Текст книги "Убийство экспромтом"

Картер Браун
Убийство экспромтом

Глава 1

– Лейтенант Уилер, – вяло повторила она, – из управления?

Высокая и хорошо сложенная, в свободной блузке из белого тонкого шелка с глубоким вырезом, открывавшим молочно-белую ложбинку между грудями, она выглядела усталой. В четыре утра она выглядела даже более усталой, чем я, и это было странно: ее-то вытащили из постели только сейчас, когда я позвонил в дверь.

– А вы Элеонора Долан? – спросил я.

– По-моему, да, я Элеонора Долан. – Она поправила рукой короткие, блестящие черные волосы и широко зевнула, так что ее грудь слегка приподнялась, а блузка распахнулась, на мгновение обнажив стройное бедро. – Нелегко вспомнить, кто ты, если тебя вытащили из постели среди ночи.

– Как я вас понимаю, – улыбнулся я. – Со мной произошло то же самое.

– Что случилось, лейтенант?

– Вы не помните? – удивился я. – Полчаса назад вы позвонили в полицейское управление и сообщили об убийстве!

Девушка озадаченно уставилась на меня, ее темные глаза широко открылись, а губы беззвучно двигались пару секунд, прежде чем она заговорила.

– Вы с ума сошли. Я никому не звонила. Я легла спать около десяти часов и проснулась, только когда вы стали трезвонить в дверь, словно случился пожар или что еще почище!

– Вы хотите сказать, что кто-то позвонил и, назвав ваше имя и адрес, заявил, что произошло убийство, просто шутки ради? – недоверчиво произнес я.

– Откуда мне знать, – буркнула она.

– Вы не будете возражать, если я осмотрю вашу квартиру?

– Буду. – Она испытующе взглянула на меня. – Но не думаю, что это вас остановит.

Она открыла пошире входную дверь и отошла в сторону, пропустив меня в квартиру. Гостиная была обставлена по последнему писку моды. Длинные шторы так плотно закрывали окна, что вызывали скорее ощущение замкнутости, чем уюта. Элеонора Долан присела на спинку дивана и засунула руки в карманы блузки.

– Квартира небольшая. – Указательным пальцем она тыкала в двери. – Кухня, ванная, спальня. Посмотрите сами, лейтенант, и – пожалуйста – не очень прохлаждайтесь. Сейчас мне еще хуже, чем когда я в первый раз пошла спать.

В пустой кухне все находилось точно на своих местах, включая задвижку и цепочку на двери. Следующую остановку я сделал в спальне: смятые покрывала были отброшены в сторону, а отчетливое углубление, оставленное телом в постели, казалось все еще теплым на ощупь. Я опять вернулся в гостиную и направился в ванную.

– Вы проверили под кроватью, лейтенант? – Ее полная нижняя губка изогнулась в усмешке. – Я всегда прячу тела своих жертв там, чтобы горнична могла позаботиться о них утром.

Я вошел в ванную и включил свет. За закрытой стеклянной дверью душа отчетливо виднелась тень, и она не исчезла даже после того, как я на мгновение зажмурился. Полный самых мрачных предчувствий, я открыл стеклянную дверь.

Обнаженная девушка сидела на мокром полу лицом ко мне, привалившись к облицованной» плиткой стене, ее длинные светлые волосы падали на лицо. Глаза ее были закрыты, а лицо выражало полное спокойствие, и, если бы на груди слева не зияла свежая пулевая рана, окруженная коркой засохшей крови, можно было бы подумать, что она просто спит. Я тронул ее за плечо – оно было холодным; и, глядя на это красивое тело, которое, наверное, оказалось бы таким сильным и манящим, если бы девушка была жива, пожалел о потере. Мои глаза невольно скользнули с ее груди вниз, к раздвинутым ногам, но я одернул себя: «Какого черта я стою здесь, разглядываю красивое тело, когда это просто работа, которую надо сделать». В тот же миг я услышал позади себ глубокий вздох и глухой удар. Когда я повернулся, Элеонора Долан лежала на полу ванной без сознания: она была из тех, кто падает в обморок.

