Текст книги "Себастиан Уорд и «Восемь Воронов»"

Стиснув зубы от злости, Себастиан прокричал:

– Выполнять!

Быстроходный «Изысканный» стремительно приближался к вражескому кораблю. Орудие противника уже было готово к выстрелу. Мечущий молнии взгляд Себастиана говорил о том, что он серьезно настроен на битву и не даст никакой пощады ради защиты Отечества. Враги продолжали атаковать, но и экипаж «Изысканного» им не уступал.

– Пять, четыре, три, два, один, – отсчитал пират, целившийся в центр, косо поглядывая на приближение «Изысканного». Только он собрался нажать на пуск, как получил пулю в сердце. Себастиан не дрогнул и застрелил врага из ружья.

Сброд пиратов не на шутку разозлился. Их миссия провалилась. Ведь из всех только убитый знал, как правильно использовать это оружие. Им больше ничего не оставалось, как наступать и бомбить корабль Себастиана всей артиллерией, что была у них.

Море разбушевалось. Несмотря на сильные повреждения, «Изысканный» продолжал стоять на воде. Уставшие солдаты из последних сил вели бой с пиратами. Их последней надеждой было дождаться подкрепления, а сейчас для них важно выстоять и одержать победу…

В сложные минуты, когда уже ни возможностей, ни сил на сражение почти не осталось, вдруг появились десятки вооруженных кораблей Великобритании, пришедшие на подмогу. Они окружили разбойников со всех сторон и разбомбили корабль без флага, не оставив в живых никого. Была повреждена и бомба, которая вместе с кораблем пошла ко дну. На запах свежей крови приплыли голодные акулы, утаскивая трупы под воду.

– Мы живы… – удивленно шептали солдаты. Они видели и не могли поверить, что у них получилось. – Мы живы, братцы! Живы!

Все в очередной раз возликовали, а кто-то из солдат не сдержался и расплакался.

– А я потихоньку приходил в себя и проговаривал себе под нос, что всегда нужно верить в себя, и я буду верить. У меня получилось. У меня получилось! Когда мы ступили на родную землю, нас охватили самые противоречивые чувства. Я держался, как и подобает главнокомандующему легионом, за который я нес ответственность. Жители Англии ликовали, узнав о наших подвигах, мы стали для них героями. И вот теперь я дома. Это все, Ваше Величество и уважаемые соратники. Я рассказал вам все, что знал и видел.

– Благодарим за верность, мистер Себастиан Уорд!

– Рад служить, Ваше Величество.

– Так и быть! Пожалуй, я устрою бал в вашу честь и за вашу верную службу.

– Мне очень приятно, мистер Коллинз.

– Как это благоразумно и похвально! – воскликнул Джошуа Флетчер.

– Вы можете идти, мистер Уорд.

– Благодарю вас, Ваше Величество.

Себастиан поклонился и покинул заседание. Он решил прогуляться по Лондону, подышать воздухом и побыть наедине со своими мыслями.

Погода стояла ясная. Люди, проходившие мимо меня, казались такими счастливыми и свободными… Я смотрел на них, и на душе становилось спокойнее. Но тяжелый осадок по-прежнему не уходил – груз воспоминаний, одиночество, тревога, пустота…

Подойдя к мосту, я достал из кармана сигару и закурил, глядя на дома, на лошадей, на людей, спешивших по своим делам… Печаль, притаившаяся в глубине моей души, заставила поблекнуть яркие краски ясного дня; все казалось таким бессмысленным и неинтересным, черно-белым. Я даже не заметил, как быстро стемнело на улице.

– Что со мной происходит? – спрашивал я себя. – Что это за апатия такая?

Неожиданно в вечернем небе над Лондоном расцвели вспышки салюта. Народ продолжал праздновать победу в противостоянии. Везде горели огни, играла музыка, люди танцевали прямо на улице. Но не было никакого настроения веселиться и даже смотреть на это. Гуляя, Себастиан проходил по знакомым переулкам, дворам, улицам, мимо магазинов и наконец дошел до родного дома, где они раньше жили с Дастином, а напротив стоял все тот же их любимый паб.

– Боже мой! – воскликнул Себастиан. – Тебя еще не снесли, родненький ты наш?

