Текст книги "Полюби меня. Навсегда"

Глава 13
Эми

Я неотрывно смотрю на свои штаны. Вопрос Сэма звучит странно, очень. Он целую вечность сидит, подсунув ладони под себя, чтобы я чувствовала себя комфортно. Естественно, от него не исходит никакой угрозы. Или нет? Я отваживаюсь быстро посмотреть на парня. Он не сводит с меня ясных глаз, ожидая, но ни на чем не настаивая. Не думаю, что этот мужчина хочет причинить мне вред, но нельзя быть уверенной на сто процентов. Или можно? Сделав над собой усилие, я качаю головой:

– Нет, я не считаю, что ты хочешь мне навредить.

– Фух! Хорошо. – Кажется, он действительно испытал облегчение. – Тогда могу я кое-что предложить?

Мне любопытно, что скажет Сэм, и я выжидательно смотрю на него.

– У меня уже совсем занемели руки. Даже если бы я хотел, они ничего не смогут тебе сделать. – Рассмеявшись, Сэм вытаскивает левую кисть, и в качестве доказательства она абсолютно безвольно повисает в воздухе. – Видишь?

Я смотрю на его ладонь. Выглядит безобидно. Стучу по ней пальцем.

– Чувствуешь?

– Нет, ничего, – отвечает Сэм.

Затем медленно достает вторую кисть. Складывает обе руки на коленях. Правда непохоже, что он способен координировать движения пальцев. Мне почти совестно, это ведь явно неприятное ощущение. Я перевожу взгляд с его ладоней на лицо – красивое, доброе. Волнистые волосы упали на лоб. Наверняка Сэм с удовольствием отвел бы их назад дразнящим жестом… если бы был в состоянии контролировать руки. Он не предпринимает попыток приблизиться ко мне. И я отмечаю, что нормально себя чувствую. Более того, я воспоминаю его тело, и во мне пробуждается любопытство, глупое покалывающее любопытство, но еще и капелька страха. А потом я решаюсь.

– Чувствуешь? – тихо спрашиваю я и кладу палец на его кисть. Какая она теплая!

Сэм качает головой.

– Хотелось бы мне что-то чувствовать, – с немного огорченным видом откликается он.

Я указательным пальцем провожу по красному отпечатку, оставшемуся на ладони от шва спортивных брюк. Придвигаюсь чуть ближе к нему и накрываю мужские руки своими. Очень-очень медленно поднимаю его правую кисть. Я дрожу, надеюсь, Сэм не заметит. Сердце готово в любой момент выпрыгнуть из груди. Я не обязана это делать, уверяю я себя. И в то же время возникает мысль: «Я этого не заслуживаю». Но я не останавливаюсь и подношу онемевшую руку к своей щеке. Аккуратно прижимаюсь к ней и закрываю глаза. Тепло его пальцев на моей коже кажется необычным, но не невыносимым. Я внимательно прислушиваюсь к себе: страха нет. Пальцы Сэма едва ощутимо подрагивают, и у меня ускоряется пульс. Но я терплю. И где-то в глубине зарождается предчувствие, что продолжение мне может понравиться.

– С тобой все в порядке? – шепчет он, и я открываю глаза.

– Ммм, – отзываюсь я и концентрируюсь на собственном дыхании.

– У меня словно муравьи по руке бегают, – негромко усмехнувшись, признается Сэм.

– Значит, чувствительность возвращается? – вряд ли у меня получилось скрыть тревогу в голосе.

– Постепенно, но очень неприятно. – Поймав мой взгляд, он быстро добавляет: – Не волнуйся, я не сделаю ничего, чего ты не захочешь.

Из моего горла вырывается тихий смех. Я самой себе кажусь такой странной. Речь ведь о неподвижной руке на моей щеке, в конце-то концов. Соберись!

– Теперь я чувствую твою кожу, – произносит Сэм. – Все нормально?

Я сглатываю и выдыхаю:

– Да.

– Так приятно к тебе прикасаться. Ты теплая и мягкая, как бархат.

Я опять закрываю глаза и наслаждаюсь его голосом.