Отнеся ее на диван, я занялся поисками на кухне и обнаружил почти полную бутылку виски. Сочтя, что мы с хозяйкой испытали равное потрясение, я налил два стакана, после чего вернулся в гостиную. Минуту спустя Элеонора слабо застонала, потом вдруг села и посмотрела на меня глазами, полными ужаса.

– Теперь, – сказал я, вложив стакан в ее руку, – выпейте.

Девушка сделала большой глоток и с трудом проглотила.

– Это невозможно! – Она энергично затрясла головой. – Какой-то ночной кошмар. Не могла Голди… – Она сделала еще глоток, на этот раз не поперхнувшись. – Ее не было здесь, когда я легла спать!

– Спокойно, – сказал я ей. Такое оригинальное утешение может придумать в стрессовой ситуации только полицейский. – Кто такая Голди?

– Голди Бейкер. Это была ее квартира. Я переехала сюда только две недели назад.

– Вы уверены, что у нее не оставалось ключей?

– Конечно уверена! – Элеонора прикусила нижнюю губу. – Это просто невозможно! Ее не было там – в ванной, я имею в виду, – когда я пошла спать. Я знаю точно, потому что последнее, что я сделала перед сном, – это приняла душ и почистила зубы.

– В котором часу? – спросил я.

– Около десяти. – Она посмотрела на меня с ужасом. – Я закрыла дверь черного хода на замок на цепочку… и дверь в холле тоже. Никто не мог попасть в квартиру, лейтенант, никто!

– А окна? – механически спросил я.

– Здесь четвертый этаж. – Девушка вдруг резко обернулась и посмотрела на плотно закрытые шторы. – Балкон!

Я подошел к шторам, раздвинул их и взялся за ручку балконной двери. Вдалеке темнела Лысая Гора, ее силуэт вырисовывался в первых лучах рассвета. Я вернулся в гостиную и взял свой стакан с маленького столика у дивана.

– Я всегда закрываю балконную дверь от дождя или грозы, – сказала она, словно оправдываясь. – Там есть замок, но чаще всего я забываю о нем. Вот уж не предполагала, что грабитель или кто-то еще попробует влезть через балконную дверь, ведь до земли тут футов пятьдесят!

– Особенно неся на плече обнаженное тело, – проворчал я.

– Вы не верите мне? – спросила она безнадежно.

– Я пытаюсь, но вы мне мешаете, – ответил я ей. – Даже если предположить, что убийца – этакий суперграбитель – сумел поднять тело на высоту в пятьдесят футов по отвесной стене, то не кажется ли вам дьявольски странным, что он умудрился спрятать тело в ванной, пока вы спали в спальне? – Я помолчал, потом добавил:

– И еще кое-что смущает меня: с какой стати он так рисковал только ради того, чтобы принести тело Голди Бейкер в ее старую квартиру?

– Вы думаете, это я ее убила. – Голос Элеоноры дрожал. – Зачем, если мы друг друга не знали!

– Сначала я хочу сделать две вещи, – спокойно сказал я. – Воспользоватьс вашим телефоном и обыскать вашу квартиру.

– Делайте что хотите. – На глаза девушки навернулись слезы и медленно потекли по щекам. – Меня это не волнует.

Я позвонил в управление и попросил прислать коронера Эда Сэнджера из лаборатории криминалистики и санитарную машину. Потом я прошел в спальню и обыскал ее, на что ушло минут пять. Когда я вернулся, Элеонора Долан по-прежнему сидела на диване, выглядела она так, будто ее только что ударили мешком по голове.

– В спальне я закончил, – сказал я. – Может, вам стоит что-нибудь надеть? Скоро сюда приедут.

Она встала с дивана и пошла в спальню, тщательно закрыв за собой дверь. Я осмотрел гостиную и кухню, но не нашел ничего, хоть отдаленно напоминающего огнестрельное оружие. Элеонора Долан появилась через пару минут, на ней был свитер лимонного цвета, не скрывавший, а скорее подчеркивающий колыхания ее обширного бюста, и широкие, свободные брюки. Она причесалась, но это, похоже, было единственное, что она сделала, чтобы выглядеть более официально.

– Как насчет кофе? – с надеждой спросил я. – Если нам повезет, мы успеем его выпить прежде, чем приедет вся компания.

