Текст книги "Свадьба в деревушке"

Почему же ей так нелегко давался этот день? Лиззи поймала себя на мысли, что ей уже не терпится вернуться обратно в Лондон, что хочется скорее покинуть то место, которое она всегда считала родным. Она горячо любила своих родителей, но сейчас уже глубоко сомневалась, что сможет когда-то снова с ними жить.

Лиззи поднялась в свою комнату посмотреть, не надо ли ей что-то взять с собой в Лондон, когда мать тоже вошла в спальню и села на кровать.

– Присядь. Давненько мы с тобой не болтали вдвоем, как мать с дочерью.

Лиззи положила платье, что держала в руках. Само платье ей не нравилось, но у него была очень широкая юбка, и Лиззи уже задумалась, сможет ли она себе что-то из нее сшить.

Мама похлопала ладонью по кровати, и Лиззи сразу же мысленно вернулась к той поре, когда миссис Спенсер решила поведать ей о «реальностях нашей жизни» – о месячных и о том, откуда берутся дети. К счастью, Лиззи уже все об этом знала: мамина лекция была настолько неловкой и полной всевозможных эвфемизмов, что девочка могла так никогда и не узнать, как все в действительности происходит.

Сейчас же ее мать держалась куда более уверенно.

– Я лишь хочу, чтобы ты меня успокоила. Если ты останешься после окончания курсов в Лондоне и найдешь себе работу официантки – окажешься ли ты в таком обществе, чтобы встретить достойного мужчину?

– Что ты подразумеваешь под «достойным»?

Лиззи на самом деле и без того прекрасно знала ответ, однако она была вчерашним подростком и – даже по маминым стандартам – слишком уж юной, чтобы всерьез помышлять о браке.

– Солнышко, не изображай наивность! Я имею в виду молодого человека с хорошими карьерными перспективами. Того, с которым ты будешь как за каменной стеной, который сможет обеспечить тебя в жизни самым лучшим. Быть может, врач, имеющий обширную частную практику и впоследствии способный стать консультирующим специалистом. Но только не обычный терапевт, врач общей практики – с таким кончится тем, что ты просто станешь его регистратором, что вообще никуда не годится. Или, быть может, человек из Сити. Или адвокат. – Мать улыбнулась, с удовольствием перебирая мнимых претендентов на руку ее дочери.

– Ой, да ладно тебе, мамочка! Я еще слишком молода, чтобы думать о замужестве!

Мама отрицательно покачала головой:

– И я совершенно четко представляю, как будет проходить твоя свадьба. Венчание, надо думать, устроим в нашей церкви – она достаточно старинная, и притом нужного размера, чтобы все поместились. И при ней довольно ухоженный церковный двор. А сам прием я бы хотела устроить здесь, у нас, поставив в саду большой шатер. Настоящая сельская свадьба в доме невесты! Думаю, мы вполне способны принять здесь сотни три гостей. Разумеется, это будет шведский стол.

– В самом деле?

– О да, естественно! Папа уже закупает шампанское. У него знакомый по гольф-клубу – виноторговец, и папа достает его по очень выгодной цене. И я уже знаю, кого мы наймем обслуживать банкет.

Слушая все это, Лиззи даже не знала, то ли ей возмутиться, то ли посмеяться.

– А сколько подружек невесты у меня будет?

– С нашей стороны – четыре. И, разумеется, у твоего жениха будут достойные молодые родственницы. – Мать лукаво улыбнулась. – Я только посоветовала бы подружек небольшого роста.

– Боишься, что рослые девицы смогут меня затмить?

– Конечно же, нет. Но подружки невесты нужны, чтобы невеста на их фоне выделялась. Они должны подчеркивать красоту невесты, а не соревноваться с ней.

– Понимаю, – кивнула Лиззи.

Мамин взгляд устремился куда-то вдаль.

– И я словно воочию вижу твое свадебное платье.

Лиззи уже усвоила, что ее мнение об этом не имеет значения.

– И какое же оно?

Она и раньше знала, что величайшая цель жизни ее матери – это выдать Лиззи замуж, но даже не подозревала, что все это уже продумано в мельчайших деталях.

– Думаю, длинное, до пола. Обтягивающее талию. Ведь у тебя прелестная тонкая талия, которой никто и не замечает под всеми этими прямыми фасонами, что ты сейчас так полюбила. Ну и, разумеется, фата моей матери. Она надевала ее на свадьбу, я надевала – и хочу, чтобы моя любимая дочурка тоже ее надела.

