Текст книги "Вещие сны"

– Особенно если покупки удачны. Я слышал, вчера вы обзавелись еще несколькими сувенирами.

– И каждый – просто шедевр! – сказала она с шутливой гордостью, гадая, как он будет реагировать, если она в подробностях опишет вчерашнее нервное утро. Но он, конечно, уже все знает.

– В том числе и бобер? – В его голосе звучал искренний интерес. – Конечно, в каждом приличном доме должна быть такая штука, но мне кажется, что выкованного из железа бобра величиною в фут трудно будет транспортировать самолетом.

– Я отправлю его морем, – не затруднилась она с ответом. (Да, определенно, он все знает.)

Гриффин кивнул почти без улыбки.

– Я полагаю, дома, в Атланте, он отлично впишется в ваш интерьер.

– Безусловно.

Он продолжал бы и дальше подшучивать над ней, но тут команда по запуску воздушных змеев и выдалбливанию тыкв вернулась, чтобы забрать свою собственность, и немедленно приступила к обсуждению вопроса, кто понесет тяжелую тыкву к себе домой. В итоге Гриффин прекратил спор, пообещав, что в понедельник утром тыква в целости и сохранности будет доставлена в школу, где ее и выдолбят под руководством учителя.

– Весьма дипломатичное решение, – похвалила Джоанна, когда дети собрали свои вещи, взяли по-прежнему спящего щенка и убежали. – Вы осуществите доставку тыквы лично?

– Наверное, – сказал он.

Джоанна засмеялась, вставая со скамейки и подхватывая холщовую сумку.

– А пока оставите ее здесь?

– Тоже вариант. – Гриффин зашагал рядом с ней в направлении Главной улицы. – А куда это вы собрались, неужели опять по магазинам?

– В общем, да, но не с теми же намерениями, что раньше. Я хочу вернуть ту коробку гвоздей в скобяную лавку.

– Размер не подошел? – очень вежливо спросил он.

– Нет, я просто подумала, что коробка шурупов тоже годится.

– А для чего, собственно?

Она невинно посмотрела на него.

– Для той же цели.

Гриффин не знал, смеяться ему или плакать.

– Джоанна…

– Вы сегодня при исполнении?

– Нет. А почему вы спрашиваете? Нужна помощь в подборе шурупов?

– Нет. Просто любопытно было, работают ли шерифы по выходным.

– Только если это очень уж необходимо. – Гриффин, глядя на нее, думал, что ей очень идут джинсы и свободный свитер, а вот Кэролайн подобный наряд придавал детский вид. Это так странно. И глаза у нее живые, выразительные, а у Кэролайн были темные и неподвижные. Он начинал понимать, что эти женщины не так уж и похожи друг на друга, как кажется на первый взгляд.

– Боже мой, это вы!

Оба удивленно обернулись. К ним спешил мужчина лет тридцати, среднего роста, с приятным лицом и светлыми рыжеватыми волосами. Он не отрывал глаз от Джоанны, очевидно изумленный.

Джоанна бросила на Гриффина быстрый взгляд. Шериф был весь внимание. Взгляд виноватый, она явно узнала этого мужчину.

– Я так и думал, что это вы, – подойдя к ним, сказал Дилан Йорк. – Сегодня утром я вернулся, и все мне о вас рассказывают, что вы приехали с Юга…

– Вы знакомы? – настороженно спросил Гриффин.

– Не вполне, – ответила Джоанна без всякого желания что-либо объяснять.

Дилан протянул руку, представился Джоанне и стал рассказывать:

– Грифф, я видел ее в Атланте. Мы с Лиссой видели ее оба с промежутком в неделю, и оба непроизвольно назвали ее Кэролайн – представляешь, какой это был шок? Конечно, мы быстро пришли в себя, но все же это нас сильно потрясло. Рад видеть вас, Джоанна, поверьте; я почти убедил себя, что вы были игрой моего воображения.

– Что ж, я рада оказаться реальной, – сказала Джоанна с милой улыбкой.

– Не может быть, что вы попали в Клиффсайд случайно, – сказал Дилан, наконец отпуская ее руку. – Можно мне называть вас Джоанной?

– Конечно.

Гриффин заметил, что после того виноватого взгляда она ни разу на него не посмотрела.

