Текст книги "Своенравная пленница"

Медвежий Коготь подтащил лодку к поваленному дереву и закрепил ее. Розалин спустилась в лодку и обняла отца.

– Я мечтала об этой минуте с самого раннего детства, папа! Мне так хотелось завоевать твое внимание и любовь!

Медвежий Коготь тоже спрыгнул в лодку и освободил руки Обри. Отец обнял дочь и прижал ее к груди. Впервые в жизни она почувствовала его любовь и заботу и, согретая его теплом, испытала к отцу искреннюю признательность.

Обри посмотрел на бывшего друга и впервые за долгие годы без колебаний протянул ему руку:

– Мне следовало бы давным-давно попросить у тебя прощения! Но лишь теперь я набрался мужества для этого.

– Нам не дано изменить прошлое, – пожимая ему руку, ответил Медвежий Коготь. – Но в наших силах подумать о будущем. Давай же благословим Розалин и Ястреба, а сами опять станем друзьями! – Он взглянул на сына и с улыбкой добавил: – Они без ума друг от друга! И мы обязаны подарить им право на счастье, которого сами были лишены.

Держа дочь за руку, Дюбуа шагнул на корму, чтобы получше разглядеть отважного и мужественного горца.

– Я дам согласие на брак дочери с этим красавцем и благословлю его, если он выполнит два моих условия, – пожевав губами, произнес он.

Ястреб напрягся, лихорадочно прикидывая, какие еще жертвы ему придется принести, чтобы взять Розалии в жены.

– Говори, Обри! – нетерпеливо сказал он. – Я готов на все ради любимой!

Обри загадочно улыбнулся.

– Во-первых, чтобы ты не скупился на любовь, Ястреб. А во-вторых, чтобы вы время от времени наведывались в Сент-Луис и навещали меня. Ведь должен же и я иметь возможность наверстать упущенное и чаще видеть свою дочь.

Ястреб облегченно рассмеялся и протянул Розалин руку, приглашая ее встать рядом.

– Договорились, Обри! Я не дам твоей дочери повода усомниться в моей любви. Что же до другого условия, то я так скажу: не за горами время, когда упадет спрос на меха. Нам с Розалин волей-неволей придется подумать о возвращении в Сент-Луис. Но пока еще об этом рано говорить.

Розалин просияла, услышав такой ответ. Ястреб признавал за ней право голоса в решении их житейских проблем! Это была ее маленькая победа.

Еще вчера жизнь ей казалась беспросветной. А сегодня она искрилась и играла всеми цветами радуги. После многих лет отчуждения Розалин обрела отцовскую любовь. Обри примирился с Медвежьим Когтем и Ястребом. А главное, оба родителя согласились благословить брак своих детей. Розалин была на седьмом небе от счастья.

Между тем индейцы по распоряжению своего вождя вывели из протоки лодочную флотилию торговца. Они перетащили лодки волоком на глубокую и спокойную воду Миссури. Аракаше приказал своим воинам вернуть Обри все, что они у него отобрали.

– Оставьте припасы и пушнину себе, – настаивал растроганный торговец. – Ведь мы отныне – одна семья, примите это в дар от меня.

Аракаше всплеснул от умиления руками и расплылся в улыбке.

– Мой народ вновь считает тебя, Апица, своим другом и рад с тобой торговать! – сказал он, поглядывая на Розалин и Ястреба. – А когда у молодых родится ребенок, он будет живым символом нашей дружбы.

– Мне кажется, дитя не заставит себя ждать, – улыбнулся Обри. – Что скажешь, Медвежий Коготь? Наши дети достойны друг друга?

– Великолепная пара! – ответил отец Ястреба.

От изумления у сына раскрылся рот: Медвежий Коготь тоже сел в лодку Дюбуа!

– Куда ты, отец? – ахнул Ястреб.

– Возвращаюсь в Сент-Луис, сынок! – с важным видом ответил отец. – Мне наскучило ставить капканы на бобров. Пора заняться более серьезными делами. У нас в городе дом, сынок. Он слишком долго оставался без хозяина.

– Ты решил распрощаться с горами, отец?

– Я еще вернусь, – обменявшись с вождем индейцев многозначительными взглядами, ответил Медвежий Коготь, – Ведь мое сердце осталось здесь…

Когда флотилия лодок тронулась в путь по реке, охотники разошлись по домам, а индейцы кроу вернулись в свой лагерь. Оставшись вдвоем на берегу, Ястреб и Розалин, задумавшись, провожали суда.

