Текст книги "Тайны тёмной цитадели. Том 2"

Макар шел по очень длинному и очень темному коридору. Здесь не было ни одного окна и никакого другого источника света: ни магических шаров, ни электрических или керосиновых ламп. Под ногами – лишь древняя каменная кладка. Скорее всего, она существовала еще тогда, когда мир не знал таких слов, как Мадрид, Москва, Прага и другие, неразделимые с понятием современного мира, названия крупных городов. Сантьяго оборудовал под свои нужды этот клочок земли и выстроил на его месте свой первый замок, еще далекий от его теперешнего готического вида. Некогда он представлял собой непомерно огромное сооружение из дикого камня, оплетенное плющом и виноградом. По крайней мере, Макару так рассказывали воители, что жили при дворе Испанского Дьявола в те далекие времена. Сейчас здесь изменилось практически все, начиная от облика жилища мага до места, где оно расположено. Солнечная Испания, получившая свое название как раз от второго имени Сантьяго, а не наоборот, как считали многие, тогда еще не существовала, а на ее территории располагались небольшие поселения, входящие во владения давно канувшего в Лету и позабытого царька, а может, и императора. История стерла любые воспоминания о той эпохе, и единственным, кто мог поведать о былых временах, был темный маг Сантьяго, но он молчал, юношеские годы не были самыми любимыми в его длинной и полной событиями судьбе.

Когда в захолустном селе, позабытом всеми богами и людьми, родился щуплый и слабый здоровьем мальчик Сантриго из уважаемого семейства Эртразас, никто не мог даже предположить, что хилый детеныш переживет младенческие недуги и опасности, связанные с этапом взросления. Однако в худеньком тельце жил мощный дух, которому предстояло еще много тысячелетий заставлять трястись перед собой миллионы смертных и бессмертных. Вопреки всем прогнозам, Сантриго не только не умер, но достаточно окреп и к тринадцати стал широкоплечим, веселым парнем, склонным к лихим забавам и опасным приключениям. Правда, далеко не заходили ни его амбиции, ни возможности. Жизнь молодого человека навеки была прикована к родному дому, где на его плечи легла забота о многочисленном семействе. Как он справлялся со свалившейся после смерти отца на его плечи ответственностью, сейчас уже неизвестно. Да и принципиального значения для современника отношения будущего колдуна с матушкой и сестрицами, не имеет. Известно только, что вскоре он женился на миловидной девице, жившей по соседству, и успел обзавестись потомством. У него родилась единственная дочь, унеся жизнь матери и свалив на голову отца еще одну проблему – свое воспитание. Потомки этой девочки по сей день топчут многострадальную землю, но стал ли кто из них бессмертным воителем или нет, история умалчивает. Сантриго дожил в родной деревне до сорока пяти лет и занял место старейшины как самый умный и умелый из всех. Наверное, ему так и предстояло спокойно сойти в могилу и сгинуть в небытие, подобно миллиардам других больших и малых личностей, если бы однажды на их деревню не набрел отряд воинов, во главе которого стоял очень высокомерный и привыкший к подчинению аристократ из чужих земель, заблудившийся в малонаселенных и практически непроходимых лесах. Устав от блужданий и испепеляющей жары, чужаки решили отдохнуть, а милая деревенька стояла как раз на их пути.

Естественно, невооруженные и не обученные бою селяне все как один полегли от грубых, плохо заточенных мечей пришельцев, а девушки, многие из которых были весьма красивы, попали в грязные постели захватчиков. Сантриго удалось спастись.

Когда тупой и кое-где проеденный ржавчиной клинок коснулся его шеи, в нем вскипела страшная, неведомая доселе ярость. Он вытянул вперед руки, словно прося пощады, и со скрюченных старческих пальцев сорвалось яркое пламя. Нападающий пал, не успев издать ни звука, а оглушенный собственным деянием Сантриго понесся куда глаза глядят, задыхаясь от страха и боли в руках.

