Текст книги "Путешествие Алисы"

Глава восемнадцатая
Шпион

Цветы были уничтожены. Говорун пропал. Мы остались у разбитого корыта. Как помочь капитану? Я протянул руку к микрофону и вызвал Полоскова.

– Геннадий, – сказал я, – у нас тут осложнения. Скажи, ты где сейчас?

– Лечу над Северным полюсом планеты. Пока ничего не обнаружил. А что у вас случилось?

– Сейчас некогда рассказывать. В общем, нам удалось с помощью зеркальных цветов узнать, что было здесь четыре года назад. Вернее, почти удалось узнать. Но в этот момент кто-то разбил все зеркала. Нам нужны зеркальные цветы. Сколько тебе лететь до поляны?

– Минут двадцать, – сказал Полосков. – Но потом еще столько же мне надо будет снижаться.

– Тогда не беспокойся, – сказал я. – Продолжай полет.

– И не подумаю, – ответил Полосков. – Я поворачиваю к «Пегасу». Если кто-то мог разбить цветы, значит, или на корабле, или возле него есть враги. Ничего не предпринимайте без меня.

– Хорошо, – согласился я.

Когда я повесил микрофон на место, Алиса сказала:

– Побежали скорей на поляну.

– Зачем? – спросил я.

– Неужели непонятно? Сорвем новые цветы. Видно, их тайна такая важная…

– Но…

– Давайте я поеду на вездеходе, – сказал Зеленый. – Ничего со мной не случится. Я сниму четырехлетний слой на месте и немедленно сообщу вам на корабль.

– Я с Зеленым, – сказала Алиса.

– Да погодите вы! – возразил я. – Подождем Полоскова. У него катер, и мы доберемся до поляны куда быстрее, чем на вездеходе. И лучше нам теперь не разделяться. А пока надо посмотреть, как мог забраться на корабль тот, кто разбил зеркала.

Я вышел в коридор и пошел к люку. Если люк закрыт, значит, злоумышленник скрывается на «Пегасе». Если он открыт, значит, кто-то вошел на «Пегас», натворил бед и убежал. В это я мало верил. Ну когда ему было забраться на корабль, найти дорогу в кают-компанию, специально уничтожить все цветы? Почему он этим занялся именно тогда, когда мы заглянули на четыре года назад? Как догадался? И я понял, что этот негодяй скрывается на корабле и знает, что мы вот-вот разгадаем тайну Второго капитана. Это был кто-то, кто видел, чем мы занимаемся… Но кто? В лаборатории были Зеленый, Алиса и я. Если не считать индикатора. Ага, индикатор! Он толкнул Зеленого под локоть!.. Нет, быть не может. Индикатор хоть и очень чувствительное существо, но он все-таки зверь, не больше. Даже говорить не умеет. А может, не хочет?

И тут я подошел к люку. Люк был раскрыт настежь.

Все мои теории рассыпались на мелкие кусочки. Да и не могли не рассыпаться. Если бы я подумал еще чуть-чуть, то вспомнил бы, что индикатор ни на секунду от нас не отлучался и не мог разбить зеркала в кают-компании.

Люк был распахнут, и таинственный злодей ушел с корабля, утащив с собой нашего драгоценного говоруна. Может, вообще последнего говоруна на свете.

На лужайке перед кораблем светило солнце, зеленели кусты и пели птицы. Мир и благодать. Даже трудно поверить, что здесь происходят не очень приятные события.

Я поглядел на небо. Не летит ли Полосков? Полоскова пока что не было. Лишь высоко-высоко, под самыми облаками, кружила птица Крок.

– На помощь, капитаны! – услышал я вдруг знакомый голос. – Только вперед, а там разберемся.

– Ты где, говорун? – крикнул я. – Тебе нужна помощь? Я спешу!

– «Три танкиста, – запел из кустов говорун голосом Первого капитана, – три веселых друга – экипаж машины боевой!»

