Текст книги "Чудесный дар"

Глава 6

Криста стала посещать Леви по дороге с работы домой. Они с Нэшем избегали друг друга. Криста видела его, когда он тренировал лошадей в загонах или торопился на пастбище, чтобы проверить скот. Собака Леон с красной косынкой вместо ошейника постоянно сопровождала хозяина.

Криста теперь была совершенно согласна со сравнением Джека Форрестера. Нэш походил на волка-оборотня, который бродил по своей территории, позволяя чужаку находиться в своих владениях, но при этом всегда оставаясь начеку.

Леви, совсем наоборот, каждый раз с нетерпением ждал Кристу, приветствуя ее радостной улыбкой. Криста вела себя с Леви особенно осторожно. Она прикасалась к нему только тогда, когда нужно было обследовать состояние его мышц, а разговаривали они только на профессиональные темы или же по-дружески болтали о всяких пустяках.

Леви приспособился к своему состоянию, Кристу беспокоили только его слова о том, что Нэш и Хэл готовы выполнить любую его прихоть. Леви Купер был избалован больше, чем новорожденный ребенок, и Кристе это казалось просто ненормальным.

Когда она расспрашивала Леви о несчастном случае во время родео, он отказывался обсуждать подробности и бормотал что-то невразумительное о неудачной ночи в Лас-Вегасе. Криста так и не могла окончательно разобраться: почему братья Гриффин – и особенно Нэш – так пекутся о выздоровлении Леви.

В конце концов Криста решила разузнать подробности у единственного обитателя этой мужской компании, который был более красноречив по сравнению с остальными. Как она успела заметить, Берни Брайнт любил поболтать о чем угодно. Однажды вечером Леви позвонили, и он попросил Кристу оставить его одного. У нее появилась возможность задать Берни интересующие ее вопросы.

Берни готовил ужин на кухне, когда Криста разыскала его.

– Что-нибудь не так? – спросил ковбой, когда Криста появилась в дверях, одетая в просторную фланелевую рубашку и мешковатые джинсы. Свои кудрявые волосы она небрежно собрала на макушке.

– Нет, просто Леви говорит по телефону.

– Опять? – Берни оторвал взгляд от плиты. – В последнее время этот парень больше времени проводит на телефоне, чем на тренажерах. Любопытно, что же происходит.

Криста подошла к столу и вытащила из миски с салатом кусочек помидора. Она просто умирала от голода.

– Мне необходима подробная информация о несчастном случае, – произнесла Криста, жуя помидор. – Не хочу расстраивать Леви, заставлять его вновь переживать тяжелые воспоминания, а с Нэшем мне никак не удается поговорить, поскольку он все время занят.

Вообще-то это не было правдой, но Берни совсем не обязательно об этом знать.

– Да, никто из них не хочет обсуждать этот несчастный случай, – ответил Берни. – Меня не было там, когда все произошло, но постепенно я собрал воедино все мелочи и составил картину случившегося.

У Кристы возникло подозрение, что скорее всего Берни подслушивал чьи-то разговоры о несчастном случае, ведь, по всей видимости, он был не менее любопытен, чем она сама.

– Я знаю, Нэш считает себя ответственным за происшедшее. Он сам об этом сказал. И его чувство долга более чем очевидно.

Берни бросил кусочек обжаренного куриного стейка на сковородку и взглянул через плечо на Кристу.

– Ну, все это началось в первый год, когда Леви стал путешествовать в турне по родео. Он вырос в Бойз-Тауне, штат Небраска, ты знаешь об этом. Родители бросили его, когда ему не исполнилось еще и двух лет. По слухам, его предки состояли в какой-то таинственной религиозной секте, – с досадой проговорил Берни. – Не могу себе вообразить, как можно сбежать, бросив собственного ребенка.

У Кристы это тоже не укладывалось в голове.

– Леви рос, мечтая участвовать в родео, – продолжал Берни, не прекращая готовить ужин. – Он выступил в паре благотворительных представлений, которые братья Гриффин организовали для неблагополучных детей. Леви проявил себя настоящим борцом и быстро схватывающим учеником, как мне говорили.