– Почему бы и нет, – сказала она сдавленным голосом. – Все-таки какое-то занятие, авось я меньше буду думать о Голди, сидящей в ванной.

Я прошел за ней на кухню, прислонился к дверному косяку, закурил сигарету и осведомился:

– Вы хорошо знали Голди Бейкер?

– Я видела ее только один раз. Она позвонила и спросила, нельзя ли забрать кое-какие вещи, которые она оставила в квартире. Мне она показалась вполне приятной девушкой с хорошим чувством юмора.

– А она, случайно, не сообщила вам своего нового адреса?

– Случайно, сообщила, – бросила Элеонора. – На тот случай, если я найду что-то еще из ее вещей.

– Вы его где-нибудь записали?

– В этом не было необходимости. – Элеонора Долан налила готовый кофе в чашки. – У меня на такое просто фотографическая память. Морган-стрит, 35, квартира 73.

– Вы можете вспомнить еще что-нибудь? Она медленно покачала головой:

– Я уже сказала, мне она понравилась, но она была здесь только десять минут. Сливки и сахар, лейтенант?

– Нет, спасибо. – Я взял чашку. – Расскажите мне об Элеоноре Долан.

– Что здесь рассказывать? – Она состроила раздраженную гримаску. – Двадцать пять лет, опытный секретарь с очень однообразной жизнью! Исключа сегодняшнюю ночь! – Она вдруг вздрогнула. – И поверьте мне, без таких развлечений я вполне могла бы обойтись!

– Вы не производите впечатления скучной старой девы, – честно призналс я. – С такими-то лицом и фигурой.

– Внешность бывает обманчива, лейтенант. – Ее темные глаза сверкнули.

Звонок зазвенел с раздражающей настойчивостью. Я залпом проглотил остатки кофе и обжег горло.

– Может, вам лучше подождать в спальне, пока группа из отдела убийств не закончит свою работу? – предложил я.

– Хорошо. – Она поколебалась минуту. – Спасибо. Я дождался, пока дверь спальни закроется за ней, потом отпер входную дверь. Лица дока Мэрфи и Эда Сэнджера, вытащенных из постели в пять утра, выглядели крайне недружелюбно, и я не мог их за это винить. Бросив им пару фраз, я устроился на диване и закурил. Через пять минут док Мэрфи вышел из ванной и кивнул двум парням в белых халатах, которые появились у открытой двери.

– Можете взять ее в обитель, где несть печали, – проворчал он.

– Где это? – отрешенно спросил один из них. Мэрфи прикрыл глаза, с трудом сдерживая смех.

– В морге, – огрызнулся он. – Где же еще?

– Я подумал, это новое погребальное бюро, о котором я еще не слышал, – сказал парень.

– Если в Пайн-Сити откроется новое погребальное бюро, ты первый услышишь, – сказал я. – Врач должен знать свое хозяйство.

– Это этично? – с сомнением в голосе спросил парень.

– Ты знаешь дока. – Я пожал плечами. – С каких это пор этика ему мешала?

– Действительно! – Санитар кивнул своему коллеге, и они вдвоем вкатили носилки в ванную.

– Покажи мне человека, не теряющего чувство юмора в такое время суток, – мрачно сказал Мэрфи, – и бьюсь об заклад, он окажется шизоидом.

– Это профессиональный риск, – сказал я. – Тебе приходится только осматривать трупы, а мне – находить их.

– Ты потратил на этот труп довольно много времени, – проворчал он. – Она умерла часов десять назад, может, и больше.

– Ее убили здесь, в ванной?

– Конечно нет, если только убийца не смазал пулю кровоостанавливающим, – усмехнулся он. – И моя жена смогла бы это понять, а у нее проблемы даже со школьной арифметикой!

– У нее со всем могут быть проблемы, после того как она вышла замуж за такого вампира, как ты, док.

Мэрфи посмотрел на покрытое простыней тело Голди Бейкер, которое его ребята вывозили из квартиры.

– Я думаю, мою жену наш брак вполне устраивает, – сказал он безразличным тоном. – Она нимфоманка, и где еще она могла бы найти парня, который, как я, будет удовлетворять любое ее желание?

Эд Сэнджер вошел с балкона в комнату с видом лунатика, которого только что разбудили, вернув из транса в опостылевший мир.

