Текст книги "Своенравная пленница"

Глаза Розалин затуманились. Лунный свет серебрил ее черные локоны, разметавшиеся по густой траве. И сердце Ястреба наполнилось ненавистью к Обри, который отберет у него любимую. В следующий миг он уже укорял и проклинал себя за то, что превратил Розалин в заложницу! Какого дьявола ему понадобилось ее похищать? Он сам загнал себя в ловушку! Так мог поступить лишь полный идиот.

Ястреб чуть не взвыл от отчаяния. Положение казалось ему безвыходным. Он хотел прослыть героем, вы нудив Обри снизить цены на товары, но собственную жизнь превратил в ад! Вернув Розалин отцу, он совершит двойное предательство: отдаст любимую бездушному отцу и обречет себя на одиночество. Ведь счастье и любовь не купишь! Пропади пропадом эта дурацкая история!

Глава 24

Едва глазам Розалин предстал бревенчатый форт у слияния Йеллоустан и Биг-Хорн, как у нее защемило сердце: что ее ждет в незнакомом месте? Вокруг виднелись вигвамы индейцев, прибывших сюда, чтобы пополнить запасы и купить разных побрякушек. По городку бродили толпы бродяг и авантюристов, годами не видевших белую женщину. Проглотив комок в горле, Розалин тяжело вздохнула: сумеет ли она отбиться от стаи изголодавшихся самцов? Или все они – приятели Ястреба и не посмеют ее тронуть?..

По мнению Розалин, им лучше было разбить собственный лагерь – подальше и от дикарей-индейцев, и от одичавших охотников. Едва путники въехали в ворота, как их окружила толпа оборванцев. Один из них, здоровяк по кличке Два Пса, жизнерадостно воскликнул:

– Привет, старина! А я слышал, что тебя нет в живых? Впрочем, глядя на этого ангелочка, и впрямь подумаешь, что тебя заждались на небесах!

– Лучше скажи, много ли ты наловил бобров за зиму, Два Пса! Или провалялся на боку в своей берлоге, как гризли? Кстати, где твои зубы?

Два Пса ощерился, демонстрируя два уцелевших клыка, и уставился на красотку в охотничьем наряде: брюнетка была чертовски хороша!

– Я заготовил немало пушнины, – ответил он. – Но у меня все отняли проклятые шошоны.

– Шошоны? – удивился Ястреб – Я их считал дружелюбным племенем. С каких это пор они грабят охотников?

– Они нападают на одиночек, когда им приходится туго. – Два Пса виновато улыбнулся беззубым ртом и стянул с головы старую енотовую шапку, – Извините, мадам, я забыл о приличиях.

– Этого парня зовут Два Пса, Розалин! – представил его Ястреб. – А вон того громилу, похожего на гризли, кличут Мохнатым.

Густая копна рыжих волос закрывала лоб и уши худого небритого великана и объясняла его прозвище.

– Этого малого прозвали Капканом, – указал Ястреб на коротышку с веселыми зелеными глазами, – а негодяй, водрузивший себе на голову морду хищника, – Волчья Лапа.

Длинная шерсть спускалась с головы жилистого старика до воротника его волчьего же кафтана, а у него на шее девушка заметила ожерелье из волчьих когтей.

– Приятно с вами познакомиться, господа! – Она ничуть не смутилась нахальных взглядов охотников, пожирающих ее глазами.

Капкан вдруг сорвался с места и быстро пошел к воротам.

– Куда заторопился, друг? – окликнул его Ястреб.

– Мыться! – не оборачиваясь, бросил через плечо коротышка. – Не осквернять же своим запахом носик очаровательной леди.

– Мыться! – в один голос изумились Два Пса и Волчья Лапа. – Ты не приближался к воде с тех пор, как упал в реку, пытаясь поймать форель!

– Я не против чистоплотности, – фыркнул Капкан. – Но пока я жил среди таких нерях, как вы, мне просто незачем было мыться.

Ястреб вытаращил глаза: не сговариваясь, остальные бродяги потянулись за Капканом, словно утята за мамой уткой.

– Похоже, твое появление произвело здесь переполох, – пробурчал он. – Ты благотворно влияешь на этих горе-охотников.

– Мне остается лишь надеяться, что вода промоет и их грязные мыслишки, – заметила Розалин. – У всех у них масленые глазки.

