Текст книги "Греховные поцелуи"

Глава 7

Лукас перенес три показа, которые не мог отменить, и приехал домой в пять. Его изводила неопределенность. И Сия своим молчанием делала все только хуже.

Машины Сии не было ни в гараже, ни на подъездной дорожке. Он решил подождать ее на кухне. Через сорок минут стало ясно – сегодня она вернется поздно. Слегка раздраженный, он пошел наверх переодеться и, натягивая через голову майку, заметил в ванной косметичку.

Когда он уходил утром, там ничего не было.

Но теперь – теперь там была не только косметичка, но и начищенный до блеска серебряный поднос, заставленный лосьонами и другой женской косметикой. Он открыл какой-то маленький флакончик. Точно. Лайм и кокос.

Ему потребовалось четыре секунды, чтобы сложить вместе лаконичные сообщения Сии, поднос, розовый бритвенный станок, крем для бритья и по крайней мере шесть баночек бог знает чего, выставленных на мраморной полке возле душа.

Горничная заставила Сию перебраться в его спальню! И в самом деле, если эту горничную рекомендовал ее дед, – немаловажная деталь, а Лукас не придал этому значения.

О черт, ему давным-давно следовало бы это сделать! Подумать только, через несколько часов Сия будет спать в его постели…

Просвистев какую-то мелодию, Лукас вернулся на кухню. Ничего удивительного, что она до сих пор не появилась. Догадывается – и не напрасно! – он может воспользоваться этим новым поворотом.

В семь часов Лукас отправил ей сообщение – узнать, когда она будет дома. Никакого ответа.

В восемь часов он позвонил, но она не взяла трубку. В одном из своих сообщений Сия упомянула, что опаздывает на работу. Может, задержалась, чтобы наверстать упущенное?

Он съел сэндвич с ростбифом и выпил темного пива. Жуя сэндвич, Лукас все пытался уговорить Ферги произнести его имя. Но попугай только вскрикивал и топорщил перья. Иногда он насвистывал мелодию телефона Сии. Но в основном дожидался, когда сквозь прутья клетки просунут кусочки фруктов, которые тут же хватал острым клювом.

В девять тридцать Лукас подумал – он даже не знает никого из ее друзей и поэтому не может никому позвонить, чтобы выяснить, где она.

А потом он начал беспокоиться. Сия привыкла встречать проблемы с открытым забралом. Игра в молчанку была для нее не характерна.

В одиннадцать часов, когда он сидел, уставившись на экран телевизора, размышляя, не позвонить ли в полицию, зажужжала автоматическая дверь гаража.

Мгновением позже Сия появилась на кухне – плечи опущены, волосы падают на лицо.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – ответила она голосом тоньше, чем папиросная бумага. – Извини, что не отвечала на твои сообщения.

– Я в некотором роде беспокоился.

– Я знаю. – Тень на лице стала глубже, на лбу появилась морщинка. – Извини, – повторила она. – Я думаю, ты уже заметил мои вещи у себя в комнате.

Ничего из этого, казалось, не могло привести к ночи безудержной страсти.

– Видел. Так, значит, мы теперь будем спать в одной комнате?

Она прижала пальцы к вискам:

– Только потому, что это необходимо. Дай мне пятнадцать минут, а потом можешь заходить.

Необходимо? Как если бы это было каким-то налоговым обложением. Он знал немало женщин, которые тут же заняли бы ее место. Почему бы ему не заинтересоваться одной из них – вместо его скромницы жены, которая делала все возможное, чтобы избежать самой лучшей части брака?

Боясь того, что у него может сорваться с языка, Лукас промолчал. И дал ей не пятнадцать, а двадцать минут – как раз столько, чтобы улеглась его злость.

Он был женат, взвинчен и не удовлетворен. В темноте Лукас нашел путь в спальню, собираясь лечь в постель, как всегда, без пижамы. Это была его комната, и, поскольку Сия переместилась туда без предупреждения, он был вправе не менять своих привычек.

