Текст книги "Греховная страсть"

Глава 2

Оливия отдыхала на голубой кушетке, обитой бархатом. Вид из окна комнаты, подготовленной для нее во дворце, умиротворял, а грелка должна была избавить от спазмов, которые терзали ее вечером. Девушка рассматривала позолоченную лепнину на потолке. Мягкий свет, исходящий от длинных канделябров, придавал комнате уютный вид.

На часах было почти три утра. Первые спазмы Оливия испытала незадолго до того, как король и королева распрощались с гостями. Боль была почти терпимой. Еще год назад ей бы понадобилась болеутоляющая таблетка и сон. Счастье, что те дни были позади. Принцесса никак не могла избегать присутствия на публике даже из-за плохого самочувствия.

Словно надсмехаясь над ней, тело пронзила очередная волна спазмов. Впервые она начала так страдать в возрасте пятнадцати лет. Испуганная большим количеством крови во время месячных, она решила проконсультироваться с доктором. Ей поставили диагноз и назначили медикаменты, которые снимали боль. Йога, массаж и акупунктура также помогали бороться с симптомами, но проблему это решить не могло.

Оливии необходима была операция.

Оливия не могла объяснить, почему так решительно отказывалась от этого, хотя неприятные ощущения не покидали ее. Мать Оливии умерла при родах. Так что она продолжала скрывать состояние своего здоровья ото всех, включая отца. Только ее личный секретарь Либби знала о том, как непереносимы подчас становились ее мучения. Она делала все возможное, чтобы оставить в тайне регулярные визиты к доктору, и придумывала отговорки в те дни, когда Оливия была не в силах подняться с постели.

Только год назад Оливия обнаружила связь между своей болезнью и бесплодием. Она решила пересмотреть свои методы борьбы с заболеванием. Если ей предстояло выйти замуж за состоятельного бизнесмена, политика или какого-нибудь аристократа, она бы смогла обсудить свое состояние с мужем. Но теперь, когда она была помолвлена с будущим королем, одной из ее первостепенных задач станет рождение наследника. Оливия сделала операцию и смогла прожить без боли почти год.

Испытывая нетерпение, Оливия отложила грелку в сторону и поднялась на ноги. Несмотря на столь поздний час, она не могла сомкнуть глаз. Ей вдруг захотелось на воздух, и прогулка в саду показалась прекрасной мыслью.

Она надела тонкое шерстяное мягкое платье с короткими рукавами и кожаные туфли на плоском каблуке. Ей не хотелось привлекать к себе лишнего внимания или ненароком разбудить кого-нибудь.

Комната, которую ей предоставили, находилась в противоположном крыле от комнат королевской семьи. Оливия прокралась по коридору на цыпочках, намереваясь пробраться в сад по лестнице в конце коридора. У нее не было достаточно времени, чтобы хорошенько изучить дворец, но об этом пути она узнала в самый первый день.

Когда Оливия достигла конца коридора, ей показалось, будто она услышала детский плач. Звук явно доносился откуда-то сверху. Она добралась до лестницы и снова прислушалась. Не прошло и минуты, как Оливия снова услышала детский плач. И теперь это был не единственный всхлип, слезы проливали двое.

В мгновение ока она изменила свои планы. Вместо сада Оливия поднялась на третий этаж. Теперь она могла слышать не только детский плач, но и нестройные сдержанные голоса взрослых, которые, по всей видимости, пытались успокоить их.

– Карина, Беттани, вернитесь немедленно! – Тишину нарушил топот детских ног. Испугавшись того, что на подобной скорости дети смогут добежать до лестницы и проделать бесславный путь вниз, Оливия опустилась на колени и раскинула руки в стороны. Малышки резко остановились. Обнявшись, они воззрились на незнакомку, широко распахнув глаза.

– Привет. – Оливия нежно улыбнулась. – Куда это вы собрались так поздно?

Две крошечные испуганные девочки были похожи как две капли воды – одинаковые платья, каштановые волосы, сверкающие зеленые глаза, блестящие на бледных лицах, по которым ручьями стекали слезы.