– Я проверил замок и стекло вокруг, как ты сказал, Эл. Все заперто. – Его голос был мрачным как всегда.

– Ты очень мне помог, Эд, – сказал я.

– Иногда ты находишь мне работку, которую я могу сделать, – пробормотал он тоскливо. – Вроде кожи под ногтями или пары волосков. – Он направился к двери. – Я сделал снимки.

– Сохрани их, – посоветовал я ему. – Твоим друзьям будет приятно получать фотографии с надписью:

«Веселые святки в лаборатории убийств».

– У нашего Уилера мрачный ум, – заметил Мэрфи.

– Это он у тебя научился. – Сэнджер в раздумье двинулся к двери. – Или, может, ты – у него. – И он исчез из виду.

Док Мэрфи поднял свой маленький черный чемоданчик.

– Попозже утром я займусь вскрытием, – проговорил он. – А пока больше не ищи для меня трупы, Эл. Я снимаю резиновые перчатки.

– Скажи своей жене, что я буду к ее услугам сегодня после обеда, – вежливо ответил я. – Можешь также напомнить ей, что лучший отдых – это перемена занятий.

Мэрфи сардонически фыркнул и двинулся вслед за Сэнджером. Я проводил его взглядом и ухмыльнулся: его жена была для своих тридцати лет привлекательной женщиной и полностью отдала себя мужу; ожидать, что она посмотрит на другого мужчину, было все равно что ждать от нее прыжка с парашютом с Лысой Горы.

Я закрыл за доком входную дверь, потом подошел к спальне и тихо постучал. Элеонора Долан вернулась в гостиную с отрешенным лицом.

– Они ушли?

– Ушли. – Я прочитал невысказанный вопрос в ее глазах. – Голди Бейкер тоже нет.

– Не скоро я теперь смогу принять душ, не думая о ней. – Элеонора слегка дрожала.

– Все обойдется, – сказал я, только чтобы что-то сказать.

– Что теперь? Вы собираетесь арестовать меня? Я улыбнулся:

– По крайней мере, не сейчас. Просто сообщите в управление, если соберетесь переезжать или путешествовать.

– Конечно. – Она покусывала нижнюю губку, словно пробуя ее на вкус. – Я увижу вас еще, лейтенант?

– Неизбежно. – Это слово было слишком грандиозным для такого раннего утра.

– Как ни смешно, но я рада. – Ее фиолетовые глаза долго и оценивающе смотрели на меня. – Кстати, я вспомнила кое-что. Голди предлагала мне работу.

– Какого рода?

– Личный секретарь ее босса. Она сказала, что ей надоело и она хочет уволиться, но считает нужным подыскать себе замену. Это очень ответственна работа, сказала она, но за нее хорошо платят.

– Что значит «ответственная»? – поинтересовался я.

– Если я стану выполнять все требования босса, то у меня не будет никаких проблем, так говорила Голди. Я думаю, некоторые требования были бы очень личного характера.

– И вы отказались? Она кивнула и добавила:

– Хотя потом немного пожалела.

– Вам показалось, что работать очень личным секретарем – занятие более волнующее, чем быть секретарем безличным.

– Что-то в этом роде.

Судя по выражению ее лица, она ожидала от меня чего-то очень глубокомысленного, но, вероятно, она выбрала не то время и не того человека. Поэтому я просто кивнул с понимающим видом и направился к двери.

Глава 2

Позавтракал я в закусочной, которая специализируется на приготовлении яиц с беконом. Это будет еще тот денек, уныло подумал я, потом сел в машину и поехал на Морган-стрит. Дом был новым, уменьшенная копия небоскреба, этажей в восемнадцать. Управляющий здесь, как и все управляющие, хотел избежать неприятностей и огласки, он проверил мои документы раза четыре, прежде чем потянулся за ключами. Я поднялся на лифте, тихом, как цинковый гроб, на седьмой этаж и вошел в квартиру.