Сложен Леви был почти совершенно, напомнила себе Криста: с широкими и сильными, как у быка, плечами, с фигурой, подтянутой, мускулистой, как у футболиста.

– Хэл и Нэш устроили Леви в школу родео. Подросток проявил себя хорошо, занимался упорно. Иногда он вел себя на арене чересчур агрессивно, но Хэл и Нэш сами тренировали его. Леви ушел из колледжа, не доучившись всего год до получения профессионального диплома. Он путешествовал вместе с Нэшем и Хэлом. Три мушкетера не расставались во время турне, а потом Хэл вдруг решил податься в армию. – Берни замолчал и неуклюже повернулся. – Их… хм… звали Дикой Компашкой в те прекрасные времена. Ночная жизнь во время турне, может быть… э…

– Я уже все правильно поняла, Берни, – заверила его Криста. – Весельчак Гриффин и компания, правильно?

– Э… именно так. В любом случае Леви нравилось находиться рядом с самыми лучшими. А Нэш был именно таким, и Хэл вернулся на родео после того, как… – Берни прокашлялся и пожал плечами. – Ну, это совсем другая история.

Из того что рассказал Берни, Криста могла, сложив два и два, получить точное представление об образе их жизни.

– Итак, Леви боготворил Нэша, был готов во всем следовать его примеру и в итоге повел себя слишком дерзко на арене, стараясь заслужить похвалу своего кумира?

– Да, звездная болезнь явно поразила этого парня. Он стремился получить титул абсолютного чемпиона среди ковбоев, призовые ремни с серебряными пряжками и сделанное вручную чемпионское седло. После умопомрачительного выступления, когда надо было восемь секунд удержаться в седле на дикой лошади, Нэш в третий раз подряд завоевал чемпионский титул. И насколько я понял по обрывкам полученной мной информации, всю ночь Нэш чересчур бурно праздновал свою победу. На следующий день ему нужно было выступать помощником Леви в соревнованиях по связыванию быка. Леви так хотелось заработать призовые деньги, что он уже чувствовал их в своих руках. В последний момент он решил выступать на лошади, которая привыкла быть в этом виде соревнований не ведущей, а вспомогательной.

Криста задумчиво начала жевать веточку сельдерея. Картина, вырисовывавшаяся перед ее глазами, становилась все ужаснее, тем более что она разбиралась в родео и знала, какая трагедия могла произойти.

– Так как Нэш находился все еще под хмельком от обильного количества виски и бессонной ночи, он не слишком настойчиво возражал против замены лошадей. Просто вскарабкался на лошадь, которая должна была вести по прямой линии быка для Леви. Но животные привыкли играть совсем другие роли в этих соревнованиях, поэтому они сбивались все время и в самый неподходящий момент. Тем не менее Леви прыгнул к быку. Этот дикий зверь столкнулся с его лошадью, и Доггер оказался зажатым между быком и падающей лошадью. Полагаю, Нэш среагировал на ситуацию не так быстро, как было необходимо, и не смог освободить для Леви достаточно пространства.

Криста вздрогнула. Она сама столько раз падала под грозные копыта, что ясно представила себе, какая зловещая трагедия разыгралась на арене.

– Поэтому-то Нэш и взвалил на свои плечи всю ответственность за паралич Леви – из-за бурного празднования своей собственной победы он не помог другу в трудную минуту.

– Хэл вел себя ненамного лучше, – кивнул в ответ Берни. – Он тоже чувствует себя виноватым. Он находился тогда в загоне и предложил выступить вместо Нэша, хотя и повредил перед тем руку во время выступления в седле на дикой лошади. Тебя не было здесь в первый год после несчастного случая, но если бы ты стала свидетелем резких перемен настроения и приступов депрессии Леви, ты бы поняла, почему Хэл и Нэш привыкли выполнять все его прихоти. Они готовы сделать все, лишь бы улучшить его моральное состояние. Ведь у этого малыша никогда не было другой семьи, кроме них. Гриффины даже передали Леви право на треть этого ранчо, чтобы у него и в самом деле появился собственный дом.

Криста перестала жевать, задумавшись, но не перебила рассказ Берни.

