Текст книги "Бездушные"

Часть 2
Преданные

– Тебе нельзя говорить об этом. Никогда. И ни с кем, – сказали они Муру.

– Ты понял, солдат?

Он понял.

– Сэм, мне нужно тебе кое-что рассказать – это были первые слова, которые он сказал, когда дверь за ним закрылась.

Он рассказал другу обо всем.

– Там был гигантский паук. Паук из блестящего металла. А на его спине сидел мужчина, абсолютно голый, – сообщил Мур, погружаясь в ванну, которую набрал Сэм.

Конечно же, Сэм не верил ни единому его слову. История, которую Мур рассказал, звучала невероятно, и он сам не знал, что это все значило.

– Ты снова выпил слишком много, мой воробушек? – прошептал Сэм Муру на ухо, массируя его плечи.

– Нет, там был голый мужчина на пауке. Честно. – Он думал, что он вот-вот погибнет, но сам всего лишь ждал, когда его встретят часовые. Они впустили его и его странного паука.

– Ты думаешь о каких-то других мужчинах? – спросил Сэм с наигранной обидой.

– Паук. Представляешь! С шестью серебристыми лапками.

– О, мой воробей, у пауков восемь лапок.

Иногда Муру казалось, что он в действительности все себе придумал, потому что никто и ни слова не говорил о случившемся. Он проводил дни перед ТехДеком, ожидая, что об этом сообщат, но об этом не говорили, будто ничего и не было. Он угрюмо шагал под дождем. Его ботинки утопали в вечной грязи Питча. Он не думал, что будет ненавидеть работу постового так сильно. Как же он ошибался. После происшествия с голым незнакомцем его сняли с поста, и он стал охранником в Питче. И именно он попал по распределению туда, где в девяноста процентах случаев из ста шел дождь. Никаких белых хлопьев, которые мягко оседали на землю, окрашивая ее в красивый белый снег. Нет. Здесь снег падал твердыми серыми комками, притом так внезапно, будто хотел убить часовых и избавить их от страданий.

Земля в округе была мягкой, как липкая смола. Холодный ветер тянулся над горами и задувал в хижины, цепляясь за черный камень. Большинство жилых домов были высечены в этом камне, потому что из-за сурового климата их нельзя было строить на поверхности.

– Эй, не бегайте, – сказал Мур группе детей, несущихся куда-то.

В Питче действовали строгие правила, потому что здесь жили в основном преступники и люди, которые не смогли найти места в других округах из-за плохих генов. Бо́льшая часть населения работала в шахтах: тоннели были проложены глубоко в скалах. Так глубоко, что часовые туда не совались. Наблюдение за людьми там было доверено дронам.

– Пожри грязи, черный шлем, – крикнул один из мальчиков, исчезая за углом.

Жители Питча не отличались уважительным отношением к часовым. Это не могли изменить ни правила, ни санкции.

Мур поднял голову вверх. Над ним была Одинокая Ракушка. Укрепление находилось высоко в скале. Оттуда открывался вид на весь Питч. Как бы Муру хотелось быть наверху! В теплой и сухой башне.

Он добрался до стены, на которой было написано «Золото в грязь». Его не удивляло это, потому что в Питче было достаточно много Шипов. Бунтари изо всех сил цеплялись за возможность однажды сбежать от этой грязи и дождя. Но печальная правда заключалась в том, что им никогда не удастся сбежать из шахт Питча. Когда тебя отправляли сюда, это был билет в один конец. К сожалению, это правило действовало и в отношении часовых, потому что те, кого отправляли в Одинокую Ракушку, оставались там до конца службы.

– Разве мы не должны что-то делать, чтобы помешать повстанцам? – спросил Мур, как только прибыл сюда.

Его командир рассмеялся.

– Мальчик, если мы застрелим всех Шипов, которые здесь живут, у нас не останется рабочих рук. Мне плевать, что они пишут на стенах, пока они работают.