– Хорошо, а меня зовите Дилан. Нет, Лисса просто не поверит. Понимаете, мы с ней вместе работаем у Скотта Маккенны.

– Я слышала, – сказала Джоанна. – А что до того, как я оказалась здесь… ну, скажем, я просто любопытна.

Ее собеседник заметно помрачнел.

– Допустим. Но как вы узнали, куда ехать? Ведь ни я, ни Лисса не назвали даже фамилии Кэролайн, не говоря уже о том, что ни разу не упомянули о Клиффсайде. И вы никак не могли знать, кто мы – ведь мы не дали себе труда представиться. Мы оба назвали только имя Кэролайн, больше ничего. Как же вы могли догадаться, что нужно ехать именно в Клиффсайд?

Хороший вопрос – лучший из всех за последнее время.

Гриффин с интересом ждал ее ответа и ничуть не удивился, когда она попыталась увильнуть.

– Вы не верите в судьбу, Дилан? А я начинаю верить. – И она лучезарно улыбнулась.

– Я никогда не думал об этом, но… – Дилан был явно очарован ее улыбкой.

– Порой, попав куда-то случайно, понимаешь, что именно туда и стремился, – продолжала она наводить тень на ясный день. – Один мой друг утверждает, что жизнь сама плетет свои узоры, нужно только уметь их угадывать.

– Хорошо, – не сдавался Дилан, несколько сбитый с толку. – Но как вы…

Хотя Гриффин отнюдь не собирался помогать ей выпутаться, он вдруг неожиданно для себя воскликнул:

– Дилан, это твоя машина вон там? Что с тобой случилось?

– Черт, Грифф, я увидел Джоанну и…

– Джоанна никуда не денется, она пока еще не собирается покидать нас, поговорите позже. Но если мои люди, объезжая город, увидят, где ты припарковался…

– Ладно, ладно. Джоанна, я действительно хотел бы еще поговорить…

– В любое время, – устало сказала она.

Дилан помахал рукой и помчался к машине. Убедившись в этом, Гриффин, не особенно беспокоясь о том, кто что подумает, схватил Джоанну за плечи, повернул лицом к себе и спросил:

– Что это значит, Джоанна?!

Он понимал, что вопрос прозвучал резко, да и выглядит он не лучшим образом, но и это его тоже не волновало. Больше всего он хотел сейчас получить ответ. Немедленно, пока она не успела еще что-нибудь выдумать!

Она покачала головой и жалобно посмотрела на него.

– Приехав сюда, я, разумеется, поняла, что если два человека на улицах Атланты назвали меня Кэролайн, то они должны быть из Клиффсайда – это логично. Они должны жить здесь, раз они ее знают. Ну, по какой-то причине оба оказались в Атланте. Совершенно ясно, рано или поздно они должны вернуться домой. Я просто надеялась, что это случится не так скоро, и, может быть, я успею уехать.

Гриффин потряс ее за плечи, даже не пытаясь быть помягче.

– Черт возьми, Джоанна, я хочу знать, что вы здесь делаете!

– Я сказала вам, что я здесь делаю. У меня отпуск, и я стараюсь узнать как можно больше о Кэролайн. – Она спокойно и прямо смотрела ему в глаза, голос звучал твердо. – Если хотите, позвоните в библиотеку, где я работаю, и убедитесь в том, что я действительно в отпуске. Могу дать координаты моего начальства.

Он не позволил ей сбить себя с толку.

– Вы специально приехали сюда, так ведь? Вы приехали сюда, заранее зная, что похожи на Кэролайн?

Поколебавшись, она кивнула.

– Да, я поняла, что похожа на нее, когда Дилан и Лисса меня с ней спутали. И… я узнала, что она погибла. Это одна из причин того, что я сюда приехала.

Он смотрел на нее, стараясь понять.

– Как вы узнали, кто такая Кэролайн и откуда она? И как вы узнали, что она погибла?

Джоанна оглянулась, словно физически чувствуя тяжесть множества исподволь следящих за ней взглядов, потом вновь посмотрела на него. Она уже не казалась спокойной. Она явно была растеряна.

– Я… я сама это раскопала.

– Как?! Где?!

– В газетах, в официальных актах.

