Текст книги "Капкан для бабочки"

Глава 16

Следующие два часа Кики ползла в толпе страдальцев, измотанных погодой и пробками. Снег валил и валил, угрожая превратить город в один большой сугроб.

Ветер пригибал к земле редких прохожих и опасно поскрипывал в креплениях рекламных щитов.

В обычное время Кики стала бы нервно ерзать, оглядываться, переключать радиостанции и искать, чем бы занять время. Может, начала бы книжку читать, как не раз делала в плотных пробках. Но теперь ее мысли были заняты только Лизой. И еще ей не терпелось проверить свою догадку насчет дачного дома.

Зазвонил мобильный. Кики глянула на определитель – Вадим Дружинин. Что ему, интересно, от нее нужно?

– Привет, душа моя, – сказал он душевно, словно старый друг. – Как поживаешь?

– Спасибо, бывало и лучше. Что-то случилось?

– Да в общем, ничего особенного. Мы с Лизой разводимся.

– Вот как? – Она не нашлась что ответить.

– Да. Точнее, это я с ней развожусь, а она строит мне козни и втыкает палки в колеса. Но я с этим как-нибудь справлюсь.

– Она против?

– Конечно, против! Не Стасик же ее будет содержать! – И он расхохотался, словно речь шла о чем-то удивительно смешном. Кики передернуло: она до сих пор не могла смириться с мыслью, что Стас и Лиза… что они вместе.

– И зачем ты звонишь? – спросила Кики резче, чем следовало бы.

– Сообщаю тебе, что отныне я почти свободен. Это вопрос нескольких недель, я надеюсь. Так вот, я приглашаю тебя сходить куда-нибудь, отметить это радостное событие. Ты у нас девушка холостая, так что мы смело можем плевать на условности и закатиться куда-нибудь. Я знаю симпатичный клуб…

Он пьян, поняла Лиза. Не то чтобы упился вдребезги, но голос чересчур веселый, что с Вадимом в принципе случалось редко.

– Слушай, я уже говорила и повторяю в последний раз: у меня нет большого желания идти куда-либо, тем более с тобой. Все, пока!

Он что-то пробормотал в трубку, пытаясь возразить, но Кики уже отключилась. Слушать пьяный бред Дружинина ей не хотелось.

Скоро она добралась до условленного места. Черепашьими темпами она ползла вдоль тротуара, высматривая майора, и наконец увидела его мешковатую фигуру. Кики не сразу узнала его из-за старомодной шляпы, которую упрямо сдувало ветром, и тот был вынужден придерживать ее обеими руками.

Кики посигналила, помигала фарами, и Раменский ввалился в машину, неуклюжий и заснеженный.

– Добрый вечер, – пробурчал он, отряхиваясь. На Кики полетели капельки талой воды. – Погода просто с ума сошла, вам не кажется?

– Кажется. Здравствуйте.

Раменский шумно вздыхал и устраивал на коленях свою мятую шляпу, словно выпавшую из семидесятых. Потом он попросил разрешения закурить. Вообще чувствовалось, что в маленьком «форде» ему неудобно и неловко.

Амплуа мешковатого типа удавалось ему на ура.

– У вас какие-то дела на даче? – осведомился он, вытряхивая из пачки сигарету и разминая в желтоватых от никотина пальцах.

– Ага. Надо кое-что посмотреть, кое с чем разобраться, – ответила она.

Внимательно следя за дорогой, Кики краем глаза рассматривала Раменского. Неказистый, угрюмый, весь какой-то помятый, однако глаза блестят живым, ярким блеском, словно у охотничьей собаки, почуявшей след.

– Ну что же, Кира Сергеевна, не будем терять время. Я вас слушаю.

Она моментально забыла их недавние перепалки и собственное раздражение в адрес хамоватого майора. Почти всю дорогу до Абрамцева Кики рассказывала ему все, что ей удалось узнать за предыдущую неделю. Раменский молча слушал, и вид у него при этом был обалдевший.

– Что скажете? – спросила Кики, когда рассказ был закончен, а у нее пересохло в горле.

– Скажу, что на первый взгляд вы правы. То есть с логикой у вас все в порядке.

– А на второй взгляд?

– Чтобы подтвердить ваши догадки, нам нужны доказательства.