Розалин с улыбкой взглянула на любимого: она была счастлива. Но Ястреб, не говоря пи слова, вдруг повернулся и куда-то пошел. На щеках изумленной Розалин выступили красные пятна: неужели все повторяется? Куда же он уходит, не сказав ей ни слова? Или он забыл, что поклялся держать ее в курсе своих намерений?

– Минуточку, месье Бодлер! – окликнула его она. – Куда это вы собрались? Решили испытать мое терпение? Ты же обещал считаться со мной!

Ястреб, не оглядываясь, шел к своему коню. В притороченной к седлу сумке вот уже который месяц хранился его подарок любимой. Он достал коробочку и торжественно произнес:

– Это золотое кольцо с бриллиантами и сапфирами я купил специально для этого дня. Когда мы прошлой осенью покидали Сент-Луис, я отправил твоей бабушке письмо. В нем я заверил старушку, что ты под моей охраной и ее мечта вскоре осуществится. – Он застенчиво улыбнулся и надел кольцо Розалин на палец. – Мы уже давно муж и жена. У кроу мужчине достаточно переступить порог вигвама своей избранницы и разделить с ней ложе, чтобы стать ее супругом. И пусть у нас с тобой и не было венчания, в глазах моего отца мы с тобой давным-давно муж и жена. По-моему, еще с той ночи, когда я забрался в твою спальню. Я люблю тебя, Розалин, еще сильнее, чем прежде. А венчание отложим до нашего возвращения в Сент-Луис, согласна?

Он погладил ее по щеке и с любовью заглянул в голубые глаза.

– Бабушка всегда утверждала, что я дикарка, – ответила Розалин. – Мне кажется, что наши сердца связаны так прочно, что никакая брачная церемония нам не нужна.

– Тогда я торжественно оповещаю вас о своем намерении унести вас в рай, мадам, – улыбнулся Ястреб, стягивая с себя рубаху.

Без лишних слов Розалин тоже скинула платье и прильнула к его бронзовой груди, шепча:

– Ты не брал меня в это путешествие вот уже две с половиной недели!

Поглаживая ее бархатную кожу, Ястреб закрыл от наслаждения глаза. Он едва не потерял любимую и теперь с ужасом подумал, что не пережил бы этой утраты.

– Я всегда буду тебя любить, – шептала она, – что бы ни случилось. У меня не было другого мужчины, лишь ты один научил мою душу петь.

Ее губы растаяли от его поцелуя, глаза заволокла пелена страсти. Они молча ласкали друг друга, пока не стали единым целым.

Ястреб чувствовал себя счастливейшим человеком на свете. Когда-то давно другой мужчина тоже познал наслаждение с любимой в Долине Лося. Их любовь закончилась трагедией. И, думая о том, что пережили его родители и Обри, Ястреб поклялся пронести свою любовь через все испытания.

– Я люблю тебя, дорогая! – прошептал он.

– И я люблю тебя, Ястреб! – страстно ответила она. В ее душе наступила весна. Ветер подхватил ее чувства и разнес по всему свету. Так родилась новая легенда о необыкновенной любви. Ее нашептывали водопады, рассказывали охотники и индейцы, собираясь по вечерам у очага или костра. А молодые воины и их возлюбленные мечтали, чтобы и им выпало на долю испытать счастливую любовь.

Эпилог

Когда Чадуэлл отпер парадную дверь и взглянул на мужчину, который нетерпеливо стучал в нее кулаком, он просто обомлел.

– Это вы, Линдон Бодлер? – с изумлением спросил он и с недоверием покосился на Мосли, сопровождавшего человека, по виду охотника.

– Я, собственной персоной! – рассмеялся Медвежий Коготь, отвыкший от своего настоящего имени. – Можно войти?

Чадуэлл торопливо уступил дорогу хозяину дома, пропуская его в холл.

– Вот уж не думал, что доживу до вашего возвращения, сэр! – пробормотал он.

– Хозяин принес весть о Доминике и девушке, с которой он исчез в прошлом году, – злорадно сообщил ему Мосли, пряча довольную улыбку.

Линдон Бодлер рассеянно осматривал свои владения, которые покинул еще совсем молодым. Дворецкий семенил за ним следом. Войдя в кабинет, Линдон остановился у окна и произнес, поглаживая бархатную портьеру:

– Мой сын и его жена живы и здоровы. Сейчас они находятся в своем зимовье в горах.

– Доминик женился? – упавшим голосом спросил Чадуэлл и, обернувшись, увидел, что Мосли улыбается во весь рот. – На Розалин Дюбуа? Я вас правильно ронял?