Оливии тотчас же захотелось обнять их, но она боялась еще сильнее расстроить малышей. Несмотря на то что всю свою жизнь она была лишена любви и заботы со стороны матери, это не помешало сформироваться сильному материнскому инстинкту. Доктора не раз предупреждали ее о том, что в случае ее окончательного отказа от операции она никогда не сможет иметь детей. Сейчас ей было почти физически больно смотреть на эти перепуганных крох.

– Лучше бы вам побыстрее научиться хорошо вести себя, или вас выкинут отсюда как пару ненужных ботинок. – Перед Оливией предстала незнакомая женщина.

Услышав эти слова, Оливия решительно поднялась на ноги. Девочки тотчас же спрятались за ней.

– Сейчас же замолчите. Они не сделали ничего, чтобы с ними так обращались.

Женщина застыла как вкопанная.

– Вы не представляете, сколько хлопот они доставляют, – пробормотала она онемевшими губами.

– На кого вы работаете?

Незнакомка посмотрела на Оливию с тревогой:

– Моя обязанность – присматривать за детьми.

– Это я уже поняла. Кто их родители?

– Их мать мертва.

Оливия вздохнула:

– Это ужасно.

Женщина ничего не сказала.

– Она на облаках, – вдруг сказала одна из девочек.

– Я имею острую необходимость переговорить с их отцом. Кто он?

– Меня наняли неделю назад. – Женщина смотрела на Оливию с открытой неприязнью.

– Что же, в таком случае вы не выполняете свою работу должным образом.

– Они избалованы и неуправляемы. Сейчас им необходимо быть в постели.

Сказав это, няня сделала решительный шаг вперед и протянула руки так, словно собиралась силой отнять детей у Оливии.

– Ты мне не нравишься! – Девочка уцепилась за юбку Оливии. – Я хочу домой.

Сама Оливия никогда не знала, как это – потерять мать в таком возрасте, ведь свою она не помнила вовсе. Тем не менее она глубоко сопереживала малышкам. Ей страшно хотелось обнять девочек, поддержать, но это были не ее дети.

Тяжело вздохнув, Оливия приняла решение отстраниться от ситуации. Сейчас она была обязана передать детей на попечение некомпетентной няни, чтобы она уложила их спать. Но уже утром она выяснит, кто их родители, и проинформирует о том, какой неподходящий выбор они сделали.

– Если я сделаю так, что эта злая женщина уйдет, – дети выглядывали из-под ее рук, словно птенцы, – вы вернетесь и ляжете спать?

– Нет.

По всей видимости, пока только одна из девочек могла уверенно говорить.

– Мы останемся с тобой.

– Хотите остаться на ночь у меня?

Девочки судорожно закивали.

– Об этом не может быть и речи! – решительно запротестовала няня.

– Еще как может. Вам же я предлагаю вернуться к себе и собрать вещи.

Только когда они втроем преодолели лестницу, Оливия подумала о том, что нужно послать кого-нибудь за детскими вещами. Ей также не терпелось поговорить с их отцом и узнать, какой человек мог так небрежно отнестись к подбору няни для своих детей.

Когда Оливия вернулась в свою спальню, то с удивлением обнаружила там горничную. Девушка, в свою очередь, с не меньшим ошеломлением взирала на необычную троицу. Несмотря на то что во дворце Оливии в первый же день представили ее собственную горничную, последнее, чего она ожидала, – увидеть ее у себя, убирающейся посреди ночи.

– Леди Дарси, я прибирала у вас…

– В три часа ночи?

– Я увидела свет у вас под дверью. Подумала, что, возможно, вам что-то потребуется.

Не желая устраивать скандал на глазах у девочек, Оливия внимательно вгляделась в лицо горничной. Она осталась довольна тем, что действительно узнала ее из сотни слуг, которые работали во дворце. На щеке у нее был небольшой шрам.

– Могли бы вы принести из кухни два стакана теплого молока для девочек?

– Ненавижу молоко, – резюмировала самая разговорчивая из девочек. – Мороженое.

Оливия живо вспомнила слова няни и мысленно пожала плечами. В конце концов она напомнила себе, что девочки не были ее детьми. Она могла побаловать их.