Мур добрался до тоннеля и скомандовал дрону, который сопровождал его и защищал, осмотреть местность. В этой скале жилых помещений не было. Внутри располагалось сооружение, идущее куда-то глубоко, внутрь одного из многочисленных тоннелей, которых имелось так много в Питче. Сооружение выглядело заброшенным. Ничего необычного: здесь существовало множество таких мест. Оно могло быть замечательным местом для укрытия, но почти никто не бродил по заброшенным тоннелям. Сложно было уклоняться от работы, ведь только тот, кто работал, получал деньги. Иначе никак. Все очень просто.

Но кто бы еще мог здесь находиться? Кроме Мура. Он открыл дверь и вошел внутрь в сопровождении дрона. Тут можно было спрятаться от дождя. Один из ботов излучал свет. Этого совсем не требовалось, ведь в шлеме можно было отлично видеть в темноте. Внутри имелось отверстие, а за ним – бесконечная глубина. Мур наклонился и посмотрел в темноту, в которой исчезала лестница. Снизу дул ветер. Было холодно, потому что температура там опускалась ниже нуля.

Мур выбрал место и присел, пока дроны летали вокруг, охраняя его. Он взял свою сумку и вытащил бутылку чая с сиропом. Никто не хватится его, если он сделает небольшой привал. Он закрыл глаза. Совсем ненадолго.

Судя по всему, он задремал, потому что, когда он проснулся, его шлем жужжал, а дроны в панике кружились в тоннеле. Мур встал на ноги и потянулся к винтовке, приближаясь ко входу в тоннель. Он увидел чью-то тень, быстро и ловко взбирающуюся наверх. Кто бы это ни был, он делал что-то нелегальное. Мур окружил себя дронами и выжидал. Белые руки ухватились за поручень, и бритый налысо мужчина оказался наверху. Он выпрямился и посмотрел на Мура. Он был мускулистым и сильным. А еще голым.

– Опять… – прошептал Мур, командуя дронам окружить человека. – Эй ты! Ты кто такой?

Молчание.

– Я спросил тебя, кто ты такой.

Молчание.

– Ты не хочешь говорить? – Муру стало действительно интересно. – Ладно. Попробуем иначе. Откуда ты?

Мужчина указал на шахту.

– Ты из… ада, как и другие голые? – спросил Мур.

Мужчина схватился за виски, на которых блестели серебристые импланты.

Муру они напомнили паучью сеть, и он инстинктивно вспомнил о гигантском пауке, которого недавно видел со стены. От мысли об этом у него по спине побежали мурашки.

Голый мужчина подошел к нему.

– Стой на месте! – в панике крикнул Мур.

Мужчина открыл рот, кашлянул, задыхаясь, и выплюнул серебряный шар в свою ладонь. Муру показалось это достаточно неприятным.

– Ты что делаешь? – спросил он резко. – Эй, стой на месте, я же сказал!

Мужчина проигнорировал предупреждение Мура, как и взволнованные звуковые сигналы дронов, которые загородили часового в защитном построении.

Мужчина сделал шаг, и еще один. Он не смог подойти еще ближе, потому что Мур уже все решил. Он выстрелил. И его боты сделали то же самое.

– Ты мертв, – сообщил он, тяжело дыша, когда мужчина закатил глаза и, весь в крови, упал обратно в шахту.

– Что случилось, солдат? – спросил голос из шлема. – Ты только что стрелял. У тебя проблемы?

– Эммм… – Мур боролся с собой. Что он скажет? Что какой-то голый мужчина лез по покинутому тоннелю? Он сам знал, что в это сложно поверить. Никто бы не выжил в таком холоде без защитного костюма. Может, он обезумел? Мура бы это не удивило. Это проклятое место действовало ему на нервы.

– Солдат?

Мур подошел к краю и посмотрел вниз. И, чем дольше он смотрел, тем больше ему казалось, что темнота была живой и тоже на него смотрела.

– Солдат?

Бесчисленные лапы, скребущиеся где-то в глубине. И глаза, которые за ним наблюдали.

– Эмм… Какое-то существо-мутант. Оно просто напугало меня, – ему не поверят, а если все-таки поверят, скажут держать рот на замке. – Все в порядке. Я повторяю. Все в порядке.