– Именно это и сказал месье Бодлер, – подтвердил Мосли, протягивая раскрытую ладонь. – За тобой должок, приятель! Помнишь наш уговор?

Чадуэлл полез в карман за двадцатидолларовой золотой монетой. Вручая ее Мосли, он мысленно зарекся впредь спорить на деньги. Разве можно было представить, что Доминик Бодлер, искатель приключений и повеса, когда-нибудь женится, тем более на такой сумасбродке, как Розалин Дюбуа. Чего только не случается на свете! Вот и старый хозяин вернулся домой. Стоит у окна и любуется открывающейся из него картиной. А ведь когда-то Чадуэлл был готов поставить последний доллар на то, что этого не случится. По истрепанной охотничьей одежде Линдона было ясно, что он проделал долгий и трудный путь.

– Принеси бутылку нашего лучшего вина! – распорядился Бодлер и, окинув пристальным взглядом роскошно обставленный кабинет, добавил: – Хочу выпить за счастье молодых!

Мосли и Чадуэлл поспешили оповестить всех слуг о возвращении владельца усадьбы. В ожидании вина Линдон задумчиво уставился в окно и улыбнулся, представив, как Ястреб и Розалин стоят на берегу реки. Любопытно, чем они занялись, когда флотилия исчезла из виду?

Тем временем между Мосли и Чадуэллом состоялся следующий разговор.

– Не хочешь ли заключить пари, что хозяин проживет здесь не более года и снова вернется в горы? – вскинув седые брови, спросил у приятеля Мосли. – Ставлю двадцать долларов на то, что он сядет на корабль и уплывет по Миссури.

Мосли подкинул золотой в воздухе.

– Поищи дураков в другом месте! – проворчал Чадуэлл. – Я зарекся держать пари на деньги. Хотя и не сомневаюсь, что Линдой Бодлер не останется в Сент-Луисе. Поживет здесь годик-другой и вернется в свои любимые горы.

Мосли убрал монету в карман и с важным видом понес в хозяйский кабинет поднос с бутылкой вина и бокалами.

– За любовь! – произнес свой тост Линдон. – И за горы, в которых она расцветает.

Все трос сделали по глотку. Линдон сел в мягкое плюшевое кресло. Давно уже у него на сердце не было так легко и спокойно. После многих лет вражды они помирились с Обри. Их дети поженились и наконец-то обрели счастье. Линдон молился за то, чтобы они прожили долгую жизнь, не утратив редкого взаимного чувства, дарованного им небесами. Когда-то и он, Линдон, испытал истинную любовь. Сейчас, вспоминая лица влюбленной пары, Линдон подумал, что непременно проведает Ястреба и Розалин, если до следующего лета они сами не приедут в город.

Он усмехнулся, вспомнив, как вынуждал их соблюдать приличия, когда гостил у них две недели. Ястреб испытывал ужасные мучения, а Розалин нервничала, как дикая кошка, угодившая в клетку. Нет, подумал Линдой, никакая сила не разъединит эту парочку! Их связывает неуемная страсть, и ни зверю, ни человеку ей не помешать. А ведь поначалу Линдону казалось, что Ястреб ошибся и напрасно старается. Но сын оказался способен свернуть на своем пути горы и добился желанной цели!

Будь Цветок Дикой Розы жива, она бы гордилась своим сыном, сумевшим завоевать сердце прекрасной Розалин. Линдон отпил еще глоток доброго французского вина и мысленно перенесся в иные времена, в ту пору, когда юная девушка из племени кроу стала смыслом его жизни. Пусть им с Бичипе и не удалось насладиться счастьем, его обрели Ястреб и Розалин. Линдон глубоко вздохнул, представив себе, что испытывает его сын, засыпая в объятиях любимой после дневных трудов или охоты. Да, только настоящая любовь способна наполнить смыслом жизнь мужчины.

Поднимаясь по ступенькам парадной лестницы особняка Ленор Рабле, Обри Дюбуа мысленно готовился услышать от нее привычный вопрос:

– Ты принес мне приятное известие?

Ленор задавала его с тех пор, как они с Обри помирились и он стал ежедневно наведываться к старушке, выполняя наказ дочери. Узнав, что Обри благословил брак Доминика и Розалин, она простила зятю все прежние обиды. Обри с удовольствием проводил с ней вечера, но был вынужден терпеливо сносить ее ворчание.

– Я уже почти при смерти, – говорила она, – а моя легкомысленная внучка до сих пор не вернулась в город! Ей, разумеется, нравится жить в горах, как я и думала. Но как можно забывать о родственниках? Я не смогу спокойно отойти в мир иной, пока не увижу Розалин и ее супруга.