– Джоанна, если вы знали только имя Кэролайн, то как, черт возьми, вы могли раскопать все остальное?

– Вы не поверите, если я скажу, – прошептала она.

– Рискните.

Джоанна вздернула подбородок.

– Ладно. Мне стал сниться сон. Он повторялся снова и снова, наконец в этом сне появился указатель с надписью «Клиффсайд». А когда я вычислила нужный мне Клиффсайд, по очертаниям привидевшегося мне побережья, то в местной газете нашла фотографию и некролог Кэролайн. И решила приехать сюда.

– Почему вы мне сразу не рассказали? – спросил он, не вполне, впрочем, веря всему этому.

– Не рассказала что? Что я пролетела три тысячи миль, чтобы узнать все, что можно, об одной женщине, которой нет в живых, потому что я на нее похожа и потому что…

– Потому что?

Она перевела дыхание.

– Потому что, насколько я понимаю, мы с Кэролайн попали на тот свет одновременно. Но мне повезло, меня вытащили. И сразу же после этого мне в первый раз приснился этот сон.

Глава 6

Она сидела на стуле для посетителей в его кабинете.

– Что подумают люди? Что вы меня арестовали? – спросила она, просто чтобы что-нибудь сказать. На самом деле ее не слишком это волновало, и его, по-видимому, тоже.

– Это просто ближайшее место, где можно спокойно поговорить, – повторил он то, что уже говорил четверть часа назад, ведя ее сюда, и закрыл дверь, чтобы их никто не беспокоил.

– Вы спровоцируете новый тур сплетен, – предупредила она. – А со мной-то уже после этого никто не будет разговаривать. Вид у вас был очень свирепый.

– По-моему, мне было от чего разозлиться, – резко заявил он.

– Я уже сказала – мне очень жаль. Повторяю, мне очень жаль, что я раньше не рассказала вам всего, но я просто не хотела показаться ненормальной. – Задумчиво посмотрев на него, она нахмурилась. – И поскольку, кажется, вы все-таки не вполне мне поверили, я была права.

– Я не знаю, верить или не верить. – Гриффин без улыбки покачал головой. – Никогда не слышал ничего более удивительного. Согласитесь, совершенно невероятное совпадение – чтобы вы и Кэролайн, столь похожие друг на друга, в разных концах страны попали в автомобильную катастрофу примерно в одно и то же время…

– Точно в одно и то же время, – твердо поправила Джоанна. – Вы сказали, врач не смог определить время смерти Кэролайн точнее, чем между полуднем и часом дня. Но когда высоковольтный провод попал в мою машину, мои часы остановились – одновременно с сердцем, – и это было в три тридцать пять. По тихоокеанскому времени это тридцать пять минут первого. – Она хотела продолжать, но, увидев на его лице удивление, запнулась. – Что?

Гриффин кашлянул, выглядел он совершенно ошеломленным.

– У Кэролайн были часы. На них не осталось следов повреждений, поэтому мы не могли считать это точным временем смерти, но… часы остановились в двенадцать тридцать пять.

Джоанна сплела пальцы на коленях и опустила глаза. Хотя это и не было полной неожиданностью, все же подтверждение догадки ее потрясло. Она и Кэролайн действительно умерли одновременно.

– Я никак не могла этого знать, – осторожно заметила она. – Этого ведь не было ни в одной газете.

– Да, не было.

– Мы с Кэролайн были похожи, мы родились с разницей всего в три дня и через двадцать девять лет после этого в один и тот же день попали в автомобильную катастрофу. Я выжила и вдобавок без единой царапины – но тут случился обрыв высоковольтной линии, провод угодил прямо в мою машину, и в три тридцать пять меня убило током. Весьма вероятно, в тот же момент умерла и Кэролайн. Мне повезло – меня вернули к жизни – рядом была «Скорая помощь». А Кэролайн не повезло.

– И в эту же ночь вам начал сниться сон?

Джоанна уже рассказала ему свой кошмар, сейчас она просто кивнула.