Впервые в жизни он заблудился. Уже к вечеру стало ясно, что он не знает, где находится его селение – единственное известное ему место в мире, который называли огромным.

Мужчина присел на поваленное недавним ураганным ветром дерево и приготовился ждать смерти, от лап ли хищных животных или от голода, ему было все равно. Он славно пожил, пережив на много лет большинство ровесников и ни о чем не жалел. Разве что было грустно, что его красавица внучка попала в лапы грубиянов. Но изменить он ничего не мог и думать об этом не стал. Пустое это – отравлять последние часы неприятными мыслями, вместо того чтобы наслаждаться свежестью летней ночи, зеленоватыми огоньками звезд – глазами богов, смотрящих на него с невообразимо далеких небес, да вдыхать ароматы трав и растений.

Умереть у Сантриго не получилось. Волки нашли его сразу за полночь и окружили со всех сторон.

– Зачем я вам? Шли бы вы отсюда: старыми костями и подавиться недолго, – пробормотал старец, готовясь принять свою судьбу. Желтые глаза ближайшего к нему зверя сверкнули. Серая морда склонилась к земле, то ли принюхиваясь, то ли готовясь к нападению. Мужчина зажмурился…

А когда открыл глаза, ни одного волка поблизости не было. Хищники ушли, не польстившись на немолодую плоть.

Сантриго прислонился спиной к дереву, на котором еще недавно сидел, как на скамейке возле отчего дома, и спустя некоторое время задремал.

– Приветствую тебя, младший брат! – услышал он голос, практически сливающийся с шумом колышимой ветром листвы. – Много в тебе силы, но учиться долго придется. Кажется, мне попался неограненный алмаз.

Сантриго открыл глаза. Перед ним стояла молоденькая и очень красивая девушка с невиданными волосами цвета меди и зелеными кошачьими глазами. На пухлых губах играла улыбка, обнажая мелкие, очень ровные зубы.

– Здравствуй, дочка, – вежливо поздоровался старец. Он решил, что речь незнакомки пригрезилась ему во сне. Не может кроха, едва ли старше его внучки, называть его младшим братом.

– Как зовут тебя? – проигнорировав его приветствие, спросила девушка.

– Сантриго из семьи Эртразас, а тебя?

– Джейзи Джима, или ведьма, если перевести на твой диалект, – весело ответила незнакомка. – Ну что, ученик, пришло время тебе узнать, кто ты.

И она рассказала ему о мире. О новых возможностях, которые открывает перед ним дар, все это время дремавший внутри стареющего тела. Об иных вселенных и магах, ведущих людское стадо к светлому будущему. С этого дня Сантриго Испансас Диболу, или Сантриго Коварный Дух Тьмы, стал учеником Джейзи Джимы, темной, первой главы коалиции Смерти, увлекающейся некромантией и сложными магическими изысканиями, а также ее любовником и соратником на многие грядущие века.

Первый и единственный свой замок Сантриго построил на месте разрушенной деревни, в которой прошла его человеческая жизнь. Небольшое каменное сооружение поднималось вверх всего на два этажа, зато имело восемь подземных уровней. Самый верхний из них простирался не только под самим домом, но уходил на несколько километров левее и вел в подземные лаборатории, в которых в былые времена они с незабвенной Джейзи изучали сложнейшие плетения истиной тьмы и проводили безжалостные эксперименты над животными, людьми и духами. После Великой войны, унесшей жизнь его учительницы, большинства приятелей, соратников и врагов вместе с их бесценными знаниями, и сделавшей Сантриго главой коалиции, он сохранил свое тайное убежище и по-прежнему проводил свои изыскания в области самой черной магии, о которых знать не должен был никто из современных колдунов-неумех. О его настоящих, самых тайных лабораториях знали только несколько избранных. Те, кому волшебник доверял безоговорочно. Помещения даже не охранялись, так как через заклинания ловушки мог пройти только посвященный.