Он перешел дорогу и вошел внутрь. К его радостному удивлению, он увидел, что Боб, как и прежде, разливает пиво посетителям, а Клариса принимает заказы. Подходя к барной стойке, он посмотрел на тот самый столик, где когда-то сидели Десмонд с Ченглеем. В этот раз вместо них сидели обычные молодые парни, которые о чем-то болтали и смеялись. Стараясь не привлекать к себе внимания, Себастиан спокойно присел за барную стойку и заказал пиво. Бармен посмотрел на него и очень удивился его появлению:

– Это ведь ты, наша легенда?! Народ, у нас в гостях сам Себастиан Уорд!

В ответ на возглас Боба все присутствующие завопили от восторга, подняв свои кружки пива вверх.

– Спасибо, – скромно ответил Себастиан. – Не надо, хватит.

Как только о Себастиане услышала Клариса, она сразу же подбежала к нему на своих высоких каблуках.

– Привет, милый скромняга, как у тебя дела? – Себастиан улыбнулся одними глазами, заметив, что она пытается флиртовать с ним, накручивая локоны волос себе на палец. – Как же ты возмужал! А ты чего такой?

– Какой?

– Без настроения, отстраненный.

– Вот твое пиво, генерал! – На радостях Боб протянул Себастиану большую кружку холодного пива. – За счет заведения!

– Ого, – удивился Себастиан, – спасибо! Только не называйте меня генералом, пожалуйста. Просто… по имени.

– Как скажете! Клариса, иди работай, у тебя уйма посетителей!

Клариса сделала недовольное лицо и неохотно отошла от стойки.

– Раскомандовался, тоже мне…

– Желаешь еще чего-нибудь, мистер Себастиан?

– Для начала мне бы выпить это.

– А где твой друг? Вы ведь постоянно были вместе. Он… погиб?

– Я… я не знаю, – ответил Себастиан. Видно было, что он расстроен.

– Когда найдется, приходите вдвоем. Угощу вас таким вкусным пивом, что век его не забудете! – интригующе проговорил Боб, пытаясь развеселить дорогого гостя.

– Обязательно придем.

Допив пиво, Себастиан вышел из бара и хотел закурить очередную сигару, но вдруг увидел, что в окнах родного дома горит свет.

«Дастин, неужели он вернулся?»

Себастиан подбежал к дому и распахнул дверь так, что ручка двери ударилась об стену с громким стуком. А в этот момент на пороге возникла Клэр с постельным бельем в руках и как закричит от испуга:

– Вор! Проваливай из моего дома!

– Клэр, это всего лишь я, – растерянно, извиняющимся голосом проговорил Себастиан, стараясь ее успокоить. – Прости, что вот так ворвался, мне очень неловко.

Разглядев лицо Себастиана, Клэр снова вскричала, только уже от восторга:

– Сыночек мой вернулся! Это ведь и правда ты?

– Да.

Клэр бросила чистое белье на пол и бросилась его обнимать. Жадно прижимаясь к нему, она заплакала от счастья.

– Как же я рада тебя видеть!

– Я тебя тоже, Клэр. – Как же было приятно обнимать родного человека спустя столько лет!

– Как я соскучилась! Все эти пять долгих лет я ждала вас здесь, дома. Молилась за вас. Боялась, что не доживу до того дня, чтобы встретить своих сыновей с войны, – утирая слезы, сказала Клэр. Она не выпускала Себастиана из своих объятий, будто боясь, что он снова уйдет и что им дали всего пару минут, чтоб увидеться.

– Я очень благодарен тебе, – улыбнулся он и чуть сам не пустил слезу. – Роднее тебя у нас никого нет. – Как приятно осознавать, что ты не одинок в этом мире, что есть родная душа и теплый дом, где тебя ждут – ждут с нетерпением.

– Ты голоден? Я приготовлю тебе цыпленка в соусе и овощное рагу. Твое любимое блюдо.

– Спасибо!

Было так здорово после всего, что пришлось пережить на войне, снова ощущать теплоту, заботу и домашний уют! Радовало и то, что Клэр ни о чем меня не расспрашивала. Мы ужинали в тишине. Клэр наблюдала за мной. Она смотрела на меня по-матерински добрыми глазами и ласково улыбалась.

– Почему ты не ужинаешь вместе со мной? – спросил я с набитым ртом.