– Шоколадное?

– Да!

– И пожалуйста, захватите две порции мороженого.

– Конечно, леди Дарси.

Сделав книксен, девушка исчезла в дверном проеме.

Все силы вдруг покинули Оливию. Она тяжело опустилась на софу и похлопала рядом с собой:

– Почему бы нам не познакомиться? Меня зовут Оливия.

Дети слегка колебались, прежде чем приблизиться к ней. Она ободряюще улыбнулась:

– Присаживайтесь. Мороженое нужно будет подождать. Дворец очень большой.

Дети все еще держались за руки и молча разглядывали просторную комнату. Теперь, когда Оливия могла рассмотреть девочек, было сложно не заметить их фамильное сходство с семьей Алессандро. Малышки были крошечными копиями сестры Габриеля, Арианы, когда она сама была ребенком. Неужели девочки – их родственники? Оливия нахмурилась. Знакомство с Шерданой для нее включало ознакомление с довольно ветвистой родословной.

– Я сама приехала недавно. Дворец такой большой, я не раз терялась. – Ее голос был спокойным, даже монотонным. – Внизу есть библиотека со множеством книг. Вам нравится слушать истории?

Малышки кивнули.

– И мне. В детстве моими любимыми сказками были сказки о принцессах. Хотите послушать? – Оливия приняла их улыбки за согласие. – Жили-были две маленькие принцессы Карина и Беттани…

– Это мы.

Габриель отставил чашку кофе в сторону. Ему не терпелось узнать о девочках. В руках он держал единственное фото Мариссы, которое сохранилось у него после их расставания. Раньше он держал его между книг, запечатанным в конверте. Тем не менее тот факт, что он хранил это воспоминание о ней, не могло не смущать его.

После длинного разговора с Кристианом он отправил брата спать. Они так и не пришли ни к какому решению по поводу будущего дочерей Мариссы. Несмотря на то что во дворце было множество свободных спален, Кристиан очень дорожил своим уединением и редко оставался у них. Габриель подозревал, что, если бы у его младших братьев была возможность, они бы отказались от своих титулов. Ник учился в университете в Америке, где встретился со своим будущим бизнес-партнером, и возвращался домой лишь по крайней необходимости. Работа Кристиана подразумевала многочисленные командировки.

Год от года расстояние между ними росло, и это не могло не тревожить Габриеля. Он всегда знал, что именно ему уготована участь управлять страной, но даже в самом страшном кошмаре он не предполагал, что братьев не окажется рядом в тот момент, когда он больше всего нуждался в поддержке.

Когда Стюарт вошел, Габриель неторопливо вернул фото в конверт. Бросив взгляд на часы, он отметил, что было почти три утра. Полчаса назад он отправил Стюарта проведать детей Мариссы.

– Ну? – спросил он, поднимаясь на ноги.

– Их привезли полчаса назад. Я распорядился о том, чтобы их разместили в детской в северном крыле.

Пока они не решат, что делать с девочками, лучше держать их подальше от королевского крыла.

– Ты видел их?

Габриелю хотелось знать, имели ли девочки сходство с ним.

– Пока нет.

Габриель вспылил:

– Чем это, интересно, ты был так занят?

Личного секретаря было не так-то легко сбить с толку.

– Когда я пошел в детскую, их там уже не было.

– Не было? Ты хочешь сказать, что они пропали? – Это просто невероятно. – У них же была няня? Она что, не знает, где они?

– Ее нет, так же как и ее вещей. Около часа назад охранники вывели няню из дворца.

– Вывели? По чьему приказу?

– Секретаря леди Дарси.

– Ты говорил с ней?

– Но сейчас три утра.

Если бы дело не касалось двух пропавших детей, Габриель смог бы отложить это дело до утра.

– Передай, что я хочу серьезно поговорить с ней. Сейчас же.

– По всей видимости, сейчас она вместе с леди Дарси в ее спальне.