– А мне казалось, что вы мечтаете подержать на руках их младенца, – хитро улыбаясь, отвечал Обри, наливая в бокал изрядную порцию коньяка. – Неужели вы удовлетворитесь лишь встречей с внучкой после ее почти двухлетнего отсутствия в Сент-Луисе?

Ленор, недовольно ворча, отбирала у зятя бокал и выпивала его коньяк. Сегодня вечером произошло то же самое.

– Они должны были вернуться в город еще месяц назад! Боже, как я соскучилась! Мне кажется, что своим письмом они хотели меня позлить, – заявила она, глотнув спиртного.

– Может, стоит им написать, что вы не протянете до конца этого месяца? – съязвил Обри, усаживаясь на диван напротив своей тещи. – Однажды такая уловка сработала, как вы помните. Розалин испугалась и сделала решительный шаг.

– Ей был нужен муж, который держал бы ее в узде, – нахмурилась Ленор. – Бог – свидетель, как я боялась, что она свернет с праведного пути. Но сейчас, когда Розалин уже замужем, я должна успеть… – Она замолчала, услышав шуршание юбок и перешептывание в коридоре.

Ленор резко обернулась и побледнела: в дверях комнаты появились долгожданная внучка и ее муж с аккуратно спеленатым младенцем на руках.

– Внук прибыл пред светлые очи прабабушки! – рассмеялся Обри. Младенец громко загугукал. – По-моему, на радостях он обмочился.

Ленор вскочила с кресла и начала хлопотать над правнуком, отобрав его у отца.

Розалин посмотрела на мужа: в его глазах она заметила задорные искорки, от которых ей всегда становилось тепло и легко. Он обнял ее за талию и прижал к себе. Но Розалин этого показалось мало. За время путешествия по Миссури им не удалось побыть наедине: лодка была так перегружена, что на ней не оставалось укромного уголка для любовных утех.

– Как думаешь, бабушка заметит, если мы ненадолго исчезнем? – тихо спросила Розалин.

– Она не заметила, как я соблазнил ее внучку прямо у нее под носом, – хитро прищурился Ястреб, ласково поглаживая жену. – Разве ей до нас сейчас, когда у нее на руках ее правнук?

Они бесшумно исчезли из гостиной и, поднявшись по лестнице, заперлись в одной из многочисленных спален, где едва не задушили друг друга в жарких объятиях.

– Нам пора вернуться в гостиную! – напомнила мужу Розалин, еще не отдышавшись от жарких объятий.

– Ты права, дорогая, – кивнул Ястреб, наклоняясь, чтобы ее поцеловать. – Да и мой отец вот-вот должен прийти.

– Возможно, он уже здесь, – пробормотала Розалин, отвечая на поцелуи. Ее руки непроизвольно обняли мужа, и она тесно прижалась к нему.

Они вновь забыли обо всем на свете, охваченные ненасытной страстью.

Пока счастливые супруги предавались любви, их маленький сын оказался в центре внимания троих умиленных пожилых людей. Каждый корчил младенцу забавные гримасы, пытаясь развеселить и завоевать его расположение. В конце концов ребенок расхныкался, и Ленор пристыдила мужчин.

– Старые дураки! – укоризненно покачала она головой, взяв малыша на руки. – Напугали ребенка!

– Но и вы строили ему рожицы, – парировал Обри, норовя отобрать дитя у тещи.

Однако его опередил Линдон: взяв внука из цепких пальцев старухи, он положил его себе на колени и радостно воскликнул:

– Взгляните, он мне улыбнулся! Значит, я понравился ему больше всех.

– Старый осел, – фыркнула Ленор, – малыш радуется своей прабабушке!

– Дайте его мне, сейчас моя очередь подержать внука на руках, – проворчал Обри.

Вернувшись в гостиную, родители мальчика переглянулись.

– Они даже не заметили нашего отсутствия! – прошептала Розалин.

– Может, и не нужно их отвлекать? С нашей стороны это было бы невежливо, – покачал головой Ястреб. – А ты как считаешь, дорогая?

– Я настолько одичала в горах, что забыла все правила приличия, – улыбнулась Розалин. – Разумеется, не стоит им мешать, давай лучше вернемся в спальню.

– Ты читаешь мои мысли, – взял ее под локоть Ястреб. – Я должен тебе кое-что сообщить с глазу на глаз.

Они быстро поднялись на второй этаж и исчезли за дверью спальни, собираясь выйти оттуда не раньше завтрашнего утра…