– Мне попробовать пошевелить пальцем? – спрашивает он, и, не успев задуматься, я киваю.

Сэм очень медленно начинает двигать кончиками пальцев. Они сдвигаются по моей коже максимум на пару миллиметров, но по телу тут же разбегаются мурашки.

– Стоп! – выпаливаю я, и парень замирает.

– Перебор?

– Не знаю.

Его большой палец нежно ползет по моей щеке. Я не свожу взгляда с Сэма. Уверена, он сразу остановится, если уловит в моих глазах мельчайший намек на то, что для меня это слишком. Но страха нет, есть ощущение чего-то незнакомого: тепло, блаженство, сладкое обещание.

– Можно мне еще кое-что попробовать? – задает вопрос Сэм.

Подстрекаемая безумными ощущениями, я кивком головы даю ему разрешение.

– Не пугайся, – говорит он и кладет мне на щеку вторую ладонь.

Прикосновение такое же ласковое, осторожное и… чудесное. Не понимаю, что со мной творится, из горла вырывается вздох. Я удивила себя сама. Сэм улыбается, но не самодовольно, а с искренней радостью.

Он бережно поглаживает пальцами мое лицо, и я отдаюсь во власть ощущений. Не останавливая его, закрываю глаза и стараюсь расслабиться. Его пальцы приятно щекочут кожу. Сэм становится смелее и проводит подушечками пальцев от виска к подбородку. Места, до которых он дотрагивается, продолжают покалывать даже после того, как он убирает пальцы. Я слышу его дыхание, собственное сердцебиение, а потом и снова загрохотавшую стиральную машинку. Мои губы растягиваются в улыбке, но глаза остаются закрытыми. Поразительно, но мне хочется, чтобы Сэм продолжал. Разрешаю себе это удовольствие.

Одной рукой Сэм заправляет мне за ухо выбившуюся прядь волос, и лицо начинает пылать. От интенсивности его нежных прикосновений меня охватывает дрожь. Я настолько явственно чувствую его присутствие, что, кажется, ощущения меня переполняют. Мне необходимо еще раз на него посмотреть. Потребность тоже до него дотронуться становится все сильнее. И вместо того чтобы что-то себе запрещать, я протягиваю руку и провожу по волосам Сэма так же, как не раз делал он сам. У него такие приятные волосы – крепкие и одновременно мягкие. Потом я глажу его по лицу от виска вниз по щеке. Кожа там немного колючая, но это даже приятно. По-мужски, понимаю я, и у меня внутри что-то вздрагивает. Но в следующий миг я вспоминаю, кто рядом, и концентрируюсь на ощущениях, которые дарят мне его пальцы.

– Все в порядке? – спрашивает Сэм.

В ответ я опять запускаю руку ему в волосы, и теперь он закрывает глаза.

– Все в порядке, – шепчу я.

На самом деле не в порядке! То, что со мной происходит, можно выразить только прилагательными в превосходной степени.

– Сразу скажи мне, если я зайду слишком далеко, – произносит Сэм, глядя мне в глаза, – но мне трудно… – Он сглатывает. – …трудно устоять.

Он очень медленно наклоняется вперед, не разрывая зрительный контакт. На мгновение я цепенею, и Сэм замирает. Но затем я позволяю ему продолжить.

Его губы касаются моего лба. Они такие мягкие, такие теплые, такие безопасные. Он нежно прижимается ими к моей коже и задерживается так на несколько секунд.

– Эми, – шепчет Сэм.

Как умопомрачительно интимно звучит мое имя в его устах!

Мужские губы спускаются к моему виску. Здесь Сэм тоже оставляет осторожный поцелуй.

– Эми!

Я горю, полностью застываю, но не от страха, а потому что не хочу, чтобы он останавливался. Хочу насладиться этим моментом и прожить его всем своим существом. Любое движение, которое я могу сделать, лишь отвлечет. Он целует меня в щеку.

– Эми!

В нос.

– Эми!

В другой висок.

Губы Сэма как будто гладят меня, как прежде его пальцы, только еще мягче, еще нежнее. Его шепот дразнит кожу. Именем, которое выбрали для меня родители, он ласкает мою душу. Я медленно выдыхаю, потому что иначе взорвусь изнутри, и Сэм тут же отстраняется.