Он повернулся и испугался. Ничего не было в порядке. Перед ним опять стоял голый мужчина, который приложил к своим ранам странный металл. Такой же, как у него на висках.

Прежде чем Мур успел взяться за оружие, голый мужчина схватил его. Он поднял его над пропастью одной рукой, и Мур замер, когда холодный воздух прошелся по его коже.

Он умрет. Убитый сумасшедшим. Никто и не узнает об этом. Потому что тот, кто умер в Питче, никогда не будет героем. Он будет забыт. Мур хотел закричать, но что-то круглое и теплое оказалось у него на языке. Серебряный шар. Мур хотел выплюнуть его, но тот лопнул внутри. Металлический вкус растекся во рту, и у Мура закружилась голова. Этот мужчина его отравил?

Нападавший повернулся в другую сторону и посадил Мура на землю. Кашляя, Мур упал на колени и отполз от мужчины.

– Сэм? – он пытался докричаться до коллеги. – Сэм! Я в опасности.

Голый мужчина направился к нему, а Мур полз дальше, пока не добрался до стены.

Колющая боль пронзила его тело, и ему показалось, что перед его глазами затанцевали звезды.

– Оставь меня в покое! – зарычал он на незнакомца.

Нападавший открыл рот, чтобы ответить. Его голос был таким громким, что зазвенел в ушах Мура.

«Мы едины. Мы одно целое».

В это мгновение снаряд пронзил грудь незнакомца. Его тело упало обратно в тоннель. В этот раз мужчина не вернулся. В этот раз он был действительно мертв. Но его голос жил в голове Мура.

«Мы рой».

16

Ларк каждую ночь рисовал слова на стенах своего жилого комплекса, и его сигналы были замечены. Он возвращался домой, когда Шипы наконец решили ему ответить. Юноша закрыл дверь и вошел внутрь. Когда он замер у порога, свет автоматически включился, чтобы осветить ему путь. Он взял стакан на кухне и прижал его к небольшому углублению в холодильнике. Оттуда пошла вода.

Ларк не переставал удивляться техническим новшествам Авентина. В Сером округе люди радовались, если вода была хоть немного чистой, а здесь можно было самому выбирать степень газирования и вкус воды.

Ларк выбрал обычную воду. Он был один. По крайней мере, ему так казалось. Он включил ТехДек, в котором показывали обычные передачи.

Предупреждали об опасности, исходящей от Шипов:

«Обеспокоенные авентинцы стали дежурить по ночам, чтобы поддержать часовых и помочь в обнаружении подозрительных активностей».

Были и сообщения о Красной Чуме:

«Благодаря быстрой реакции правителей опасность миновала. Возможно, в том, что болезнь распространилась по Серому округу, виноват призрак. Призраки не обследуются и поэтому достаточно часто являются причиной распространения мутирующих возбудителей».

Реклама блюд без калорий:

«Греши сколько хочешь! Твоя фигура скажет спасибо».

И странное шоу, в котором маленькая девочка-блондинка, Бог Бальтазар, представляла добровольца:

«Этот храбрый доброволец будет плыть по водоему на крышке от кастрюли! Прямо под ним нарезает круги акула-мутант. Получится ли у него справиться с этим и забрать джекпот домой? Как вы думаете, дорогие зрители?»

Иногда Ларку казалось, что он живет в другом мире. Но, хотя Серый округ и Авентин располагались в одной стране, заботы и проблемы жителей этих мест были совсем разными.

Ларк отставил стакан в сторону и проехал в комнату.

– Привет, Ларк, – из тени вышла хрупкая фигура в маске с шипами. Маска была украшена золотыми и красными пятнами, напоминавшими кровь. Прямо как маска, которую ему когда-то подарили.

– Привет, – прежде чем он мог продолжить, его схватили сзади и вытащили из МедСтула. Сильные руки подняли его, прижали к стене и крепко сжали.

– Фуфууу? – из платяного шкафа послышалось взволнованное пищание.

Судя по всему, они спрятали там дрона, который активировался из-за повышенного давления своего пациента.

