Текст книги "Различные миры моей души. Том 2. Сборник рассказов и стихов"

Наконец наши отпуска совпали. И, что удивительно, летом! Наконец он смог выполнить своё обещание и поехать со мной вдвоём на море. А то я, занятая своими детьми, работой и, наконец, исчезновением из моей жизни мужа после развода могла позволить себе только один вид отдыха – дома на диване. За всё прошедшее время меня так всё достало, что свои предыдущие отпуска я так и проводила. Если бы ещё матушка не названивала… А мой любовник со своей вахтовой работой отпуска проводил со своей семьёй. Да, я была любовницей. И пока его жена не была в курсе наших отношений, меня всё вполне устраивало. В новый брак я не стремилась. Мне предыдущего кошмара было достаточно. Поэтому я не собиралась уводить Володю из семьи. Да и он не проявлял такого желания. Я ему была нужна. Как и он мне. Иногда при наших встречах он становился на какое-то время задумчивым, иногда я замечала его мгновенное смятение. О чём он думал? Я не хотела влезать ему в душу. Я берегла его чувства. Хотя я очень хотела, но я не названивала ему каждый час, не писала в вайбере каждую минуту, а во время встреч не держала его всё время за руку. Моё сердце обливалось кровью, когда он говорил о своей жене или том, что он общается с другими женщинами. По его словам, спит он только со мной. Но разве можно верить мужчине? Да ещё, у которого есть любовница? Я думала о нём каждый день, чуть не каждый час. А он – возможно, не думал вообще. Любили ли мы друг друга? А что такое любовь вообще? Мой бывший муж уверял, что любит меня. И, когда сидел годами без работы, требуя обслуживать себя как выполняющего мужские дела по дому хозяина, и когда вопил, что его не уважают как отца, когда он постоянно напивался по вечерам. Починенный лет пять назад кран, переклеенные двенадцать лет назад обои, недавно повешенное в комнате дочерей зеркало после пяти лет уговоров, и другие «мужские» дела, которые он снисходил делать после долгих уговоров раз в сто лет, а также несделанный бачок унитаза, разбитая плитка в ванной, перекошенные двери в комнате и на кухне, неостеклённый балкон, непочиненный порожек входной двери и другие несделанные дела по дому, которые он всё время сделать обещал, но так и не сделал, как-то не доказывали мне ни его любовь, ни то, что он хозяин в доме. Приходящий тиран, который требовал отношения к себе как к господу богу, который муштровал детей, требуя от них беспрекословного исполнения обязанностей по дому, которые сам не выполнял. Но переполнило мою чашу терпения то, что от морального садизма он захотел перейти к рукоприкладству. Я его не боялась. Может, именно это его бесило. Не боялась, но и терпеть такую «любовь» я не собиралась. Поэтому я подала на развод. Нищета из-за оплаты по кредитам, которые были оформлены на меня, потому что работала только я, меня не пугала: до того времени, как я получила заветную бумажку о моей свободе, и после этого счастливого события, ничего не поменялось в наших финансах. В ожидании достойной его работы он абсолютно все заботы положил на меня. В том числе и кредиты. Наоборот, развод дал мне моральный покой. И хоть с детьми мы иной раз простой белый хлеб считали большой редкостью, зато ни одна скотина не орала из комнаты, чтобы я принесла ужин в постель. Потому что, видите ли, ему хреново и он болен. «Болел» он тоже весьма своеобразно: с утра до вечера валяясь на кровати, а ближе к ночи шустрым зайцем убегая за пивом с водкой в магазин и до полуночи, а то и дольше, зависая с алкашами в ближайшем палисаднике. Но теперь, слава богу, всё закончилось: его нет, с кредитами я расплатилась, сын закончил учёбу и пошёл работать, старшая дочь рванула в колледж (правда, после того, как я её пилила целый год – не могу я всё на себе тащить: либо пусть учится, либо работает, а лучше и то, и другое), младшая, наконец, определилась, в какой ей кружок записаться, и несколько лет назад у меня появился приходящий любовник из другого города. То, что он живёт не рядом, имеет свои плюсы: не маячит назойливо перед глазами, не устраивает капризов с барскими замашками, чтобы я бежала к нему по первому его зову, не привередничает, не истерит по пустякам. Да и вообще встречались мы не так часто, чтобы надоесть друг другу. До этого лета вместе мы проводили только редкие выходные. И то, иногда только субботы. А тут – десять дней вместе, да ещё на море! Чтобы не напугать Володю своей экспрессией, я сдержанно похвалила его за заказанные билеты в купе, в котором я никогда не ездила, потому что вообще в жизни никуда не ездила. Если только в детстве. Но это было так давно, что я уже не помню. Слова мои были сдержанны, хотя я хотела повиснуть у него на шее и зацеловать до изнеможения, вопя во всё горло от радости. Однако в тот же вечер я отблагодарила Володю весьма существенно: после нашей постельной баталии он был усталым и выжатым, как лимон, но довольным, как кот, нажравшийся сметаны. И на следующий день мы уже обживались в купе поезда, едущего к тёплому морю.

