Текст книги "Лицом к лицу"

Буквально час назад она задавала себе вопрос, любит ли Рива. И тогда решила, что любит, но недостаточно сильно. Дженни посмотрела на высветившуюся на экране фотографию и подумала:

«Вот Рив меня любит. Я обошлась с ним грубо, я не простила, а он все равно любит меня».

И вдруг осознала, что голос Рива на радио ничего не значил. Он был любовью всей ее жизни. Он не задабривал ее мелкими подарками, вроде пончика или цветочка. Он верил ей. Он был как каменная стена, за которой можно было спрятаться. Она ответила на звонок.

– Рив?

– Мне звонила Сара-Шарлотта, – быстро заговорил он. – Что происходит? Кто этот парень? Ты в порядке? Мне надо кого-то убить?

«О боже, – подумала она, – Рив! Ты всегда был моей опорой в непростые времена. И сейчас снова могу на тебя положиться».

– Пожалуйста, продолжай говорить, – произнесла она в трубку. – Мне надо слышать твой голос.

Полились слезы, которые она так долго сдерживала. Она повернула телефон микрофоном от себя, чтобы Рив не слышал, как она плачет, а лицо закрыла локтем, чтобы ее лица не видели окружающие.

– Какой-то козел за тобой ухаживал, чтобы разнюхать информацию для писаки? – кричал Рив. – И он пользуется двумя именами: Майкл для тебя и Мик для Сары-Шарлотты?

– Ты знал, что планируется книга? – тихо спросила она.

– Да все об этом знают. Мы все получили письма. И все знали, что ты не хотела бы, чтобы кто-то с ним сотрудничал. Никто этого и не делал.

Тут она вспомнила слова Майкла, что не все члены семьи захотели сотрудничать. Значит, кто-то все-таки согласился.

– Ты где? – спросил Рив.

– На железнодорожной станции. Я не знаю, что делать дальше. Сначала ты меня предал, потом я влюбилась, и вот теперь меня снова предали.

– Дженни, перестань. Не будем сейчас вспоминать о самой большой ошибке, которую я сделал в жизни. Мне казалось, ты меня вроде бы простила. Слушай, садись на самолет и прилетай ко мне. На выходные.

– Не могу.

– Можешь! Я уже у компа и покупаю тебе билет. Ты находишься совсем рядом с местом, где тебя подберет лимузин, чтобы доставить в аэропорт. Езжай к нему на такси или просто дойди пешком. Лимузин я закажу. Так… есть рейс в семь сорок из аэропорта Кеннеди в Шарлотт. Я взял тебе место у прохода.

– Но у меня даже зубной щетки нет!

– Ты летишь в Шарлотт, штат Северная Каролина. Это все-таки не Антарктида. Здесь есть магазины. Единственное, что тебе нужно, это удостоверение личности, чтобы тебя пустили в самолет. Ты уже идешь к лимузину? Давай поторапливайся.

– Зачем ты хочешь, чтобы я приехала?

– Потому что я тебя люблю. Всегда любил и буду любить.

Дженни подошла к остановке такси.

– Не отключайся, – попросила она.

– Не буду.

– Рив, я не поеду на лимузине.

– Дженни, я тебя умоляю! Я не хочу, чтобы ты без меня плакала.

– Я прилечу, но не хочу ехать на лимузине – он слишком медленный. Я поеду на такси. У меня есть деньги.

Тут ее осенило: почему она не обратила внимания на то, что, когда была с Майклом, постоянно пыталась стать другим человеком? Человеком, чья душа не пострадала от ужасной трагедии?

Девушка села в такси.

– В аэропорт Джона Кеннеди, – сказала она и, чтобы уверить водителя, что у нее есть деньги, показала их.

– Дженни, приезжай быстрее, – попросил Рив.

– Тебе не придется долго ждать, – заверила она.

Дженни распустила волосы. Больше никаких глупых заколок и резинок. Потом сняла купленные в аптеке очки. Два года она скрывала настоящую Дженни Джонсон. Девушка помотала головой, и волосы распушились. После сделала селфи и написала:

«Хо-хо-хо, Дженни».

