Текст книги "Гости на Саут-Бэттери"

– Ты когда-нибудь задумывалась, сколько времени у нас уйдет на то, чтобы встать на ноги в финансовом отношении и вернуть Ноле деньги? Она отказывается называть это ссудой, но ведь мы никогда не воспринимали эти деньги как-то иначе.

Я уставилась на него, уверенная, что неправильно поняла.

– Джек, ты не можешь…

Меня прервал телефонный звонок. Джек посмотрел на телефон и, заметив номер без имени, встретился со мной взглядом.

– Ты меняла мелодию звонка? Я уже начал привыкать к «Мама Миа».

Я покачала головой и, чтобы завершить звонок, нажала на красную пиктограмму.

– Нет. Понятия не имею, откуда взялся этот звонок. И кто звонит. Они звонили уже несколько раз, но я не узнаю номер, а звонивший никогда не оставляет сообщения… вернее, оставил, но только один раз. Собственно, он ничего не сказал, было лишь несколько странных звуков.

Я невольно вздрогнула, вспомнив треск отдираемой доски и металлическую ноту, вибрирующую в пустом воздухе.

– Ты уже проверила номер телефона?

Настала моя очередь выглядеть сбитой с толку.

– Ты можешь это сделать?

Джек посмотрел на меня взглядом, который говорил, что если это шутка, то она неудачная, однако протянул руку и взял мой телефон.

– Ты можешь выполнить поиск… просто введи номер и… – Он несколько секунд молча вбивал цифры, затем его пальцы застыли над экраном. – Понятно.

Официантка выбрала именно этот момент, чтобы принести нам заказ, и впервые за долгое время любопытство во мне пересилило голод. Я задумалась над тем, что сказал Джек.

– Что такое? – спросила я, когда она наконец ушла.

– Ты знаешь Кэролайн Б. Пинкни?

Я на мгновение задумалась, запах еды боролся с моей памятью. Я начала гонять по тарелке виноградину в надежде на то, что еда в желудке поможет встряхнуть мои мысли.

Джек продолжил:

– Ты, случайно, не знаешь настоящее имя Баттон Пинкни? Если, конечно, Баттон – это прозвище. В Чарльстоне частенько в свидетельстве о рождении указано странное имя…

Я уронила вилку, которой пыталась проткнуть виноградину, и встретилась с ним взглядом.

– Да, точно, Кэролайн, – крикнула я. Мой голос казался сиплым, хотя я только что выпила полстакана воды. – Джейн сказала, что ее звали Кэролайн. – Я сглотнула. – Почему ты спросил?

– Потому что этот номер телефона зарегистрирован на Кэролайн Б. Пинкни на Саут-Бэттери-стрит.

Мы с минуту смотрели друг на друга, не зная, как отнестись к возможности телефонного звонка от мертвого человека.

Глава 9

Я вместе с детективом Райли стояла в фойе дома Пинкни, наблюдая отчасти с улыбкой, а отчасти обиженно, как он изучал царивший вокруг разгром. Интересно, удастся ли мне когда-нибудь слезть с воображаемого забора, на котором я сейчас сидела. Сидела, как обычно, в раздвоенных чувствах, когда дело касалось старых домов. В половине случаев – кстати, благодаря Софи, хотя я никогда бы не призналась ей в этом – я могла по достоинству оценить детали, архитектуру и мастерство, которые таили толстые стены этих старых домов. Но в других случаях, обычно оплатив очередной счет за ремонт, я легко представляла себе, как подношу спичку к динамитной шашке.

– Кто-то действительно здесь жил?

Томас внимательно разглядывал покрытые плесенью обои в столовой.

– Да, хотя мисс Пинкни последние несколько лет жизни не выходила из своей спальни. Насколько я знаю, у нее не было никакой семьи, только кошки.

– Кошки? Довольно банально, правда?

Искоса взглянув на него, я прошла мимо, чтобы лучше рассмотреть нечто похожее на кнопку на стене.

– Так же, как застать копа в магазине пончиков, правда? В каждом избитом клише всегда кроется зерно истины.

Томас усмехнулся у меня за спиной.

– Виноват. Полагаю, у экстрасенсов-риелторов нет никаких стереотипов? С другой стороны, их самих не слишком много.