– По-вашему, машина на аэропортовской стоянке и все остальное – это не доказательства?

– Это называется «косвенные улики», – разъяснил Раменский. – Машину она могла оставить по любой причине. К примеру, не хотела возвращаться вместе с вами из аэропорта. Или просто не любит ездить на такси. Это все ерунда. Да и мотива я пока не вижу: все ваши догадки о том, что Дружинина была любовницей Холода, пока умозрительны. Вот если бы у вас были улики…

– То есть я должна еще и улики для вас добывать? – взвилась Кики. – Ну уж извините, тут я сплоховала. Виновата, исправлюсь!

– Кира Сергеевна, не стоит нервничать. Вы все сделали правильно.

Кики молчала, приходя в себя. Как только закончится вся эта история, она первым же самолетом улетит куда-нибудь отдыхать.

– Осталось только узнать, какого черта вам понадобилось тащиться в такую метель на вашу дачу, – сказал Раменский после долгого раздумья. – Этого я пока не понял.

– Если хотите, называйте это велением интуиции.

– Интуиции? Вы верите в эту чушь? – Майор брезгливо скривился. – Это все штучки в духе глянцевых журнальчиков.

– Я верю, потому что я женщина и у всех нас интуиция развита, разве что у кого-то в меньшей степени.

– Ну и где была ваша интуиция, когда вас умело обманывали подруга и жених?

Испытывая горячее желание выкинуть этого хама и невежу из машины, Кики ответила ровно и нарочито холодно:

– Хотелось бы ответить, что это совершенно не ваше дело… Но не буду грубить. Просто в том случае я не подозревала в предательстве близких людей. Никаких поводов для ревности у меня не было, вы сами сказали, что обманывали меня очень умело. Не в моих правилах подозревать людей во всех грехах без веских на то причин.

Раменский ничего не ответил, завозился на сиденье, устраивая поудобнее свою драгоценную шляпу. Никаких вопросов он больше не задавал.

Она долго тащилась по поселку: дороги здесь, похоже, не чистили уже давно, и машины накатали в снегу колеи. Входя в повороты, Кики с трудом удерживала машину, которая норовила уползти куда-то в кювет. На повороте, ведущем к дому, Кики остановилась.

– Все, дальше мы не проедем. Увязнем, и придется толкать.

По лицу Раменского было понятно, что эта перспектива его не прельщает. Он с сомнением глянул на Кики:

– А пешком далеко?

– Несколько минут. Пойдемте.

Она проехала еще немного вперед, чтобы никому не мешать, уткнулась носом в плотный сугроб. Раменский с пыхтеньем вывалился из тесного салона и шумно задышал, совершенно как большой пожилой пес. Кики тоже вышла на улицу, подняла воротник пальто.

Снег и ветер здесь ощущались гораздо сильнее, чем в городе. Худющую Кики буквально сдувало с ног. Она оглянулась на машину и не увидела ее за плотной стеной снега.

Спотыкаясь и увязая в снегу по колено, они со майором доковыляли до дома, и Кики кинулась открывать калитку.

– Да, красиво у вас тут, – невпопад ляпнул Раменский. – Природа…

– Ага, природа. Заходите, пожалуйста.

Дорожки на участке пропали под толстым снежным одеялом, так что приходилось идти прямо по нетронутой целине. Раменскому явно не нравился этот способ передвижения, но что он мог поделать? До Кикиных ушей донеслось его недовольное бурчание: «Лучше бы я надел валенки…»

Дверь снова упорствовала, но Кики быстро с ней справилась. Они вошли в дом, вспыхнул свет, и Раменский удивленно присвистнул:

– Ничего себе! Это и есть тот «небольшой погром», о котором вы говорили? Да здесь у вас словно смерч прошел!

– И правда похоже. Располагайтесь, чувствуйте себя как дома.

Раменский пробубнил что-то в том духе, что дома у него не в пример чище, да и вещи не валяются где попало, но Кики уже не обращала на этого зануду внимания. Она закурила и присела на перевернутое кресло со вспоротой обивкой.

– Ну, и вы всерьез полагаете, что здесь были спрятаны деньги? – скептически спросил майор. – В вашем древнем домике?