Сантриго Испансас Диболу превратился в Сантьяго Испанского Дьявола, адаптировав свое сложное для современного языка древнее имя под принятые стандарты. Каменное одноэтажное здание сменил огромный темный замок с уносящимися в далекие небеса шпилями готических башен. Подземелья превратились в тюрьмы, в которых томились как свои, так и чужие. А коридор, выложенный из ныне не существующих пород камня собственноручно магом-новичком много тысячелетий назад, все еще тянулся к огражденным от мира лабораториям.

Именно по нему пробирался Макар, спотыкаясь об острые каменные выступы и обдирая руки и плечи в местах, где стены практически вплотную прилегали друг к другу. Брат Линды был одним из избранных, который бывал здесь прежде и мог преодолеть все расставленные ловушки. К сожалению, сегодня он не мог захватить с собой фонарь или более уместный в этом мрачном месте факел, так как собирался сделать то, на что никогда не решался никто до него. Он шел в лаборатории втайне от их хозяина, ему нужно было взять две очень мощные вещи, способные изменить дальнейший ход истории и превратить победителя в проигравшего. Решившись на этот шаг, Макар Кузнецов сделал беспрецедентный для темного выбор: он отказался не только от собственной жизни, но и от спокойного посмертия.

Принять это решение было очень нелегко. Пришлось сломать собственные представления о мире, переступить через идеалы, которым бывший кузнец верил столетиями, побороть естественный для каждого живого существа страх перед смертью и перед вечным адом, который ожидал за гранью его дух. Оставалось надеяться, что его план удастся, и на изнанку мира он отправится не один, а вместе со своим всемогущим господином. Вдвоем им там будет не скучно, в этом Макар нисколько не сомневался.

Кузнецов невесело усмехнулся. Он никогда не отличался жертвенностью и мало думал о других. Все когда-то происходит впервые. Этим и хороша долгая жизнь воителя: есть время пересмотреть свои принципы, исправить допущенные ошибки.

На горизонте замаячил призрачный свет. Он то становился ярко-зеленым, то отливал потусторонним фиолетовым, то окрашивался в кроваво-красный. Макар уверенно преодолел расстояние, отделявшее то, что задумано, от свершенного, и оказался в широкой комнате с высокими сводами и разноцветной каменной кладкой. Вдоль всех стен возвышались шкафы, тумбочки, столы и прочая мебель, на которой – где в определенном порядке, а где и бесформенными грудами – лежали книги, древние, полуистлевшие пергаменты, артефакты страшной мощи, магическое совершенное оружие, увидевшее мир еще до Великой войны, и прочие опасные вещи, несущие в себе след колдовства Испанского Дьявола.

Макар точно знал, что ему нужно. Сантьяго, уверенный в своей неуязвимости и его преданности, показал ему это несколько месяцев назад. Самовлюбленный маг создал артефакты, способные защитить любого от большей части его собственной магии.

– Зачем вам это? – недоуменно спросил Кузнецов, увидев два небольших, выгнутых камня, напоминающих тарелочки, из которых маленькие девочки кормят своих кукол.

– Не знаю, – пожал плечами старик. – Хотел выяснить, смогу ли сам противостоять себе. Просто эксперимент. Колдун не удержался, чтобы не продемонстрировать ошеломленному воителю всю мощь, созданной вещи. Заставив того взять изогнутый камень, маг воспользовался одним из самых сильных смертоносных заклинаний, имеющихся в его огромном арсенале… И ничего не произошло. Слуга, не успевший даже испугаться, почувствовал лишь легкий толчок вместо того, чтобы мгновенно оказаться размазанным о ближайшую стену.

– Естественно, рано или поздно сила артефакта истощится, и камень станет просто камнем, но на какое-то время тот, у кого он находится, станет мне почти равным противником, – Испанский Дьявол удовлетворенно улыбнулся, словно только что лично избавил мир от чумы или ядерного оружия. – Создать такую вещь было очень сложно. Я даже немного жалею… – Маг любовно погладил лежащий рядом с ним камень. – …что ему никогда не придется увидеть света. Иногда становится ужасно скучно быть самым сильным в своем жалком мире, понимаешь?