– Да, у этих парней все желания написаны на лбу! – рассмеялся Ястреб. Он спрыгнул с коня и помог Розалин спешиться. – Когда ты узнаешь их поближе, то поймешь, что они славные ребята. Конечно, им не хватает женской ласки, но ведут они себя в обществе дам не хуже, чем так называемые джентльмены из Сент-Луиса.

– Надеюсь, они не хуже Джеффри Кордея? – нахмурилась Розалин.

– Да их и сравнить нельзя с тем молокососом, ~ фыркнул Ястреб. – Не суди их слишком строго, они мои друзья.

– Так и быть, – кивнула Розалин. – Я буду с ними терпелива и добра, но лишь до тех пор, пока…

– Не волнуйся, дорогая! Если кто-то из них тебя обидит, я лично позабочусь о том, чтобы он был наказан.

Он чмокнул ее в щеку и кивнул на одну из избушек, расположенных у внутренней стены форта: – Вот здесь мы и заночуем, моя прелесть. Идем, я сначала покажу тебе наше пристанище, а потом сообщу о своем прибытии смотрителю форта.

Ястреб первым вошел в большую хижину, стоящую поодаль от других, и Розалин, собравшись с духом, последовала за ним. Внутри жилище напоминало их приют в Форт-Уильяме. Скромная обстановка ничуть не огорчила Розалин: она уже представляла, как уютно ей будет в постели после ночевок в горах под звериными шкурами. Пока она устраивалась, Ястреб успел куда-то сбегать и вскоре вернулся, держа а руках корзинку с провизией.

– Бенджамин Филлипс, смотритель форта, пригласил нас на ужин! – объявил он с порога, после чего извлек из корзинки сверток и вручил его Розалин: – Это тебе, дорогая! Мой подарок.

Розалин подозрительно прищурилась, но, развернув бумагу, ахнула от восторга: внутри оказалось чудесное кружевное платье светло-голубого цвета.

– Где ты его достал? – изумленно взглянула она на улыбающегося Ястреба. – Ведь оно стоит целое состояние!

– Я купил его еще в Сент-Луисе, когда понял, что по уши в тебя влюблен. – Ястреб погладил нежную ткань, любуясь ее переливами. – Возможно, мне доведется полюбоваться тобой в нем лишь один раз, – с грустью произнес он, но прикусил язык, сообразив, что не время для тоски.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что предпочитаешь видеть меня без платья? – нашлась Розалин. – Фи, месье Бодлер, у вас ужасные манеры!

Ястреб обрадованно обнял ее за талию и плутовато ухмыльнулся:

– Моя очаровательная кокетка! Я всегда утверждал, что на вас чересчур много одежды. – У Розалин по спине пробежали мурашки при звуке его бархатного голоса. – Однако я не ручаюсь за поведение своих друзей, если вы явитесь в костюме Евы на званый ужин. Самообладанию любого мужчины есть предел.

Смысл его слов не вполне дошел до Розалин, поскольку его руки уже ласкали ее тело, а влажные губы целовали в шею. Вскоре, однако, и мысли Ястреба стали путаться: шутливые лобзания чересчур увлекли и возбудили его.

Позабыв о жажде и голоде, они предались любовной игре, изнемогая от желания. Сердце Розалин билось в груди, словно птичка, угодившая в клетку. Ястреб стал стаскивать с нее одежду, но в дверь вдруг постучали.

– Кого там черт принес? – хрипло спросил Ястреб.

– А ты как думаешь, старый черт? – послышался голос Капкана. – Кроме индейцев и охотников, здесь никого нет! Открывай! Я кое-что принес для дамы.

Рывком распахнув дверь, Ястреб от удивления раскрыл рот: он не узнал своего приятеля. Капкан был гладко выбрит, чисто одет, аккуратно причесан и даже источал запах одеколона, пусть и дешевого. Ястреб внимательно оглядел гостя:

– Это ты, Капкан?

– А кто же еще, черт бы тебя побрал! – ухмыльнулся новоявленный щеголь. Отстранив хозяина рукой, он шагнул в дом, отвесил даме поклон и достал из-за спины букет полевых цветов: – Это вам, мадам! Признаться, я давненько не видел белую женщину! Но среди тех, кого я порой встречал, не было ни одной, кто мог сравниться бы с вами красотой. Вы чертовски очаровательны!