– Зачем ты рисуешь на стенах? – прорычал глубокий голос, принадлежавший мужчине-великану в ядовито-зеленой маске.

– Я хотел, чтобы вы обратили на меня внимание, – прохрипел Ларк, пытаясь высвободиться из рук, прижавших его шею к стене. Тщетно.

– Мы это поняли. – Шипа было сложно провести. – Только зачем?

– Я один из вас, – выдохнул Ларк.

– Мы отлично знаем, кто ты такой, – сказал низкорослый Шип, и, судя по голосу, это была женщина. – И мы знаем, что ты сделал для повстанцев.

– Но мы тем не менее не доверяем тебе. Ты единственный, кто выжил во время нападения на правителей и до сих пор не в тюрьме, – зарычал мужчина и подошел к Ларку так близко, что шипы маски вонзились в его кожу.

– Они не знают, что я… один из вас, – ответил он.

На что он вообще надеялся?..

– Они думают, что я часовой.

– Как практично, что ты ведешь двойную игру. – Великан сдавил его шею еще сильнее.

– Нет, – прохрипел Ларк.

«Так и было».

– Почему тогда Болт сломал тебе ноги? – спросила женщина.

– Я… это… – заикался Ларк. В его голову поступало все меньше кислорода, и поэтому он не мог нормально говорить. Силы покидали его тело с каждой секундой.

– Мот, – крикнула женщина, – он не сможет тебе ответить, если умрет.

Мужчина отпустил Ларка и позволил ему сделать вдох.

– Ну и? Я слушаю, – сказал он, тряся Ларка.

– Это был несчастный случай, – выдохнул он, надеясь, что ему поверят. – Честно.

Они не верили. Великан отвесил ему пощечину и бросил на кровать. Ларк почти потерял сознание в тот момент. Все тело болело, и перед глазами маячили белые пятна. Во рту растекался вкус крови. Видимо, он прикусил язык от страха.

– Мот, не будь таким грубым, – сказала женщина, наклоняясь к Ларку. – Мальчик вот-вот наложит в штаны.

– Ой, не беспокойся, я быстро закончу, – холодный ствол пистолета прижался ко лбу Ларка.

– Ты не можешь убить его просто так.

– А что еще делать? Сломать ему оставшиеся кости, чтобы он заговорил? Ммм… ты права. Это звучит веселее.

Чтобы дать понять, что угроза была не пустыми словами, мужчина вывернул большой палец Ларка так, что тот взвыл от боли.

– Все это мерзко. Он предатель.

– Погоди. Пожалуйста. Я… – Ларк напряженно думал. – Я все объясню.

Роза. Он не должен все испортить.

– Часовые использовали его как приманку, – сказал мужчина. – Мы не должны были сюда приходить. Наверняка они наблюдают за квартирой.

– Возможно, ты прав. – Женщина медленно кивнула.

– Я его прикончу, а потому нужно отсюда свалить. – Мужчина рукой прижал Ларка к кровати и приставил ствол к его голове.

– Подождите, – хрипел Ларк.

Недалеко от него стоял МедСтул. Благодаря электроду на виске он был все еще связан с юношей.

«Вперед!»

Стул двинулся вперед и врезался в великана, который от неожиданности закричал.

Ларк использовал этот момент, чтобы схватить оружие и направить его вверх. Мужчине пришлось отпустить его, чтобы не сломать указательный палец. Теперь пистолет был у Ларка.

Он выпрямился и направил оружие на великана.

– Впечатляет, – сказала женщина, стоявшая позади. В ее голосе послышались нотки любопытства и восхищения. Но ни удивления, ни страха в ее голосе совсем не было. Ларк бросил на нее взгляд и увидел, что она вытащила свое оружие, направив ствол на Ларка.

– Ну и? Что ты хотел сказать? – рычал Мот, потирая ушибленное бедро.

– Да, я хочу услышать, что он скажет. – Судя по всему, женщина была главной.

Шип пробормотал что-то себе под нос и сделал пару шагов назад.

– У тебя десять секунд, малыш.

