Текст книги "Секс и одинокий вампир"

Я потерла лоб: непонятно, то ли мне все это померещилось, то ли… А если он действительно был в подвале, то как все это объяснить? Никто не способен за десять минут подтереть кровь и утащить куда-то тяжеленный стол. По крайней мере, обычному человеку такое точно не под силу.

Стало быть, это К. Дж. Данте, знаменитый писатель, сочинитель историй о вампирах, являлся мне во сне и умолял о помощи. Это он испытывал страшные мучения, это его страдания я чувствовала, как свои собственные. Это он исполосовал себя вдоль и поперек, а когда я хотела ему помочь, рассердился.

– Кто же он?.. Что он такое?.. – пробормотала я себе под нос.

Ответа на этот вопрос, к сожалению, не было.

Глава 3

У меня было два варианта: либо считать, что вчерашний умалишенный тип, изрезавший себя, – плод моей расстроенной фантазии, либо сорвать с Данте черный свитер и, если его мужественная грудь окажется покрыта ранами, громко звать полицию и добрых людей в белых халатах.

В конце концов я решила выждать: если он меня узнает, значит, все было на самом деле. А если нет – что ж, значит, этот случай мне просто пригрезился. На удивление яркое и правдоподобное видение – мой блокнот до сих пор в кровавых отпечатках пальцев.

Очередь медленно продвигалась вперед. Я пряталась за широкой спиной стоявшей впереди толстухи: как бы Данте не заметил меня прежде времени и не устроил бы сцену! Продавщица препровождала к нему людей по одному, подавала ему книги для автографов, а после быстренько спроваживала поклонницу, освобождая место для следующей. Я бросила взгляд вперед, затем обернулась: ну и очередь – одни бабы! Хм-м. Я выгнула шею и принялась разглядывать Данте через плечо стоявшей впереди женщины. Да, мне он запомнился таким же красавцем, только сегодня он был еще лучше, так как не истекал кровью.

– Как же некоторым мужчинам идет черный цвет! – ляпнула я, не подумавши. Женщина, стоявшая спереди, обернулась и радостно кивнула. Я растянула рот в дежурной улыбке и почувствовала спиной какое-то движение. Я обернулась: мимо очереди пробиралась высокая дама на последнем месяце беременности. За ней по пятам следовала низенькая женщина с очаровательным лицом в форме сердечка – вот бы мне такое! Обе, широко улыбаясь, подошли к столу поздороваться с Данте. Тот перестал раздавать автографы, поцеловал каждой ручку, немного поболтал с ними, после чего извинился перед покупательницей, чью книгу подписывал.

«А у него, оказывается, есть любимые поклонницы, – подумала я. – Впрочем, что еще следовало ожидать? В том, что женщины не дают прохода такому красавчику, нет ничего удивительного. Мне-то что! Но вот если окажется, что вчерашняя кровавая сцена тебе не привиделась, нужно что-то делать, причем немедленно, а то он чего доброго и за другие людей примется».

Я прикусила губу и стала соображать, что делать. Хвост медленно, но верно продвигалась вперед. Я пряталась за толстухой, покуда не подошла моя очередь. Продавщица выхватила у меня книги.

– Вам просто автограф или с посвящением?

– М-м-м… с посвящением, пожалуйста. Для Коррин. Пишется с двумя «р» и с одним «н».

Продавщица кивнула и снова повернулась к Данте, которого хихикающая толстушка уверяла, что сегодня он выглядит просто великолепно. Он улыбался. Продавщица протянула ему книгу, предназначавшуюся Коррин, и что-то прошептала: очевидно, насчет автографа. Данте склонился над книгой и что-то написал своим каллиграфическим почерком. Мне сразу вспомнились оттиски времен королевы Виктории.

– Надеюсь, вам понравится книга. – С этими словами он поставил заковыристую подпись.

Я сразу узнала этот чарующий голос: его шелковистый тембр защекотал мне кожу и заставил волоски на руках встать дыбом.

Он поднял глаза, протянул мне книгу – и замер, словно пойнтер, учуявший фазана.

– Кристиан? – Беременная женщина переводила взгляд с него на меня. Мы застыли словно изваяния.