– Ну какая женщина будет есть на ночь? – засмеялась она. – Да к тому же я на диете.

– На диете? С каких пор?

– Женщина должна следить за своей фигурой, чтобы нравиться мужчинам. За эти пять лет, что вы были на войне, я сильно поправилась: заедала горе и каждый день молилась о вашем спасении. Я безгранично счастлива, что ты вернулся домой, значит, мои молитвы были услышаны. Правда, теперь я не могу влезть в свое любимое платье, вот и решила сесть на диету. Но ты за меня не переживай, я ужинала недавно.

Милая, добрая Клэр! Я тепло улыбнулся ей.

– Ах да, кстати! Скоро будет бал, не желает ли леди составить мне компанию?

– Бал? Но его никто еще не объявлял…

– Объявят, я просто предупредил.

– Большое спасибо, мой дорогой, – растроганно поблагодарила меня Клэр… и спустя секунду погрустнела.

– Что-то не так?

– Я все хочу спросить, а Дастин живет сейчас в другом месте или…

Я опечаленно опустил глаза.

– Я не знаю, где он сейчас, но… он обещал вернуться.

Она прослезилась и отвела глаза в сторону, чтобы не заплакать.

– Вы с Дастином с детства были не разлей вода. Куда бы вы ни пошли, всегда уходили вместе и всегда вместе возвращались. Дастин постоянно втягивал тебя в какие-нибудь передряги, но, несмотря на свою скромность, ты никогда не отступал и не бросал его в беде. Несмотря на то, что вы не кровные братья, ваши узы крепки. Может, он заблудился по пути домой? Или, возможно, остался в какой-нибудь стране, женился на иностранке и отдыхает от войны?

– В какую бы ситуацию Дастин ни попадал, он всегда находил выход. Он не боится сложностей, а, напротив, считает, что без них жизнь была бы скучной. Все с ним будет хорошо. Дастин обязательно вернется домой, вот увидишь.

– Я буду и дальше молиться за него.

Себастиан выглядел расстроенным. Как и Клэр, он переживал за своего друга. Дурные мысли заполнили его голову: «Корабль затопило после тяжелого сражения? Пристрелили на поле боя?» Он отгонял их, но как только подумал об организации «Восемь Воронов», холодная дрожь прошла по его телу: «Они не могли схватить его! Если бы в тот день мы были им нужны, они устроили бы засаду и поймали нас обоих».

– Тебе положить добавки? – Голос Клэр отвлек меня от размышлений.

– Нет, спасибо, я наелся. Все было очень вкусно.

Клэр начала убирать грязную посуду в раковину, чтобы помыть ее. Я поднялся из-за стола, нежно чмокнул свою приемную мать в щечку и пошел в комнату. Закрыл дверь, разделся и прилег на постель.

Кровать оказалась такой мягкой, будто я лег на вату. Это было непривычно. Заснуть на ней не получалось, ведь целых пять лет мне приходилось спать на холодной земле, подкладывая под голову камни, обернутые тряпьем. Поэтому я постелил себе на полу и уснул.

Утром Себастиан проснулся оттого, что на кухне гремела посуда. Еле открыв сонные глаза, он некоторое время рассматривал светлую комнату, освещенную солнечными лучами. Лениво встав с пола, он подошел к окну, потянулся, зевнул, а затем открыл шкаф. На вешалке висели штаны и наглаженная белоснежная рубаха. Себастиан натянул штаны, вышел из комнаты и направился в ванную. Хмыкнул, разглядывая себя в зеркале: нечесаные растрепанные волосы, сонные глаза. Умылся холодной водой, расчесал длинные рыжие кудри и убрал их в хвост, почистил зубы. На кухне его ожидала Клэр, одетая в милое зеленое платьице в горошек.

– Доброе утро, – сказал Себастиан, садясь за стол.

– Доброе, доброе! Выспался? – Она одарила его светлой, искренней улыбкой.

– Да, спасибо, который час?

– Два часа дня. – Клэр поставила на стол железный чайник с кипятком и сложила пирожные с кремом и булочки в плетеную корзинку. – Чай, кофе?

– Кофе, пожалуйста. Как вкусно пахнет!

– Я только что с рынка. Купила свежих пирожных, так что кушай на здоровье.

– Потрясающе! Давно у меня не было такого тихого утра. Спал как младенец.