– В ту же ночь. И все время потом повторялся. Через несколько недель я поняла, что с этим надо что-то делать. – Она даже не пыталась рассказать ему о своих странных ощущениях – словно какая-то сила вынуждала ее ехать сюда, о сводящем с ума беспокойном томлении. Гриффин и так, кажется, думал, что она несколько не в себе. Стоит ли усугублять это впечатление? – И когда я искала Клиффсайд, какая-то женщина – я полагаю, Лисса Мейтленд – уже во второй раз в Атланте окликнула меня: «Кэролайн». А потом я наткнулась на некролог Кэролайн и…

– И решили приехать сюда. Из-за сна.

– Из-за всего этого.

– Вы действительно верите, что Кэролайн обратилась к вам с того света?

В его голосе звучал такой откровенный скептицизм, что Джоанна стиснула зубы – она и сама до сих пор избегала столь определенных формулировок.

– Я не знаю, что значит «с того света». Может быть, ничего. До первого июля я считала, что смерть – это конец, и не верила, что существует какой-то там «тот свет», какие-то неизвестные мне формы жизни после смерти. Может быть, дело вообще не в этом. Может быть, между нами просто возникла какая-то связь вследствие внешнего сходства или сходства обстоятельств смерти. Может быть, каждый из нас имеет в этом мире двойника и соединен со своим двойником каким-то непонятным образом. Я не знаю. Я только знаю, что первого июля я вернулась с так называемого «того света», а она нет. И если до того мы никак не были связаны, то в тот день каким-то образом соприкоснулись. Я не могу объяснить понятнее, шериф!

Он никак не отреагировал на холодность ее тона.

– Но вы думаете, что она чего-то от вас хотела?

– Я думаю, что ей было страшно. Я думаю, что она много страдала и задолго до того, как машина разбилась о скалы. Я думаю, что в вашем милом городке не все так гладко. – Джоанна перевела дыхание. – Но у меня нет никаких доказательств этого.

Гриффин покачал головой и сказал по-прежнему недоверчиво:

– Предположим, вы правы. Предположим, Кэролайн действительно была запугана и несчастна. Но ее уже нет, Джоанна. И ни вы, ни я – никто не сможет ничего сделать, чтобы вернуть ее. Так чего же вы хотите добиться?

– И все же здесь что-то не так, – настойчиво повторила она. – Я не понимаю, что именно. Я не знаю, кто виноват. Я не знаю, почему я не могу собрать вещички и уехать отсюда восвояси. Но я твердо уверена, что я должна остаться здесь и постараться понять, кто такая Кэролайн и как она жила. У меня просто нет выбора.

– Выбор есть всегда, – резко сказал Гриффин.

– В чем-то есть. Но не в этом. И не сейчас. У меня никогда в жизни не было такого сильного чувства. Простите, что не могу растолковать вам все до тонкости. Я сама не понимаю этого.

– А как я могу понять?! Вы оперируете совершенно субъективными понятиями: чувства, ощущения, представления… Ничего такого, что можно было бы взять в руки и сказать: да, это действительно существует.

Джоанна подалась к нему через стол.

– Я здесь. Я действительно существую. Ну объясните мне это.

Гриффин не мог предложить другого объяснения, кроме ею же построенной цепочки невероятных совпадений. Факт остается фактом – если она приехала сюда не случайно, что-то помогло ей сузить круг поисков Кэролайн. В противном случае как бы она нашла этот богом забытый городок? Он бы охотно не поверил ни одному ее слову, но зачем тогда Джоанне было так стремиться сюда, приносить разного рода жертвы – например, изрядно подмазать управляющего гостиницей, где жили Дилан и Лисса, чтобы узнать, откуда они? Он не мог придумать, как подтвердить – или опровергнуть – все то, что наговорила Джоанна.

– Ладно, – сказал он наконец едва ли не с облегчением. – Я готов принять на веру, что вы приехали сюда, руководствуясь надписью на указателе в вашем сне. Не очень правдоподобно, но бог с ним. Далее: вам казалось, что здесь что-то не так – или было не так. И вот вы здесь, вы много говорили о Кэролайн с людьми; вы заметили хоть что-нибудь определенное, а не существующее лишь в вашем воображении?

Джоанна колебалась, борясь с желанием спросить, не он ли запретил жителям города разговаривать с ней о Кэролайн. Но не спросила – может быть, потому, что не желала услышать подтверждение своих подозрений.