– Благодарю за прекрасные цветы и комплимент! – улыбнулась Розалии, прощая Капкану и вожделение в глазах, и глуповатую улыбку.

Ястреб наблюдал эту сцену со смешанным чувством удовольствия и досады. У него возникло опасение, что не один Капкан нанесет им в этот вечер визит. И действительно, вскоре к ним один за другим пожаловали и остальные приятели Ястреба. Все они принесли Розалин подарки – весенние цветы и безделушки. В их обществе Ястреб чувствовал себя грязным бродягой. И окажись в Форт-Кассе красный ковер, его бы немедленно расстелили к ногам принцессы.  Ястреб скис и растерялся. Он ожидал, что друзья станут обхаживать Розалин, но не думал, что бродяги поведут себя, как джентльмены. Он почувствовал неловкость. Такой поворот пришелся ему не по нутру, и он стал выпроваживать гостей, приговаривая:

– Извините, господа! Нам хотелось бы искупаться и переодеться к ужину. Кстати, не натаскаете ли воды для дамы? – Он кивнул на стоящий в углу ушат.

– Разве ты не помешаешь леди совершить свой туалет? – спросил Два Пса. – Глазеть на обнаженных женщин неприлично, даже я это знаю.

– Мужу дозволяется видеть жену неодетой, – возразил Ястреб. – Эта дама – моя супруга.

И кто только тянул его за язык! Ястреб пожалел, что сболтнул лишнее, но слово – не воробей!

Розалин опешила от его заявления. Все остальные тоже.

– Что? – ахнул Мохнатый. – Ты женился? На этой очаровательной леди? Как несправедлив этот мир!

Ястреб надулся и старался не замечать выразительных взглядов приятелей, говорящих, что такая красотка достойна лучшего мужа, чем неотесанный авантюрист.

– Ей еще повезло! – выпалил рассерженный Ястреб.

– Он не совсем безнадежен, – стараясь не рассмеяться, сказала Розалин, – Я не жалуюсь на своего муженька.

– Дело вовсе не в его достоинствах, – ухмыльнулся Капкан, глядя на Ястреба с недоверием и завистью. – Просто я слышал краем уха, что он дал клятву не связывать себя брачными узами. Но теперь я не удивлюсь, если наш друг заявит, что он намерен покончить с вольницей и перебраться в мир так называемой цивилизации!

– Я пока еще не окончательно спятил, – пробормотал Ястреб.

– Следовательно, ты намерен поселить леди в горах и обращаться с ней, как с индианкой? – воскликнул Волчья Лапа. ~ Господь свидетель: этот полевой цветок не заслуживает такой доли! Нет, старина, у тебя определенно что-то с мозгами. Иначе ты не стал бы обращаться с белой леди, как с обыкновенной скво.

– Убирайтесь! – крикнул Ястреб, но никто не тронулся с места. Все глядели на него с изумлением и сочувствием, как на помешанного. – Ладно, помогите принести воды. Поговорим позже, сейчас мне некогда отвечать на ваши дурацкие вопросы.

Вытолкав друзей за дверь, Ястреб обернулся к Розалин. Она злорадно ухмылялась, ожидая объяснений.

– Что еще я должен был сказать этим самцам? – попытался он оправдаться.

– И ничего умнее, чем назваться моим мужем, ты придумать не мог? Даже они в это не поверили: всем известно, что ты закоренелый холостяк. Разве трудно выдумать более правдоподобную историю?

– Ничего иного мне в голову не пришло, – оскорбился Ястреб. – Им так хотелось произвести на тебя хорошее впечатление. Распушили хвосты, как павлины!

Розалин понюхала букетики цветов от новых поклонников и неопределенно пожала плечами.

– Поначалу дикий вид этих бродяг меня насторожил. Но у них, оказывается, добрые сердца. И они умеют вести себя весьма прилично – как Харви Дункан и его друзья.

Ястреб нахмурился: он отлично помнил, как Харви с подручными обхаживали Розалин в Сент-Луисе, а его ограбили и едва не убили. Ну и джентльмены! Здешние бродяги, пожалуй, им не уступят. Ястреб собрался было так и заявить Розалин, но в дверь вновь заколотили. Великолепная четверка успела так быстро подогреть воду для купания? Как ни странно, охотники ввалились в комнату с ушатами горячей воды и перелили ее в лохань, заменяющую ванну. После этого они откланялись, оставив «супругов» одних. Ястреб перевел дух, но его ожидало новое испытание.