– Мы все старались сделать все возможное, чтобы поддерживать в Леви надежду на выздоровление. Чоктоу Джим начал сдавать в аренду свой фермерский домик и перебрался жить сюда, чтобы быть всегда под рукой. А лишние деньги помогают оплачивать расходы на лечение.

Кристу восхищала такая преданность ковбоев, и она понимала, почему Нэш так упорно защищал Леви. Она также прекрасно знала, какими тяжелыми могут быть припадки депрессии, так как сама неоднократно становилась их свидетельницей, ухаживая за своими пациентами. И это так просто не забывается.

– После случившейся трагедии Нэш взял на себя всю работу по ранчо, а чоктоу Джим и Хэл продолжают участвовать в турне, – уточнил Берни. – Хэл даже нанимается на работу к другим владельцам ранчо, у которых возникают трудности с заблудившимися животными на диком выпасе, а Нэш еще в свободное время тренирует и продает лошадей.

В свободное время? Криста не заметила, чтобы у Нэша было много свободного времени. По правде говоря, она никогда не видела, чтобы Нэш Гриффин дольше пяти минут сидел на одном месте. Обычно он был таким уставшим, что прислонялся к первой попавшейся стенке, чтобы просто перевести дух.

– Я постоянно говорю Нэшу, что ему нужно участвовать в родео, но он не покидает ранчо больше чем на несколько часов… – Берни моментально закрыл рот, увидев, что Леви направляется к ним через столовую. – Тебе опять звонили, Доггер?

– Да, – невозмутимо сообщил Леви, въезжая на кухню в своем инвалидном кресле. – Просто я общался с приятелями, которых встретил в городе.

Скрипнула и открылась задняя дверь. Криста оглянулась и увидела Нэша в его неизменных просторных джинсах, рубашке и шляпе. Она на мгновение задержала на нем взгляд, потом отвернулась. Ни он, ни она не произнесли ни слова в знак приветствия.

Леви переводил взгляд с доктора на своего друга и обратно, загадочно улыбаясь.

– Оставайся с нами ужинать, Криста, – попросил он. – Сегодня вечером мы играем в питч, а поскольку Хэла и чоктоу Джима нет дома, нам пригодился бы лишний игрок. – Леви посмотрел на Нэша, который казался очень недовольным. – Уговори ее остаться, Весельчак. Ужин станет знаком благодарности Кристе за проведенные здесь сверхурочные часы.

– Мне действительно пора идти, – настаивала Криста, прекрасно понимая, что она и так уже злоупотребила гостеприимством Нэша Гриффина.

– Ну давай, Криста, – продолжал уговаривать Леви, загородив ей дорогу своим креслом. – Скажи, что ты останешься. Нам нравится твоя компания, так ведь, парни?

Криста была уверена, что Нэшу эта идея совсем не по вкусу. Но она ждала реакции Гриффина, ей было интересно, пойдет ли он на поводу у Леви, как делал обычно. Рано или поздно ей придется обсудить с Нэшем его стремление во всем угождать Леви. Она заранее предполагала, как «забавно» это будет. Наверное, «хищный дракон» разразится таким потоком ругательств, что у нее уши завянут, а потом схватит ее, пожует и выплюнет. «Издержки моей работы», – угрюмо напомнила сама себе Криста. Всегда нелегко сообщать людям то, чего они совершенно не хотят слышать.

– Попроси ее остаться, Нэш, – умолял Леви. – Мне действительно хочется побыть в женской компании. Этого уже так давно не случалось, сам знаешь.

Криста пришла к окончательному и бесповоротному убеждению, что Нэш считается только с одним человеком – Леви Купером. Доггер улыбнулся Гриффину своей мальчишеской обворожительной улыбкой, – эту тактику он применял каждый раз, когда хотел добиться от кого-либо желаемого, – и Нэш снова попался на крючок, дрогнул и сдался.

– Оставайся ужинать с нами, Криста, – произнес Нэш, вздохнув и посмотрев куда-то поверх головы девушки. – Мы будем рады.

– Нет, я действительно не могу. Я взяла с собой домой больничные карты, чтобы их заполнить. Я и так ничего не успеваю.