– Нет, не останавливайся, – прошу я, и он сразу возвращается. Его ладони поглаживают мои волосы, губы рисуют горячие линии на лице.

– Тебе приятно? – тихо спрашивает Сэм, когда его рот оказывается рядом с моим ухом.

– Да, – чуть слышно отзываюсь я, абсолютно не способная продолжать разговаривать.

– Не перебор? – Я улавливаю в его голосе тревогу, вибрация от которой щекочет ухо.

– Да еще какой, – отвечаю я, – но я этого хочу.

Тихонько посмеиваясь, Сэм оставляет едва ощутимый поцелуй на чувствительном местечке за ухом. Охваченная внезапной дерзостью, я поворачиваю голову в надежде дотронуться до его губ своими. Однако он оказывается быстрее и успевает отпрянуть.

– Ты этого хочешь? – спрашивает он. А когда я не реагирую, добавляет: – Ты должна быть уверена. Нам не обязательно целоваться.

Сердце так гулко грохочет в груди, что полностью заглушает стиральную машинку, которая опять начала шуметь. Я много лет никого не целовала. Мне совершенно чужд импульс, которому я только что собиралась поддаться.

– Попробуешь? – спрашиваю я.

Сэм убирает руки от моего лица и очень медленно приближается к нему губами. Мы смотрим в глаза друг другу, мои наверняка расширились от страха, хотя я не боюсь Сэма, но страх перед неизвестным заставил меня нервничать и напрягаться. Сэм оставляет осторожные поцелуи около моего рта, сначала слева, потом справа. Фейерверк внутри меня бушует, мне нечем дышать из-за того, что во мне одновременно столкнулось столько ощущений.

– Посмотри на меня, – шепчет он, и мой взгляд мгновенно фокусируется на его глазах: длинные ресницы, чистый белый и карамельно-коричневый цвет.

Сэм касается губами уголка моих губ. Это всего лишь «почти», всего лишь идея прикосновения, однако мне хочется полностью раствориться в этом море упоения и готовности отдаться. А затем он в невесомом поцелуе дотрагивается до моих губ, которые так долго оставались нецелованными. У него вырывается негромкий стон, а внутри меня что-то сжимается. Мои губы встречают еще один поцелуй, на этот раз чуть более уверенный, и по телу пробегает дрожь. В следующий раз я сама тянусь к нему губами. Мы целуемся снова и снова, осторожно и нежно. Он целует мою верхнюю губу, потом нижнюю, а затем прямо между ними. Скользит по моему рту, будто пытается изучить его губами. Но ничего не требует и не давит.

И вдруг это случается. Я слегка приоткрываю рот и провожу языком по мягким мужским губам. Он повторяет за мной, отвечая на неуверенную попытку перевести невинные поцелуи на более смелый уровень. Наши языки встречаются так же нежно, как прежде губы. Они нерешительно исследуют друг друга, пока рты, соприкоснувшись, застывают почти неподвижно. Я отваживаюсь зайти дальше, и Сэм с готовностью меня принимает. Это всего лишь миг от вечности. Один из тех моментов, которые длятся вечность и пролетают в мгновение ока.

Когда стиральная машина переходит к отжиму, мы словно выходим из транса. Сэм улыбается мне в губы, а я стараюсь сперва восстановить дыхание… и привести в порядок мысли.

– Вау, – выпаливаю я, – это было… вау!

– Мне тоже показалось, что это вау. – Он отводит прядь моих волос за ухо. – Но думаю, сейчас мне лучше уйти…

Я немного разочарована, однако не подаю вида и отвечаю:

– Понятно. Хорошо, что ты пришел. Спасибо за вино и кондиционер.

Сэм смеется:

– Честно говоря, я еще не закончил.

Я вопросительно смотрю на него. Видимо, я не так хорошо умею скрывать свое разочарование, как мне казалось.

– Хотел сказать, что сейчас мне лучше уйти, пока я случайно не сделал чего-нибудь, что будет для тебя чересчур.

Ах вот как!