Сбросив охотничий костюм, Розалин предстала перед ним во всей своей ослепительной наготе. Он ощутил неудержимое желание овладеть ею. Тем временем она забралась в лохань и от наслаждения закрыла глаза, издав восторженный вздох. Она была лишена удовольствия понежиться в горячей воде на всем пути. В горном ручье не расслабишься: можно простудиться.

Пока она плескалась в лохани, Ястреб устроился на кровати с бутылкой бренди и задался вопросом: почему он опекает и защищает эту красотку? Они любят друг друга, и это хорошо, но разве обязательно ее ревновать к друзьям? Розалин сама даст отпор любому нахалу! А он назвался ее мужем! Мог бы наврать, что Розалин заблудилась в горах во время верховой прогулки, или что она приехала помогать миссионерам спасать падшие и заблудшие души. Да мало ли что можно придумать! Нет, в последнее время у него явно не в порядке с головой.

Пьянея, Ястреб все больше негодовал. Медвежий Коготь прав, с горечью думал он, ему нельзя привыкать к Розалин, ведь с ней придется расстаться. Теперь он станет посмешищем на вес Скалистые горы. Разве не он привез сюда девчонку? Не влюбился в нее, как молокосос? А признания в безграничной любви, сорвавшиеся у него с языка в самый неподходящий момент?

И все же, подумал Ястреб, сделав еще глоток, каждый день с Розалин доставляет ему радость и наслаждение. Ее глаза – бездонные голубые озера вселяют в него оптимизм. С ней он впервые познал истинное счастье. Такое дается человеку только раз в жизни!

Так стоит ли жалеть о райских наслаждениях, выпавших на его долю, когда его приятели о таком и не мечтают! И каким адом обернется для него жизнь, если Обри Дюбуа отберет у него ту, что стала его солнцем, звездами и луной?

Порой раздумья о неминуемой разлуке с любимой лишали Ястреба радости жизни. Вот и сегодня, после шутливой стычки с друзьями, он напился, представив, как толпы поклонников станут домогаться Розалин и в конце концов один из них заставит ее забыть их безумства в заснеженной горной избушке. Ястреб запил горькие мысли бренди и вновь наполнил бокал. Но в этот миг раздался нежный голос Розалин:

– Ну, как я выгляжу в обновке?

Она надела голубое платье и вертелась в нем перед Ястребом.

Он поднял на Розалин мутные глаза и с трудом вспомнил, что действительно купил ей шикарный подарок перед отъездом из Сент-Луиса. Конечно, не мешало бы подогнать платье по фигуре, но чудесная материя, изящные кружева и особенно глубокое декольте с лихвой компенсировали все мелкие недостатки. Любой мужчина загорелся бы при одном взгляде на эту прелестную особу. Ястребу не хотелось даже думать о том, какими чувствами воспылают к Розалин его дружки. Эти голодные волки будут готовы растерзать несчастную голубку. Он взмахнул пустой бутылкой и воскликнул:

– Ты выглядишь потрясающе, крошка! И мне пора освежиться.

Розалин проводила его насмешливым взглядом до лохани, иронически наблюдая, как он освобождается от грязной одежды и плюхается в тепловатую воду. Тут кто-то постучался в дверь. Ястреб злобно оскалился, а Розалин поспешила узнать, кто к ним пожаловал в столь неурочное время.

На пороге стоял незнакомый блондин мужественного вида, безупречно причесанный. На нем был изящный камзол, что вкупе с приятными манерами свидетельствовало о его высоком положении в здешних местах.

– Вы, несомненно, Розалин, – окинув ее взглядом светло-карих глаз, промолвил посетитель. – А я – Бенджамин Филлипс, смотритель форта. – Он протянул ей руку. – Я пришел сопроводить вас на ужин. В нашем скромном форте долго будут помнить этот вечер, который вы украсите своим присутствием.

– Да захлопните вы наконец эту проклятую дверь! – прорычал из лохани Ястреб. – Или вы хотите застудить меня до смерти?

Бенджамин вошел в помещение и немало удивился, увидев голого Ястреба в тесной лохани: его старинный приятель сидел, скрючившись и поджав ноги к подбородку. Еще больше гостя смутило то, что вид обнаженного мужчины совершенно не смущал даму.

