игривым и дурашливым, и порой я забывала, каким проницательным он мог быть.

– Думаю, мне просто нужно было услышать это от него. Спасибо, что сделал это ради меня. Ты лучший.

– Я знаю. Мне часто так говорят.

Я закатила глаза и рассмеялась.

– Приятно знать, что некоторые вещи остаются неизменными.

Он засмеялся вместе со мной.

– Что тут скажешь? Женщины меня любят.

– Ты безнадежен, ты в курсе? Однажды ты встретишь ту, кто не влюбится в тебя, и я надеюсь, мне удастся с ней познакомиться.

– Я уже встречал такую, и она разбила мне сердце еще в начальной школе.

– Ой, только не начинай опять. – Я закрыла глаза, все еще смущаясь от их с Питером недавних признаний о том, что они оба были влюблены в меня, когда мы были детьми.

– Готов поспорить, ты сейчас красная, как помидор, – дразнил он.

– Прекрати, а то не расскажу о том, что сегодня произошло.

– День выдался даже более захватывающим, чем у меня?

Я рассказала ему о церберах, зверинце и виверне. Он присвистнул и попросил прислать ему несколько фотографий.

– Не уверена, что мне можно это сделать, но спрошу. Возможно, ты сможешь навестить меня, и тогда сам их увидишь.

– Да уж, визит оборотня в крепость Мохири наверняка пройдет отлично.

– Всякое бывает. Еще и не такие странности случались. – Я ковырнула этикетку на бутылке колы, стоящей на столе. – Итак, какие планы на день рождения на предстоящей неделе?

Я ощутила прилив печали от мысли о том, что не буду присутствовать на его восемнадцатилетии. Для оборотней это очень важное событие, потому что с восемнадцати лет их считают взрослыми и привлекают к охоте, а еще они начинают патрулировать территорию вместе с другими взрослыми волками. Для нас обоих это была радость, отмеченная горечью. Мы были рады его совершеннолетию, но опечалены тем, что не сможем отпраздновать его день рождения вместе. До моего дня рождения оставалось чуть больше месяца, и мне было сложно представить, что его и Питера в этот день не будет рядом.

– Никаких больших планов. Думаю, мне на следующий день нужно будет на работу.

– Ты устроился на работу? Кто ты и что сделал с Роландом?

Он застонал.

– А хуже всего то, что я буду работать на дядю Макса на лесопилке. Каждые выходные.

– Разве ты не говорил, что лучше будешь работать в забегаловке, чем на Максвелла?

– У меня нет выбора. Нужно заработать немного денег, если я хочу когда-нибудь купить новую тачку, а на лесопилке хорошо платят.

Меня охватило чувство вины. Пикап Роланда был растерзан стаей крокотт, пытавшейся добраться до меня. Он любил свой старый грузовик.

– Я знаю, почему ты вдруг притихла, но лучше завязывай с этим, – велел он. – Ты не виновата. К тому же один из парней из стаи, возможно, продаст мне старый «мустанг», который стоит у него в сарае. С ним придется повозиться, но мой двоюродный брат Пол сказал, что поможет мне его починить. Ты помнишь его, он механик. Мне нужно лишь накопить на первый взнос – и машина моя.

Я улыбнулась, услышав волнение в его голосе.

– Хотелось бы мне быть там и увидеть это. Ты так и не закончил учить меня вождению.

– Забудь об этом! Я видел, что случилось с последней машиной, за рулем которой ты сидела.

– Эй, я была в этом не виновата и удирала от плохих парней, разве нет?

– Наверняка у них там полно машин, на которых ты можешь потренироваться и которые они могут позволить себе заменить. – Он издал звук, похожий на хмыканье. – Готов поспорить, Николас мог бы тебя научить, если только вы друг друга не убьете.

Моя рука дернулась, чуть не уронив бутылку колы со стола. Я отодвинула ее подальше и смерила сердитым взглядом.

