Текст книги "Опасные игры"

Глава шестая

– Будь другом, подержи мои шары.

Я довольно несексуально фыркнула и взяла из рук Кэмдена корзину с мячами для гольфа. Он нагнулся и завязал шнурок серого конверса. Вообще сюда не следовало надевать конверсы, но у тех, кто ходил в гольф-клуб Палм-Вэлли, просто не находилось денег, чтобы посещать частные клубы. Поэтому с дресс-кодом тут было не так сурово.

К счастью для меня, потому что я смогла надеть джинсы. Никаких других штанов у меня не было, и уж тем более шорт – с моими-то шрамами. Кэмден был дьявольски красив – чёрные шорты до колена, рубашка поло в чёрно-белую клетку. Очки он снял, волосы чуть растрепались. Если кто-то решил бы ввести в моду стиль «гольф-панк», Кэмден стал бы эталоном.

После того как я ему позвонила, он заехал за мной к дяде Джиму, который, слава богу, в это время занимался своими пальмами. Я оставила ему записку, что уехала искать работу, и доля правды в моих словах была.

Кэмден ни слова не сказал о том, как нелепо закончился вчерашний вечер, и вновь являл собой образец дружелюбия, так что я почувствовала себя идиоткой, втрескавшейся по уши. Одно свидание, и вот я уже анализирую каждое его слово и взгляд, пытаясь понять, что они значили. Может, он решил не давать мне преждевременных обещаний, а смотреть по ситуации? Обычно я так и делала. И куда теперь всё подевалось? Став Элли Уотт, я, по-видимому, начала возвращаться в прошлое не только в этом плане.

– Ну что, готова устроить День Веселья Кэмдена и Элли? – спросил он, забирая назад корзину. В школе мы устраивали такие дни, как правило, по субботам. Все крутые ребята проводили вечеринки и всё такое, а мы – просто нелепые дни, в которые делали что хотели, обычно всякую чепуху: мотались в секонд-хенды и подбирали друг другу безумные наряды на наш вкус, брали пистолеты его отца и расстреливали свои неудачные арт-объекты, делали вид, что кто-нибудь из наших учителей шпион, и таскались за ним по всему городу. Идею, поскольку дело было в конце девяностых, мы взяли из нашего любимого сериала «Друзья».

– Всегда готова, – ответила я. Несколько раз мне доводилось играть в гольф, но это было ужасно. Нетерпеливые, плохо владеющие собой люди редко добиваются успеха в этом виде спорта. Ударив по мячу раньше времени, я могла бросить клюшку и бешено завопить. На тренировочной площадке было мало людей, но всё равно мне было не по себе. Не лучший выбор для Дня Веселья. Но Кэмден положил руку мне на плечо и как следует сжал, так что тепло разлилось по всей моей груди.

– Не волнуйся, всё будет хорошо. Речь не о том, чтобы как можно дальше запустить мяч.

– Нет? – Я старалась скрыть разочарование от того, что он убрал руку.

Он покачал головой.

– Нет. Речь о том, чтобы научиться контролировать себя, жить моментом, в который всё зависит от тебя. Трудно вложить всё, чем ты являешься, в удар клюшки, но когда тебе это удаётся, ты можешь достичь… как бы это сказать… ну, дзена.

– Я и не знала, что ты такой фанат гольфа, Кэмден.

– Я фанат многих вещей, но гольф к ним не относится, – сказал он и рассмеялся. – Мне просто нравится время от времени заходить в клуб. Когда нужно снять напряжение, справиться с гневом, гольф прекрасно выручает.

Я закусила губу.

– С гневом? Я думала, ты всегда спокоен, как скала.

Он вновь рассмеялся, но его глаза не улыбались. Откинул назад волосы со лба, отвёл взгляд.

– Я рад, что тебе так кажется. В моей работе нужно быть спокойным, как что-нибудь, а то… – Он изобразил, как сжимает иглу трясущейся рукой.

Мы заняли место в стороне от других игроков, как школьные хулиганы – последнюю парту. Я попросила его начать, но он отказался и вынул из рюкзака две банки пива.

– Всё по порядку, – сказал он, протянув мне банку. – Чтобы испытать дзен, нужно быть спокойным. Пиво всегда помогает.