– Вы правы. Болт сломал мне ноги…

– Так вот что…

– Чтобы меня не схватили. Он не хотел, чтобы Благословенные во мне сомневались. Я должен был сделать вид, что остаюсь им верен. Он хотел, чтобы я выжил, – сказал Ларк так быстро, как только мог. – Он знал, что я найду вас и других Шипов, которые остаются верны нашему общему делу. Я был его возможностью продолжить его дело здесь.

Ларк посмотрел на мужчину, затем на женщину, но, из-за масок он не мог увидеть выражений их лиц. Девушка отреагировала первой:

– Я же говорила тебе, Мот.

Ларк понял, что это была та самая девушка с голубыми волосами, спасшая их от подростков. Она спрятала оружие, к облегчению Ларка. Она ему поверила.

– Однажды Шип – Шип навсегда. Добро пожаловать, присоединяйся к бунту!

– Я не верю ни единому его слову. – Мот подошел к Ларку, игнорируя пистолет, направленный на него. – Он предал нас, чтобы спасти свою шкуру. Это выглядит именно так.

– Мот, ты никогда никому не веришь. – Девушка закатила глаза.

– Болт уже наказал его за то, что он нас предал. Наверняка он хотел его убить.

– Нет, – выдохнул Ларк, быстро качая головой.

Мужчина в зеленой маске будто видел его насквозь. На мгновение Ларка одолела паника, и оружие в его руке дрожало.

Они убьют его. Прямо сейчас. Тогда вся эта боль наконец закончится. На долю секунды он захотел, чтобы смерть забрала его. Но, закрыв глаза, он увидел перед собой Розу. Роза. Она никогда не простит его за это. Что будет с ней, если его не будет рядом?

– Нет, – повторил он жестким голосом, опуская оружие. – Как ты смеешь называть меня предателем? Благословенные отняли у меня Хейл. – Он указал на тумбочку, на которой стояла проекция девушки. – Они устроили тот взрыв. У нее не было ни малейшей возможности спастись. Ты думаешь, я буду помогать им после того, что они сделали? Я успокоюсь только тогда, когда золото Авентина обратится в пепел.

Он был удивлен, насколько убедительно звучали его слова.

– Поэтому мы здесь, – довольно прошептала девушка, и Мот расслабился. – Меня зовут Рэн. И мы уничтожим Благословенных.

17

Рейна надеялась встретить Ларка в медицинском секторе Белой Жемчужины, где лежала Роза. Он не отличался от обычного МедЦентра ничем, кроме размера: местная больница была куда больше. Кроме того, по коридорам здесь бегало огромное количество людей с важным выражением лица. И часовых. Прежде всего там, где начинался сектор Благословенных.

Рейна знала, что там находилось: Пещера Ангелов. Место, где на суррогатных матерях проводились эксперименты, позволяющие им вынашивать Благословенных детей. Они могли родиться только таким образом. Болт сказал, что Благословенные никогда бы не смогли продолжать род, ведь они служили только одной цели. Но какой? Почему их создали и кто это сделал? Иногда Рейна долго не могла заснуть, пытаясь найти ответ на эти вопросы. Но потом ее мысли возвращались к Шторми, которая тоже была суррогатной матерью.

Рейна покинула стерильный коридор и села в одной из комнат ожидания, где пахло, как в Лазурном береге. Все эти помещения выглядели одинаково. Рейна пришла сюда, чтобы поговорить. О том, что случилось, и о том, что отец мог предложить Ларку, но она нигде не могла найти своего друга.

«Мы позаботимся друг о друге».

Она сказала это отцу, и, как ей казалось, это было правдой. Как будто Ларк заполнял часть темной дыры, оставшейся в сердце Рейны. Он будто подарил ей смысл жизни. Но были ли ее чувства к нему взаимны?

Она ему нравилась, Рейна в этом не сомневалась. Но было ли там что-то, кроме обычной симпатии? Могла ли она ему доверять?

– Нет, – горько прошептала она. – Я никому не могу доверять.

Она слушала плеск воды, капающей на пол по скользким камешкам. Ее мысли возвращались к Лазурному берегу.