– Я не видела его с тех пор, как он бросил меня здесь и был таков.

Роланд помолчал с мгновение.

– Уверен, ему нужно доделать много работы, и он скоро вернется.

– Он может вообще не возвращаться, мне плевать.

– Брось, ты это не всерьез. Николас – не такой уж плохой парень, а из моих уст эти слова кое-что да значат.

– Я не хочу о нем говорить. – Мое лицо вспыхнуло, а ладони начало покалывать, когда во мне разгорелось возмущение оттого, что мой лучший друг его защищал. Я понимала, что реагирую слишком остро, но не могла подавить злость и боль, которые появлялись всякий раз, когда я думала о том, как Николас уехал в тот же день, что мы прибыли сюда.

После всего, что мы пережили, он даже не удосужился попрощаться.

Тихое шипение отвлекло меня от моей безмолвной тирады. Я посмотрела на бутылку колы, стоявшую в нескольких сантиметрах от моей руки, и ахнула, увидев, как коричневая газировка вспенилась, будто ее встряхнули. Моя ладонь, которая лежала ближе к ней, источала синие импульсы, а от пальцев летели искры к бутылке, которая, казалось, была готова взорваться.

Я отдернула ладонь и спрятала ее под второй рукой, и почти тотчас газировка начала оседать. Что со мной происходит? Что бы это ни было, становилось все хуже.

– Алло? Ты все еще здесь?

– Да, извини. – Я пыталась скрыть дрожь в голосе. – Отвлеклась на минутку. Мне нужно кое-что тебе рассказать.

– Ла-а-адненько, – с опаской протянул он. – Ты ведь не продавала органы троллей на черном рынке?

– Роланд!

– Прости.

Я сделала долгий, глубокий вдох.

– Ты знаешь, моя подруга Эйна сказала, что мои силы фейри могут удвоиться. Мне кажется, это происходит – или что-то другое, но что-то в любом случае происходит.

– Что ты имеешь в виду?

– Не знаю. Кажется, будто с моей силой что-то не так. – Я рассказала ему о маленьких вспышках, которые со мной случались, и о странном сосредоточении холода в груди. – Несколько минут назад я чуть не взорвала бутылку колы, просто к ней прикоснувшись.

– Хмм. – Он помолчал с минуту. – Возможно, это связано с твоими эмоциями.

– О чем это ты?

– Ты не слишком-то счастлива с тех пор, как уехала туда, а еще разозлилась, когда я упомянул о Николасе. Фейри ведь вроде как все время счастливы? Может, твой негативный настрой искажает магию фейри.

Я фыркнула.

– Отличное объяснение.

– Нет, я серьезно. А может, дело в гормонах. Сейчас же не тот период…

– Хватит! Не лезь в это, если не хочешь неприятностей! – Мое лицо уже всерьез запылало.

Ушей коснулся сдавленный смех, и я обозвала Роланда парой неприятных ругательств, отчего он рассмеялся в голос. Особенность Роланда в том, что перед его смехом очень трудно устоять.

– Тебе лучше? – спросил он, когда мы оба наконец перестали хихикать.

– Да. – Я вытерла глаза. – Дурак ты.

– Но ты все равно меня любишь. – Его голос стал серьезнее. – Уверен, что происходящее с твоей силой – ерунда. В последнее время ты многое пережила, и, наверное, это на тебе сказывается.

– Возможно, ты прав. – В его словах был смысл. Все началось, когда я приехала сюда. Я не была несчастна, но и счастливой себя тоже не чувствовала.

– Конечно, прав. Я обладаю не одной только симпатичной мордашкой, ты же знаешь.

– Нет, у тебя еще и огромное эго. – Я почувствовала себя легче, чем за все минувшие дни.

– Ну что ж, я свое дело сделал. – Он тяжело вздохнул. – Теперь мне нужно учиться. Завтра контрольная по химии, а мне все равно надо заканчивать школу.