– Прости, что все так сложно, – отвечаю я, поскольку чувствую, что наших поцелуев недостаточно.

– Нет, не в этом смысле. Это было, наверное, самым эротичным из всего, что я когда-либо испытывал. – Сэм берет меня за руку, и я не отдергиваю ее даже после того, как он переплетает наши пальцы. – Но нам некуда спешить.

– Ты еще придешь?

Ненавижу себя за то, что это прозвучало так неуверенно. Но все ощущения, которые сегодня вызвал во мне Сэм, настолько новы, что я пока не в состоянии в них разобраться.

– Мне в любом случае хотелось бы забрать свои джинсы, – ухмыляется он, однако затем снова становится серьезным. – Единственный коэффициент неопределенности в том, что происходит между нами, – это ты. Я точно знаю, куда хочу прийти, Алиса!

В первый момент я едва злюсь, думая, что Сэм перепутал меня с другой, а потом понимаю, что он имеет в виду.

– Но я могу идти медленно.

– Звучит прекрасно, – говорю я. – Спасибо!

Поднявшись с дивана, мы на пару секунд замираем в нерешительности.

– Можно мне обнять тебя на прощание? – спрашивает Сэм.

– Давай попробуем, – улыбаюсь я.

Когда он приближается ко мне, я едва сдерживаю порыв отшатнуться. Раскинув руки, Сэм мягко заключает меня в объятия. Я грудью чувствую биение его сердца. От него приятно пахнет – терпкий, чистый и особенный аромат. А еще запах теплой бумаги. Пахнет Сэмом.

– Как ощущения? – интересуется он.

– Тепло.

– Чувствуешь, что ты в опасности?

– Скорее… под защитой.

В горле образуется комок. Не помню, когда в последний раз чувствовала себя под чьей-то защитой. По крайней мере, я не знаю, чувствовала ли себя когда-нибудь в такой безопасности. В детстве, конечно, да. Но это было так давно и как будто происходило не со мной. А потом еще раз, позже, с Имоджен, чье лицо затерялось в моей памяти. Но ему здесь не место.

Я стою в коридоре и наблюдаю, как Сэм обувается. Он поднимает руку на прощание и улыбается.

– До скорого, Эми, – говорит он, и мое имя из его уст звучит так чувственно, что я покрываюсь мурашками.

– До скорого, – шепчу я.

И вот он уходит. Я сползаю на пол, сердце бешено стучит, лицо горит. Каждый миллиметр кожи, до которого дотрагивался Сэм, пылает и покалывает. Места, к которым он не прикасался, тоже покалывают как сумасшедшие – и внутри, и снаружи. Подтянув колени к груди, я, улыбаясь, кладу на них голову.

Глава 14
Сэм

– Другой подход к интерпретации «Алисы в Стране чудес», – перекрикиваю я общий шум встающих из-за столов студентов, – содержит множество аллюзий[8]8
  Аллюзия – отсылка, намек на некий общеизвестный факт, историческое событие, литературное произведение и т. д.


[Закрыть] к приему пищи, еде, голоду и аппетиту. Это мне и хотелось бы обсудить с вами на следующей неделе. Для этого взгляните, пожалуйста, еще раз на главу с Безумным Шляпником и подумайте, какую роль играет концепт «Съесть и быть съеденным».

Я снимаю очки и массирую переносицу. В повседневной жизни они мне не нужны, но если хочу видеть, что творится на задних рядах, без них не обойтись.

Не знаю, какая часть моих заданий дошла до студентов, но надеюсь, что хотя бы парочка из них на следующей неделе будет поактивнее, чем сегодня. Мой курс литературы не обязательная дисциплина, в связи с чем следовало бы ожидать, что на него запишутся только интересующиеся предметом студенты. Но сегодняшнее обсуждение «Алисы в Стране чудес» получилось ужасно вялым. Тамсин извинилась передо мной заранее, из-за других своих обязательств она не успела подготовиться. Зельда в последнее время, к сожалению, вообще не приходит, так как по понедельникам проводит вторую половину дня в Институте политологии, анализируя данные опросов на тему равноправия. Эту работу ей приходится выполнять, чтобы оплачивать обучение. Девушки постоянно дразнят меня, что большинство слушательниц возвращаются в эту аудиторию каждую неделю не ради литературы, а ради преподавателя. И с учетом слабого понимания текстов, которые мы разбираем, я уже почти готов им поверить.