Я побежал на голос птицы, раздвинул кусты и увидел говоруна. Говорун не мог лететь, потому что он катил перед собой клювом тяжелую алмазную черепашку. Он помогал себе ногами, крыльями, а свободным клювом распевал песни и звал на помощь.

– Вот спасибо тебе! – сказал я. – Вот спасибо! А мы уж начали беспокоиться, куда ты снова запропастился.

Говорун гордо распрямился и аккуратно сложил крылья. Он сделал свое дело.

Я подобрал черепашку.

– Молодец! – сказал я говоруну. – Увидел, что эта проказница опять удирает, бросился за ней, догнал и притащил домой. Тебе за это положено пять кусков сахара, не меньше.

Я пошел обратно к кораблю. Говорун медленно шествовал сзади и был горд собой.

– А ты, глупышка, – обратился я к черепахе, – ты же так заблудишься. Кто тебя здесь будет кормить? Ты забыла о том, что ты – редкое животное и принадлежишь Московскому зоопарку? И убегать тебе никуда нельзя…

Тут я услышал над собой шелест крыльев и в два прыжка подскочил к люку. Я уже научился угадывать птицу Крок по полету. Говорун влетел в люк вместе со мной, и мы захлопнули крышку. Потом уселись на пол перед люком, чтобы перевести дух, а птица Крок тем временем стучала в крышку люка своим железным клювом.

Алиса с Зеленым встретили нас в коридоре. Они встревожились, куда я мог деться.

– Все хорошо, что хорошо кончается, – сказал я им. – Оказывается, наш говорун – умница. Увидел, что алмазная черепашка опять отправилась в путешествие, догнал ее и вернул домой. Вот уже, наверно, черепашка перепугалась!

Черепашка отбивалась когтями и старалась вырваться из рук.

– А как же черепашка выбралась наружу? – удивилась Алиса. – Ведь люк был заперт.

– Ничего удивительного, – ответил я, – тот, кто поломал зеркала, и открыл люк.

– А откуда у него ключ от корабля? И вообще, где электронный ключ от «Пегаса»? Он же висел в кают-компании.

– В этой тайне не разобраться и Шерлоку Холмсу, – сказал Зеленый.

– А я разберусь, – ответила Алиса. – Я знаю.

– Ну, и что ты знаешь?

– Отгадка тайны у тебя в руке.

Я посмотрел на свои руки. Они были заняты алмазной черепашкой.

– Не понимаю, – сказал я.

– Погляди, что она прячет в клюве.

Голова черепашки была засунута под панцирь, но кончик электронного ключа от «Пегаса» выглядывал наружу. Я потянул за ключ. Черепашка сопротивлялась, держала его мертвой хваткой, и мне пришлось потрудиться, прежде чем я отобрал у нее ключ. Что-то в черепашке щелкнуло, и ее лапки, усеянные мелкими камушками, вывалились из-под панциря и безжизненно повисли.

– Ну-ка, – сказал Зеленый, – дайте мне эту черепашку. Посмотрим, как она чирикает.

Я, все еще не понимая, что же происходит, передал механику умершую черепашку и рассеянно повесил ключ на место. Зеленый положил черепашку на стол, достал из кармана комбинезона отвертку и, осмотрев черепашку со всех сторон, поддел отверткой под панцирем. Панцирь щелкнул, как крышка шкатулки, откинулся в сторону, и под ним обнаружилось скопище элементов, памятных ячеек, атомные батарейки – черепашка оказалась искусно сделанным миниатюрным роботом…

– Понятно теперь, почему она была такой шустрой, – сказала Алиса. – То в машинное отделение забраться хотела, то за нами бегала. Вспомни, папа, она ведь всегда под ногами крутилась, когда мы разговаривали о важных вещах.

– Чудо техники, – произнес с уважением Зеленый. – Здесь и передающее устройство, и даже маленький антигравитатор.

– Значит, толстяк знал о каждом нашем слове, – сказал я.

– Конечно, толстяк! – вспомнила Алиса. – Черепашка – его подарок.

– Но мне неудобно было отказать ему. Он так настойчиво дарил ее нашему зоопарку.