Она регулярно посещала Лизу Чендлер, поэтому совершенно выбилась из графика. Кроме того, Адмирал Дарвин собиралась провести неожиданную проверку. Дэйзи Дарвин с нетерпением ожидала малейшей возможности, чтобы раскритиковать в пух и прах работу Кристы и пожаловаться администрации больницы.

– Ты же в любом случае должна покушать, правда? Так почему же не здесь? – настаивал Леви.

Бросив на Кристу злой взгляд, Нэш направился к ней с другого конца кухни, позвякивая шпорами о кафельный пол.

– Садись, Кудрявая. Как сказал Леви, мы обязаны тебе несколькими ужинами за сверхурочную работу.

Избегая прикосновений Нэша, Криста села за стол прежде, чем он успел насильно усадить ее.

Ужин стал настоящим блаженством для Кристы. Она не могла вспомнить, когда последний раз ела что-то кроме полуфабрикатов, разогретых в микроволновой печи. Леви и Берни по очереди развлекали Кристу разговорами, но Нэш не проронил ни слова. Он смотрел куда угодно, только не на Кристу.

– Черная кобыла уже ожеребилась? – спросил Леви, доедая свою огромную порцию картофельного пюре с подливкой.

– Да. Прямо перед тем, как я пошел ужинать, – сказал Нэш.

– Тебе нужно взять Кристу с собой на скотный двор, пусть посмотрит на новорожденного, – предложил Леви. – А я помогу Берни убрать со стола и подготовиться к игре в питч.

– Мне нужно…

– Нет ничего замечательнее, чем смотреть, как новорожденный жеребенок пытается первый раз в жизни встать на ноги, – перебил ее Леви, пока она не успела возразить. Кристе не хотелось никуда идти вдвоем с Нэшем. – Нэш не против, если ты пойдешь на скотный двор. Ему ведь все равно необходимо проверить жеребенка.

Криста тихонько выругала Леви за его очередной тактический прием. Своей хитростью Доггер просто приводил ее в изумление.

Как она заметила, Нэш по привычке поспешил выполнить прихоть Леви. Быстро проглотив последний кусок стейка – этот мужчина ел, как голодный волк, – Нэш направился к двери из кухни.

Криста послушно последовала за ним. Они шли по боковой дорожке, которую Нэш построил специально для удобства Леви, и Криста внимательно изучала огромный силуэт Гриффина.

– И как долго ты собираешься продолжать это? – спросила она.

– Продолжать что?

– Быть на побегушках у Леви.

Нэш резко остановился и повернулся лицом к Кристе. В его сверкающих золотистых глазах отражался свет, струящийся из кухонного окна.

– Пару недель назад ты ясно дала понять, что твой бизнес – это твой бизнес. И мои дела касаются только меня одного! – выпалил он. – Как я обращаюсь с Леви – не твоего ума дело. Может, ты и прекрасно лечишь разные заболевания, но ты не мой психотерапевт.

– Неужели ты не замечаешь, что делает Леви? – не уступала ни на йоту Криста. – Он пользуется твоей симпатией и играет на твоем чувстве вины. Пусть он и прикован к инвалидному креслу, но при этом ощущает свою силу и влияние здесь, на ранчо.

Нэш непристойно выругался, отвернулся и снова зашагал к скотному двору. Криста не отставала от него ни на шаг.

– Ты взвалил на себя всю вину за несчастный случай с ним, продолжая зацикливаться на этом так, что удивительно, как ты вообще не додумался еще сломать самому себе позвоночник…

Нэш так резко остановился, что Криста чуть не стукнулась носом о его твердую как камень спину. Когда он повернулся, гневно рыча, она постаралась приободрить себя. Криста заранее догадывалась, что этот разговор не будет похож на болтовню во время пикника. И сейчас она убедилась, что была права.

– Запомни одну вещь, Кудрявая, раз и навсегда, – с сердитой насмешкой произнес Нэш. – Я позволяю тебе находиться здесь только потому, что Леви пребывает в исключительно хорошем расположении духа с тех пор, как ты начала посещать его. Мне же абсолютно не нравится твое присутствие, и я уверен, что в конце концов Леви оно тоже слишком дорого обойдется. Надеюсь, я достаточно ясно выразился.

