Текст книги "Змеиное логово"

Территория Европейского Союза, паромная переправа через Рио-Бланко. Вторник, 17/06/21 17:20

Только благодаря железному характеру Зеппа Крамера удается вывести конвой из города с восьмичасовой задержкой, но все-таки еще сегодня. Народ рвался праздновать, я всей душой с народом… однако мозгами очень даже хорошо понимаю, что из Виго мне лучше сейчас убраться и не маячить. Во избежание, как говорится.

Комиссар Рамирес того же мнения. Паромная переправа ввиду солидного трафика Южной дороги обычно загружена до предела и в очередь приходится записываться за сутки-двое, а «эдельвейсы», оставшиеся ждать финала моей эпопеи, очередь эту, разумеется, пропустили. Однако сеньор Лоренцо – то ли собственной властью, то ли исполняя еще чье-то распоряжение, – впихнул нашу колонну на двухчасовой паром, предварительно проверив, чтобы я в последний момент не сбежал. На собственной машине подъехал проводить, скромный такой открытый «самурайчик» белого колера; кстати, популярная в новоземельных условиях модель, я ее еще в Порто-Франко приметил. Не в смысле менять на что-то другое верный «беркут», нам с Сарой небольшой внедорожник в самый раз, но просто оценить, на чем катаются старожилы, имеющие опыт жизни на колесах и возможность выбрать. Не исполненные понтов крутые недомафиози и прочие братки, те рассекают на «хаммерах», реже на «крузерах» и люксовых «гелендах», а условный «простой народ». Список таких моделей на удивление невелик. «Дефендеры», «хайлюксы» и разнообразные версии фордовской серии «эф» – для дальних поездок втроем-вчетвером или с грузом, в ту же корзину всякие фермерские полугрузовые универсалы вроде «ивеки», «газельки» и «буханки» с производными. А вот для города и окрестностей народ пользует либо квадры, либо виллисообразные джипчики типа «матта» и вот этого самого «сузуки самурай» с испанским шильдиком «сантана». Уазики с «нивами» тоже попадаются, но отнюдь не в изобилии.

– Вам, Владимир, за перенесенные тяготы полагается определенная компенсация, – подмигивает сеньор комиссар, – и я позволил себе попросить сеньора Кеннета Балларда из орденского представительства быть вашим контрагентом в вопросе обсуждения ее размера. Полагаю, вы не станете возражать.

– Ни в коем случае, – усмехаюсь в ответ.

Как же, знаем мы, что это на самом деле за компенсация. Когда Рамирес еще там, в зале суда, подошел поздравить с успешным завершением дела и услышал мою «конспирологическую версию», сеньор комиссар с минуту помолчал и заявил, что совершенно не представляет, кого могло бы хватить на подобный замысел, однако за отцом Иннокентием теперь будут присматривать наитщательнейшим образом, а просьбу организовать аналогичный негласный надзор за падре Пикаром он сегодня же передаст в Порто-Франко известной сеньоре Бригитте Ширмер… Ибо если я все-таки прав, личность с подобным талантом нерационально оставлять без внимания.

– Со своей стороны и от имени тайной службы республики, – добавляет комиссар, – прошу принять на память один скромный сувенир.

И достает из кабины «самурая» стандартный оружейный баул. Поскольку пломбы нет, тут же в него и заглядываю. Сувенир. Факт. Сам я при всем своем оружейном маньячестве такой ствол покупать не стал бы никогда, однако в любой коллекции исторических образцов он займет достойное место.