– Это просто здорово, что он не подарил зоопарку мину замедленного действия, – сказал мрачно Зеленый. – Вот тебе и внутренний враг. Она же в лаборатории слышала, что мы нашли способ заглянуть в прошлое, и тут же получила приказ помешать. Вот она и разбила остальные цветы в кают-компании. И я могу поспорить на что угодно, что на поляне уже ни одного цветочка тоже не осталось. Хозяева черепашки постарались.

– Правильно, – сказала Алиса. – А потом она подхватила ключ от корабля и убежала.

– Да, – сказал я. – Но у нас есть теперь одно преимущество перед толстяком и Верховцевым.

– Какое?

– Они не знают, увидели мы что-нибудь в зеркале или ничего не увидели.

– Сейчас не это главное, – ответил Зеленый.

– А что?

– Самое главное – почему черепашка вдруг убежала с «Пегаса».

– Она сделала свое дело и убежала, – сказал я.

– Но ведь мы ее ни в чем не подозревали. Крутилась бы под ногами и дальше передавала наши разговоры своим хозяевам. А она вдруг убежала.

– Но, может быть, она нужнее сейчас в другом месте?

– Вряд ли, – сказал Зеленый. – Не нравится мне это. Вернее всего, она подложила в корабль мину замедленного действия, и в любой момент мы можем взлететь на воздух. И сами взорвемся, и зверей погубим. Я предлагаю немедленно эвакуировать корабль.

– Погоди, – остановил я Зеленого. – Если бы им хотелось взорвать нас, они могли сделать это раньше.

В коридоре послышались быстрые шаги. В кают-компанию вбежал Полосков. Он сразу увидел на столе разобранную черепашку, и объяснять ему почти ничего не пришлось.

– Значит, они еще на планете, – сказал Полосков. – Без их приказа черепашка не стала бы губить зеркала. Она ведь только робот.

– Они приказали ей подложить мину, – повторил Зеленый, – и велели сматываться.

Мы все глядели на Полоскова, ждали, что скажет капитан.

– Чепуха! – сказал капитан.

– Но тогда почему она убегала?

– Ключ от корабля им несла, – сказал Полосков. – Зачем же им ключ от взорванного корабля?

– Ни зачем, – сказала Алиса. – Ну и умный у нас капитан!

– Я-то обыкновенных способностей… – сказал Полосков.

– … а мы глупые! – обрадовалась Алиса. – Надо было догадаться, что черепашка не могла никакой мины подложить. Когда бы она успела за ней сбегать?

– Тоже правильно, – сказал Полосков. – Но главное сейчас не в этом. Толстяк и доктор Верховцев подозревают, что мы разгадали тайну Второго капитана, и они решили пожаловать к нам на «Пегас». Тайно или явно, я не знаю, но нам надо ждать гостей. И приготовиться к их приходу.

– Но как же остальные цветы? В самом деле, мы же ничего не знаем.

Глава девятнадцатая
Где девчонка?

Это не так просто – поднять космический корабль и перебросить его всего на несколько километров в сторону. Это труднее, чем улететь с планеты. Не всякий капитан на это согласится.

Но Полосков решил перегнать «Пегас» на поляну. В корабле безопаснее, и без нашего разрешения никто в него не заберется.

Пока Полосков рассчитывал, как лучше прыгнуть «Пегасу», мы разошлись по кораблю, чтобы привязать раскиданные вещи, проверить клетки со зверями и убрать в шкаф посуду. В общем, через полчаса «Пегас» был готов к полету.

Мы собрались на мостике. Полосков сел к пульту управления, я – на место штурмана, Алиса – чуть сзади.

– Двигатели готовы? – спросил Полосков в динамик.

– К старту готов, – ответил из машинного отделения Зеленый.

Но Полосков не успел сказать: «Старт…»

Белая огненная полоса разрезала голубое небо. Рядом с нами спускался другой космический корабль. От толчка наклонились деревья и дрогнула земля.

– Погоди минутку, – сказал Полосков Зеленому, глядя в иллюминатор.