Четвертый элемент пазла похитительницы

После событий в Нью-Джерси и Коннектикуте женщина, которую раньше звали Ханной, металась с одного места на другое, пытаясь найти бывших членов секты. Но многие переехали, и найти их оказалось невозможно. Некоторое время ездила на поезде. Ей нравилось смотреть в окно, и она была бы не против кататься так всю жизнь. Главное – чтобы кто-то вел.

Но путешествие закончилось, и Ханна оказалась на Восточном побережье. Тот день, когда она похитила девочку в Нью-Джерси, казался таким же далеким, как начальная школа.

В Калифорнии погода была лучше, но одиночество ощущалось острее.

Как люди находили друзей, тех, с кем ели, общались и смеялись?

Неважно.

Отец отправлял деньги на абонентский ящик Тиффани Спратт. В Боулдере Ханна будет не единственной, кто катается на лыжах, бродит по горам, посещает пару занятий в неделю и получает деньги, которые ей присылают издалека. Правда, она не планировала кататься на лыжах, бродить по горам и посещать занятия. Так чем же заниматься? У нее теперь есть деньги, поэтому можно что-нибудь придумать.

Ханна поехала в Колорадо, поближе к абонентскому ящику.

Он словно якорь привязал ее к миру. В ящике скапливалась масса разной бесполезной корреспонденции: реклама, письма с просьбой оказать денежную помощь, бесплатные газеты и даже кредитные карты. Правда, все они не работали. Женщина внимательно просматривала письма в поисках единственного нужного.

А вот и чек.

Конверт был помятым, но внутри была заветная бумажка.

Она направилась в банк и показала водительские права Тиффани Спратт.

Но денег не выдали.

В конце концов пришлось открыть счет и некоторое время ждать, что его одобрят. Только после этого она смогла получить наличные. Сотрудники банка настояли на том, чтобы она оставила часть денег на счете. Кроме того, банк брал определенную комиссию за их выдачу.

Какая мерзкая система эксплуатации!

Потом Ханна поняла, что денег, которые выплачивает Фрэнк, недостаточно для нормальной жизни.

Их было очень мало, даже чтобы жить бедно!

Фрэнк наверняка тратил массу денег на ту девочку. А кто будет оплачивать ее счета? Работать – точно не выход. Она не может работать, она слишком хрупкая.

Перед отъездом из Коннектикута женщина заставила себя обнять и поцеловать маленькую девочку, как делают настоящие матери. Садясь в угнанный автомобиль, Ханна услышала слова Миранды:

– Фрэнк, надо ехать в магазин. Нужны пижама, пластиковый стаканчик и детское кресло для автомобиля…

Родители тратили деньги на какую-то неизвестную девочку, а ей давали очень мало, хотя именно Ханна была их настоящей дочерью!

Она ненавидела мать и отца и часто размышляла, нашла ли их полиция, посадили ли в тюрьму за кражу ребенка. Потом до нее дошло, что, если те окажутся в тюрьме, она перестанет получать деньги.

Но с другой стороны, если их посадят, может, вообще все деньги достанутся ей?

Однако Ханна не читала газет и не смотрела новости, поэтому не знала, как сложилась судьба родителей.

У нее не было никакого желания с ними общаться, но выхода не оказалось, единственным способом связи с Мирандой и Фрэнком был телефон. Она решила набрать из автомата в фойе студенческого общежития.

Если полиция не арестовала родителей, она потребует деньги, угрожая, что заберет девочку.

А если их посадили в тюрьму, никто все равно не сможет ее найти – звонила она из автомата, которым могли пользоваться сотни людей.

Женщина положила монеты в щель монетоприемника и набрала номер, который, как ни странно, помнила, несмотря на то, что прошло так много лет. Но телефон Миранды и Фрэнка Джейвенсен был отключен.