– Нет, ничего определенного. Ничего такого, что можно взять в руки. Риген казалось, что мама чего-то боялась, – но не трудитесь объяснять мне, что бедный ребенок вне себя от горя. Пожалуй, кое-какие высказывания о Кэролайн меня насторожили, но опять-таки – ничего ужасного. Может быть, она была не слишком счастлива в браке, а может быть, просто не слишком сближалась со многими здешними людьми – но у меня сложилось впечатление, что она очень любила свою дочь и что она жила полной жизнью.

– Ну и что?

– Не требуйте от меня логики, – сказала она, стараясь не показать, насколько взволнована. – У меня нет ясного ответа. Но я уверена, что он существует, просто еще не найден. Может быть, потому, что не там искали. – Помолчав, она откинулась на спинку стула и все же проговорила, хотя и с явной неохотой:

– И потом, вы. Он встрепенулся.

– Я? А что я?

– Вы любили Кэролайн? – Джоанна внимательно смотрела на него.

Он не обиделся, не рассердился и даже, кажется, не удивился. Он посмотрел на нее, словно ожидал этого вопроса, и сказал:

– Нет.

Джоанне очень хотелось поверить.

– Тогда должна быть другая причина.

– Причина чего?

– Когда вы говорите о ней, у вас меняется лицо, голос. Гриффин, я не слишком хорошо вас знаю, но мне кажется, вы страдаете. Мне кажется, что-то, связанное с Кэролайн – или с ее смертью, – глубоко задевает вас. – Она не стала задавать прямой вопрос, просто смотрела на него и ждала. Ей казалось, что он не ответит, но он ответил.

– В то утро Кэролайн прислала мне записку, в которой просила встретиться с ней в старой конюшне у прибрежного шоссе. В полдень.

Ровный голос и темные глаза не выдавали его чувств, но Джоанна напряглась и, переведя дыхание, осторожно спросила:

– Как обычно?

– Да нет же, черт возьми. У нас не было связи.

Она все еще ему не верила. Слова говорили одно, а голос и эти темные непроницаемые глаза – совершенно другое.

– Тогда почему же она назначила вам встречу в таком странном месте?

– Не знаю.

– Она не объяснила…

– Я с ней не встретился. – Гриффин замолчал, стараясь взять себя в руки. – Я не видел острой необходимости туда идти. Кроме того, оказаться там я мог только значительно позже двенадцати, и, подумав, что она, конечно, не станет ждать меня так долго, я просто не пошел.

– Если я правильно поняла, – по-прежнему осторожно сказала Джоанна, – вы не придали большого значения записке.

– Вы правильно поняли. – Его рот горько искривился.

– Но ведь вы не знали, о чем она хочет поговорить…

– Место для встречи чрезвычайно странное, но лишь на первый взгляд. Если подумать, то ей это было по пути – когда она ехала в Портленд или куда-то еще. А о чем она хотела поговорить? Ну, боже мой, она состояла в полудюжине разных комитетов и не в первый раз обращалась ко мне по поводу какого-нибудь зонального постановления или чтобы спросить, чье разрешение нужно для организации карнавала.

– Но разве для этого не нужно приходить сюда, в ваш официальный кабинет?

– Пожалуй, что так. Господи, да откуда я знаю, о чем она хотела поговорить?!

Джоанне послышались в его голосе нотки вины.

– Вам кажется, что если бы вы пошли туда, то она не погибла бы?

– Мне кажется… – горько усмехнулся Гриффин. – Я должен был туда пойти! Если бы в двенадцать мы встретились, разве могла бы она слететь с шоссе в половине первого.

– Кто знает.

– Конечно, нет, я уверен в этом.

– А ведь вас волнует что-то еще, – внимательно посмотрев на него и немного поразмыслив, заметила Джоанна. – Что же?

Гриффин вздохнул.

– Если начать вспоминать… Вроде бы в последнюю неделю или две перед этой проклятой аварией Кэролайн нервничала сильнее обыкновенного. Гораздо сильнее.

Джоанна выпрямилась.

– То есть вы согласны со мной – здесь что-то не так?

– Нет, этого я не говорю. Джоанна, оставьте, не было никакого страшного заговора против Кэролайн. Она нервничала – вот все, что я хотел сказать. Должно быть, у нее было о чем со мной поговорить. Может быть, что-то…

– Что-то такое, отчего она как раз и нервничала больше обыкновенного?