– Что там у вас? – спросил Зеленый.

– Соседи спустились.

– Кто?

– Не знаю еще. За деревьями не видно. Но будь готов стартовать немедленно. Может, это они.

– Верховцев? Толстяк?

– Да.

Мы привстали в креслах, не отрывая глаз от леса. Над деревьями торчал нос корабля. Совсем недалеко, метрах в двухстах. Мне даже показалось, что я слышу, как открывается люк на том корабле, как падает на землю трап… Вот они спускаются вниз, бегут через кусты. Друзья или враги?

Кусты раздвинулись, и на площадку перед «Пегасом» выбежал человек. На нем был скафандр, правда, без шлема. На поясе этого человека был пистолет. Человек поднял руку, приказывая нам остановиться. И тут мы все его узнали.

– Доктор Верховцев! – сказала Алиса. – Без шляпы.

– Верховцев, – повторил Полосков и склонился к динамику. – Зеленый, старт!

Наш корабль тут же отозвался на слова Полоскова, чуть покачнулся, загудели двигатели, и мы, набирая скорость, начали подниматься в воздух.

– Отлично, Зеленый, – сказал Полосков.

– Кто это был? – спросил Зеленый.

– Верховцев, – ответил Полосков.

«Пегас» завис на секунду над площадкой, и доктор Верховцев отступил назад, под защиту кустов. Он махал руками и очень сердился.

– Что? – крикнула Алиса, хотя Верховцев не мог нас услышать. – Руки коротки?

– Алиса, – сказал я укоризненно, – разве можно так разговаривать со старшими?

Полосков засмеялся.

– А он без шляпы, – сказала Алиса, будто и не слышала моих слов. – Потерял шляпу. Спешил.

Корабль наклонился, беря курс к поляне, и вскоре наш враг превратился в муравьишку, и я заметил, как он поспешил обратно к своему кораблю.

– Теперь, – сказал Полосков, – у нас есть время в запасе. Пока они вернутся на свой корабль, задраят люки и заведут двигатели, пройдет полчаса. И за эти полчаса мы должны найти Второго капитана. Это трудная задача.

– Даже здорово, – сказала Алиса, – что они решили нас поймать. По крайней мере, мы знаем, что на поляне их нет.

Круглая поляна была уже под нами. Полосков осторожно посадил «Пегас» точно в ее середине. Пока мы спускались, я заметил множество ярких блесток, словно вокруг поляны искрился иней. А когда мы снизились, я понял, что это не иней, а осколки разбитых зеркал. Мы были правы – враги успели погубить все цветы.

«Пегас» снизился на траву, выпустил амортизаторы, и Алиса первой отстегнула ремень. Ей не терпелось выбежать на поляну. В этот момент «Пегас» вздрогнул, пошатнулся, Алиса покатилась к стенке. Зеленый закричал снизу:

– Куда мы летим?

Затем был удар, еще удар, треск амортизаторов – наш корабль падал в какую-то пропасть. Я хотел отстегнуть ремень, чтобы найти Алису и помочь ей, но еще один, последний удар оглушил меня, и, когда я пришел в себя, наш корабль стоял, накренившись, в темноте.

И было очень тихо.

– Алиса, – спросил я, быстро отстегивая ремни и путаясь в застежках. – Алиса, как ты?

– Нормально, – спокойно ответила Алиса. – Немножко ушиблась.

Голос Зеленого донесся до нас издалека.

– Ох, – сказал Зеленый. – Куда ты нас посадил, Полосков? Теперь мы никогда отсюда не выберемся.

– Ты жив-здоров? – спросил Полосков.

– Здоров, – сказал Зеленый. – А все-таки, куда мы попали? С горы свалились?

– Хуже, – ответил Полосков и включил аварийное освещение мостика. Шкалы приборов на пульте загорелись, словно звездное небо. – Мы провалились сквозь землю.

И тут я понял, что во всем виноват я сам. Я должен был предупредить Полоскова, сказать ему о том, что мы видели в зеркале цветка.