Когда мы расположились, Володя запер дверь, а я быстренько стянула с себя платье. Глядя на меня, он стал судорожно стаскивать с себя футболку. Со штанами я ему помогла и, позабыв про всё на свете, мы стали целоваться, как одержимые. Я не заметила, как поезд тронулся. Надо же, это был мой первый секс в поезде.

Отдышавшись, мы продолжили обустраиваться, постоянно целуясь, как расшалившиеся подростки.

Застилая постель, я посмотрела на свою, потом на его.

– Ну почему в купе не предусмотрена двуспальная кровать? – вдруг вырвалось у меня. – Я так хотела бы заснуть у тебя под бочком и проснуться с тобой рядом! – Я залезла под простынку и потянула за собой Володю.

Он улыбнулся, целуя меня в шею.

– Ехать всего пятнадцать часов, – шептал он мне в волосы, целуя ушко. – Из них хотя бы восемь надо поспать. А ещё время на поесть и умыться…

– Я поняла. Не будем терять время.

И я скинула со своего обнажённого тела простынку…

…Когда спустя время, я вышла в туалет, в коридоре со мной столкнулся сосед из соседнего купе.

– Вы не могли бы стонать и кричать не так громко, когда… э-э-э… занимаетесь сексом?

Я оторопела: ни тебе здрасьте, ни мне до свидания. И слегка смутилась: сроду никто мне про мои эмоции от секса так прямо не говорил. А потом подумала: какого чёрта? Почему мне должно быть стыдно? Всю свою жизнь я боялась обидеть других, носилась с их чувствами, когда надо было наплевать на всех. Потому как плевали на меня, считая всем обязанной. Я была должна всех успокаивать, всем советовать, за всех планировать их будущее или мирить обиженных. За мою деликатность мне садились на шею. Может хватит? И в этот раз я отказалась смущаться.

– А что такое? – как можно спокойнее спросила я. Подобная беспардонность меня всегда бесила. А когда я за неё ставила вдруг хама на место, то меня же и называли агрессивной, злой, грубиянкой. Надоело!

– Просто… слыша вас, моя жена излишне… возбуждается…

– И что? – Я уже начинала закипать.

– Видите ли, – он запнулся. – Это несколько интимный вопрос… Словом, я очень давно женат и давно охладел к жене и совсем не сплю с ней. У меня есть любовница, которая меня любит… Она устраивает меня, а я её. И я не хочу, чтобы жена приставала ко мне… Меня-то она вовсе не возбуждает…

Я не стала дальше слушать его мерзких объяснений, быстро пообещав быть потише. Чёрта с два я буду потише! Жена его не возбуждает! Да пошёл ты!..

И всё оставшееся время, когда мы с Володей начинали наши игры, я ничуть не приглушала проявление своих эмоций. Вот ещё!