Голди Бейкер явно взлетела выше, переехав сюда, и дело было не в трех этажах разницы. Эта квартира была, наверное, раза в два больше той, где теперь жила Элеонора, и выглядела так, словно ее отделывал профессиональный дизайнер, так что я подумал, уж не подарок ли это интимной секретарше от благодарного шефа. После двадцати минут безнадежных поисков я открыл нижний ящик комода в спальне и увидел на кипе нижнего белья прямоугольный пакет из оберточной бумаги. Осторожно достав его, я выпрямился, положил пакет на комод и развернул коричневую обертку. Абсолютно голая Голди Бейкер глянула на меня с бесстыдной улыбкой, ее руки завлекающе приподнимали твердые груди. Всего снимков было двенадцать, и первый оказался почти невинным в сравнении с остальными. Хотя на всех снимках присутствовала только Голди, они производили такое же впечатление, как порнографические открытки; то, что с ней не было партнера или партнеров, не имело значения. Она позировала в явно сексуальных позах: вот, раздвинув ноги, она ласкает себя, ее половые органы набухают, когда она массирует их своими пальцами; вот она стоит на коленях на диване, отвернувшись от камеры, так что нельзя пропустить ни одной детали, дополнить недостающее по сценарию было так же легко, как увидеть каждое движение ее тела, что делало снимки еще более непристойными, чем обычная порнография. Перевернув последнюю фотокарточку, я прочитал надпись на штампе на обратной стороне: «Фотостудия Джексона»с адресом в деловой части города. Джексон, кто бы он ни был, весьма своеобразно зарабатывал себе на жизнь.

Я завернул фотографии в бумагу и взял их с собой. Управляющий все еще пытался делать вид, что ничего не происходит, когда я возвращал ключи, и не спросил прямо, в чем, черт возьми, дело, так что я не стал ничего говорить ему.

Фотостудию я нашел спустя тридцать минут на первом этаже дома, который, судя по его виду, должны были снести еще лет двадцать назад. Дверь в небольшой офис, где стояли маленький, невзрачный стол и стулья, а на стенах висели фотографии унылых людей, оказалась незапертой. Мои часы показывали без десяти девять, так что Джексон или начинал работать очень рано, или, что более вероятно, забыл закрыть входную дверь, уходя прошлым вечером домой. На столе лежал изящный маленький колокольчик, издавший, когда я позвонил в него, мелодичный тихий звук. Спустя, может быть, пять секунд открылась дверь позади стола и из нее появилась девушка.

Ее густые соломенные волосы свободно лежали, обрамляя маленькое овальное лицо. Глубокие голубые глаза светились ярко и спокойно, полностью соответствуя ее нежной и свежей коже, а на губах играла приветливая улыбка. Она была одета в полосатую красно-белую блузку и облегающие джинсы. Блузка была расстегнута чуть не до пупка, и я мог видеть маленькие соски ее грудей, свободно болтавшихся, когда она шла ко мне.

– Доброе утро. – У нее было теплое глубокое контральто. – Что вы желаете?

– Я хотел бы видеть мистера Джексона, – сказал я.

– Я бы тоже. – Ее улыбка стала шире. – Он сбежал от моей матери пятнадцать лет назад.

– Но это фотостудия Джексона?

– Селестина Джексон. Это имя дал мне мой отец в один из своих запоев.

– Необычное имя, – согласился я, – но и работа у вас необычная.

– Фотография – чем не занятие для девушки?

– А как насчет обнаженной натуры? Улыбка мгновенно исчезла с ее лица.

– Не слишком ли раннее утро даже для такого сексуального парня, как ты?

– Что правда, то правда, – подтвердил я и положил перед ней на стол свой значок. – Но я интересуюсь этим по долгу службы.

– Лейтенант. – Она долго с сомнением рассматривала мой значок, прежде чем отдала его.

– Уилер, – сказал я, – из полицейского управления.

– Какое-нибудь официальное опознание. – Ее голос дрожал от сдерживаемого смеха. – Снимок обнаженного лейтенанта, без сомнения, доказывает, что он настоящий лейтенант, по родинке на его коленной чашечке. Что-то вроде этого.

– Ну да. – Я мрачно ухмыльнулся. – Вы являете собой живое воплощение молодости и здоровья. Могу поспорить, вы делаете зарядку, едите только растительную пищу и имеете исключительно чистые помыслы.