– Это хорошо. Мой муж вообще не мог спать – его постоянно мучили кошмары войны… – Клэр помолчала и добавила: – Вот только ты меня напугал. Ты так громко кричал во сне, я не знала, что и делать.

– Не помню такого, – удивился Себастиан.

– Не переживай, это пройдет со временем. Скоро ты войдешь в ритм жизни, и все наладится. Найдешь себе прелестную девушку, женишься, заведете детей, и все у вас будет хорошо! Желаешь пройтись по магазинам и выбрать себе наряд для торжества?

– Эм, нет, я надену свою парадную униформу.

– Как пожелаешь. Не засиживайся дома, полезно прогуляться по улицам, прогулка успокаивает нервы.

– Звучит неплохо, но мне не хочется. Посижу дома.

– В городе о тебе только и говорят. Пересказывают твои подвиги… Все считают тебя героем! Ты лучший. Я горжусь тобой.

– Героем…

После ухода Клэр я остался один. Так было приятно посидеть в тишине и спокойствии: никуда не надо торопиться, просто сидишь и пьешь кофе с имбирными пряниками. Я подошел к окну с чашкой, облокотился на подоконник и с наслаждением сделал глоток горячего кофе. Край рукава рубашки съехал вниз, и я увидел на оголившемся участке руки множество синяков и ссадин. Поставил чашку на стол и снял рубашку. Руки и бока были покрыты синяками и шрамами, и все тело ныло от боли.

Не зная, чем себя занять, я решил выйти на улицу и дойти до медпункта. Медсестра меня осмотрела, перевязала мои руки и тело бинтами. Прогуливаясь по улице по дороге домой, я увидел трех горожан, игравших в карты за маленьким столиком, и решил присоединиться к ним. Они радушно приняли меня в свой скромный клуб.

Давненько я не играл в карты: на службе запрещали, а на войне было не до того. Мы настолько увлеклись игрой, что, сами того не замечая, просидели до позднего вечера. А после за ними пришли жены. Одна недовольно закричала на своего мужа, вторая схватила своего за ухо и поволокла домой, а третья мощными пинками под зад загнала бедолагу в дом. Я не удержался, засмеявшись: «Интересно, каково это – иметь жену?», и с этими мыслями направился домой.

Когда пришел, Клэр еще не было. Я поужинал в одиночестве и прилег на кровать, испытывая все те же непривычные ощущения. Но надо было привыкать, а то до старости лет буду спать на полу. В этот раз я недолго ворочался, и мне наконец-то удалось заснуть в своей постели.

Глава 5
Нежданная встреча

На следующий день, 17 июля, под вечер я был готов к балу. Надел свою парадную форму (ту же, что и на встречу в Букингемский дворец). Карета уже поджидала меня у дома.

Когда я ступил на порог дворца, где предстоял бал, на меня нахлынули воспоминания. В этот раз я держался уверенно, чувствуя, какая пропасть между мной прежним и нынешним. Тогдашний юнец дрожал бы и боялся заговорить, а нынешний я, не ощущая ни малейшего волнения и страха, гордо и прямо шел знакомой дорогой, которую столько раз вспоминал все эти годы. Коллинз не поскупился: все было восхитительно.

– А вы повзрослели, Себастиан Уорд, – послышался знакомый голос из-за спины. Я обернулся, а там…

– Оби Морган?

– Узнал все-таки. Какой милашка!

– Как я рад вас видеть! А вы ни капли не изменились! – с приятным удивлением отметил я, когда увидел ее. Я был искренне рад нашей встрече. Она все так же лучилась позитивом, одаривая добротой и милым щебетанием всех вокруг.

– Я тоже рада, давай-ка обними меня! – Оби обхватила меня обеими руками и сжала в своих крепких объятиях. – Я слышала, что мистер Коллинз устроил этот бал для вас, это большая честь, поздравляю!

– Благодарю, мэм.

– Не будем стоять здесь, пойдемте к гостям.

Мы подошли к столу, ломившемуся от разнообразных деликатесов, фруктов и выпивки, как это принято у Коллинзов. Оби принялась пробовать все, что попадалось ей на глаза. Незнакомый мужчина поднес мне бокал дорогого виски. Из вежливости я принял его, но мне ничего не хотелось: ни есть, ни пить, ни веселиться.