IV

Самым успешным членом семьи Спринг (и одновременно тем, кого остальные любили меньше всего) был Брендан. В первую очередь он думал о спорте, все остальное уходило на второй план. А точнее, думал не о спорте вообще, а о собственных успехах в нем. И мечтал, что ему предложат стипендию лучшие колледжи страны, оплатят авиабилеты, чтобы он мог осмотреть кампусы, будут носиться с ним, как с будущей знаменитостью в мире спорта. В школе Брендан не обращал никакого внимания на учебу. Его оценки были плохими, ну и что из того? Он станет звездой баскетбольных площадок.

Парень мечтал, что у него будут брать интервью на телевидении и представлять в виде новой легенды баскетбола. Он скромно потупит взор, но будет настолько известным, что бренд спортивной обуви назовет в честь него серию кроссовок.

Бойфренд пропавшей сестры Рив окончил колледж и получил хорошую работу на кабельном спортивном телевизионном канале ESPN. Брендан мечтал, что тот будет умолять его дать интервью их каналу. «Это поможет моей карьере», – так скажет Рив.

Когда в семье снова появилась Дженни, это не произвело на одного из близнецов никакого впечатления. Сестра не чувствовала себя счастливой и снова вернулась в семью родителей похитительницы. Эти события также остались для него практически незамеченными. Исчезнувшая и вновь появившаяся Джен Спринг была всего лишь своенравной девчонкой, из-за присутствия которой очередь в единственный туалет в доме только увеличилась. Она даже не хотела, чтобы ее называли настоящим именем, предпочитая «Дженни». Сестрица снова исчезла до того, как Брендан успел обратить внимание на ее появление. Мысленно он называл ее начальной буквой имени «Д».

Стивен, Джоди и Брайан начали навещать ее в Коннектикуте и даже подружились с «родителями» Мирандой и Фрэнком, а также с бойфрендом Ривом. Брендану же было совершенно не до них.

После ее появления семья Спринг смогла переехать из старого дома, чего до этого не делала, надеясь, что пропавшая девочка вспомнит адрес. Та действительно вспомнила и вернулась домой, но ей там не понравилось. Они переехали в более просторный дом, в котором у каждого была отдельная комната. Брендан наконец освободился от назойливого присутствия Брайана.

Больше всего в жизни он мечтал об успехе. Члены его семьи об этом догадывались, но данный вопрос никак не поднимали. Детей воспитывали так, чтобы те заботились и думали друг о друге. Но как только у близнецов появились отдельные спальни, Брендан перестал думать о Брайане. В любом случае парень считал брата лузером. Если бы тот был хотя бы компьютерным гением, занудство можно было бы ему простить. Но Брайан таковым не являлся. Он сидел и читал книжечки, до которых Брендану совершенно не было никакого дела. Например, об истории Средневековья. Брендан мечтал стать элитным спортсменом, а Брайан – о «читалке» с массой закачанных книг по истории.

Начался последний год обучения в школе. Брендан ждал, что его начнут приглашать в лучшие колледжи, где были хорошие баскетбольные команды. Но этого не произошло.

Он ждал, что ему предложат стипендию. Но и этого не случилось.

Ему не досталось места в колледже первого дивизиона NCAA – высшей ступени студенческого спорта в США.

А предложили никому не известный колледж, и Брендан на протяжении всего года усиленно делал вид, что попал в крутое место.

Когда мама сказала: «Ну а чего ты хотел? У тебя плохие оценки. Радуйся, что тебя вообще взяли в колледж», – он захотел уехать из семьи, чтобы больше никого из них не видеть.

Когда отец посоветовал: «Постарайся добиться успеха в том колледже, в который попал», – Брендан захотел его ударить.

Джоди усмехнулась: «Перестань уже быть ребенком», а старший брат Стивен произнес: «Жизнь несправедлива. Ты только это заметил?»

Тогда Брендан решил: «Зачем мне все эти так называемые родственники?»

Его близнец попал в тот колледж, в котором хотел учиться.

Парень с ненавистью думал: «Брайан едет в Гарвард, а я – черт-те знает куда. Наверное, он специально хочет меня унизить».

Но больше всего на свете Брендана бесили сочувствие и доброе отношение собственного брата-близнеца.