Отчаяние взяло верх над раздражением. Габриель торопливо направился в спальню к своей невесте. Он не ожидал, что дети Мариссы доставят ему столько хлопот. Конечно же Оливия захочет узнать о них все. Он уже убедился в том, что она совсем не такая, какой он представлял ее себе раньше. Кристиан предупреждал его, что Оливия не так проста. Однако ей прекрасно удавалось скрывать свою истинную натуру.

Когда Габриель достиг комнаты Оливии, его волнению не было предела. Он довольно резко постучал в дверь. Ему открыла приятная женщина чуть за тридцать в классическом темно-синем платье. Она хмурилась, однако ее глаза удивленно распахнулись, когда узнала мужчину, поджидавшего за дверью.

– Я ищу двух маленьких девочек, которые пропали из своей детской. – Габриель решительно шагнул в комнату, женщина отпрянула. – Как мне известно, они здесь. Можно я войду?

– Конечно, ваше высочество. Леди Дарси. – Она повернулась. – Принц Габриель пришел, чтобы встретиться с вами.

– Вы не могли бы оставить нас наедине?

Габриель одарил Оливию выразительным взглядом.

Когда дверь за секретарем закрылась, мужчина окинул взглядом покои своей будущей жены. Оливия стояла у камина. Она выглядела просто очаровательно в простом светлом платье, ее волосы были забраны во французский пучок, такой же у нее был во время бала. По всей видимости, она не ложилась спать. Затем он перевел взгляд на постель, где под одеялом лежали спящие девочки.

– Прошу прощения за столь поздний визит, но две девочки пропали.

– Беттани и Карина.

Оливия назвала их по имени. Что еще она успела разузнать?

– Что они делают здесь? – Волнение придало голосу Габриеля излишнюю резкость.

– Они съели по порции мороженого и заснули. – Ее улыбка была мягкой и уставшей. – Та ужасная женщина напугала их, и они отказывались спать в своих постелях. Я решила забрать их к себе.

– Чтобы угостить мороженым?

– Их матери не стало несколько дней назад. Незнакомцы забрали их прямиком из дома, а затем привезли в это огромное пугающее место. Ты хоть можешь представить, какое влияние это могло оказать на их психику?

– В детской нет ничего пугающего.

– Но им так казалось! Та женщина, которая присматривала за ними…

– Почему ее выслали?

Глаза Оливии метали молнии.

– Полагаю, сейчас ты начнешь объяснять мне, что такие решения вне моих полномочий, но она безобразно обращалась с девочками.

В гневе Оливия показалась Габриелю еще прекраснее. Его волнение незамедлительно прошло.

– Как вы встретились?

– Мне не спалось, и я захотела прогуляться. Когда я поднималась по лестнице, то услышала их плач и брань няни. Малышки выбежали из комнаты буквально мне навстречу. – Оливия поджала губы. – Мне бы очень хотелось поговорить с их отцом. Сделаю это завтра же.

– Здесь все не так просто.

Габриель шумно перевел дыхание.

– Объясни же.

– Для начала нужно кое-что сделать.

Оливия строго посмотрела на него:

– Что, например? Тест на отцовство? – Она усмехнулась. – Это же просто абсурдно. Они – точная копия твоей сестры в детстве.

– Правда?

– Неужели ты сам этого не заметил?

– Их привезли только сегодня. Мне не удалось увидеть их раньше.

Чувствуя бешеное сердцебиение, Габриель сделал шаг к кровати. Когда он впервые узнал о существовании дочерей, то сгорал от нетерпения. Теперь, когда девочки были от него на расстоянии вытянутой руки, он почувствовал, что не был готов к этой встрече. Мужчина посмотрел на безмятежно спавших девочек, похожих на отражение друг друга. Он прикрыл глаза. Марисса не лгала. Это были его дети. Он легонько погладил их по щеке. Какое облегчение.

– Это твои дети, не так ли? – Голос Оливии дрожал от эмоций, но лицо оставалось таким же спокойным, словно они обсуждали погоду. – Сначала я подумала, что отец Кристиан, но теперь…

– Я узнал об их существовании только сегодня.

– Их мать ничего тебе не рассказала? – Оливия вздохнула. – Теперь ее не стало.

– Мы расстались при довольно неприятных обстоятельствах. Она ничего не рассказала мне о своей болезни.