– Да, – вызывающе ответила Криста. – Болван – вот твое истинное имя. И только потому, что ты сам себе устроил головную боль начиная с того дня, когда вел быка для Леви в Лас-Вегасе…

Рука Нэша с силой сжала ее локоть. Он притянул Кристу к себе так близко, что она чувствовала его горячее дыхание на своих щеках.

– Кто, черт возьми, рассказал тебе это?

– Не важно, – ответила Криста, поморщившись от боли. Нэш так крепко схватил Кристу за локоть, что в ее руке, казалось, сразу перестала циркулировать кровь.

– Нет, для меня это важно, будь я проклят. Леви не мог этого сказать. Он, так же как и я, не хочет обсуждать этот несчастный случай. Мы уже давно заключили с ним договор оставить прошлое в покое. – Нэш подозрительно посмотрел на Кристу. – Если, конечно, ты своим очарованием не выудила информацию из парня. А я тебя предупреждал насчет разговоров на личные темы.

– А я тебя предупреждала, что ты портишь Леви. – Криста отдернула руку и потрясла ею, чтобы разогнать кровь. Черт возьми, этот сумасшедший ковбой не рассчитывает свои силы, особенно когда выходит из себя. – Все, чего ты добился, так это научил Леви тому, чего ему вообще не следовало бы знать. Ты превратишь его в чудовище, если не будешь осторожным…

– Что-нибудь случилось?

Нэш и Криста повернулись одновременно и увидели в дверях Леви, который, сидя в кресле, улыбался своей обаятельной улыбкой.

– Все просто превосходно, – умудрился спокойным тоном произнести Нэш. – Пойдем, Кудрявая.

Криста поспешила за Нэшем по боковой дорожке так быстро, что ей приходилось даже немного сдерживать шаг, чтобы не налететь на Нэша. Девушка приготовилась снова начать дискуссию… но тут они вошли на скотный двор, и Криста увидела вороного жеребенка, пытающегося встать на ножки. Кобыла непрерывно тихо ржала, слегка подталкивая своего детеныша, чтобы он поднялся и начал сосать молоко.

Смеясь от удовольствия, Криста облокотилась о ворота загона и наблюдала, как костлявые ножки жеребенка шатаются на выстланном соломой полу стойла. Кобыла терпеливо повторила попытку помочь своему детенышу.

– Она так прекрасна, что дух захватывает, – пробормотала Криста.

Она совершенно забыла те простые вещи, от которых в детстве испытывала радость на ранчо своего отца. Несмотря на постоянные конфликты с ним в последние годы, Криста когда-то пережила на родном ранчо много мирных, приятных моментов. Большинство из них было связано с такими вот событиями – когда она наблюдала за рождением новой жизни и ласково протягивала новорожденным руку помощи.

Криста всегда восхищалась, наблюдая, как рождаются телята, ягнята и жеребята. Она смотрела, как они пытаются встать на слабые ножки, и при этом даже самое плохое ее настроение улучшалось.

– Это племенной жеребенок, – уточнил Нэш, невольно улыбаясь.

– Ты уже дал ему кличку?

Будто невидимые нити потянули Кристу к освещенному загону и воротам. Она с детства привыкла к лошадям, поэтому быстро вошла в стойло и погладила лоснящуюся мордочку, которая казалась в два раза больше, чем все остальное длинное и тонкое тело жеребенка.

– Что ты делаешь? – удивился Нэш.

– Знакомлюсь. – Когда кобыла нервно стукнула копытом, Криста протянула руку и погладила ее дрожащую шею. – Все хорошо, девочка. Я просто хочу поближе взглянуть на твоего детеныша. Я не причиню ему никакого вреда.

В детстве одной из ежедневных обязанностей Кристы по дому – если можно назвать это удовольствие обязанностью – было приучать жеребят не бояться человеческого прикосновения. По словам отца Кристы, обтирать жеребят, как только они появляются на свет, было составляющей частью программы по тренировке лошадей. Эта процедура здорово помогала потом в дрессировке животных.