Комиссар Лоренцо со товарищи упаковали в баул самое что ни на есть стандартное изделие доктора Хуго Шмайссера – «штурмгевер» образца сорок четвертого года, с четырьмя рожками и солидной упаковкой боеприпасов Fiocci – и то, кто ж в наши дни еще выпускает антикварные, считай, патроны «семь-девяносто два курц»… Подарок не скажу что сильно дорогой, это не личный «вальтер» Геринга, а рядовой армейский образец, которых до конца Отечественной успели наклепать не то двести тысяч, не то полмиллиона; но – памятный, факт. Первый в мире настоящий, в смысле поставленный в массовое производство автомат, сиречь индивидуальное оружие бойца (а не облегченный ручник вроде «бара», который, как пулемет, по определению «оружие поддержки группы», в нынешней нише РПК или «миними»), под полноценный промежуточный боеприпас (не под пистолетный, как «папаша» и «томмиган») и способное вести нормальный автоматический огонь (а не «только в крайнем случае», как, скажем, АВС-36 или даже более поздняя «эм-четырнадцать»). Именно после ознакомления с трофейным прототипом «штурмгевера» ГРАУ выдало техзадание на отечественный армейский автомат, и после многих итераций на конкурсе и в производстве родился пресловутый «калаш».

Не могу не похвастаться сувениром. Увы, ни родня, ни семейство Кушнир ничего не понимают в оружейной истории и лишь пожимают плечами. Разве что дед Яр кривится:

– Помню, собирали однажды трофеи – сколько-то маузеровских карабинов, тридцать четвертый «эмгач», «шмайсс» и вот этот самый, как занесли в список для тыловиков – «автомат неизвестной конструкции»… ну еще пистолеты, которые мы по карманам попрятали, у кого табельных не было, мне тогда «вальтер-тридцать восемь» достался. «Шмайсс» и пулемет сразу прибрали парни из разведбата, они же про этот «штурмгевер» и просветили, что за «неизвестная конструкция». Остальную кучу трофейщикам сдали, а автомат ушел бойцам на растерзание. Тяжелый, капризный и патронов хрен добудешь. Хотя кучно и далеко бил, зараза, лучше «папаши» и немногим хуже винтовки, это правда…

– Да мне ж с ним не воевать, – отвечаю, поглаживая вороненую сталь шмайссеровского детища, – на случай перестрелки «фал» есть, он во всех отношениях лучше. Просто – живой кусок военной истории.

Дед Яр отмахивается:

– Влад, когда ты после боя выползаешь из стрелковой ячейки и печенкой понимаешь, что остался в живых, – вот тогда ты сам и есть живой кусок военной истории. А в сумке у тебя так, обычная железка. С ней воевать лучше, чем без нее, только тем и хороша.

Эх. Весь кайф обломал. Тем и обломал, что я прекрасно понимаю: дед прав по всем статьям, история – это люди, причем исключительно живые.

А могучий транспортный паром – тонн на двести-триста, пожалуй, на борту десятка три груженых машин, влез весь конвой Крамера и еще пара попуток, – неспешно взбивает винтами воды Белой реки и приближается к правому берегу. Там заканчивается испанская территория и начинается литовская. Очередной кунштюк новоземельной политической географии, что тут еще скажешь. В Старом Свете мне в Прибалтике побывать как-то не довелось, а вот здесь – хотя бы проездом, но что-то увижу. Не думаю, правда, что увижу нечто сверхвпечатляющее, литовские земли считаются просто одним из уголков Евросоюза «между Испанией и Штатами», тут таких уголков еще несколько. Я наконец загрузил «НьюВолдВьюэр» и тщательно «прошелся» по Южной дороге от Виго до Форт-Линкольна, виртуально рассматривая ближайшую часть маршрута. За Литвой (в которую входит польская автономия) идет Италия, а далее располагается великая и сильномогучая Болгария (нет, был, конечно, интересный исторический период, когда вчерашние кочевники-булгары, осев на землю, встали почти вровень с ромеями и хазарами, глубоко задвинув в угол разных там славян – но сомнительно, чтобы здешние мигранты выстраивали свою жизнь по образцу полуторатысячелетней давности). К западу от Болгарии – Греция (а внутри у ней – Македонская автономия), ну и завершает перечень Окситания, соседствующая через невысокий Меридианный хребет сразу с двумя американскими территориями (Техасом на северо-западе и АСШ на юго-западе). Забавно получилось; в Старом-то Свете во время оно французы, присоединяя к коронным землям южные графства, провели три или четыре крестовых похода, выкорчевывая альбигойские ереси, и «страна Ок»[73]73
  «Да» на южнофранцузских (окситанских) диалектах звучит как «ок», а на северофранцузских – как «уи». Соответственно две эти подгруппы именуются «langue d'oc» и «langue d'oui». Нынешний французский язык развился из северной подгруппы, причем века до XVIII–XIX граница на «языковой карте» была видна невооруженным взглядом; пересекая ее, путешественник, знающий литературный французский «уи», вынужден был объясняться с аборигенами, владеющими исключительно родным французским языком «ок», буквально на пальцах.