– Да, полагаю, – азартно ответила Кики, обводя взглядом комнату. – По-вашему, это звучит глупо?

– Нет, просто крайне нереально. Впрочем, с удовольствием выслушаю ваши доводы.

– Все просто. Вероятней всего, именно Лиза – та самая загадочная любовница Холода. Возможно, она принимала участие в ограблении, возможно, была просто сочувствующей. Холод затаился, лег на дно. Было бы логичным спрятать деньги до тех пор, пока ситуация не устаканится, во избежание опасности быть пойманными. Я предполагаю, что Холод должен был где-то спрятать деньги.

Раменский кивнул с задумчивым видом и похлопал по карманам пальто в поисках сигарет.

– Так вот. Убийца явно хотел завладеть деньгами! Другого мотива я просто не вижу. Буквально через два-три дня после убийства разгромили эту дачу. Предположим, Лиза и Холод встречались и им нужно было надежное место для встреч. Дача подходит идеально: соседей нет, окраина, никаких тебе любопытных глаз. А теперь посмотрим в окно и увидим, что дача Дружининых находится совсем рядом с моей!

Эти слова Кики выговорила с триумфом сыщика, раскрывшего сложное дело, а Раменский машинально перевел взгляд на окно, за которым виднелась темная громада Дружининского особняка.

– Я предположила, что Лиза рассказывала Холоду про свою малахольную подружку, которая забыла про старый дачный домик и наведывается туда раз в году. И я почти уверена, что деньги он спрятал где-то здесь, и Лиза об этом знала. Именно потому и учинила тут погром.

– Вы считаете, хрупкая женщина в состоянии нанести такие разрушения?

– Запросто. Вы сомневаетесь, что я не переверну кресло и не распорю ножом обивку? Так почему Лиза не могла? Обратите внимание, тяжелая мебель стоит на своих местах. Я думаю, Холод посчитал, что здесь деньги будут более-менее надежно спрятаны.

– Совершенно абсурдно и нелогично, но я склонен вам верить. – Майор бесцеремонно стряхнул пепел прямо на пол. – Простите, Кира Сергеевна, здесь есть что-то похожее на кофе?

– Молотого не обещаю, а растворимый, кажется, был. Подождите секунду, я поищу.

Она отправилась на кухню, нашла уцелевшую в разгроме жестянку с растворимым кофе и открыла вентиль на газовой трубе. Чайник тоже нашелся в завалах на полу. Поставив на огонь воду, Кики помыла две гигантские кружки и вернулась в комнату.

Раменского там уже не было, но слышались его шаги в дальних комнатах. Пока закипал чайник, она снова уселась на перевернутое кресло и попыталась представить себя на месте Холода, прячущего деньги. Куда можно спрятать? Ведь полмиллиона – нехилая сумма, по объему выглядит весьма внушительно. Так что тайник или укромное место должны быть достаточно просторными.

«Я не стала бы прятать деньги мелкими партиями, к примеру, отдирая плинтус и засовывая по одной пачке. Если и прятать в разных местах, то крупные доли: половину, треть, четверть. Но логично предположить, что в чужом доме человек не будет особенно изощряться с тайниками. Ведь может наступить такая ситуация, когда придется действовать очень быстро, и тогда не будет времени отдирать каждый плинтус».

Скоро чайник закипел, Кики щедро бухнула кофейный порошок и с чашками в руках отправилась на поиски Раменского.

Майор обнаружился в самой дальней комнате, где с любопытством изучал россыпь самого разного хлама, валяющегося на полу.

– Ваша подруга постаралась. Вряд ли она уложилась за один день. Ведь приходилось прочесывать каждый уголок. О, спасибо, кофе будет очень кстати. А сколько всего комнат в доме?

– Четыре на первом этаже и три спальни на втором. Плюс кухня, ванная комната и подсобные помещения. Да, ей, наверное, пришлось приезжать несколько раз.

– Кира, а зачем вы вообще приехали сюда? Вы считаете, что она не нашла деньги?

– Не знаю, – честно призналась Кики. – Я хотела просто проверить свою догадку на месте.

– Ну и как, проверили? – насмешливо поинтересовался Раменский.

– Пока нет! Почему у меня такое чувство, будто эта ситуация вас чрезвычайно забавляет? – рассердилась Кики.

– Потому что она меня на самом деле забавляет. Но вы не обращайте на меня внимания, я вообще страшный зануда и постоянно ворчу. Вы молодец, настоящая мисс Марпл… Разумеется, с поправкой на возраст.

Так и не поняв, похвалили ее или пожурили, Кики отхлебнула кофе. В доме было холодно, поэтому горячий напиток пошел на ура. А о чашку было очень приятно греть озябшие пальцы.

– О чем это мы? Ах да, деньги… – протянул Раменский скучающе. – Мне кажется, подружка ваша давным-давно их нашла.

– Не уверена. Во-первых, я заметила, здесь кое-что изменилось с моего последнего приезда.

– Вы и такое запомнили?

– На минуточку, я художник, и у меня прекрасная зрительная память. Я уверена, что кое-какие вещи валяются не там, где раньше, а закрытые дверцы шкафов сейчас открыты. Так что Лиза, вероятно, приезжала сюда не раз.

– А может, она на следующий же день нашла тайник с деньгами?

– Во-вторых, сегодня мне звонил ее муж. Он намерен разводиться. Вадим для Лизы был источником существования. Она, конечно, зарабатывает сама, но тысяча долларов в месяц, как вы понимаете, ее не устроили бы. Она избалована дорогими машинами и дизайнерскими нарядами.

– Если бы ваша Лиза узнала, сколько зарабатывает майор, она расплакалась бы от сочувствия, – буркнул Раменский.

– Я тоже вам сочувствую, но сейчас дело не в этом, правда? В общем, Вадим сказал мне, что Лиза намерена противиться разводу и не даст согласие. Если бы у нее было полмиллиона баксов, я почти уверена, развод бы она дала без звука.

Раменский задумчиво покивал и залпом опустошил чашку.

– С вашего позволения, я поднимусь на второй этаж, посмотрю, как там и что.

Кики посмотрела, как он поднимается по лестнице, цепляясь за поручни полами пальто, и снова вернулась в гостиную. Где же все-таки спрятаны деньги?

Она почти не сомневалась, что Холод сумел найти для них подходящий тайник, но не изобретал велосипеда. Да и Лиза скорее всего их не нашла.

Сигарета дотлела в пальцах, кофе закончился, и Кики со вздохом пошлепала на кухню. Она понимала, что ее оптимизм был напускным, но продолжала себя подбадривать. Не может быть, чтобы она не смогла догадаться, где парень устроил тайник…

Взгляд зацепился на приоткрытой крышке подпола. В прошлый раз Кики подвинула ее наполовину, чтобы ненароком не свалиться. Теперь же подпол заинтересовал ее гораздо сильнее.

Она сдвинула крышку и потерла пальцы, счищая налипшую паутину. Наверное, там, внизу, полно пауков, хорошо, если мышей нет. Внизу стоят банки с доисторическими консервами, хорошо бы их выбросить, чтобы не приманивать вредителей.

Паутина не счищалась, и Кики машинально вытерла руку о джинсы…

Погодите-ка! Кажется, это единственное место в доме, куда Лиза не добралась. Она же безумно, до истерики боится пауков. Надо обладать очень бурным воображением, чтобы представить себе Лизу, которая спускается в подпол, не обращая внимания на паутину.

«А паук-то был упорный, – подумала Кики и тихонько засмеялась. – Надо же, настоящую сеть сплел, огромную!»

Больше не думая ни о чем, она принялась спускаться в подпол по шаткой лесенке, но передумала. Сбегала в кладовку, поискала фонарик, но обнаружила, что в нем сдохли батарейки. Черт, что за невезуха! Потом ей пришло в голову, что вместо фонарика сгодится и мобильник.

Первый раз в жизни яркий свет, который испускал ее телефон, не доставил Кики ни малейшего раздражения. Никакой фонарик и в подметки ему не годился!

Подпол был вырыт с размахом – глубокий и просторный. Дедушка настроил там прочных деревянных стеллажей до потолка, где хранили и многочисленные консервы на зиму, и овощи, и яблоки. В детстве Кики обожала подпол, часто туда залезала по поводу и без повода. Поэтому сейчас она нисколько не боялась влажной темноты, шевелящейся по углам.

В длину подпол был не меньше трех метров. Кики прошла до конца, уткнулась в стену, посветила своим импровизированным «фонарем» по сторонам.

На полу громоздятся старые ящики, какие-то бочки, стеллажи пустые, лишь в углу сгрудились трехлитровые банки с солеными огурцами пятилетней давности. Кики обшарила все ящики, заставляя себя не думать о том, что здесь могут быть крысы. Потом посветила телефоном на полку, уставленную банками. Отодвинула одну, вторую… И издала победный индейский клич.

Деньги были там. Пачки долларов, небрежно напиханные в пустые трехлитровые банки. Кики зажала рот ладонью, ошеломленно глядя на эту кучу денег. Банок было шесть.

Вот оно, ради чего была затеяна вся интрига с убийством, с разыгрыванием ролей, с подставами и хитроумными планами. Ради этой груды зеленых бумажек.

«Ну, от одной баночки бумажек ты бы и сама не отказалась?» – проснулся внутренний голос.

Кики подавила нервный смешок. Чего-чего, а остроумия Павлу Холоду, ныне покойному, было не занимать. Деньги в банках – простенько, но в то же время со вкусом и двойным дном.

Наверное, сейчас надо было ликовать от собственной прозорливости и догадливости, а также от того, что загадка наконец-то разрешилась… Но на Кики вдруг навалилась такая апатия и тоска, что она едва удержалась от того, чтобы не зареветь.

Чтобы не поддаваться эмоциям, она перенесла банки поближе к лестнице, в несколько приемов вытащила их и расставила в кухне на полу.

Зрелище было сюрреалистическим – полмиллиона баксов, рассованные по банкам для засолки огурцов. Хорошо, что Лиза этого не видит, – у нее случился бы нервный припадок. Кики сунула руки в карманы и отошла от банок подальше.

Сейчас зайдет Раменский, и как бы припадок не случился с ним самим! Придется отпаивать валерьянкой.

За окнами вдруг словно что-то пошевелилось, и Кики испуганно вздрогнула. Подошла поближе и вгляделась в плотную тьму, какой никогда не увидишь в городе. Но разумеется, ничего не заметила, только глаза заболели.

Ну что, пора заканчивать эту бредовую историю, и пусть Раменский вызывает своих коллег, писать протоколы и оформлять находку. Неплохой вещдок, согласитесь.

Вдруг хлопнула входная дверь, простукали каблуки, резко распахнулась дверь, ведущая из прихожей в кухню… И Кики замерла, глядя, как медленно приближается заснеженная фигура в дутой куртке и черной лыжной шапочке. Светлые волосы падали на лицо, поэтому Кики не сразу узнала вошедшего.

– Привет, – сказала Лиза.

Краска бросилась Кики в лицо, и она инстинктивно отступила назад. Споткнулась о злополучные банки, набитые деньгами, и чуть не упала.

– Вижу, ты нашла их. – Лиза хмыкнула, и ее рука неуловимым движением скользнула в карман. – Давай решим все мирно, о'кей? Ты отдаешь мне деньги, и я уйду.

– Что ты здесь делаешь? – с трудом выговорила Кики, но осеклась. Ей в лицо смотрел черный зрачок пистолетного дула.

– Я серьезно говорю, – сказала Лиза веско. – Стрелять я умею, не сомневайся.

– Нисколько не сомневаюсь.

В голосе Лизы звучали истерические нотки, несмотря на то что она явно сдерживала себя. Кики вдруг ощутила всю абсурдность ситуации: лучшая подруга держит ее на мушке. Откуда, черт возьми, у нее пистолет? Что она задумала?

Страха почти не было. Голова работала четко и ясно. Где-то поблизости находится Раменский, он может помочь, лишь бы только Лиза не наделала глупостей!

– Давай, подруга, шевелись. Найди какой-нибудь пакет и положи туда деньги. Только быстро.

– Хорошо! – Кики спокойно кивнула и шагнула ей навстречу. – Ты только не делай глупостей, ладно?

Рука Лизы ощутимо дрожала, и Кики сглотнула. Лишь бы она случайно не нажала на курок!

Пакет нашелся довольно быстро, и Кики, присев на корточки, принялась вынимать из банок тугие пачки денег.

– Шевелись, шевелись! – прикрикнула Лиза.

– Скажи, пожалуйста, зачем ты все это устроила?

– Я вижу, ты не удивлена. Значит, обо всем догадалась. Что ж, ты оказалась сообразительней, чем я ожидала.

– Лиз, давай без глупостей, хорошо? Скажи мне, ты все затеяла, чтобы присвоить деньги?

– Да какое твое дело? – заорала вдруг Лиза, размахивая пистолетом. – Помолчи и не задавай лишних вопросов.

Она была явно на грани. Руки тряслись, голос дрожал, глаза лихорадочно блестели сухим болезненным блеском. Кики сжалась, в каждую секунду ожидая выстрела. Автоматически складывала в пакет доллары, а мозг выдавал вариант за вариантом. Кинуться на нее, метнуть тяжелую банку, выбить оружие из рук… Но все это могло закончиться весьма плачевно. Неуклюжая Кики против спортивной Лизы – исход предрешен. К тому же не стоило забывать об оружии.

– Откуда у тебя пистолет? – спросила она ровным голосом.

– Купила, дорогуша. Сейчас это не проблема. Так, значит, ты обо всем догадалась? Ну и когда же?

– Сегодня. Когда вспомнила о том, что сказала мне соседка.

– О чем ты?

– Ты неплохо изобразила меня, скопировала мой голос, даже пообщалась с соседкой, но с одной деталью прокололась. Ты рассказала ей о том, что в Калининграде сильный снег и очень холодно. А ведь все прогнозы обещали солнечный теплый день. Ты же помнишь, как резко изменилась погода? Вот я и решила, что об этом могли знать только ты и я. Значит…

– Да, ты далеко не дура, – согласилась Лиза, и в ее устах это прозвучало почти ругательством. – Но я не робот, могу и ошибаться. И все же, согласись, какая отличная получилась игра!

– Ну тогда расскажи мне, в чем смысл этой игры. Я не стану тебе мешать, ты можешь уйти с деньгами… В конце концов, это твои личные проблемы. Но я должна знать, ради чего меня предали.

Лиза хмыкнула и помахала пистолетом.

– Хитришь, подруга? Надеешься, что сможешь меня обмануть?

– Все это время хитрила именно ты, – презрительно ответила Кики. – Забирай свои деньги, раз ты так их жаждала!

И она пнула Лизе под ноги пакет, набитый долларами.

– Это деньги Холода, ведь так? – спросила она.

– Я смотрю, ты все знаешь. – Лиза присела на корточки, не глядя, пошарила в пакете и рассмеялась. – Что ж, я отвечу, если ты желаешь. Нет, это не деньги Холода. Это наши общие деньги. Что с того, что он великий хакер? Помогала-то ему именно я! Без меня он не смог бы заполучить эти бабки, ясно тебе?

«Да, да, говори», – мысленно взмолилась Кики. Кажется, Лиза теряет бдительность. Ей кажется, будто никакой опасности и быть не может. А тем временем и Раменский подоспеет…

– Я познакомилась с ним случайно. Ничего особенного Пашка собой не представлял – классический неудачник и лентяй. Одна радость в жизни – компьютеры. Но красавчик – ничего не скажешь. Поначалу он меня интересовал только в одном смысле. Но потом я поняла, что у него неплохие мозги. Именно я разработала весь план, этому придурку оставалась техническая часть. И после этого он посмел заявить, что деньги принадлежат ему! Это ли не черная неблагодарность?!

Лиза поднялась, не опуская пистолета. Но Кики чувствовала, что та слегка расслабилась и увлеклась своей историей.

– Ведь мне пришлось долго уговаривать Пашку пойти на ограбление. Ты не представляешь, как он трусил. Короче, все получилось, но деньги Пашка забрал себе и куда-то спрятал. Меня он в расчет не брал. Я, конечно, не стала качать права, чтобы не спугнуть его. Полтора года он отсиживался на съемных квартирах, жил по поддельному паспорту…

– Нет, паспорт был настоящий, но принадлежал другому человеку, – вставила Кики и тут же пожалела о своих словах. Выражение глаз Лизы моментально изменилось.

– Да ты, оказывается, неплохо осведомлена! – процедила она холодно. – Откуда дровишки?