Макар не понимал. Любовь к опытам, вошедшая в легенды, была присуща Испанскому Дьяволу всегда, но никогда она не заводила его настолько далеко, чтобы изобрести оружие против самого себя. И теперь его верный слуга собирался выкрасть бесценное сокровище и отдать его тем, кто сможет им воспользоваться по назначению. Камню суждено было увидеть свет, только вряд ли Сантьяго сильно этому обрадуется.

Идея, которую любой человеческий психиатр, не задумываясь, назвал бы суицидальной, родилась в голове темного двенадцать дней назад, когда в текущей войне с Линдой Солнечной Свет Сантьяго перешел с позиции выжидательной к позиции наступательной. Вначале мысль была неоформленной и полностью затмевалась растущей внутри болью. «Лида, Стас, Алиса… Лида, Стас, Алиса… Лида, Стас, Алиса…» – стучало в висках, огнем растекалось по венам, парализовывало чувства, убивало душу. Сестра, единственный за все века друг, женщина, которая могла бы подарить ему настоящую жизнь, полную красок и ощущений, но которая принесет только тьму и смерть… Он не мог остановить Сантьяго, не мог изменить того выбора, который сделал в далеком тысяча пятьсот одиннадцатом, но он мог заплатить своей жизнью за три чужих. И собирался сделать это. «Ты можешь быть бесшабашным, безответственным, принимать неправильные решения и бежать от ответа за них, но предателем ты не был никогда. Просто ты слабее, чем хочешь казаться. Но это пройдет, когда ты впервые сделаешь свой осознанный выбор», – слова Лиды звучали в голове похоронным звоном. Сегодня он сделал свой выбор, полностью понимая его последствия, и был готов ответить за него. К сожалению, выбрать пришлось предательство. Новых сил, обещанных сестрой, он в себе не чувствовал, скорее, опустошенность и смирение. Возможно, именно в последнем сокрыта высшая сила человека, в способности принять неизбежное наказание, признать собственные ошибки и рискнуть исправить их?

– Имела ли ты в виду это, малышка? – тихо прошептал Макар, обращаясь к той, что не могла его услышать. Ответа не было, только два артефакта, лежащие на полочке старого шкафа с безмятежностью неодушевленных предметов, молча внимали словам глупого человека, затеявшего с их помощью перевернуть мир. Каждый из них выполнит то, ради чего создан. Они не ведают сомнений, не чувствуют жалости, не умеют страдать. Им плевать, в чью руку вложат их судьба и чужая воля. «Но правильно ли поступаешь ты, о человек, пришедший сюда, в древний оплот тайных знаний, чтобы совершить первое в своей долгой жизни предательство?» – вопрошали черные камни.

Образы, скрытые мутной завесой будущего, кружились вокруг. Макар зажмурился, не зная точно, разыгралось ли его взбудораженное воображение или это какая-то особая магия, охраняющая опасные артефакты от чужих рук.

Сантьяго, окровавленный, изломанный, как старая кукла, падающий лицом в грязь. Меч, несущийся навстречу в руке окутанного белым маревом чужого генерала. Боль, пронзающая нутро, выпивающая жизнь. Мир, меркнущий перед еще живыми, но уже бесполезными глазами. Те, кого он привык называть друзьями и которые ими никогда не были, мечущиеся по огромному полю, падающие скошенные пулями и разрубленные тяжелыми клинками. Ад, вырвавшийся на землю. Апокалипсис мира, который тысячелетиями создавал вокруг себя Испанский Дьявол. Мира, в котором Макар прожил так долго, что успел забыть о существовании другого, гуманного, душевного. Он даже не мог подобрать правильного слова, чтобы определить его. Пришлось напрячь память… Название упорно продолжает ускользать, а картины, проносящиеся перед внутренним зрением, становятся все ярче, красочнее и ужаснее.