Я задержала дыхание. Его гипнотический взгляд проникал даже сквозь темные очки. Мне казалось, будто эти глаза затягивают меня вглубь, а я с трудом сохраняю равновесие на краю бездны.

– Кристиан? – Женщина притронулась к его руке.

Сама не заметив как, я перестала сопротивляться и нырнула в глубину его глаз. Меня тут же охватила темнота, полная горя, бесконечных страданий и безнадежности. Я почувствовала боль, которую он испытывал, эта боль душила меня, я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть.

– Кристиан, с тобой все в порядке?

Я отчаянно пыталась защититься, выстраивала хрупкие барьеры. Я должна была во что бы то ни стало остановить его, не дать ему наполнить меня своим мучением.

– Кто ты? – шепотом спросила я. После того как мне приоткрылся его внутренний мир, у меня пропал голос.

Его глаза стали еще темнее.

– А вы кто такая? – спросила невысокая женщина с симпатичным личиком. Она окинула меня внимательным взглядом, затем обернулась к Данте и хлопнула его по плечу. – Я же говорила, что сработает! Убедился? Получаса не прошло, как мы ее нашли! Замечательно. Теперь я могу спокойно идти домой.

Продавщица легонько подтолкнула меня локтем, но я не сдвинулась с места, не в силах отвести взгляд от писателя. Тот, в свою очередь, смотрел на меня. В его темных глазах отражались удивление, боль и раздумье. Продавщица взяла у него книгу, вручила ее мне и легонько подтолкнула: пора, мол, и честь знать. Я заковыляла прочь, по-прежнему пялясь на Данте. Тут меня тронула за плечо беременная дамочка.

– Простите, если вам покажется странной моя просьба… Можно с вами перемолвиться словом?

Я моргнула, оторвалась от глаз Данте, полных муки, и взглянула на женщину. Она была на несколько дюймов повыше меня. У нее были красивые глаза и дружелюбная аура: это сразу чувствовалось, даже освобождать сознание от блоков не надо.

В ответ я что-то промычала. Скоро у меня совсем крыша съедет! Я с трудом собралась с мыслями: медиумы постоянно должны держать себя под контролем. Крайне опасно терять самообладание – в этом случае контактер становится легкой добычей для потусторонних сил. А уж чтобы из-за какой-то ничего не значащей встречи… Я опять стрельнула глазами в сторону Данте. Он следил за мной, невзирая на то, что очередная поклонница признавалась в безумной любви к его романам. Набрав в грудь побольше воздуха, я обернулась к женщине. Она тоже не сводила с меня глаз. У меня накопилась тысяча вопросов. Что ж, лучше всего будет задать их его фанатке.

– Разумеется. Я не очень спешу.

Женщина одарила меня теплой улыбкой.

– Замечательно! Рокс.

– Я здесь! – Низенькая женщина подхватила меня под руку. – Пошли в кафе. Не знаю, как вы, а я не откажусь от горячего кофе с молоком. Тяжело все-таки охотиться за возлюбленными.

Я взглянула на нее краем глаза. Она, наверно, это заметила: рассмеялась и потащила меня за собой. Я шла между этих теток, как узник под конвоем.

Длинная, пройдя несколько шагов, остановилась и посмотрела на мою ногу.

– Простите. Давайте пойдем помедленнее.

Я передернула плечами – не люблю, когда меня жалеют – и заковыляла дальше.

– Да все в порядке. Наоборот, мне сложнее стоять подолгу на одном месте.

– А почему на вас темные очки? – спросила шагавшая рядом коротышка. – Проблемы с глазами или просто потому, что круто?

– Рокси! Какая ты невоспитанная! Простите ее, пожалуйста, – воскликнула беременная дама. Мы остановились перед стойкой кафе. – В детстве ее уронили, и она сильно ударилась головой. Причем роняли ее не единожды. Два двойных кофе с молоком, пожалуйста… А вы что будете?

– Кофе американо, – ответила я. Ну и странные у него поклонницы! Впрочем, сам он тоже не от мира сего. Интересно, от кого у этой высокой ребеночек? Только бы не от него! Хотя почему это должно меня волновать?

Беременная дама сделала заказ:

– Мне, пожалуйста, булочку с лимоном, вон тот пирожок с вишнями и… м-м-м… шоколадное пирожное с орехами. – Она обернулась к нам. – А вы что-нибудь закажете к кофе?