Найдя телевизионный пульт, он нажал на кнопку. Лучше бы у нее оказался хороший сон, потому что он всегда в постели смотрел телевизор и от этой привычки тоже не собирался отказываться. Особенно ради этой злючки-колючки, которая просила его приехать не позже восьми, а сама заявилась в одиннадцать.

Мягкий свет плоского экрана осветил пустую постель. Точно. Постель оказалась пустой… Так где же она могла быть?

Куча простыней на полу возле окна ответила на этот вопрос.

– Сия, ты что там делаешь?

– Сплю, – пришел короткий ответ из-под массы темных волос, разметавшихся по подушке.

Он приглушил звук телевизора.

– Ты не можешь спать на полу.

– Могу.

– Эта постель королевских размеров. Два человека могут проспать на ней всю ночь, ни разу не коснувшись друг друга.

После долгого молчания она, наконец, пробормотала:

– Это твоя постель. Я не хочу навязываться. Мне и на полу нормально.

О-о-о. Она решила разыграть карту жертвы? Отлично!

Лукас подавил вздох.

– Иди в постель, – процедил он сквозь зубы. – На полу буду спать я.

– Нет. Это не честно. Кроме того, мне нравится на полу. Да и ковер мягкий.

Что ж, можно поиграть в эту игру вдвоем.

– Если это так удобно, я тоже буду спать на полу.

Широко зевнув, Лукас вытащил из-под себя простыню и, замотав вокруг бедер, бросил на пол подушку в нескольких сантиметрах от ее головы.

Она откатилась к окну и в изумлении уставилась на него:

– Хватит разыгрывать тут черт знает что, Уилер! Постель твоя. Так и спи на ней.

Аромат кокоса и лайма достиг его ноздрей и подстегнул его темперамент.

– Я не буду спать на постели, когда ты спишь на полу. Это неправильно.

Сия устало вздохнула:

– Тебе обязательно всегда быть таким джентльменом?

– А может, мне просто хочется позлить тебя.

Она отвернулась от него.

Он уже готов был разразиться новой остротой, когда заметил – ее плечи вздрагивают.

– Эй… ты что, плачешь?

– Нет… – едва выговорила она, сдерживая рыдания.

– Нет, детка, ради бога, только не плачь! Если тебе станет от этого легче, можешь позвонить моей матери и наорать на нее за то, что она научила меня хорошим манерам. Но в любом случае я не буду спать на кровати, если ты будешь спать на полу.

Это заявление было встречено еще одним всхлипыванием. Вся его злость тут же исчезла.

На самом деле Сия нуждалась в тепле и сочувствии, но отказывалась попросить об этом.

Он перекатился вперед, проклиная закрутившуюся простыню и колючий ковер, замедлявший его продвижение, но наконец оказался достаточно близко, чтобы обнять ее.

– Ш-ш-ш… все будет хорошо.

Она замерла. И… сдалась. Мгновенно. Превратилась в мягкую, чувственную женщину.

О черт! Он только хотел, чтобы она перестала плакать.

Ее узкое тело сотрясалось от рыданий. Он закрыл глаза и крепче обнял Сию, чтобы она могла выпла-

каться. Лукас гладил ее по волосам, пока она наконец не затихла.

– Извини, – сказала Сия, шмыгнув носом. – Я просто очень устала.

На всякий случай он продолжал поглаживать ее волосы. Или просто потому, что ему нравилось чувствовать их шелковистость…

– Это не усталость. Это смятение.

– Да. – Сия глубоко вздохнула, прижавшись грудью к его плечу. – Но и усталость тоже. Из-за усталости не могу притворяться, будто ненавижу, когда ты меня успокаиваешь.

Его рука замерла, темные пряди ее волос все еще скользили у него между пальцами.

– Что плохого в том, чтобы помочь тебе?

Она вывернулась из его рук, ее глаза сверкнули.

