Текст книги "Тебе осталась жизнь"

Касым Кара
Тебе осталась жизнь

© Касым Кара, 2024

© Анна Праслова, иллюстрации, 2024

© Леонид Верстов, дизайн обложки, 2024

В соответствии с ФЗ от 29.12.2010 № 436ФЗ

Рег. номер: КНЭ24029032

У Велемира Хлебникова есть такое стихотворение:

 
Когда умирают кони – дышат,
Когда умирают травы – сохнут,
Когда умирают солнца – они гаснут,
Когда умирают люди – поют песни.
 

Наш одноклассник Костя (Касым) Зайнулин, писавший под псевдонимом Касым Кара, прожил недолгую жизнь – всего 24 года – но свои песни спеть успел. В них много поэтического дарования, много любви к поэзии, к русскому слову, много мелодики и чувства, но еще больше в них обещания судьбы поэта, которая не оканчивается с земной жизнью.

Алексей Варламов,

ректор Литературного института

имени А. М. Горького

Как осознать биенье жизни?
Стихи о первой любви

«Если ты любишь кого-то…»

 
Если ты любишь кого-то,
Эти стихи не читай,
Легкого нет в них полета,
В них вековая печаль…
Если ты любишь кого-то…
 
 
Эти стихи не читай,
Счастья не дарят они,
В них зачарованный край —
Мысли и чувства мои…
Эти стихи не читай.
 
 
Легкого нет в них полета
К звездам, пленяющих нас,
Нет в них спокойного грота,
Полного дивных прекрас…
Легкого нет в них полета.
 
 
В них вековая печаль,
Тяжесть несбывшихся грез,
В них бесконечная даль
Странных мечтаний и слез…
В них вековая печаль.
Если ты любишь кого-то,
Счастья себе пожелай —
Робко минует невзгода,
Грянет пылающий рай…
Если ты любишь кого-то.
 

Март 1983 г.

Мечты

Смешно, наивно, неумело…

Но я писал – и сердце пело.

«Я собираю, как скупец…»

 
Я собираю, как скупец,
Стихов волнующие строки,
В них тайны любящих сердец
И не открытые дороги.
 
 
В них грезы таинства веков,
Проклятий злобно-лицемерных
И звон невидимых оков,
Терзаний страшных и безмерных.
 
 
Мечты о дальнем, неземном,
О звездной неживой печали,
Об океане грозовом,
Влекущем нас в иные дали.
 
 
И память пробежавших дней,
Веселья, грусти и мечтаний,
И пламенеющих огней,
Слепящих вековых страданий.
 
 
Виденья беспредельных битв,
Горящих пламенем измены,
И сны холодные молитв,
В кровь разбивающих колена.
 
 
Неисправимый круг забот,
Пустых и мелочных движений,
Коварный, жалящий расчет
И изуверство искажений.
 
 
Наивность мыслей молодых
И их мечтательная сладость,
И тлен заумностей пустых,
И скуки мертвенная радость.
 
 
В чертогах странных – мудрецы,
Кому открыты бездны знаний,
И молчаливые купцы
С товаром звезд и лунных тканей.
 
 
Русалки дивно-чистых вод
И гномы мрачных подземелий,
И неприметный хоровод
Дриад среди дубов и елей.
 
 
Седых властителей венцы
И светлых рыцарей знамена,
И неземные изразцы
В покоях странных Пантеона.
 
 
Прекрасной Дамы легкий шаг
И Девы Солнца взор нездешний.
И несравненный старый маг
От мира скрыт в заботах прежних.
 
 
Полей бескрайних малахит,
Лесов убранство дорогое,
Где озорной родник бежит
И дикий зверь бредет тропою.
 
 
Узоры беспокойных рек
И лунный путь на глади водной,
Тростник, поющий целый век
О жизни прошлой и свободной.
 
 
И обреченность вечных гор
Покою мертвому столетий,
И поразительный простор,
С вершин открытый в лунном свете.
 