Некоторое время он размышлял, что стоит пойти в армию. В этом случае он, по крайней мере, избежит поступления в позорный колледж. Но тем летом Брендан находился в состоянии непривычной для него апатии. Такого раньше никогда не происходило. Обычно ему энергии было не занимать. Родители не обращали внимания на его состояние, мечтая о моменте, когда наконец дети разъедутся и можно будет заняться собственной жизнью. Они уже паковали чемоданы для Брайана и Брендана и радовались, что в доме периодически появляется Д. Его сумасшедшая сестра Джоди на год уезжала волонтером на Гаити. Ее поступком все гордились, ведь она целый год жизни посвятит помощи бедным и несчастным. Да кого волнуют все эти неудачники?

В августе Брендан оказался в отстойном колледже, окруженный отстойными студентами и отстойными тренерами. Один из них сообщил, что Брендан не выкладывается на полную. Поэтому спортивный сезон для него начался со скамейки запасных.

– Да я лучше всех! – закричал он.

– Ты мог бы быть лучше всех, – ответил тренер. – Но ты не лучший.

Брендан попытался найти друзей среди первокурсников. Все отнеслись к нему более чем прохладно. Сосед по комнате вообще практически не замечал.

Парень чувствовал себя неудачником, не мог избавиться от грустных мыслей и начал терять вес. Он не поддерживал связь с остальными членами семьи. Раньше родители присутствовали на всех матчах, в которых он участвовал, снимали игру на видео и делали фото. Это они виноваты, что его жизнь не удалась. Это их вина, что он попал в отстойный колледж.

Он по диагонали читал имейлы от родителей и перестал заходить на Facebook. У него не было никаких достижений, которыми хотелось бы поделиться. К февралю баскетбольная команда проиграла все игры и не попала в плей-офф. Он оказался лузером среди лузеров.

Все чаще и чаще, проснувшись утром, он не вылезал из кровати и снова засыпал. Приближался конец второго семестра. Однокурсники начали строить планы на лето. Ему не хотелось возвращаться в Нью-Джерси. Но выбора не было.

А потом пришло письмо от какого-то автора, который хотел написать книгу про похищение. Когда исчезла сестра, Брендан был маленьким и ничего не помнил, как и того, что происходило несколько лет после. Но это его не остановило.

– Я готов рассказать, – ответил он.

Стивен сидел перед монитором компьютера в Боулдере, штат Колорадо, изучая полный экран непрочитанных писем. Он не очень часто проверял электронный ящик, хотя имейлы рассылали преподаватели, а также именно этот способ связи предпочитали родители. Кальвин Винесетт прислал сообщение.

Оно начиналось словами: «Дорогой мистер Спринг». Далее Винесетт сообщал о своих планах написать книгу о Дженни Джонсон. В письме содержались ссылки на его ранние произведения. Говоря о девушке, Винесетт называл его сестру ненастоящим именем. Получается, он собирался написать «захватывающий детектив» о человеке, который никогда не существовал. Уже одно это выводило Стивена из себя.

Он прочитал сообщения, чтобы «знать врага в лицо», после чего удалил. Сегодня Стивену написал нанятый Винесеттом исследователь.

«Дорогой мистер Спринг,

Я знаю, что вы и члены вашей семьи испытывают смешанные чувства по поводу планируемой книги. Я понимаю ваши чувства, но все же надеюсь, что мы с вами сможем встретиться и поговорить.

В ходе моих исследований обнаружилась интересная деталь.

Я установил, что отец Ханны Джейвенсен в течение многих лет оказывал дочери финансовую помощь. Чеки отправлялись на абонентский ящик в городе Боулдер».

Эта информация была для Стивена новой. Как этот парень смог разнюхать про чеки? Дженни сама выяснила это лишь после того, как Фрэнк попал в больницу и пришлось заняться финансовыми вопросами семьи. Тогда и обнаружилась масса погашенных чеков. Стивен не очень хорошо понимал, что это такое. Судя по всему, во времена до интернета банки отправляли чек, по которому выдавались деньги тому, кто его выписал. У Стивена был чековый счет, но лишь чтобы получить дебетовую карту. Сам он выписывал максимум один чек в год, а вот мистер Джонсон пользовался ими часто. Мужчина не указывал фамилию, чтобы Ханна не узнала, что супруги ее поменяли, и не смогла его найти.