Как только Криста прикоснулась к шатающемуся на неокрепших ножках жеребенку, она поняла, что своего рода физиотерапией занималась еще в детстве. Коул Делани, сам того не подозревая, научил ее тому, против чего так яростно возражал после, – выбранной ею профессии.

Прежде чем Криста поняла, что делает, она обняла жеребенка и повернула его к матери – морда к морде. Ее умелые руки гладили малыша от челки до крестца, плавно скользили по его бокам и вниз – к маленьким копытцам.

О Господи, как давно она не дотрагивалась до жеребенка! Слишком давно, решила Криста.

Она продолжала уверять маленькое создание, что незачем бояться человеческих рук, разговаривала с кобылой и жеребенком успокаивающим тоном. Снова и снова она гладила кобылу, стараясь внушить ей, что не причинит никакого вреда ее новорожденному детенышу.

Через несколько минут Криста вспомнила, что находится здесь не одна. Быстро обернувшись, она увидела, что Нэш, не отрываясь, следит за ней своими янтарными глазами. Ковбой стоял, прислонившись к загородке загона, и не произносил ни слова. Он просто наблюдал, как Криста обращается с жеребенком. Прошла еще минута, и Криста услышала его глухие удаляющиеся шаги по покрытому соломой полу скотного двора.

Кристе была необходима эта «зоотерапия». Она внезапно поняла это и заулыбалась от удовольствия. Теперь ей казалось, что стычка с Нэшем произошла не несколько минут, а несколько дней назад.

За арендованным Кристой домом было несколько свободных загонов, и она размышляла, станет ли возражать Джим Прайс, если она будет держать там лошадь. Не ради соревнования, когда над ней стоит отец, яростно ругая ее за малейшую ошибку, а ради собственного удовольствия покататься верхом.

– О Боже, отец, – тяжело вздохнула Криста. – Все эти годы я продолжала тащить на себе тяжкий груз злобы. Всего лишь одно слово похвалы или одобрения с твоей стороны, и все стало бы совсем по-другому. Мне так хочется, чтобы хоть раз в жизни мне удалось сделать что-то, что показалось бы правильным с твоей точки зрения.

Криста посмотрела через плечо, услышав, как скрипнули и открылись ворота. Нэш появился из соседнего загона, держа в руках ватные тампоны и бутылку йода, чтобы протереть пупок жеребенка, – необходимая мера предосторожности против инфекции.

По инерции Криста взяла бутылку и вату из рук Нэша, как она часто делала по указаниям своего отца. Она чувствовала, что Нэш смотрит на нее с любопытством, мысленно задавая ей вопросы, вызванные ее необычным поведением. Он ничего не спрашивал вслух, а Криста не собиралась добровольно ничего ему рассказывать. Зачем? Когда ей хочется, она может вести себя так же настырно и проявлять такую же необщительность, как Нэш. Кроме того, обсуждение таких вопросов может привести к зарождению дружбы, а Криста не была уверена, что это хорошая мысль. Лучше оставить все свои фантазии в прошлом и воспринимать Нэша таким, каким он стал. Жаль, что смешливый ковбой, с хорошим дружелюбным характером, которого когда-то любила Криста, превратился в кота с кислой мордой. А ведь он мог стать ее мечтой, воплотившейся в реальность.

«Да, так оно и есть», – с усмешкой подумала Криста.

– Находишь забавным нянчиться с новорожденным жеребенком, Кудрявая? – раздался за ее спиной спокойный баритон.

Криста решительно вынырнула из сладких мечтаний о прошлом и посмотрела на Нэша. Она вздрогнула, когда он протянул руку поверх ее руки, чтобы удержать шатающегося жеребенка в углу загона. Криста равнодушно пожала плечами, стараясь не обращать внимания на свою реакцию от его безобидного прикосновения.

– Я просто получаю удовольствие. Для тебя это большая проблема?

Нэш закончил прижигать пупок жеребенку и поднялся на ноги, свободной рукой поглаживая лоснящийся бок маленького существа.