– Ненавижу быть слабой! Ненавижу…

– …когда не удается сделать все самой, – закончил за нее Лукас. – Ты ненавидишь не быть супергероем. Я понял это. Ложись и глубоко подыши. И скажи, какой небоскреб ты не смогла сегодня перепрыгнуть – тот, что заставил тебя заплакать.

Постоянная внутренняя борьба отражалась на ее лице. Сия боролась со всем, даже с собой. Ничего удивительного, что она устала.

С прерывистым вздохом она откинулась на подушку. Свет от экрана телевизора мягко обрисовывал ее изящную линию скул. Парадокс – внешняя хрупкость сочеталась в ней с внутренней стойкостью.

Что-то дрогнуло у него в груди.

– Одна женщина в приюте… – начала она, и Лукас взял ее за руку, побуждая продолжать. – Памела вернулась к своему мужу. Этот негодяй сломал ей руку, швырнув жену так, что она ударилась об стену. А она вернулась к нему! Я пыталась отговорить ее от этого. Несколько часов. Кортни тоже с ней говорила. Все напрасно…

Лукас смутно припомнил – Кортни была ее подругой, с которой они вместе работали. Психолог.

– Ты не можешь спасти всех.

Она высвободила свою руку.

– Я и не пытаюсь спасти всех. Я работаю с этими женщинами каждый день, вселяя в них уверенность в себе. Помогая им понять – они могут быть независимыми… – Ее голос оборвался.

Сия рассматривала случай с Памелой как собственную неудачу. Эти женщины и то, чего она надеялась достичь с ними, все это много значило для нее. Возможно, она хотела исполнить желание своей матери. Такая преданность впечатляла.

Между ее бровей появилась морщинка.

– Она бросила это все, чтобы вернуться к мужчине, который издевался над ней! В следующий раз он может убить ее. Что может стоить такого риска?

– Надежда, – сказал Лукас. – Надежда, что человек может измениться. Надежда, что в этот раз все будет по-другому.

– Но почему? Она должна знать – все кончится плохо!

– Детка, людям свойственно стремиться к общению. Мы не созданы для того, чтобы жить в одиночестве, несмотря на все твои утверждения в обратном. Эта Памела надеется – ее муж исправится и они смогут жить дальше! Без надежды у нее не остается ничего.

– Как ничего?! У нее есть она сама! Единственный человек, на кого она по-настоящему может рассчитывать. Единственный человек, в ком может быть уверена.

– Ты говоришь о Памеле или о Сии?

– Это правда для всех женщин. Я никогда не имела никаких иллюзий, особенно в отношении мужчин.

– Иллюзий, может, и нет, зато слепых пятен – сколько угодно! – сказал Лукас, придвигаясь ближе. – У тебя все в черно-белом свете. Ты увидела пункт договора трастового фонда и решила – твой дед хочет заставить тебя выйти замуж, и тогда ты попадешь под контроль мужчины. А может, дед просто хотел, чтобы о тебе кто-то заботился? Разрешить о себе позаботиться – это не слабость.

Ее рот сжался.

– Я сама могу позаботиться о себе! У меня есть деньги, у меня есть возможность…

– Дорогая, дело не только в деньгах. – Он убрал прядь волос с ее плеча и использовал это движение, чтобы скользнуть пальцами по шелковистой коже. – Есть же и физические потребности.

– О боже, у тебя прямо дар какой-то! Ты в любой разговор найдешь способ вставить тему секса.

Он улыбнулся:

– Разве я что-то говорил про секс? Но если ты хочешь поговорить о сексе, я к твоим услугам.

Она хлопнула его по руке:

– Ты невозможен! Я не собираюсь заниматься с тобой сексом только потому, что нам придется спать в одной комнате.

Сия сама дотронулась до него. Чудеса!

Лукас перехватил ее взгляд:

– Тогда сделай это потому, что ты этого хочешь.

Она дернулась, простыня соскользнула с ее плеча.