– Джоанна, еще раз прошу, прекратите, я не заметил ничего необычного, ничего угрожающего; слышите, никаких признаков чего-либо серьезного. Черт, и не только я – никто ничего не заметил! Все шло как всегда…

– А человек, упавший со скал незадолго до этого? – напомнила она.

– Я уже говорил, раз в несколько лет такое случается. Почему вы связываете его с Кэролайн?

– Это ведь произошло незадолго до ее гибели. Я пытаюсь выстроить сюжет этой драмы. Может быть, именно он подтолкнул события к развязке? – Джоанна вспомнила свой сон о девушке, падающей со скал, и подумала, что, возможно, трактует его не правильно. Возможно, важно не то, что женщина падает со скал, а то, что ее столкнули. – Ничто не указывало на то, что его смерть не была несчастным случаем. Я имею в виду, возможность убийства не рассматривалась? – внезапно спросила она.

Гриффин некоторое время смотрел на нее – в его глазах теперь было куда меньше недоверия, чем несколько часов назад.

– Нет, – ответил он.

– Так спокойнее?

– Но с какой стати? Только потому, что он погиб в Клиффсайде?

– Гриффин…

– Он был турист, жил в «Гостинице»; подошел слишком близко к краю обрыва и упал. Вот и все.

Джоанна слегка помассировала виски – у нее заболела голова. Что неудивительно. Она постаралась сосредоточиться.

– Турист. Он приехал один?

– Да. Что в этом дурного? Вы тоже одна.

Она не позволила себе ответить на его сарказм.

– И вел себя так, как подобает туристам?

– У всех свои привычки. Он, например, не покупал кованых бобров.

– Гриффин!

– А как, на ваш взгляд, подобает вести себя туристам?

– Ну, чем обычно занимается мужчина на отдыхе? Пешие прогулки, рыбная ловля… Были у него удочки?

– Не знаю. Послушайте, насколько я помню, в этом человеке вообще не было ничего необычного. Он ни с кем не вел серьезных разговоров; у него было достаточно документов, удостоверяющих личность, и, когда я позвонил в Сан-Франциско его сестре, она приехала и опознала тело. Никаких тайн.

– Он не был знаком с Кэролайн?

– Он ни с кем здесь… – Гриффин вдруг замолчал на полуслове и нахмурился.

– Что?

Он нахмурился сильнее и забарабанил пальцами по столу. Потом покачал головой.

– Господи, вы заставляете меня усомниться в самых обычных вещах. Но если Скотт что-то сказал этому человеку, за неделю или около того до его смерти, в этом не обязательно кроется дьявольский смысл.

– Скотт Маккенна?

Гриффин с недовольной миной кивнул.

– Они столкнулись в городе, возле какого-то магазина; кажется, обменялись несколькими словами. Я был слишком далеко, чтобы уверенно утверждать это – даже если бы я обратил тогда на это большее внимание.

– Вот, ниточка к Кэролайн, – заметила Джоанна.

– Да?! А если он просто спросил Скотта, который час? Это тоже ниточка?! И именно к Кэролайн?!

– Но вы же не знаете, что он сказал.

– Не знаю, но скорее всего что-нибудь совершенно обыкновенное из того набора, что обычно может спросить турист у местного жителя.

Джоанна собралась было спорить, но вдруг шериф помрачнел.

– О чем вы подумали? – не замедлила она с вопросом.

– Батлер был из Сан-Франциско, – пробормотал он. – Бизнесмен из Сан-Франциско. Скотт родом из Сан-Франциско, и у него до сих пор остались там какие-то дела.

Перед Джоанной впервые с тех пор, как она приехала, забрезжил проблеск надежды.

– Ведь этого достаточно, чтобы проверить, не связаны ли они, правда?

Гриффин не успел ответить – зазвонил телефон. По-видимому, ему доложили, что с ним хочет говорить майор.

– Пожалуйста, попросите его минутку подождать, – ответил наконец Гриффин, положил трубку и встал из-за стола. – Джоанна…

Она тоже поднялась.

– Ничего, мне все равно пора идти. Возвращать гвозди, знаете ли. Культивировать паранойю.