Все это было очень печально. Родители, которые скрываются от дочери, и дочь, скрывающаяся от родителей.

Фрэнк начал финансово поддерживать Ханну после того, как та привезла им с Мирандой девочку. Тогда она, видимо, попросила у отца денег, и тот согласился платить, потому что любил ее. По этому пункту у Стивена не было никаких возражений. Но спустя двенадцать лет, когда стало понятно, что Ханна украла девочку, Фрэнк должен был обратиться в ФБР. Он мог бы сказать: «В это почтовое отделение в городе Боулдер я направляю чеки. Поймайте преступницу».

Но не сделал этого, продолжая отправлять деньги.

Когда Дженни об этом узнала, она страшно разозлилась, потому что бросила свою биологическую семью и вернулась к родителям, с которыми прожила большую часть жизни. Сделала она это из чувства любви и преданности.

Но после произошедшего поняла, что отец все-таки любил Ханну.

Однако и Дженни не сообщила в ФБР! Она считала, что Миранда была не в курсе действий мужа, безоговорочно веря ему. Сейчас Фрэнк лежал после инсульта в больнице, известие о том, что он сделал, могло очень негативно отразиться на ее и без того хрупком здоровье. И в результате Дженни решила обмануть Стивена.

Она сделала вид, что хочет учиться в Колорадо, и приехала посмотреть колледж. Даже притащила с собой Рива и Брайана. А на самом деле она хотела «разобраться» с похитительницей. Но в конце концов струсила и не стала ничего делать.

Спустя некоторое время Стивен и родители узнали эту историю.

– Ненавижу ее, – сказал Стивен. – Зачем она поддерживает отца Ханны?

– Она – твоя сестра, – напомнила мать. – Мы не собираемся ее за это ненавидеть. Все стараются сделать, как будет лучше по их мнению.

– Она далеко не всегда поступает так, чтобы всем было лучше! – закричал тогда Стивен. – И Фрэнк Джонсон уж точно не поступил так, как лучше!

– Дженни подписала последний чек и закрыла историю, – пыталась успокоить его мама. – Все, точка.

– Она могла бы сделать так, чтобы Ханну поймали и судили!

– Думаю, она была бы очень рада, если бы кто-нибудь другой поймал похитительницу, – произнес отец. – Но она все еще называет Джонсонов родителями. Попробуй поставить себя на ее место.

В любом случае Дженни оказалась в ситуации, в которой сам Стивен точно не хотел бы оказаться.

Он некоторое время наблюдал за посетителями почтового отделения, но не увидел никого, похожего на Ханну. С другой стороны, совершенно не факт, что женщина сама забирала чек. Она могла попросить кого-то другого это сделать. Потом парень отправил на ее абонентский ящик письмо с сообщением, что у него есть деньги для Тиффани Спратт, и написал свой номер телефона. Он осмелился сделать это лишь потому, что планировал в ближайшем будущем сменить провайдера.

Но письмо вернулось нераспечатанным. На конверте стоял штамп, на котором было отмечено галочками два квадрата: абонентский ящик закрыт; адрес дальнейшей пересылки отсутствует.

Когда члены семьи Спринг получили письма от Кальвина Винесетта, все, за исключением Брендана, понимали, что Дженни не хочет разглашения какой-либо информации об их жизни. Стивен осознавал, что должен реагировать на такие письма молчанием.

И вот сейчас Кэтлин стояла за его спиной и читала письма. Он ненавидел, когда девушка так поступала.

– Ничего себе! – воскликнула Кэтлин. – Мистер Джонсон платил Ханне деньги, хотя знал, что она украла ребенка. И Ханна жила в Боулдере!

Стивен кивнул.

– И ты мне об этом ничего не сказал?! – воскликнула она.