 
Напевы синие морей
И непокорность океанов,
Где мчатся молнии быстрей
Фрегаты хмурых капитанов.
 
 
И в глубине – безмолвный мир
Борьбы, отчаянья и страха,
Жестокий, кровожадный пир
Чудовищ страшной бездны мрака.
 
 
Полет парящий чудных птиц
И чистота полей небесных,
Где нет пределов и границ
Для странствий облаков безвестных.
 
 
И близость звезд сердцам людским,
Пространств бездонных ликованье,
Где безмятежно мы парим,
К иным мирам стремя познанье.
 
 
И средь ненайденных путей
Неутомимый поиск мысли.
Туда стремится шаг людей,
Где скалы грозные нависли.
 
 
И чувства рвутся в небеса,
Переполняют людям души,
Они – нетленная краса,
Дар беспокойный и воздушный.
 
 
Из них одно прекрасней всех,
Терзает, как предначертанье,
И опьяняет, как успех,
И окрыляет, как мечтанье.
 
 
Подносит звездные дары,
Чарует чистой красотою,
И рушит вечные миры,
Рождает бешенство глухое.
 
 
В сердцах – бушующий прибой,
Огонь бездумный и мятежный,
Он очищающей грозой
Пройдет по всем страданьям прежним.
 
 
Любовь тревожна и светла.
Она манит и ослепляет.
Она всегда в стихах жила.
Она всегда стихи рождает.
 
 
Стихов чужих напевный пыл
И покоряющая нежность,
Все то, чем кто-то счастлив был —
Мечты заветная безбрежность.
 
 
Мне самому порой ночной
Вдруг станет грустно, одиноко,
И словно проклят я луной,
Что светит холодно и строго.
 
 
Тогда в томительной тоске
Я доверяю все страданья
Неровным строчкам на листке —
Ошибкам вечным мирозданья.
 
 
Они сплетаются в борьбе,
Поют и плачут, мглой объяты,
Мои стихи лишь о тебе,
В них только ты… но без меня ты.
 

Март 1983 г.

«Нетревожимый прошлой мечтой…»

 
Нетревожимый прошлой мечтой
Мой покой – это царство высот,
Где печаль мне волшебно поет
О мирах красоты неземной.
 
 
Среди звезд ледяной глубины
Я скитаюсь в ласкающей мгле,
Позабыв о безумной Земле,
Отгоняя прошедшие сны.
 
 
Путь мой долог, безмолвен, лучист —
Это путь в невозвратную даль.
Лишь немного мне прошлого жаль,
Но душой я спокоен и чист.
 

«Течет безмолвно этот век…»

 
Течет безмолвно этот век.
Мы в нем едва покоем живы,
Покорны мы теченью рек,
Смиряем мы души порывы.
 
 
А вся природа рвется ввысь —
К горящей жизни, к солнцу, к свету,
Зовет: «Попробуй, поднимись!
Летать всегда дано поэту!»
 
 
Восстать и искушать беду? —
Хоть разум этой мыслью полон,
Но сил в себе я не найду —
Полет преградами изломан.
 
 
И все же есть заветный дар —
Мечты – как воздух невесомы.
Они огнем волшебных чар
Рождают царские хоромы.
 
 
Они откроют новый мир,
Где счастье пенится фонтаном,
И улетят, смеясь в эфир,
Полны ласкающим обманом.
 
 
Я их люблю за этот пыл.
Он озаряет мрак привычный,
И тает лед. Он так застыл,
Лед жизни нашей горемычной.
 

Дороги жизни

 
Как осознать биенье жизни?
Как в ней судьбу свою найти?
…Разбиты все мои пути,
И взор твой полон укоризны.
 

«Солнце юности всходит на небе…»

 
Солнце юности всходит на небе,
Освещая весь пройденный путь.
И неважно, что где-то ты не был,
Главное – человеком ты будь!
 

31 марта 1980 г.