– Я вовсе не считаю вас сумасшедшей, – сказал он.

– Нет, конечно, просто у меня мания преследования: мне кажется, что за мной в некотором смысле охотятся, а вы думаете, что мне мерещится – в лучшем случае, а в худшем – что я безумна. Итак, вы выбрали меньшее из зол?

Он положил руки ей на плечи.

– Перестаньте. Обещаю вам отнестись ко всему этому максимально серьезно. Но пока у нас нет ничего, кроме вашего сна и моего чувства вины, Джоанна.

– Понятно. – Она натянуто улыбнулась. – Ладно, может быть, мне повезет, и я вовремя задам нужный вопрос нужному человеку. А сейчас вас ждет разговор с начальством.

– Да. – Он вздохнул и быстро коснулся ее щеки. – Увидимся позже. – Он наконец отпустил ее плечи и проводил Джоанну до дверей.

– Увидимся.

Гриффин медленно подошел к столу. Сняв телефонную трубку, он, вместо того чтобы ответить майору, набрал номер одного из своих помощников.

– Шелли? Подними, пожалуйста, дело туриста, который погиб этим летом… Да, разбился о скалы за «Гостиницей». Посмотри, что там есть о его бизнесе в Сан-Франциско, и выясни, нельзя ли узнать об этом подробнее. И еще. – Он поколебался. – Вытащи все, что у нас есть о Скотте Маккенна, и обрати особое внимание на то, с кем у него деловые контакты в Сан-Франциско… Нет, не срочно. Спасибо.

Он чуть не забыл о звонке начальства.

Начальство осталось недовольно шерифом.

Если бы Джоанну спросили, почему она вдруг, когда до темноты оставалось чуть больше часа, устремилась в беседку Кэролайн, она не смогла бы ответить внятно. По многим причинам. Потому что ей необходимо было прогуляться, подышать соленым бризом. Потому что она не знала, куда еще идти и о чем еще спрашивать. Потому что образ Риген, беспомощной, подавленной горем, преследовал ее так же настойчиво, как и ее сон, и ей хотелось снова увидеться и поговорить с девочкой.

Потому что шериф Кавано дотронулся до ее щеки.

Она быстро шагала по лесу, держась подальше от края обрыва и стараясь ни о чем не думать. Голова побаливала, несмотря на выпитый в отеле аспирин, – сказывалось напряжение последних дней. Но остановить череду мыслей и вопросов, возникавших в голове, было так же трудно, как легким движением руки удержать уходящий поезд.

Она вошла в беседку и, не отдавая себе в этом отчета, стала задумчиво гладить нарисованную челку карусельной лошадки. «Это у меня нервное, – подумала она, – пока мысли блуждают, руки ищут себе занятие. Интересно, Кэролайн тоже так считала?» И почти не удивилась, немедленно услышав ответ.

– И мама обычно так делала.

– Здравствуй, Риген.

Девочка медленно вошла в беседку, прислонилась к одному из столбиков и посмотрела на Джоанну.

– Вы помните мое имя?

– Конечно, помню. А ты мое?

– Джоанна. Я думала, вы придете раньше, Джоанна.

В ее голосе Джоанне послышался укор.

– Извини, я считала, что тебе будет легче, если я буду держаться подальше, – тихо ответила она.

– Почему?

– Потому что я только похожа на твою маму.

Риген немного подумала, ее большие темно-голубые глаза были печальны. Потом кивнула.

– Не волнуйтесь, Джоанна. Я понимаю, что маму уже не вернуть.

Девочка сунула руки в карманы джинсов и опустила плечи – кажется, это была ее любимая поза.

– Ты тоскуешь по ней, Риген, – это естественно.

– А папа нет, – неожиданно произнесла девочка.

– Некоторые люди просто стесняются показывать свои чувства, – сказала Джоанна. – Но это не значит, что они ничего не чувствуют. Может быть, и твой папа такой.

Риген пожала плечами.

– Может быть. Но я однажды слышала, мама сказала ему, что у него нет сердца. Это как у Железного Дровосека, да? А как же чувствовать без сердца?

– Сердце есть у всех. – Джоанна не боялась говорить банальности, лишь бы разубедить Риген. – Просто некоторые люди не умеют его открыть другим.