А попытки мужчин из других купе посплетничать с Володей обо мне, благодаря моим крикам и стонам, наталкивались на его нежелание обсуждать меня и нашу сексуальную жизнь. За это я его уважала: он не говорил о своих постельных победах ни мне, ни другим. Познакомились мы в интернете в одном из чатов. А потом уже довелось встретиться в реале. Но даже в сети среди безликих аватарок и ничего не значащих ников он никогда и ни с кем не сплетничал о своих похождениях. Было и было. А когда, где, с кем – он всегда уходил от ответа. За мою жизнь, наверно, единственный мужчина, который не старался хвастаться количеством побед, изощрённостью поз или числом «подходов» за ночь. Поэтому я вовсе не собиралась приглушать свой звук. И, когда по приезде мы выходили, вагон провожал его как героя. А меня, наверно, как порноактрису. А мне плевать: я была рядом с тем, с кем давно хотела. Моя рука в его руке, десять дней рядом у моря – чего ещё желать? И я чувствовала, он разделял мои мысли: он не выпускал моей руки, нежно обнимал меня, целовал в глаза и губы и позволял гладить себе спину, жмурясь от удовольствия. В такие минуты мне очень хотелось обнять его как можно крепче и никогда не отпускать. Мечты…

По приезде у частника мы сняли даже не комнату, а кровать. Правда, довольно просторную. А мы и не собирались сидеть в доме, проводя все дни на пляже или в городе. Только во второй части нашего отпуска мы стали выбираться дальше. Вопросов по поводу оформленных отношений нам не задавали – кому какое дело?

Море поразило меня. Красный закат, лунная дорожка, серебристые, что-то шепчущие волны – и тот, кто я хотела, со мной рядом. Я была счастлива. Мой восторг и неприкрытая радость расшевелили Володю, который немного смущался прилюдного проявления чувств. Именно поэтому мне не удавалось соблазнить его сексом на пляже, хоть днём, хоть ночью. Я не боялась, что он посчитает меня распущенной и будет относиться, как к шлюхе. Нет. В конце концов, я его любовница. И женой быть не ждала. Именно поэтому я позволяла себе быть искренней, непосредственной и честной. Тот, кому я такая не нравлюсь, уходил из моей жизни и не возвращался, избавляя меня от потери времени общения с подобным человеком. В прямоте есть свои плюсы: меньше уходит времени на выяснение подлинной сущности человека и выяснение отношений с ним. А ведь жизнь итак коротка…

…В тот поздний вечер мы гуляли по пляжу. Он обнимал мои плечи, а я гладила ему спину. Мне приятно было прикасаться к нему в отличие от прикосновений остальных людей – не люблю, когда меня тискают, хватают за руки, обнимают за плечи и лезут целоваться. А его прикосновений мне было мало. Прямо мистика какая-то… Уходящее за горизонт солнце посылало умирающие лучи к небу, раскрашивая его в невообразимое сочетание розового, лилового, пурпурного, сиреневого и тёмно-синего цветов. Полная луна, появившаяся с последним погасшим лучом, ярким пятном отражалась в море, образуя жёлтую мерцающую дорожку в лениво перекатывающихся волнах. Я была очарована. Меня охватил такой восторг от увиденного, что от полноты чувств я затанцевала вперёд по пляжу, распевая во всё горло свою любимую песню «Арии», размахивая босоножками в руке. В одном месте я сделала вид, что споткнулась и упала на песок. Володя со всех ног бросился ко мне, с тревогой в глазах. Его нежные руки гладили мою «потерпевшую» ножку. А я постепенно возбуждалась. Наконец я обняла его и впилась в его такие соблазнительные губы. Его сладкий и жадный поцелуй ещё больше воспламенил меня. И, упав на спину, я увлекла его на себя. Лёгкое пляжное платье как будто само соскользнуло с меня, и я сама уже освобождалась от бикини. Моя страсть так воспламенила Володю, что он не сопротивлялся, когда я помогала его раздеть. И то, что я представляла, свершилось: секс на пляже под чёрным звёздным небом, полной луной, с человеком, которого я… любила? Возможно. В этот момент я любила весь мир. Я не боялась всяких гопников или кого похуже, которые могли бы напасть на нас. Нет, я не была наивной или безбашенной. Просто почему-то была уверена, что ничего плохого не случится. Откуда и почему эта уверенность, я не знала. Но иногда то, в чём я была почему-то уверена, внушало уверенность в других. И страшного не происходило.