Заметив крайнее удивление Бенджамина, она с улыбкой пояснила:

– Мой супруг еще не закончил омовения, месье. Поэтому…

– Кто? Супруг? – Смотритель форта не поверил своим ушам.

Ястреб женат? Разве не он еще недавно кичился своей свободой и во всеуслышание поклялся никогда не связывать себя брачными узами и остаться холостяком до конца своих дней. Розалии, конечно, чертовски хороша, но чтобы Ястреб женился… Нет, тут что-то не так!

– Закрой рот и не смотри на меня так, словно впервые видишь, – погружаясь глубже в лохань, проворчал Ястреб. – Все нормальные люди когда-нибудь женятся.

– Даже в кошмарном сне ты бы мне не привиделся в роли жениха! – огрызнулся Бенджамин и, обернувшись к Розалии, улыбнулся: – Хотя мне и понятно, что тебя заставило нарушить клятву.

– Ты позволишь мне домыться, черт бы тебя побрал? Отправляйтесь на званый ужин без меня! – Ястреб указал рукой на дверь. – Я сам приду туда, как только буду готов. – Он принялся яростно тереть тело губкой, бормоча: – Вряд ли в мое отсутствие Розалин останется без внимания.

– Можешь в этом не сомневаться! – усмехнулся Бенджамин, увлекая за собой очаровательную красотку.

Пересекая площадь по пути к дому смотрителя форта, Розалин размышляла о странном поведении Ястреба. Он ей признался, что чертовски ревнив. Но ей всегда казалось, что уже в следующую зиму он утешится с какой-нибудь страстной и покладистой индианкой. Ведь не станет же Ястреб жить бобылем! Розалин постоянно внушала себе это, но в душе надеялась, что он сохранит ей верность, хотя бы на первых порах после их неизбежной разлуки.

Ее тревожные мысли рассеялись, как только Бенджамин ввел ее в свой дом, обставленный с роскошью и вкусом. Это был крохотный уголок цивилизации, от которой Розалии успела отвыкнуть. Филлипс жил в роскоши, какую мог себе позволить не каждый богач из Сент-Луиса.

Хозяин дома самодовольно улыбнулся очаровательной гостье:

– Пусть я и вынужден проводить свои лучшие годы в глуши, но не могу отказаться от прекрасного – в отличие от некоторых своих знакомых, лишенных образования и вкуса. – Он выразительно посмотрел на охотников, явившихся на ужин без приглашения, исключительно ради прекрасной леди.

Не успела Розалин и глазом моргнуть, как мужчины окружили ее плотным кольцом и увели в дальний угол гостиной, не обращая внимания на протесты Бенджамина. Усадив ее на почетное место, трапперы, выбритые до синевы, уселись по двое у нее по бокам, словно стражники. Вошедший Ястреб увидел, что насупленный хозяин скучает, а четверо его друзей о чем-то оживленно болтают с Розалин.

Филлипс сунул Ястребу в руку бокал, залпом осушил свой и проворчал:

– Этих чертей я сюда не звал!

– Красавица в окружении ручных зверей! – усмехнулся Ястреб, пригубив коньяк. – Что ж, похоже, нам остается беседовать вдвоем, Бенджамин. Я предполагал, что появление Розалин вызовет небольшой переполох, но не ожидал, что нас к ней и близко не подпустят. – Он удобно расположился в кресле и сказал: – Ну, рассказывай, какими сплетнями полнится твой форт? Как дела у Американской пушной компании? Что слышно о месье Дюбуа?

Смотритель форта многозначительно покосился на собеседника, откинулся на спинку кресла и понизил голос:

– Некоторые трапперы связались с новой компанией, надеясь отстоять свои интересы и защититься от мошенника Обри. Кое-кто организует отряды самообороны против обнаглевших черноногих. Но есть новости и похлеще! В моду входят шелковые шляпки! Скоро многим охотникам придется либо сменить профессию, либо навсегда покинуть эти волшебные места… Говорят, на востоке то и дело вспыхивают беспорядки. И как только сойдет снег, через перевалы потянутся караваны фургонов – туда, где кисельные берега и молочные реки, на вольные пастбища свободного Запада. Такие вот дела! Вероятно, кто-то из трапперов наймется в проводники. Мой форт доживает последние денечки!