«Любовь!» – вырывается из подсознания позабытое слово. «Любовь», – повторили пересохшие губы.

Светловолосая головка маленькой девочки лежит на его коленях… Пухлые ручки обвивают шею, снимая усталость после тяжелого рабочего дня в кузне… Карие глаза доверчиво смотрят из-под густых ресниц…

Крепкое рукопожатие настоящего друга… Два мальчишки, сражающихся на палках в высокой траве… Смех за кружкой крепкой медовухи над давно неактуальной шуткой… Холодная вода, приятно ласкающая кожу в жаркий полдень, и соревнование в умении плавать, когда неважно, кто победит…

Горячие губы, дарящие блаженство… Страстный шепот, от которого поет душа… Руки, умеющие вознести к небесам… Глаза с застывшей в глубине неизбежностью… Слова, в которые хочется верить… Настоящее, у которого нет будущего… Боль от вечной разлуки… Черная воронка портала и протоптанная в снегу дорожка, ведущая в дом, который мог бы быть их…

– Я поступаю правильно, – выкрикнул Макар бездушным камням, разрушая мир иллюзий, созданный магом.

Отринув последние сомнения, темный-предатель протянул дрожащую руку к маленькому шкафу, на узеньких полках которого лежало множество самых разных артефактов. Две выпуклые «тарелочки» приютились в углу третьей снизу полки и выглядели безобидными игрушками. Макар взял их и ощутил волну холода, пробежавшую от кисти к плечу и в считанные секунды охватившую все тело. Вряд ли до конца его дней удастся избавиться от этого озноба.

К сожалению, артефакта всего два, и он отдаст их тем двум, кто сильнее, чтобы они переломили ход противостояния в свою сторону. А Алиса, чьи письма он ежедневно получал по электронной почте и на чей адрес отправлял нежные ответы, едва оставшись один, когда-нибудь забудет его и начнет новую жизнь с мужчиной, который может быть с ней. Впервые Макар полюбил самозабвенно, отвергая себя ради женщины. Это было прекрасно и томительно, возбуждающе и страшно, заставляло душу петь, а сердце сжиматься от боли. Если бы он встретил ее раньше, до войны, все могло выйти по-другому. Но бессмысленно сокрушаться о том, что уже произошло, надо менять то, что еще только грядет, – будущее, которое он отнимет у себя, подарив другим…

Бывший кузнец развернулся и со всех ног бросился к выходу. Надо было успеть передать артефакты тому, кто отвезет их к месту назначения. Будущий посыльный должен уже быть свободен, и он не откажет. Ради его согласия Макар был готов нарушить еще одно правило – рассказать вампиру о прошлом, рискуя пробудить отголоски былых воспоминаний. Но делать было нечего. Больше рассчитывать в этом деле не на кого, а сам он слишком крепко связан с Сантьяго. Если он исчезнет сейчас, Испанский Дьявол догадается, что дело неладно, и план воителя рухнет, а дорогие люди лишатся шанса уцелеть в жестоком поединке с темным магом.

Войдя в комнату, которая только чудом, а вернее, хлопотами Макара все еще оставалась за ним, Олег едва не задохнулся от запаха свежей крови. В поисках многократно расчлененной жертвы вампир облазил все закутки комнаты, но ничего подозрительного, кроме новенького холодильника, поселившегося здесь вместе с Кузнецовым, не обнаружилось. Распахнув створки серебристого двухметрового монстра, Олег застыл в изумлении. Все полки сверху донизу были забиты пакетами с красным вязким содержимым.

Пока Олег внимательно рассматривал многочисленную тару с животворящей жижей и решал, можно ли воспользоваться кладом, зарытым в его собственной спальне неизвестно для кого, дверь резко распахнулась. На пороге возник Макар. Он запыхался, с лица градом лил пот, рыжие волосы прилипли к вискам.

– Слава Богу, они тебя отпустили! – воскликнул воитель.

Встречей соседа Олег был удивлен еще больше, чем годовым запасом крови. Они всегда неплохо ладили с Кузнецовым, но чтобы высший так радовался возвращению из заточения низшего? Это что-то новенькое.