Его наполнило отчаяние. Габриель сжал губы, но, заметив на себе ее взгляд, взял себя в руки.

– Ты любил ее?

Они с Оливией прежде никогда не говорили о любви. Их собственный брак не будет любовным союзом – чистая политика. Тем не менее, если она поймет, что его сердце до сих пор принадлежит другой женщине, едва ли это ее обрадует.

– Мы были вместе очень давно.

– Девочкам нет и двух лет.

Несмотря на безразличный тон, было очевидно, что Оливии не слишком нравится встречаться лицом к лицу с его прошлым. Если бы новости о близняшках попали в прессу, Оливия бы стала настоящей жертвой.

– Это должно остаться в тайне.

– Невозможно. Вы сильно рисковали, когда привезли их во дворец.

– Возможно, мы могли бы скрывать это, до того как найдем какое-то решение.

– Если ты переживешь из-за моего отца, не стоит. Он очень заинтересован в этом заводе.

– Но ты?

– Эти девочки – чудо. Каким бы ни было решение, я поддержу его. Все же мне кажется, что ты должен признать свое отцовство.

Взгляд Оливии был ясен и прозрачен. Габриель колебался. Отдавала ли она себе отчет в том, что ей предстоит стать мачехой двум девочкам – детям его любовницы?

– Я совершенно не понимаю тебя.

– О чем вы говорите, ваше высочество?

– Прошу тебя, называй меня Габриель.

– Габриель, – задумчиво повторила Оливия. – Хорошо, я запомню и не стану называть тебя так официально, когда мы будем заниматься любовью.

Впервые Габриелю удалось заглянуть под маску, которую все это время носила на себе сдержанная и образованная Оливия Дарси. У нее было восхитительное чувство юмора. Они действительно провели друг с другом слишком мало времени.

– Я вдруг подумал, что еще ни разу не целовал тебя. – Габриель взял ее ладонь и легко коснулся губами.

– Ты целовал меня в тот день, когда сделал предложение.

– Да, но тогда вокруг было две или три сотни посторонних.

– А как бы тебе хотелось?

Раньше Оливия никогда не позволяла себе флиртовать с ним. Габриель не сомневался – в ее глазах был настоящий вызов. Он взял ее за подбородок и слегка склонил ее голову, так чтобы их губы безошибочно нашли друг друга. Он любовался прекрасными чертами ее лица, высокими скулами. Ее длинные черные ресницы встрепенулись, как крылья крошечной птички. Он впервые почувствовал ее собственный запах – свежесть, роза, ранняя весна. Габриелю пришлось приложить немало усилий, чтобы оторваться от Оливии. Он не понимал, что с ним происходит, был сбит с толку силой своего влечения.

Оливия заинтриговала его с первого взгляда. Каждую минуту, когда они оставались наедине, лишь она становилась центром его внимания. Но тогда он остановил свой выбор на ней из-за бизнеса отца. Сегодня же эта девушка открылась для него с совершенно другой стороны.

– Мне кажется, это не самое подходящее место для первого поцелуя. – Однако его тело настаивало на обратном.

– Понимаю. – Оливия бросила взгляд на спящих девочек.

Но Габриель сомневался, потому что и сам не понимал мотивов своих действий. Ни одна женщина, ни до, ни после Мариссы, не сводила его с ума. Он сомневался, что такое вообще было возможно. Да и сама Оливия казалась ему несколько холодной и отстраненной. Как же он ошибался…

– Думаю, сегодня им лучше остаться здесь. – Мягкий голос Оливии вернул его в реальность. – Мне хочется, чтобы утром, когда малышки откроют глаза, они увидели того, кому доверяют.

Габриель удивился:

– Когда вы успели подружиться?

– Ты забыл, я угостила их мороженым. – Она ослепительно улыбнулась. – Теперь мы друг другу не чужие.

Глава 3

Всю оставшуюся ночь Оливия почти не спала. В этом можно было винить кушетку, которая оказалась совершенно непригодной для сна. Но она едва ли могла бы выспаться лучше в кровати. Снова и снова она переживала события прошедшей ночи – спасение близняшек, которые оказались незаконнорожденными детьми Габриеля, и, наконец, поцелуй, который почти случился между ними.

