Текст книги "Город костей"

– Это чакра, – произнес Джейс, когда Клэри вошла в комнату. – Оружие сикхов. Надо закрутить чакру вокруг указательного пальца, а потом метнуть. Оружие редкое, и пользоваться им очень сложно. Интересно, зачем оно Люку… Когда-то чакры были излюбленным оружием Ходжа. По крайней мере, если верить его словам.

– Вообще-то Люк коллекционер. Он собирает предметы искусства, – заметила Клэри, указывая на полку возле письменного стола.

Там стояли индийские статуэтки и русские иконы. Больше всего ей нравилась статуя индийской богини разрушения Кали. Она танцевала, прикрыв глаза и запрокинув голову назад, с мечом в одной руке и отсеченной головой в другой. Возле стола находилась антикварная китайская ширма из полированного палисандра.

Джейс аккуратно отодвинул чакру. В сумке виднелась скомканная одежда Люка, словно он напихал ее туда в последний момент.

– А это, похоже, твое. – Молодой человек выудил из кучи вещей фотографию в деревянной рамке с длинной трещиной на стекле. От основной линии разлома разошлась паутина мелких трещинок – прямо по улыбающимся лицам Клэри, Люка и Джослин.

– Да, мое, – сказала Клэри, забирая фотографию.

– Стекло разбито…

– Знаю. Сама расколотила, когда в Пожирателя швырнула. – Она посмотрела на Джейса: на его лице отражалось постепенное понимание. – Выходит, Люк заходил к нам домой после нападения. Может, даже сегодня…

– Наверняка он был последним, кто прошел через портал до нас. Ты ни о чем конкретном не думала, и портал просто закинул нас в предыдущее место назначения.

– Спасибо Доротее, доброй женщине, сразу сказала, что он был у нее, – съязвила Клэри.

– Скорее всего, он заплатил ей, чтоб молчала. Или Доротея доверяет ему больше, чем нам. А значит, совсем не обязательно, что он…

– Тише! – В кабинет влетел Саймон. – Сюда кто-то идет!

Клэри выронила фотографию.

– Люк?

Саймон выглянул в коридор.

– Да, – с кивком ответил он. – Но не один, с ним еще двое мужчин.

– Мужчин? – Джейс широкими шагами пересек комнату, на мгновение высунул голову за дверь и чертыхнулся. – Маги!

Клэри уставилась на него:

– Маги? Но…

Джейс быстро отпрянул от двери.

– Отсюда есть другой выход?

Клэри отрицательно покачала головой. Звук приближающихся шагов слышался все отчетливее. От страха ей стало трудно дышать.

Джейс отчаянно вертел головой в поисках спасения. И тут ему на глаза попалась деревянная ширма.

– За ширму! – скомандовал он. – Быстро!

Положив фотографию на стол, Клэри юркнула за ширму. За ней последовал Саймон, а потом и Джейс, сжимавший в руке стило. Едва он успел скрыться, как со стуком распахнулась дверь, и послышались голоса. Разговаривали трое. Клэри нервно посмотрела на Саймона – он стоял бледный как полотно, – потом на Джейса, который выводил кончиком стило в воздухе перед ширмой небольшой квадрат. Вскоре в этом месте образовалось прозрачное пятно.

Джейс одними губами произнес:

– Мы их видим, а они нас – нет.

Придвинувшись ближе к квадратному «окошку», Клэри почувствовала на шее дыхание Саймона. Она прекрасно видела комнату: книжные полки, сумка на столе и Люк с поднятыми надо лбом очками, устало стоящий возле двери. Смотреть через прозрачный квадрат было все-таки страшно, хотя она знала, что «окошко» работает только в одну сторону, как в полиции в комнате для допросов.

Люк посмотрел в коридор.

– Смелее! Проходите, не стесняйтесь. – В его голосе послышался нескрываемый сарказм. – Спасибо за заботу.

Откуда-то из угла кабинета послышался тихий смешок. Нетерпеливым движением Джейс расширил «окошко», чтобы увеличить угол обзора. Помимо Люка, в комнате находились еще двое, оба в длинных красных мантиях с откинутыми капюшонами. Один – стройный, с элегантными седыми усами и узкой бородкой; когда он улыбался, в его рту сверкали ослепительно белые зубы. Второй – мощный, как борец, с коротко остриженными рыжеватыми волосами. Его кожа была темно-лилового цвета и как будто слишком туго сидела на черепе.

– Это маги? – прошептала Клэри.

Джейс не ответил. Он не шевелился, будто окаменел. «Боится, что я сейчас рвану к Люку», – подумала Клэри. Ей очень хотелось уверить Джейса, что это не так. Что-то в незнакомцах, одетых в мантии цвета артериальной крови, внушало ужас.

– Воспринимай наш визит как знак дружеского внимания, Грэймарк, – сказал седоусый. Он снова улыбнулся: во рту мелькнули острые зубы, наводящие на мысль о каннибализме.

– В тебе нет ничего дружеского, Пэнгборн. – Люк присел на край стола, закрыв собой раскрытую сумку и ее содержимое от взгляда седоусого.

Теперь Клэри увидела, что его лицо и руки были в жутких синяках, пальцы разодраны в кровь. Длинный порез на шее исчезал за воротником. «Что, черт возьми, с ним случилось?»

– Блэквелл, убери руки от ценной вещи! – рявкнул Люк.

Рыжий громила, взявший с полки статуэтку богини Кали, провел по ней толстыми пальцами.

– Занятная вещица, – произнес он.

Пэнгборн забрал статуэтку у Блэквелла.

– Кали борется с демонами, которых не в силах победить ни люди, ни боги. «О, Кали, наша Мать, полная блаженства, услаждающая всесильного Шиву. Танцуешь Ты в неистовой радости, хлопая в ладоши. Ты суть Движение всего, что движется, и мы беззащитны пред тобой»[5]5
  Стихи Шри Рамакришны Парамахамсы, одного из наиболее почитаемых религиозных лидеров Индии.


[Закрыть].

– Замечательно, – похвалил Люк. – Я и не подозревал, что ты изучал индийскую мифологию.

– Все мифы на самом деле правдивы, – ответил Пэнгборн. У Клэри по спине пробежал холодок. – Или ты и это забыл?

– Я ничего не забываю, – резко ответил Люк. Несмотря на его внешнюю расслабленность, Клэри заметила напряжение в плечах, в жестко сжатых губах. – Тебя прислал Валентин?

– Да, – ответил Пэнгборн. – Он подумал, что ты мог изменить свое мнение.

– Мне не о чем менять мнение. Я уже говорил тебе, что ничего не знаю. Кстати, отличные мантии.

– Спасибо, – с хитрой ухмылкой ответил Блэквелл. – Позаимствовали у парочки мертвых магов.

– Официальные мантии с тех самых переговоров? – поинтересовался Люк. – Со времен Восстания?

Пэнгборн фыркнул.

– Военные трофеи.

– А не боитесь, что вас примут за других?

– И горько разочаруются, – проговорил Блэквелл, – когда подберутся ближе.

Пэнгборн ласково провел рукой по краю мантии.

– Помнишь Восстание, Люциан? – тихо спросил он. – Это был великий и страшный день. Помнишь, как мы вместе тренировались перед боем?

У Люка дернулось лицо.

– Пусть прошлое останется в прошлом. А сейчас мне нечего сказать вам, джентльмены. Я не могу помочь, потому что ничего не знаю.

– «Ничего» – очень общее слово, слишком расплывчатое, – грустно заметил Пэнгборн. – Владелец такого количества книг наверняка знает хоть что-нибудь.

– Если вы интересуетесь, где найти, к примеру, ласточку весной, я тут же покажу нужную книгу. Но если вам любопытно, куда пропала Чаша смерти…

– «Пропала» – не совсем верное слово, – промурлыкал Пэнгборн. – Скорее была спрятана. И спрятала ее Джослин.

– Возможно, – отозвался Люк. – А разве она тебе до сих пор не сказала, где именно?

– Она до сих пор не пришла в сознание, – сообщил Пэнгборн. – Валентин расстроен. Он очень ждал воссоединения с Джослин.

– Вряд ли она ответит на его чувства взаимностью.

Пэнгборн хохотнул.

– Ревнуешь, Грэймарк? Похоже, твои чувства к Джослин изменились.

Клэри изо всех сил сцепила пальцы, чтобы хоть как-то унять дрожь в руках.

«Джослин? Неужели они говорят про маму?»

– Я никогда не чувствовал к ней ничего особенного, – произнес Люк. – Два Сумеречных охотника, живущих в изгнании. Неудивительно, что мы сошлись. Пусть Валентин не тревожится: я не собираюсь вставать между ним и Джослин.

– По-моему, он не встревожен. Скорее любопытствует. Да и мы гадали, как вы: живы ли, сохранили человеческий облик или нет?

– И? – Люк вскинул брови.

– Похоже, у тебя все в порядке, – неохотно признал Пэнгборн. Он поставил статуэтку на полку. – Кажется, еще ребенок был? Девочка.

Люк пораженно уставился на него:

– Что?

– Не прикидывайся идиотом, – сердито заворчал Блэквелл. – Эта стерва родила дочь! В спальне Джослин нашли фотографии…

– А я-то думал, что вы о моих детях, – невозмутимо перебил Люк. – Да, у нее имелась дочь. Кларисса. Думаю, она сбежала. Валентин послал вас искать девочку?

– Не нас, – проговорил Пэнгборн. – Но он ищет.

– А что, если обыскать твой дом? – добавил Блэквелл.

– Я бы не советовал. – Люк соскользнул со стола. Ни один мускул не дрогнул на его лице, однако в холодном взгляде Люка читалась угроза. – С чего вы взяли, что она до сих пор жива? По-моему, Валентин послал Пожирателей для зачистки. Стоит как следует накачать человека их ядом, и от бедняги лишь горстка пыли останется.

– Пожиратель погиб, – ответил Пэнгборн. – Это и насторожило Валентина.

– Валентина настораживает все подряд, – парировал Люк. – Может, Джослин убила гада? Она вполне способна на такое.

Блэквелл процедил сквозь зубы:

– Может, и так.

Люк пожал плечами:

– Слушайте, я понятия не имею, где ее дочь. Хуже того, я подозреваю, что девочки нет в живых. Иначе она обязательно дала бы о себе знать. В любом случае, девочка не опасна. Ей всего пятнадцать, про Валентина она никогда не слышала и в демонов не верит.

Пэнгборн фыркнул:

– Счастливый ребенок.

– Видимо, уже нет.

Блэквелл вскинул брови:

– А ты злишься, Люциан.

– Не злюсь, но начинаю раздражаться. Сколько можно повторять: мне нет дела до планов Валентина. Я не дурак.

– Правда? – съязвил Блэквелл. – Наконец-то сообразил, что своя шкура ближе к телу, Люциан. Раньше ты был не таким практичным.

– Ты ведь знаешь, – как бы вскользь заметил Пэнгборн, – что мы готовы обменять Джослин на Чашу? Доставим прямо к тебе домой. Валентин дает слово.

– Знаю, – ответил Люк. – Но мне это неинтересно. Я понятия не имею, где ваша драгоценная Чаша, и не хочу влезать в ваши дела. Хотя мы с Валентином враги, я его уважаю, – добавил он. – Валентин ни перед чем не остановится, и поэтому я намерен держаться от него подальше. Это же чудовище, машина-убийца!

– Кто бы говорил! – рявкнул Блэквелл.

– Я смотрю, ты и правда решил уйти с дороги. Даже вещи собрал, – проговорил Пэнгборн, указывая длинным пальцем на застегнутую до половины сумку Люка. – Уматываешь из города, Люциан?

Люк медленно кивнул:

– Залягу на дно.

– Мы можем и не пустить тебя, – заметил Блэквелл.

Люк улыбнулся, и его лицо мгновенно преобразилось. Люк, который раскачивал Клэри на качелях в парке и учил кататься на трехколесном велосипеде, исчез. В его глазах зажегся мрачный огонь, он смотрел на собеседников с холодной злобой.

Пэнгборн и Блэквелл быстро переглянулись, и Пэнгборн повернулся к Люку:

– Ты сообщишь нам, если что-нибудь всплывет в памяти?

Люк все еще улыбался.

– Первым делом.

Пэнгборн коротко кивнул:

– Ну что ж, нам пора. Да хранит тебя ангел, Люциан.

– Ангел не хранит таких, как я. – Люк взял в руки сумку и застегнул на ней молнию. – Не смею больше задерживать, джентльмены.

Двое в мантиях накинули на лица капюшоны и удалились. Вскоре за ними последовал и Люк. На мгновение он замер у двери и оглядел комнату, словно собирался взять еще что-то. Затем осторожно закрыл за собой дверь.

Клэри стояла как вкопанная. Хлопнула входная дверь, приглушенно звякнули ключи и цепочка: Люк навесил замок. Перед глазами девушки по-прежнему стояло лицо Люка: как равнодушно он сказал, что его не интересует судьба Джослин!

Она почувствовала руку на своем плече.

– Клэри? – Это был Саймон. Он нерешительно, почти ласково спросил: – С тобой все хорошо?

Клэри молча покачала головой. «Нет, – пронеслось у нее в голове, – со мной все плохо. Причем навсегда».

– Конечно, с ней не все хорошо, – послышался голос Джейса, холодный и жесткий, как осколок льда. Молодой человек резко отодвинул ширму в сторону. – По крайней мере, мы узнали, кто подослал демона к Джослин. Эти двое решили, что Чаша смерти у нее.

Клэри поджала губы.

– Что за бред!

– Может, и бред. – Присев на письменный стол, Джейс посмотрел на нее в упор. Клэри невольно застыла под пристальным взглядом, но ей ничего не удалось прочесть в его потемневших глазах. – Ты когда-нибудь их видела?

– Нет, – она покачала головой.

– Кажется, Люциан знаком со своими гостями. Общались по-дружески.

– А по-моему, со скрытой враждебностью, – заметил Саймон. – Они не убили Люка только потому, что, по их мнению, он знает больше, чем говорит.

– Допустим, – откликнулась Клэри. – Или просто не захотели убивать Сумеречного охотника.

Джейс засмеялся резко, почти злобно – у Клэри даже мурашки по коже пошли.

– Сомневаюсь.

Она посмотрела на него в упор:

– Почему ты так говоришь? Ты знаком с ними?

Джейс перестал смеяться.

– Знаком ли я с ними? – повторил он. – Вроде того. Эта парочка убила моего отца.

9. Круг и Братство

Клэри дотронулась до руки Джейса. Что в таких случаях говорят человеку, только что видевшему убийц своего отца? Однако это было уже неважно. Джейс стряхнул с себя руку девушки, словно обжегся.

– Нам пора, – произнес он и вышел из кабинета. Клэри и Саймон заторопились следом. – Люк может вернуться в любой момент.

Они выбрались из дома тем же путем, что и попали в него.

Джейс закрыл дверь при помощи стило. Все трое вышли на пустынную улицу. В небе над городом висела луна, похожая на блестящую монетку; в Ист-Ривер светилось ее жемчужное отражение. Отдаленный шум автомобилей, проезжающих по Вильямсбургскому мосту, во влажном воздухе напоминал шелест крыльев.

Саймон не выдержал:

– Слушайте, куда мы идем?

– К метро, – спокойно ответил Джейс.

– Ты смеешься? Истребители демонов ездят на метро?

– Так быстрее, чем на машине.

– Да ну… метро не круто. А я уж представил себе микроавтобус с надписью «Смерть демонам» или…

Джейс не удостоил Саймона ответом.

Когда мама сильно злилась или была очень расстроена, на нее снисходило странное настроение, которое Клэри называла «зловещее спокойствие». Оно напоминало обманчиво твердую корку льда – вот-вот проломится под твоим весом. Сейчас от Джейса исходило то самое зловещее спокойствие. Его лицо казалось непроницаемой маской, и лишь в золотистых глазах вспыхнул недобрый огонь.

– Саймон, – одернула Клэри. – Хватит.

Саймон быстро взглянул на нее, словно хотел сказать: «На чьей ты стороне?» – но Клэри молча шла дальше. Они повернули на Кент-авеню. Клэри по-прежнему осторожно посматривала на Джейса. Сияющие сзади огни моста превратили его волосы в фантастический ореол вокруг головы. Клэри чувствовала странную радость: ее маму забрали те же, кто много лет назад убили отца Джейса. Теперь ему придется помочь ей в поисках мамы, хочет он того или нет. Он не бросит ее. По крайней мере сейчас.

– Ты живешь… здесь? – Саймон ошарашенно смотрел на старый собор с зияющими дырами вместо окон и дверьми, опечатанными желтой полицейской лентой. – В церкви?

Джейс полез за ворот футболки и вынул оттуда медный ключ на цепочке. Наверное, такими ключами раньше отпирали сундуки. Клэри с любопытством наблюдала за Джейсом: когда они вышли из Института, он не запирал дверь, а просто захлопнул.

– На священной земле жить безопаснее.

– Понятно, но – ты только не обижайся – здесь же свалка! – Саймон с подозрением оглядывал погнутый железный забор, окружавший старинное здание, и груды мусора возле ступеней.

Клэри расслабилась. Она представила, что берет мамину тряпку со скипидаром и слой за слоем, будто старую краску, стирает чары с того, что видит перед собой. И вот перед ее глазами, словно сияние, видимое сквозь темное стекло, возник истинный вид собора, просвечивающий через слой защитных чар. Высокие шпили, тускло освещенные окна в ажурных переплетах, на каменной стене возле двери медная табличка с названием Института… Клэри несколько мгновений удерживала перед глазами истинный вид собора, а потом нехотя отпустила его.

– Это чары, Саймон, – отозвалась она. – На самом деле собор выглядит совсем по-другому.

– Так выглядит зачарованный собор? Тогда я, пожалуй, не стану обращаться к тебе с просьбой поколдовать над моей внешностью.

Вставив ключ в замочную скважину, Джейс посмотрел на Саймона:

– По-моему, ты не совсем понимаешь, какой чести удостоился: ты первый примитивный, который переступил порог Института.

– Наверное, остальных отпугивает запах.

– Не обращай на него внимания, – обратилась Клэри к Джейсу. Саймона она ткнула локтем в бок. – У него что на уме, то и на языке. Никаких фильтров.

– Фильтрам место в сигаретах и кофеварках, – пробормотал себе под нос Саймон. – Между прочим, я бы сейчас не отказался использовать их по назначению.

Клэри тоже мечтала о кофе, пока вся троица поднималась по каменной винтовой лестнице с вырезанным на каждой ступени символом. Некоторые символы были ей смутно знакомыми: они дразнили ее зрение, как забытое слово на иностранном языке способно раздразнить слух. Клэри казалось, что стоит лишь посильнее напрячь память, и символы на ступенях удастся расшифровать.

В лифте поднимались молча. Клэри преследовала мысль о кофе. Вспомнилось, как мама подавала его по утрам в больших кружках, наполовину разбавив молоком. А Люк иногда приносил сладкие рулеты из пекарни в Чайна-тауне… При мысли о Люке аппетит пропал.

Лифт со скрипом остановился, и они шагнули в уже знакомый Клэри коридор. Джейс снял куртку и повесил ее на спинку стоявшего поблизости стула. Он свистнул, и через несколько секунд появился Чёрч – желтые глаза мерцали в пыльном воздухе.

– Чёрч… – Джейс погладил серую шерсть кота. – Где Алек? А Ходж?

Выгнув спину дугой, кот мяукнул. Джейс наморщил нос (в других обстоятельствах Клэри назвала бы его гримасу очень милой).

– В библиотеке?

Чёрч отряхнулся и затрусил по коридору. Джейс как ни в чем не бывало пошел за котом, махнув Клэри и Саймону, чтобы догоняли.

– Не люблю котов, – произнес Саймон, столкнувшись с Клэри плечами в узком коридоре.

– Судя по Чёрчу, ваши чувства взаимны, – заметил Джейс.

Они шли мимо бесчисленных спален. Брови Саймона поползли вверх.

– Сколько же людей здесь живет?

– Мы в Институте, – пояснила Клэри. – Тут могут останавливаться Сумеречные охотники: что-то типа убежища и исследовательского центра.

– А я думал, это церковь.

– Не совсем, Институт находится в здании церкви.

– Как просто и незатейливо!

Несмотря на шутливый тон Саймона, Клэри поняла, что он нервничает. Вместо того чтобы шикнуть на Саймона, она взяла его за руку. Он благодарно сжал ее ладонь холодными влажными пальцами.

– Я понимаю, все очень странно, но ты постарайся не удивляться – просто смирись. Ты мне доверяешь?

Темные глаза Саймона стали серьезными.

– Тебе доверяю. А ему – нет. – Он покосился на Джейса, который шел в нескольких шагах впереди и, казалось, разговаривал с котом.

Клэри стало интересно, о чем они беседуют. О политике? Об опере? О высоких ценах на тунца?

– А ты попробуй. В данный момент Джейс – мой единственный шанс найти маму.

Саймона передернуло.

– Не по душе мне это место, – прошептал он.

Клэри вспомнила, как очнулась здесь сегодня утром: все окружающее выглядело чужим и знакомым одновременно. Саймон чувствовал себя не в своей тарелке, обстановка казалась ему странной и враждебной.

– Ты не обязан оставаться, – сказала она, хотя совсем недавно чуть не поссорилась с Джейсом, уговаривая его взять друга с собой. Мол, за три дня слежки за Люком Саймон мог обнаружить нечто важное, а что именно – выяснится только при подробном разговоре.

– Нет, обязан, – сказал Саймон и отпустил руку Клэри..

Они завернули за угол и очутились перед дверью в кухню. Кухня была огромной и, в отличие от остальных помещений Института, оборудована по последнему слову техники: со стальными рабочими столами и застекленными полками, на которых размещалась посуда. Возле красной чугунной плиты стояла Изабель с половником в руках. Из кастрюли шел пар, повсюду лежали продукты: помидоры, измельченные дольки чеснока, порезанный лук, пучки какой-то темной зелени, горы натертого сыра, очищенные орехи, несколько оливок и даже целая рыба, уставившаяся в потолок остекленевшим глазом.

– А я тут суп варю. – Изабель помахала Джейсу половником. – Есть хочешь? – Она мрачно взглянула на Саймона и Клэри. – О боже, ты приволок еще одного примитивного? Ходж тебя точно прикончит!

Саймон откашлялся.

– Меня Саймон зовут.

Изабель словно не слышала его.

– Джейс Вэйланд, будьте любезны, объяснитесь!

Тот сердито посмотрел на кота:

– Я же просил привести меня к Алеку! Эх ты, Иуда!

Кот шлепнулся на спину и довольно заурчал.

– Чёрч тут ни при чем, – заметила Изабель. – Кот не виноват, что Ходж тебя убьет.

Она опустила половник в кастрюлю. Клэри задумалась, какой может быть вкус у супа, который сварен из орехов, рыбы, оливок и помидоров.

– Мне пришлось взять его с собой, – ответил Джейс. – Я сегодня видел тех двоих, что убили моего отца.

Изабель застыла. Когда она повернулась к Джейсу, ее лицо выражало скорее печаль, чем удивление.

– Я надеюсь, он не один из них? – спросила она, указав половником на Саймона.

Как ни странно, Саймон промолчал, уставившись на Изабель с открытым от восхищения ртом. Клэри почувствовала раздражение. Ну, конечно, это его типаж: высокая, яркая и красивая. Наверное, такие нравятся всем. Клэри перестала размышлять о вкусе орехово-рыбно-оливково-помидорного супа и всерьез задумалась, не опрокинуть ли содержимое кастрюли Изабель на голову.

– Конечно, нет, – проговорил Джейс. – Он бы здесь не стоял.

Изабель равнодушно взглянула на Саймона.

– Да уж.

Из ее руки случайно выпал кусочек рыбы, на который тут же набросился Чёрч.

– Так вот почему он нас сюда завел! – воскликнул Джейс. – Зачем ты пичкаешь Чёрча рыбой в таких количествах? Скоро в дверь не пролезет!

– Еще как пролезет! И потом, остальные все равно ничего не едят. Мне этот рецепт дал водяной в торговом центре «Челси маркет». Обещал, что суп получится – пальчики оближешь.

– Если б ты нормально готовила, я бы, может, и ел, – пробормотал Джейс.

Изабель окаменела, грозно подняв половник.

– Повтори-ка, что ты сказал…

Джейс подошел к холодильнику.

– Я сказал, что зря ты столько наготовила, я чего-нибудь легкое поем.

– Мне так и послышалось.

Изабель продолжила возиться с супом, а Саймон по-прежнему не сводил с нее глаз. Клэри в приступе необъяснимой ярости швырнула рюкзак на пол и вслед за Джейсом направилась к холодильнику.

– Неужели ты все-таки ешь?

– А что еще мне делать? – совершенно невозмутимо ответил молодой человек.

В холодильнике стояли пакеты с молоком, просроченные несколько недель назад, и пластиковые лоточки с листочками бумаги, на которых было написано красной ручкой: «Ходж. Не трогать».

– Боже, он прямо как безумный сосед. – Клэри невольно отпрянула от холодильника.

– Ходж? Нет, просто любит во всем порядок. – Джейс открыл один из лотков. – М-м-м, спагетти.

– Не порть себе аппетит, – вставила Изабель.

– Именно это, – Джейс захлопнул ногой дверь холодильника и взял из ящика вилку, – я и собираюсь проделать. – Он повернулся к Клэри: – Будешь?

Она покачала головой.

– Еще бы, – проговорил он с набитым ртом. – Слопала все бутерброды…

– Между прочим, не так уж много их было. – Клэри обернулась на Саймона, который все-таки сумел разговорить Изабель. – Ну что, пойдем искать Ходжа?

– Я смотрю, тебе не терпится свалить отсюда.

– А ты не хочешь сообщить ему о том, что мы сегодня видели?

– Пока не решил. – Джейс поставил лоток на стол и слизнул с руки соус. – Но если тебе так не терпится…

– Да, не терпится.

– Хорошо.

Сейчас он казался Клэри потрясающе спокойным – не зловеще спокойным, как раньше, а слишком сдержанным. Ей стало интересно, как часто в поведении Джейса черты его истинного «я» прорываются сквозь твердый блестящий фасад, напоминавший мамину японскую шкатулку.

– Вы куда? – спохватился Саймон, увидев Клэри и Джейса возле двери в коридор.

Клэри со злостью отметила, что у Саймона совершенно ошалевший вид: как будто ему врезали доской по затылку.

– К Ходжу. Надо ему рассказать, что произошло у Люка.

Изабель повернулась:

– Джейс, ты сообщишь ему, что видел тех двоих, которые…

– Не знаю. И ты пока не распространяйся.

Она пожала плечами:

– Ладно. Потом вернешься? Суп будешь?

– Нет, – ответил Джейс.

– А Ходж?

– Никто не будет есть суп.

– Я буду суп, – вызвался Саймон.

– Ты не суп хочешь, – усмехнулся Джейс, – а переспать с Изабель.

Саймон застыл.

– Неправда!

– Я польщена, – с самодовольной ухмылкой пробормотала Изабель куда-то в кастрюлю.

– Конечно, правда, – продолжал Джейс. – Не стесняйся, спроси ее. И когда получишь отказ, мы наконец займемся делами. – Он щелкнул пальцами. – Не тормози, примитивный, нам некогда.

Саймон, красный от стыда, повесил голову. Клэри, которая минуту назад сама злорадствовала, теперь ополчилась на Джейса.

– Отстань от него! – вспылила она. – Что за садистская манера издеваться над человеком только потому, что он не такой, как вы?

– Не такой, как мы, – поправил ее Джейс. Взгляд его смягчился. – Я пошел искать Ходжа. Если кто хочет, может идти со мной.

Дверь кухни захлопнулась, и Клэри с Саймоном остались в обществе Изабель.

Налив суп в миску, Изабель поставила ее на стол возле Саймона. Чувствовалось, что она улыбается, хотя она даже не смотрела на него. В миске, заполненной зеленой жидкостью, плавали какие-то коричневые ошметки.

– Я иду с Джейсом, – объявила Клэри. – А ты, Саймон?

– Я-наы-но-мст-нусь, – промямлил он, рассматривая носки своих ботинок.

– Что?

– Я, наверное, останусь. – Он присел на табурет. – Очень есть хочется.

– Отлично. – У Клэри сжалось горло, словно она проглотила что-то слишком горячее или слишком холодное.

Она выбралась из кухни. Возле ног серым облаком вился Чёрч. В коридоре Джейс вертел между пальцами клинок серафимов. При виде Клэри он убрал его в карман.

– Сама доброта: оставила голубков ворковать вдвоем.

Клэри нахмурилась.

– Ну почему ты все время ведешь себя как последний хам?

– Я – хам? – Казалось, что Джейс вот-вот рассмеется.

– Зачем ты так с Саймоном?

– Я пытался вернуть его с небес на землю. Изабель прожует несчастного и выплюнет. В два счета.

– Видно, Изабель и с тобой так поступила?

В ответ Джейс лишь покачал головой и нагнулся к Чёрчу:

– Веди нас к Ходжу. И без глупостей. Попробуешь снова обмануть – я из тебя теннисную ракетку сделаю.

Кот фыркнул и побежал по коридору. Следом за ним шел Джейс.

Клэри шла последней и, глядя в спину Джейсу, чувствовала исходящие от него усталость и раздражение.

«Интересно, он когда-нибудь позволяет себе расслабиться?» – подумалось ей.

– Джейс?

Он обернулся:

– Что?

– Извини, что нагрубила.

Он хмыкнул:

– Это ты про какой именно раз спрашиваешь?

– Между прочим, ты тоже срываешься.

– Знаю, – неожиданно признал Джейс. – Просто ты иногда…

– Раздражаю?

– Выбиваешь из колеи.

Клэри захотела спросить, хорошо это или плохо, но не решилась: вдруг он опять станет отшучиваться. Лучше сменить тему.

– Обеды для вас готовит Изабель?

– Боже упаси! Лайтвуды почти все время проводят здесь, и тогда на кухне хозяйничает Мариса – мама Изабель. Она отлично готовит. – Взгляд его стал мечтательным, совсем как у Саймона, когда он смотрел на Изабель.

– А почему же Мариса не научила готовить дочь?

Они проходили мимо музыкальной комнаты, где утром Джейс играл на рояле. Теперь в комнате царил полумрак, в углах сгустились тени.

– Потому что, – медленно проговорил Джейс, – раньше среди Сумеречных охотников женщин не встречалось. То есть в Конклаве, конечно, есть женщины – они изучают руны, мастерят оружие, обучают смертельным боевым приемам, – но лишь единицы из них становятся воинами: только те, у кого выдающиеся способности. Женщины давно боролись за право тренироваться наравне с мужчинами; Марисе первой это удалось. Вот она и держала дочку подальше от кухни, боясь, что в противном случае Изабель так и останется прикованной к плите.

– Неужели она бы осталась? – Клэри стало любопытно. Ей вспомнилось, с какой уверенностью вела себя Изабель в «Адском логове», как мастерски пользовалась опасным кнутом.

Джейс тихо засмеялся.

– Только не Изабель. Она одна из лучших Сумеречных охотников, каких я когда-либо знал.

– Даже лучше, чем Алек?

Чёрч, бесшумно двигавшийся впереди, неожиданно мяукнул и остановился у подножия винтовой лестницы, уходящей вверх навстречу тусклому свету.

– Ага, значит, он в оранжерее, – догадался Джейс. – Все ясно.

– В оранжерее?

Джейс шагнул на первую ступеньку.

– Ходжу нравится наверху. Он там выращивает лекарственные растения, которыми потом нас и лечит. Большинство из них можно найти только в Идрисе. Наверное, они напоминают Ходжу родину.

Клэри последовала за Джейсом. Ее обувь стучала по металлическим ступеням лестницы, а у него почему-то нет.

– Так Алек лучше, чем Изабель? – допытывалась она.

Джейс обернулся на нее, подавшись назад, словно вот-вот упадет. Клэри вспомнилось ее видение: падающие с неба ангелы, объятые пламенем.

– Лучше? В истреблении демонов? Нет. Он не убил еще ни одного демона.

– Серьезно?

– Я не знаю, как так вышло. Может, потому, что он всегда прикрывает Изабель или меня.

Они дошли до верхней ступеньки лестницы и очутились перед двустворчатой дверью с резным узором, изображающим вьющиеся растения. Джейс толкнул двери плечом.

Клэри шагнула внутрь, и в нос ударил резкий органический запах: пахло землей и корнями растений. Она ожидала увидеть что-нибудь гораздо менее масштабное – например, как теплица на заднем дворе ее школы; ученики, выбравшие биологию профильным предметом для будущего поступления в институт, разводили там горох и всякое другое. В отличие от скромной школьной теплицы, стеклянная оранжерея Института была огромной: высокие, густо усыпанные листьями деревья выделяли прохладный травянистый аромат, рядом росли кусты с блестящими ягодами, красными, фиолетовыми и черными, а чуть подальше – невысокие деревца с плодами необычной формы.

– Пахнет…

Ей хотелось сказать «весной, когда еще не жарко, листья на ветках полны свежести и цветы пока не увяли».

– Для меня пахнет домом, – закончил за нее Джейс и нырнул под низко свесившуюся ветку. Клэри двинулась следом.

На ее взгляд, в оранжерее не просматривалось четкой планировки, но везде царило буйство красок: сине-фиолетовые цветы на фоне блестящей зеленой опоры, оранжевые бутоны, сверкающие как драгоценные камни…

Они вышли на открытое пространство, где под плакучим деревом с серебристыми листьями пряталась гранитная скамья. Неподалеку в выложенном камнями пруду сверкала вода. На скамье сидел Ходж с неизменным вороном на плече. Он задумчиво смотрел на воду, а при их приближении поднял голову к небу. Клэри проследила за его взглядом: стеклянная крыша оранжереи переливалась, словно поверхность перевернутого озера.

– Ты будто ждешь чего-то. – Джейс сорвал с ближайшей ветки лист и растер его между пальцами. При всей внешней сдержанности в его движениях нередко проскальзывала нервозность. А может, ему просто нравилось все время двигаться.