Мы чокнулись банками и быстро спрятали их, когда любопытный игрок бросил взгляд в нашу сторону. Я придвинулась к Кэмдену поближе, чтобы исчезнуть из поля зрения зеваки, и моя голова оказалась почти у него на груди. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула.

Чёрт. Надеюсь, хотя бы тихо.

Кэмден наклонил голову, и мне стало слишком страшно поднять глаза. Я чувствовала его губы в нескольких миллиметрах от моей макушки.

Я прочистила горло и пробормотала ему в грудь:

– Ну, раз в ход пошло пиво, у нас правда получится День Веселья Кэмдена и Элли.

– А без этого что получилось бы? – спросил он. Его дыхание взъерошило мне волосы, кожа головы напряглась от удовольствия.

– День Стыда и Боли посреди гольф-поля, – предположила я.

Я почувствовала, что он улыбается.

– Раз позор, всегда позор.

Я положила ладонь ему на грудь и оттолкнулась, стараясь не обращать внимания на то, какая она твёрдая, как колотится его сердце под моими пальцами. Смерив его хитрым взглядом, сделала большой глоток пива.

– Нет уж, я согласна позориться только в плане гольфа.

Он поднял брови и мягко заметил:

– Ну тогда пей скорее.

Дважды просить не пришлось.

Всё вышло именно так ужасно, как я и ожидала. Первые несколько ударов были ни к чёрту. Я не то что не попала в лунку, я даже близко до неё не добралась. Первая волна злости не заставила себя долго ждать. Я ощутила, как она прошла по всему телу, требуя выхода. Крепче сжала клюшку, закусила губу. Смущённо посмотрела на Кэмдена. Он покачал головой.

– Скажешь мне – почувствуй себя мячом? – спросила я, стараясь взять себя в руки. Господи, ну и позорище. Надо было принять пару пилюль кавы – тогда у меня, во всяком случае, был бы не такой жуткий вид.

– Просто забей на то, что я о тебе подумаю, – сказал он.

Я фыркнула и посмотрела на мяч, пытаясь выстроить траекторию.

– Мне всё равно, что ты подумаешь.

– Нет. Ты хочешь меня впечатлить.

Это сработало. Я посмотрела на него, опёрлась на клюшку.

– Вовсе я не хочу тебя впечатлять.

Его губы расплылись в самодовольной ухмылке, которую мне тут же захотелось стереть с его лица.

– Нет, хочешь. Боишься показаться слабее, чем кажется. Хочешь доказать, что у тебя всё просчитано, всё под контролем, даже сила удара.

– Ты меня не знаешь, – ответила я с неожиданной горечью. Вновь взяла клюшку, сжала покрепче. Всё было не так. Пальцы словно окоченели. Лицо горело. Я собиралась сделать идиотский удар, от которого клюшка перелетела бы через ограду.

Я ощутила присутствие Кэмдена совсем рядом. Его руки медленно и нежно коснулись моего тела. Притянув меня к себе, но не сильно, он прижался губами к моему уху. Мои глаза расширились, я едва не выпустила клюшку.

– Я знаю то, что я знаю, – прошептал он мне в ухо. Я чувствовала его горячее дыхание. – И я хочу узнать больше.

От его хриплого голоса по всему моему телу прошли волны. Злость в секунду сменилась возбуждением, и трение его шорт о мои джинсы этому только способствовало. Он положил руки поверх моих, и они почти исчезли за его мощными мускулами. Он прижался ближе, и если я не ошиблась, то ощутила его стальную эрекцию. Чёрт, он был просто огромным. Потрясающим. Его губы коснулись мочки моего уха.

– Вот так, – сказал он нежно. – Отпусти ситуацию. – Он начал медленно, кругами, поглаживать мои руки. Вверх-вниз. Эти движения были невероятно эротичными. Я ничего не могла поделать. Я прижалась к нему ягодицами, и его дыхание тут же участилось. Если бы я в самом деле отпустила бы ситуацию, я повалила бы его на спину и оседлала прямо на площадке. И в задницу этот гольф.

– А теперь… – его голос осёкся, он шагнул в сторону, и моей спине тут же стало холодно, – теперь бей.

Я сглотнула, с трудом удержалась на дрожащих ногах. Глубоко вдохнула, чувствуя, что сейчас совершу глупость, замахнулась клюшкой и ударила.