Почему он не поцеловал ее?

Сомнения начали одолевать ее, как только Габриель ушел. Что касается мужчин, Оливия не была сторонницей мимолетных романов. Друзья подтрунивали над ней из-за этого, говорили, что она чрезмерно оберегала свою репутацию, но на самом деле ее не привлекали мужчины ее круга. Оливия и вовсе усомнилась в том, что способна испытывать физическое влечение, если бы не восхитительный опыт, который произошел у нее на первом курсе университета.

Как-то раз она вместе со своим приятелем отправилась на костюмированный бал. Это мероприятие устраивал один из самых отъявленных холостяков в Лондоне. Если бы не маски, позволившие гостям быть неузнанными, Оливия никогда бы не решилась на такой поступок. Толпа вокруг оказалась по-настоящему дикой. Алкоголь и наркотики лились рекой, люди становились все более и более возбужденными. Оливия уже сожалела о том, что решила посетить это место.

Какой-то мужчина, воспользовавшись ситуацией и недюжинным ростом, прижал ее к стене и попытался запустить руки ей под юбку. Она отчаянно отбивалась от его влажных поцелуев. Неизвестно, как бы все это закончилось, но уже через мгновение мужчина лежал на полу и держался за окровавленный нос, осыпая отборной бранью человека, который за нее заступился.

В коридоре было слишком темно, чтобы она разглядела своего спасителя. Несмотря на то что Оливия все еще была потрясена, она сложила губы в благодарную улыбку:

– Спасибо, что помогли мне.

– Вам здесь не место. – В речи незнакомца присутствовал легкий акцент. – Тут небезопасно для того, кто выглядит так юно.

Оливия покраснела, потому что ей было нечего возразить ему.

– Иногда мужчины просто не принимают отказ. В следующий раз я положу в сумочку револьвер вместо помады.

Мужчина улыбнулся:

– Пожалуйста, сделай так, чтобы следующего раза не было.

– Да, ты прав. Я отнюдь не чувствую себя как рыба в воде. – Наконец она заметила своего приятеля. Настало время возвращаться домой. – Было приятно познакомиться с тобой, – сказала она своему заступнику. – Жаль, что это случилось при таких сомнительных обстоятельствах.

Поддавшись порыву, девушка встала на цыпочки и, быстро прижавшись губами к его щеке, прошептала:

– Мой герой.

Прежде чем она успела отстраниться, незнакомец положил руку ей на щеку и легко поцеловал ее в губы. Его прикосновение возбудило ее. Они прильнули друг к другу в страстном поцелуе.

Оливия сделала вздох. Прошло без малого семь лет, но ничто не смогло превзойти того поцелуя. Она так и не узнала имени незнакомца. Наверняка именно поэтому она все еще была так заинтригована. Она полулежала, прикрыв глаза. Это воспоминание взбудоражило ее. Но предаваться воспоминаниям – занятие бессмысленное. Мужчина, который предотвратил насилие в тот вечер, наверняка был не лучше остальных гостей. Просто на мгновение он испытал угрызение совести.

В комнате становилось все светлее. Сон не шел, Оливия решила не тратить время попусту и открыла ноутбук. После краткого ознакомления с последними новостями она решила сосредоточиться на прошлом Габриеля. Она ввела слова в строку поиска и нашла несколько статей, где бегло упоминалось о романе наследного принца с Мариссой Сомме – моделью американо-французского происхождения. Их отношения длились несколько лет. В основном в прессе муссировались слухи о том, что Габриель всерьез подумывал о том, чтобы отказаться от трона в пользу своих младших братьев, но роман подошел к концу. Встревоженная, Оливия принялась искать их совместные фотографии. То, что она увидела, нисколько не успокоило ее – газеты не врали, они действительно любили друг друга. Девушка смотрела на широкую ухмылку Габриеля и ослепительную улыбку Мариссы и была уверена в том, что, если бы Марисса обладала большим статусом и состоянием, они бы наверняка поженились. Было очевидно, что Габриель сделал выбор в пользу государства. Он предпочел трон счастью своего сердца. Мариссы больше не было.