– О господи, Уилер! Кем ты себя возомнил? Думаешь, ты божий дар для женщины? Не надо пытаться добавить еще одну зарубку на спинку своей кровати!

Могла ли она протестовать более страстно?

– Ладно.

– Ладно? – Ее глаза сузились. – Ты так просто отступил?

– Я не отступил. Это к тому, что пора изменить тему. Повернись-ка.

– Что? Зачем?

У него вырвалось что-то похожее на рычание.

– Потому что я так сказал. Тебе нужно расслабиться, иначе ты никогда не заснешь. Я просто хочу помассировать твои плечи. Поэтому заткнись и делай, что тебе говорят!

Нехотя она повернулась и приспустила простыню. Майка с тонкими бретельками. Совсем не сексуальная ночнушка, но когда он убрал темные волосы с ее шеи и увидел белую шелковистую кожу…

Сначала Лукас прошелся кончиками пальцев вдоль ее позвоночника. Добравшись до шеи, перешел к ключицам, вернулся назад.

Ощущение было потрясающим. Еще никогда ей так не было приятно.

А ему… ему хотелось почувствовать еще больше этой обнаженной кожи под своими пальцами. Под своим телом. Почувствовать ее горячий жар вокруг его напряженной плоти.

Жесткий пол сковывал движения, когда он начал скользить пальцами по ее обнаженному предплечью, пытаясь незаметно спустить бретельку с худенького плеча.

– Что ты там делаешь? – Она повернулась, чтобы посмотреть на него. – Я бы не сказала, что это самый расслабляющий массаж, какой у меня когда-нибудь был.

– В самом деле? – Лукас снова уложил ее на живот и начал массировать ей шею. – Дорогая, в этом нет ничего плохого – получать удовольствие, когда кто-то прикасается к тебе.

Она снова хмыкнула и тут же замерла, когда сбившаяся с пути мужская рука скользнула по ее груди.

– Вот, значит, как ты это делаешь…

– Ты знаешь, – пробормотал Лукас, сокращая расстояние между ними, прижимаясь к ее горячей спине, в миллиметре от того, чтобы взять в рот мочку маленького уха, – я не божий дар для женщин. Это женщина – божий дар для мужчины. Женские формы – самое прекрасное, что есть на свете. Например, изгиб твоей шеи… – Он оторвал губы от ее уха и пробежался вниз по шее. – Я мог бы прожить сотню лет и никогда бы не открыть всего, что так люблю в них.

Голова Сии упала ему на плечо, глаза ее были закрыты, ресницы трепетали. Сладкое маленькое тело, распростершись перед Лукасом, изогнулось в бесстыдном приглашении. Он хотел нырнуть в нее, насладиться ею…

И это животное притяжение должно быть удовлетворено, здесь и сейчас!

– Лукас, – вздохнула Сия. – Мы не можем. Нам нужно остановиться.

– Почему? – Его рука скользнула под ее топ, на плоский живот. – И если ты опять будешь использовать свой остренький язычок, чтобы лгать мне об отсутствии интереса, я найду ему какое-нибудь другое применение.

Он нашел ее губы и поцеловал со всей страстью долго сдерживаемого желания. И – о боже! – ее губы раздвинулись, он скользнул языком внутрь, открывая для себя горячую сладость ее плоти.

Несколько изумительных мгновений она отвечала ему, раскручивая спираль желания.

Но потом оторвала свои губы и резко выдохнула:

– Хватит!

Лукас протянул руку и, взяв ее за подбородок, заглянул в глаза:

– Ты ведь не девственница, нет?

Это многое бы объяснило…

Она села, стряхнув его руку:

– Мой прошлый опыт – не тема для обсуждения. У нас с тобой деловое соглашение.

Нет! Деловое соглашение исчезло давным-давно, и она это прекрасно знала.