– Я нашла в Интернете статью о сгоревшей машине и просто сложила два и два. Кстати, это ты стащила у меня из кухни распечатку этой статьи?

– Да я жутко перепугалась, увидев Пашкино лицо! И схватила эти чертовы бумажки, чтобы избавиться от них.

– Зря ты это сделала. А впрочем, какая теперь разница! Лиз, он же убил того парня, верно? – Терять Кики было уже нечего. – Не знаю, как он сумел это провернуть, но в машине вместо него сгорел Матвеев, а Павел с его паспортом преспокойно вернулся в Москву.

– Так вот, учти, я в этом не участвовала! Алкаша Холод убивал сам, я ни о чем и не догадывалась, пока он мне паспорт не показал. Это он двух зайцев убивал. С одной стороны, даже если б менты вышли на его след – что с покойника возьмешь! А еще он был рад до безумия, что от маменьки своей свалил. И от сестрички. Они запилили парня, вот он и избавился от семейки.

– Так, значит, вы ждали, пока шум вокруг ограбления утихнет.

– Да, Холод сидел на съемных квартирах. Изредка приезжал сюда, в Абрамцево. Мы с ним выходные проводили. Красивый был мужик, а в постели что вытворял… – И Лиза сладко зажмурилась.

Кики поразилась ее цинизму.

– Ты рассказала ему, что я на даче появляюсь редко, и он решил спрятать деньги здесь.

– Да, он был хитрый, гад. Сначала арендовал ячейку, но кода я не знала, и ключ был только у него. А потом начал заводить разговоры в том духе, что хорошо бы ему уехать за границу. Сделать нормальный паспорт и уехать. И при этом – ни слова обо мне. А ты себе не представляешь, как мне Вадим надоел. Урод, скотина! Но уйти я от него не могла, мигом осталась бы с копеечной зарплатой у разбитого корыта. Я рассчитывала на Пашку, что мы вместе уедем. А оказалось, в его планы это не входило. – Она горько усмехнулась, взмахнула пистолетом. – Тогда я и решила, что надо его перехитрить. Я хотела подкупить сотрудников банка, но там мне сказали, что Холод отказался от аренды ячейки. То есть деньги он куда-то перепрятал. Я начала за ним следить. В один прекрасный день он сел на электричку и поехал сюда, в Абрамцево. В руках у него был чемоданчик. Я сразу поняла, что Пашка собирается спрятать бабки. Он перелез через твой забор, потом вскрыл замок на двери.

– Разумеется, ты не могла за ним последовать. Он бы сразу тебя засек.

– Ага, умница девочка. Мне оставалось только спрятаться и ждать. Через полчаса он вышел с чемоданчиком, но так легко им помахивал, что было ясно – внутри пусто. Деньги были спрятаны где-то в доме, но где именно, я и понятия не имела. И тогда я решила, что этого гада нужно наказать.

– Ты решила его убить?

– Что за тон? – прикрикнула на нее Лиза. – Ну прямо мать Тереза. Можно подумать, ты святая! Да, я решила: хватит маяться возле мужа-кобеля. Но мне нужны были деньги на свободную жизнь, а Паша со мной делиться и не собирался. Да и что мне его жалкие подачки? Я хотела получить все деньги… И я их получила.

На минуту Лиза замолчала, вспоминая происшедшее. Кики нервничала и поглядывала на дверной проем за ее спиной, с секунды на секунду ожидая появления майора, но тот не торопился Кики на помощь. Он что, уснул там, на втором этаже?

– Я закурю? – Кики вопросительно похлопала по карману пальто.

– Только без глупостей, хорошо? Пистолет снят с предохранителя, так что…

Кики медленно вытащила из кармана сигареты и с наслаждением закурила. Она по-прежнему сидела на полу, чувствуя, как затекают ноги.

– До нашей командировки в Калининград оставалась неделя. Я все тщательно продумала. Купила такую же, как у тебя, одежду, парик, сумку. Сделать копию с твоих ключей – дело получаса. Я была ласкова с Пашкой, не заводила разговоры о деньгах и рассказывала ему, что у нас с мужем все хорошо. Он успокоился и расслабился. Когда мы были в Калининграде, я позвонила ему и назначила встречу в твоей квартире.