Я нажала на металлическую кнопку и на миг замерла, чтобы проверить, раздастся ли где-нибудь в доме звук колокольчика. Но услышала лишь проезжающие снаружи машины и грохот колес запряженной лошадьми кареты. Я решила, что она принадлежит одной из туристических компаний, но не удивилась бы, если бы, выглянув наружу, увидела экипаж шестидесятых годов девятнадцатого века, пересекающий улицу, которая в то время лежала ниже уровня нынешней дороги. В моем мире не было гарантии того, что беспокойные мертвецы оставят меня в покое на долгое время, чтобы я могла просто выглянуть в окно и посмотреть, что делают все остальные.

– Алло?

Вздрогнув, я повернулась к входной двери и увидела, что из-за нее выглядывает Джейн, а ее рука все еще лежит на дверной ручке.

– Простите, я не хотела вас напугать.

– Пожалуйста, не извиняйтесь. Это ваш дом.

Я пристально посмотрела на Джейн, гадая, когда она вошла и слышала ли она, что Томас сказал о риелторах-экстрасенсах. Не то чтобы я это скрывала. Но я никому об этом не рассказывала. И уж тем более не делилась своим «даром» с клиентами. В нашем бизнесе конкуренция слишком велика, и мне ни к чему, чтобы клиенты с криком убегали от меня прямо в объятия одного из моих конкурентов на том основании, что я сумасшедшая. Это просто не годилось для бизнеса.

– Входите, – сказала я, втаскивая Джейн в комнату. Я была вынуждена оторвать ее пальцы от дверной ручки, чтобы закрыть дверь. Взгляд Джейн был устремлен мне за спину. Я обернулась и увидела черного кота, притаившегося у нижней ступени лестницы.

– Как он сюда попал? – спросила Джейн, когда кот беззвучно взбежал вверх по лестнице и скрылся из виду.

– Кто, я? – спросил Томас, подходя к Джейн.

– Нет. Толстый черный кот, – объяснила я. – Мы постоянно видим его, но он очень шустрый. Не знаю, кому он принадлежит, но кто-то наверняка его кормит, потому что он определенно не голодает.

Томас, похоже, меня не слушал. Вместо этого он, насупив брови, в упор смотрел на Джейн.

– Просто у меня такое лицо, – сказала та, прежде чем он успел что-то спросить. – Вам кажется, будто мы уже раньше встречались. Но я знаю, что это не так. – Она протянула ему руку. – Я Джейн Смит. Судя по всему, новая хозяйка этого дома.

Томас улыбнулся, обнажив безупречные зубы. Веселые морщинки вокруг глаз тотчас сделались резче, превратив его из просто красивого мужчины в потрясающе красивого.

– Я детектив Томас Райли. Я понял со слов Мелани, что вам кажется, будто в вашем доме прячется кто-то посторонний?

Хотя он продолжал улыбаться, я видела, что он по-прежнему сверлил Джейн взглядом детектива, пытаясь понять, действительно ли все дело в ее лице.

– Мы не уверены. Но на мобильный телефон Мелани было несколько звонков со стационарного номера из этого дома. Вообще-то, им пользовались почти сорок лет и, по данным телефонной компании, этот номер никому не передавали. – Джейн закусила нижнюю губу и взглянула на меня, как будто ждала подтверждения.

– Правда, есть одна вещь… – Последовала долгая пауза, и я подумала, что Джейн хочет, чтобы я продолжила за нее. Вместо этого я ободряюще на нее посмотрела. В конце концов, это ее дом. – Когда мисс Пинкни умерла, телефонная линия была отключена.

Томас вопросительно поднял брови. Я знала: он хотел взглянуть на меня, чтобы понять, что я думаю, но не осмелился.

– Допустим, записи показывают, что связь отключена, но вдруг это просто кто-то накосячил с оформлением документов? Вы поднимали трубку, чтобы проверить?

Глаза Джейн загорелись надеждой.

– Нет, у нас не было такой возможности. Кажется, я видела на стене кухни старый бирюзовый телефон.

Она направилась в кухню с таким видом, как будто мысль о том, что в доме есть посторонний, который звонит мне на мобильный, устраивала ее больше – и казалась более разумной, – нежели любое другое объяснение.