Впрочем, насколько тихо студентки ни вели бы себя во время занятий, как только пара заканчивается, все резко оживляются. Как и каждую неделю, вокруг меня образуется толпа девушек, у которых есть важные вопросы по предмету, тексту или жизни в целом. А я, как и каждую неделю, пытаюсь вежливо, но держась на необходимом профессиональном расстоянии, по очереди их выслушать. Иногда с этим возникают сложности, потому что большинство из них ненамного младше меня.

В этот момент я замечаю Антею, которая стоит в дверях и, судя по всему, ждет меня. Даю студентке знак еще немного подождать и жестом зову к себе Антею.

– Что такое, коллега? – спрашиваю я.

– Мне нужно попросить тебя об одолжении, – отвечает та, взмахнув ресницами.

– Ты ведь в курсе, что тебе необязательно со мной флиртовать, чтобы я что-то для тебя сделал? Это полностью противоречит обетам женщины, состоящей в счастливых отношениях.

Я не упускаю из виду тот факт, что студентки, которые стоят в паре метров от нас, ждут, когда я отвечу на их вопросы, и о чем-то перешептываются.

– Но какой толк состоять в счастливых отношениях, если мужчина, на которого ты рассчитывала, внезапно решает заболеть? – в отчаянии всплескивает руками Антея.

– Чем я могу тебе помочь?

– Сегодня вечером я провожу мастер-класс по театру импровизации, помнишь?

– Да, ты рассказывала. Что с ним?

– Боюсь, что придет слишком мало народу и будет полный провал. Ты можешь прийти, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста?

Поскольку на сегодня у меня нет планов, а Эми так и не ответила на утреннее сообщение, в котором я прашивал, не встретимся ли мы на этой неделе, у меня нет причин отказываться.

– Почему бы и нет? – соглашаюсь я.

Весь вид Антеи выражает облегчение.

– Спасибо, Сэм, ты сокровище! Тогда в семь часов в «Жемчужинах». – Развернувшись, она направляется к двери, и ее кудри подпрыгивают в такт шагов. На пороге Антея еще раз оборачивается и декламирует: – «Весь мир – театр; в нем женщины, мужчины, все – актеры; у каждого есть вход и выход свой»[9]9
  Уильям Шекспир, «Как вам это понравится». Перевод П.И. Вейнберга.


[Закрыть]. – И, махнув рукой, она исчезает за углом.

– Итак, у кого еще остались вопросы? – обращаюсь я к студенткам, которые все до единой уставились на меня и, вероятно, задаются вопросом, что за сумасшедшая женщина каждую неделю обсуждает с ними Шекспира.

Незадолго до того, как подходит время идти в «Жемчужины», чтобы поддержать Антею на мастер-классе, у меня вибрирует телефон.

«Твои джинсы высохли», – пишет Эми, и я не могу не усмехнуться. После вечера, проведенного вместе, меня не оставляют мысли о ней. Я не врал, когда говорил, что прикосновения к ней, наверное, самое эротичное из моего опыта. По телу бегут мурашки при воспоминании об ощущениях моих рук на ее коже, о выражении ее лица в тот момент, как будто до нее впервые кто-то дотронулся. Она такая сильная и независимая в жизни, но, когда дело касается физической любви, полностью теряет уверенность в себе. Мое самое сокровенное желание – показать ей, каким прекрасным может быть одиночество вдвоем, сколько счастья могут дарить прикосновения, если сделать все правильно. И не без гордости могу сказать, что на мои прикосновения еще никто не жаловался.

«Тогда нам надо договориться о передаче», – набираю я в ответ, пытаясь оставаться сдержанным, ни к чему ее не принуждать. Хотя желание снова с ней увидеться просто невыносимо.

«У меня сегодня неожиданно выдался свободный вечер. Джинни у брата…» – печатает Эми, которая, скорее всего, понятия не имеет, что со мной творят эти три точки.