Мяч, довольно щёлкнув, перелетел через изгородь. Не сказать чтобы он улетел очень далеко, но достаточно далеко, чтобы радостно докатиться до остальных шаров, точками разметивших зелёное море, и остановиться возле отметки в семьдесят ярдов.

Я посмотрела на Кэмдена, который стоял, скрестив руки на груди, и улыбался. Я изо всех сил старалась не смотреть на его ширинку и не думать, по-прежнему ли у него эрекция. Даже если да, его это, судя по всему, не особенно беспокоило.

– Вот о чём я говорил, – сказал он и дал мне пять. Я тоже не смогла удержаться от улыбки.

– Отличная техника. Ты ко всем девушкам её применяешь?

Его зубы казались ослепительно-белыми на фоне идеально загорелой кожи.

– Только к тем, кто стоит усилий. Всем остальным я говорю – почувствуй себя мячом.

Протянув мне банку пива, он обнял меня за плечи, отодвинул в сторону.

– Ну теперь моя очередь тебя впечатлять, – сказал он, занося клюшку.

Я смотрела на него и улыбалась. Вряд ли он смог бы впечатлить меня ещё сильнее.

После такого, хм, наглядного урока мои успехи улучшились, но, увы, больше Кэмден не возвращался к своей технологии. Я могла лишь надеяться, что он вернётся к ней позже, но эта же мысль пугала. С одной стороны, я растекалась в лужицу, стоило ему взять меня за руку. С другой – чтобы сорвать с него одежду и наброситься, мне пришлось бы… сорвать одежду с себя.

Я не сомневаюсь, что среднестатистическая женщина стесняется раздеваться перед мужчиной, в которого влюблена, – что там, перед любым мужчиной. Может быть, им противен целлюлит на заднице (на моей его, как ни странно, не было), может быть, толстый живот, некрасивая талия, слишком маленькие соски. У каждой что-нибудь да найдётся. Но моё «что-нибудь» нельзя было спрятать, за ним всегда тянулась история. Каждый раз, когда у меня случался секс, мне приходилось извиняться за то, как выглядит моя нога. Мне приходилось рассказывать, что я признаю своё уродство, что ни в коей мере не считаю себя идеальной.

Как ни забавно, большинству мужчин было плевать. Увидев жуткие шрамы, покрывавшие всю мою ногу, они туда не смотрели. Даже не замечали. Пялились на мои сиськи, на задницу, вот и всё. Если были очень милыми, смотрели на лицо. Но у меня всё равно едва не случалась паническая атака каждый раз, как мне приходилось раздеться. Я почти ждала, что найдётся засранец, который вытолкает меня из постели за то, что я такой урод.

Кэмден знал о моих шрамах, он всегда хотел их увидеть, но я не позволяла. Я не хотела, чтобы единственный человек, которому я нравилась, потерял ко мне всё влечение и весь интерес. Я не хотела ставить между нами барьер. Это было странно – он ведь тоже был ни на кого не похож, как и я, но я никогда не забывала, как легко было спрятаться ему и как трудно – мне.

И потом, теперь он не был фриком. Теперь это был зрелый мужчина, чьё тело мне до смерти хотелось как следует сжать в разных местах. Вот каким он стал. А я так и осталась собой.

Покинув гольф-площадку, мы направились в город, навстречу ярко-голубому небу, палящему солнцу, сжигавшему все мои мрачные мысли, и новым приключениям.

Он остановил джип на парковке перед местным секонд-хендом, посмотрел на меня сквозь очки.

– Готова?

Я восторженно уставилась на магазин. Тот же самый, где мы веселились в детстве. Когда учёба закончилась, я почти забыла про этот магазин, но он никуда не делся. В заляпанном окне едва горел свет, и казалось, что секонд-хенд закрыт, но у него всегда был такой вид.

Сняв солнечные очки, я сунула их в сумку.

– Как всегда?

– Ага. Я выберу костюм тебе, а ты мне, и мы их наденем, и не важно, куда мы пойдём.

– Вместе, да? Хорошо бы, если бы я хоть примерно представляла, что мы будем делать.

Кэмден раскрывал интригу постепенно. Может быть, собирался на Шоу Сказочных Безумцев в Палм-Спрингс или в пустыню Палм-Дезерт, дразнить своим видом верблюдов.

– Ладно, намекну… нас ждёт ужин. Но я не придумал, где именно. Может быть, в ресторане гондолы?

Я скорчила гримасу.