Мы последовали за ней в кухню. Здесь Джейн взяла со стены телефонную трубку и поднесла ее к уху. На миг закрыв глаза, она покачала головой и медленно повесила трубку на место.

– Не работает, – сказала Джейн.

«Это не единственная странность», – подумала я, но вслух ничего не сказала. Джейн приняла решение оставить дом себе – пока, – и я не хотела мутить воду. Что бы это ни было, с этим можно было разобраться или просто не замечать его, в зависимости от того, какую степень настойчивости оно проявит. Я надеялась, что Джейн ничего не узнает.

Томас прислонился к кухонному столу, но, заметив покрывающую кухонный стол и стулья пыль, мгновенно выпрямился и отряхнул рукава.

– Я проверю, был ли передан номер, и если да, то кому. Если нет, что ж, все становится немного сложнее. – Томас не смотрел на меня, хотя я видела, что он хотел что-то сказать. Вместо этого он слегка наклонил голову и посмотрел на Джейн. – Вы уверены, что мы не встречались?

– Абсолютно, – с улыбкой ответила Джейн. – Потому что я бы точно запомнила встречу с вами. – Ее щеки слегка порозовели. Казалось, она впервые заметила, что перед ней привлекательный мужчина, а не просто полицейский. – Я имею в виду, вы же детектив. И высокого роста. И с чистыми ногтями. И мне нравится ваша рубашка.

Закатив у нее за спиной глаза, я потянула Джейн за локоть, чтобы она остановилась. Она сейчас вела себя даже хуже, чем я, когда впервые встретила Джека. Я тоже трепетала, как подросток, который никогда раньше не был на свидании. Что, в принципе, так и было. Я подумала, что у нас с Джейн есть еще кое-что общее, а именно – одинокое детство, в котором просто не было места для общения с другими людьми или каких-либо отношений.

– Спасибо, – поблагодарил Томас с улыбкой в голосе. – Моя старшая сестра купила мне эту рубашку на день рождения. Я сообщу ей, что сегодня я удостоился за это комплимента.

Отчетливый звук колокольчика спас Джейн от очередной порции детского лепета. Она удивленно посмотрела на меня.

– Я думала, колокольчики не работают.

– Я тоже так думала, – сказала я, избегая ее взгляда. – Похоже, мы ошибались.

Мы вернулись в кухню.

– Они здесь, – сказала Джейн, входя в кладовую дворецкого. Стоявшие здесь застекленные шкафы были полны хрусталя, фарфора и чего-то похожего на коллекцию солонок и перечниц. Я вперила взгляд в нечто, напоминающее керамическую солонку в форме арахиса с надписью «Джорджия» на боку. У меня возникло ужасное подозрение, что там стоит набор из всех пятидесяти штатов. Нужно будет привести сюда Амелию. Пусть посмотрит, что находится в этих шкафах и в остальной части дома, и сообщит Джейн, есть ли здесь что-то ценное. Испытывая симпатию к Джейн, я надеялась, что фарфор окажется редким и дорогим, чтобы у нее появился предлог его продать, а не хранить из чувства долга перед Баттон Пинкни. Фарфор был расписан розовыми розами с золотыми завитками по ободку. Определенно старый и определенно европейский. И, несомненно, уродливый. Я предположила, что все Пинкни были худыми, поскольку есть с этих тарелок можно было лишь без всякого аппетита.

Джейн указала на металлическую коробку с единственным звонком.

– Наверное, звук исходил отсюда.

– Это вряд ли, – сказал Томас, оглядываясь по сторонам с высоты своего немалого роста. – Молоточка больше нет, или он заржавел.

Мне показалось странным, что никто не задал очевидного вопроса: а как же тогда прозвенел звонок?

– Должно быть, это был звонок в дверь, – сказала Джейн после неловкой паузы и направилась к входной двери. Мы с Томасом послушно последовали за ней. Джейн широко распахнула дверь и вышла на переднюю площадку, как будто желая убедиться, что там никто не прячется. Обернувшись, Джейн нажала кнопку старого дверного звонка. Ее усилия были вознаграждены тишиной.