– Почему ты ничего не ешь? – поинтересовалась Оби с набитым ртом. – Очень даже вкусно!

– Я не голоден.

– Скажи, ты уже знаком с семейкой Коллинзов? – прошептала она мне на ухо.

– Частично.

– Ходят слухи, что все три дочки уже замужем. Так что ты пропустил грандиозное событие, пока был на этой своей войне.

– Замужем? Все три? – переспросил я.

– Да, все три, даже та, неприятная.

– Которая именно? – Я сказал это шутливым тоном, но, видимо, мой сарказм в данную минуту был неуместен.

– Что, прости?

– Эм, ничего, приятного аппетита, говорю.

– Ах, спасибо.

– Внимание! – прокричал дворецкий. – Встречайте семью Коллинзов!

Все гости отвлеклись от своих занятий и посмотрели на второй этаж.

– Вся семейка в сборе, – пробормотала Оби, недовольно скривившись.

Я взглянул на нее, улыбаясь, а потом снова перевел взгляд на Коллинзов, с высоты второго этажа надменно взиравших на гостей. С самодовольной леностью они приветственно помахали руками собравшимся. Глава семейства Сильвестр Коллинз выступил вперед, сделав шаг.

– Добрый вечер, дамы и господа! Рад приветствовать всех вас на этом торжестве, посвященном нашей победе. Война – это самое страшное, что может случиться в нашей жизни. Война отнимает любимых и близких нам людей. Хочется почтить память тех, кто отдал жизни ради будущего нашей страны и наших детей. И выразить огромную благодарность каждому, кто прошел эту войну, рискуя здоровьем и жизнью во имя Родины, и вернулся с победой. Спасибо вам от каждого из нас! Уважаемые друзья, сегодня у нас особенный гость. Благодаря ему наша страна остается в целости и сохранности. Благодаря ему мы все здесь собрались. Это главнокомандующий отряда номер семнадцать. С непоколебимой храбростью и мужеством героя на протяжении пяти долгих лет он сражался за нашу Родину, за нашу свободу, за нашу победу. Прошу любить и жаловать нашего дорогого гостя, мистера Себастиана Уорда! Всем хорошего вечера.

Гости зааплодировали. На Себастиана направили освещение. Со всех сторон его окружили люди, с восхищением выражавшие свою благодарность. Они хлопали его по плечам, спине, говорили, что он настоящий герой, и даже благословляли. Молодые девушки старались привлечь его внимание. Себастиан был польщен, но в душе героем себя не считал.

После своей речи Сильвестр со своей женой Холи спустился к гостям. Проходя мимо нас и гостей, они сели за главный стол. За ними последовали их дочери. Младшая дочь, Шарил, выставляла свое высокомерие напоказ; средняя, Шаррон, была очень мила и всем улыбалась; старшая дочь, Шерри, выглядела отрешенно. Она была будто бы чем-то опечалена. Я внимательней посмотрел на нее: девушка была, как всегда, аккуратна и опрятна. Им тоже все зааплодировали. Разглядывая гостей, Шерри наткнулась на меня взглядом. По тому, как замерло ее лицо, я понял, что она меня сразу узнала и слегка растерялась.

Дочери Коллинзов спустились вниз по лестнице и подсели за стол к родителям. Я не хотел приближаться к Шерри, вспомнив к тому же, как подло с ней поступил. Вновь заиграла музыка, и гости продолжили танцевать.

– Оби, я отойду ненадолго, не скучайте.

– Далеко не уходи, скоро начнутся конкурсы. Будет весело!

– Хорошо, постараюсь не опоздать.

Я поцеловал ее руку и поднялся на второй этаж. Там я заметил распахнутую дверь в комнату, в конце которой виднелся зашторенный сиреневыми занавесками балкон. Сам балкон оказался просторным, округлой формы. Его украшали цветы, и даже отсюда была слышна музыка. Вечер был похож на тот, что я провел здесь впервые. В бархатном звездном небе так же царила полная луна, и с балкона был виден тот переливающийся фонтан.

Мое уединение неожиданно прервал нежный женский голос из-за спины:

– Вам тоже одиноко в толпе незнакомых людей?