Тот замер.

– Прости, – одумалась девушка. – Конечно, ты мне ничего не рассказал. Это не мое дело.

– Совершенно верно.

Кэтлин отошла и больше не касалась этой темы.

«Но как он узнал? – размышлял Стивен. – Очень немногие были в курсе. Сама Дженни точно информацию не раскрывала. Миссис Джонсон не могла об этом знать, а мистер Джонсон был в состоянии овоща и точно не мог проговориться».

Значит, кто-то из них. Мама? Папа? Вряд ли. Это было не в их интересах. Они хотели, чтобы Дженни снова была частью семьи, и не стали бы создавать ей новых проблем.

Джоди на Гаити и, хотя связывалась с остальными по почте и по телефону, вряд ли бы сообщила о чеках посторонним людям. Кроме того, существовали большие сомнения в том, что она вообще в курсе происходящего.

Близнецы? Брайан вместе с Ривом и Дженни прилетал в Колорадо. Именно он и рассказал Стивену о чеках. Но брат очень любит и дорожит Дженни. Маловероятно, что он проговорился. Хотя при этом Брайан любил книги. Может, его привлекла возможность встретиться с известным автором? Может, он сам хотел стать писателем и был готов работать над проектом книги о сестре. Брендана никогда, кроме его самого, ничего не интересовало. К тому же Стивен сомневался, что Брендан вообще знает всю эту историю с чеками.

В принципе Стивен не был против, чтобы история про чеки всплыла на поверхность. Это доказывало, что автор и писатель не был полным идиотом. Он умел находить нужную информацию, умел брать интервью.

Тем не менее все это было неприятно.

«А может, информацию «слили» не члены семьи, а друзья? У каждого из нас есть люди, которые что-то знают об этом деле. Вот, например, у Дженни подруга Сара-Шарлотта. Я не знаю ее достаточно хорошо, чтобы быть уверенным, что это не она проболталась. Был еще и бывший молодой человек Рив. Его я знаю. И ранее он использовал биграфию Дженни как инфоповод на радио. Они сильно поругались и расстались после того, как Дженни обо всем узнала. Мама, кажется, упоминала, что Дженни начала встречаться с каким-то другим парнем. Может, Рив из-за этого разозлился и захотел отомстить?»

Проблема в том, что Стивену нравился Рив. Ему совершенно не хотелось, чтоб тот оказался отрицательным персонажем. Последние пару лет парень изо всех сил старался убедить Дженни в том, что изменился и больше ее не подведет.

Сейчас Рив работал на спортивном канале ESPN, который совершенно не интересовала история похищения.

Сидя в общаге, Стивен задумался, не «сливала» ли информацию его собственная девушка, находившаяся с ним в комнате. К тому же ее папа был бывшим агентом ФБР.

Однако это тоже маловероятно. Он был уверен, что Кэтлин ничего не знала про чеки и, кроме того, ценила их отношения, поэтому вряд ли захотела бы все портить разговорами с исследователями и писателями.

Кэтлин не осмеливалась давать Стивену каких-либо советов. Если бы она сказала: «Стивен, книга может помочь поимке похитительницы», он точно бы разорвал с ней отношения.

Девушка старалась дышать как можно тише, чтобы парень позабыл о ее присутствии в комнате. Ему нравилось, что в его жизни есть девушка, но не хотелось, чтобы им управляли.

Стивен не позволял ей оставаться на ночь. Он боялся, что если она переедет к нему, то будет вскоре ожидать от него чего-то большего и он станет заложником отношений. В этом случае он почувствует нехватку кислорода и захочет сбежать.

Мать Кэтлин считала, что Стивен не любит ее дочь.

– Почему? Иногда любит, – отвечала та.

Ребятам было по двадцать четыре года. Он вскоре должен был получить диплом инженера, а Кэтлин – степень бакалавра. Ей нравилось учиться в колледже, и она никуда не торопилась. Какая разница, как долго она собирается учиться? Этот вопрос больше волновал родителей, которые хотели поскорее увидеть внуков.

