Электронная библиотека » Кэрола Данн » » онлайн чтение - страница 1

Текст книги "Тайна зимнего сада"


  • Текст добавлен: 24 июля 2018, 20:40


Автор книги: Кэрола Данн


Жанр: Классические детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Кэрола Данн
Тайна зимнего сада
Роман

Carola Dunn

The winter garden mystery

© Carola Dunn, 1995

© Перевод. Н. Кудряшев, 2018

© Издание на русском языке AST Publishers, 2018

Глава 1

Видавший виды серебристо-серый двухместный «Свифт» возмущенно заскрежетал тормозами и, кашлянув выхлопом, остановился. Еще минуту достопочтенный[1]1
  Титул детей пэров и некоторых сановников в Британии. – Здесь и далее примеч. пер.


[Закрыть]
Филипп Петри посидел за рулем, склонив начинавшую лысеть голову: уж не послышались ли ему в ворчании мотора новые нотки? Ему очень хотелось залезть под капот, но Дэйзи ведь могла опоздать на поезд.

Филипп хмуро посмотрел на узкий домик с побеленными стенами, возвышавшийся по ту сторону дороги, за невысокой чугунной оградой. Что бы там ни говорила Дэйзи, богемный Челси – не лучшее место для проживания и работы двух девушек, тем более если у обеих есть семьи, готовые их приютить. Вот если бы ее брат унаследовал Фейракр, а не отдал жизнь за короля и отечество где-то под Ипром…

Однако сейчас шел 1923 год, со времени гибели Жервеза миновало уже пять с лишним лет. Нет смысла ворошить прошлое. Филипп не без усилия (ох уж эти длинные ноги) выбрался из-за руля, пересек улицу, узкий палисадничек с засохшими кустами и клумбой цветущих подснежников и аконитов, поднялся на крыльцо и позвонил в дверь.

Ему открыла Люси Фотрингэй. Высокая, с мальчишеской, но тем не менее соблазнительной фигурой, густыми темными волосами и глазами янтарного цвета, она приветствовала его обычной, чуть ироничной улыбкой. Филипп находил эту улыбку несколько зловещей, хотя не признался бы в этом даже под страхом смерти.

– Привет, Филипп. Заходи. Дэйзи уже в пальто облачается. Вот ее вещи. – Люси махнула в сторону груды сумок и чемоданов в углу крошечной прихожей.

– Угу. Что ж, пойду грузить их в свою тачку.

– Поосторожнее с моим фотоаппаратом. – Она подошла к ведущей на второй этаж лестнице и подняла голову: – Дэйзи, Филипп приехал.

– Кр-р-расота! Я мигом.

Филипп сунул потрепанную сумочку и тяжелый саквояж от Гладстона в багажник и вернулся в прихожую как раз в тот момент, когда туда спустилась Дэйзи.

Темно-зеленое твидовое пальто до колен не могло скрыть от взгляда ее не слишком вписывающиеся в требования моды ноги в чулках телесного цвета. Изумрудно-зеленая, игриво сбитая набок шляпка-клош обрамляла круглое, жизнерадостное лицо с улыбающимися голубыми глазами. Губы, тоже далекие от общепринятого канона красоты, были накрашены вызывающе ярко, знакомые Филиппу с детства веснушки скрылись под толстым слоем пудры, и все равно она оставалась той же старой доброй Дэйзи. Ничего зловещего – ни капли.

– Как жизнь, дорогуша?

– Привет, Фил. Чертовски мило с твоей стороны меня подбросить. – Она взяла из груды вещей фотоаппарат в кожаном футляре. – Возьмешь пишущую машинку? Она считается портативной, но весит добрую тонну.

– Идет. И штатив. Это все?

– Похоже, так. – Дэйзи повернулась к Люси и чмокнула воздух в непосредственной близости от ее щеки, как обычно делают женщины, чтобы не смазать помаду. – Пока, подруга.

– Счастливо, дорогая. Надеюсь, Окклз-Холл окажется достоин твоего пера, а ты сама хоть немного развеешься.

Они вышли на улицу, и Филипп положил машинку и штатив в багажник.

– Кстати, Фил, – заявила Дэйзи, когда он отворил ей дверцу, – постарайся не слишком гнать, а то у меня шляпка слетит. Представляешь, едва держится, как бы я под ней ни закручивала волосы.

– Хочешь, подниму крышу?