Услышав какой-то едва различимый шум, Оливия поднялась с кушетки. Девочки проснулись. Малышки натянули одеяло на голову, свернулись калачиком.

Она немного завидовала им, потому что была единственным ребенком в семье. Ей всегда хотелось сестру, с которой она могла бы играть и делиться секретами. Если бы ее мама осталась жива, она бы обязательно родила еще одного ребенка, и Оливия не выросла бы такой отстраненной от других детей. С самых ранних лет ее окружали одни лишь взрослые – няни, различные и многочисленные педагоги. У нее никогда не было друга-сверстника, с которым Оливия могла бы играть. Но на самом деле у нее не было времени на игры.

По всей видимости, двойняшки рождались в семье Алессандро довольно часто. Неужели, когда придет время, и у нее самой может родиться сразу несколько детей?

Оливия потихоньку стягивала одеяло с девочек. Близняшки лежали нос к носу, обнявшись. Первое, что они испытали, когда перестали чувствовать одеяло, – страх. Она увидела, как судорожно сжались их объятия. Уже очень скоро они узнали ее и заулыбались.

– Кто-кто спал в моей постели? Они все еще здесь?

Оливия зарычала и принялась щекотать их за пятки. Смеясь и визжа, девочки катались по широкой постели. Она опустилась на постель рядом с ними. Принц наверняка вернется, и довольно скоро, так что нужно было подготовить девочек к встрече. Наверняка Габриель уже успел рассказать о них королю и королеве, и им не терпится встретиться со своими внучками. Для детей этот день будет полон радостных потрясений.

– Сегодня вы встретитесь со многими людьми, – сказала она им. – Это может вас напугать, но тут совершенно нечего бояться.

– Праздник?

– Что-то вроде этого. – Если это хоть сколько-нибудь успокоит девочек, она была готова на эту маленькую ложь.

– День рождения?

– Нет.

– Мама сказала…

Напоминание об умершей матери тотчас же вызвало слезы на их глазах. Оливия увидела, что Карина была готова горько разрыдаться, и взялась всячески отвлекать детей.

– Вам уже два года? – Она показала два пальца и была награждена кивками.

– Нам столько. – Беттани подняла дрожащий палец.

– Ну нет, ты слишком большая для годика. Уверена, что твой день рождения уже совсем скоро.

– Я получу пони. – Беттани решительно кивнула.

Оливия имела самые серьезные сомнения по этому поводу.

– Но ты еще слишком маленькая для пони.

– Щеночек. – Это были первые слова, которые Оливия услышала от второй девочки – Карины.

Уже лучше, но Беттани продолжала настаивать:

– Пони. Мама обещала.

Оливия понимала, что вот-вот начнет плясать под их дудку.

– Нет. – Карина покачала головой. – Щеночек.

– Сначала нужно переодеться и позавтракать. Затем мы устроим вас в комнате.

– Нет!

Глаза Карины расширились от ужаса. Оливия поняла, что совершила ошибку.

– Все хорошо. Злой женщины там уже нет. Теперь за вами будут присматривать хорошие люди.

– Останемся здесь. – Манерами Беттани была похожа на настоящую капризную принцессу.

– Боюсь, это невозможно.

– Почему нет?

– Это – моя кровать, а вы занимаете слишком много места.

– Мы спали с мамой.

Любой разговор неотвратимо возвращался к Мариссе. Оливия задержала дыхание, ожидая, что они вот-вот расплачутся, но тут девочки обнаружили, что матрас под ними восхитительно пружинит, и стали, смеясь, подпрыгивать.

Оливия в замешательстве наблюдала за ними. Она была почти в отчаянии. Теперь она станет не только женой и королевой. Она будет мамой для этих близняшек. Конечно же она справится с этим. Возможно, отчаяние вызвано лишь бессонной ночью? Или тем, что мужчина, за которого она собирается замуж, все еще мог испытывать чувства к своей бывшей любовнице?