Глава 25

Словоохотливые соседи Розалин по столу наперебой потчевали ее забавными и страшными историями. Некоторые из этих легенд казались ей вполне правдоподобными.

– Вам когда-нибудь доводилось слышать о нинамбисах? – таинственно спросил Волчья Лапа. – Нет? Я так и думал: о них знают лишь горцы. Так вот, два года назад, когда я зимовал в лагере шошонов, одна из моих жен поведала мне очень забавную историю. Нинамбисы – это крохотные существа, подобные эльфам. Ростом они с локоток, но сила у них богатырская: могут схватить за копыто лошадь, поднять ее и, раскрутив над головой, отшвырнуть шагов на сто, словно перышко. Вот так-то!

– Да, эти нинамбисы – большие любители пошалить! – невозмутимо кивнул Два Пса, подтверждая слова приятеля. Розалин прыснула со смеху, но траппер осуждающе покачал головой: ~ Напрасно сомневаешься, малышка! Нинамбисы могут об этом проведать и рассердиться!

Розалин вспомнила совет Ястреба: никогда не перебивать жителей гор, даже если они плетут небылицы, и вновь сделала серьезное лицо.

– Индианки знают, как прожорливы нинамбисы, и всегда оставляют самые лучшие кусочки оленины или мяса бизона в лесу неподалеку от лагеря. Если нинамбису не угодишь, он рассвирепеет и нашлет на племя порчу. Тогда прощай охотничья удача, а женщины зачахнут от болезней!

– С локоток высотой, говорите? – переспросила Розалин.

– Да, не больше, – подтвердил Мохнатый. – А знали бы вы, как индейцы боятся сумчатых крыс! Я тоже их недолюбливаю, но если такая тварь пробежит перед индейцем, он остановится как вкопанный, взмолится Великому Духу, прося заступничества и помощи. Однажды мне довелось жить среди индейцев сиу. На краю их лагеря эти крысы вырыли нору. Узнав об этом, индейцы переполошились, разобрали вигвамы, собрали пожитки и перебрались на новое место, которое им указал шаман. Я уснул в центре их поселка, а проснулся один, на голом месте.

– А что приносит индейцам удачу?

– Всего не перечесть! – воскликнул Капкан, поставив локти на стол и подперев кулаками подбородок. – Например, синица-черноголовка! Если эта птаха чирикает возле деревни, это считается доброй приметой. Индейцы уверены, что именно она сотворила мир. И еще им помогают водяные, обитающие в горячих источниках.

Розалин навострила уши и покосилась на Ястреба, сидящего на противоположном конце стола: его снисходительная ухмылка, казалось, говорила: «Ведь я предупреждал!»

– Наверное, все вы встречались с духами? – сказала Розалин, чтобы поддержать разговор. – Они не заманивали вас в свои горячие ключи?

– Да, только там и купается наш Капкан, – сверкнул глазами Мохнатый. – За исключением тех редких случаев, когда ему приглянется какая-нибудь симпатичная дамочка вроде вас.

– Это неправда! – возмутился Капкан.

Пока их перепалка не переросла в потасовку, Розалин задала новый вопрос:

– А хорошо ли ловятся в этом году бобры? Капкан поспешно ответил:

– Вот уже несколько лет мы добываем на этой реке бобров благодаря Ястребу, получившему разрешение на лов от индейцев кроу. Но ему так и не посчастливилось найти ту легендарную долину, где дичи больше, чем звезд на небе, а бобры такие толстые и глупые, что дерутся за право попасть в капкан.

Розалин удержалась от смеха лишь потому, что Ястреб строго на нее взглянул. Своим недоверием девушка оскорбила бы охотников! Они свято верили в местные легенды и были суеверны, как индейцы. Ну какой нормальный человек поверит, что бобр добровольно сунет лапу в зубастый капкан и будет терпеть боль, чтобы угодить трапперу?

Решив лучше молча слушать забавные байки, чем спорить с трапперами, Розалин узнала еще множество преданий: о лавинах в горах и пыльных бурях, о свирепых индейцах, нападающих на охотников, о Вендиго – бобре-людоеде, и, конечно, о лешем, морочащем людям голову. Многие из этих небылиц Розалин слышала от Медвежьего Когтя. Говорливые дружки Ястреба были готовы развлекать ее до утра, и в конце концов она перестала понимать, что в их сказках ложь, а что – правда.