– Не знал, какую ты предпочитаешь, поэтому взял всех групп, – кивнув в сторону все еще распахнутого холодильника, сообщил Макар и устало опустился на кровать, тут же печально скрипнувшую под его весом.

– Это все мне? – Олег не сдержался и округлил глаза, высоко подняв брови. Может быть, раньше о нем и заботились, но в его новой жизни вампир к этому не привык. Было приятно и как-то странно.

– Да, и съешь, пожалуйста, все. Дело есть, – последнее Кузнецов сказал так тихо, что Олег скорее прочитал по губам, нежели услышал слова.

– Если я съем все это, – вампир провел рукой сверху вниз, – я лопну. Ты уверен, что хочешь именно этого?

– Нет, – воитель, казалось, смутился. Раньше он никогда не интересовался, сколько крови требуется немертвому на один раз, а теперь побоялся спрашивать, опасаясь вызвать ненужные подозрения. Пришлось соображать самому. После долгих раздумий Макар заказал тридцать литров донорской крови в ближайшем центре переливания, работавшем с Испанским Дьяволом. Судя по изумленному лицу Олега, сильно перестарался. – Поесть не хочешь?

– Естественно, хочу, – вампир достал первый попавшийся пакет и не глядя на аккуратно выведенные значки, обозначающие группу, впился в него, не раскрывая.

Бывший кузнец терпеливо ждал, пока изголодавшийся Олег насытиться. Потребовалось не больше пяти литров из тридцати, чтобы немертвый принял свой прежний здоровый и бодрый облик. Под бледной кожей даже проступил легкий румянец.

– Спасибо, – бросил вампир, снимая с себя грязную, пропахшую миазмами подземелья одежду и, не глядя, отправляя ее в мусор. – Меня не слишком баловали едой, вниманием и хорошим обращением.

– Я старался устроить, чтобы тебя выпустили раньше, но Сантьяго был непреклонен, – оправдываясь, сказал Макар. Олег заметил, что тот очень сильно нервничает, но пока теплая вода не смоет с его кожи весь тот кошмар, что ему пришлось пережить, выслушивать чужие исповеди и новости, наверняка не самые приятные, был совершенно не настроен. Брат Линды понял приятеля без слов, молча наблюдая, как тот направился в ванну.

Колючие струи горячей воды стекали по телу, доставляя настоящее наслаждение, даже большее, чем грезы о прошедших днях. Олегу страшно не хотелось вылезать из ванной, но он чувствовал себя обязанным Макару и не хотел заставлять его долго ждать. Что бы там ни приключилось, это было очень важно, иначе всегда такой спокойный высший не выглядел бы словно загнанный в угол зверь.

Накинув на бедра банное полотенце, вампир вышел из ванны и, позволив каплям воды падать с отросших волос на покрывало кровати, присел рядом с приятелем.

– Что стряслось? – сразу переходя к делу, поинтересовался Олег.

– Ты, наверное, уже в курсе последних новостей? – осторожно спросил воитель, начиная трудный разговор издалека.

– Нет, от меня все шарахались, как от чумного. По «сладостному» аромату за версту понятно, где я провел последние две недели. У нас здесь не принято болтать с провинившимися.

– Это точно, – хмыкнул Макар, вспоминая, как нелегко было найти себе кровать в огромном замке, заселенным мнимыми друзьями и настоящими злопыхателями. – Я могу рассказать тебе о твоем прошлом. – Темный не знал, как сказать главное, но такое начало было лучше, чем еще целый час обсуждать обитателей крепости и мирно разойтись спать за полночь, упустив последний шанс спасти тех, кто им обоим был дорог. Пусть вампир и не помнил об этом.