– Вообще-то, Джейн, – сказала я, – дверные звонки в этих старых домах редко бывают исправны из-за высокой влажности и соли в воздухе.

Джейн вошла в холл и медленно закрыла дверь.

– Значит, это звякнул велосипед снаружи, – сказала она, сложив на груди руки. – Я заметила, что в Чарльстоне много велосипедистов. Думаю, мне тоже следует приобрести велосипед.

Периферийным зрением я заметила, как промелькнуло что-то белое, но я не осмелилась повернуть голову. А еще я поняла, что мое второе зрение вновь заблокировано, как будто чья-то рука закрывает мне глаза, позволяя видеть лишь то, что, по его мнению, я должна видеть.

Громкий удар, а затем топот маленьких ножек вниз по лестнице.

– Помогите мне! – Это был голос куклы, высокий и резкий. Слова эхом разносились по всему тихому дому. Мы с Джейн обернулись и увидели, как по лестничной площадке пробежал черный кот, поднялся по лестнице и исчез.

Томас мгновенно протянул руку, не пуская нас дальше.

– Есть здесь кто-нибудь? – крикнул он. Шагнув вперед, он вытащил из наплечной кобуры пистолет и начал подниматься по ступеням. – Я детектив Томас Райли из полицейского управления Чарльстона, и я вооружен. Пожалуйста, выйдите к нам.

Жестом велев нам оставаться на месте, он начал молча, через две ступеньки подниматься по лестнице. Мы слушали, как наверху он распахивал дверь за дверью, затем ждали, пока он переходил из комнаты в комнату в поисках незваного гостя. После нескольких долгих минут Томас снова появился на лестничной площадке. Его брови были нахмурены.

– Никого. А это самая страшная штука, какую я когда-либо видел.

Мы с Джейн едва не столкнулись, когда бросились к лестнице, но, добежав до верхнего коридора, остановились как вкопанные. Кукла Томаса Эдисона, такая хрупкая и ценная, стояла у полуоткрытой двери в конце коридора, одна из ее рук была поднята вверх, словно она пыталась ухватиться за дверную ручку. Или как будто она только что открыла дверь.

– Это лестница на чердак, – пояснил Томас.

– Как вы думаете, кто-то пытается меня разыграть? – спросила Джейн дрожащим голосом.

Томас вернул пистолет в кобуру и подошел к Джейн.

– Думаю, мы должны рассмотреть такую возможность. Это, конечно, не похоже на кражу со взломом. В любом случае все на месте. Возможно, вам стоит спросить у адвокатов мисс Пинкни, есть ли у них опись вещей, находящихся в доме, которую можно сверить с тем, что здесь есть. – Томас на миг встретился со мной взглядом поверх головы Джейн. – На всякий случай предлагаю поменять замки и установить сигнализацию… ее вроде бы тут нет. Это, конечно, лишние расходы, но, судя по тому, что мне сказала Мелани, в доме немало ценных вещей.

– Включая эту куклу, – сказала я, указывая на куклу у двери.

Томас невольно вздрогнул.

– Правда? Я рад, что вы мне сказали. Иначе я бы предложил взять ее с собой и выбросить по дороге в мусорный бак.

– Она говорящая, – сказала я. – Хотя, по идее, сейчас не должна говорить. Софи сказала нам, что сначала ее нужно завести, правда, механизм слишком хрупкий, чтобы до сих пор работать. И она читает детский стишок.

Наши взгляды встретились, и мы вспомнили два слова, которые мы все слышали. «Помогите мне». Таких слов не было ни в одном детском стишке, который я знала. Я сглотнула.

– Думаю, Софи ошиблась, но она хочет показать куклу эксперту, чтобы мы, по крайней мере, имели представление о ее ценности.

Руки Джейн были по-прежнему сложены на груди, маленькие полумесяцы ногтей впивались в кожу рук.

– Что, если в доме имеется тайный вход или что-то в этом роде? И через него бездомный кот может входить и выходить?

Оставив куклу на прежнем месте – никто не вызвался вернуть ее в кресло-качалку в спальне Баттон Пинкни, – Томас повел нас к лестнице.