– Ты лопнешь, если все это уплетешь, – нахмурилась коротышка, покосившись на кругленький живот подруги.

Я покачала головой – нет, ничего мне не нужно – и покорно последовала за ними к столику.

– Вам, наверно, не терпится узнать, кто мы такие? – ласково улыбнулась высокая. – Меня зовут Джой, это – моя подруга Рокси. А как ваше имя?

– Элли. Эллегра Телфорд.

– Вы американка?

– Да. – Я неловко заерзала на стуле. Эх, найти бы предлог, чтобы снова вернуться к Данте! Я даже не успела его толком рассмотреть.

– Здорово, – сказала Рокси. – У меня к вам такой вопрос: верите ли вы в вампиров?

– Рокси!

Рокси обернулась к разгневанной подруге.

– А что я такого сказала? Это действительно важно!

– Да, но нельзя же так сразу в лоб спрашивать! Сперва нужно подготовить человека. Часто людям становится не по себе, когда заводишь с ними разговор о вампирах и о Темных. К этой теме нужно подводить деликатно. Простите, Элли: она никогда не отличалась чувством такта.

Тактично подводить? Меня? К разговору о паранормальных явлениях? В горле у меня забурлил смех. Я не сдержалась и расхохоталась – даже слеза прошибла. Слезы я промокнула салфеткой, не снимая очков. Обе женщины вытаращили на меня глаза, словно перед ними предстал призрак трехногого кота.

– Простите, не удержалась. Ну вы сказанули! Да, Рокси, у меня действительно проблемы с глазами. Только повышенная чувствительность к свету здесь ни при чем. Если хотите, я вам потом покажу, в чем дело, но должна предупредить, что многих людей мой взгляд… пугает. А вот вампирами меня не удивишь, Джой. Хотя, если честно, до сих пор я не сталкивалась с прямыми доказательствами их существования. Кстати, известно ли вам, кто такие медиумы?

Обе женщины покачали головами. Затем Рокси, сидевшая слева, наклонилась и попыталась заглянуть под мои очки. Я покосилась в ее сторону.

– О, у вас очень светлые глаза. Класс! Какого они цвета: серого? Или серебристого? Да, немного странно иметь радужку цвета полной луны, окаймленную темным кругом, но ей-богу не понимаю, почему это должно пугать.

Джой тоже нагнулась, заглянула мне под очки справа и нахмурилась:

– Да разве у нее светлые глаза, дурочка? Они золотисто-карие, с темными крапинками. Какой у вас интересный узор на радужке! Но в остальном я полностью согласна с Рокс – несколько необычно, но совсем не страшно.

Я вздохнула и, убедившись, что за нами никто не подглядывает, сняла очки. Женщины пораженно охнули.

– Ой как круто! У вас разноцветные глаза! Это контактные линзы? – спросила Рокси и наклонилась поближе, чтобы разглядеть мои глаза получше.

– Нет.

– Так и родились? Класс!

Я не сдержала улыбки. Впервые встречаю человека, у которого при виде моих глаз не ползут мурашки.

– Это называется гетерохрония радужной оболочки. Очень редко встречается, а такие разные глаза как у меня, – вообще уникум. Но это вовсе не знак одержимости дьяволом, как считают некоторые.

– Нет, конечно, – согласилась Джой. – Лично мне даже нравится. Это придает вам неповторимую индивидуальность.

Я фыркнула:

– «Неповторимую индивидуальность»… Ну вы скажете! Серебристый глаз и без того странно смотрится, а уж в сочетании с темным… – Я пожала плечами и снова надвинула очки. – Обычно люди начинают нервничать, когда видят мои глаза. Потому я и ношу очки с тонированными стеклами.

Рокси снова попыталась заглянуть мне под очки. Джой шлепнула ее по руке и велела вести себя прилично.

– Да, необычно, Элли, но ничего страшного в этом нет. Можете не прятать от нас свои глаза.

– Так кто такие медиумы? – сменила тему Рокси. Официантка принесла нам напитки, а Джой – заказанные пирожные.

Я прикусила губу. Меня что-то тревожило, не давало покоя смутное предчувствие беды. Я долго разглядывала сидевших передо мною женщин: нет, причина этого ощущения кроется не в них.