– Я никогда не хожу пешком, если можно поехать, пью мартини, разбавив семь к одному, и помыслы мои чаще всего грязные. – Ее сияющие голубые глаза смотрели настороженно. – А что, другие ведут себя иначе?

– Другие не занимаются изготовлением порнографических снимков.

– Вы хотите этим заняться, лейтенант? – холодно спросила она.

Я отдал ей пакет и подождал, пока она откроет его, а потом посмотрит на фотографии. Она взглянула на меня с недоверием и разразилась истеричным смехом.

– О нет, – беспомощно пробулькала она, – неужели вы! Неужели офицер полиции! – Одной этой мысли было достаточно, чтобы вызвать новый взрыв хохота.

– Я охотно присоединился бы к вашему веселью, – глубокомысленно заметил я, – если бы только знал, черт возьми, что здесь такого смешного.

– Простите. – Она сделала невероятное усилие, чтобы, наконец, справитьс со смехом. – Понимаете, когда Голди объяснила мне, зачем ей такие фотографии, я вообразила, ну… – Девушка снова захохотала. – Кто угодно, но только не лейтенант полиции!

– Конечно, – сказал я.

– Я рада, что вы меня понимаете, лейтенант.

– Проклятье, я не понимаю ни одного слова! – прорычал я.

– О! – Она вдруг побледнела. – Но если это были не вы… Я имею в виду, если снимки предназначались не вам, то как они у вас оказались?

– Я нашел их в нижнем ящике комода в спальне Голди Бейкер, – честно признался я.

– И она не возражала? Вы посмотрели их и унесли с собой?

– Она уже не могла возразить, – грубо сказал я, – потому что лежала на столе в морге. Девушка стала белой как полотно.

– Ведь это не правда? – пробормотала она.

– Кто-то застрелил ее прошлой ночью.

– Голди? – Она выдвинула стул и опустилась на него. – Быть не может. В ней всегда было столько жизни.

– Вы дружили? – спросил я с сочувствием и надеждой в голосе.

– Я встречалась с ней только пару раз, но мы могли бы подружиться. В первый раз она пришла, чтобы сделать эти снимки.

– Зачем? – пробормотал я.

– В то время она сходила с ума по одному парню, который, похоже, просто бросил ее, не удосужившись даже сказать «до свидания». Вот она и хотела сделать снимки, именно такие, чтобы послать их ему: дескать, пусть поймет, что он теряет.

– И он понял?

– Не знаю. – Селестина Джексон медленно покачала головой. – Я спросила ее при следующей встрече, но Голди сказала, что до сих пор не получила никакого ответа и что если уж этот ублюдок не заинтересовался, то мог бы по крайней мере вернуть фотографии.

– Возможно, он это и сделал?

– С каждого кадра у нее было два отпечатка, и я не ставила свой штамп на обратную сторону отпечатков, которые она послала ему.

– Она не называла его имени?

– Нет. Я посчитала, что это меня не касается. – Селестина слабо улыбнулась. – Голди пришла именно ко мне, потому что думала, что лучше, если такие снимки сделает девушка. Замечания, которые она отпускала, позируя, доводили меня просто до истерики!

– Могу себе представить, – сказал я.

– Нет, даже вы не можете вообразить такие непристойности, лейтенант! – Она выпрямилась и поежилась, потом взглянула на меня, ее глаза горели гневом. – Вы просто огорошили меня минуту назад, когда сказали, что Голди убили, но теперь я пришла в себя. Что я могу сделать, чтобы помочь вам поймать того негодяя, который убил ее?

– Расскажите мне все, что вы знаете о Голди. Девушка в задумчивости наморщила лоб.

– Как я вам сказала, впервые я увидела ее, когда она пришла, чтобы сделать эти фотографии. – Селестина вдруг вспомнила, что до сих пор держит их в руках, и торопливо сунула пакет мне, будто не хотела больше их касаться. – Она говорила, что ей очень нравится ее работа, потому что можно много путешествовать, и, наверное, поэтому-то ее парень и бросил ее.

– Она не сказала, где она работает?

– Какие-то экспериментальные исследования. «Марко Ресерч», вот!

– Что еще?

– Это было около месяца назад. Через две недели она позвонила и пригласила меня позавтракать с ней. Тогда-то она и сказала мне, что фотографии пока не дали никаких результатов, но она все еще не теряет надежды. Еще она говорила, что переехала на новую квартиру и это поможет ей выбросить из головы того человека, который просто растворился в воздухе. – Селестина слегка пожала плечами. – Вот, кажется, и все, лейтенант.

– Спасибо, мисс Джексон. Если вы вспомните еще что-то, что может нам помочь, не сочтите за труд позвонить мне. – Я достал карточку из бумажника и отдал ей.

– Конечно, лейтенант, – любезно проговорила она. – И если я могу быть вам хоть чем-то полезна, без колебаний звоните. Вдруг девушка вашей мечты неожиданно оставит вас, не сказав даже «до свидания»: тогда, я уверена, мы сумеем сделать серию фотографий, которые заставят ее лететь к вам первым же самолетом.

– Я запомню это, – поблагодарил я. – У вас есть розовый шерстяной плед?

Фирма «Марко Ресерч» числилась в телефонной книге, которую я посмотрел стоя в аптеке на углу. Офис находился всего в пяти кварталах от студии Селестины Джексон, но по обстановке их разделяла пара световых лет. Часы показывали девять тридцать, но мои нервы утверждали, что сейчас пять утра. Я присел на ближайший табурет, заказал кофе и попробовал немного привести мысли в порядок. Одной попытки представить, как я буду рассказывать шерифу Лейверсу о суперграбителе, который смог подняться по отвесной стене на высоту четвертого этажа с обнаженным телом на плече, хватило, чтобы ввергнуть меня в отчаяние. В свете этого идея посетить исследовательскую фирму показалась мне весьма привлекательной, поэтому я быстро закончил с кофе и вернулся к своей машине.

Офис «Марко Ресерч» явно был из тех, что обставляются с претензией на значительность: сверкающая белизна, – солидная деревянная мебель, стены, отделанные деревянными панелями. Рыжеволосая секретарша, которая выглядела так, будто она подарок, но дорогой, кинула на меня один изучающий взгляд и решила, что я едва ли стою ее внимания. Меня это даже немного обидело, ведь я был чуть ли не в лучшем своем костюме.

– Мне не хотелось бы беспокоить вас, – спокойно сказал я, – но не могли бы вы немного подвинуться.

– Зачем? – спросила она с неприкрытой враждебностью.

– Может, это только игра теней, – улыбнулся я, – но с того места, где стою, мне видно все сквозь вашу блузку; хотя, разумеется, тот факт, что вы не носите бюстгальтера, едва ли столь взволновал бы меня, если б я не был сексуальным маньяком.

Она издала странный мяукающий звук и закрыла обеими руками свою выступающую грудь.

– Убирайся отсюда, – прошипела она, – пока я не позвала полицейского!

Я бросил свой значок на стол перед ней:

– Пойдет для начала?

Судя по изумлению, которое выразилось на ее лице, она просто не верила своим глазам.

– Лейтенант Уилер, – торопливо представился я. – Мы, в управлении, взяли на вооружение новый стиль. Надо начинать беседу с маленькой шутки, чтобы люди понимали: офицеры полиции – простые смертные, как и они сами.

Девушка немного успокоилась.

– По-моему, это совсем не смешно, лейтенант! – Она быстро моргнула. – А насчет игры теней вы пошутили?

– Конечно, – солгал я. – У вас работает мисс Бейкер?

– Да, – кивнула моя собеседница. – Но она сейчас в Лос-Анджелесе и приедет где-то на следующей неделе.

– А кто ее босс?

– Мистер Марко. – Девушка подняла брови. – Кто же еще?

– Я хочу поговорить с ним.

Пару секунд она раздумывала, потом с некоторой опаской отняла руки от груди и потянулась к телефону. Нельзя сказать, что ее блузка не вызывала больше моего интереса, тем более что для осмотра теперь не было никаких препятствий.

– Мистер Марко готов принять вас прямо сейчас, – сказала она, положив трубку. – В эту дверь налево, второй кабинет.

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Лейтенант, – она провела языком по нижней губке, – а вы правда сексуальный маньяк?

– Только при соответствующем освещении.

– О, понимаю. – Она улыбнулась.