– Не надо. Такая хорошая погода для февраля.

Втискиваясь за руль, Филипп косился на выбившиеся из-под шляпки завитки темно-медовых волос.

– Почему ты их просто не подстрижешь покороче?

– Хотела бы, – сокрушенно вздохнула Дэйзи. – Но длинные волосы – это мой последний рубеж в попытках угодить маме.

– Ты гораздо больше угодила бы ей, живя с ней в Дувр-Хаусе.

– Чтобы она сводила меня с ума? Давай не будем собачиться еще и из-за этого.

– Извини, дорогуша. Больше не буду.

Он повернул ключ зажигания и прислушался к шуму старого движка. Нет, пожалуй, вибраций не больше обычного, решил он даже чуть разочарованно. Сражения с бездушной машинерией в конце концов тоже относятся к житейским радостям. Он врубил передачу, и «Свифт» плавно отчалил от тротуара.

– Как дела в Сити?

– В рамках приличия, – отмахнулся Филипп от скучной темы. – Скажи лучше, что это за место, о котором ты собираешься писать.

– Окклз-Холл, это в Чешире. Дом из числа черно-белых тюдоровских особняков, очень живописный.

– Кто там живет?

– Я выбила приглашение у девицы, с которой училась в школе, Бобби Парслоу. Она из этаких истово спортивных девушек. Ее отец – баронет, а мать приходится сестрой лорду Деламэру.

– Уж не леди ли Валерия Парслоу?

– Ага. А ты что, с ней знаком?

– Ну, не лично. У мамы было с ней несколько сражений на Ривьере году в позапрошлом. Какая-то ерунда насчет бронирования номера с балконом на море. Сама понимаешь, насколько это болезненная тема. Если мне не изменяет память, поле боя осталось за леди Валерией.

– Уж наверное. Я слышала, у нее необоримая пробивная способность. Томми и Мэдж Пирсон познакомились с ней в прошлом году в Каннах. С ней был сын, чертовски привлекательный блондин, если верить Мэдж, только они мало общались. Мать держит его на коротком поводке, и Томми показалось, она боится, как бы тот не нашел себе жену, ускользнув таким образом из-под ее каблука.

– Послушать тебя, жутковатая семейка. Слушай, дорогуша, а тебе так уж обязательно туда ехать? – с надеждой в голосе спросил Филипп.

– Надо. Мой редактор в «Городе и селе» роет копытом в ожидании новой статьи. Сам понимаешь, история про Вентуотер-Корт имела большой успех, пусть даже я не могла рассказать обо всем, что там произошло.

Он застонал:

– И не напоминай! А теперь ты снова собралась в гости к другой компании не от мира сего.

– Так это всего на несколько дней, – возразила Дэйзи с присущим ей оптимизмом. Впрочем, тут же, спохватившись, она постаралась успокоить Филиппа: – Да ты не переживай: молния дважды в одно место не бьет.

По приезде на Юстонский вокзал Филипп отловил носильщика, и они вошли в угрюмую, кишевшую людьми пещеру вокзала. Дэйзи заняла очередь в билетную кассу, Филипп стал рядом и услышал, как она просит у кассира билет в вагон второго класса.

– Эй, послушай, – спохватился он, вынимая бумажник. – Тебе нельзя вторым! – и, несмотря на ее возражения, доплатил разницу в стоимости между вторым и первым классом. Обедать придется не в «Пикадилли-грилл», а в «Лайонз-корнер», но Жервез ожидал бы от него такого. Только позволь этой молодой особе ехать вторым классом – и кто знает, с какими психами ей там придется общаться. Дэйзи, увы, не слишком придавала значение своему положению в обществе.

С носильщиком в арьергарде они направились к нужному перрону.

– Мисс Дальримпл!

Услышав свое имя, Дэйзи просияла.

– Мистер Флетчер! – с улыбкой оглянулась она. – Филипп, ты же помнишь старшего инспектора Флетчера?

Филипп насупился. Он очень даже хорошо помнил полицейского – особенно как тот допрашивал его в Вентуотере. Легко ли забыть эти грозные черные брови над серыми глазами, взгляд которых пронизывал насквозь, притом что лицо оставалось невозмутимым? Одного этого сочетания уже хватало, чтобы собеседник ощущал себя неоперившимся дурачком. Во имя всего святого, что здесь делает этот тип?