– Я обойду весь дом и тщательно обыщу его на предмет скрытых пустот и отверстий. Мелани, может, вам стоит позвонить вашей знакомой Ивонне. Вдруг у нее в архиве есть старые чертежи этого дома? Никогда не знаешь, что найдешь.

– Хорошо. Я так и сделаю. Мы с Джеком давно не видели Ивонну, так что она будет нам рада.

Я заметила большие латунные часы с двумя колокольчиками – металл был местами в пятнах, что придавало поверхности вид отраженных облаков, – стоящие на узком коридорном столике наверху лестницы. Когда мы проходили мимо, они начали бить. По привычке я посмотрела на наручные часы и с удивлением обнаружила, что сейчас одиннадцать двадцать. В такое время никакие часы обычно не бьют. Я остановилась, чтобы взглянуть на циферблат часов, и застыла. Хотя они все еще били, их стрелки не двигались, застыв на времени, которое становилось пугающе знакомым. Десять минут пятого.

– Ой!

Я резко обернулась и увидела, как Джейн качнулась по лестнице вперед и, словно в замедленной съемке, покатилась по ступеням. Всем телом ударившись о стену лестничной площадки, она затем по инерции кубарем скатилась вниз.

Томас уже добрался до фойе и сумел-таки остановить падение Джейн прежде, чем она успела удариться об пол. Держась за перила, я бросилась за ней следом и присела рядом. Томас уже усадил нашу няню на нижнюю ступеньку.

– С вами все в порядке?

Джейн потерла лодыжку.

– Думаю, да. Но у меня болит нога.

Томас бережно снял с Джейн туфлю и начал осторожно ощупывать ее лодыжку.

– Похоже, ничего не сломано, но я отвезу вас в больницу, чтобы пройти полное обследование. Вы довольно сильно ударились головой о стену на лестничной площадке.

– Честное слово, в этом нет необходимости…

– Есть. Я просто обязан это сделать. Как детектив и как мужчина. Узнай моя мать, что на моих глазах красивая женщина упала с лестницы, а я даже не отвез ее в больницу, она прибила бы меня сковородой.

Щеки Джейн вспыхнули. Она приподняла губы в легкой улыбке и вновь посмотрела на лестницу.

– Это было нечто странное…

– Что именно? – с тревогой спросила я. – То, что вы споткнулись?

Я лгала, прекрасно зная, что она не споткнулась.

Джейн покачала головой.

– Нет. По идее, у меня должна быть куда более серьезная травма, чем просто вывихнутая лодыжка. Но каждый раз, когда я ударялась о ступеньку или стену, удар как будто смягчала небольшая подушка.

– Да, странно, – сказала я, пожимая плечами, как будто подобное происходило каждый день. Кстати, в моем мире так оно и было, но я не хотела говорить об этом Джейн. Но я тоже его почувствовала, более мягкое присутствие, которое не боялось других духов, все еще притаившихся между старыми стенами. В доме обитали противоборствующие силы, и что-то мешало мне увидеть всю картину целиком. Но в одном я была уверена: я не могу позволить Джейн Смит вернуться в дом, пока не узнаю, что или кто не желает видеть в нем гостей.

Томас наклонился и поднял Джейн. Ее рука обвила его плечи, ее щеки стали пунцовыми.

– Возьмете ее сумочку и туфлю? Можете бросить их на заднее сиденье машины.

– Я поеду с вами… – сказала я и побежала за ним следом.

– Я не при исполнении, а у вас дома муж и двое детей, которые вас ждут. У нас все будет хорошо. Я позвоню вам и сообщу, что происходит.

– Ваш шампунь приятно пахнет, – сказала Джейн, обращаясь к голове Томаса. – Или это ваш дезодорант? Я рада, что вы пользуетесь дезодорантом.

Я закатила глаза и, закинув ее вещи в седан Томаса, посмотрела, как Томас осторожно пристегивает Джейн ремнем безопасности. Она показала мне большой палец, я ответила ей тем же. Я продолжала держать большой палец, провожая глазами машину Томаса.

Вспомнив, что не заперла дом, я уже почти шагнула к входной двери, когда та захлопнулась перед моим носом. Было слышно, как ржавый ключ царапает ветхий замок изнутри, отчего у меня сложилось стойкое впечатление, что мне здесь не рады.