Когда девочки с увлечением исследовали ее комнату, в дверь постучали. Оливия была уверена в том, что это Либби, и не задумываясь распахнула дверь. Она испытала удивление, когда увидела на пороге Габриеля. В темном костюме, белой рубашке и галстуке цвета вина он выглядел элегантно и привлекательно.

– Надеюсь, сейчас не слишком рано?

Его глаза невольно задержались на ее точеной фигуре. За ним в комнату вошли несколько горничных, которые везли тележки с блюдами, накрытыми колпаками. Оливия учуяла привлекательные ароматы. Она пригладила волосы, понимая, что после такой бессонной ночи, вероятно, выглядит не лучшим образом. Ей даже не удалось почистить зубы.

– Нет, конечно нет. Понимаю, как тебе хочется увидеться с девочками.

– Это так.

Его глаза блестели. Сердце Оливии болезненно сжалось, когда она догадалась, что он думал об их матери. Она твердо решила не анализировать свои чувства. Девушка повернулась к близняшкам:

– Беттани, Карина, познакомьтесь…

Оливия была в замешательстве. Кем для них был принц? Но Габриель закончил фразу за нее:

– Я – ваш отец.

Габриель почувствовал удивление Оливии. Он очень много думал над будущим своих дочерей и пришел к выводу, что, несмотря ни на что, он обязан признать свое отцовство.

– Это Беттани. – Оливия положила ладонь на голову девочки справа. – А это Карина.

Смущенный, Габриель переводил взгляд с одной сестры на другую. Ему до сих пор казалось, что у него двоится в глазах.

– Но как ты их различаешь?

– Беттани – разговорчивая.

Но сейчас обе девочки потрясенно молчали, прижимались к Оливии.

Мужчина подумал, что их чувство страха рассеется, когда он перестанет смотреть на них с высоты своего роста. Он опустился на колени.

– Очень рад с вами познакомиться.

Та, которую Оливия представила как Беттани, посмотрела на него с подозрением, а затем недовольно опустила голову:

– Мы хотим есть.

– И чего бы тебе хотелось на завтрак? – спросил он. – У нас есть яйца, блинчики, тосты.

– Мороженое.

– На завтрак мороженое не едят, – мягко возразил Габриель.

Оливия даже не пыталась скрывать свое восхищение. Она была готова разразиться радостным смехом.

– С шоколадом.

Требования Беттани несколько смутили Габриеля.

– Может быть, после обеда. – В политической карьере ему уже не раз приходилось иметь дело с трудными переговорщиками, но его собственные дочери не шли ни в какое сравнение с ними. – И только после того, как вы съедите все остальное.

– Хочу мороженое.

– А как насчет вафель с сиропом? – Он попытался смягчить свой отказ улыбкой.

– Оливия.

Жалоба Беттани была такой умилительной, что Габриель едва не улыбнулся.

– Нет. – Девушка решительно покачала головой. – Вы должны слушаться отца. Он лучше всех знает, как нужно поступить.

Она мягко подтолкнула девочек к столу, накрытому горничными, и посадила на стулья.

Габриель отодвинул стул и для Оливии, но она покачала головой:

– Вам нужно больше времени проводить вместе. Я хочу принять душ и переодеться. – И, улыбнувшись, она скрылась в ванной комнате.

Когда дверь за ней плотно закрылась, Габриель повернулся к девочкам:

– Итак, вы решили, что будете есть?

Они не сводили с него своих зеленых глаз, ожидая, что он сдастся.

– Блинчики.

Габриель попросил горничную сервировать блинчики. У него самого аппетита так и не появилось. Мужчина медленно потягивал кофе и узнавал Мариссу в каждом жесте.

Прежде чем насытиться, девочки съели по два блинчика. Габриелю оставалось лишь завидовать такому здоровому аппетиту. Дверь справа негромко открылась, в комнату из ванной вошла Оливия. Длинные светлые волосы обрамляли ее лицо мягкими волнами. Она нанесла легкий, едва заметный дневной макияж. На ней было простое прямое темно-синее платье, которое подчеркивало ее осиную талию, бедра и грудь. Лодочки цвета топленого молока удлиняли ее и без того изящные ноги.