Когда мы, усталые, едва дыша, лежали на песке, была уже глубокая ночь. Я бы хотела заночевать на пляже под боком Володи и проснуться утром рядом с ним под плеск волн. Но это было уже слишком. Пришлось одеваться и возвращаться спать.

Утром проснулись мы поздно. Так не хотелось никуда идти, но не проводить же такие хорошие деньки взаперти: это можно будет делать и зимой, и слякотной осенью и промозглой весной. А сейчас надо выходить на солнце и к голубому небу.

Гуляя по набережной, мы не раз встречали одинокого пожилого мужчину на лавочке, сидящего лицом к морю. Сегодня Володе захотелось угостить меня мороженым (а может и ещё чем-то), и он оставил меня, чтобы сходить за ним. Я остановилась и смотрела на волны, солнце, чаек вокруг. Знакомый мужчина подошёл ко мне. Некоторое время он молчал рядом.

– Отрадно видеть, как вы с мужем любите друг друга, – вдруг сказал он.

– Мы не женаты, – вздрогнув от неожиданности, ответила я.

Мужчина удивлённо глянул на меня.

– Так это предсвадебная поездка?

– Вовсе нет, – ответила я. – Мы не женимся.

– Гражданский брак? – с лёгким пренебрежением спросил он.

Вот не люблю я, когда лезут в душу, да ещё со своими стереотипами.

– Нет. И, хотя это не ваше дело, но я его любовница, а он женат. Не на мне.

Мужчина уже с откровенной брезгливостью посмотрел на меня. А я добавила:

– Я побывала замужем. Не за ним. И сделала вывод: брак хорош во всех смыслах для мужчин. А для женщин он противопоказан. Также я люблю читать историю. И она мне только подтверждает моё мнение. Во все времена брак был хорошим делом только для мужчин. А для женщин это кабала и рабство. И если вы придерживаетесь других взглядов, мне плевать.

Я не хотела быть грубой. Но подобных людей надо ставить на место. Чтобы они не лезли к тебе, нарушая твой душевный покой своими указаниями, мнениями, поучениями, одобрениями, которых никто не спрашивал, и уверенностью в собственной незыблемой правоте. Беспардонность хороша на рынке среди базарных баб.

Мужчина какое-то время смотрел на меня, поджав губы. Как только он захотел что-то добавить, я сказала:

– Сейчас я счастлива. Именно потому, что свободна. А замужем у меня не было даже охоты-рыбалки, футбола с пивом, гаража, пейнтбола или покера, куда бы я могла скрыться от семейных забот. И куда любят убегать мужчины, потому что им по дому надо что-то сделать и о том напоминает жена. У меня же этих отдушин не было. Зато был муж, которому я должна была прислуживать, обихаживать, да ещё развлекать ночью. Не потому ли у жён так часто «болит голова»?

Сказав это, я смерила мужчину презрительным взглядом, едва не плюнув ему под ноги, и пошла навстречу Володе, который уже нёс мне цветастый пластиковый стаканчик. Я кинулась ему на шею и крепко поцеловала в губы. Как хорошо, что он у меня есть! Пусть на десять дней. Мне больше и не надо. Лучше редкие, но счастливые встречи, чем каждодневная рутина и рабство. Правда, Володя говорил, что помогает жене. Но кто же скажет, что лежит на диване с утра до вечера, когда жена пашет на работе и по дому? Да, было немного грустно, что скоро мы вернёмся, и нам придётся расстаться. Но это расставание же будет недолгим. Гораздо хуже, если бы мы не расставались вовсе. Это не значит, что я, как собачка, бежала к нему по первому его зову. Иногда я была вынуждена отказываться от встреч, хоть и очень хотела быть с ним. Пусть я любовница, но я ничья не рабыня. И в семейное рабство уж точно не собираюсь бежать, ломая ноги. Да, мои взгляды непонятны ни женщинам, ни мужчинам. Но я не собираюсь их менять ни ради кого. Моя свобода и душевное равновесие достались мне слишком дорогой ценой, чтобы я по своей воле подарила их кому-нибудь. Пусть это даже был бы и Володя. Потому меня вполне устраивало наличие у него жены: не возникнет дикой идеи звать меня замуж.