Иногда ей казалось, что они со Стивеном расстанутся. Колледж был местом, где люди завязывали отношения. В конце семестра она окончит колледж, и придется искать работу в каком-нибудь офисе.

Кэтлин часто повторяла, что не хочет заводить семью и детей.

«Меня ждет блестящая карьера. Правда, не знаю, в какой области. А лет через десять начну думать о муже и детях».

Но это было вранье. На самом деле она хотела замуж за Стивена.

Он был рыжеволосым, как и все остальные члены его семьи. В настоящий момент парень носил короткую стрижку и был совершенно не похож на мальчиков, в которых она влюблялась несколько лет назад. Ей нравилось проводить ладонью по его щетине на щеках и коротким волосам.

Стивен был мускулистым. Жизнь в Боулдере располагала к времяпрепровождению на свежем воздухе. Зимой они катались на лыжах, а летом – на велосипедах, играли в теннис и ходили в походы. Но сейчас сильный и мускулистый парень испугался электронного письма.

Сразу после знакомства Кэтлин очень хотела узнать подробности семейной саги Спрингов: увидеть фотографии, узнать факты, имеющие отношение к похищению. Стивен выяснил, что ее отец раньше работал в ФБР, и расстался с ней. Лишь год спустя ей удалось вернуть прежние отношения.

Кэтлин называла Дженни «украденышем»: та была маленькой, с копной рыжих волос, настоящая куколка. По опубликованной в СМИ фотографии она знала, как выглядит Ханна – худая белокурая девушка. И представляла, как симпатичная Ханна сидит на барном стуле рядом с Дженни в кафе-мороженом. После чего увлекает малышку в веселую поездку на автомобиле. А потом задумывается: «Что же я натворила? Это же похищение! Надо срочно избавиться от нее».

Представляла, как Ханна приезжает в дом своих родителей и заводит следующую песню: «Я много лет не писала и с вами не связывалась, я понимаю, как вы страдали, жизнь несправедлива, но я привезла вам подарок – мою чудную дочку. Вырастите ее! Вы же этого хотели! Ну а я поехала дальше!»

Представляла, как веселилась Ханна, отъезжая от дома родителей.

На какой машине? Этого мы никогда не узнаем.

Страна большая. Машины угоняют часто. Потом Ханна наверняка где-то автомобиль бросила. С тех пор прошло семнадцать лет, и он точно давно исчез.

Сидя в офисном кресле, Стивен отъехал от экрана. Это было дорогое кресло, на котором можно было регулировать спинку и подлокотники. Парень нашел его около помойки без одного колеса, притащил домой, купил колесо, и теперь кресло было в рабочем состоянии. Им обоим оно нравилось. Когда Кэтлин пользовалась креслом, то обязательно меняла наклон так, как ей удобно, но знала, что Стивена это немного раздражает.

– Знаешь, что самое удивительное в этом похищении? – неожиданно спросил он.

Парень никогда не обсуждал с ней исчезновение сестры. Кэтлин навострила уши.

– У Дженни никогда не было кошмаров. Несмотря на то, что она была жертвой, плохие сны ей не снились. А вот всем нам снилось то, что может произойти с маленькими детьми. От того дня, когда она исчезла, у меня осталось жуткое воспоминание. Это произошло буквально спустя несколько часов после ее исчезновения, когда в торговом центре уже была полиция. Служба безопасности обнаружила на парковке подозрительный автомобиль – старый четырехдверный седан. Я тогда не особо разбирался в марках, тем не менее та машина была длиннее и тяжелее остальных знакомых мне. Салон был очень грязным, такое ощущение, что обивку кто-то жевал. Один из полицейских принес лом и вскрыл им багажник. Мама вскрикнула, когда поняла, что полицейский думал, будто ее дочь может находиться в багажнике. Помню, я осмотрелся и быстро пересчитал братьев и сестру. Брендан был на месте, Брайан тоже. Джоди рядом. Отец стремительно подъехал к нам и выскочил из машины, даже не закрыв дверь. На нем лица не было. Мне казалось, я его с трудом узнал. Мама мелкими шажками подошла к тому автомобилю, поскуливая, как животное. Но в багажнике было пусто, и от этого нам по идее должно было стать лучше. Я глянул на стоящие на парковке сотни машин и подумал, что у каждой из них есть багажник. С тех пор я много лет пересчитывал братьев и сестру. Следил, чтобы никто не исчез.