Часа через два они вывели ее подышать на площадь. Там собралось множество охотников, некоторые с музыкальными инструментами. Они принесли с собой скрипки, губные гармоники и бубны. Начались буйные пляски, в которые, помимо Розалин, втянулись еще несколько индианок – жен белых охотников. Трапперы, перебравшие виски и рома, танцевали друг с другом. Те же, что потрезвее, норовили поплясать с дамами.

Розалин стоически терпела эти забавы, пока двое пьяных не начали давать рукам волю. Черный Орел схватил Розалин и потащил за угол, а Рыжий Теленок охотно ему помогал. Розалин отхлестала Черного Орла по щекам и принялась приводить в чувство его приятеля. Но Черный Орел выкрутил ей руки за спину, а Рыжий Теленок полез целоваться. Любвеобильным наглецам помешал приятель Ястреба по прозвищу Два Пса: без лишних разговоров он приставил Рыжему Теленку нож к боку и, криво усмехнувшись, наставительно сказал:

– Леди пришла потанцевать! Так что советую вам, черти, выбросить из башки грязные мысли. Иначе обоим не поздоровится.

Он ударил ребром ладони по запястью Черного Орла с такой силой, что тот выпустил Розалин.

– Она наша! – зарычал Рыжий Теленок. – Найди себе другую!

– Вы, ребята, похоже, меня не поняли! – прижал нож к пузу Рыжего Теленка защитник Розалин. – Не испытывайте мое терпение. Прочь с моих глаз!

Дебоширы неохотно удалились, окинув соперника недобрыми взглядами. Розалин расправила платье и, благодарно улыбнувшись спасителю, позволила сопроводить ее до площади, где веселье было в разгаре. Она поискала в толпе танцующих Ястреба, по, к ее огорчению, его там не оказалось. Розалин нахмурилась: неужели он обиделся и оставил ее без присмотра?

– Ястреба здесь нет, – сказал Два Пса, заметив ее растерянный взгляд. – Он пошел проведать родственников. Но вы никого не бойтесь, мадам! Мы с друзьями не дадим вас в обиду.

– Он мог бы и предупредить меня, – обиженно сказала Розалин, с опаской косясь на пьяных охотников.

– Не в его натуре делиться с другими своими планами, – пожал плечами Два Пса. – Он себе на уме, тут все такие. Придется вам привыкнуть, что мужья не докладывают женам, куда и зачем они уходят.

Два Пса нахмурился, почуяв неладное. Он уже заметил, что Ястреб ведет себя странно, словно он чем-то встревожен. Сердце подсказывало бывалому охотнику, что между Ястребом и Розалин все не так просто. Почему он привез с собой в форт городскую красотку? Нет, Ястреб что-то скрывает от друзей. Два Пса готов был дать на отсечение левую руку, если это не так! Сгорая от любопытства, он задумал любой ценой выведать правду.

Два Пса решил увести Розалин от пьяной толпы и, взяв ее под локоть, потащил к дому Ястреба. Она не возражала: ей хотелось поскорее лечь, отдохнуть и насладиться тишиной. Но тревога, вызванная внезапным исчезновением Ястреба, не отступала.

Заметив, что девушка загрустила, Два Пса ободряюще пожал ей руку.

– Я вижу, вы еще не привыкли к местным обычаям. Здесь, в горах, люди порой кажутся чересчур резкими и шумными, но у них добрая душа. Ничего не бойтесь.

Войдя в дом и усадив девушку в кресло, Два Пса устроился на стуле напротив и спросил без обиняков:

– Ведь на самом деле вы не женаты? На вас нет обручальных колеи. Уж Ястреб-то наверняка позаботился бы, чтобы все было, как положено! Он не оставит свою супругу без золотого кольца. Внешне он такой же неотесанный грубиян, как и все мы, но у него манеры джентльмена! Это у него от отца.

– Вы его знали? – спросила Розалин. – Может, вам известно, из-за чего враждуют Дюбуа и Бодлеры?

– Дюбуа? – удивленно посмотрел на нее Два Пса. Внезапно его словно озарило. Зачем бы этой девчонке задавать такой вопрос, не принадлежи она сама к семье Дюбуа? Два Пса откинулся на спинку стула и воскликнул:

– Разрази меня гром, если вы не дочь Обри Дюбуа! Вот это новость!