Я обернулся и увидел девушку в красивом длинном, облегающем фигуру платье золотистого цвета. У нее были длинные кудрявые каштановые волосы и чистые, как горные озера, голубые глаза.

– Можно и так сказать.

Девушка мило улыбнулась, и я тоже не смог сдержать улыбки, глядя на нее.

– Я не представился. Меня зовут Себастиан Уорд.

– Можете не продолжать, – перебила она меня, – я знаю, кто вы.

– А вас как зовут? – Я ощущал волнение, общаясь с ней.

– Эмили.

– Эмили – очень красивое имя. А дальше?

– Эмили Бэнсон.

– Бэнсон? Знакомая фамилия… – Я попытался вспомнить, где слышал эту фамилию раньше.

– Да, мой отец судья.

– Вспомнил. Билл Бэнсон, верно?

– Да, верно.

Повисла неловкая тишина.

– Желаете вернуться вниз? Я могу проводить.

Эмили задумалась.

– Или, может быть, лучше пройдемся по этому чудесному саду?

– Да. Я согласна.

Себастиан подошел к девушке и протянул ей открытую ладонь. Эмили взглянула на него, но взяла не за руку, а под руку и скромно улыбнулась. Себастиан такого не ожидал, но был рад, что она согласилась пойти с ним. Они гуляли по красивому саду, раскинувшемуся недалеко от поместья Коллинзов.

– Расскажите мне о себе, – попросила Эмили.

– Я генерал…

– Нет, я не про это. Я хочу узнать, какой вы человек, что из себя представляете. Может, вы серийный убийца? – Она состроила наигранно испуганную гримаску.

Себастиан занервничал: неужели он и в самом деле произвел на Эмили подобное впечатление?

– Нет-нет-нет-нет, я не такой! – замахал он руками.

– Расслабьтесь! Я просто пошутила.

Себастиан облегченно вздохнул.

– Расскажите о детстве, о ваших родителях.

– Родился в Норвиче. Мать не помню, она умерла, когда я был совсем маленьким. Меня воспитывал отец. Он постоянно работал и редко уделял мне внимание, но в свободное время мы любили ходить на охоту. Мне было шесть, когда я впервые взял в руки оружие и сделал выстрел. Конечно, я промахнулся и из-за отдачи ружья нелепо упал на землю. Отец испугался, подбежал ко мне, поднял меня, отряхнул, спросил, не больно ли, а я ответил, что ничего не почувствовал. Мы смеялись… Когда мне исполнилось десять лет, началась война, и тогда казалось, что она никогда не закончится. На этой войне я потерял отца, но он поступил, как и подобает отцу.

– Как?

– Заслонил собой от пуль. Если бы не отец, меня не было бы сейчас в живых. Я даже не попрощался с ним… нет могилы, куда бы я мог приходить. Я потерял сознание и очнулся в больнице. Встретил там парнишку, который стал моим лучшим другом. Дастин. Вместе с ним поступили в Британские вооруженные силы. Затем снова была война… А сегодня я здесь, гуляю в красивом саду, с красивой девушкой, которая умеет слушать, да еще так внимательно.

– Вы правы, я очень хороший слушатель. Мне нравится слушать чьи-либо жизненные истории.

– Теперь ваша очередь рассказывать о себе.

– Отец говорил мне, что я родилась в Теддингтоне, а когда мне исполнилось три года, мы переехали жить в Лондон. Про свою мать я ничего не могу рассказать. Я не знаю ее имени, не помню, как она выглядела и что с ней случилось.

– А вы спрашивали о ней у своего отца?

– Разумеется, много раз, но отец молчит. Повзрослев, я перестала задавать ему вопросы о маме. Меня воспитывала прислуга, так как отец был постоянно загружен работой. Как-то раз он мне признался, что у меня есть старший брат, но как он выглядит, как зовут и где он сейчас, ни мне, ни отцу, к сожалению, не известно. Единственное, что он мне рассказал о брате, так это то, что мы с ним были очень похожи. Войну я не помню, мне тогда было еще около шести лет. Учусь на юриста и практикуюсь на суде у отца. Обожаю конные прогулки и не откажусь от азартных игр.

– Значит, желаете стать юристом? Признаться, я не ожидал от вас такой тяги к законам. Обычно девушки вашего круга мечтают поскорее выйти замуж.

– Вас это смущает?

– Нет. Мне это даже нравится.