– Я думаю, мой папа меня не любит. – Голос Риген вдруг задрожал.

– Разумеется, любит, малышка.

– Откуда вы знаете? – сердито спросила она.

– Папы всегда любят своих дочек. Так же, как и мамы.

– Даже если дочки плохие?

Джоанне захотелось подойти и обнять эту девочку – она с трудом удержала себя от этого.

– На самом деле они совсем не такие плохие, как им кажется, – ласково уговаривала она девочку, поняв, что Риген почему-то винит себя в смерти матери и очевидной холодности отца.

– Я плохая, Джоанна. Я ужасно плохая.

– Милая, да ты просто не в силах сделать ничего настолько плохого, чтобы папа и мама перестали тебя любить. Клянусь тебе!

Правда это или нет, но ты должна в это верить, черт возьми!

Риген слушала, затаив дыхание, лицо ее просветлело, и Джоанна похвалила себя за то, что сказала это. А еще за то, что не стала выяснять, что же такого ужасного совершил бедный ребенок. Скорее всего, ничего серьезного – что можно натворить в восемь лет! – и чем скорее Риген преодолеет это, тем лучше.

Что же до других вопросов, то, как ни сильно было искушение, единственный человек в Клиффсайде, которого Джоанна ни в коем случае не собиралась расспрашивать о Кэролайн, была эта девочка. И Джоанна сменила тему.

– А не слишком ли позднее время для прогулки?

– Иногда я прихожу сюда посмотреть на закат. Красиво, правда?

Отсюда действительно хорошо было видно, как горизонт на западе наливается багровым светом. Джоанна кивнула, соглашаясь.

– Очень! И вода гладкая, как стекло.

– Да. Мама говорила…

– Риген.

Обе вздрогнули, услышав этот голос. Джоанна увидела, что к беседке приближается красивый темноволосый мужчина. Его лицо ничего не выражало, только брови были чуть сдвинуты. Он в упор, изучающе посмотрел на Джоанну – если его и поразило сходство с Кэролайн, то он ничем не выдал этого, – затем перевел спокойный взгляд на Риген.

– Миссис Эймс зовет ужинать, Риген. Пора домой.

Риген посмотрела на этого человека, который не мог быть не кем иным, как только ее отцом, без тени страха, и это успокоило Джоанну. Девочка была его точной копией, но в женском варианте – только глаза темнее и брови тоньше.

Она больше похожа на него, чем на Кэролайн, – даже выражением лица, не говоря уже о чертах.

– Мне нужно идти, Джоанна. – Риген вдруг улыбнулась ей.

– Тогда до свидания, Риген.

– Ладно. До свидания. – Снова сделавшись серьезной, Риген вышла из беседки и скрылась среди деревьев. Проходя мимо отца, она даже не взглянула в его сторону.

– Удивительное сходство, – наконец отметил Скотт Маккенна.

Джоанна уже заранее составила о нем мнение, и мнение отрицательное. Возможно, предвзятое. Так что когда он снова пристально посмотрел на нее, она впервые после приезда в Клиффсайд почувствовала настоящую враждебность.

– Различий больше, нежели сходства, – сухо сказала она.

Скотт прищурился.

– Да, я вижу.

– В самом деле?

Он кивнул.

– Кэролайн почти всегда была сдержанной и очень редко обнаруживала свои чувства, что о вас никак не скажешь. В ваших глазах отражается все, что вы думаете.

Джоанна решила не уточнять, что же именно видит он в ее глазах, и, предвидя необходимость объяснения, облокотилась о карусельную лошадку.

– Позавчера я познакомилась здесь с Риген. Надеюсь, вы не возражаете против моих вторжений.

– А если возражаю?

– Я учту это. В следующий раз, когда приду сюда.

– Я могу вызвать шерифа.

– Да, конечно. Он уже предупреждал меня, что проникновение в частные владения запрещено.

– Стало быть, – спросил Скотт, – вы пренебрегли его предупреждением?

– Да.

Его лицо осветилось внезапной улыбкой – точь-в-точь как у Риген.

– Я вам не очень нравлюсь, Джоанна, не правда ли? Интересно, почему – ведь мы знакомы от силы десять минут.

– Боюсь, я склонна к поспешным суждениям.