…От города у моря мы уезжали тихим вечером. Секс в поезде был окрашен лёгкой печалью. В этот раз никто не просил меня быть потише. А я думала о том, что мне делать дальше. После этого отдыха у меня появилось вдохновение для своего хобби: я делала игрушечных кукол на заказ. Я придумала сделать одну куклу, похожую на того самоуверенного пожилого мужчину. Представив, как он будет у меня выглядеть, я рассмеялась. Володя улыбнулся тоже.

– Знаешь, – сказал он. – После этих дней с тобой… Я бы не хотел с тобой расставаться…

Я ощутила лёгкое беспокойство. Да, мне тоже было трудно без его объятий, улыбки, без его голоса. И я мечтала быть с ним рядом всё время. Но это фантазии, мечты. Когда мне надоедало предаваться фантазиям, я радовалась, что, всё же, одна. Я смирилась с тем, что, возможно, люблю его. Но как бы там ни было, замуж я не выйду. Ни за кого. А он – он же женат!

Я ждала, что он скажет.

– Ты нужна мне, – сказал он, обнимая меня и целуя в макушку.

– Ты мне тоже очень нужен, – искренне сказала я, глядя на него с тревогой.

– Но я ничего не могу тебе дать, – с грустью говорил он.

– Достаточно того, что ты есть. И то, что есть между нами сейчас.

Он с сомнением смотрел на меня.

– Я же говорила, когда ты посчитаешь, что наши отношения пора закончить, я уйду. И даже не спрошу, почему. – Моё сердце обливалось кровью – я не хотела его терять. Мне и вправду было достаточно наших встреч. А эта поездка – просто приятный сюрприз и неожиданный подарок. Если я чего и хотела, так это того, чтобы мы встречались чаще. И всё! Неужели так трудно поверить, что женщина может не хотеть замуж?

Его взгляд выражал сомнение и тоску. А я похолодела: он что, собирается порвать со мной? Или подать на развод? Но я не хочу ни того, ни другого! Как мне убедить его?

Пытаясь подавить панику, растущую у меня в груди, я пыталась выяснить, чего же он хочет, одновременно объясняя свои взгляды. К утру я выдохлась. И потому перед тем, как всё-таки лечь поспать, я поставила вопрос ребром либо мы рвём наши отношения, либо всё остаётся, как было до этого отпуска. Поставив такой ультиматум, я отвернулась к стенке, со злостью натянув простыню на уши.

– Ты мне нужна, – услышала я его шёпот. – Но…

– Никаких но, – перебила я, не поворачиваясь.

– Тогда спокойной ночи, – сказал он со своей кровати. И еле слышно добавил: – Любимая.

Только этого не хватало! Дай бог, чтобы он не вспомнил своей слабости утром!

По приезде он проводил меня до дома и поехал к себе. Потом позвонил, и мы проболтали полчаса ни о чём. А после, глубоким вечером ещё пообщались в вайбере. Всё как до поездки.

По его выходе на работу мы снова по вечерам зависали в вайбере, договорились встретиться через субботу. Словом, как будто не было этих неудобных разговоров в поезде. Чему я была очень рада. И пусть мне никто не верит, но я счастлива. Возможно, со временем мне будет мало таких отношений, и я захочу больше. Но об этом я буду думать, тогда. Не сейчас. Проблемы решать надо по мере их поступления. А не устраивать истерику по поводу того, что ещё может и не случиться. И одно я знаю точно: я никогда больше не выйду замуж. Потому что хочу быть счастлива.

– Привет.

– Привет.

– Как дела? Как настроение?

– Устала немного.