На последних словах голос у мамы дрогнул. Она поднялась и направилась к двери, промакивая на ходу глаза. У выхода она остановилась и обернулась к Лиззи:

– Свадьба моей дочери. Это будет лучший день в моей жизни!

Остатки бисквита мать завернула в вощеную бумагу и положила в жестяную коробку, чтобы Лиззи забрала ее в Лондон. Когда девушка спустилась вниз, прихватив с собой кое-что из одежды, мама уже все упаковала.

– Ну что, если я хочу успеть на поезд, то мне лучше уже идти. – Лиззи собиралась успеть на ближайший же поезд – насколько вообще было прилично улизнуть так быстро.

– Не беспокойся, моя радость, – сказала мама. – Мы с отцом решили сами отвезти тебя обратно.

– Как это мило с вашей стороны! Но в этом нет необходимости. И у меня уже есть обратный билет. Меня нужно лишь подбросить до станции. – При мысли о том, что родители повезут ее в Лондон, Лиззи пробила испарина.

– Нет, – твердо ответила мать. – Мы уже так решили. Но ехать и впрямь надо не откладывая. Твоему отцу завтра на работу, а трафик на трассе может быть довольно плотным. – Она погладила дочь по руке. – Папа уже выгоняет машину.

По пути к автомобилю Лиззи судорожно пыталась придумать весомый повод позвонить своим подругам в Лондон, но в голову ничего не шло. Воскресным вечером Дэвид вполне может оказаться дома. Как она объяснит родителям, кто он такой? Они ни за что не примирятся с тем, что в доме, где поселилась их дочь, разнополые жильцы.

Как это водится, поскольку Лиззи уже больше не стремилась поскорее попасть в Лондон, дорога туда оказалась на удивление свободной, учитывая, что как раз в это время все возвращались в столицу после проведенных за городом выходных.

С помощью мамы, искусно разбирающейся в картах городского справочника «От А до Z», очень скоро они припарковались перед массивным зданием в Белгравии, которое Лиззи теперь называла своим домом.

– Как это мило, папочка, что ты довез меня до дома! Я знаю, как вы торопитесь обратно, так что не стану вас задерживать. – И Лиззи в считаные секунды выпорхнула с заднего сиденья на тротуар.

– Ну, не так уж сильно мы спешим, моя радость, – возразила мать, выбираясь с переднего пассажирского сиденья. – Нам бы очень хотелось посмотреть, где и как ты обустроилась. Правда, Эдвард?

– Это верно. Потому мы и решили тебя отвезти. Нам надо убедиться, что ты живешь более-менее прилично. А то все эти разговоры насчет «остаться в Лондоне» и «устроиться официанткой» нас очень тревожат. Так ты скоро и в пивнушку захочешь податься на заработки.

Лиззи уже подозревала, что это и была истинная причина того, что родителям пришло на ум ее подбросить. Она решила провести их в дом через парадный вход. У Лиззи, конечно, имелся ключ от цокольного помещения – там была отдельная лесенка вниз, – но если она позвонит в парадную дверь, кто-нибудь из кухни придет и откроет, и, может быть, предупредит остальных домочадцев о столь внезапном вторжении.

Дверь открыла Александра. Она была в причудливых домашних тапочках: красиво расшитые шерстяные красные гольфы крепились к кожаной подошве, сверху доходя почти что до колен. А теплое платье-безрукавка могло попасть к ней из модного бутика или достаться от какого-нибудь давно почившего предка – этого Лиззи точно не знала.

– О-о, здравствуйте, мистер и миссис Спенсер! – воскликнула Александра. – Вы привезли Лиззи домой! Как это замечательно!

– Ее зовут Элизабет, и мы привезли ее не домой, а во временное пристанище, – сердито ответил мистер Спенсер. – Нам хотелось бы своими глазами увидеть, в каких условиях она живет. – Тут он выдавил улыбку, вероятно, осознав, что разговаривает несколько сварливо.

– Ну разумеется! – сказала Александра и широко распахнула дверь. – Заходите, пожалуйста!

– Спустимся для начала лучше в кухню, – предложила Лиззи, понимая, что гостиная с покрытой чехлами от пыли мебелью вряд ли сможет успокоить ее родителей.

– Да! Правда, там небольшой беспорядок, – сказала Александра. – Знаете, как бывает в воскресенье вечером – каждый по-своему готовится к понедельнику.

Вслед за Александрой родители спустились по лестнице, Лиззи пошла позади всех. Она очень надеялась, что бросающееся в глаза величие этого особняка произведет на родителей куда большее впечатление, нежели не менее очевидный факт, что дом уже лет пятьдесят не видел малярной кисти.

– Мы в основном обитаем в кухне, – пояснила Александра. – Слишком уж дорого отапливать целый дом.

– В кухне? – повторила мать Лиззи, явно сбитая с толку.

– Сейчас увидишь, мам… Мамочка, – поспешно поправилась Лиззи.

Внизу Мэг, похоже, увлеченно экспериментировала с заливными блюдами – судя по тому, что на листе вощеной бумаги стоял поднос с формами. У Александры имелась целая коллекция маленьких медных формочек, заполненных сейчас стручковой фасолью и зеленым горошком и залитых чем-то вроде мусса. Лиззи казалось, пройдут долгие годы, прежде чем все это застынет и Мэг сможет освободить наконец формы и залить в них что-то заново.

Но где же, интересно, Дэвид? И как объяснить его присутствие родителям, если он вдруг сейчас появится?

Стоило ей об этом подумать, и Дэвид тут же поднялся из-за кухонной тумбы – видимо, что-то чинил под раковиной. На нем был коричневый фартук, а на лице – безнадежно-унылая мина.

– Я сделал все, что было в моих силах. Но гарантировать ничего не могу, – произнес он, изображая акцент кокни еще почище Терри с антикварного рынка.

– У вас какие-то неполадки? – спросил отец Лиззи, проходя в глубь большой комнаты.

– Сифон травит под раковиной, сэр, – ответил Дэвид. – Все время оттуда что-то капает.

– И из-за этого от раковины ужасно несет, – присовокупила Мэг.

– Мама, папа, это Мэг! – представила ее Лиззи. – Она у нас лучшая по части кулинарии. А это – Кловер, которая прежде была собакой Мэг, а теперь мы как бы все ее хозяйки.

Кловер вежливо помахала хвостиком.

– Здравствуйте! Очень приятно! – ответила Мэг. – Может, я и лучшая по части готовки, но Лиззи куда больше умница по швейным делам. Нет ничего такого, что она не могла бы сшить!

– Ее зовут Элизабет, – поправила мать Лиззи. – Хотя вы правы, она всегда искусно управлялась с иглой.

– Могу я предложить вам чай или что-нибудь другое? – спросила Мэг. – Я напекла сегодня «каменного печенья»[32]32
  Традиционная английская выпечка к чаепитию. Представляет собой небольшую лепешку преимущественно из овсяной муки, с шероховатой, напоминающей камень поверхностью. В тесто, как правило, добавляется изюм или другие сухофрукты.


[Закрыть], оно прекрасно пойдет к чаю.

– Чай мы пили не так давно, – ответил отец Лиззи. – Перед тем, как ехать в Лондон.

– Но все равно проходите, присядьте у камина, – предложила Лиззи родителям.

Тут Дэвид, очевидно не удовольствовавшийся своей проходной ролью водопроводчика, кашлянул, прочищая горло.

– Если вы позволите мне высказать свое предложение, мисс Александра, то у вас имеется прекрасный шерри «Амонтильядо», которым, возможно, удастся угодить почтенным леди и джентльмену. – И Дэвид поклонился, с легкостью вжившись в новую роль дворецкого, хотя и не слишком важного.

– Правда? – отозвалась Александра. – Отличная мысль! Сейчас найду бокалы.

– Если позволите, мисс Александра, – сказал Дэвид, – то я их сейчас же для вас найду.

И вот мистер и миссис Спенсер сидели на потрепанном диване перед щелкающим газовым камином, и вид у них был несколько растерянным. Стараясь подавить одновременно смех и панику, Лиззи чихнула.

Вскоре и Мэг подсела к ее родителям на диван.

– Так замечательно, что удалось наконец с вами познакомиться. Лиз… Элизабет всегда с большой любовью вспоминает о вас.

– Как это мило! – произнесла миссис Спенсер.

– Почему же тогда она не хочет возвращаться домой, когда закончит курсы домоводства? – спросил мистер Спенсер.

Мэг тепло им улыбнулась:

– Видимо, это все Лондон. Как говорится, «бушующий Лондон»![33]33
  Термин «бушующий Лондон» (более известный как «свингующий Лондон» («Swinging London»), подразумевавший активное культурное движение в среде британской молодежи середины и конца 60-х гг. с центром в Лондоне, на самом деле появился в 1965 году, на пару лет позднее времени действия романа. Впрочем, само словечко «swinging» существовало с начала 60-х в значении «ультрамодный».


[Закрыть] Но я уверена, что она всегда будет с вами на связи. Я, например, почти что каждый день разговариваю с мамой по телефону.

Лиззи подумала, что лучше бы Мэг не заикалась про «бушующий Лондон». Ее родители, скорее всего, раньше не слышали этого выражения, но теперь, его узнав, должны были забеспокоиться.

– А вы и есть та самая подруга Элизабет, которая работает официанткой? – спросила миссис Спенсер.

– Я просто объясняла родителям, что в вашей кейтеринговой фирме работают действительно очень милые девушки, – быстро вмешалась Лиззи, надеясь, что Мэг сообразит, что именно так тревожит мать ее подруги, и сможет ее успокоить.

– О да, это точно! – подхватила Мэг. – Иной раз это даже раздражает. Официантки на мероприятии встречают среди гостей своих друзей и начинают с ними сплетничать вместо того, чтобы бегать с подносами. Причем у многих даже имеются титулы.

Казалось, все прошло благополучно.

– Я стану звонить тебе так часто, как только будет выпадать возможность. И не стоит беспокоиться из-за того, что я буду работать. – Лиззи с нежностью посмотрела на родителей. Она знала, что они очень ее любят и всегда волнуются за нее, однако она не могла допустить, чтобы это помешало ей жить собственной жизнью.

Дэвид подал гостям шерри, и мистер и миссис Спенсер взяли в руки по бокалу, а также хрустальную вазочку с печеньем-хворостом. Однако вино они выпили быстро и тут же поднялись на ноги.

– Нам пора отправляться, солнышко, – сказала мать Лиззи. – Но сперва мне бы хотелось взглянуть на твою спальню. Просто чтобы быть спокойной… хм… ну, ты понимаешь.

Лиззи, разумеется, все поняла. Та хотела удостовериться, что это не рассадник клопов и тараканов, и, к счастью, ей удалось убедить мать, что все в порядке.

– Давайте провожу вас к выходу, – сказала Лиззи. На самом деле ей не хотелось, чтобы родители, блуждая по дому, лицезрели отстающие от стен обои и слушали скрип старых половиц.

Когда входная дверь уже распахнулась и Лиззи ощутила приближающуюся радость избавления, ее отец, наполовину переступив порог, внезапно остановился:

– Мне это кажется несколько странным – что можно в воскресенье вечером позвать водопроводчика. Особенно такого, кто знает, где тут что, включая шерри.

Лиззи с ужасом предвкушала этот вопрос. Однако в этом нехорошем предчувствии она успела придумать наиболее разумный ответ.

– На самом деле, папа, он слуга, многие годы работающий у них в семье. А еще он знает толк в сантехнике – это у него как побочная обязанность. Он действительно невероятно полезный человек. Без него мы как без рук. Чуть что-то где-то выйдет из строя или перегорит лампочка – он появляется и сам все чинит.

– Я примерно так и поняла, – кивнула миссис Спенсер. – Ведь Александра происходит из весьма аристократической семьи, верно?

Лиззи энергично закивала, радуясь, что хоть теперь ей не приходится врать:

– Да, именно так.

На прощание она по несколько раз чмокнула родителей в щеку и наконец-то с облегчением проводила взглядом их машину.

Затем Лиззи вернулась в дом и спустилась на кухню.

– Ты давний слуга семьи, Дэвид, который попутно чинит и сантехнику. А можно и мне теперь стаканчик шерри? А то меня аж всю трясет. Я даже не знала, то ли мне смеяться, то ли плакать.

– Вот и я тоже! – рассмеялась Мэг. – Я все спрашивала себя: что это за водопроводчик, который так галантно умеет подать шерри?

– Тот, кто в реальности актер, – ответил Дэвид, на манер кокни проглатывая отдельные звуки, – но научился разбираться и в сантехнике.

Глава 10

До назначенного званого ужина оставалось всего четыре дня. Лиззи сидела за кухонным столом, держа перед собой список. Там много всего было перечеркнуто, и она уже подумывала переписать все заново, чтобы иметь возможность его нормально прочитать.

Мэг готовила беарнский соус[34]34
  Французский яично-масляный горячий соус к жареному мясу и рыбе. В отличие от голландского он гуще за счет большего количества желтков и более ароматен за счет добавления эстрагона и других приправ.


[Закрыть], выкладывая кусочки сливочного масла в пароварку и замешивая его метелкой из березовых прутиков – в точности как предпочитала делать мадам Уилсон, которая была убеждена, что металлический венчик навредит деликатному соусу.

Александра сосредоточенно соскребала остатки клея с руки херувимчика, которого она приобрела, слегка поколотого, за очень незначительную сумму в предыдущие выходные на Портобелло.

Кловер громко посапывала перед газовым камином, счастливая в окружении занятых делами людей.

– Непонятно, зачем ты снова взялась делать этот соус, Мэгги? – подала голос Александра. – Он у тебя и так уже выходит идеально.

– Пока не идеально, – ответила Мэг. – Да и мадам Уилсон со мной в последнее время чересчур строга. К тому же я впоследствии хочу добавить его в свой арсенал. Людям он нравится.

– Я бы, признаться, предпочла, чтобы мадам Уилсон просто заранее предупреждала, что именно будет с нас спрашивать, – сказала Лиззи. – Почему бы ей не придерживаться более традиционных методов проверки знаний? То, как она может выбрать кого-то наугад и велеть ему приготовить, к примеру, меренги, или соус бешамель, или еще что-нибудь непредвиденное, просто наводит ужас!

На минувшей неделе Лиззи испытала это на себе и до сих пор была под впечатлением.

– Меренги у тебя вышли на славу, Лиззи! – рассмеялась Мэг при воспоминании о том эпизоде.

– Да уж, еле вышли! – сказала Лиззи, вспоминая всю сцену в подробностях. – И мадам явно была разочарована тем, что взбитые белки не шлепнулись мне на волосы, когда она заставила меня перевернуть миску над головой.

– Но выглядело это ужасно забавно, – усмехнулась Александра. – Очень смешно было наблюдать, как ты держишь над головой миску так, словно она может взорваться в любой момент.

– Это теперь смешно, – сдалась Лиззи. – А вот тогда – нисколько. Для меня, по крайней мере. Очевидно, всех это ужасно повеселило!

Мэг между тем отложила метелку, взяла ложку и попробовала получившийся соус.

– О! Вот теперь и правда восхитительно! Хоть и сама себя хвалю.

Лиззи потянулась за ложкой, что была в руках у подруги, и другим концом тоже сняла пробу.

– И правда невероятная вкуснятина! Теперь, если мадам Уилсон велит тебе его приготовить, ты будешь на высоте. Надо бы сделать яйца пашот или что-либо другое, чтобы как следует попробовать соус.

Тут Мэг нахмурилась.

– Признаюсь, сделать соус для меня намного проще, нежели аккуратные яйца пашот. Вот у тебя, Александра, они отлично получаются.

– Всего лишь практика, – отмахнулась та. – В детстве мне все время их готовили. Я наблюдала, как это делают мои няни, и уясняла то, чего не надо делать.

– А можно я задам один вопрос? – поглядела на Александру Лиззи. – Зачем ты снимаешь чуть ли не весь клей, что ты только что нанесла на этот осколок ангелочка? Что-то не так?

– Нет, – покачала головой Александра. – Просто если счистить как можно больше лишнего клея, то он потом не станет выпирать из стыка.

– Уникальная способность Лекси убирать весь лишний клей – это ключ к ее успеху как продавца антиквариата, – добавил Дэвид. – Вашей подругой можно гордиться.

– И как там твой список приглашенных, Лиззи? – поинтересовалась Мэг, ложкой перекладывая соус в миску.

– Это сущий кошмар, по правде сказать, – призналась Лиззи. – Я так и не определилась с количеством. – Лиззи задумчиво покусала авторучку, однако и это не помогло.

– А что там определяться? – удивилась Александра. – Мне казалось, все и так предельно ясно. Нас трое, плюс трое кавалеров для нас. Далее – Хьюго с Электрой и Ванесса с Тедом.

– Теоретически-то вроде бы и ясно. Но я не знаю ни одного молодого человека, который бы мог составить мне пару. А еще – Ванесса с Тедом расстались. И я точно не знаю, то ли она приведет вместо него кого-то другого, то ли мы должны пригласить для нее парня.

– Вот досадно! – Александра присоединила к херувимчику отколотую руку и крепко прижала. – А может, у нее самой спросить?

– Спрашивала, и даже не единожды, но она всякий раз давала разные ответы, – пожаловалась Лиззи. – И я еще по-прежнему остаюсь без пары. Дэвид, нельзя ли тебя попросить…

– Нет, Лиззи, – отрезал тот. – Даже если не считать того, что я игрок другой команды, возрастная разница между нами выглядела бы нелепо.

– Я на самом деле не имела в виду… – смущенно заговорила Лиззи.

– Я знаю одного отличного юношу, – сказала Мэг. – Он учится в консерватории и подрабатывает официантом в ресторане, поскольку у него имеется смокинг и ботинки из лакированной кожи.

– Было бы идеально. Думаешь, он не откажется прийти?

– Думаю, нет. Бесплатный ужин – это всегда заманчиво.

– А у тебя самой-то есть подходящая пара? – спохватилась Лиззи. – Мне бы не хотелось, чтобы ты отдала мне прекрасного кавалера и сама осталась одна.

Дэвид, смеясь, покачал головой.

– Вы вообще-то рассуждаете тут о реальных людях! О людях – а не о пачках чая!

– Мы всего лишь пытаемся собрать оптимальное количество людей, – вступилась за подруг Александра. – Но как только они все окажутся здесь, то перемешаются между собой.

– Со мной будет парнишка, с которым я иногда работаю в одну смену, – сообщила Мэг. – Он очень веселый и тоже любит поесть на халяву.

– Но тогда сразу будет бросаться в глаза, что у Ванессы нет пары, – сказала Лиззи. – Разве нет? Она и так сейчас очень расстроена из-за Теда, и мне не хочется, чтобы она чувствовала себя несчастной.

– Спроси ее завтра еще разок, – посоветовала Мэг. – И если она так и не определится, то я для нее кого-нибудь найду.

– Ну а если нет, – усмехнулась Александра, – то мы поместим в газете объявление: требуются несколько презентабельных молодых людей для вечеринки. Являться голодными.

Она подняла перед собой херувимчика и довольно оглядела его со всех сторон.

– Вот! То, что надо! – удовлетворенно произнесла она.

– Что?! Для Ванессы?! – вскричала Лиззи. – А кто тут говорил про разницу в возрасте? – В притворном возмущении она вперила взгляд в Дэвида.

– Нет, для рынка, – невозмутимо ответила Александра. – А на вечеринку я приглашу юношу, которого знаю с самых малых лет. Он всегда был в аккуратных шортиках, белых носочках и в ботиночках с пуговками. Мы с ним поддерживаем знакомство, и сейчас он уже выглядит вполне нормально.

– Подозреваю, что и ты для того времени выглядела как полагается, – съязвила Лиззи. – Держу пари, у тебя было пальтишко с бархатным воротником и соответствующий бархатный беретик. – Она резко положила на стол ручку. – Ладно! Спрошу завтра Ванессу еще раз, придет ли она с кем-то вдвоем, и если она еще будет пребывать в сомнениях, я скажу, что мы для нее кого-нибудь пригласим.

– А если она вдруг все-таки приведет кавалера, то приглашенный нами побудет официантом, – добавила Мэг.

– Что ты! Ни в коем случае! – возмутилась Лиззи. – Человек будет думать, что его пригласили вкусно поужинать, – а его сошлют на кухню убирать посуду?

– Я же пошутила, – усмехнулась Мэг.

– Больше чем уверена, что Электра именно так бы и поступила, – сказала Александра. – Даже представляю, как она говорит: «Поскольку ваши услуги как гостя более не требуются, не могли бы вы надеть передник и убрать тут со стола?»

Покончив наконец с беарнским соусом, Мэг взялась за свой список:

– Хочу на всякий случай убедиться, что разногласий нет. У нас будет паштет из копченого лосося с тостами Мельба. Далее – говядина по-бургундски. На десерт – шоколадный мусс с пудингом…

– Поищу-ка я какие-нибудь вазочки для мусса, – сказала Александра. – В конце коридора есть шкаф со всевозможной фарфоровой посудой. Они будут изящно смотреться на столе, да и я порадуюсь тому, что фарфор наконец пригодится.

– Я вот что подумала… На самом деле мне бы хотелось испечь какой-нибудь большой торт, – продолжала Мэг. – К примеру, «гато Сент-Оноре»[35]35
  Французский десерт, названный так в честь святого покровителя пекарей и кондитеров святого Оноре, епископа Амьенского.


[Закрыть]. Для основы могу использовать замороженное слоеное тесто. – Мэг в недоумении поглядела на остальных обитателей дома. – Ну, помните, с заварным кремом? Там еще с краю по кругу выкладываются заварные пирожные?

– Извини, ни разу о таком не слышала, – ответила Лиззи. – Не забывай, я выросла в таком доме, где иностранные блюда не в почете.

– Я тоже никогда о нем не слышала, – сказала Александра. – Но если тебе хочется его приготовить, Мэгги, то вперед! Осталось решить вопрос с вином.

Тут взгляд у Дэвида сделался непреклонным.

– Александра, я никак не одобряю то, что ты станешь изводить то прекрасное вино, что хранится у вас в подвале. Я достану тебе вина. У меня есть хороший контакт в Сохо.

– Подозреваю, что ты прав, – ответила Александра. – Просто оно стоит там уже годами, и никто никогда его не пил. Если оно такое замечательное, то почему бы моим высокочтимым родственникам не приехать из Швейцарии и не забрать его с собой?

– Вино не всегда хорошо переносит дорогу, – объяснил Дэвид. – И, честно говоря, они наверняка о нем уже забыли. Или же просто уверены, что оно никуда не денется. В любом случае, употреблять его тебе не следует.

– Ну ладно, если ты сможешь нам достать какое-нибудь недорогое и приличное вино, то это и впрямь будет очень кстати, – согласилась Александра.

– Что ж, меню у нас получилось вполне даже экономичное, – заключила Мэг. – Мы спланировали наименее затратный вариант.

– Ты спланировала, – сказала Лиззи. – И ты же будешь все готовить. Ты блистательный кулинар, Мэгги!

Заслышав имя хозяйки, Кловер проснулась, подняла голову и, будто соглашаясь, завиляла хвостом.

– Мне это в удовольствие, – смутилась от похвалы Мэг. – Сама знаешь.

– А мы будем твоими помощницами на кухне, – сказала Лиззи.

– В перерывах между обязанностями горничных и поломоек, – добавила Александра. – Так что, Дэвид? Сможешь уже завтра купить вино? А то нам необходимо знать, в какую сумму все это вместе выльется.

– Смогу, – кивнул он. – Зная нужных людей, всегда можно купить хорошее вино дешевле.

– И ты их, конечно же, знаешь! – улыбнулась Лиззи.

– Ну да, у тебя, судя по всему, в Сохо все схвачено! – сказала Мэг. – Все местные торговцы, поставщики овощей и фруктов…

– Я долго там жил раньше, – объяснил Дэвид. – Каждый день захаживал на рынок. Так что знаком почти с каждым хозяином ларька или магазина.

Отложив небольшую деревянную чайницу, которую он начищал воском, Дэвид поднялся, прошел к пианино и начал играть. Обыкновенно он делал это, когда на него находило меланхолическое настроение или требовалось сменить тему, как, видимо, было и сейчас. И этот прием ни разу его не подводил. Похоже, Дэвиду не нравилось копаться в своем прошлом.

С радостью отвлекшись от списка гостей, Лиззи вскоре присоединилась к Дэвиду. Она стала перелистывать ноты на пианино. Умея музицировать практически на слух, Дэвид с легкостью мог сыграть любое произведение по нотам, если их поставят у него перед глазами. Лиззи раскрыла перед Дэвидом одну из песен.

Заслышав слова «Не могу не любить своего мужчину» из известного мюзикла[36]36
  Имеется в виду мюзикл «Плавучий театр» Дж. Керна, впервые поставленный в 1927 г.


[Закрыть], Александра встала рядом с Лиззи возле инструмента.

– А ты, я вижу, сентиментальная особа, а?

– Это точно, – кивнула Лиззи.

– И вот за это мы тебя и любим! – произнес Дэвид и принялся играть нечто более жизнеутверждающее.

– Не думаю, что этой столовой хоть раз пользовались за последние пятнадцать лет, – сказала Александра, кашляя и чихая от пыли, которую она смахнула перьевой метелкой с каминной полки.

Был уже канун вечеринки, и, поняв, что завтра им придется направить все время и энергию на приготовление угощений, девушки решили посвятить сегодняшний день уборке. Поначалу они собирались просто привести большую столовую в приличный вид. Но когда подруги спустились вниз за новой порцией чистящих средств, оказалось, что Дэвид привез домой несколько больших букетов цветов от приятеля, жившего возле цветочного рынка при Кавент-Гарден.

– Они их практически даром раздавали! – пояснил Дэвид. – Отменилась какая-то большая светская свадьба.

– Цветы! Какая прелесть! Я их сейчас же расставлю, – обрадовалась Лиззи. – Или, по крайней мере, некоторые из них, – добавила она, увидев, какое великое множество цветов принес Дэвид.

– Там есть целый шкаф, забитый вазами, – сказала Александра. – Выше этажом. Пойдем покажу.

– Твой дом – прямо как огромный универмаг антиквариата! – слегка запыхавшись, заторопилась Лиззи вслед за подругой по лестнице.

– Это верно, – согласилась Александра. – Но жить в нем стало намного веселее и радостнее, когда здесь появились вы с Мэгги.

Когда они поднялись на площадку этажом выше, Александра открыла шкаф, больше похожий на массивную деревянную колонну, явив взору массу старинных предметов, что не использовались уже, наверное, долгие годы.

– Боже ж ты мой! – воскликнула Лиззи, оглядывая его содержимое. – Тут не только вазы, но еще и подсвечники. И какие огромные!

Александра ухватила один и извлекла наружу.

– Это канделябры. К тому же очень замызганные, – с брезгливостью оглядела она вытащенный предмет.

– Ничего страшного, – успокоила ее Лиззи. – Можно оставить их как есть, потускневшими, сделав вид, что так и должно быть.

– Дэвид знает одну хитрость с фольгой и кальцинированной содой, – проговорила Александра, один за другим вытаскивая из шкафа массивные канделябры, пока все шесть не выстроились перед Лиззи на полу. – Если захотим их начистить. Нам в любом случае придется чистить вилки и ножи.

– А есть у тебя какие-нибудь низенькие вазы, чтобы можно было поставить их на стол? – спросила Лиззи.

Александра еще глубже зарылась в шкаф, едва ли не скрывшись в нем полностью.

– А как тебе вот эта штука? Если не ошибаюсь, это называется эпернь[37]37
  Экономившая место на столе многоярусная ваза с множеством крепящихся к ней дополнительных вазочек, которую устанавливали на аристократических вечеринках и званых обедах в середину стола.


[Закрыть].

Несколько мгновений Лиззи не могла вымолвить ни слова. Ее подруга держала в руках огромный, богато украшенный серебряный предмет, который на первый взгляд напоминал массивный канделябр, вот только вместо держателей для свеч там крепились несколько блюдечек.

– А это для чего?

– Если не считать того, что она может скрыть тебя от того, кто сидит напротив, то, думаю, на ней раскладываются фрукты или цветы, или разные мелкие сласти. Ну, что скажешь? Хочешь поставить ее на стол?

У самой Александры в голосе звучало сомнение, и Лиззи с ней согласилась.

– Думаю, не стоит. То есть это, конечно, шикарная вещь, но если мы поставим ее на стол, там уже ни для чего не останется места.

– Да. В Викторианскую эпоху к тому же разговоры через стол как-то не приветствовались, – сказала Александра, убирая эпернь обратно в шкаф, при этом две тарелочки отцепились от держателей и упали на пол.

– Ерунда, не пугайся, – подняла их Александра. – В них нет ничего особенного.

– Вроде как не повредились, – оглядела обе тарелочки Лиззи.

– Итак, какие вазы ты бы хотела для цветов? И не забудь, что нам еще надо поставить букеты в гостиную.

Лиззи выбрала три вазы.

– Начну с этих. Но думаю, этого будет достаточно.

– Если понадобятся еще, теперь ты знаешь, где их взять. Пойдем закончим уборку в столовой. В гостиной надо будет только пыль смахнуть да расставить цветы.

– Может, на всякий случай зайдем туда, проверим? – предложила Лиззи. – Мы же не хотим в чем-то проколоться? – Она даже представила, как Электра проводит пальцем по каминной полке, после чего демонстративно стряхивает с него пыль.