– Медиум обладает способностью общаться с духами. – Я обернулась. Взгляд мой упал на очередь поклонниц, ожидавших, когда Данте подпишет им книги. От длинного хвоста осталось всего ничего – каких-то двадцать человек. Я чувствовала, что меня что-то гнетет, словно я упустила что-то важное.

– Круто! – выдохнула Рокси. – Стало быть, вы – медиум и умеете общаться с привидениями? Наверно, используете планшетку для спиритических сеансов, да?

– Минутку. – Джой нахмурилась и начала барабанить по столу. – По-моему, я читала нечто подобное в романах Кристиана… Медиумы умеют воскрешать мертвых, да?

Я бросила последний взгляд на очередь, обернулась к Джой и покачала головой.

– Нет, что вы. Мы просто умеем вызывать духов. Только тех, которые невидимыми узами привязаны к данному месту, а над теми, кто перешел на новый виток существования, мы не властны. Вызванный дух прикреплен к нам, пока мы его не отпустим. Медиумы, или контактеры, чаще всего работают с назойливыми духами, которые создают неудобства живым людям: с полтергейстами и тому подобной нечистью. Контактер вызывает дух, а затем освобождает его, и дух уходит своей дорогой.

– Вот, значит, чем вы занимаетесь? – Рокси широко распахнула глаза.

Я кивнула.

– Надо же! А это у любого получится? Как вообще все происходит: просто учишь заклинание и вызываешь дух прадедушки Джо?

– Не смейся, Рокси: это очень серьезно. Если Элли и Кристиан действительно… – Она умолкла и улыбнулась во весь рот. – В любом случае я уверена, что она отлично справляется со своей работой.

– А-а-а… – протянула Рокси, разглядывая меня. – Да, я понимаю, что ты имеешь в виду.

– А я так ничего не понимаю, – ответила я, переводя взгляд с Рокси на Джой. – Кристиан – это К. Дж. Данте?

Обе кивнули.

– А вы, случаем, не знаете, что весь его торс, руки и ноги изрезаны бритвой?

При этих словах у моих собеседниц отвисла челюсть. Я вздохнула:

– Ясно. Ничего вы не знаете. А я, в свою очередь, понятия не имею, для чего вдруг понадобилась Кристиану, если только не… – Теперь уже я умолкла, не докончив фразы.

– Если только не – что? – как я и ожидала, спросила Рокси. – Вы что, с ним раньше встречались? Он никогда о вас не рассказывал. Нам он обязательно сказал бы, правда, Джой?

– Да, – подтвердила Джой. Она жевала лимонную булочку и при этом не сводила с меня своих темных глаз. Слизнув с губ крошки, она посмотрела на Рокси. – Кристиан – наш близкий друг. В прошлом году мы обещали помочь ему разыскать одного человека…

– Какого еще человека? Вы что, хотели устроить ему свидание вслепую?

Рокси фыркнула.

– Не совсем, – пояснила Джой, положив в рот кусок булочки.

Так я и поверила! Наверняка мечтает сосватать Кристиана. Переживает за него. Но я-то здесь при чем? А если… Если он и вправду был вчера ночью на постоялом дворе? Зачем он так себя искромсал? Кого он ждал? И как ему удалось так быстро и незаметно исчезнуть?.. Внезапно у меня в голове пронеслось слово «вампир». Я захлопала глазами.

– Он вампир?

– Тс-с-с! – прошипели обе женщины и обернулись: не подслушивает ли кто? Но никто, кроме меня, их не слышал. И даже я не верила своим ушам.

– Вы, наверно, шутите? Да, он немного… не от мира сего, что ли. Но чтобы вампир…

Обе смотрели на меня вполне серьезно. Я покачала головой, снова поглядела на очередь и обернулась к сидевшим передо мной женщинам.

– Послушайте, уважаемые: сверхъестественное – это моя профессия. Я контактер и работаю в международной организации, которая занимается исследованием паранормальных явлений и пытается найти им объяснение. Я хорошо знакома с привидениями, полтергейст, высшими и низшими демонами…

– Демонами? – переспросила Рокси. – Хотите сказать, демоны действительно существуют? Боже! – Она обернулась к подруге. – Готова спорить на пять баксов, что наша школьная математичка была из их числа.