«Паденье… взлет… и вновь паденье…»

28-ми (Кавказ)

 
Паденье… взлет… и вновь паденье…
И вновь с трудом идешь вперед.
За шагом шаг уходит время —
Так человек всегда живет.
 
 
Сначала – детство – время счастья
И игр, и радостных забот;
Твое все в мире без изъятья,
И он к познанию зовет.
 
 
Проходят годы, и подросток
По-новому уж видит мир:
Вокруг все стало так непросто,
И как себя здесь утвердить?
 
 
Тобой как будто помыкают,
И нет доверия тебе,
И мама, самая родная,
Тебя стесняет целый день.
 
 
Но вот ты, кажется, все понял,
И сложных в мире нет вещей.
Роднее стали лес и поле,
И реки все земли твоей.
 
 
А все ж опять скользнет сомненье,
И ищешь ты ответа вновь…
И стало много так падений,
А ты еще к ним не готов…
 
 
Так тихо, робко, незаметно
Подходит юность, не спеша,
Ты тянешься навстречу ветру,
К простору твой стремится шаг.
 
 
А мир – его не исчерпаешь —
Ты открываешь вновь и вновь,
И все, что ты давно уж знаешь,
И то, что впереди видном.
 
 
Ты к трудностям стремишься новым,
Тебя победы окрылят,
Быть хочешь ко всему готовым,
Романтика манит тебя.
 
 
И ближе красота природы,
Морей и гор, родных садов.
И крепнет с каждым днем и годом
К Отчизне верная любовь.
 
 
Друзей своих ты проверяешь,
Но с верным другом ты готов
Пройти огонь и дым пожарищ,
Всегда прийти к нему на зов.
 
 
Своих родных ты так боишься
Обидеть чем-то, затруднить.
Хоть ласки, кажется, излишни,
Но нежность все ж горит в груди.
 
 
Однажды в светлый день весенний
Почувствуешь ты в сердце грусть —
Любовь придет, еще несмело,
Но верной, сильной станет пусть.
 
 
Конечно, будут и ошибки,
И так серьезные подчас…
Признать их мало, в этой жизни
Исправить надо их не раз.
 
 
Не жди, что юность вдруг приходит,
К ней долог, очень труден путь.
Лишь кажется: пришла уж вроде,
Но отступает часто тут.
 
 
И лишь когда придет навечно,
В душе проснется навсегда
Простая сложность – человечность,
То я отвечу: «Юность? – Да!»
 

31 марта 1980 г.

«Опоясан мглою бесконечной…»

To Inez

 
Опоясан мглою бесконечной,
Мир лежал в спокойствии веков.
Сон его не трогали беспечный
Катаклизмы страждущих эпох.
 
 
Жизнь текла размеренно и строго,
Беспокойных сторонясь путей.
Не достигли разума порога
Те, кому дарован мир страстей.
 
 
Мир не знал штормов и наводнений,
Царства льда и вечной мерзлоты,
Ужаса грозы и извержений,
Пропастей бездонной пустоты.
 
 
В этом дивном, царственном Эдеме
Я, заброшен волею судьбы,
С думами о сумрачной дилемме,
О вопросе: «Быть или не быть?»
 
 
Я встречал сиреневые зори
Среди синей бархатной травы,
И у ног моих ласкалось море
Переливом волн своих живых.
 
 
Свет звезды волшебный, безмятежный
Мягкой разлилсям голубизной…
Как ужасно все, что было прежде!
Как прекрасен призрачный покой!
 
 
Чем я жил, судьбе своей покорный,
В мире том среди других людей?
Я не знал печали благотворной,
И не верил я мечте своей.
 
 
Быстротечной жизни повороты
И тревоги в бешеном чаду,
Скачущие, резкие полеты
И слова в горячечном бреду…
 
 
И лишь здесь, в уединенье сказки
И в оковах древних странных снов,
Все заботы прежние погасли,
Снят с души губительный покров.
 
 
В рощах из неведомых деревьев
Я бродил в неясной тишине,
Слушал родников заветных пенье,
Вслед за ними шел к морской волне.
 