– Гондолы, в которой блевать тянет? Отличный выбор.

– Ну или, – добавил он чуть громче, – можем поужинать у меня.

Я насторожилась. Коварно улыбнулась, заправив волосы за уши. Ужин у него дома мог означать, что я могу разузнать, где сейф. А мог означать секс. Я надеялась, что меня ждёт что-нибудь из этого. Его лицо на долю секунды утратило всякое выражение, его подбородок дёрнулся. Потом он улыбнулся, и к нему вновь вернулось жизнерадостное настроение.

– Ну, значит, у меня. Для такого события нужно одеться как следует!

Он выпрыгнул из джипа и побрёл к магазину. Я помедлила несколько секунд, чувствуя странную неловкость, потом, отбросив её, последовала за ним.

Дверь была по-прежнему из тех, с которыми непонятно, тянуть их или толкать, и когда я так и не разобралась, Кэмден открыл её мне. В магазине пахло в точности так же, как я запомнила – нафталином, сухими духами и медью. Женщина за прилавком была моложе той, у которой закупались мы, но ей тоже было не меньше шестидесяти, и она носила тяжёлые очки на уродливой цепочке. Оторвавшись от романа в бумажной обложке, она натянуто улыбнулась. Я знала эту улыбку. Из разряда «вот дерьмо, эти детишки сейчас меня грабанут». Она следила за каждым нашим движением.

В магазине не было никого, кроме старой дамы, которая, согнувшись пополам, копалась в щербатых чашках. Мы с Кэмденом пробрались к одежде, он – в женский отдел, я – в мужской, и принялись шумно рыться в вещах.

У меня кружилась голова, когда я подбирала ему идеальный наряд. В прошлом главной нашей целью было поиздеваться друг над другом, что было справедливо, мы ведь и так выглядели как идиоты. Теперь многое изменилось, но идея одеть Кэмдена как идиота мне по-прежнему нравилась.

Я выбрала жуткую кричащую красно-розовую гавайскую рубашку из поддельного шёлка, которая была ему велика по меньшей мере на два размера. Решила, что разрешу ему застегнуть её лишь до половины, чтобы как следует разглядеть его грудь (чёрт, когда я стала настолько озабоченной?) После этого выгодного приобретения я занялась брюками. Что-нибудь очень обтягивающее, хотя он ни тогда, ни теперь был не против обтягивающих брюк.

Но тут я нашла килт. Чёрно-зелёный тартан. О да, идеальный шотландско-гавайский прикид. Довершила образ чёрная шляпа-федора. Теперь он будет походить ещё и на детектива.

– Готово, – позвала я, – подобрала тебе наряд.

– Уже? – удивился он, не отрываясь от вешалок. – Мне сильно беспокоиться?

– Очень сильно. Если только ты никогда не мечтал стать шотландским сыщиком на Гавайях.

– Как частный детектив Магнум[9]9
  Герой одноимённого американского сериала, детектив, проживающий на Гавайях.


[Закрыть]?

– Ничего подобного.

Я обошла стойку с вещами, приблизилась к нему. В одной руке он держал блестящий топ-сеточку. Пойдёт. Но в другой он сжимал кожаную мини-юбку.

Я резко выдохнула через нос, виновато улыбнулась.

– Юбку я не надену, так что повесь на место.

Он покачал головой, перешёл к кардиганам.

– Правила есть правила, Элли. Тебе придётся надеть всё, что я выберу.

Я скрестила руки, стойка чуть покачнулась.

– Я не надену юбку.

Он сделал вид, что не слышит, и щёлканье вешалок начало сводить меня с ума. Зажав одежду, которую выбрала я, под мышку, я попыталась вырвать у него юбку. Он не сдавался.

– Ну правда, ты же знаешь, что не надену.

Он повернулся и посмотрел на меня, сдвинув тёмные брови.

– И почему же?

Вид у него был такой, словно я проверяю его терпение на прочность, и это, в свою очередь, стало проверкой на прочность для моего терпения. Я сузила глаза.

– Ты знаешь почему. У меня шрамы, Кэмден. До сих пор.

– И что?

Я с трудом сдержалась, чтобы не повысить на него голос.

– И что? И то, что я не стану терпеть твои издевательства.

– Так суть же в том, чтобы издеваться друг над другом. Ты вот хочешь нарядить меня как Тома Селлека[10]10
  Исполнитель роли детектива Магнума.