– Голову мне оторвать мало! – сказал я в сердцах. – Ведь в зеркале четыре года назад на месте полянки была бетонная плита!

– Правильно, – сказала Алиса.

Она нашла меня в полутьме, подобралась по наклонному полу и взяла за руку.

– Конечно, там была плита, – сказала Алиса. – И мы забыли сказать о ней Полоскову.

– Какая плита? – спросил Полосков.

Я рассказал ему о том, что четыре года назад вместо травы на поляне была плита и даже можно было различить круглую щель по ее краям.

– Никогда бы не сел, если бы знал заранее, – сказал Полосков.

Он очень расстроился. Любой капитан расстраивается, когда с его кораблем случается несчастье.

– Ну ладно, плакать не будем, – сказал Полосков, который умел владеть собой. – Зеленый, ты меня слышишь?

– Слышу.

– Достань фонари из кладовки и проверь, насколько серьезны повреждения в машинном отделении.

– Я уже проверяю, – сказал Зеленый.

Полосков нажимал на кнопки, глядя, в каком состоянии находятся приборы и машины «Пегаса». Проверкой он остался доволен.

– Слушайте, – сказал он, – серьезных повреждений, по-моему, нет. Но при падении сломался один из амортизаторов. Так что придется выбраться наружу и посмотреть, как его починить. Я пойду, а остальные останутся на корабле.

– Ничего подобного, – сказал я. – Ты, Полосков, нужнее на корабле. Если что-нибудь случится, без тебя «Пегасу» не подняться. Пойду я.

– Я пойду, – сказал Зеленый из машинного отделения; он слушал весь наш разговор.

– И я тоже, – сказала Алиса.

Мы не смогли переспорить друг друга и к люку вышли все вместе.

– Странно! – сказал Полосков, отпирая люк. – Если мы провалились в яму, то сверху должен падать свет. А здесь совсем темно.

– Может, мы очень глубоко упали? – спросила Алиса.

– Нет, если бы мы упали глубоко, то амортизатором бы не отделались. Яма неглубокая.

Полосков распахнул люк. За ним было совсем темно.

– Вот видите, – сказал Полосков. – Дай фонарь, Зеленый.

– Ой, – вскрикнул Зеленый, – я не могу, кто-то держит меня за ногу!

Зеленый, прежде чем я успел прийти к нему на помощь, включил фонарь и начал водить им из стороны в сторону, стараясь найти того, кто на него напал.

Но это оказался всего-навсего индикатор. Ему было страшно в темноте, он сумел отпереть свою клетку и догнать нас у люка. В луче фонаря индикатор был испуганного желтого цвета. Он дрожал и прижимался к ноге Зеленого.

Полосков взял у Зеленого фонарь и направил сильный луч света вперед. Там была темнота – видно, яма, в которую мы попали, была очень велика. Полосков направил луч света наверх, и он уперся в ровную поверхность.

– Как в чайнике, – сказал Полосков. – Попали внутрь, и крышка закрылась. – Он еще раз обвел лучом вокруг. – Здесь никого нет, – сказал он. – И давно не было.

Полосков спустил трап и сошел вниз. Он постучал каблуком по земле и сказал, обернувшись к нам:

– Камень. Ходить можно.

Мы спустились вслед за ним. Пока Полосков обходил вокруг корабля, осматривая, насколько серьезно сломался амортизатор, я посветил еще раз фонарем наверх. И вскоре нашел то, что искал: по потолку шла тонкая полоска, которая, закругляясь, обозначала край каменной плиты. Да, Полосков был прав – крышка открылась, когда мы на нее опустились, и тут же захлопнулась за нами.

Я, светя перед собой фонарем, обошел корабль с другой стороны. Здесь было также темно. Я включил луч на полную мощность, и он уперся во что-то темное.

– Я пройду немного в эту сторону, – сказал я громко, чтобы Полосков услышал. – Там что-то есть.

– Погоди, папа, я с тобой, – сказала Алиса.

– Только далеко не отходите, – сказал Полосков.

Алиса подбежала ко мне. Она держала в руке большой фонарь.