Кэтлин присела на жесткий диван. Она представляла себе милую Джен/Дженни и посмеивающуюся Ханну. Но для родственников пропавшей жизнь превратилась в ад.

Она сжала его ладонь, которая показалась ей горячей и сухой.

На протяжении многих лет после пропажи Джен, может быть, и были дни, когда Донна Спринг не волновалась и не переживала по поводу ее отсутствия, но сама она в этом крайне сомневалась.

Агенты ФБР считали, что девочка давно мертва. Обычно похитители не планировали держать жертв так долго.

Донна винила себя:

«Я плохая мать. Я допустила, что дочь потерялась. Я не уследила, и я виновата».

Мистер Спринг купил каждому из детей по мобильнику, хотя в то время у обычных детей их не было. Учителя и другие родители не одобряли подобное решение. Однако Донне и Джонатану было наплевать на мнение окружающих. Стивен, Джоди, Брайан и Брендан должны были несколько раз в течение дня отправлять родителям не только сообщения, где они находятся, но и фотографии мест в качестве доказательства. В списке контактов детей были номера агентов ФБР, представителей полиции и нацгвардии.

Наличие мобильных у детей немного успокоило Донну.

Лет через десять после исчезновения Джен чувство вины исчезло и появилась ненависть к похитительнице. Она периодически накрывала ее, словно волна.

Семья Спринг знала описание женщины, данное сотрудницей кафе-мороженого, а также зернистое видео с камеры наблюдения в торговом центре, на котором выводившая Джен из центра похитительница была видна со спины.

Больше никакой информации не было.

Спустя двенадцать лет Донна и Джонатан Спринг решили напечатать фотографию Джен на молочных пакетах.

Потом наступил чудесный год, когда Джен нашлась и даже некоторое время жила с ними. Но все закончилось не очень хорошо. Стало понятно, что девочка не желает, чтобы ее любили, и сама не готова любить биологических родителей.

Донна очень тяжело переживала потерю во второй раз. Не менее тяжело переживала и нападки на свою семью в СМИ, которые постоянно подчеркивали, что мать допустила ситуацию, в которой ее дочь могла спокойно уйти от остальных. Там обожали описывать, как двенадцать лет спустя после исчезновения и возвращения Джен Донне Спринг пришлось отвезти ту к «родителям-похитителям».

В СМИ любили использовать фразу «родители-похитители», хотя Фрэнк и Миранда никого не похищали. Ханна упоминалась редко. Развитие жизненного пути похищенной девочки было гораздо более увлекательным, чем судьба похитительницы, о которой практически ничего не было известно и о которой можно было только догадываться.

Постепенно дочь Донны и Джонатана стали все чаще называть не Джен Спринг, а Дженни Джонсон.

Потом совершенно без помпы и какого-либо интереса со стороны СМИ девочка стала все чаще возвращаться в биологическую семью. Это был неожиданный и приятный подарок – потерянная дочь делала это по собственному желанию. Она стала приезжать на выходные и даже на неделе. Это было для Донны настоящим счастьем.

Дженни близко сошлась с Брайаном, который был самым милым из всех детей в семье. Она даже начала общаться и находить общий язык с Джоди – самой задиристой и сложной. Стивен жил в Колорадо и редко приезжал в Нью-Джерси, поэтому и не знал, что Дженни начала сближаться с семьей. Брендан всегда был на тренировке или на матче, поэтому не обращал внимания на сестру.

Брендан.

В конце концов Донна решила, что «потерянным» ребенком в семье был именно он. Мать всю жизнь его поддерживала, «болела» во время соревнований, надеялась, что сын сможет достичь того, о чем мечтает, хотя в глубине души понимала, что из него не выйдет профессиональный спортсмен.