[Закрыть].

– Это другое. И по нашим правилам ты можешь одевать меня только в штаны и длинные юбки. Ты же знаешь, какая я.

Он чуть подвигал нижней губой, сосредоточенно глядя на меня.

– Я думал, ты уже это переросла.

Мои глаза едва не вылезли из орбит.

– Это нельзя перерасти, Кэмден. Я не такая, как ты. Я не могу просто забыть всё дерьмо, какое со мной случилось.

Он настороженно посмотрел на меня, весь – сплошной напряжённый нерв.

– Я ничего не забыл.

Его голос, став на два тона ниже, полз, как змея. Я опустила глаза, убрала руку с вешалки.

– Ну, тогда ты сам всё знаешь. Послушай, может, это плохая идея? Ну, нам по двадцать шесть, а мы играем в переодевашки… – Я глубоко вздохнула, повернулась к раздевалкам. Посмотрела в зеркало, и то, что я увидела, мне не понравилось.

Внезапно он оказался за моей спиной, обнял меня за талию. Развернул, притянул к себе ближе, сжал в объятиях. Вешалки повалились на пол, и из-за его плеча я увидела продавщицу, встающую из-за прилавка.

– Прости, – пробормотал он. – Я бесчувственный засранец.

– Всё нормально, – ответила я, стараясь казаться спокойной и сдержанной. – Я просто слишком зациклена на этом. Но я над собой работаю.

Он помолчал немного. Я услышала жужжание лампы над головой, шорох страниц, листаемых продавщицей.

– Ты по-прежнему смелая девушка, Элли, – сказал он мягко и грустно. – Это слишком плохо.

Я не поняла, что плохо, – что я смелая девушка или вся ситуация в целом. Пока я думала об этом, он выпустил меня и стал поднимать с пола нашу одежду. К моему облегчению, он вернул юбку на место и занялся брюками. За секунду он нашёл мне облегающие леопардовые легинсы. Вопиюще безвкусные. Идеальные.

Глава седьмая

Как следует повеселившись в магазине старья и забрав с собой жуткий ворох безумных вещей, мы отправились за продуктами. По счастью, правила требовали переодевания лишь на время ужина, и за покупками мы в таком виде не пошли.

Кэмден решил купить филе миньон, чтобы пожарить барбекю, на гарнир – спаржу. Ничего сексуальнее было и придумать нельзя, разве что добавить устриц. К чести Кэмдена, он спросил, нет ли устриц, но их не оказалось. Я взяла на себя выбор вина, остановилась на густо-красном.

– Если мы возьмём две бутылки, мы будем похожи на алкоголиков? – спросила я, поднимая вверх руки с зажатыми в них бутылками. Его глаза сверкнули.

– Стой так, – велел он мне.

– С бутылками? – удивилась я. Он поставил на пол корзину с едой и приблизился ко мне. Я стояла, не двигаясь, как статуя богини виноделия.

Он прижался ко мне так крепко, что между нами не осталось места. Его ярко-голубые глаза скользнули по моему лицу, губам, и он одной рукой приподнял мой подбородок. Я закрыла глаза, изо всех сил сжимая горлышки бутылок, и он приник к моим губам своими – тёплыми, нежными, сладкими. Казалось, моё тело потеряло вес, наполнилось лёгкостью и солнечным светом.

Когда его дерзкий язык скользнул по моей нижней губе, я едва не выронила бутылки. Он оторвался от моих губ, и я не успела на него наброситься. И к лучшему, учитывая, что мы стояли в центре супермаркета довольно консервативного квартала.

– Это в честь чего? – спросила я, наконец опустив руки. Они дрожали – не знаю, от напряжения или от поцелуя. Подняв корзину, Кэмден беззаботно посмотрел на меня.

– У тебя был классный вид. Что ещё сказать?

– Шлюховатый, наверное. С этими бутылками. – Я надеялась, что мои щёки не слишком горят.

– Ну да, и это тоже.

Спустя полчаса, когда мои губы всё ещё горели после нашего первого поцелуя (ну ладно, второго, если смотреть с технической точки зрения), мы вернулись в «Игры amp;Иглы» и отнесли сумки с продуктами на второй этаж, где он жил. Парадный вход был входом в тату-салон, чёрный располагался сбоку дома, рядом с маленьким гаражом. Я отметила, что там Кэмден держит не джип, а мастерскую.