– Нет. Ты не хочешь рассказать мне, где научилась обращаться с жеребятами? Ведь обычно это знакомо только тем, кто разводит лошадей.

– Нет, не хочу, – беззаботно усмехнулась Криста. – А ты скажешь мне, как назовешь этого жеребенка?

– Кудрявый Сью, – моментально решил Нэш.

– Конь по кличке Сью?![2]2
  Сью – сокращенно от женского имени Сьюзан.


[Закрыть]

– Это поможет ему стать более упрямым, – слегка напряженно ухмыльнулся Нэш.

– Ты пожалеешь об этом, когда настанет время приучать Кудрявого Сью к седлу и уздечке.

– Никаких проблем не возникнет, ведь ты сидишь здесь и приучаешь жеребенка к человеческим рукам.

Когда Нэш направился обратно в соседний загон, чтобы убрать медикаменты, Криста вышла из стойла. Снова облокотившись о загородку, она наблюдала, как жеребенок инстинктивно ищет сосок матери. Криста долго стояла, вспоминая прошлое, стараясь выбрать из детства те немногочисленные моменты, которые не были испорчены ее властным отцом.

Коул Делани всегда был очень настойчивым, и Мари Криста унаследовала – или воспитала в себе, она не была уверена, как это было, – его упрямство. Но в одном Криста была совершенно уверена: несмотря на все конфликты с вдовствующим отцом, она где-то в глубине души все еще оставалась сельской девчонкой. Переезд в Канима-Спрингс стал для нее своеобразным паломничеством к святым местам, и она поняла, что именно здесь ей и следовало находиться всегда.

* * *

Нэш положил медикаменты на место и обернулся, чтобы посмотреть на тонкий профиль женщины, стоящей около стойла. Отсюда он мог наблюдать за Кристой, не следя постоянно за выражением своего лица. Проклятие, Нэш смотрел, как ее нежные руки гладили жеребенка, и ловил себя на мысли о том, что сам хочет ощутить их прикосновение.

Нэш избегал Кристу, старался не обращать на нее внимания, когда она приходила к Леви. Он накатывал верхом на лошади многие мили, объезжая загоны, или уходил проверять скот и заборы, лишь бы не находиться рядом с Кристой. Но мысли о ней, запретные желания никогда не оставляли его. И это было ненормально. Безнадежно и невыносимо.

Нэш пытался убедить себя в том, что не хочет сближаться с Кристой. Он непрестанно повторял всевозможные банальности, чтобы погасить в себе влечение, которое не хотел испытывать. И все равно мысли о Кристе горели в его мозгу, как огромный факел, и страсть, словно огонь, текла по его венам, испепеляя изнутри тело.

– Черт возьми, Гриффин, – пробормотал себе под нос Нэш. – Ты знаешь правила лучше, чем кто бы то ни было. Ты же сам установил эти правила. Держись от нее подальше – и от всех остальных женщин на этом континенте. То, чего не может иметь Леви, недоступно и для тебя. Это уговор. Это из-за тебя Леви находится в этом проклятом инвалидном кресле.

Однако Нэш сгорал от любопытства, ему ужасно хотелось узнать, где Криста научилась так умело обращаться с лошадьми. Он подошел к стойлу.

– Пойдем, Кудрявая, – сказал он, направляясь к выходу. – Давай сыграем разок в питч, и потом ты сможешь уехать домой…

Нэш не знал, была ли это удача или просто плохое стечение обстоятельств, но Криста резко повернулась именно в тот момент, когда он поскользнулся на узкой дорожке. Они столкнулись будто две кометы. Криста оступилась и начала падать на спину. Годы выступлений в родео и природный инстинкт заставили Нэша постараться схватить Кристу за руку, чтобы они оба удержали равновесие. К сожалению, Нэш промахнулся. Его рука коснулась упругой груди Кристы, закрытой фланелевой рубашкой, и Нэш почувствовал свое дрожащее дыхание, вырвавшееся сквозь стиснутые зубы.