– Зачем, Лиз? Зачем тебе понадобилось втягивать меня в эту, как ты выражаешься, игру? Почему?

– Ты не знаешь? Хорошо, я скажу зачем. Меня бесило то, что ты такая счастливая, не живешь, а порхаешь как бабочка. У тебя никаких проблем: милый очаровашка Стас, работа, о которой ты мечтала, любящие родители. Ты красивая, хотя и не прилагаешь к этому ни малейших усилий.

– Стаса ты у меня отбила именно по этой причине?

– Ты знаешь, он мне был даром не нужен. Я просто хотела, чтобы у тебя появилась хоть одна проблема. Чтобы и у тебя появились морщинки от переживаний и горьких мыслей!

– Что ж, спасибо хотя бы за честность. Но я думала, что мы подруги.

– Ага. Подруги. Я не люблю свою работу, ведь я хотела стать дизайнером. Но у меня таланта не хватило, вот и приходится заниматься этой скучищей. Меня не повышают, в то время как ты вся такая успешная и талантливая! Ты на моем месте поступила бы так же!

На это замечание Кики даже отвечать не стала. Ей казалось, что все происходит в дурном сне. Скорей бы он закончился… Но как она могла быть настолько наивной, настолько глупой? Впрочем, Лиза скрывала свои истинные чувства как настоящая актриса.

– Да, у тебя неплохо получилось, – сказала она и погасила сигарету о бок стеклянной банки.

– Что получилось?

– Играть. Никогда бы не подумала, что моя любимая подружка… Я была уверена, что ты всегда будешь на моей стороне.

– Да ладно, Кики, детка, за полмиллиона долларов чего только не сделаешь! Кроме того, я хотела обезопасить себя и подсунуть ментам готового подозреваемого. Тебя. Короче, я сумела убедить Пашку, что нам непременно нужно встретиться в твоей квартире. Наврала ему с три короба, сейчас уже и не вспомнить. Он встревожился и, разумеется, приперся на встречу. В день вылета я оставила на парковке машину, в багажник загрузила тряпки, чтобы стать похожей на тебя. Ты же понимаешь, мне нужно было перевести на кого-то стрелки. Нельзя было, чтобы меня заподозрили. И хотя риск был минимальным, я решила подстраховаться. Короче, ты идеально подходила на роль бессловесной жертвы!

Она помолчала, тоже закурила и внимательно глянула на Кики.

– Да-да, идеально. Я все классно придумала: изобрела мифическую сестру из Барселоны, нашла такси, а сама помчалась к тебе. У меня все было рассчитано по минутам. Пашка уже ждал меня в назначенном месте, недалеко от вашего дома. Я вручила ему ключ, велела выключить свет на твоем этаже, чтобы без лишних свидетелей войти в квартиру. А сама быстро переоделась в машине, натянула парик. На лестнице столкнулась с соседкой, она со мной поздоровалась, и я обрадовалась. Значит, удачно загримировалась, если меня с ходу приняли за тебя. Но не стоило говорить о погоде, ты права. Впрочем, это уже не важно.

– Можно, я продолжу? Ты зашла в квартиру, предложила Холоду пройти в кухню. А сама надела мои перчатки, открыла шкаф, взяла статуэтку и…

– Да, это было самым сложным. В конце концов, с этим парнем я провела немало приятных часов. Но любое дело требует жертв. Потом я закрыла дверь на ключ и побежала к выходу. Самым опасным было не столкнуться с тобой. Поэтому я выключила свет на каждом этаже – у вас там очень удобные кнопочки на распределительных щитках. Но, как оказалось, эта идиотская авария спутала мне все карты. План рушился на глазах. На следующее утро я позвонила тебе на мобильный и чуть не упала в обморок, когда ты мне ответила. Я-то рассчитывала, что менты не будут долго раздумывать…

Да, тот звонок утром на даче, вспомнила Кики.

– А я все это время мучилась сомнениями. Я поняла, что убил кто-то из вас четверых. Но кто?

– Да, я видела, как ты бледнеешь и худеешь. Тогда, в ресторане, я попыталась перевести стрелки на Жанну. Скажи, ты ведь ее подозревала?

Кики ничего не ответила. Ей было почти физически плохо, но она держалась. Раменский, черт побери, где же он?!