Джой ее проигнорировала. И я тоже. Дурное предчувствие все усиливалось, я физически ощущала, как на меня надвигается рок. Нужно что-то делать! Вот только что? Я прикусила губу и снова покосилась на поредевшую очередь – сделала я это очень осторожно, а то еще Кристиан увидит, что я на него пялюсь, и невесть что подумает. Непонятно: с чего это я так разволновалась? Я глубоко вдохнула и продолжила свою речь:

– Я знакома с колдунами и ведьмами, бывала в магическом круге и видела такое, от чего многие на моем месте наложили бы в штаны.

– Мы тоже немало повидали, – усмехнулась Рокси. Джой нахмурилась.

– Но я никогда, ни разу не видела вампира. И о встрече с вампиром мне тоже никто не рассказывал. Всякие оборотни, вампиры и лохнесские монстры и прочие – мифические существа. По крайней мере, в реальности с ними никто не сталкивался. Я допускаю, что ваш приятель – очень необычный человек. Одному Богу известно, что он вам наплел. Но, смею предположить, он все-таки не…

Вдруг у меня неуютно закололо в затылке: испытывая непонятное, но сильное волнение, я выскочила из-за стола и бросилась к очереди. Нога жутко болела, и я уже думала, что не поспею вовремя. Я увидела пистолет раньше, чем Кристиан, и крикнула: «Берегись!» Продавщица у столика схватила убийцу и развернула ее от Кристиана… прямо на меня.

Я хотела свернуть в боковой проход, но не успела. Я неслась прямиком на женщину, которая собиралась застрелить Кристиана. Борясь с продавщицей, она нечаянно надавила на курок. Пуля летела прямо на меня. У меня засвистело в ушах, и я почувствовала, что лежу на спине в узком проходе между книжными шкафами, а на мне лежит какая-то тяжелая туша и мешает дышать. Я заморгала и посмотрела на человека, придавившего меня к полу.

– У вас разноцветные глаза, – прошептал Кристиан. Его дыхание касалось моих губ. – Стало быть, вы обладаете даром Видения.

Мне вдруг захотелось припасть к его губам, но вместо этого я подняла свободную руку и ощупала лицо. Когда я упала, с меня слетели очки.

– Как вам это удалось? – спросила я. Мне было немного неловко оттого, что наши тела прижимались друг к другу. Хвост Кристиана растрепался, и его длинные волосы скрывали наши лица, словно шелковый занавес. – Как вы сумели опередить пулю? Вы что, Кларк Кент[3]3
  Кларк Кент – персонаж комиксов и фильмов. Кажется заурядным, неинтересным человеком, работает репортером в маленькой газете, но никто не знает, что вне своей обычной жизни он – Супермен.


[Закрыть]?

Он нахмурился. Мое тело горело словно в огне, особенно те его части, что соприкасались с его телом.

– Я тоже хочу спросить: вам было известно, что на меня готовится покушение?

– Господи! С вами все в порядке? – К нам подбежала Джой.

– Вы что, хотите сказать, что я с этим как-то связана? – спросила я, не обращая на Джой внимания. – Если вы так считаете, то прокрутите-ка ситуацию еще раз. Я пыталась вам помочь, вы что, забыли?

Он прищурился.

– Продавщица и без вас бы заметила преступницу. Зря вы разорались.

– Кристиан, Элли, с вами все в порядке?

– Нет, мне это нравится! Второй раз уже из кожи вон лезу, чтобы тебя спасти, а я еще и виноватой оказываюсь! Неблагодарный!

– Что значит второй раз? И почему это я неблагодарный? – Его горячее дыхание обдавало мою кожу, а бархатистый голос сводил с ума. Мне хотелось обнять его за шею и целовать, целовать, несмотря на то, что его восхитительные губы шептали такие ужасные слова.

– Судя по тому, что вы в состоянии разговаривать, с вами ничего страшного не приключилось. Послушай, Кристиан, лучше бы тебе встать и помочь Элли подняться. Смотри, уже собираются зеваки.

– Да, второй раз, – повторила я, упорно не обращая внимания на жар, разлившийся по моей коже. – Первый раз я пыталась спасти тебя прошлой ночью, когда ты, прикинувшись призраком, лежал и истекал кровью.