[Закрыть] навсегда утратила независимость, о которой далее уже не вспоминала и в смутные дни Столетней войны, и при позднейших пертурбациях, раскалывающих страну вдоль и поперек. Мне вообще казалось, что окситанский язык давно вымер, как «исконный швейцарский», как бишь там его, ретророманский, что ли… А вот поди ж ты – среди мигрантов-первопроходцев из французских земель оказались фанатики «независимости от Парижа», и заявили о создании отдельной окситанской территории в составе ЕС. То, что такие же сдвинутые на возрождении Конфедерации оказались среди переселенцев-американцев, меня как раз удивляет меньше, у них до сих пор на югах каждый год проводятся игрища реконструкторов на эту тему с регулярным сюжетом «как бы я на месте Роберта Ли врезал этим янки», и интерес не ослабевает – а вот во Франции я никакого движения за реанимацию незалежного Лангедока как-то не припомню, там только Эльзас-Лотарингия регулярно пищат, и то не о независимости, а о переходе обратно в немецкое подданство, мол, у тевтонов кормят лучше. Так что в Окситании надо бы спросить уже местных старожилов, как это они дошли до жизни такой…

Многослойная тема, на самом-то деле. Одни по переселении в новый мир ударяются в жесткий сепаратизм, как американцы, конфедераты и заразившийся нехорошим примером Техас (ну или вон французы с окситанцами); другие, на словах представляя единое государство, по факту проводят демаркационную линию и ведут различную внешнюю политику, не говоря уже о внутренней – такова здесь виртуальная Русская Конфедерация, на деле четко разделенная на «Московский протекторат» и «протекторат Русской Армии», там даже армии разные вплоть до формы, судя по виденной мной охране «государственных» конвоев. Третьи же, несмотря на вроде как исторические предпосылки к сепаратизму, замечательно сосуществуют в рамках единой территории, довольствуясь автономией – таковы баски под крылом у испанцев, и, судя по рассказам Сони, аналогичный расклад у валлийцев и ирландцев в составе здешней инкарнации Великобритании. Насчет статуса Индии и Мыса, которые на южном берегу Залива и «под протекторатом Британского Содружества», у меня данных нет, тут пока обожду вылезать с собственным мнением.

А вот интересно, куда вливаются мигранты из Швейцарии, Бельгии, Чехии и какой-нибудь экс-Югославии, ведь их территорий на карте Евросоюза нет и близко? Впрочем, швейцарцы с бельгийцами ладно, им, в зависимости от языкового предпочтения, открыты германская, французская с окситанской и итальянская территории (разумеется, это если критичен именно язык бытового общения), у чехов в принципе тоже каждый первый знает немецкий и может поселиться среди тевтонов, им к такому со времен двуединой монархии не привыкать. А вот со словенами, хорватами и прочими сербами-словаками дела куда печальнее… нет, мигрантов «вообще», согласных на интеграцию в уже сложившееся местное общество, примет любая территория, ибо дефицит человеческого ресурса тут повсеместный, да только не всякий захочет окончательно отрываться от корней.