Надо признать, вид тот имел вполне достойный джентльмена: темный костюм, плащ и мягкая фетровая шляпа вроде той, что красовалась на голове у самого Филиппа. Но все равно этот тип и в штатском оставался натуральным полисменом. Впрочем, что бы он здесь ни делал, к достопочтенной Дэйзи Дальримпл это не имело отношения, иначе она вряд ли бы ему так обрадовалась. Вот что выходит, если позволять уважаемым лицам женского пола заниматься писательством и прочей подобной чепухой!

Филипп холодно кивнул.

Сыщик изогнул губы в ехидной улыбке и снова повернулся к Дэйзи.

– Рад, что успел вас поймать. Мне надо бежать, но прежде вот… вам на дорогу. – Он протянул ей коробку шоколадных конфет.

– Алек… мистер Флетчер, как мило с вашей стороны! Сейчас же поддамся искушению, и от них ничего не останется еще до пересадки в Крю.

Нет, вы слышали – Алек! В угрюмом молчании Филипп проводил Дэйзи к вагону, поборов острое желание украсить холеную щеку невежды отпечатком своей пятерни.

– Бодрее, дружище! – ослепительно улыбнулась ему Дэйзи, высунувшись из окна. – В этом случае Люси с тобой, наверное, была бы солидарна… но, согласись, иногда полезно иметь в союзниках полицейского. Спасибо за то, что подбросил. До встречи!

– До встречи, – мрачно отозвался Филипп.


Сидя рядом с обветренным возницей, забиравшим ее от станции, Дэйзи оглядывалась по сторонам. По обе стороны дороги тянулись каменные изгороди, а за ними виднелись зеленые луга Чешира. На свежей травке паслись круглобокие, упитанные коровы. Там и здесь из рощиц торчали шпили сельских церквей. Несмотря на пасмурное небо, воздух казался по-весеннему мягким, а в живых изгородях вспыхивал золотыми пятнами чистотел.

Понурая кляча не слишком спешно цокала копытами без особых понуканий со стороны ее хозяина. Тэд Рупер, как он представился, с готовностью выкладывал Дэйзи все подробности своей семейной жизни. Больше всего он гордился старшим внуком, который научился водить «ну, этот, как его, грузовой автомобиль» и теперь на регулярной основе возил товары из Манчестера в Лондон.

Дэйзи не удивлялась тому, что незнакомые люди запросто открывают ей душу. По неизвестной ей причине такое происходило уже далеко не в первый раз. Сама же она, подавая вовремя полные восхищения или сочувствия реплики, откладывала разные мелочи в памяти – пусть полежат там до того дня, когда она наконец выкроит время, чтобы заняться романом. Ну, на худой конец, повестью.

В писательском ремесле все пригодится.

Дорога обогнула лишенную листьев рощицу, и перед ними вдруг протянулась деревенская улица.

– Окклсуич, – объявил Тэд Рупер. – А вон, гляньте, на холме виднеется. Это Окклз-Холл самый и есть.

Склон был пологий – наверное, круче в Чешире и не бывает. По обе стороны тянулись одинаковые изгороди из белого штакетника, за ними – одинаковые палисадники с клумбами, а уже за палисадниками – одинаковые же, стоящие попарно домики. Все производило впечатление аккуратного, ухоженного: на клумбах проклевывались из рыхлой земли цветущие подснежники и зеленые стрелки тюльпанов, на фоне выбеленных стен темнели покрашенные в черный цвет брусья деревянного фахверка, окна сияли чистотой. На крышах из плитняка не виднелось ни пятнышка мха. Даже дым из одинаковых труб, как вышколенный, поднимался к небу одинаковыми серо-голубыми шлейфами.

– Ох, мистер Рупер! – спохватилась Дэйзи. – Вы не остановитесь на пару минут? Этот вид просто просится на фотографию, а как знать, может, все остальное время будет идти дождь.

– Тпру, Горячка! – Совершенно не соответствовавшая этому прозвищу кляча послушно остановилась. – Снимайте сколько душе угодно, мисс. Это у нас то, что называется «образцовая деревня», – объяснил возница. – Тому уже сто, может, сто пятьдесят лет, как тогдашний лорд всю деревню под корешок снес, а на ее месте эту выстроил.

– Ага, я видела похожую в Дорсете, – кивнула Дэйзи, выбираясь из двуколки и поворачиваясь, чтобы взять аппарат и штатив. – Но эта даже красивее. И такая ухоженная.