– Обычно мужчин отталкивает, когда они слышат от женщины что-то подобное. «Женщина-юрист? Это ведь мужская работа», – говорят они. Но я так не считаю.

– Главное, чтобы вам нравилось. Это ведь ваш выбор.

– Именно! Наконец-то хоть один человек говорит то, что я хочу услышать. Невероятно!

– Я рад слышать это, мисс.

Мы сделали еще один круг. Много разговаривали обо всем, что взбредет в голову. Нам было хорошо в эти мгновения. Я шутил и развлекал Эмили, чтобы увидеть ее улыбку. Иногда мои шутки казались глупыми мне самому, но Эмили заразительно смеялась над каждой из них.

Со второго этажа за ними наблюдала Шерри. Она видела, как Себастиан и Эмили о чем-то мило беседовали, разгуливая под руку по ее любимому саду. Сжав кулаки от ревности, Шерри в ярости сверлила ни о чем не подозревающую парочку злобным взглядом. С трудом успокоив дыхание, она решила спуститься и подкараулить их у входа во дворец.

Беззаботно болтая, Себастиан и Эмили подходили к воротам все ближе и ближе. И тут им навстречу вышла Шерри. Девушка умело скрывала свое недовольство за прелестной улыбкой и обратилась к ним со всей доброжелательностью, какую была способна изобразить:

– Добрый вечер. Почему же вы не балу?

– Нам захотелось прогуляться по такому чудесному саду, – с искренней теплотой ответила Эмили.

Себастиан тем временем смотрел на Шерри с серьезным лицом, изредка переводя глаза на Эмили. Шерри печально посмотрела на него, будто спрашивая: «Почему ты так со мной?»

– Мой отец потратил очень много времени и сил, чтобы устроить этот чудный бал в вашу честь, мистер Уорд, – несколько высокомерно произнесла она, стараясь сдерживаться, но Себастиан видел, что слезы вот-вот брызнут из ее глаз. – К тому же скоро начнутся конкурсы, не стоит пропускать веселье.

– Благодарю вас, мисс Шерри. Мы как раз направляемся туда.

Шерри нагло протянула мне свою руку. Это было жесткое нарушение этикета, и я догадывался, на что она намекала. Она хотела, чтобы я ее поцеловал. Я предложил ей свою руку, согнутую в локте, молча показывая, чтобы она тоже взяла меня под руку, как это чуть раньше сделала Эмили, и направился с ними во дворец, держа голову прямо, с легкой улыбкой. Шерри не могла этому поверить. Она была ошарашена моим поступком и к тому же недовольна. Эмили старалась не смеяться.

Все гости были рассажены по своим местам и ждали шоу. Мать Шерри позвала свою дочь к себе за стол и метнула на меня неприязненный взгляд. А мне было все равно, я даже не смотрел в их сторону. Мы с моей спутницей сели за один стол и, как и все, ждали шоу. В зале все галдели, смеялись, а мы с ней разглядывали помещение и обсуждали всякие мелочи.

Спустя пять минут в зале потемнело, и из-за кулис стали выскакивать циркачи с мелкими животными. Они показывали различные акробатические трюки, жонглировали, катались на одноколесном велосипеде, смешили знать и даже привели огромного медведя в клетке. Эмили, не отрываясь, наблюдала за представлением и задорно смеялась.

Я сидел рядом и наблюдал за ней. Изучал ее. Ее шелковистые каштановые волосы, добрые голубые глаза, губы, руки, ее смех – все это не давало мне покоя. Что со мной? Я понял, что хочу ее. Хочу быть с ней. Хочу целовать ее везде. Обнимать. Почему так сильно бьется мое сердце? Почему меня так тянет к ней?

– Себастиан, – нежным голосом позвала меня Эмили. – Себастиан!

Я посмотрел ей в глаза.

– Все в порядке? – спросила она. – Вам скучно?

– Нет, я просто задумался.

Шоу продолжалось около двух часов. Затем последовали конкурсы. Я пытался сосредоточиться на вечере, старался не погружаться в себя. Ответственным за эту часть развлечений был молодой парнишка. Он активно начал зазывать народ в игру. Желающих поучаствовать оказалось предостаточно.

– Желаете пойти? – предложил я Эмили.

– Опозориться не хочется.