С другой стороны – тех, кто не захочет категорически, вроде как силой в Новую Землю никто и не тащит, ведь за ленточкой народ, как правило, знает о здешней обстановке ну очень мало. Мне вон Олька подробно пересказала, что им наболтал добрый орденский вербовщик – и ведь не врал, массаракш, просто сам явно не в курсе был. Мол, «тут живут уже несколько миллионов, в пределах крупного полуострова, есть зачатки территориальных образований, по климату – что-то типа пампасов Южной Африки, летом жарко, зимой мокро»; формально-то оно в общем так, да, зато в частностях… Короче говоря, человек, который идет в «ворота» с открытыми глазами (а не как я, скажем, или как компания тех зэков на двух «шишигах»), скорее всего не очень рассчитывает вести привычный образ жизни и блюсти заветы предков.

Территория Европейского Союза, Южная дорога, «Капо ди Бакко». Среда, 18/06/21 21:40

Варна, один из главных городов тутошней великой Болгарии, находится непосредственно на морском берегу, верстах в шестидесяти к югу от Южной дороги. Крюк невеликий, но «эдельвейсам» туда не нужно – непосредственно в Варне никто из конвоя «не выходит», а если кто из самих «варнаков», или как правильно зовутся аборигены, возжелает присоединиться к колонне, тот пускай своими силами преодолевает шестьдесят километров до форта-заправки на съезде с Южной дороги в сторону океана. Для того тут и выстроено солидное подворье с вывеской «Capo di Вассо»; откуда взялся на болгарской территории итальянский «фортовладелец» – наверняка отдельная история, только ее-то на вывеске не прочитаешь, моего языкового запаса хватает сугубо на буквальный ее перевод – «Вакхова голова». Помнится, «Corpo di Bacco», т. е. «Вакхово тело», на Апеннинском полуострове еще в Средние века было популярным ругательством в стиле «черт побери», игра слов наверняка не случайная, но на оценить ее нужен куда лучший знаток италийского наречия, чем я… А подворье действительно солидное, для большой колонны Зеппа Крамера внутри место находится почти всем, только бронемашины самих «эдельвейсов» устраиваются вне периметра, и то скорее для усиления.

И вот вскоре после того, как конвой втягивается внутрь, по общему каналу приходит сообщение: меня к начальнику. В смысле к Крамеру. Зачем – без понятия, но просьбу-приказ выполняю.

Зепп ждет у ворот вместе с парнем очень затрапезно-технического вида, но вместо замасленной спецовки автомеханика на нем обычная жилетка со множеством мелких карманчиков, а на голове некая радиогарнитура.

– Влад, вам что-нибудь говорят позывные «Ястреб» и «Сара»? – спрашивает караван-баши.

Расплываюсь в улыбке настолько довольной, что парень фыркает, а Зепп кивает, не дожидаясь моего ответа.

– Сара – это моя жена, а Ястреб у нас вроде главного сопровождающего.

– То есть им можно сообщить наши координаты.

– Был бы очень признателен.

– Действуйте, Янек, – поворачивается Зепп к парню, который, очевидно, отвечает на подворье за «обеспечение дальней связи».

Тот удаляется, а караван-баши уточняет у счастливого меня:

– Я так понимаю, Влад, вы в ближайшее время нас покинете.

– Почти наверняка. – Есть, конечно, небольшая вероятность, что без меня все необходимое закончили, и тогда это мы с Сарой, напротив, присоединимся к колонне «эдельвейсов» наличной машине… но скорее всего, что-то в списке объектов у Хокинса еще осталось, а в этом случае мы будем вольны «отправляться в отпуск» лишь по завершении списка.

– В таком случае до того надо бы нам с вами урегулировать один финансовый вопрос.

Не понял? Вроде свою сотню экю «конвойным пассажиром» я честно внес, а что покидаю колонну до Демидовска, это уже как бы моя проблема. Так и говорю.

Зепп качает головой:

– Я совершенно о другом. Это группа «Эдельвейс» вам должна за ту засаду на Портсмутской трассе. Еще в Виго я заглянул в банк и взял полную выписку, просто там, у испанцев, не до того было ни мне, ни вам… Премия от Патрульной службы за убитых и пленных бандитов, плюс за взятых с поличным за соучастие, плюс сданные по оптовой цене материальные трофеи – более сорока тысяч экю, и часть этой суммы по справедливости ваша.

– Бросьте, Зепп, – отмахиваюсь я скорее от собственного хомяка; всех денег не заработаешь и даже не украдешь, а на бутерброд с маслом и красной икрой, благо она тут недорогая, мне хватает и так. – Рисковали вы и работу проделали вы, а за помощь, оказанную там, у Илеаны, непосредственно Патрульным силам, они мне как внештатному сотруднику уже заплатили.

– Нет, Влад. Пускай стреляли мы, но часть работы штаб-аналитика, планирование исходной операции – именно ваша заслуга. Десять процентов вы сочтете справедливой долей?

Пожимаю плечами.

– Ну раз так, я готов согласиться на десять процентов от «чистой» суммы, то есть после того, как получат положенную компенсацию Клаус и Арни, ну и наследники вашего убитого бойца. Номер моей идекарты у вас в списке пассажиров имеется, сделаете калькуляцию – переведете потом на орденский счет. Договорились?

Зепп вздыхает:

– Вот почему, скажите на милость, когда имеешь дело с низовым звеном Ордена, обычно попадаешь на порядочных людей вроде вас, а как обратишься куда повыше, так через раз всплывает всякая сволочь?

Фыркаю:

– Можно подумать, в других организациях иначе. С нижним звеном, как правило, можно договориться по-хорошему, а наверх пробиваются те, у кого «что такое хорошо и что такое плохо» ранжируется из других соображений. Правда, мне с большим начальством в этом плане везло, все их «плохо» доставались другим, но я всегда стараюсь иметь наготове запасной аэродром. Пока получается.

Территория Европейского Союза, Южная дорога, «Капо ди Бакко». Среда, 18/06/21 24:12

Солнце закатилось с полчаса как и, поскольку луна пока слабенькая, снаружи уже темно. Однако вдруг в форте включаются нацеленные за периметр прожектора, и вокруг сторожевых скорострелок видна какая-то суета. Ночное нападение большой банды? Да ну, с моим везением по этой части и то вряд ли. Впрочем, на всякий случай расстегиваю оружейный баул заранее.

Переполох стихает быстро, ворота открываются и на подворье въезжают две легковушки: короткий тентованный «лендровер» и маленький двухместный открытый джип, в свете прожектора на крыле четко просматривается лейба «Golden Eagle». Еще до полной остановки подлетаю к джипу со стороны водителя… вспышка, и я лежу на земле и считаю разноцветные звездочки. Словно сквозь ватное одеяло слышу испуганное – «Влад!..» кто-то в чем-то неуклюже оправдывается, а потом я наконец прихожу в себя уже полностью, сижу где-то посреди подворья, рядом кто-то из «эдельвейсов», Ястреб, Сара и незнакомый парень в орденской песчанке и с очень виноватой мордой лица. А под левым глазом у меня однозначное ощущение наливающегося фингала; вот ведь, последний раз кулаками махал лет пятнадцать назад, а помню…

– Очень больно, солнце мое? – Сара.

– Вы извините, правда, я же не знал, у меня рефлексы… – незнакомый орденец.

– Влад, ты и правда хоть бы предупреждал, мог вообще не на кулак, а на пулю нарваться… – Ястреб.

Языком провожу по зубам. Нет, целы. И то ладно, а фингал пройдет.

– Проехали, – выдыхаю. – Я ведь тоже не знал, что в группе новый водитель.

– Пат Глендон, – представляется «рефлексирующий» орденец. – Я вообще из Патруля, поехал в отпуск к родне в Лаббок и как раз возвращаюсь обратно в Нью-Портсмут. Хокинс предложил часть пути проделать вместе, все быстрее, чем искать конвой из техасской глуши, ну а баранку покрутить мне не в тягость.

– Ну да, – потираю распухающую скулу. – Опять же дополнительная охрана хотя бы на часть маршрута совершенно за бесплатно. Нет, я всецело за, мое сокровище нужно беречь, холить и лелеять…

Упомянутое сокровище еще раз обнимает меня, целует в здоровую щеку и прикладывает к больной нечто вроде мешочка со льдом, где только успела добыть?

С деловыми вопросами на сегодня покончено, остались личные. Поскольку «вот прям щас» затащить любимую в койку сил у меня уже нет, представляю Сару родным. Вот, мол, та самая молодая жена, о которой вы только слышали, прошу любить и жаловать. Жаль, конечно, выступать в роли «новобрачного» с битой физиономией, однако запасной у меня все равно не имеется. Ничего, я переживу, а все прочие и подавно. С Олькой и Валентином супруга быстро находит общий язык, сонную Иришку поднимает на руки на предмет понянчиться – ребенка удивленно хлопает глазами, и ее быстро передают папе, пока не начался вселенский ор; перед дедом Яром Сара несколько тушуется, но он, по-медвежьи ее облапив, похлопывает по упитанной пятой точке и очень громким шепотом интересуется, когда старику наконец покажут правнука, а то вон от этих, – кивок в сторону Ольки, – только девочку и дождался…

На что любимая жена, смущенно-виновато покосившись в мою сторону, пожимает плечами.

– Ну, мальчик получится или девочка, пока сама не знаю… а «когда» – как раз в Массилии в врачу заглянула, английским они там брезгуют, еле нашла такого, чтобы изъяснялся на испанском… Пятая неделя. Значит, где-то в начале-середине мокрого сезона, до здешнего Нового года…

Взгляды с Сары медленно переползают на меня. А что я. Стою с самым глупым видом и счастливо ухмыляюсь до ушей. Почему с глупым? Потому как другого взять негде, генетическим сценарием не предусмотрено.

Вот вам и рисуются планы на будущее, предельно четкие и конкретные. Прямо сейчас можно творить много чего, однако мокрый сезон (и некоторое время до того, точные сроки выяснить у специалиста) мы должны провести в городе с хорошей клиникой и роддомом. Не обсуждается. Порто-Франко в этом плане подойдет идеально; а вот насчет орденской базы совсем не уверен, скажем, у нас на «Латинской Америке» работает отличный стоматолог и есть хороший современный медпункт по поводу бытовых травм, солнечных ожогов и печеночно-желудочных колик от незнакомой еды и неумеренных возлияний. Все прочие вопросы, мол, решайте в других местах. Впрочем, вероятно, на «Северной Америке» дела с медициной обстоят получше, а все шесть приемных Баз можно в принципе считать единым комплексом. Мысленная пометка: вопрос уточнить, сие явно не секрет.

Сару немедля берут в оборот Олька и Ева, конспективно выдав будущей матери всю неонотологию, или как там оно называется, в общем, «как себя нужно правильно вести до родов, чтобы плод развивался гармонично», отчего даже у моего сокровища, с ее профессиональным умением быстро «брать» с листа или на слух солидные объемы информации, взгляд вскоре становится совершенно стеклянным. Меня хватает минут на семь, далее позорно сбегаю. Согласен, это нужно знать, нужно в том числе и мне, однако заняться самообразованием можно и чуть попозже.

Ну а прямо сейчас в связи с радостной новостью в загул пускается все подворье «Capo di Вассо» при полном понимании хозяина, сияющего колобка Гвидо. Поскольку любимой жене пить сейчас не очень-то можно, приходится отдуваться за двоих. Это при моей привычке пьянствовать в день бокал-два слабоградусной вишневки или чего-то вроде, и то не обязательно… Утром, вероятно, будет хреново, но то – утром, а причина более чем уважительная.