– Это вам свезло, мисс, что вы не видели Окклсуича до того, как сюда приехала леди Валерия. Она да ее деньги. Прежде-то и село, и Холл так себе смотрелись. А подумать, так и семья ихняя тоже. – Тэд Рупер от души рассмеялся и почти сразу же умолк, будто спохватившись. – Только не думайте, я про сэра Рэджинальда слова дурного не скажу. И то сказать, настоящий джентльмен, хотя и под каблуком у их светлости. Уж ежели у них в доме кто и ходит в штанах, так это ихняя светлость.

– Значит, это леди Валерия привела село и усадьбу в порядок? – уточнила Дэйзи, устанавливая камеру на треногий штатив. Церковь из розоватого песчаника послужит хорошей вертикалью, решила она и перенесла штатив с фотоаппаратом на противоположную сторону улицы.

– Ага, она их живо построила. Теперь это главная ихней светлости гордость. Не считая мастера Себастьяна, само собой. Поглядите – перед домами никакой капусты, даже брюссельской, только цветы. Никому из наших и в голову не придет ей перечить, да и в семье ихней тоже.

– Это почему же?

– Вот приедете, мисс, – сами увидите, – заверил ее Тэд Рупер. – Еще как увидите.

Дэйзи сделала несколько снимков. После того как ее фотографии из Вентуотер-Корта оказались такими удачными, она поверила в свой талант фотографа, но береженого бог бережет. В конце концов она удовлетворенно убрала аппарат и штатив обратно в повозку и полезла на свое место. Лошадь двинулась вперед, не дожидаясь ленивого оклика Тэда Рупера.

Сразу за церковью, только на противоположной стороне улицы стоял дом, внешностью повторявший деревенские постройки, но крупнее. Вывеска над входом гласила: «Гостиница „Чеширский сыр“». Рисунок под надписью заставил Дэйзи улыбнуться: на нем была изображена огромная голова оранжевого сыра, из дырки которого с опаской косилась на довольно ухмылявшегося кота серая мышка.

– Фред Чивер, трактирщик наш, хотел сменить название на «Чеширского Кота», – поведал Тэд. – Да только леди не позволила. Сказала, как был «сыр», так и будет. Только картинка от той задумки и осталась. Ее художник один, вроде как с Уэльса, намалевал, покуда здесь на пару дней останавливался.

– Мне нравится. – Тут Дэйзи заметила пожилого мужчину, дремавшего на лавочке у входа. У ног мужчины сидела такая же сонная собака. Только теперь до девушки дошло, что это первый человек, которого она встретила в Окклсуиче. – А где все? – поинтересовалась она.

– В Уитбери, мисс. День нынче рыночный. Уж женщины так точно почти все там, с первым же автобусом отчалили. А что до детишек, так те в школе – вон, аккурат за Святым Дунстаном, рядом с домом викария. – Тэд бросил взгляд на церковные часы. – Вот как раз урок закончится, да и автобус из Уитбери на подходе. Это мы со старушкой Горячкой ездим по старинке, – добавил он с сокрушенным вздохом. – Когда бы не ихняя светлость, давно бы уж в отставку вышли, да только они не желают, чтоб в Окклсуиче были какие машины окромя ихней. Портят пейзаж. Даже автобус дальше околицы не пускают.

– Похоже, леди Валерия привыкла, чтобы все было как ей нравится, – заметила Дэйзи.

– Ага, в точности так, – согласился Тэд Рупер.

За «Чеширским сыром» улица забирала вправо. Надпись с завитушками над дверью одного из домиков гласила: «СЕЛЬСКАЯ ЛАВКА И ОТДЕЛЕНИЕ ПОЧТЫ»; над следующей дверью виднелась вывеска «ПОЛИЦИЯ». Указатель за домом приглашал всех пройти по усыпанной гравием дорожке к залу для собраний, которого, однако, не было видно за деревьями. Похоже, этими заведениями общественный центр Окклсуича и ограничивался.

Еще ста ярдами дальше улица утыкалась в поперечный проезд, вдоль которого тянулась высокая стена из того же розоватого песчаника. Горячка не спеша потянула двуколку вверх вдоль стены, в которой виднелась белая железная калитка.

– А где главный въезд? – спросила Дэйзи.

– Направо и еще с четверть мили.

Дэйзи повернула голову в указанном направлении и ахнула от открывшегося ей зрелища.