– Я был женат на прекрасной женщине, у меня сын, замечательный брат-близнец, о котором другим остается только мечтать, и отличные ребята – друзья из группы. Меня лишили всего этого, убив во время спасательной операции лжегенерала Линды, – перебил Макара Олег. Рассказывать подобные вещи вампирам строго запрещено, незачем ради него нарушать нерушимые тысячелетиями законы Сантьяго. Тем более что все это он и так знает, а больше можно узнать только в замке Солнечного Света, его единственном настоящем доме, дорога в который навсегда для него закрыта.

– Встретил их во время той операции? – с искренним участием спросил Макар. – Поэтому опоздал.

Олег утвердительно кивнул. Какой смысл отпираться, ему все равно никогда больше не увидеть замечательных людей, о которых тосковало мертвое сердце.

– Они оставили тебя жить? – вопрос прозвучал риторически. Олег лишь слегка пожал плечами: «как видишь» – и молча уставился в окно. Ему не хотелось говорить о них. – Твой брат и лжегенерал, как ты выразился, – одно и то же лицо.

Глаза вампира округлились. Человек, восемь лет выдержавший под пытками, не заговоривший и не отправившийся за грань, был юношей с зелеными глазами, как две капли воды похожим на него самого. Его подвиг был грандиозен, раз заставил уважать себя даже слуг Сантьяго, которые не интересовались собственной матерью. Значит, вот почему Макар считал, что у него могли сохраниться воспоминания о прошлом, считал, что несгибаемая воля и огромная сила духа, которые продемонстрировал его брат, были свойственны обоим близнецам.

– Этого я не знал, – прошептал вампир, вспоминая боль на знакомом с рождения и основательно забытом лице.

– Твоего сына тоже зовут Антон, ему два с половиной, и он больше похож на дядю, чем на отца, – по крайней мере, так сказали те, кого я об этом спрашивал, – Макар слегка замялся, ему была неприятна мысль о том, что «душевный» разговор с пленниками происходил в страшных казематах черной цитадели. Олег тактично не стал напоминать ему об этом, весь превратившись в слух. – Жена, кажется Алина, очаровательная девушка (я однажды имел удовольствие видеть ее), будучи еще обычной смертной, встречалась с твоим братом, с тобой познакомилась после того, как он пропал. Ты рассказал ей о нашем мире, она стала воительницей. Эту романтическую историю мне поведали все, кого я расспрашивал. Об этом даже в одном бабском журнале, который издают слуги Дарины, писали. Видимо, она стала местной легендой в замке Линды и не только.

Олег не отрывался от окна, словно за темными стеклами разыгрывалась драма всей его жизни. В какой-то мере так оно и было. «Нет, не жена», – сказал ему Антон, когда он упрекнул его в связи со своей бывшей женщиной. Она только должна была стать женой его брата, но судьба распорядилась иначе, отдав тонкую руку Алины его близнецу, но позабыв присовокупить к ней сердце. Теперь все встало на свои места. То, чего Макар не произнес, Олег додумал сам и знал, что не ошибся. То ли личность Максима, спрятанная, но не убитая, подсказывала, как все происходило, то ли банальная логика. Вместо ревности или злости бывший светлый испытывал странное чувство горечи, смешанное с грустью и благодарностью. Несмотря на то, что его существование могло встать на пути их любви, они оставили его в живых. Антон не ненавидел того, кто украл у него любимую, а по-прежнему испытывал искреннюю привязанность к брату. Да и Алина страдала, глядя на произошедшие с ним изменения. Красивая легенда замка Линды была трагедией его жизни.

Сейчас ему как никогда хотелось знать самого себя, чтобы ответить на простой вопрос: уступил бы он брату женщину, ставшую его жизнью, или нет? Слабый голос, принадлежащий Максиму, отвечал «да», а может, Олегу это просто казалось.

– Почему ты решил рассказать мне это? – было неприятно, что боль звенит в каждом произнесенном слове, но спрятать ее не получалось.