На первый взгляд Марко выглядел так, будто он явился сюда из дремучего леса. Потом я понял, что это впечатление создавалось копной вьющихся рыжих волос, которые сливались с косматыми баками и свисающими с верхней губы усами. Ему было около сорока – высокий, плотный, одетый в крикливый клетчатый костюм, придававший ему вид английского сквайра, который только что вернулся с охоты на стайку фазанов, а может, пейзанок.

– Чем могу быть полезен, лейтенант? – спросил он как ни странно услужливым тоном.

– У вас работает девушка по имени Голди Бейкер? – спросил я.

– Да. – Веки его слегка навыкате голубых глаз дрогнули. – С ней что-нибудь случилось?

Я вытащил из пакета верхний снимок и бросил его на стол перед ним. Он непроизвольно хрюкнул, и его длинные усы слегка задрожали.

– Это Голди Бейкер? – спросил я.

– Конечно она, – проворчал он. – Проклятье, где вы взяли такую фотографию?

– В нижнем ящике ее комода, – сказал я. – Это только одна из целой серии.

– Не понимаю. – Он медленно покачал головой. – Голди дала вам их?

– Ее не было там в это время, – спокойно ответил я, – у убитых нет тайн.

– Вы хотите сказать, что Голди мертва? – Его усы обвисли.

– Кто-то убил Голди прошлой ночью и оставил тело в ее прежней квартире.

– Лейтенант, вы уверены, что здесь нет никакой ошибки? Голди уехала в Лос-Анджелес вчера рано утром.

– Вы ее провожали?

– Нет. Это обычная деловая поездка. Мы собирались ехать вместе, но по ряду причин мне пришлось остаться здесь.

– Наверное, и Голди что-то помешало, – мягко сказал я.

Он сильно потер лоб своими толстыми пальцами.

– Простите меня, лейтенант, но я, черт возьми, просто в шоке. Мы были очень близки. Голди была не просто моей секретаршей, но и другом.

– То есть?

Он опустил глаза и долго смотрел на обнаженную Голди Бейкер с чашеобразными грудями, потом большим и указательным пальцами аккуратно поднял фотографию за уголок и вернул мне.

– Так тесно мы не общались, лейтенант.

– Кто, по-вашему, мог желать ее смерти?

– Не знаю. – Он медленно облизал губы. Под свисающими усами они теперь казались влажными, розовыми и омерзительными на вид. – Но теперь, увидев этот снимок, лейтенант, я склонен думать, что это было убийство на сексуальной почве.

– Возможно. – Я пожал плечами. – Какими исследованиями вы занимаетесь, мистер Марко?

– В основном связанными с тяжелой промышленностью. – Он поерзал на стуле. – У нас разные клиенты – химики, шахтеры, электронщики. Послушайте, лейтенант, какое отношение все это имеет к убийству Голди? – Он явно начал раздражаться.

– Хотел бы я знать. Из-за чего-то ведь ее убили. Может, это связано с ее работой, может, с личной жизнью. Вы знали, что она две недели назад переехала на новую квартиру?

– Она говорила мне, – кивнул Марко.

– И новая квартира куда роскошнее старой.

– Она могла позволить себе это, – сердито проговорил он. – Голди получала хорошее жалованье, а в этом году и несколько солидных премий.

– Выходит, ей повезло с работой, – заключил я. – Она не собиралась уходить от вас?

– Голди? – Марко рассмеялся. – Я уже был готов в ближайшие месяцы сделать ее своим младшим компаньоном.

Я положил фотографию назад в пакет.

– Хорошо, спасибо, мистер Марко. Если вы вспомните что-то, что сможет помочь вам, пожалуйста, свяжитесь с нами.

– Конечно, лейтенант. – он удрученно покачал головой. – Мне будет не хватать Голди в этом кабинете.

Я опять вышел в приемную и секретарша настороженно посмотрела на меня, когда я обернулся к ней.

– А что стоит перед Уолш – спросил я ее, кивая на табличку с фамилией на ее столе.

– Хелен. – В ее глазах все еще читалось сомнение. – Это опять новый стиль, лейтенант?

– Мне надо побольше практиковаться, – сказал я покорно. – Я надеялся, что вы поможешь мне.