– Ух ты, жуть какая!

Крайний дом явно принадлежал сельскому кузнецу, проживавшему на втором этаже, прямо над кузницей. Вместо палисадника с клумбами на мощеном дворике возвышались груды ржавого железного хлама. Погнутые подковы и лемехи, сломанные кроватные рамы, старомодные кухонные плиты и котлы, не говоря уже о бесчисленных автомобильных деталях – все это громоздилось бесформенными горами, доходящими аж до подоконников второго этажа.

– Стэн Мосс, кузнец наш, задумал открыть бензоколонку, – с ухмылкой пояснил Тэд Рупер. – А ихняя светлость, само собой, и слышать об этом не пожелали. Это, понимаете, портило бы, как его, пат… патриархальный пейзаж. Ну, Стэн и устроил ей в ответ. Нынче-то еще ничего, он часть оприходовал. И все задарма, заметьте.

– И что, леди Валерия это так и оставила?

– Ну, не без боя. Поди, уж третий год пошел, как они сражаются. Она даже нанимала чужаков, чтоб те все это добро повывезли, да только он их расшугал. Потом она их обратно пригнала, а с ними пару копов, когда он по делам в Нантвич отъехал. Так провалиться мне на этом месте, ежели он не вернулся с полной подводой нового хлама, словно наперед знал, что она затеяла.

– Нашла коса на камень, – заключила Дэйзи.

– Стэна нашего так просто не задвинешь, – согласился Тэд Рупер. – Завсегда был мужиком скандальным, а как меньшая его, Грейси, ноги сделала, у него и вовсе характер испортился. Разом остался без ее заработка и без рук по хозяйству.

– Грейси?

– Дочурка его. Сбежала с одним из торговцев заезжих, тому уже скоро два месяца будет. Да только поверьте моим словам, мало кто ее за это осудит. Молоденькая, хорошенькая, ей бы жить да веселиться, а тут как с работы вернешься – она горничной в Холле работала, – так гни спину на Стэна, а он еще и выручку ее до последнего пенни забирал… Господи боже, никак ихняя светлость идут – поедемте-ка скорее.

Он хлопнул вожжами, послав Горячку рысью. Оглянувшись, Дэйзи увидела, как из калитки решительным шагом вышла дама в коричневом платье и охотничьей шляпе с фазаньим пером; за ней бежал пятнистый пойнтер. Леди Валерия размахивала тяжелой тростью с медным набалдашником.

Не глядя по сторонам, она пересекла дорогу, протиснулась между грудами металлолома Стэна Мосса и забарабанила тростью в его дверь.

Дальнейшее скрыли от Дэйзи деревья, но даже сквозь цокот копыт Горячки до нее донеслись два раздраженных голоса, явно повышавшие тон с каждой секундой.

– Ох, снова-здорово, – вздохнул Тэд.

Первая встреча с леди Валерией не слишком ободряла. Когда несколько минут спустя привратник распахнул перед ними кованые чугунные ворота Окклз-Холла, Дэйзи невольно поежилась.

Глава 2

Восточный фасад Окклз-Холла оказался потрясающим. Окрашенные в черный цвет деревянные детали складывались в шевроны, шестигранники, ромбы, розетки и гребни, явно декоративные, а не играющие какую-либо структурную роль. Каждый из трех верхних этажей чуть выступал над предыдущим. По оси фасада красовалась большая сквозная арка, перекрывавшие ее массивные деревянные балки искривились от возраста. Неширокий каменный мост перекидывался через остатки оборонительного рва, в гладкой воде которого, как в зеркале, эффектно отражалось все здание.

Дэйзи с сожалением решила, что света для фотографии слишком мало. Более того, на поверхности воды начали разбегаться круги от первых дождевых капель, портившие отражение. Так что, каким бы неуютным ни оказалось проживание под одной крышей с леди Валерией, Дэйзи явно предстояло оставаться здесь до тех пор, пока погода не позволит сделать хорошие снимки.

Горячка протащила двуколку через мост и со вздохом облегчения остановилась под аркой – в самом центре полутемного туннеля, в который едва попадали остатки дневного света.