– Мне тоже. Но жизнь одна, а раз в жизни – почему бы и не попробовать?

Эмили покраснела, убежденная моей настойчивостью:

– Хорошо.

Нас поставили парами в ряд. Организатор стоял в центре и объяснял правила и суть конкурса:

– Вы разделитесь на две группы: мужчины в одну линию, женщины – в другую. Становитесь друг напротив друга. Мужчинам мы завяжем глаза и свяжем руки лентой, а дамам дадим вот эти золотые яйца, – он показал предметы, – и положим их на грудь. На каждое яйцо мы нанесем несколько капель лучших и редких духов, и партнер каждой дамы должен будет найти свою прелестную даму по аромату и забрать у нее это яйцо. Мужчина, который первым справится с этой задачей, будет награжден таинственным подарком! Ха! Поверьте мне, вы не будете разочарованы! Готовы?!

Веселье и задор праздника охватили гостей, и будто я один был в своем уме…

Услышав правила и суть игры, я изменился в лице и пробормотал себе под нос:

– Что я здесь забыл? Это ведь надо было так вляпаться!

– Что за бред? – Эмили почти до слез смеялась над правилами конкурса.

– Назовем этот конкурс «В поисках яиц»! – воодушевленно вскричал паренек, и, к моему удивлению, все ему зааплодировали.

– Где был ты, когда тебе яйца раздавали?! – возмущенно пробормотал я себе под нос.

Мужчинам завязали глаза. Дамам раздали по одному золотому яйцу, надушили, конкурсанты их понюхали.

– Вы готовы? Начали!

После этой команды заиграла веселая музыка, и девушки разбежались. Пытаясь нас запутать и при этом не выронить яйца, они перемещались из стороны в сторону. А мужчины бегали с завязанными глазами и связанными за спиной руками, как слепые петухи, в поисках злополучных яиц. Эмили смеялась и недоумевала, как зрелые мужики в здравом уме могут пытаться найти «свою» женщину по запаху. Половина пар вообще были не знакомы друг с другом. Кто откажется упереться носом в чью-то женскую грудь? Были и те, кто случайно или нарочно проглатывал золотые безделушки, чтобы потом продать их, – яйца были небольшого размера.

Себастиан не уронил достоинства; он стоял на месте, пытаясь услышать смех Эмили. Она смотрела только на него и не спеша, медленным шагом подходила к нему все ближе и ближе. Почувствовав знакомый аромат, Себастиан улыбнулся ей.

– Вы меня потеряли, мистер Уорд? – Она взяла в руки золотое яйцо, приподнялась на носочках к уху Себастиана и нежно прошептала: – Давайте больше не будем участвовать в этих конкурсах?

– Идет.

Эмили потянулась, чтобы развязать ленту, которой ему завязали глаза, сняла ее, и их глаза встретились. Он будто ласкал своим взглядом ее нос, щеки, губы. Эмили мило засмущалась, отводя глаза в сторону.

– Дочка! Я тебя обыскался!

– Отец? – удивились Эмили, услышав родной голос.

К нам присоединился отец Эмили; он был немного растерян и выглядел уставшим.

– Папа, познакомься, это сам…

– Генерал Себастиан Уорд, главнокомандующий отряда номер семнадцать! Я слышал о вашем подвиге, это смелый поступок! Вы герой! – Судья Бэнсон протянул мне руку для пожатия.

– Благодарю вас, сэр.

Мы обменялись крепким рукопожатием.

– Вы танцуете с моей дочерью. Не обижайте ее, она у меня единственная.

– Папа! – перебила его Эмили.

– Не волнуйтесь, я доставлю вашу дочь домой до полуночи в целости и в сохранности.

– Ну что ж, не буду вам мешать, веселитесь. – Мистер Бэнсон поцеловал свою дочь в щеку и скрылся в толпе. Эмили вздохнула с облегчением, что ее отец не стал читать мне мораль.

После ухода мистера Бэнсона музыканты неожиданно сменили быструю музыку на медленный танец.

– Потанцуете со мной, миледи? – Я протянул ей свою ладонь.

Не отрывая взгляда от моих глаз, Эмили, не задумываясь, согласилась. Я обхватил ее талию одной рукой и плотно прижал к себе. И не заметил, как тяжело дышит Шерри, глядя на наш танец.