– Почему ты здесь, в моей спальне? Ты могла бы закинуть сюда свои вещи, но спать по-прежнему у себя. Но нет, ты осталась у меня. Ты сама не можешь разобраться в своих чувствах. Поговори со мной, детка. Не надо больше притворяться. Зачем опять давать задний ход, когда и так ясно, чего мы оба хотим?

Она решительно сжала рот. Потом сказала:

– Но если я сдамся, ты выиграешь. И отправишься в свою пещеру, колотя себя в грудь и празднуя победу.

– Сдашься? – Лукас тряхнул головой. – Ты бросила мне вызов. Даже разозлила, признаю. Ты бросила мне вызов – мне следует стать лучше, чем я есть. Оправдать твои надежды и пойти дальше. Смотри, что ты делаешь со мной, Сия.

Ее глаза увлажнились, когда он взял ее руку и приложил к своей груди. И когда мышцы под ее прохладной ладонью дрогнули, она сжала пальцы.

– Ты ведь чертовски умна, – продолжал он, борясь с желанием притянуть ее к себе и сделать то, чего ему нестерпимо хотелось. – Я просто бедный, жалкий мужчина, который хочет возносить молитвы на алтаре богини.

Сия колебалась, нерешительность и желание отражались на ее лице.

– Я никогда еще не встречал такой сильной женщины, – сказал Лукас. – Мы оба знаем, что чувства не входят в нашу договоренность. Но речь идет только о сексе. О бесподобном, фантастическом, ничем не осложненном сексе. И еще… Дай мне позаботиться о тебе. Ты всю себя отдаешь своей работе. Расслабься. Дай мне помочь тебе хоть на время забыть об остальном мире. Используй этот шанс. Используй меня. Получу ли я сам что-то от этого? Разумеется. Таким и бывает настоящее сотрудничество.

Он заложил фундамент под новое взаимовыгодное соглашение. Следующий шаг должен быть за ней.

– Ну все, дорогая, этот пол меня достал. Я собираюсь переместиться в ту удобную кровать, которая стоит вон там. И если ты хочешь провести пару следующих часов, получая удовольствие, то присоединяйся ко мне. Если нет, значит, нет. Выбор за тобой.

Глава 8

Выбор?

Вместо того чтобы продолжать соблазнять ее, Лукас предложил ей выбор!

И ее нерешительность вдруг исчезла.

Они были равноправными партнерами, и он уважал это. Когда Лукас Уилер уйдет, он заберет кусочек ее души, но только если она сама ему его подарит.

Сия встала и решительными шагами прошла по ковру, пока не наткнулась на кровать. Лукас, лежа на подушках, наблюдал за ней. Он был великолепен, и сегодня ночью он принадлежал ей. Как и многие другие ночи – если она захочет.

Дрожь пробежала по ее спине – нервная или дрожь ожидания?

– Хочешь знать, что перевесило чашу весов? – спросила Сия, скрестив на груди руки в позе Наполеона.

– Больше, чем дышать.

Ее глаза скользнули по его телу, распростертому на кровати.

– То, что ты захотел спать на полу.

Он рассмеялся:

– Хочешь сказать, я купил тебя этим ковром?

– Вообще-то нет. Я уверена, ты купил меня еще тем Версаче. Стыдно признаться, но я всегда была падка на дизайнерские платья, – игриво сказала Сия, чтобы он понял – она шутит.

Впрочем, не совсем. Нелегко было признаться, но ей нравились его подарки.

– Я рад. Мне еще никогда не приходилось прилагать столько усилий, чтобы заманить женщину в постель.

– Непоправимый удар по твоему эго? – Выставив вперед бедро, Сия уперлась в него кулаком. Неужели час назад она едва могла стоять на ногах? Адреналин и желание прогнали всю усталость. – Но я все еще не в постели. Возможно, твои усилия в конце концов все же окажутся напрасными.

С рычанием он откинул простыню и спрыгнул с матраса совершенно обнаженный. Во рту у нее пересохло.