Хочется заорать! Именно сегодня, когда я пообещал Антее поддержать ее на мастер-классе. Нужно ей отказать, но я не из тех, кто подводит друзей.

«Черт, – пишу я, – я пообещал подруге прийти на ее мастер-класс по импровизационному театру».

«Жаль, – тут же прилетает в ответ. – Сегодня, наверное, единственный свободный вечер на этой неделе».

Решение принято.

«Я все отменю».

«Нет. Не надо. Я опоздала. Бывает», – присылает мне Эми.

«У меня нет выбора. Я хочу тебя увидеть. – Рискованное заявление. Я планировал быть не таким прямолинейным с Эми. Но до моих пальцев это, видимо, не доходит. – Разве что, – продолжают печатать они, пусть шансы и равны нулю, – тебе захочется сходить на мастер-класс по импровизации».

Через некоторое время, которое, кажется, тянется невероятно долго, мобильный снова вибрирует.

«Нужно чаще делать что-то новое, – к моему большому удивлению, отвечает Эми. – Скажи, где и во сколько».

Когда я прихожу в «Жемчужины», мне навстречу выскакивает улыбающаяся Антея.

– У тебя хорошее настроение, – замечаю я.

– Только представь, в последнюю минуту зарегистрировалось еще несколько студенток, – объявляет она.

Оглянувшись, замечаю парочку слушательниц со своего курса.

– Да быть этого не может, – шепчу я, однако Антея сияет, и мне не хватает духу признаться ей, что театр импровизации, вероятно, волнует их не больше, чем классика мировой литературы. – Я пригласил еще одну подругу, – сообщаю я, и коллега ликует.

– Ты потрясающий, – говорит она.

В начале восьмого Антея хлопает в ладоши.

– О’кей, дорогие мои, – начинает она, – рада, что столько людей заинтересовалось театром импровизации. Меня зовут Антея, и я несколько лет играю в небольшой театральной труппе. Некоторые из вас уже видели меня там. – Она жестом указывает на маленькую сцену. – Несколько раз в год я устраиваю мастер-классы, поскольку считаю, что театр импровизации – одна из самых интересных форм выражения в драматургии. Помимо Шекспира, конечно, – добавляет Антея, и в зале раздается смех. – Сегодня вы узнаете много нового о себе с точки зрения окружающих. Речь пойдет о доверии, а также о раскованности, креативности, ассоциативном мышлении и обо всем таком, а прежде всего – об удовольствии. – Девушка обводит взглядом группу из примерно пятнадцати собравшихся, которые жадно ее слушают. – Начнем с легких разминочных упражнений, прежде чем перейти к сути, – предлагает она. – Большую часть упражнений вы будете выполнять по двое. Может быть, сразу и разобьетесь на пары…

Я перевожу взгляд с Антеи на дверь и обратно на Антею. Эми до сих пор не пришла, а у меня, видит бог, абсолютно нет желания делать с кем-то из своих студенток упражнения на раскрепощенность. В памяти все еще свежа записка, которую нашел Риди.

Антея быстро пересчитывает народ:

– Вас четырнадцать, великолепно. Что ж, приступаем.

Среди присутствующих вдруг поднимается суета. Все пытаются найти себе напарника. Я замечаю, что двое девушек с моего курса устремляются в мою сторону.

– У вас уже есть партнер? – спрашивает одна.

– Я тоже еще свободна, – заявляет другая. Обе одаривают меня улыбками.

– Мне… э… – бормочу я, озираясь в поисках помощи. Однако Антея занята музыкальной системой, и нет никого, кто мог бы выручить меня в данной ситуации. – Ну вообще-то…

– Сэм со мной, – раздается в этот момент голос позади меня, и я оборачиваюсь.

Меня накрывает волной облегчения, к которой примешивается что-то еще, более мощное. Увидев Эми здесь, в моем мире, я испытываю невероятную радость. То, что наши жизни переплетаются, вызывает приятное чувство, что мы на правильном пути.

Студентки смотрят то на Эми, то на меня и мрачнеют.

– Извините, – пожимает плечами Эми, после чего девушки отворачиваются.