Казалось, с тех пор как они со Шторми там жили, прошла целая вечность. Поселения рыбаков простирались между болотами и блестящими озерными пейзажами. Летом пойманную рыбу сушили на бельевых веревках, которые были натянуты между домами. Моторные рыбацкие лодки мчались по озерам. А надувные лодки, как легкие перья, скользили по болотам, в которых водились змеи-мутанты и крокодилы-химеры. Однажды Рейна встретила одну такую химеру: это был болотный крокодил с длинным телом змеи. Он напал на ее лодку и потащил в воду. Чешуйчатый хвост обхватил ее и, прежде чем Рейна могла отреагировать, увлек за собой под воду. Это была почти верная смерть. У нее не было шансов спастись. Но Шторми убила химеру прицельным выстрелом в голову. Рейна помнила это чувство. Когда руки Шторми обвились вокруг тела дочери и потащили ее наверх. В этот момент она поняла, что находится в безопасности. Рейна знала, что выживет, и что все будет хорошо.

«Я так скучаю по тебе, мама».

«Будь сильной, милая, – слышала Рейна голос матери в голове. – Где бы ты ни была, я рядом. Мы единое целое. Шторм и дождь. Непобедимая непогода».

Рейна открыла глаза и стала быстро моргать, чтобы слезы не скатились по щекам. Она встала на ноги, возвращаясь к планеру, в котором Найф нетерпеливо ее дожидался.

– Райана?

Рейна повернулась и увидела в коридоре высокую женщину, которую не видела уже очень давно.

– Что ты здесь делаешь?

Амигдала изменилась. Раньше она могла осветить все помещение своим появлением. Дело было не в ее красивом лице с кристально-голубыми глазами и не в темной коже, которая сияла изнутри. Даже не в ее легкой походке и изящных движениях тела. Из-за ее природной харизмы, авторитета и мудрости все слушали ее, когда она начинала говорить. Она своим проницательным взглядом могла заставить замолчать даже наглого Эвстахия.

– Заходи, – она жестом пригласила Рейну войти в комнату, из которой сама только что вышла. От прежней Амигдалы в этой женщине осталось очень немного. Она казалась ниже, когда в белом комбинезоне садилась за свой рабочий стол. Щеки впали, и Рейна с ужасом заметила, что Амигдала похудела. Скорбь по дочери оставила свои следы.

– Приятно вас видеть, – начала Рейна, заходя в комнату.

– Мне тоже радостно видеть тебя, графиня Серого округа. Или лучше сказать «принцесса пепла и руин»?

Рейна надеялась, что Амигдала не обиделась на нее за то, что она когда-то использовала вотум недоверия против нее. Она считала это правильным.

– Пепел и руины, – вдумчиво повторила Амигдала. – Больше от нашего округа ничего не осталась.

– Я не бросила Серый округ, – сказала Рейна. – Я хочу, чтобы его отстроили заново, но… из-за того, что происходит, это совсем не просто.

– Да, потребуется время, чтобы восстановить округ после случившегося, – согласилась Амигдала. – После всего, что Серые у нас отняли.

– Повстанцы, – поправила Рейна. – Повстанцы отняли у нас многое.

– Есть ли какая-то разница, принцесса пепла и руин? Теперь, когда Серый округ разрушен нашими бомбами, ты правда веришь в то, что мы все еще можем делать различия между жителями Серого округа и мятежниками? Ты не думаешь, что все они теперь хотят нашей смерти? – Амигдала прекрасно умела прямо говорить о сути проблемы. – Слишком поздно. Сейчас мы находимся в самом центре войны, которую мы с тобой не в силах остановить. Это война хаоса и безопасности. Война Шипов и генов.

– Обе стороны серьезно пострадали, – Рейна попыталась переубедить женщину. – Мы можем договориться…

– Ты серьезно думаешь, что кто-то хочет договариваться? Никто не даст денег на восстановление Серого округа. Даже Бог Бальтазар не сможет повлиять на это. Половина нашей страны хочет, чтобы мятежники победили, а другая желает, чтобы мы их уничтожили. Эта война до безобразия проста.