– Боюсь, вы угадали, – произнесла Розалин.

Два Пса запустил в волосы пятерню, почесал макушку и прорычал, стукнув кулаком по столу:

– Вес ясно! Прошлой осенью Ястреб обещал нам разделаться с Обри Дюбуа. Для этого он и отправился в Сент-Луис! Сегодня утром он сказал, что дело в шляпе. Я тогда еще подумал: а что он имеет в виду? Но теперь многое прояснилось. Он взял вас в заложницы, верно? Надеется заставить Обри снизить цены на товары. Я угадал?

– Похоже, все обстоит именно так, – кивнула Розалин. – Но вы мне не ответили! – Она пристально посмотрела на собеседника.

– Наберитесь терпения и ответьте мне еще на один вопрос, – сказал Два Пса. – Держит ли Ястреб вас в заложницах, надеясь получить выкуп, или же он принуждает вас к… – Траппер смутился, не зная, какое словечко употребить.

– Вы правы, – торопливо кивнула Розалии, отнимая у него инициативу. – Нас нельзя назвать законными супругами. И похитил он меня из Сент-Луиса, чтобы добиться уступок от моего отца. Однако между нами довольно сложные отношения. Вы меня понимаете?

Два Пса наморщил лоб, почесал в затылке и задумчиво изрек:

– Сдается мне, что Ястребу не оставалось ничего другого, как вас похитить. Но теперь его затея уже не радует вас обоих. Да, положеньице…

Из груди Розалин вырвался вздох. Взглянув собеседнику в глаза, она сказала:

– Я стала пешкой в этой игре! Мне все равно не выиграть. Однако я хочу понять, почему отец ненавидит Бодлеров? И почему нам с Ястребом не суждено пожениться? Я буду вам очень признательна, если вы меня просветите.

Два Пса нервно достал из кармана трубку, прикурил от лампы и выпустил к потолку струйку дыма, явно не торопясь ответить.

– Признаться, я не усматриваю причин, мешающих вам узнать правду, – издалека начал он, глядя на кольца дыма. – Но вправе ли я раскрывать чужие тайны?

Розалин ожидала услышать совсем другие слова. Ей требовался четкий и ясный ответ, проливающий свет на тайну ее папаши. Но упрямый подбородок траппера говорил о том, что из этого человека она ничего не вытянет. Стиснув зубами мундштук, он упрямо молчал, сверля ее глазами. Проклятие! Кто же нарушит заговор молчания? Как же ей жить, не зная, с кем сражаться и ради чего?

Два Пса пожелал ей спокойной ночи и захлопнул за собой дверь. Оставшись одна, Розалин расхаживала из угла в угол, с горечью размышляя о событиях минувшего дня. Неужели она никогда не узнает причины вражды Бодлеров и Дюбуа? Ее мучило тягостное предчувствие, что отец ни за что не раскроет ей свою тайну, даже если поладит с Ястребом и увезет ее в Сент-Луис. А ведь причиной может быть любой пустяк, простое недоразумение! И возможно, все давно бы уладилось и забылось, если бы враждующие стороны смирили свою гордыню.

Видимо, все не так просто. Сколько раз она наблюдала необузданную ярость Обри при простом упоминании фамилии его заклятых врагов! И уж если он не сдержался в Сент-Луисе, узнав фамилию Ястреба, то наверняка не станет слушать ее доводы здесь, в Скалистых горах!

Устав от докучных мыслей, Розалин наконец легла в постель. В ее голове тотчас же возникло новое подозрение: а где черти носят этого проклятого Ястреба? Он же знает, как мало времени им осталось! Мог бы взять и ее с собой в лагерь кроу! Тяжело вздохнув, Розалин постаралась успокоиться. Все в порядке, внушала она себе, Ястреб знает, что делает, он ее любит. Только крепко ли? Этот навязчивый вопрос мешал ей уснуть. Она понимала, что Ястреб сам себе хозяин и, стало быть, не станет ее предупреждать о своих отлучках. А его клятвы в любви и страстные признания – не более чем возбуждающая его игра в постели. Он вел себя так, словно лишний раз хотел доказать, что свободен. И так будет всегда, сказала она себе. Для Ястреба главное – личная свобода и независимость. Уж так он устроен, и никому не удастся навсегда привязать его к себе.