– Я никогда не прикидывался…

– С ними все в порядке? Ой, что это они делают? И почему Кристиан лежит на Элли?

– Ха! – Его глаза цвета красного дерева приобрели эбеновый оттенок. – Естественно, что еще можно подумать, когда натыкаешься на окровавленного мужчину в подвале дома с привидениями. Кстати о птичках: а ты что там делала?

– Похоже, они спорят. Элли задели слова Кристиана.

– Угу. Мне кажется, что он сейчас ее поцелует.

– Счастлив сообщить, что ты расстроила все мои планы. Надеюсь, ты рада, – сказал он, не отрывая от меня взгляда. Его глаза и так были черные словно ночь, а теперь потемнели еще больше. Губы на краткий миг прикоснулись к моим, а потом он отстранился.

После этого легкого поцелуя жар, который разожгла в моем теле его близость, разгорелся адским пламенем. Я пошевелилась: судя по всему, я в целости и сохранности. Удивительно. Кристиан поднялся и протянул мне руку.

– Вот видишь? Я была права. Он действительно ее поцеловал.

Я проигнорировала Рокси и, нахмурившись, посмотрела на Кристиана. Расстроила его планы? Что он хотел этим сказать? Хорош план: изрезать себя на лоскутки и валяться в мокром подвале! И что значит «зря разоралась» и «вам заранее все было известно»? Неужели он считает меня соучастницей преступления и думает, что я пыталась выгородить себя?

Я бросила на него свирепый взгляд и, оттолкнув протянутую руку, сама поднялась с пола. Получилось это у меня довольно неуклюже, что было особенно досадно – вокруг столпилось полно зевак. В толпе кто-то охнул от ужаса. Как все это знакомо! Я поняла намек и принялась разыскивать темные очки.

– Держи. – Рокси протянула мне их. – Они упали прямо к ногам Джой, но теперь она больше не может нагибаться.

Я надела очки. Цвета вокруг стали темнее и приглушеннее, и я вновь почувствовала себя в безопасности. Странное чувство, если учесть, что меня совсем недавно спасли от пули.

Джой, которая о чем-то шепталась с Кристианом, повернулась и взяла меня за руки.

– С тобой все в порядке, Элли? Надеюсь, Кристиан тебя не зашиб?

– Я спас ей жизнь! – возмутился он.

– А я спасла жизнь вам, – огрызнулась я. Господи, да за кого он меня принимает? Странный какой-то, никому не доверяет.

– Это вопрос спорный, – отозвался он, отряхиваясь.

Как он со мной разговаривает! Я взъерепенилась, словно кошка, которую погладили против шерсти. Ноющая нога в сочетании с надменностью этого типа заставили меня позабыть о вежливости и правилах приличия.

Я уперла руки в бока и одарила Кристиана взглядом василиска.

– Знаете, вы просто невыносимы! Другой бы на вашем месте рухнул на колени перед своей спасительницей, а я от вас слышу одни оскорбления и грязные намеки! Никакой благодарности за то, что я тратила свое драгоценное время на спасение вашей никчемной жизни.

– Могли бы и не утруждать себя. Моей жизни ничто не угрожало, – ответил Кристиан своим негромким красивым голосом, звук которого рождал во мне трепет.

– Похоже, они ссорятся, – прошептала Рокси Джой.

– Ладно, – я толкнула его в грудь, – в следующий раз, когда будут покушаться на твою жизнь, я мешать не стану. Подожду, пока ты станешь покойничком, а потом вызову твой дух и потребую извинений. И уж поверь мне, извиняться тебе придется очень долго!

Кристиан шагнул ко мне, стиснув зубы.

– Терпеть не могу таких женщин! Вы слишком агрессивны и независимы и считаете себя вправе оскорблять меня без всякой на то причины.

– А что, разве женщины не должны уметь постоять за себя? – Он хотел что-то сказать, но я перебила его, прищелкнув пальцами. – Мне плевать, какие женщины вам нравятся, а какие – нет! Да, вы правы: я агрессивна и независима. А если вы считаете мои слова оскорблением, то поделом вам.

– Слушай, почему они ругаются? Это ведь не по правилам.

– Не знаю, – ответила Джой. В ее глазах мелькнула тревога. – Я тоже так думала… но, видимо, ошибалась.