– Война?

– Все, за что наша страна стояла горой, все наши представления о прекрасном будущем – все это превратилось в песок, – это говорила совсем не та Амигдала, которую знала Рейна. – Каждый день к Шипам примыкают все новые и новые люди. Мы, может быть, и отрезали им головы, но цветение их не увядает. Они разрастаются, словно сорняки, покрывая собой всю землю. Они демонстрируют нам свою силу с помощью действий, а не громких слов. Потому что огонь, загоревшийся однажды, не потухнет просто так.

– Не думаю, что площадь пожара будет увеличиваться, – сухо заметила Рейна.

– Ты хочешь поговорить об огне? – Амигдала подняла бровь. – Шипы отобрали у тебя мать. Ты разве не хочешь, чтобы они за это ответили? Рейна хотела. Она хотела убить их всех в минуту отчаяния.

– Ты должна была его убить. Эту сволочь, у которой на совести смерть моей дочери.

Вдруг Рейна поняла причину гнева, который Амигдала затаила в себе. Она злилась, что Рейна пощадила Болта.

– Ты должна была его расстрелять. – Амигдала отложила в сторону ТехДек, уставившись на невидимую точку где-то вдалеке.

– Я сделала то, что сочла правильным, – Рейна повернулась, чтобы уйти, потому что ей показалось, что Амигдала хочет побыть одна. Но вдруг Благословенная снова заговорила.

– Подожди, Райана, – она перебирала своими длинными пальцами, пытаясь подобрать нужные слова. Указала на кресло. – Мне очень жаль. Я не хотела показаться злой. Хочешь кофе?

В то же мгновение вся жесткость в глазах Амигдалы пропала, и только одиночество осталось в ее взгляде. Чувство, которое было Рейне до боли знакомо.

Девушка кивнула и опустилась в белое кресло.

Благословенная подошла к кофемашине, настраивая ее с помощью ТехДека. Спустя пару секунд из отверстий выехали два стаканчика, наполненные дымящимся кофе. Кроме того, оттуда появилась небольшая коробочка с печеньем.

Амигдала поставила все на стол и села напротив Рейны.

Она не притронулась ни к кофе, ни к печенью, а только смотрела на голографическое окно, показывающее зеленый лес, на который опустился туман.

В воздухе повисла тишина. Тишина, прерываемая только случайными звуками из коридора МедЦентра, напоминающими им о том, что они сидят не в тихом лесу.

Обе женщины не привыкли делиться своими чувствами с кем-то другим.

– Я скучаю по ней, – наконец сказала Рейна.

– Она была смелой и вдохновляющей женщиной.

– Я говорю не о Шторми.

– О… Андромеда.

По лицу Амигдалы скользнула тень.

– Любящая, беззаботная и веселая. Такой была моя дочь.

– Ты права. – Рейна сделала глоток кофе.

Туман в лесу рассеялся, и Рейна замерла на мгновение, чтобы рассмотреть, что происходило в зеленых зарослях. Тень приняла форму человеческой фигуры, но, прежде чем ее можно было увидеть, она снова растворилась в темноте.

– Я хотела, чтобы она была счастлива, но она умерла. Я хотела, чтобы я могла… Я пропустила столько всего…

Амигдала замолчала, и Рейна молчала с ней, позволяя женщине собраться с мыслями, чтобы продолжить разговор. Но она, как всегда, решила ничего не говорить.

Рейна уже выпила кофе, когда Амигдала отвернулась от окна.

– В общем… Она умерла, но мы продолжаем жить. Воспоминания не приносят никакой пользы. Никогда.

– Скучать по кому-то вполне нормально, – возразила Рейна. – Одна моя подруга считает, что умершие никогда не уходят насовсем. Они всегда рядом, летят по ветру и следят за нами.

– Что за глупости.

– Я тоже так сказала, – но тем не менее мысль об этом успокаивала Рейну.

– Я буду лучше заниматься тем, что получается у меня лучше всего: работой, – грустно улыбнулась Амигдала.