Ну вот и как этих женщин понять? Устала – разве это настроение? Однажды, когда я ещё только начал общаться с ней, я раздражённо поинтересовался у неё, какое отношение усталость имеет к настроению? Она вздохнула, и как круглому идиоту нарочито спокойно стала мне объяснять:

– Вы, мужчины, считаете, что «баба дура не потому, что дура, а потому что баба», а вы все из себя такие логичные, умные, философствующие высшие существа. Я тебе сказала результат, резюме, констатацию. Женщина бы меня поняла. А тебе, как и любому мужику, разжёвывать приходится. Я устала на работе. Значит настроение у меня никакое, и желание в связи с этим одно: лечь поспать. Или просто посидеть отдохнуть в тиши, или выпить. А не заниматься разъяснением элементарного. Ещё раз спросишь подобную глупость вместо того, чтобы включить мозги, огорчу. Хочешь общаться – соответствуй.

Тогда, да и сейчас, я хотел с ней общаться. Она была неординарная женщина. Во-первых, не искала моего внимания или расположения. Что меня удивляло. Я привык, что женщины ищут себе мужика, девушки – парня. Ради статуса, что «не одна, встречаюсь кое с кем». Ради спасения от одиночества. Ради секса, денег. Ради того, чтобы кого-то облагодетельствовать, спасти, перевоспитать, кем-то помыкать. Ещё ради чего-то. Но у каждой свои цели. А она общалась ради общения. Во-вторых, была прямолинейна, даже иногда груба, что меня поначалу шокировало. Ведь, чтобы удержать около себя мужчину, женщины льстят или заставляют мужчин считать себя самыми-самыми: умными, смелыми, умелыми. Она была не такой. Ей было всё равно, как я отреагирую на её слова. Её интересовала суть. Даже, когда оскорблённый её прямотой, я раздражённо сказал ей, что она просто базарная баба, она ничуть не обиделась. А сказала просто: «дураки прямоту считают грубостью, потому что она без прикрас показывает их ничтожную душонку», и закинула меня в игнор, так что я не имел возможности ей ответить. Хотя очень хотелось смешать её с грязью и наговорить всякого. Неделю мы потом с ней не разговаривали. Пока админ чата не попросила её снять игнор с меня. Я дулся тогда долго. Но она как ни в чём не бывало общалась и со мной, и со всеми. Админ чата предупредила меня тогда, в привате, чтобы я не лез на рожон. Потому как бан и отлучение от чата ждёт меня. Ибо моя собеседница права. Возмущение тогда ослепило меня, но я удержался от ругани. Потом, поостыв, я задумался. А ведь правда. Не хочешь, чтобы тебе говорили правду в глаза – не надо заводить с правдолюбцем разговор. Ибо правда – не деньги, она может и не понравиться. И я даже удивился, что моя собеседница отреагировала так спокойно – не стала раздувать скандал или устраивать истерик. В-третьих, она была замужем. Но что-то там было не так с мужем. То ли болел в больничке, то ли сидел. Я не стал выяснять. Факт тот, что она была сейчас одна. Но не искала себе ни потенциального мужа, ни любовника.

Поначалу мне было интересно с ней говорить: не надо было опасаться, что она захочет от меня чего-то. Но потом я стал замечать, что скучаю по ней, по нашим разговорам. Она была умнее многих моих знакомых и знала явно больше меня. От неё я узнал о философии то, что даже не предполагал. В живописи она открыла для меня красоту классики, в литературе – захватывающее мастерство слова. В музыке я открыл для себя смысл, хотя раньше меня привлекал ритм и громкость звука – чем больше шума, тем лучше. Она глубоко знала историю и географию, причём, не только современную, но и древнюю, астрономию и биологию. Она ненавязчиво учила меня, просто беседуя. А я… А я предложил встретиться.

Сперва она не произвела на меня впечатления: мелкая, худая серая мышь, совсем не похожая на ту яркую женщину на форуме. Я представлял себе её рослой брюнеткой с зычным голосом, сверкающими глазами и чувственным ртом. А она оказалась миниатюрной шатенкой, хрупкой, как фарфоровая статуэтка, и с лёгкой ироничной улыбкой. Однако, когда я заглянул в её глаза, я пропал. Недюжинная сила, незаурядный ум вкупе с дразнящей насмешливой улыбкой и проникновенным негромким голосом подействовали на меня так, что мне было всё равно, какой у неё рост или цвет волос, какое у неё лицо или одежда. Это была самая необычная женщина. С первого взгляда она всё поняла. И в кафе, где за знакомство мы выпили по кружке кофе, она прямо сказала на мои заикающиеся намёки, что не против. Мы поехали в мне знакомый мотель, и там я был поражён второй раз: она оказалась настолько чуткой и страстной любовницей, что я позавидовал её мужу.