Кристиан сверкнул на Джой глазами, выругался по-немецки – по крайней мере, это прозвучало как ругательство – и гордо удалился. Тут прибыла полиция, и даже на других этажах, где еще не знали о покушении, началась паника. Мне пришлось описывать происшедшее поочередно трем полицейским. Особенно их волновал вопрос, как я узнала, что какая-то женщина собирается застрелить Кристиана, – ведь я сидела к нему спиной на расстоянии тридцати футов.

Во время допроса я не могла совладать с собой и украдкой поглядывала на Кристиана. Он тоже не сводил с меня взгляда. Только раз я заметила, как он горячо, но почему-то шепотом спорит с Джой. Она указала на меня и сказала что-то, что ему, очевидно, пришлось не по вкусу. Он замотал головой и замахал перед собой руками. Наконец он сказал ей какую-то резкость, повернулся и умчался прочь. Судя по изумленному выражению на лице Джой, такое поведение ему было несвойственно.

По крайней мере с Джой он никогда не позволял вести себя подобным образом. Не то что со мной: он практически объявил меня соучастницей преступления. Не говоря уже о том, что разрезал себя бритвой, а меня обвинил в срыве каких-то планов. Может, он исповедует какой-нибудь кровавый эротический культ? М-да, его сексуальности на пятерых хватит. Наверняка он властный, самоуверенный эгоист, который любит, чтобы женщины ходили перед ним на задних лапках. Ох уж эти мужчины! Зачем они вообще нужны? Правда, при некоторых обстоятельствах я не бывала к ним неравнодушна…

Когда полиция закончила допрос свидетелей, я чувствовал себя выжатым лимоном. Нога болела так, словно ее истыкали ножами – и это несмотря на то что один вежливый полицейский принес специально для меня стул. Когда я наконец поднялась, нога никак не желала меня слушаться. Кристиан, беседовавший с полицейским, обернулся и прищурился: его глаза стали совсем черными. Я растянула губы – сойдет за вежливую улыбку – и заковыляла к двери. Спиной я чувствовала его взгляд.

– Элли! Обожди минутку! Мне трудно быстро ходить.

– Ты никогда не умела бегать. Признайся, Джой: ты амазонка. Жирная амазонка.

– Я беременна, коротышка. И могу себе позволить быть толстой. – Джой, пыхтя, догнала меня и протянула мне визитку. – Приходите завтра на чай. Нам есть о чем поговорить.

Я бросила взгляд через ее плечо: Кристиан стоял на том же месте, вперив в меня взгляд.

– Спасибо, но я вынуждена отказаться. Похоже, я не нравлюсь вашему другу.

Джой склонила голову набок, а Рокси усмехнулась:

– Кристиана не будет. Он не встает в такую рань. Будем только мы трое. Ну и еще, возможно, Рафаэль.

– То есть ее жених, – уточнила Рокси.

Я покосилась на живот Джой, которая была явно на последнем месяце.

Рокси тоже стрельнула на подругу глазами.

– Я же говорила, еще когда ты только-только забеременела, что вы должны пожениться. Ну ты подумай, что придется перенести этому бедному ребятенку, если вы не освятите свой союз узами брака…

– Пожалуйста, приходи на чай, – пригласила Джой с такой теплотой, что было трудно устоять.

Некоторое время я колебалась, затем взяла визитку. Джой улыбнулась еще шире.

– Рассказать ей о ступенях? – спросила Рокси у Джой.

– Какие еще ступени? Я предпочитаю пользоваться лифтом. С моими ногами иначе нельзя.

Джой задумалась.

– Да, ты права. Я как-то об этом не подумала. Кристиан только что преодолел вторую ступень. Если это его не убедит, не знаю уж, что и делать. Он просто обязан мне поверить.

– Какие еще ступени? В чем убедить? Чему он должен поверить? Знаете, у меня такое ощущение, будто вы говорите об эскимосах, а я пытаюсь объяснить, как готовить сливочную помадку.

Рокси подтолкнула меня локтем.

– Третья ступень тебе понравится, уж поверь.

– Какая еще ступень? – спросила я у них.

Джой скорчила рожу и потерла поясницу.

– Мы обо всем расскажем завтра. В четыре часа. Нам многое предстоит обсудить.

Многое предстоит обсудить – слабо сказано.