– Я и не знала, что ты такой рукастый, – сказала я, когда он открыл дверь. Простая задвижка, ничего особенного. Я не заметила никаких датчиков движения, никаких камер, хотя по опыту знала – не факт, что их в самом деле нет. От улицы дом отделяла огромная живая изгородь адениума, скрывавшая дверь от посторонних глаз. Тоже плюс.

Он открыл дверь, впустил меня первой.

– Да нет, не сказал бы. Я как-то делал вывески на продажу, теперь только если для удовольствия.

Входная вывеска в тату-салон была прекрасна. Я спросила, сам ли Кэмден её сделал.

– Ага, и это стоило мне кучи времени и нервов. По счастью, когда ты издеваешься над деревом, оно не вопит от боли и не пытается привлечь тебя к суду, – он закрыл за нами дверь. – Ну вот, сюда я уже не всех пускаю.

Слева располагалась дверь, ведущая в салон. Справа – другая дверь, судя по всему, в гараж. Между ними лестница. Стало быть, у меня три выхода. Неплохо.

– Как мы попадём во двор? – спросила я, когда мы поднимались по лестнице.

– Через гараж, – ответил он.

Наверху было просто великолепно. Пол из дорогого дерева, мексиканские ковры, белёные стены, панели в стиле кантри. Огромные картины на окнах, грифы гитар, расположенные по диагонали от пола до потолка. Сам потолок – из медных панелей.

Он отвёл меня в кухню, маленькую, но уютную. К моей радости, тут царил бардак – в углу валялись пивные банки, стол был весь в крошках от тостера. Подобно тому как торчащие уши Кэмдена дали мне понять, что не такой уж он небожитель, тот факт, что он далеко не аккуратист, позволил мне проще воспринимать его роскошное жилище.

Мой взгляд сразу же привлёк портрет женщины, висевший над деревянным столом. Картина напоминала «Женщину в голубом» Пикассо, но явно была срисована с фотографии. Фигура женщины была выписана чётко, лицо размыто и завешано волной тёмных волос.

– Мне нравится эта картина, – я посмотрела на Кэмдена из-за плеча. – Это ты нарисовал?

Он улыбнулся.

– Я.

Татуировщик, плотник, художник… Кэмден был настоящей творческой личностью. Неудивительно, что его настроение менялось так часто.

Я хотела спросить, кто изображён на картине, но не стала. По напряжённому взгляду Кэмдена я догадалась, что это его бывшая жена. Задумалась, какого чёрта эта картина висит у него на кухне. Неужели он хочет, чтобы что-то напоминало ему о жене?

Хотя кто бы говорил. Девушка, укравшая машину бывшего бойфренда и сохранившая татуировку в память о нём. Я закружилась, хлопнула в ладоши.

– Потрясающе, Кэмден! Покажи мне остальные!

Он повёл меня в гостиную, где я увидела красновато-коричневые кожаные диваны, белые пушистые покрывала и прекрасный камин. Зимой здесь становилось жутко холодно, а центрального отопления во многих домах не было, так что камины, наверное, были в топе продаж.

И в топе самых сексуальных предметов мебели. Если мужчина и женщина пьют вино у огня, в большинстве случаев это приводит к тому, что стринги этой женщины полетят через всю комнату.

По счастью, я не успела сосредоточиться на этой мысли. Он привёл меня в спальню, где стояла узкая накрытая кровать. Всё остальное пространство заполняли картины.

– Здесь ты рисуешь? – удивилась я.

– Нет, в мастерской внизу, между коридором и салоном. Эта спальня – для Бена, на случай, если приедет в гости.

– Он приезжает?

Кэмден покачал головой и выключил свет. За этой комнатой была ванная – раковина в виде чаши, ванна на львиных лапах. За ней – комната Кэмдена. Как и в кухне, здесь было не убрано. Смутившись, он с виноватым видом принялся складывать разбросанную одежду в корзину для стирки.

– Прости, у меня нечасто бывают гости.

– К тому же ты мужчина.

Со своими недостатками, слава богу.

Я прошлась по комнате, провела рукой по уютному фланелевому одеялу, встала у окна. Мы были прямо над магазином, отсюда видны были сад камней и главная улица. Солнце медленно садилось, в золотистом свете плясали длинные тени.