Оглядевшись по сторонам, Дэйзи увидела в расположенной ближе к ней стене тяжелую, окованную железом дверь. Повесив на плечо драгоценную фотокамеру Люси, она спрыгнула на землю и направилась к двери. Из отверстия в дверной раме свешивался шнур звонка с тяжелой старомодной ручкой, на самой двери красовался еще более тяжелый чугунный молоток в форме оскаленной морды мастифа. По опыту Дэйзи знала, что попытка подергать за шнур может обернуться вывихнутым плечом, поэтому предпочла мастифа, которым и выбила по двери гулкую дробь.

Пока Тэд разгружал ее багаж, она успела попудрить носик. Никаких признаков жизни в доме пока не наблюдалось. Дэйзи расплатилась с Тэдом и совсем было собралась уже попросить его подергать за шнур, но тут дверь наконец с абсолютно готическим скрипом отворилась.

Дворецкий оказался долговязым субъектом с покатыми плечами и редеющими седыми волосами. По виду его можно было предположить, что стиплер, на которого он поставил последние полкроны в Гудвуде, сошел сразу после старта.

– Мисс Дальримпл? – спросил он голосом, в котором явственно сквозило отчаяние.

– Да, я мисс Дальримпл, – подтвердила Дэйзи и решительно переступила порог. Прихожая оказалась маленькой, обшитой деревянными панелями и освещенной газом.

– Меня зовут Моуди, мисс. Прошу вас, сюда.

Следуя за ним по анфиладе почти одинаковых помещений, Дэйзи надеялась, что настроение у него случается и лучше нынешнего.

В конце концов они прибыли в очередную обшитую деревянными панелями комнату, которая оказалась больше предыдущих. Потолок, впрочем, нависал так же низко, зато свет в нее попадал еще и из расположенных на противоположной стене окон. Пейзажа за ними Дэйзи не видела: на улице сгущались сумерки, а мелкие стекла в частых переплетах заливал дождь. Поэтому ей ничего не оставалось, как только оглядываться по сторонам. В трех остальных стенах окон не было, зато имелись множество дверей и проходы по меньшей мере на три лестницы. Простенки украшали портреты в тяжелых резных рамах. Вся мебель в помещении сводилась к нескольким стульям, спинки которых отличались столь замысловатой резьбой, что Дэйзи десять раз подумала бы, прежде чем сесть на такой.

– Длинная зала, мисс, – скорбно объявил Моуди. – А это миссис Твичел, она проводит вас в вашу комнату.

Экономка, жизнерадостная женщина средних лет в сером платье с кружевными воротником и манжетами, показалась Дэйзи значительно симпатичнее понурого дворецкого. Оживленно щебеча, она вела Дэйзи по узким лестницам.

– Мисс Роберта, верно, сокрушаться будут, что сами вас не встретили, мисс Дальримпл. Они как выехали покататься после ленча, так по сю пору не воротились – никак, заехали дальше, чем хотели. А ведь дождь, да и так темнеет уже. Ну, дождем-то мисс Роберту не напугать, да только к чаю могли бы и воротиться.

Они сворачивали за скругленные углы, поднимались и спускались по лестничным маршам, миновали анфилады бесконечных комнат, больших и маленьких, в деревянных панелях и с выбеленными стенами… Строители Тюдоровской эпохи, похоже, не подозревали о существовании таких помещений, как коридоры, а высоту потолка принимали абсолютно по своему усмотрению, в результате чего полы расположенных выше комнат находились на разных уровнях. Даже к двери отведенной Дэйзи комнаты, когда они до нее наконец добрались, пришлось подниматься по ступеням.

– Ой, я же ни за что не найду дороги обратно!

– Скоро привыкнете, мисс. А вот Грэг, горничная их светлости, – она вам и поможет, если что. И в желтую гостиную проводит к чаю, как соберетесь.

Грэг, коренастая, невысокая селянка, уже распаковала саквояж Дэйзи, каким-то волшебным образом оказавшийся в комнате раньше хозяйки. Она предложила погладить лучшее вечернее платье Дэйзи из нежно-розового шелка. Поддавшись, не иначе, обаянию гостьи, она даже призналась, что ей это будет в удовольствие.

– Их светлость модой не интересуется, а мисс Роберте от меня только и нужно, что почистить заляпанные бриджи или чулки для гольфа, – объяснила она.

Дэйзи это не удивило: она помнила Бобби по школе.