Теперь Нэш преступил границу дозволенного, он сделал это. Дотронулся до ее груди, пышные очертания которой так манили его в тот вечер перед зеркалом… С тех пор он вспоминал об этом каждую ночь. Проклятие…

Нэш услышал свой собственный стон, когда его руки невольно обняли Кристу и он притянул ее к себе, надеясь, что у него хватит сил потом оттолкнуть ее. Но сила воли покинула его в тот момент, когда он нуждался в ней больше всего. Он вдруг почувствовал себя так, словно вот-вот перекувырнется через голову дикой лошади на арене родео… Нэш наклонился и коснулся губами нежных губ Кристы – это было самое мягкое приземление из всех, какие он испытал в жизни. Нэш стоял напротив Кристы, и ее тело приникало к нему, обволакивало его, как мягкая кожаная перчатка. И черт побери, для него это было то самое идеальное положение, какое ищет каждый ковбой, медленно, дюйм за дюймом опускаясь на спину быка, дикой лошади или в собственное седло.

И если на свете вообще существует идеальное положение, то это было именно оно…

Криста была так близко, что Нэш чувствовал каждый ее вздох, ощущал, как она льнет к нему. Его рука скользнула вниз с ее талии на округлые ягодицы. Тело Нэша, изголодавшееся по женщине, невольно реагировало на эту близость. Он был так возбужден, что у него все болело, а грудь горела так, будто ее растерли песком.

Руки Кристы скользнули вверх по его груди и остановились на крепких покатых плечах ковбоя. Нэш наклонился, поднял ноги Кристы, положив их вокруг своих бедер, и они оба, обнявшись, прислонились к деревянной загородке стойла. И хотя между его напряженной плотью и ее телом оставались джинсы, это не остановило его. Нэш инстинктивно все сильнее вжимался в Кристу. Не оставалось ни малейших сомнений в том, чего он хотел, требовал, в чем нуждался…

Это страстное, пульсирующее желание заставляло Нэша целовать Кристу дрожащими от возбуждения губами, руководило движениями его языка у нее во рту. Конечно, это не могло заменить ему той последней близости, которой он страстно жаждал, но, как сказал Леви: иногда тебе приходится довольствоваться тем, что ты можешь получить, не важно, где и как.

Нэш безумно хотел Кристу.

Он закрыл глаза и наслаждался ее запахом, восхитительным ощущением ее близости, близости, которая, он знал, причиняет ему боль и мучения…

«Господи, будь милосердным!» – мелькнуло в сознании Нэша; голова его начала кружиться. Его тело содрогнулось так сильно, что он чуть не упал на колени. Нэш с трудом удержал равновесие, как ему приходилось делать тысячу раз, когда, сидя на дикой лошади, он чувствовал, что теряет контроль над собой с каждым ее прыжком.

Нэш не забывал старых привычек. Он держался, потому что его вторая натура не давала ему сдаться, как во время родео не давала со стыдом рухнуть на песок арены. Нэш целовал полуоткрытые губы Кристы, прижимаясь к ней так крепко, будто бы они срослись кожей, и все-таки недостаточно близко, чтобы удовлетворить сжирающую его страсть.

«Уйди!» – кричал ему разум, но тело не повиновалось, наслаждаясь прекрасной близостью.

«Продолжай, невзирая на мучения, не важно, что случится потом, – возражал разуму голос многолетних суровых тренировок. – Не уходи…»

На каждый его поцелуй, на каждую ласку Криста отвечала с не меньшим пылом. Нэш балансировал на краю пропасти, все его тело содрогалось от неуправляемой страсти. Ее ладони скользнули по его волосам, и шляпа Нэша скатилась на землю. Криста страстно водила языком по нёбу его рта в такт каждому его пылкому движению. Она обвила ногами его бедра, и это довело Нэша до состояния, близкого к помешательству.

Нэш совсем потерял контроль над собой, желая того, чего, он знал, ему не получить.

Только божественное провидение могло помешать ему совершить одну из самых страшных ошибок в жизни. Божественное провидение… или неожиданный шум мотора пикапа, приближающегося к скотному двору…

Благодарение Господу, что кто-то появился прежде, чем Нэш забыл обо всех данных себе клятвах, забыл обо всем, чтобы отдать себя на милость всецело поглотившей его страсти…