– Хочешь сказать, ты опрятная и аккуратная, раз ты женщина?

Я скорчила гримасу.

– Смеёшься, что ли? Я покупаю одноразовую посуду, чтоб не мыть. А вместо пылесоса беру у кого-нибудь собаку, чтобы она съела все крошки с пола.

Он расхохотался, так что едва не надорвал живот. Какой прекрасный смех!

– Ну ладно, – сказал он, взяв меня за руку и уводя от окна. – Давай продолжать наш День Веселья. Пошли в сад, откроем вино.

– Что, экскурсия уже закончилась?

– Больше тут нечего смотреть, разве что мой кабинет и гараж. Если хочешь их увидеть.

– Конечно! – Я пожала плечами, будто на самом деле мне всё равно, и несколько минут спустя, после того как мы нашли два бокала для вина, он показал мне кабинет.

Он был маленьким и простым. Дверь внизу вела туда, соседняя дверь – в магазин. Задвижки были только на второй. Ещё было маленькое окно, в которое я без труда могла протиснуться. Именно этот план я и сочла самым подходящим. Попыталась разобраться, где открывается окно, и не навлечь на себя подозрений, но, судя по всему, оно находилось с той стороны изгороди.

У Кэмдена был симпатичный стол в стиле ретро, мятного цвета, за ним – пара металлических шкафов с файлами. Фешенебельная док-станция для айпода и наушников высилась на груде журналов; компьютер показывал слайд-шоу всевозможных пляжей. На клавиатуре лежали очки, за ними стояло фото в рамке. Мальчик на пляже, бросающий камень. Лица за широкой шляпой было не разглядеть, но я предположила, что это Бен.

Сейфа не было видно нигде. Даже под столом. Вот чёрт. Судя по всему, я вынуждена была грабить кассу, и хотя она была набита деньгами, такой вариант представлялся мне унизительным.

– Где ты хранишь оборудование? – спросила я. Он открыл небольшой шкафчик. Здесь, в отличие от комнат, царил идеальный порядок: на встроенных полочках стояли пластиковые коробки с ярлыками и наклейками. А под всем этим, на самой нижней полке – сейф. Он был прикручен к ней, так что просто сцапать его и убежать не вышло бы, зато комбинация была всего из трёх цифр. Здесь есть свои плюсы и минусы. С одной стороны, три цифры подобрать проще, чем шесть, с другой – поскольку три легче запомнить, их обычно не записывают на бумажке где-нибудь возле сейфа. Если цифр было шесть, в восьми случаях из десяти бумажка с номером находилась в той же комнате.

Мне требовалось угадать три цифры. Времени и терпения крутить диск и записывать результаты у меня не было, и уж точно я не собиралась действовать наобум. Мне нужно было с нескольких попыток подобрать код и смыться. Ни отпечатков, ни звука. Единственное, что я оставлю, – тонкий намёк на то, что это сделал не профессионал. Свидетельство неопытности.

С другой стороны, это я считала, что сейф полон денег или ценных вещей, а Кэмден, может статься, хранил в нём сувениры и любимые комиксы. Наверняка сумма со всех его проектов была достаточной, чтобы он мог сделать вклад в банке. Но я не хотела об этом думать. Не была готова к плану Б.

Удостоверившись, что не слишком пристально разглядываю сейф, я перевела взгляд на Кэмдена.

– Значит, здесь ты размышляешь?

Он со щелчком закрыл шкафчик.

– Всё, я иду вниз. Ты со мной или как?

Он взял меня под руку, в другой я держала бокалы. Постаралась не обращать внимания на чувство вины, коловшее в горле. Пройдя гараж, пахнущий орегонской сосной, мы оказались во дворе.

Здесь продолжался сад камней, окружавший большое каменное патио, по краям заросшее крапивой. Среди камней была маленькая лужайка, на которой стояли два шезлонга. Казалось, эту лужайку давным-давно не пололи, но жёсткая высокая трава смотрелась гармонично. За лужайкой располагалась соседская изгородь, которую было не видно за цветущими кустами и маленькими пальмами.

– Здесь так красиво, – прошептала я, упиваясь благоуханным воздухом. Ночные цветы раскрылись, солнце исчезло за горами, и мы утонули в голубой дымке.

– Подожди, – сказал Кэмден. Поставил вино, включил небольшой светильник на стене дома. Сад внезапно наполнился крошечными белыми огоньками, будто нас окружили миллионы мотыльков.