Над расположенной в углу фарфоровой раковиной она смыла дорожную грязь, потом привела в порядок пудру и помаду. Поправив прическу, она укрепила ее дополнительными шпильками. Возможно, все-таки стоит отрастить челку, подумала она, а может, и вовсе сменить прическу. Люси давно уже уговаривает ее сделать это, а у мамы и без того столько поводов понудить, что одним больше, одним меньше…

Джемпер из светло-голубого джерси все еще оставался вполне презентабельным, хотя и не соответствовал последней моде, как и платье чуть длиннее колен. Что ж, она хотела выглядеть не столько гламурно, сколько профессионально. В последний раз глянув на себя в зеркало, Дэйзи объявила, что готова проследовать в желтую гостиную.

Двое джентльменов поднялись, когда она вошла в гостиную, но Дэйзи смотрела только на одного. Данное Мэдж описание Себастьяна Парслоу как красивого молодого человека никак не подготовило ее к тому, что она увидела.

Лет двадцати двух – двадцати трех, он был высок, плечист, с узкими бедрами и длинными ногами. Пышная волнистая шевелюра имела цвет золотой кукурузы. Ярко-синие глаза обрамляли невероятно темные ресницы, нос и рот словно вышли из-под резца искусного скульптора; квадратный подбородок чуть выступал вперед. Ни дать ни взять английский Адонис!

Дэйзи мгновенно пожалела, что не переоделась в вечернее платье из золотистого шифона.

– Мисс Дальримпл, как дела? Меня зовут Себастьян Парслоу, – голос его звучал сочным баритоном, а двигался он, как оказалось, когда он сделал несколько шагов навстречу Дэйзи для рукопожатия, с легкой грацией атлета. От него явно не укрылось ее потрясенное восхищение. – Простите, что семья встречает вас в столь неполном составе. Познакомьтесь, это Бен Гудмэн.

– Секретарь сэра Рэджинальда, – голос Бена Гудмэна прозвучал сухо, негромко. – Как поживаете, мисс Дальримпл?

Дэйзи оторвала-таки взгляд от Адониса и перевела его на худощавого темноволосого мужчину. Ей понравилось то, что мистер Парслоу не стал делать акцента на разнице статусов Бена Гудмэна и его собственного. На вид она дала бы секретарю лет тридцать пять. Его узкое, бледное лицо женщины признали бы некрасивым, почти уродливым, и все же оно обладало странной привлекательностью.

– Приятно познакомиться, мистер Гудмэн. – Она протянула ему руку.

При ходьбе он заметно прихрамывал. Дэйзи разом скинула с его предполагаемого возраста десяток лет, заменив их ранением на фронте. Улыбка сделала Бена еще привлекательнее – к уголкам его глаз и губ сбежались симпатичные морщинки.

– Полагаю, вы созрели для чая после бесконечного путешествия, – предположил он. – Я попросил Моуди подать его сразу, как вы спуститесь.

– От чая не откажусь, хотя поездка вышла не такая и ужасная, – спасибо купе первого класса и коробке шоколадных конфет. – По крайней мере не пришлось делать пересадку в Бирмингеме, только в Крю. И дорога от станции мне понравилась. Тэд Рупер рассказал мне все про Окклсуич.

На безукоризненно правильное лицо мистера Парслоу легла тень огорчения.

– Нам стоило бы послать за вами «Даймлер», – произнес он извиняющимся тоном. – Ну, или по крайней мере «Моррис». Но…

– Дэйзи! – Бобби Парслоу вихрем ворвалась в помещение и швырнула шляпу на ближайший к ней стул. Одежду ее составляли мокрые куртка и бриджи для верховой езды; башмаки, перемазанные глиной, оставляли следы на ковре. – Как же здорово тебя видеть!

Внешность мисс Роберты Парслоу не оставляла сомнений в ее родстве с Себастьяном, но и только. Широкие плечи, уместные для мужчины, у женщины смотрелись гротескно. Коренастая фигура резко контрастировала с элегантностью брата. Прямые волосы соломенного цвета были коротко острижены. Квадратное лицо казалось смазанным подобием его лица, словно художник положил портрет лицевой стороной вниз, не дождавшись, пока высохнет краска. Даже глаза, тоже синие, уступали Себастьяну интенсивностью цвета, а уж ресницы и вовсе сливались по цвету с кожей.

Впрочем, Дэйзи она радовалась совершенно искренне.

– Мне очень жаль, что я так опоздала. Собиралась на станцию и обратно до чая, но Рейни потеряла подкову. Познакомилась уже с мамой?

– Нет еще, – призналась Дэйзи. – Но видела… – Тут она замолчала, потому что горничная подала чай.