Глава 10

Придя на следующий день домой на обед, я проверила почтовый ящик на воротах. Я всегда выбрасывала все ненужное в мусорный ящик, прежде чем оно попадет в дом. Джеку было строжайше запрещено вынимать почту, потому что ее груды вечно скапливались на кухонном столе, и эти бумажные залежи оставались бы там до следующего тысячелетия, не принимай я решительных мер. С улыбкой, обнажившей все его зубы, Джек поблагодарил меня за то, что я взяла эту работу на себя. Приятно, когда твой труд ценят.

Я стояла у задней двери, конверт за конвертом просматривая почту и отбрасывая все, кроме счетов от фирмы Рича Кобилта, «Хард Рок Фаундейшенз», за восстановление кухонного окна, а также двух прогнивших оконных рам в столовой – и плотного, тяжелого конверта, адресованного мистеру и миссис Тренхольм. Он был толстым, как приглашение на свадьбу, и, прежде чем перевернуть его, чтобы взглянуть на обратный адрес, я прокрутила в голове всех неженатых и незамужних, кого знала. И, кроме восьмидесятилетней библиотекарши Ивонны Крейг, не припомнила никого.

На обратной стороне конверта цвета слоновой кости был выгравирован обратный адрес. Имени не было, но адрес был нью-йоркский. Я открыла заднюю дверь. В нос мне тотчас ударил запах чего-то чудесного, что готовилось на плите, миссис Хулихан осторожно перемешивала деревянной ложкой содержимое кастрюли. Все три собаки лежали на своих кроватках с монограммами. Нола клялась, что они умеют читать и поэтому всегда отдыхают только на своей лежанке. Лично у меня имелись сомнения на сей счет – такие симпатяги не могли быть одновременно такими умными. Это противоречит законам природы.

Почесав каждого пса за ушами, я с надеждой повернулась к миссис Хулихан.

– Божественный запах. Что это? – Я потянулась, чтобы поднять с кастрюли крышку, но экономка шутливо хлопнула меня по руке.

– Это веганский мясной соус для спагетти из цельнозерновой муки, который вы едите сегодня на ужин. Рецепт из поваренной книги, которую доктор Уоллен-Араси подарила вам на Рождество.

– По-моему, я велела вам пожертвовать ее в благотворительный магазин.

– Неужели? Должно быть, я забыла. Кстати, некоторые блюда по этим рецептам я готовила дома, и теперь одежда сидит на мне намного свободнее.

Я прищурилась, глядя на экономку. Интересно, она скажет что-то еще? Но нет, миссис Хулихан занялась сортировкой специй на кухонной полке.

Мой интерес и аппетит улетучились. Я осторожно повесила пальто в маленький шкаф, который мы добавили к кладовой дворецкого, тщательно проверила каждый карман и убедилась, что лацканы всех пальто смотрят в одну сторону. Нола научилась этому быстро, но мне пришлось поправить два пальто Джека.

Я выдвинула кухонный ящик, где хранила нож для открывания писем. Вскрытие конвертов – это еще одна вещь, которую я не доверяла Джеку. Я несколько раз показывала ему, как правильно пользоваться ножом для писем, и даже показывала, где тот хранится, но Джек как будто отказывался слышать мои указания, и, если ему в руки ненароком попадал невскрытый конверт, он рвал его в клочья, как голодный медведь у переполненного мусорного бака.

Осторожно вставив в угол конверта нож, я медленно провела лезвием до другого уголка, оставляя чистый, точный разрез, как и задумывала мать-природа, после чего извлекла тисненное на плотном картоне приглашение, без конверта или карточки с запросом подтверждения, как это принято у приверженцев этикета.

Я уставилась на элегантный шрифт. Внезапно мне сделалось дурно. Это вовсе не приглашение на свадьбу! Это приглашение на вечеринку, посвященную презентации книги! Перечитав его пару раз, просто чтобы убедиться, что я правильно все поняла, я засунула его обратно в конверт, а когда сложила почту стопкой, то положила приглашение под счет – в надежде на то, что Джек его не заметит, и я смогу притвориться, будто никогда его в глаза не видела. Мне подумалось, а не уничтожить ли его в измельчителе бумаг в кабинете Джека? Тогда бы точно никто не узнал. Прежняя я так бы и поступила. Но теперь я была зрелой замужней женщиной, так что пусть Джек сам заметит приглашение и отреагирует на него.

Глухой удар, а затем скрип и скрежет, как будто наверху что-то двигали, вынудили меня выйти из кухни. Я застыла у подножия лестницы, прислушиваясь. Сначала я подумала, что грохот исходит из комнаты Нолы, которая в тот момент практически вибрировала от оглушительной музыки. К сожалению, это был не альбом «AББA», который я подарила ей на Рождество.

Услышав смех Джей-Джея, я улыбнулась и, перепрыгивая через две ступеньки, поспешила наверх, в детскую. Я распахнула дверь и окаменела. Моей улыбки как не бывало. Положив ногу на оттоманку, Джейн сидела в кресле-качалке. Ее лодыжка была перевязана. Мои близнецы сидели у нее на коленях, держа по коричневому бумажному пакету для завтрака – явно не из числа обучающих игрушек, выстроившихся вдоль комнаты и книжных полок. Каждый раз, когда один из них сжимал пакет и тот шуршал, оба заливались хохотом. Рубашка Джека была переброшена через спинку кровати Сары, а сам он щеголял лишь в пропитанной потом футболке. Но самой обескураживающей частью этого зрелища была мебель: сдвинутая с места, она игнорировала все принципы фэншуй, заложенные в интерьер комнаты дизайнером, которого я наняла для помощи в обустройстве детской.

Вытирая пот со лба, Джек улыбнулся.

– Как ты думаешь? Джейн сказала, что таким образом комната будет более функциональной, с большим пространством для игр, и я согласился.

Сара раздавила свой бумажный пакет двумя кулачками, и близнецы весело захохотали. Я посмотрела на красивый ковер ручной работы, подарок матери Джека, на яркие кубики с инициалами детей на каждом, теперь полностью скрытые перевернутым ведром с игрушками.

Джек подошел ко мне, чтобы поцеловать, но я отступила, сославшись, в качестве главной причины, на его пот.

– Похоже, ты потрудился вовсю, – сказал я.

– Еще как! – воскликнула Джейн. – Мы с Сарой строили из кубиков всевозможные конструкции, а Джей-Джей постоянно их рушил. Я поняла, что им требуется больше места, и попросила Джека помочь.

Я многозначительно посмотрела на повязку на ее щиколотке.

– Разве врач не сказал вам, что ее можно снять через день?

– Суток еще не прошло, но Джек сказал, что я должна дать ноге отдых и не снимать повязку хотя бы до завтрашнего утра. Думаю, он просто искал повод поиграть с детьми.

– Возможно, – сказала я, обиженно поджав губы. – Поскольку вся тяжелая работа сделана, я пойду приму душ, а потом мы поедем к Ивонне.

Джек без предупреждения поцеловал меня в щеку и вышел.

– Ты забыл свою рубашку, – крикнула я ему вслед.

– Я положу ее в корзину для белья, – предложила Джейн.

Сара слезла с ее колен, затем подползла к углу коврика, где из больших пластиковых кубиков было сложено нечто похожее на дом с крышей, двумя дымоходами и передним крыльцом, из которого чей-то пухлый кулачок выбил кубик. Я заметила, что Сара и Джей-Джей в одинаковых нарядах – если считать нарядами белые ползунки и подгузники. Взяв пластиковую куклу с желтыми волосами, Сара принялась колотить ею о стену дома.

Я ждала, что Джейн скажет Саре, что люди пользуются дверьми, но она ничего не сказала, предпочитая пристально смотреть на малышку, как будто моя дочь была объектом антропологического эксперимента. Нахмурившись, я присела на корточки рядом с Сарой и заглянула в ее милое личико, но дочь одарила меня колючим взглядом.

– Милая, люди заходят в дом через двери.

– Уфф, – буркнула она, продолжая лупить бедной пластиковой куклой по ярко-желтой стене.

– Сара, можно я возьму куколку? – вкрадчиво попросила я.

Не обращая на меня внимания, Сара продолжала стучать куклой по дому, словно тараном. Джейн посадила Джей-Джея на пол и опустилась на колени перед Сарой.

– Она делает это весь день, как будто решила, что куклы должны проходить сквозь стены. – Джейн протянула руку. – Можно мне твою куклу? Я уложу ее в постель, чтобы она отдохнула.

Сара с серьезным видом уронила игрушку в протянутую ладонь Джейн. Та виновато посмотрела на меня. – Как я уже сказала, мы занимались этим весь день. Как будто она твердо верит, что можно проходить через стены.

– Странно, откуда она это взяла? – сказала я. Интересно, с какой ветви фамильного древа Джека унаследована эта черта? Я подумала о его родителях и решила, что корни следует искать значительно глубже.

Джейн задумчиво посмотрела на меня.

– Да. Странно. Итак, Мелани, могу я вас кое о чем спросить?

– Конечно, – ответила я, надеясь, что она предложит поставить мебель на прежнее место.

– Я не хочу возвращаться в тот дом на Саут-Бэттери, пока он не будет полностью отремонтирован. Он… слегка жутковат.

Я изо всех сил постаралась сохранить невозмутимое выражение лица.

– Да. Я понимаю. Вы говорили, что не любите старые дома, поэтому я не удивлена. Вы хотите сказать, что передумали продавать его?

Джейн покачала головой.

– Нет. Я согласилась временно оставить дом себе из уважения к желанию мисс Пинкни. Кроме того, вдруг его аура изменится после ремонта? Но мисс Пинкни не сказала, что я непременно должна в нем жить. На данный момент у меня нет ни малейшего желания переступать его порог.

Я очень надеялась, что она не заметила моего облегчения.

– Это не проблема. Сегодня я разговаривала с Софи, и она будет рада возглавить реставрацию. Возможно даже, ей удастся получить грант или же включить часть работ в учебную программу для своих студентов. Она подсчитает суммы, чтобы обсудить их с вами, и вы должны будете подписать все важные соглашения. Думаю, ради одного только счастья работать над домом она согласится взять на себя всю ответственность.

– А что насчет куклы?

Я вздрогнула, вспомнив куклу у распахнутой двери чердака.

– Софи поговорила со своим экспертом по куклам, и он очень хочет взглянуть. Он придет завтра, чтобы забрать ее. По его словам, ему нужно несколько недель, прежде чем он сможет вернуть ее нам.

– Скажите ему, что он может не торопиться.

Я улыбнулась.

– Непременно. Что ж, увидимся через пару часов. Надеюсь, мы найдем в архивах что-нибудь интересное о доме. А может, даже что-нибудь о семье.

Поцеловав на прощание детей, я повернулась к двери.

– Мелани! – окликнула меня Джейн.

– Да?

– Подружка Нолы… Линдси. Вы хорошо ее знаете?

Я покачала головой.

– Я впервые вижу ее, как и вы. Она утверждает, что мы с ее матерью вместе учились в колледже, но я не помню. Мне нужно вытащить свой ежегодник и посмотреть. Может, тогда я ее узнаю. А в чем дело?

Джей-Джей протянул ручки, чтобы его снова взяли на руки. Не сводя глаз с его маленького лица, Джейн подняла ребенка. Я невольно задалась вопросом, не для того ли, чтобы не смотреть мне в глаза.

– Я не уверена, – сказала она. – Просто некоторые люди выглядят так… как будто их что-то преследует?

– Пожалуй, – согласилась я, радуясь, что ее внимание сосредоточено на Джей-Джее.

– У меня сложилось такое впечатление. Мне кажется, будто ее что-то преследует.

– Потому что она принесла доску для спиритических сеансов?

– Нет, – сказала Джейн, наконец взглянув на меня. – Наверно, потому, что она отчасти напомнила меня саму, когда я была в таком возрасте. В абсолютном одиночестве, даже в комнате, полной людей.

Я кивнула, не желая признавать, что отлично знаю, что она имеет в виду. Не так давно я чувствовала то же самое – до Джека и до того, как я помирилась с матерью и отцом. Когда растешь без родителей, это оставляет на психике неизгладимый шрам. Я на миг задумалась над своим следующим вопросом.

– Поскольку вы, в некотором роде, эксперт по воспитанию детей, как вы думаете, мне следует ограничить общение Нолы с ней?