В его глазах сейчас было только одно, и дрожь предчувствия пробежала по ее телу. Она его завела, в этом Сия не могла ошибиться.

И все это было для нее. Не для него. Так сказал Лукас, и она хотела заставить его сдержать свое слово.

Он встал перед ней на колени и протянул руку. Она приготовилась нырнуть в постель, но он поднес к своим губам ее пальцы, целуя каждый из них по очереди. А последний, мизинчик, взял в рот. У нее побежали мурашки по коже.

Потом он встал и нежно обхватил ладонями ее лицо:

– Ты прекрасна.

И тут же его рот прижался к ее рту.

Он медленно наклонил голову и раздвинул ее губы, их языки нашли друг друга и, сплетаясь, заскользили в чувственном танце.

Ее ногти впились в твердые мышцы его груди, поцелуй продолжался, все сильнее разжигая в животе огонь желания. Медленно. С Лукасом все происходило медленно, и это была сладкая пытка. Но ей нужно было больше.

Она прервала поцелуй и потянулась к нему. Его руки скользнули по ее плечам, по спине, снова двинулись вперед, подцепили край ее майки. Глядя на нее из-под полуприкрытых век, Лукас медленно потянул майку вверх.

– А ты… м-м-м… не собираешься пригласить меня в постель? – спросила она.

– Не-а… – Он бросил майку на пол, обнял Сию за талию и притянул к себе. Его взгляд жадно скользил по ее обнаженной груди. – Раз ты решила не идти в постель, я могу позаботиться о тебе прямо здесь.

Одна его рука легла ей на поясницу, он наклонился и обхватил губами ее сосок. Сия схватилась за его плечи.

Изменив позицию, Лукас проделал то же самое с другим ее соском. Ее ноги подогнулись, когда его зубы начали покусывать ее грудь. Почему она не захотела пойти в постель?

Его рука оказалась под ее пижамными трусиками, пальцы скользнули между ягодицами, приподнимая ее и усаживая на себя.

Она резко втянула в себя воздух.

– Madre de Dios.

– Я люблю, когда ты ругаешься.

Она рассмеялась:

– Я сказала – Матерь Божья, дурачок.

– Все равно. Все, что ты говоришь по-испански, звучит как ругательство. Скажи что-нибудь еще. – Он провел языком по ее животу, там, где была резинка ее трусиков, зацепил их зубами…

А потом ее мозг словно отключился…

Она была прекрасна, как Моцарт на рассвете, и так чувствительна…

И она брала его. Наслаждалась. И возвращала удесятеренным.

Потрясающе…

Ее торс извивался в древнем танце, твердые соски острыми пиками возвышались над совершенной грудью. Она откинула назад голову, впуская Лукаса глубже, скользя волосами по его бедрам.

В паху нарастало давление. Он положил руку на ее бедра, желая замедлить ее движения, но она не подчинилась ему, все быстрее и быстрее подгоняя его к самому краю.

Он не мог остановиться. Не мог ждать ее.

Еще мгновение и… Сия словно распалась на части.

Волны хлынули вниз, вызывая освобождение и затопляя ее тело чем-то еще, чем-то безымянным, тяжелым и властным.

С удовлетворенным стоном Сия упала на Лукаса, и он притянул ее ближе, вбирая в себя последний кусочек тепла, абсолютно потерянный в роскошном чувственном тумане, чтобы сделать еще хоть какое-то движение. Они все еще были соединены, и он наслаждался восхитительным чувством триумфа.

Только с ним Сия могла быть такой.

И теперь самое время обозначить дистанцию между ними. Но Лукас не мог найти в себе силы. Не мог понять, почему он совсем не заинтересован в какой-либо дистанции. У него еще никогда не было такого секса, такого безумного и неистового рывка к завершению.

Он хотел доказать себе что-то? Он доказал. И случившееся потрясло его. Даже испугало. Это был не случайный секс между двумя людьми.

Лукас занимался любовью со своей женой.