– Сантьяго перешел в наступление. Через три дня его армии пойдут через портал к замку Линды и начнут осаду. Двенадцать дней каждую ночь происходили вылазки, ставшие для светлых очень тяжелым испытанием. Выстоять им может помочь только чудо, – Макар говорил, как робот-автомат. Взгляд метался из угла в угол, ища, за что зацепиться, но не находил ничего интересного в знакомой, как свои пять пальцев комнатенке. От холодных, мертвых слов Олег ощутил ужас, желание схватить первое попавшееся оружие и пойти крушить этот дом, а главное, его хозяина. Если бы простой вампир мог нанести серьезный вред самому Испанскому Дьяволу, он, не задумываясь, сделал бы это. К сожалению, не пришло время для свершения невозможного. Да и воля хозяина пеленала раба по рукам и ногам, даже мысль о том, чтобы причинить вред Сантьяго, жгла изнутри адским огнем. Но Олег заставлял себя представлять кровавые картины расправы над древним магом. Это заглушало лихорадочную пульсацию сердца, отбивающего в висках сумасшедшую дробь, и уменьшало душевную боль от осознания неизбежной смерти светлых воителей.

– Я могу совершить это чудо, – как ни в чем не бывало продолжил Макар, – с твоей помощью.

Олег закрыл глаза. Он не хотел больше ничего слышать. Все слова не имеют смысла. Он сам пойдет с оружием в руках, чтобы ускорить конец любимых людей. «Если тебе надоест твое существование, найди меня, я сумею сделать это не больно». Слова Стаса повторяло эхо памяти. Сейчас Олег хотел воспользоваться щедрым предложением, но в нынешней ситуации найти главу было нельзя. Вампир не мог заявиться во вражеский замок и попросить милости убить себя, а светлый воин вряд ли разгуливает по улицам в ожидании, когда в поисках окончательной смерти к нему явиться бывший друг.

– Я могу совершить чудо с твоей помощью, – повторил Макар, видимо посчитав, что Олег его не услышал.

– Что ты подразумеваешь под чудом? – пересохшие губы отказывались шевелиться, но Олег заставил себя поддерживать разговор. Возможно, именно так ему придется выдирать из ненавистной мертвой глотки каждый звук еще много столетий или тысячелетий, понимая, что он своими руками убил тех, кто никогда не желал ему зла.

– У меня есть артефакты. Защитные амулеты, – воитель говорил шепотом, даже чуткое ухо вампира едва-едва улавливало отдельные слова. – Они могут защитить от магии Сантьяго. Испанский Дьявол создал их из любопытства, полностью уверенный, что они никогда не увидят света. Если отдать один из них Линде, у нее появится шанс выстоять в магической атаке. Второй должен попасть в руки сильного воителя, способного, если потребуется, встать на место генерала и убить его противника.

– Что на самом деле в тех игрушках? – Олег пытался разгадать хитроумную игру, которую затеял Испанский Дьявол вместе с одним из своих избранных, но упорно не мог схватить нужную нить рассуждений.

– Защитные амулеты, ничего больше, очень мощные, пожалуй, самые мощные из ныне существующих. Насколько я понял, они созданы по образцу тех, что делали во времена Великой войны. Я украл их из секретного хранилища, – шептал Макар. Олег заметил капельки пота, скатывающиеся по бледному, как мел, лицу. – Ты можешь передать их…

– А ты сам? – Олег все меньше и меньше верил приятелю, подозревая самое неприятное. Его хотят использовать, чтобы уничтожить собственных друзей. Слуги Сантьяго, незнакомые с настоящими чувствами, решили сыграть на привязанности, существующей между светлыми, из-за которой его не убили двенадцать дней назад в лесу. Они рассчитывают, что он сможет каким-то образом подобраться к кому-то из своей прошлой группы и отдать нечто убийственное. Не бывать этому! Олег изо всех сил сжал кулаки, так что затрещали кости, а суставы заломило от резкого движения. «А что ты сможешь сделать, если тебе прикажет Сантьяго или его генерал? – глумливо поинтересовался внутренний голос. – Умереть? Даже это вряд ли, дорогой!» – измывалось скрытое в недрах души «я».