 
День растаял в воздухе напевном,
Мягко накатилась ночи мгла,
И узором нежным и волшебным
Жемчуг звезд рассыпан без числа.
 
 
Отчего же вдруг тоскою странной
В сердце отозвался мне их свет —
Там из тьмы безмерной и туманной
Солнце шлет мерцающий привет.
 
 
И Земля, в его лучах купаясь,
Бороздит вселенной пустоту,
Страждуя, смеясь или печалясь,
Жизнь сверкает в радужном цвету.
 
 
Только там мое возможно счастье,
В бурях обжигающих страстей,
Где бушуют радость и ненастье,
И тернистый путь ведет к мечте.
 
 
Люди там добры и прихотливы
И беспечны утренней порой,
Там души внезапные порывы
Тайны раскрывают предо мной.
 
 
Там друзей разбитые дороги,
Мысли очищающая грусть,
И любви бурлящие пороги…
И я понял – я туда вернусь!
 

18–27 февраля 1983 г.

«Кто-то вдруг запел о трех желаньях…»

 
Кто-то вдруг запел о трех желаньях.
Что хотел сказать он в песне той?
Нет в ней и ни капли состраданья
К тяжкой, полной бед судьбе людской.
 
 
Кто поет беспечно в час тревожный
И не знает праведных забот,
Тот всегда идет дорогой ложной,
Пустоцветом красочным цветет.
 
 
Он пути познанья не исходит,
Жизни не отдаст за мир людей,
За собой его всегда уводит
Безмятежный рай пустых страстей.
 
 
Но, как видно, Рыбка Золотая
Лишь к таким и попадает в сеть,
Если вся история земная
Там могла пожарами гореть.
 
 
И, наверно, к палочке волшебной
Руки прикасались только тех,
Кто печали не узнал целебной,
И искал простых себе утех…
 
 
А гонцы хвалебно возвещали
О кровавых войнах и пирах,
И навечно вписаны в скрижали
Человечья боль, тоска и страх.
 
 
Бьется жизнь в борьбе неотвратимой…
Но восстань и все переиначь!
Каждому дано мечтать помимо
Будничных желаний и удач.
 

«Если бы меня спросили боги…»

 
Если бы меня спросили боги
О мечтах заветных, дорогих —
Не просил бы царские чертоги,
Славы не просил бы я у них.
 
 
Об одной молил бы я награде,
И желал одной бы я мечты —
Чтобы всей грядущей жизни ради
Каждый мог изведать ДОБРОТЫ.
 
 
И поймут тогда все люди мира
Неразрывность общей их судьбы,
Сбросят ненавистного кумира,
Внемля звукам огненной трубы.
 
 
Призрак войн развеется бесследно,
Яркий свет прогонит ночи мглу.
Мы стихии покорим победно,
Страх сметем мы в яростном пылу.
 
 
И, познав вершины откровенья,
На Земле откроет новый век
Полный чистоты и вдохновенья,
Смелый и счастливый Человек.
 

Апрель 1983 г.

«Попробуй не скупиться добротой…»

 
Попробуй не скупиться добротой,
Найди в душе живительный источник.
Он не упрятан за забором прочным,
А просто не открыт еще тобой.
 
 
Мой юный друг, среди глухого зла,
Слепых чудес, безликих превращений
И жадных, ненасытных обольщений
Забудь про отрешенные дела.
 
 
Своим дыханьем землю отогрей,
Горячей кровью пробуди рассветы,
Но не ищи бессмертного ответа
И не спеши судить друзей своих друзей.
 
 
Не думай на преградах на пути,
Но лишней не зови себе тревоги.
И помни: этот мир – один для многих.
Другого не придумать, не найти.
 

Обреченность

 
Упал на землю дикий гнев,
Им душ разбито единенье,
За то, что, мир людской презрев,
Я бросил вызов сожаленью.
 

«Передо мной твои глаза…»

 
Передо мной твои глаза
И в свете солнца, и луны,
И в черноте полночной тьмы…
Но ничего я не сказал…
Передо мной твои глаза…
 
 
И в свете солнца, и луны
Я вижу ясно пред собой,
Как шли мы трудною тропой,
С друзьями вместе были мы
И в свете солнца, и луны
 
 
И в черноте полночной тьмы
Я вспоминаю дым костра
И тихой песни вечера…
И мысли лишь тобой полны
И в черноте полночной тьмы…
 
 
Но ничего я не сказал
И в сердце нес свою мечту,
Лелея в радужном цвету
Любви немеркнущий опал…
Но ничего я не сказал…
 
 
Передо мной твои глаза
Полны печали и тоски.
Судьба – расстаться без: «Прости!»
И я во всем повинен сам…
Передо мной твои глаза…
 

Май 1980 г.

«Ты одна – больше нет ничего…»

 
О тебе, о тебе, о тебе…
 

Н. Гумилев

 
Ты одна – больше нет ничего,
Только ты, только ты для меня,
И судьба не обманет, маня
Лишь соблазнами мира всего.
 
 
Ты приходишь росистой зарей,
Ты сияешь безоблачным днем,
Пламенеешь закатным огнем,
Мглой укроешь ночною порой.
 
 
Ты сверкаешь алмазной звездой,
Легким ветром летишь и поешь,
И тюльпаном весенним цветешь,
И играешь прозрачной водой.
 
 
Ты ласкаешься пеной морской,
Ты в трепещущем щебете птиц.
А в смятеньи мелькающих лиц
Ты – чарующий дивный покой.
 
 
Ты – прошедшего милый привет,
Настоящего боль и печаль,
И призывная нежная даль,
И мечты негасимой отсвет.
 
 
Ты во всем, ты везде, ты всегда.
О тебе только тихо пою.
Так послушай же песню мою
И шепни мне таинственно: «Да!»
 

Март 1983 г.

«Из рассветной пленительной дымки…»

 
Из рассветной пленительной дымки
Мир застывшей слепит чистотой,
Серебристую тень паутинки
Сон ночной всю усыпал росой.
И скрывается в каждой росинке
Неизведанный древний покой.
 
 
Я встречаю грядущую вечность
У заснувшего ночью костра.
Наши дни – это смех и беспечность,
Наши мысли – полет и игра.
Но рассвет – это шаг в бесконечность,
Откровения жизни пора.
Ты еще не оставлена снами,
 
 
Ты в волшебном притихшем саду
Вспоминаешь, что станется с нами,
Как я молча к тебе подойду
И, светло улыбнувшись глазами,
Протяну на ладони звезду.
 
 
Я смотрю на лицо дорогое
В темно-нежном уборе волос,
И ласкается счастье живое
Под напевы безоблачных грез…
Летний день наполняет собою
Царство утренних трепетных рос.
 

Август 1983 г.

«Позабудь про заботы, про гнет суеты…»

 
Позабудь про заботы, про гнет суеты.
Мы сейчас далеко от больших городов.
Мы в раздумье сидим у последней черты,
За которой не видно следов.
 
 
Посмотри на мерцающий танец костра,
Это робкий рассвет нашей общей судьбы.
Все, что нас разделяло с тобою вчера,
Тонет в бликах его ворожбы.
 
 
Не гляди на меня, отвечать не спеши,
Я боюсь утонуть в глубине твоих глаз,
В этой ласковой мгле, в этой доброй тиши
Даже время не мучает нас.
 
 
Пусть гитара звенит в неумелых руках,
Струны сетуют жалобно в такт тишине, —
Это память о муках в прошедших веках,
Когда ты не поверила мне.
 
 
Эта ночь и костер, и безмолвная тьма,
Только вслушайся, мне подпевают они.
Я умолкну, и ты пропоешь мне сама
То, что знаем теперь мы одни.
 
 
Волшебство этих звезд не пройдет до зари,
А когда разгорится неверный восток,
Без тревоги навстречу ему подари
Лучезарной улыбки цветок.
 
 
Мы уйдем в синеву налетевшего дня,
Как всегда, рюкзаки унося на плечах,
И задумчиво-нежную память храня
В обжигающе юных сердцах.
 

Октябрь 1983 г.

«Я встречи жду, как вдохновенья…»

 
Я встречи жду, как вдохновенья,
Как ждут сжигающей зари.
Но тихо падают мгновенья,
И счет ведут календари.
 
 
Иль только жду я без движенья?
Во мраке меркнут фонари,
А миг святого пробужденья
Укрыт в бездонные лари.
 
 
Под тяжким бременем сомнений
Уходят дни, мелькают сны,
Достойны только сожалений.
 
 
И только в запахе сосны,
В дыму и пламени костра
Играет прежняя пора.
 

Ноябрь 1983 г.

Осколки

Разбитые мысли, отдельные строки…

В безмерно печальном тумане – дороги…

«Гроза над городом промчалась…»

 
Гроза над городом промчалась,
Я видел странный синий сон.
Листва шумела и качалась,
Чуть слышно таял мягкий звон.
 
 
Светились призрачно над нами
Пять солнц неярких голубых,
И на дорожке меж кустами
Лежали тени тайн седых.
 
 
И в этом дивном синем парке,
Средь фиолетовых теней
Не видно было красок ярких,
Лишь мы бродили средь аллей.
 
 
Вот лег на землю вечер смутный,
Безмолвно темен небосвод.
И вдруг, как будто в сказке чудной,
Вскружился шумный хоровод.
 
 
И наши тени засверкали,
Как мы в прозрачной легкой мгле,
Под многоцветьем звездной шали
Цветы пылали на земле.
 
 
И ты так странно затерялась
Среди теней своих живых
И вместе с ними вдаль умчалась,
В аллеях скрылась голубых.
 
 
Я звал тебя, но только эхо
Многоголосья пустоты
Вновь отвечало буйным смехом,
Бросая мне к ногам цветы.
 
 
Меня смятенье захлестнуло,
Я побежал в сверканье снов,
Отвергнув дикие посулы
И рай насмешливых цветов.
 
 
И я метался в страшном парке
Среди беседок и полян,
Но видел только злобно-ярких
Теней мучительный обман…
 
 
Все стихло сразу в миг единый,
Свет солнца – бледный и земной.
Один в пустыне грез равнинной
Я пил отчаянья покой.
 

1982 – март 1983 г.

«Не плачьте, слезы не помогут…»

 
Не плачьте, слезы не помогут,
Он больше не увидит их.
И не молитесь страстно богу,
Как молят тысячи других.
 
 
На небесах не слышны стоны,
Там райским пеньем все полно.
Бесстрастный лик глядит с иконы,
И жуткой тьмой слепит окно.
 
 
Любовь – творение земное.
И только нам она дана —
Источник света и покоя,
Тревог, отчаянья и сна.
 
 
Вы ждали трепетного чуда
Из глубины блестящих глаз,
Когда сказали тихо: «Сударь,
Мне так приятно видеть Вас».
 
 
А после сколько было света,
Волнений радостных в груди?
Под знаком тайного обета
Сияло счастье впереди…
 
 
О, что за дремлющая мука,
Откуда этот цепкий страх?..
Однажды молвил он: «Ах, скука».
И ясный свет померк в очах.
 
 
К чему терзать живые раны?
Есть снов печальных забытье —
Затмит любовь своим туманом,
Чтоб пробужденья ждать ее.
 

Октябрь 1983 г.

Сонет к сущности

 
Я полон думой неземной,
В душе – святое трепетанье,
Звезды далекое сверканье
И очарованный покой.
 
 
Но что искать в судьбе иной? —
Плоды безликого мечтанья,
Отсвет угасшего признанья,
Иль может разум вековой?
 
 
И для меня довольно было
Видений призрачных и снов,
И мной играли злые силы.
 
 
Но нет блистательней оков,
Чем отречение могилы,
Ее ласкающий покров.
 

Ноябрь 1983 г.

«Тропой безлунной, бесприютной…»

 
Тропой безлунной, бесприютной
Полночный путник шел вперед.
Во тьме тяжелой, жутко-мутной
Он ждал живительный восход.
 
 
Но долог путь и слишком труден,
С дороги сбиться так легко,
И, как восход бы ни был чуден,
Еще до цели далеко…
 
 
Тропа узка, неразличима.
Тяжелый дух слепых болот
И глухомань лесная – мимо
Уходит вдаль, но час свой ждет.
 
 
Усталый разум уж трепещет,
Кругом неясный ряд теней,
Лишь звездный рой на небе блещет,
Но на земле еще темней.
 
 
И слух тревожно звуки ловит
И будто чудятся шаги
И что-то мрак еще готовит?
И кто-то шепчет уж: «Беги!»
 
 
Вот – сбоку крик, вот – сзади шорох,
И путник, вздрогнув, побежал…
Здесь за дорогой есть пригорок
И черный сумрачный провал…
 

Мир

 
Жизнь – подарок несравненный,
Пусть печальна и горька —
В ней все таинства вселенной.
Грез безумных облака.
 

«Нелепым гибельным началом…»

Валерию Брюсову

 
Нелепым гибельным началом,
Необоримым и безмолвным,
Шумит разлука над причалом
Напевом волн, дурмана полным,
Необоримым и безмолвным.
 
 
Судьбы капризной начертанье —
Шумит разлука над причалом,
Где дуновение признанья
Волна спокойствия качала,
Шумит разлука над причалом.
 
 
Необоримым и безмолвным
Закатным отзвуком признанья
Несут тоску прощанья волны,
Звенит печаль-воспоминанье
Закатным отзвуком признанья.
 
 
Напевом волн, дурмана полным,
Разлука властвует причалом,
Необоримым и безмолвным.
…Великолепье отзвучало —
Разлука властвует причалом.
 

Июль 1983 г.

«Угас осенний листопад…»

 
Угас осенний листопад,
Стихи роняя золотые,
Истаял праздничный наряд,
Померкли отзвуки живые.
 
 
Еще не выпал первый снег,
Но стих дождей осенних ропот.
Часы замедлили свой бег,
Укоры слимлись в мерный шепот.
 
 
Настала странная пора —
То тихо осень умирает.
В покое старого двора
Последний желтый лист мерцает.
 
 
И нет борений грозовых,
И нет желаний дерзновенных,
И нет ни образов живых,
Ни строчек страстно-вдохновенных…
 

Ноябрь 1983 г.

«Покров сомнений беспробудных…»

 
Покров сомнений беспробудных,
Тоска желаний безответных
И нежность сказок предрассветных,
И грустный сон мечтаний трудных.
 
 
Здесь нет бушующей тревоги
И нет безликого коварства —
Надежд истаявших лишь царство
И след неначатой дороги.
 
 
Я дней недвижных не считаю,
Мне неподвластны тайны мира.
Среди сверкающего пира
Грущу – о чем? и сам не знаю.
 

1984 г.?

«Весенним дурманом повеяла мгла…»

 
Весенним дурманом повеяла мгла,
Проклятьем возвышенных чар,
И вновь оглянуться меня позвала
На давний нетленный пожар.
 
 
К чему мне мучений извечный огонь?
Все в прошлом, забыто давно…
Я мог этот мир положить на ладонь,
Пить счастья хмельное вино.
 
 
И солнце играло, и ветер мне пел,
И светлой была синева…
Я много изведал, но мало успел.
Остались одни лишь слова.
 
 
Зачем же опять возвращаются сны
Расплатой разбитой мечты?..
К чему торжество недоступной весны
среди неживой пустоты?
 
 
И я отгоняю мучительно прочь
Мир прошлых трепещущих грез.
Верни мне покой, черноокая ночь,
Укрой от печальных берез.