– Привет, – тихо здороваюсь я и замираю в нерешительности: обнять ее или нет?

– Привет, – отвечает она и улыбается.

На этом приветствие завершается, мы не притрагиваемся друг к другу. Не то чтобы я рассчитывал, что мы плавно продолжим с того места, где остановились в субботу, но все-таки я немного разочарован. Вид Эми меня ошеломляет: волосы она завязала в конский хвост, челка свободно падает на лоб, белая блузка спереди заправлена в обтягивающие джинсы. Она эффектна без показного блеска. Настолько, что к моему лицу приливает жар.

– Спасибо, что спасла меня. Вот уж точно успела в последнюю секунду.

– Прости за опоздание, – шепотом отвечает Эми. – Я забыла твои джинсы, пришлось возвращаться. – Она поднимает повыше полиэтиленовый пакет, в котором, судя по всему, они лежат.

– Минуту внимания, – просит Антея. – Все нашли себе партнера?

– У меня еще нет пары, – откликается симпатичный долговязый парень в очках.

– Тогда будем работать вместе, – решает Антея. – Тем лучше, иначе мне было бы нечем заняться. В первом упражнении задача заключается в передаче контроля другому человеку. Вы должны научиться прислушиваться к своему телу и распознавать сигналы. Если научитесь спонтанно реагировать телом, то сможете и головой. Чтобы показать, насколько вы пластичны, вам надо потанцевать со своим партнером.

По группе проносится шепоток, и я замечаю, что Эми рядом со мной слегка вздрагивает. Вряд ли ей будет комфортно.

– Если хочешь, сбежим отсюда, – шепотом предлагаю я, но она меня игнорирует.

– Не волнуйтесь, – продолжает Антея, – речь не о том, чтобы вы демонстрировали тут какие-то бальные танцы или особенно сближались друг с другом. Просто запомните, что вы в состоянии моментально реагировать на малейшие движения партнера.

Я ободряюще улыбаюсь Эми, однако ее взгляд прикован к Антее.

– Один из вас должен вести, а второй – следовать за ним с завязанными глазами – так вы будете меньше отвлекаться и лучше чувствовать движения друг друга. На первый взгляд это кажется сложнее, но на самом деле все гораздо проще.

Антея достает из коробки платки и раздает их каждой паре.

– Я завяжу себе глаза, – вызываюсь я, так как не хочу, чтобы Эми пришлось оправдываться. Мне известно, как ей важен контроль, а я совсем не против, чтобы она меня направляла.

– Ладно, – соглашается Эми и протягивает мне платок, который только что дала ей Антея.

Завязав глаза, я стою около Эми полностью ослепший. Если честно, мне хочется убедиться, что она здесь, взяв ее за руку, потому что ощущение беспомощности оказалось сильнее, чем я себе представлял.

– Итак, вперед, – объявляет Антея и включает стереосистему.

Звучит какая-то веселая песня с мягким ритмом. Не слишком быстрая, не слишком медленная. Я уже собираюсь вытянуть руки, как вдруг чувствую, что Эми подходит ко мне почти вплотную.

– Ну тогда я немного тебя покружу, – говорит она тихо и на удивление близко к моему уху.

Каждую клеточку тела покалывает от возбуждения. И вот она полностью со мной. Разделяющее нас расстояние наверняка меньше, чем ей хотелось бы. Если я правильно понимаю, между нами нет и десяти сантиметров. Однако Эми кладет одну руку мне на талию. Я отчетливо ощущаю ее тепло сквозь футболку, чувствую каждый ее палец. Другой рукой она берет мою ладонь. Хоть я и пытался бороться с собой, все равно на мгновение сжимаю ее пальцы. Легким давлением партнерша дает мне знак начинать двигаться. Мы раскачиваемся в такт мелодии, связанные руками и теплом, которое излучают наши тела. Ее прикосновения нежны и сдержанны.

– Ты в порядке? – спрашиваю я.

– Да, все хорошо. А ты?

– Более чем в порядке, – произношу я, еще раз сжав ее ладонь.

А затем чувствую, как она притягивает меня ближе. Блузка Эми соприкасается с моей футболкой, и сердце с такой силой бьется о мою грудную клетку, что все тело словно охватывает дрожь.

– Ты такой теплый, – говорит она, после чего действительно кружит меня под музыку, сперва от себя, а потом обратно. Но когда мы вновь оказываемся напротив друг друга, оставшаяся дистанция стирается, и мы танцуем телом к телу.

– Ты тоже теплая.

Я способен только шептать, так как сейчас мы так близко, что я улавливаю аромат ее волос. Мне не удается его определить, я лишь знаю, что заворожен цветочными нотами. Как же хочется уткнуться в них лицом. Тем не менее я понимаю, что близость между нами хрупка, поэтому слушаю дыхание Эми. Ее грудь поднимается и опускается, ее пульс бьется на моей коже. Мы движемся вперед и назад, и внезапно ее ладонь отпускает мою и Эми гладит меня, скользнув вверх по руке. Это прикосновение оставляет на коже покалывающие точки и желание большего.

В этот миг Антея делает музыку тише.

– Ну как? – интересуется она. – Заметили, как вы реагируете на мельчайшие посылы? Как пластичны ваши движения?

– С завязанными глазами я чувствовала себя уверенно, – признается одна девушка, – как будто ничего не могла сделать неправильно.

– Любопытно, – откликается Антея. – я знаю, что ты имеешь в виду. Что ж, тогда теперь поменяемся, чтобы остальные тоже могли насладиться этим ощущением.

Я вопросительно смотрю на Эми и говорю:

– Ты не обязана ничего делать, если не хочешь.

– Но я хочу, – твердо заявляет та, забирает у меня платок и завязывает его.

Меня впечатляет решимость, с которой эта женщина включается в творящееся здесь безумие. Боюсь себе представить, что это означает по отношению ко мне. Она мне доверяет?

Музыка звучит снова. Я мягко кладу руку на талию Эми, а другой обхватываю ее пальцы. Я не опытный танцор, но мне не составляет труда двигаться в такт. Чувствуется, что движения Эми, напротив, довольно неловкие и скованные. Она не расслабляется, не позволяет мне вести. Вероятно, я много от нее требую. Меня поражает, что она вообще осмелилась так далеко выйти из своей зоны комфорта. И тут я понимаю, что ее пальцы, лежащие у меня на плече, поглаживают мою футболку. Я шумно втягиваю в себя воздух, потому что это едва уловимое прикосновение сводит меня с ума.

– Дотронься до меня, – шепчет она, – хочу почувствовать твою руку.

Каждую клеточка моей кожи охватывает пламя. Я осторожно притягиваю Эми к себе и медленно провожу ладонью по ее спине. А потом случается нечто совершенно невообразимое: она кладет голову мне на грудь. Без понятия, что на нее нашло, было ли это самонадеянностью, совпадением или осознанным решением. Но у меня ощущение, что Эми отпустила себя и отдается моменту.

Поверить не могу, что со мной творит близость между нами. За последние несколько месяцев я сближался со многими женщинами, еще больше, чем сейчас, гораздо ближе, если быть предельно откровенным, – и все же не испытывал ничего более интенсивного, чем неспешная нежность между Эми и мной. Как будто тот факт, что я сдерживаюсь, усиливает все ощущения. Мимолетное поглаживание Эми по волосам – это куда больше, чем страстные ночи любви с кем-либо еще. Смешно представить, что от других женщин я могу получить все, а от единственной, которая так меня очаровывает, – ничего, кроме чудесных легких прикосновений. И тем не менее я хочу только этого. Точнее, этого и многого другого… но в ее темпе, который теперь стал нашим.

У меня в груди что-то сжимается при мысли, что мы вместе. Голова кружится, словно я опьянен робостью и осторожностью. Это так прекрасно, так легко и в то же время так тяжело.

Антея вновь выключает музыку.

– Ну что? Каково было встать на место другого человека?

Эми снимает повязку с глаз и поднимает на меня взгляд. Щеки у нее покраснели, а на губах играет изумленная улыбка.

– Чудесно, – шепчет она и отводит взгляд, словно не может поверить в то, что между нами произошло.