– О! Шикарно! – вскричала Бобби. – Нальете мне, Бен? Я устала как собака и расплескаю всю эту бурду. Сандвич хочешь? – Она протянула Дэйзи блюдо, не забыв при этом взять себе несколько хрустящих треугольничков, и уселась на стул.

Мистер Гудмэн поинтересовался, как Дэйзи пьет чай – с молоком или лимоном, с сахаром или без, и Себастьян протянул ей чашку.

– Мать пошла в деревню объяснить мистеру Лейку, где он напортачил во вчерашней проповеди, – объяснил он сестре. – Но ты же знаешь, она не может пройти мимо кузницы, не поскандалив со Стэном Моссом, иначе она бы уже вернулась. Рано или поздно они подерутся… даже странно, что этого до сих пор не случилось.

– Мрак! Этак он завтра откажется подковывать мне Рейни.

– Вы подковываете лошадей в деревне? – спросила Дэйзи.

– Да. Кузня у Мосса просто мрак, да и характер у него не сахар, но лучше его в наших краях кузнеца нет, а уж с машинами он вообще гениально управляется. Жаль только, что мама не выбрала другого дня, чтобы с ним поцапаться. И все равно, хорошо, что ее нет дома, – честно призналась Бобби с набитым сандвичами ртом. – Я боялась, Дэйзи, что не успею тебя предупредить.

– Меня? Предупредить? – Дэйзи мгновенно стало не по себе.

– Насчет мамы. Эй, Бен, это не фруктовый ли бисквит? Будьте лапочкой, отрежьте мне кусок побольше. Видишь ли, Дэйзи, боюсь, она не особенно обрадовалась твоему приезду.

– Дорогая, тебе стоило бы меня уведомить. Я не могу писать про Окклз-Холл без ее разрешения.

– На этот счет можете не беспокоиться, – ободряюще улыбнулся Бен Гудмэн. – Леди Валерия рада тому, что Холл получит общественное признание, которого он, несомненно, достоин.

– Тогда что же?…

– Бобби немного поторопилась. – Себастьян чуть поморщился. – Она пригласила вас, не испросив на то материнского согласия, а это здесь приравнивается к смертному греху.

– Твое письмо пришло, когда мама с Себастьяном загорали на Антибах, – виновато пробормотала Бобби. – А по части просительных писем я не сильна. И Бена не хотела просить, потому что он тогда плохо себя чувствовал. Это все простудное заклятие, помните, Бен? Вас чуть не наизнанку выворачивало от кашля.

Мистер Гудмэн немного покраснел.

– Горчичный газ, – объяснил он Дэйзи. – Мне не хотелось бы, чтобы вы подумали, что попали в дом, где болеют чахоткой.

Дэйзи кивнула, постаравшись вложить в свой взгляд как можно больше сочувствия. Чего тут еще скажешь. Со времен Большой войны в Англии было полным-полно молодых людей с искалеченными легкими. И еще неизвестно, кому повезло больше: им или тем, кто, подобно Жервезу и Майклу, остался лежать во Фландрии.

– Мать отказалась взять Бена с нами на Ривьеру, – сказал Себастьян, сжав губы, словно от с трудом скрываемой злости. Потом он пожал плечами. – Если она приняла решение, с ней бесполезно спорить.

– Абсолютно бесполезно, – подтвердила Бобби. – Вот потому я спросила насчет приглашения Дэйзи папу, а не стала рисковать получить бесповоротный отказ от мамы. Папа решил, что идея замечательная. А где он, кстати?

– Сэр Рэджинальд еще не вернулся с фермы, – ответил мистер Гудмэн.

– Бедный папочка. Боюсь, его ожидает еще один скандал в связи с приездом Дэйзи.

– Я не хочу быть яблоком раздора… – Как бы неуютно ни ощущала себя Дэйзи, голова ее лихорадочно работала. Интересно, сумеет ли она быстро-быстро отыскать другой особняк для статьи? Если не получится ничего другого, она всегда может воззвать к кузену Эдгару и Джеральдине. Ее родной дом, Фэйракр, и вполовину не так живописен, как Окклз-Холл, но в шторм любой порт сгодится. – Наверное, – поспешно предложила она, забыв про свою профессиональную гордость, – мне лучше уехать. Завтра же, с утра.


Страницы книги >> 1 2 3 4 5 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации