Текст книги "Мисс Мортон и убийство на званом вечере"

Глава шестая

Когда Кэролайн спустилась в холл на первом этаже, доктор Харрис уже ждал ее с часами в руках, которые пробили при ее приближении.

– Вы пунктуальны, мисс Мортон. Хорошо. Я попросил Гринвудов встретиться со мной в кабинете его светлости. Пойдемте.

Она коснулась рукава его сюртука, останавливая:

– А вы не обнаружили никакой иной причины смерти тети Инес?

– Ничего очевидного. – После краткого молчания он продолжил: – Полагаю, можно было бы предложить аутопсию, но религиозные болваны ее запретили, так что мне придется основываться на том, что я вижу.

Кэролайн указала направо:

– Кабинет моего дяди вон там.

– Благодарю.

На докторе по-прежнему были вещи, в которых он прибыл, рубашка помялась, как и галстук. Темные волосы странно сбились на одну сторону, будто он спал на боку. Кэролайн решила попросить кого-нибудь из лакеев как можно скорее обеспечить доктора сменой одежды. Кто как, а леди Элинор подобный растрепанный вид определенно не одобрит.

Коротко постучав, доктор Харрис вошел и поклонился лорду Гринвуду и леди Элинор, которые уже ждали их у стола.

– Доброе утро. Вынужден сообщить вам печальные известия. – Слегка склонив голову, он продолжил: – Леди Инес умерла сегодня ночью, смерть наступила при подозрительных обстоятельствах.

– Умерла? – приподняла бровь леди Элинор. – Ей было около семидесяти, я полагаю.

– Вероятно, так, – отозвался доктор Харрис. – Но ее возраст не имеет значения, так как, по моему мнению, ее убили.

– Что за нелепость! – отрезала леди Гринвуд и посмотрела на супруга. – Где доктор Макгрегор? Этот человек вообще обладает достаточной квалификацией, чтобы делать подобные драматичные заявления?

Доктор Харрис поклонился:

– Я прослушал курс лекций в университете Эдинбурга, миледи. И могу вас заверить, что уровень моей квалификации куда выше, чем ваш прежний доктор мог даже надеяться получить. Этим летом я перенимаю практику у доктора Макгрегора.

– Вовсе нет, если я смогу на это каким-либо образом повлиять, – заявила леди Элинор, которая была не из тех женщин, кто уступает в споре. – А почему ты здесь, племянница?

– Я была с доктором Харрисом, когда он отправился на помощь тете Инес.

– Как так вышло?

– Когда этим утром я навещала мистера Вудфорда, пришел Джошуа и сказал, что нашел тетю Инес в малой гостиной и что срочно требуется доктор. Доктор Харрис попросил меня его сопровождать.

– Так твоя тетя мертва или убита? – спросил лорд Гринвуд.

– Она определенна мертва, сэр. – Помедлив, Кэролайн продолжила: – И я вынуждена согласиться с доктором Харрисом, что она была убита.

– Чушь! – фыркнула леди Элинор. – И как же, скажите на милость, вы двое сумели прийти к такому выводу?

Доктор Харрис поднял брови:

– Это было не сложно, миледи. Вашу родственницу задушили собственной пряжей, а после вонзили спицу ей в шею.

Леди Элинор, ахнув, прижала ладонь ко рту.

После продолжительного молчания лорд Гринвуд откашлялся.

– А. Что ж, это меняет дело.

– Мы не можем позволить никому об этом узнать. – Ее светлость начала ходить по комнате. – Должно быть какое-то разумное объяснение.

– Очень сомневаюсь, – возразил доктор Харрис. – Кто-то в этом доме умышленно решил оборвать жизнь леди Инес.

– Так говорите вы, но я все еще не хочу тревожить остальных моих гостей. – Она посмотрела на доктора. – Кто еще знает?

– Кроме меня? Джошуа, мисс Мортон и теперь вы, – ответил доктор Харрис. – Но, разумеется, нам нужно как можно скорее оповестить власти.

– В графстве должность мирового судьи[4]4
  Институт мировых судей учрежден в Англии при Эдуарде III в XIV веке. С течением времени этот институт стал включать в себя функции полиции, суда и местного управления, а позже фактически стал основным органом управления в графствах.


[Закрыть] занимаю я, – сообщил лорд Гринвуд.

– Едва ли вы можете вести расследование, сэр, – нахмурился доктор Харрис.

– Так как я определенно не убивал собственную родственницу, для меня не представляет сложности оставаться беспристрастным при расследовании. – Обычно благодушное выражение исчезло с лица лорда Гринвуда. – И я не слишком доброжелательно отношусь к попыткам таких людей, как вы, поставить под сомнение мою репутацию.

Доктор Харрис выпрямился, напрягшись.

– Могу вас заверить, что моя семья также всегда защищает свою репутацию, милорд.

Кэролайн уже приготовилась вмешаться, видя, что двое мужчин свирепо глядят друг на друга, точно бойцовые петухи.

Лорд Гринвуд посмотрел в окно на свинцовые тучи, скрывавшие одновременно и солнечный свет, и горизонт.

– В любом случае сомневаюсь, что удастся известить судью соседнего магистрата незамедлительно, разве что через несколько дней. Расследование этой злополучной смерти придется отложить.

– Я не могу с этим согласиться, сэр, – возразил доктор Харрис.

– Полагаю, я четко изложил свое мнение, доктор Харрис, и, так как я владелец этого дома и местный мировой судья, мое слово – закон в этих краях. – Взглянув на супругу, чье крайнее волнение выражалось в ярком румянце, он продолжил: – Эта информация останется между нами. Если кто-то спросит об Инес, а это маловероятно, потому что ее существование едва ли кто замечал и при жизни, мы скажем, что ей нездоровится и она вынуждена оставаться у себя в комнатах.

– Что является ложью, – заметил доктор Харрис.

Кэролайн стало любопытно, известно ли доброму доктору что-либо о том, как находить компромисс с людьми, превосходящими его по возрасту и положению. Если он планирует построить карьеру, врачуя аристократов, ему скоро придется узнать, что его прямолинейные высказывания никому не по вкусу.

– Так ничто не испортит праздника нашим гостям и младшей дочери, – твердо подвела итог леди Элинор. – Инес сама бы не хотела, чтобы из-за ее кончины пострадала Мэйбл. Она обожала всех наших детей.

По собственному опыту Кэролайн знала, что это вовсе не так, но люди склонны идеализировать покойных. Она нередко слышала, что ее собственного отца описывали как достойного трудолюбивого джентльмена, настоящего христианина, что было максимально далеко от истины.

Доктор Харрис поклонился.

– Как вы сказали, решение за вами, но, когда прибудут коронер или новый мировой судья, я буду настаивать на разговоре с ними.

– Если вы желаете и дальше жить и работать в этом графстве, я бы этого не советовал, доктор Харрис, – ответил лорд Гринвуд. – Вы также могли бы пересмотреть свое воинственное поведение. Всего доброго, сэр, – слегка склонил голову он.

– Лорд Гринвуд, – поклонился в ответ доктор Харрис и, развернувшись на пятках, удалился из комнаты, хлопнув дверью.

– Однако, – заметила леди Элинор, – какой неприятный человек.

– Он всего лишь хотел сообщить об убийстве, которое произошло в вашей малой гостиной, мэм. – Кэролайн бесстрашно встретила сердитый взгляд тетушки. – Можно было ожидать, что вы будете благодарны за эту информацию.

– Едва ли, – возразила леди Элинор. – Что за назойливый юнец, везде сует свой нос. Если бы приехал доктор Макгрегор, ничего бы не случилось.

– Но ведь тетя Инес все равно была бы мертва, – напомнила ей Кэролайн.

– Бога ради, Кэролайн! – напустилась на нее леди Элинор. – Ты не лучше доктора Харриса. Уходи и найди, чем себя занять. Я устала от вас обоих.

– С удовольствием, мадам. – Сделав книксен, Кэролайн развернулась.

– И держи новости при себе, слышишь? – крикнула ей вслед леди Элинор.

– Слишком поздно, – прошептала себе под нос Кэролайн, закрыв за собой дверь и направляясь к лестнице. Она предупредит миссис Фроджертон, но что, если правда всплывет? Она определенно не станет ничего опровергать. И тетя Инес, и доктор Харрис заслуживают большего.

Войдя, она обнаружила обеих дам Фроджертон на том же месте, где они и сидели, взволнованно ожидая ее возвращения.

– Мэм? – Найдя узорчатую шаль, Кэролайн накинула ее на плечи миссис Фроджертон. – Помните, о чем мы говорили ранее?

– Вы об убийце, который свободно расхаживает по дому?

– Судя по всему, я заблуждалась. – Кэролайн открыто встретила взгляд своей нанимательницы. – Леди Элинор заверила меня, что леди Инес скончалась от естественных причин и нет никаких поводов для беспокойства.

– Видите, мама? – вскинула голову Дороти. – Я говорила вам не волноваться из-за подобных вымыслов. – И, бросив взгляд на Кэролайн, она продолжила: – Некоторые любят создавать проблемы, просто чтобы привлечь к себе внимание и показаться важнее.

– Мои глубочайшие извинения. – Кэролайн сделала книксен. – Вы правы. Мне не стоило вовсе упоминать об этом деле. Ни в коем случае не хотела расстроить вашу матушку.

Дороти вышла, и Кэролайн уже собиралась последовать ее примеру, как ее окликнула миссис Фроджертон:

– Дотти можно убедить, что все в порядке, а меня – нет.

– Мне не стоило ничего говорить вам, мэм, – ответила Кэролайн. – С моей стороны это было крайне неосмотрительно.

– Нет, дорогуша, меня не проведешь, – со смешком заметила миссис Фроджертон. – Я-то знаю, почему ваша тетушка пытается сделать вид, что ничего не произошло. Ей не хочется, чтобы день рождения ее дочери омрачал скандал. И я это понимаю и обещаю, что буду держать рот на замке, но и наблюдать за прислугой и гостями планирую весьма внимательно.

– Не могу вообразить ни единой причины, зачем кому-либо убивать мою двоюродную тетю, – иначе я была бы склонна согласиться с вами, мадам. По всем свидетельствам, она жила в этом доме последние шестьдесят лет и практически никуда не выходила. – После кратких раздумий Кэролайн прибавила: – По правде сказать, последние несколько лет я едва ее замечала.

– Какой печальный итог для пожилой дамы. Стать невидимкой при жизни, – мягко заметила миссис Фроджертон. – Ну а теперь, моя дорогая, пойдем вниз и проследим, чтобы Дотти не попыталась впечатлить своих новых друзей свежими сплетнями.

Некоторое время спустя, пока гости собирались, беседовали и угощались легким полдником в столовой, Кэролайн воспользовалась возможностью и поднялась в детскую. Ее обескураживало, что в конечном итоге тетушка оказалась права и никто не заметил или как минимум не прокомментировал отсутствие тети Инес. Если бы Кэролайн согласилась остаться в Гринвуд-холле, не ждала ли ее подобная судьба? Умереть в одиночестве, незаметно, в окружении, казалось бы, любящих родственников, которые считали бы ее лишь обузой? Неудивительно, что она предпочла избрать другой путь.

– О! Прошу прощения.

Кэролайн вздрогнула: она чуть не врезалась в Хелен, сестру Фрэнсиса, которая неожиданно показалась из-за поворота. Хелен отпрянула, будто Кэролайн была больна и заразна, и отряхнула юбку.

– Было бы гораздо лучше, если бы ты держалась подальше, Кэролайн. Из-за тебя Фрэнсис чувствует себя крайне неловко, – упрекнула ее Хелен.

– Это ему неловко из-за меня? – подняла брови Кэролайн. – Он сам принял решение сопровождать вас в дом моей тети. Где здесь моя вина?

– Мы были приглашены! А тебя не должно было быть… вообще.

– Ради удобства твоего брата и общества, которые не знают, что делать с женщиной, чей отец предал своих дочерей и промотал приданое? – Кэролайн вздернула подбородок. – Я что должна сделать – стереть себя из действительности?

– Да!

– И почему же? Потому что вам неловко? Ты когда-то называла себя моей подругой, говорила, что тебе небезразлична моя судьба, и вдруг я вызываю отвращение только потому, что более не представляю ценности для вашей семьи? – Кэролайн уже не волновало, кто мог их услышать. – Теперь я для вас ничто?

– Ты причинила боль моему брату!

– Я освободила его! Если тебе невыносимо даже признать наше знакомство, Хелен, то как же, во имя всего святого, ты бы обращалась со мной, если бы я вышла замуж за твоего брата и несчастье приключилось уже после свадьбы? Спрятала бы меня в отдаленном коттедже в какой-нибудь далекой деревушке? Забрала бы моих детей и растила вместе со своими?

– Это несправедливо!

Кэролайн отступила. Несмотря на все старания, голос у нее дрожал.

– Поговорив с вашим отцом, я поступила так, как, я считала, от меня требовалось. Если ты или твой брат не согласны с моим решением, предлагаю вам обратиться к нему.

– Кэролайн…

– Довольно. – Кэролайн почти повернулась, собираясь уйти. – Ты четко обозначила свою позицию, Хелен, как и я. Я желаю тебе только добра, ты же хочешь, чтобы я исчезла из вашей жизни. По возвращении в Лондон я сделаю все возможное, чтобы это пожелание выполнить. Хорошего дня.

Взбежав по ступеням, она чуть не столкнулась со спускавшимся навстречу Фрэнсисом. Он уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но Кэролайн смерила его сердитым взглядом:

– Прошу, не говорите ни слова. С меня довольно вашей семьи на сегодня.

Протиснувшись мимо него, она поспешила дальше, слезы сдавливали горло. Войдя в большую комнату детской, Кэролайн с удивлением обнаружила, что в ней никого нет, а взглянув на часы, вспомнила, что, несмотря на погоду за окном, в одиннадцать все дети должны отправляться на прогулку. Так как лил проливной дождь, Кэролайн оставалось предположить, что они развлекались, бегая по длинной портретной галерее.

Ожидая их возвращения, она рассеянно раскладывала по местам вещи: упавшую книгу, забытую игрушку, не до конца заштопанный носок, торчащий из-под подушки. При виде последнего предмета она почти улыбнулась. Кэролайн ненавидела штопать и старалась избегать этого занятия всеми силами. Ей явственно помнилось, как двоюродная тетя Инес сидела у этого самого камина, обучая их, и помнились ее язвительные комментарии и сильные шлепки, когда им не удавалось соответствовать ее жестким требованиям.

Кэролайн нашла одну из куколок с фарфоровой головкой, подобрала, разглаживая спутанные кудри парика, и подошла к застекленному шкафу, где хранились самые дорогие игрушки. Очень ценные и хрупкие, куколки извлекались из витрины только по воскресеньям после службы в церкви, и маленькие воспитанники могли играть с ними исключительно под строгим надзором. Обнаружив ключ на его обычном месте за часами на самой высокой каминной полке, она открыла внушительные дверцы.

Куколки сидели ровно в ряд и смотрели на нее блестящими глазами: им отвели верхнюю полку над паровозами, заводными игрушками и музыкальными шкатулками, которые заводили только на Рождество. Поместив куклу на место, она уже собиралась запереть шкаф, когда заметила, что огромный кукольный домик, занимавший бо́льшую часть шкафа, слегка приоткрыт. Кэролайн потянулась закрыть переднюю часть на крючок, как обычно, когда поняла, что этому что-то мешает.

Открыв дверцу шире, она увидела шерстяную нить, тянувшуюся выше, к небольшой фигурке в одной из комнат. Разум отказывался понимать то, что видели глаза. Зажмурившись, она снова посмотрела на фигурку, но ничего не изменилось. Одна из куколок сидела у камина. Вокруг ее шеи была обмотана пряжа, а в горле торчала крошечная вязальная спица.

Глава седьмая

– В чем дело, Кэролайн?

Кэролайн охнула и развернулась, столкнувшись взглядом с сестрой. Сквозь открытую дверь, с лестницы и из коридора доносились крики и топот возвращавшихся детей.

– Ничего! – Кэролайн поспешно закрыла кукольный домик, заперла шкаф и убрала ключ в карман. – Я нашла куклу на полу и убирала ее на место.

– Их же нельзя доставать, – нахмурилась Сьюзан.

– Мне это прекрасно известно. – С по-прежнему колотящимся сердцем Кэролайн отошла от шкафа. – Я пришла спросить, не хочешь ли ты прогуляться со мной, но, похоже, вы уже гуляли.

– Мы всегда выходим в одиннадцать, но сегодня пришлось остаться в доме, слишком сильный дождь. Тетя Элинор заставила нас ходить очень тихо, чтобы не беспокоить ее гостей. – Сьюзан помогла одной из младших девочек снять ботинки. – Ты знала, что тетя Инес умерла?

– Кто тебе сказал?

– Не помню, – пожала плечами Сьюзан. – Но это печально. В последнее время она редко заходила в детскую, но по-прежнему вязала для всех носки.

Если юные воспитанники знают о смерти Инес, очевидно, что прислуга тоже в курсе. Это Джошуа проговорился, не сумев скрыть жуткую правду, или леди Элинор сама всем сообщила, в более сдержанных тонах? Видимо, последнее, как могла предположить Кэролайн. Никто из гостей не паниковал, кроме миссис Фроджертон – и то по вине Кэролайн.

– Возможно, я смогу вернуться позже днем и выпить с тобой чаю, – предложила Кэролайн, пока Сьюзан помогала детям устроиться за столом и начать делать уроки.

– Замечательно, – улыбнулась ее сестра. – Мэйбл сказала, что заглянет к нам и приведет остальных. Будет так здорово увидеть всех снова.

– В таком случае я непременно приду. – Кэролайн кивнула двум девушкам, которые привели младших детей. – Увидимся в три.

Выйдя в холл, она задумалась, что же делать дальше. Кому рассказать? Или лучше сохранить пугающее открытие в тайне? Прижав руку к груди в попытке усмирить колотящееся сердце, Кэролайн смотрела на вытертую ковровую дорожку в центре коридора. Если она расскажет доктору Харрису, он тотчас потребует ответов на вопросы, которые вряд ли сможет получить, а если расскажет тетушке… ей прикажут молчать.

Кэролайн спустилась по лестнице и прошла в покои своей нанимательницы, надеясь, что уборка поможет ей привести чувства в порядок. К ее удивлению, миссис Фроджертон сидела, уютно устроившись в кресле у камина, и в очках читала газету.

– Миссис Фроджертон! – Кэролайн бросилась к ней. – Вы меня искали? Я была наверху, в детской.

– Не искала, душенька. Просто хотела посидеть в тишине и спокойствии и почитать новости, а не слушать всю эту болтовню внизу.

– В таком случае не буду вас беспокоить. – Кэролайн отступила на шаг.

– Что случилось? – Миссис Фроджертон пристально взглянула на нее. – Кто вас расстроил?

– Почему вы так решили? – Кэролайн постаралась выдавить улыбку. – Я лишь…

– Потому что вы прожили со мной полгода, и я начинаю различать ваши настроения. – Миссис Фроджертон указала на кресло напротив своего. – А теперь садитесь и расскажите, в чем дело.

Кэролайн села, нервно стиснув руки на коленях. По правде сказать, возможность поделиться всем с прагматичной миссис Фроджертон принесла облегчение.

– Возможно, это чепуха, но в детской я обнаружила, что в кукольном домике одна из кукол сидит в гостиной с иголкой в горле и обмотанная пряжей.

– Очень похоже на проделки моих братьев, – успокаивающе заметила миссис Фроджертон. – Никакого вреда в этом нет. Септимус рассказывал, что он в детстве складным ножиком отрезал кудряшки сестрам.

– Меня расстроило не это, мэм. – Сделав глубокий вздох, Кэролайн встретилась с сочувственным взглядом своей нанимательницы. – Именно в таком положении нашли тетю Инес.

– Господь всемогущий. Тогда это в самом деле крайне необычно, – покачала головой миссис Фроджертон, и кружева на ее чепце задрожали. – Кэролайн, у меня дурное предчувствие. Я говорила прежде и до сих пор считаю, что с этим домом что-то не так. Бедняга дворецкий, а теперь и леди Инес…

– Кто-то, должно быть, разузнал, как она умерла, и решил, что это забавно – повторить ее смерть в кукольном домике, – медленно произнесла Кэролайн. – Но кому могло понадобиться так жестоко и бессмысленно шутить? Об обстоятельствах ее смерти знали только леди и лорд Гринвуды, доктор Харрис, Джошуа и я.

– Сомневаюсь, что Гринвуды опустились бы до такого. А как насчет доктора Харриса?

– Он скорее обвинит вас и выскажет все, что думает, вам в лицо, – заметила Кэролайн. – Доктор Харрис уже выразил недовольство тем, что мои дядя с тетей сразу же не сообщили властям об убийстве леди Инес.

– И тогда остаетесь вы с Джошуа. – Миссис Фроджертон призадумалась. – У вас обоих есть доступ к детской, и, если я могу так выразиться, моя дорогая, у вас множество причин злиться на то, как с вами обращались в этом доме.

– Так вы считаете меня убийцей?

Миссис Фроджертон не улыбнулась.

– Я – нет, но другие могут.

– А как же Джошуа? – парировала Кэролайн. – Это он нашел тетю Инес, возможно, он и убил?

– Это гораздо более вероятно. – Миссис Фроджертон сложила газету и убрала на стол. – И не будем забывать о том, что произошло с мистером Вудфордом.

– А какое это имеет отношение к убийству? – спросила Кэролайн.

– Та же схема, моя дорогая, знаете, как переплетение нитей в ткани. Что, если мистер Вудфорд тоже должен был умереть?

Кэролайн вздрогнула и во все глаза уставилась на миссис Фроджертон. После некоторого молчания она признала:

– Я об этом не подумала.

– Возможно, тот, кто напал на мистера Вудфорда, планировал вернуться и закончить начатое, пока он еще был без сознания.

Вскочив на ноги, Кэролайн принялась мерить шагами комнату.

– Но почему? Зачем кому-то убивать дворецкого и тетю Инес? Что плохого они сделали?

– Отличный вопрос. – Миссис Фроджертон откинулась на спинку кресла и теперь наблюдала за Кэролайн. – Если мы найдем ответ, то наверняка разоблачим убийцу.

– Со всем уважением, мэм, но вы не слишком ли дали волю воображению?

Миссис Фроджертон хихикнула.

– Я в самом деле люблю почитать какой-нибудь готический роман.

– Возможно все же, что это чья-то шутка? – осторожно предположила Кэролайн. – Жестокая, безусловно, но шутка, а не попытка убийства?

– Как так? – подняла брови миссис Фроджертон.

– Мистера Вудфорда не убили, а лишь поставили в глупое и беспомощное положение, и, возможно, тетя Инес действительно умерла от естественных причин, а кто-то пришел и решил, что будет… забавно обмотать ее пряжей и воткнуть спицу в шею.

Даже произнося эти слова, Кэролайн чувствовала себя глупо, но ей было необходимо предложить альтернативу варианту миссис Фроджертон. Они обсуждали ее собственную семью, и ей это вовсе не нравилось.

– Это бы объяснило также, почему кто-то пробрался в детскую и сотворил нечто подобное с куклой.

– Полагаю, это вполне вероятно, дорогая. – Но убежденной миссис Фроджертон не выглядела. – Ты знаешь этих людей гораздо лучше меня. Я слышала, что во время таких званых вечеров аристократы могут выкинуть те еще фортели.

– Я присутствовала на нескольких подобных приемах, мэм, и могу заверить вас, что убийства в программе никогда не значились. Самый вопиющий случай на моей памяти – это когда один джентльмен перепутал спальни и попал не к своей даме, но подобные недоразумения, как правило, решаются быстро.

– Не в моем доме, – решительно отрезала миссис Фроджертон. – Как честная христианка я отказываюсь закрывать глаза на адюльтеры. Все, кто ведет себя ненадлежащим образом у меня дома, немедленно изгоняются.

– Как и должно быть, мэм, но аристократия всегда была сама себе законом.

– Мне бы хотелось увидеть этот кукольный домик, – заметила миссис Фроджертон.

– Если пожелаете, мы можем зайти в детскую сегодня вечером, когда все дети уже лягут спать, – предложила Кэролайн. – У меня есть ключ от витрины.

– Хорошо. А теперь скажите, мистер Вудфорд и леди Инес, по вашему мнению, были друзьями?

– Вовсе нет. Несмотря на стесненные обстоятельства, моя двоюродная тетя была очень гордой и даже надменной женщиной и никогда бы не подумала водить дружбу с кем-то из прислуги.

– Но они одного возраста, – размышляла вслух миссис Фроджертон. – Любопытно, возможно, у них была романтическая связь.

– У мистера Вудфорда и моей тети? Не могу представить ничего более невероятного!

– Вы удивитесь, душечка, чего только не происходит в так называемых благородных домах. Я о таком читаю в скандальных листках!

Кэролайн знала, что это правда, потому что подобные газеты регулярно доставлялись в дом на Хаф-Мун-стрит и миссис Фроджертон сама частенько останавливалась на углу и покупала свежий выпуск, на котором даже чернила еще не высохли. Самыми жуткими историями она делилась с Дороти и Кэролайн и с большим нетерпением ждала очередной части той или иной драматической истории. Кэролайн не хватало духа сообщить ей, что большинство из нихбыли чистой выдумкой, и втайне она даже радовалась, когда сильных мира сего безжалостно выставляли на посмешище.

– Я знала мистера Вудфорда и тетю Инес всю свою жизнь и никогда не замечала ни малейшего намека на привязанность между ними, – повторила Кэролайн.

– Тогда что еще у них могло быть общего? – спросила миссис Фроджертон.

– Оба прожили здесь почти всю жизнь.

– Леди Инес никогда не была замужем?

– Не думаю, – нахмурилась Кэролайн. – Кажется, она в родстве с моим дядей по материнской стороне и приехала сюда жить, когда его мать вышла замуж за его отца. В то время ей едва ли было больше двадцати. Я могу спросить тетю Элинор, если это поможет.

– А мистер Вудфорд?

– Его отец служил здесь управляющим. Они с сестрой выросли в близлежащей деревне и оба поступили сюда на службу.

– Его сестра еще жива?

– Да, но она слаба здоровьем и не выходит из дома. Мистер Вудфорд очень ответственный брат и часто навещает ее, и на самом деле… – Кэролайн запнулась. – Все решили, что именно к ней он вчера и отправился.

– Возможно, мисс Вудфорд могли бы навестить мы, пока ее брату нездоровится? – предложила миссис Фроджертон.

– С какой целью?

– По вашим словам, они были близки, – пожала плечами миссис Фроджертон. – Его сестра может знать что-то, что неизвестно нам.

– Но имеем ли мы право лезть в их дела? – Кэролайн посмотрела в проницательные глаза своей собеседницы.

– А вы бы предпочли сидеть в гостиной внизу и слушать, как все шепчутся у вас за спиной? – фыркнула миссис Фроджертон. – В жизни не встречала более невоспитанной компании. Кто бы мог подумать, винить вас за грехи отца. Это крайне не по-христиански.

– Я очень стараюсь не обращать на них внимания.

– И правильно, но поездка в деревню в закрытом экипаже нам не повредит, так ведь? Поверьте, за ужином у них вновь будет шанс вдоволь посплетничать о нас обеих.

Кэролайн поднялась.

– Если вы в самом деле желаете навестить мисс Вудфорд, я более чем рада поехать с вами. Если позволите, я пошлю готовить карету.

– Умница, – одобрительно кивнула миссис Фроджертон. – Только не говорите Дотти, нам же не нужно, чтобы она везде ходила за нами и жаловалась.

– Думаю, она слишком занята лордом Эппингом, – заметила Кэролайн.

– Который весьма приятный человек.

– Я не слышала про него ничего дурного, мэм.

– Не беспокойтесь, – весело фыркнула миссис Фроджертон. – Дотти уже сказала мне, что он недостаточно знатен для нее и она просто оттачивает на нем свои навыки.

– Это ей пригодится.

Подготовив шляпку, теплую накидку и крепкие ботинки для своей нанимательницы, Кэролайн спустилась вниз, собираясь отправить одного из лакеев в конюшню с запиской, чтобы подавали экипаж.

В холле никого не оказалось, так что она пошла по направлению к кухне. Уже в коридоре послышались возмущенные крики миссис Мэддокс, эхом отражавшиеся от голых стен.

Кухарка нередко выходила из себя, но сейчас, похоже, ситуация оказалась серьезнее обычного. Дверь в кухню была нараспашку, и Кэролайн остановилась на пороге: внутри миссис Мэддокс, собрав всю прислугу у стола, громогласно требовала ответа.

– Это просто черт знает что! Ну, кто из вас признается и скажет, что натворил, а? – Кухарка указала на стол. – Испорчены все пудинги и желе, которые я оставила застывать на ночь!

Подняв голову, она увидела Кэролайн.

– Можете передать ее светлости, что сегодня десертов будет мало, так как какой-то дурачина решил, что будет смешно перевернуть формы и испортить все пудинги. Только посмотрите на это!