После мы гуляли по городу и снова говорили. Я уже не помню о чём. О новых встречах мы не договаривались – я был ошарашен нашей первой, а она просто не говорила на эту тему. Встречаясь на форуме в чате, мы не распространялись о наших отношениях. Хотя она и сказала, что ей всё равно, будем мы говорить или нет, узнает кто-то и будут ли обсуждения посторонних. Вот и сегодня, я смертельно соскучился по ней и еле дождался, когда она придёт с работы и зайдёт на сайт. Традиционный «привет» и её ответ, который меня всё ещё продолжал ставить в тупик. Но я слишком соскучился, чтобы придираться к словам или выяснять отношения. Я хотел её видеть.

– У меня в выходные образовалось свободное время. Давай встретимся?

Она помолчала. А я, как прыщавый подросток, с замиранием сердца ждал её ответа.

– В субботу у меня дела: надо детей к матери отвезти, – наконец сказала она. – А в воскресенье можем встретиться.

Я вздохнул свободнее. А я и не знал, как хочу эту женщину…

…Понемногу я узнавал её, её мысли, её пристрастия. Я знал, какие цветы ей нравятся, какие фильмы она смотрит. Она, наконец, рассказала, что там с её мужем. Да, та ещё скотина. И тогда я предложил ей жить вместе. Она долго молчала, но потом ответила:

– Даже, если я взвою от одиночества и тоски, то никогда не променяю свою свободу на рабство нового брака. Или совместной жизни. Я была замужем, – добавила она. – И мне больше не хочется. Если тебя не устраивают наши встречи, давай расстанемся здесь и сейчас. Чтобы никто ни о чём не сожалел. Я не хочу тех отношений, о каких говоришь ты. Я хочу быть свободна.

Я был ошарашен. Поначалу я решил, что она шутит. Или пытается таким способом, «от противного», привязать меня к себе. Меня это покоробило, но я решил ей подыграть. Однако моё вполне логичное в этой ситуации поведение её рассердило. Она тогда весьма резко ответила мне, и дня три-четыре не отвечала на сообщения. С удивлением мне пришлось признать, что она говорила серьёзно. Меня это оскорбило: я предложил ей жить вместе, помогать, а она меня отвергает!

Наконец она ответила мне, и я вывалил на неё своё раздражение и злость. Она весьма холодно на это ответила:

– Вы, мужчины, считаете, что любая женщина мечтает о вас и торопится надеть на себя хомут под названием «замужество» с вами. Вы считаете, что облагодетельствовали женщину, если пригласили её выпить в баре, в ресторан или в постель. Ну а мне вот это не надо. Я тебе говорила: свою свободу я никому больше не отдам. Хватит. Наелась этого вдосталь. Не стоит оно того. Даже лучший мужчина на свете не заставит меня изменить своё мнение. Повторяю, если тебе не нравятся наши нынешние отношения – до свидания. Меня же наши встречи вполне устраивают. Как и всё остальное. Я не хочу ничего менять. А ты – думай. Я дня два-три не буду тебя беспокоить.

Сказала – и отключилась, не дав мне возмутиться её словам.

Она сдержала слово: не появлялась на форуме, в скайпе, в вайбере. А я скучал. Я тосковал по ней. Мне уже было плевать на свою гордость: не хочет быть вместе – не надо. Лишь бы не исчезала совсем.

Я так и сказал ей в привате, когда она, как обещала, через три дня зашла на сайт. Она была рада. Я это понял по разговору. Она не обиделась и даже сама предложила встретиться. Я был только за. То, что предложила она, уже внушило мне надежду, что я смогу её переубедить. Человек не должен быть один. А раз обжёгшись, незачем ставить крест на будущем.

И я решил набраться терпения. Она стоит того, чтобы её ждать.