– Ты понимаешь, что у тебя самое крутое холостяцкое жильё в мире? Ты притягиваешь девушек, как магнит!

Он потянулся за очками.

– Магнит? Посмотрим, что ты скажешь, когда я надену этот роскошный наряд.

Я улыбнулась и протянула ему очки. Он в это время управлялся с пробкой.

– Между прочим, переодетый Том Селлек меня заводит.

Он улыбнулся мне такой улыбкой, что устоять было просто невозможно.

– Это хорошо, поскольку меня заводит Элли Уотт. Даже вообще раздетая.

Я снова вспыхнула. Вот дерьмо.

– Где она, эта Элли Уотт? Я её убью, – пообещала я, сжав кулак.

– Скажи мне, – попросил он нежно, – где она?

Его голос вернул меня с небес на землю. К несчастью, Элли Уотт была здесь. Я не знала, как бы себя повели другие мои личности.

– Могу показать тебе паспорт, – предложила я, взяв у него стакан, кружа в стакане жидкость. Я не сводила глаз с него, он – с меня. Он хотел что-то сказать, но не сказал ничего. Помолчав немного, поднял бокал.

– За наш День Веселья. – Его голос был тёплым, ласковым.

– И за ночь, – ответила я.

Иногда самые прекрасные планы рушит алкоголь. В нашем случае он их только улучшил.

Первая бутылка была выпита без закуски и сразу ударила мне в голову. За сегодня я съела лишь хот-дог на поле для гольфа, и эта обильная пища никак не могла сгладить действие алкоголя. Кому-то из нас пришла в голову идея тут же открыть вторую. Видимо, мне. Её мы тоже сразу распили, лёжа на шезлонгах и глядя на звёзды в чёрном небе.

Не буду врать – меня не покидало ощущение дежавю. Я вспоминала времена, когда мы с Кэмденом лежали на его батуте и слушали музыку. Должно быть, он тоже об этом вспомнил, потому что, когда мы пошли в дом за третьей бутылкой, включил айпод.

Выпив половину бутылки под «Feast of Wire» всё тех же Calexico, мы вспомнили, что хотели поесть. Кэмден рванулся за спаржей, стейками и нашими нарядами. Протянул мне сумку, стал разжигать огонь.

– Ты знаешь правила, Элли, – сказал он. – Нельзя есть, пока мы не переоденемся.

– Ты просто хочешь снять с меня одежду, да? – предположила я, роясь в ворохе. Вот он, мой жуткий топ или, скорее, лифчик в сеточку и штаны в стиле Пегги Банди[11]11
  Героиня комедийного сериала «Женаты… с детьми», аналога российского сериала «Счастливы вместе», в котором этому персонажу соответствует Даша Букина.


[Закрыть].

– Я могу это сделать иначе, – парировал он, подливая жидкость для розжига. Я всё равно заметила его дьявольскую улыбку.

Не сомневаюсь, подумала я. Хорошо, что не сказала вслух. Пьяной Элли нужно держать всё под контролем, подумала я и стала пить помедленнее. Пусть даже мне впервые за много, много лет было так весело, я всё же не должна была забывать, кто я и что здесь делаю.

Пусть даже каждая клетка моего тела кричала о свободе.

Спустя несколько минут двор наполнился искушающим ароматом жареного мяса. Я глубоко вздохнула, мой желудок заурчал.

– Тебе средней прожарки, да? – спросил Кэмден.

– Ну да.

Стало быть, время пошло. Пока он распаковывал спаржу, я развернула шезлонг так, чтобы он оказался к Кэмдену спиной. Посмотрев на соседские окна и убедившись, что свет не горит, стала стягивать джинсы. Но, к несчастью, я так надралась, что забыла перед этим разуться и шлёпнулась на траву.

– Что ты там делаешь? – крикнул Кэмден, звеня шампурами.

– Стой на месте! Всё нормально! – завопила я в ответ. Надеюсь, не так громко, что могли услышать соседи.

Я возблагодарила свою счастливую звезду за сапоги на молнии. Быстро их расстегнула. Лёжа на спине и задрав ноги выше головы, стащила джинсы, положила возле шезлонга. Потом, встав на колени, принялась искать свои мерзкие легинсы. Куда они, чёрт возьми, подевались?