Под молчаливыми взглядами собравшихся слуг Кэролайн шагнула в кухню и увидела на столе несколько больших металлических подносов с сотней форм, от больших до маленьких, которые валялись в беспорядке, а все содержимое смешалось в разноцветную массу.

– Я оставила их в холодной комнате на ночь, чтобы они застыли, пришла и увидела это! – воскликнула миссис Мэддокс. – И мы все знаем, кого сделают виноватым, так ведь?

– Уверена, вы приготовили множество других десертов, миссис Мэддокс. Вы превосходная кухарка, – немедленно попыталась успокоить рассерженную женщину Кэролайн. – Я понимаю, вы расстроены, но…

– Расстроена? Зачем кому-то понадобилось так поступать? – миссис Мэддокс окинула взглядом слуг. – Кто-то из вас хочет, чтобы я потеряла свое место?

– Уверена, что никто этого не хочет, – решительно произнесла Кэролайн. – Если кто-то по неосторожности перевернул формы, он должен сознаться.

Никто из собравшихся не выглядел виноватым.

– Может, это кот?

Все обернулись к Натаниэлю, самому юному из слуг, который бегал по всем поручениям, поддерживал огонь в печах на кухне и при необходимости крутил вертел.

– Думаю, это возможно. – Кэролайн снова обернулась к миссис Мэддокс. – Кошки любят молоко и сливки.

– Никаких кошек здесь по ночам быть не должно. – Миссис Мэддокс бросила на мальчика свирепый взгляд. – Ты что, опять запустил кота в дом?

– Ему холодно и мокро снаружи, – запротестовал Натаниэль. – Дождь же льет!

– Может так быть, что кот оказался заперт в холодной комнате и, пока пытался сбежать, все перевернул? – спросила Кэролайн.

– Полагаю, да, мисс. – Миссис Мэддокс всем своим видом говорила, что не верит этому ни на грош. – Но, открыв дверь утром, я не видела никаких чертовых котов!

– В таком случае лучше будет выбросить этот случай из головы, и пусть все идет своим чередом, – постаралась закончить на позитивной ноте Кэролайн, а потом посмотрела на двух помощниц кухарки: – А пока миссис Мэддокс готовит, вы могли бы помочь с уборкой.

Кухарка, отвернувшись, двинулась к печи, по-прежнему бормоча что-то себе под нос, а остальные либо приступили к уборке, либо постарались как можно скорее покинуть кухню.

Заметив Джошуа, Кэролайн направилась к нему, пока он не успел сбежать.

– Миссис Фроджертон нужна карета, она хочет поехать в деревню.

– По такой погоде, мисс? – нахмурился Джошуа.

– Я тоже упомянула об этом, но она настаивает, – пожала плечами Кэролайн. – Как мистер Вудфорд себя чувствует?

– Уже гораздо лучше, мисс. Доктор Харрис сказал, что он может ненадолго встать и посидеть на кухне, если захочет.

– Прекрасные новости! – Немного помедлив, Кэролайн спросила: – А ты как себя чувствуешь после той ночи?

Джошуа отвел взгляд.

– Глаз не сомкнул, мисс. Так и видел распухшее лицо леди Инес и… все остальное.

– Зрелище действительно ужасное, – согласилась Кэролайн. – Ты ведь никому ничего не рассказал?

– Нет, мисс. Я пообещал доктору Харрису, что буду молчать, – кивнул Джошуа. – А теперь, с вашего позволения, мне нужно послать сообщение в конюшню, если вы не передумали. – И он поспешно вышел, оставив Кэролайн задумчиво смотреть ему вслед. А вдруг миссис Фроджертон была права и с домом что-то не так? Ощущение тревоги становилось все сильнее. Либо Джошуа чувствовал вину за то, что рассказал кому-то о смерти тети Инес, и именно так об этом узнала Сьюзан, либо все еще хуже.

Решив еще раз поговорить и с мистером Вудфордом, и с Джошуа после поездки в деревню, Кэролайн, не отвлекая кухарку, сама собрала корзинку гостинцев для мисс Вудфорд и отправилась обратно к комнатам миссис Фроджертон, где уже ждала ее нанимательница. Вместе они спустились по лестнице и остановились у входа, поджидая экипаж.