Мы прошли шагов двадцать, светя перед собой, и тогда поняли, что в яме, кроме нас, стоит еще один космический корабль. А когда мы подошли поближе, Алиса прочла его название:

– «Синяя чайка».

– Полосков! – позвал я, и мой голос, отражаясь от стен, усилился и загремел, словно в бочке. – Полосков! Зеленый! Мы нашли Второго капитана!

Я услышал глухой топот – Полосков и Зеленый бежали к нам. Яркие белые пятна их фонарей колыхались на бегу.

– Где?

Корабль «Синяя чайка» возвышался над нами. Он был тусклый от пыли, покрывшей его за много лет. Он казался мертвым, покинутым людьми. На его люке висел большой замок.

– Вот, оказывается, что с ним случилось, – сказал я.

– Он попал в эту яму, – сказал Полосков, – и, видно, Второй капитан не смог выбраться отсюда.

– Вот и мы не сможем, – мрачно произнес Зеленый. – И придется нам доживать свои дни в этой пещере. Я же говорил, что надо лететь за помощью. Я предупреждал.

– Без паники на борту, – строго сказал Полосков. – Мы обязательно отсюда выберемся. А сначала я предлагаю войти в «Синюю чайку». Раз уж мы его нашли, надо довести дело до конца.

– Но люк закрыт, – сказал я. – И трапа нет.

И вдруг над нашими головами вспыхнул яркий свет. Такой яркий, что мы все зажмурились. А когда я открыл глаза, то успел заметить, что с высокого потолка на нас опускается большая сеть. В следующую секунду мы были опутаны ею, как птенцы.

И когда мы попытались распутаться, барахтаясь и мешая друг другу, сверху раздался громкий голос:

– Не шевелиться! Вы в плену!

Прикрыв ладонью глаза от яркого света, я посмотрел в ту сторону, откуда раздавался голос. По ровному, блестящему полу громадной пещеры к нам шли толстяк, по прозвищу Весельчак У, и доктор Верховцев, опять надевший свою шляпу. В руках у них были пистолеты, направленные на нас.

С другой стороны подходили еще два человека в черных кожаных мундирах.

– Бросить оружие! – приказал толстяк. – Ну, кому говорю?

– Слушайся его, – шепнул я Полоскову. Только у Полоскова был с собой пистолет.

Полосков вынул пистолет из кобуры и бросил на пол. Пистолет громко звякнул.

Сеть поднялась.

За несколько секунд, пока не подошли наши враги, я успел оглядеться. Ловушка, в которую попал наш «Пегас», была громадной, но невысокой пещерой. В ней на некотором расстоянии друг от друга стояли два корабля – «Пегас» и «Синяя чайка». Между ними, освещенные ослепительным светом прожекторов, мы казались муравьями на полу большой комнаты.

Я посмотрел на моих друзей. Полосков глядел на подходивших врагов, и губы его сомкнулись в тонкую ниточку. Зеленый сжал кулаки и стал так, чтобы загородить спиной Алису. Алиса прижалась ко мне. А с другой стороны к моей ноге прислонился желтый от страха индикатор.

– Вот и попались, голубчики, – сказал Весельчак У. – И очень хорошо.

Он говорил без злости и даже улыбался при этом. Но у доктора Верховцева, который успел переодеться – снять скафандр и надеть свою шляпу, – лицо было совершенно неподвижно, как маска, и глаза казались пустыми.

Алиса отошла от меня на полшага.

– Ты куда? – спросил я ее.

– Я здесь, – шепнула Алиса.

Два человека в черных мундирах держали нас на прицеле, пока Верховцев по приказанию толстяка подошел к нам вплотную и подобрал пистолет капитана. Потом он быстро обыскал нас, проводя холодными руками по бокам и залезая в карманы.

– Все в порядке, – сказал он тихо, – больше у них оружия нет.

– Да и откуда быть оружию? – засмеялся толстяк. – Они же ловят бабочек. И не знали, что сами попадутся в ловушку. Как и этот вот. – Весельчак У показал толстым, словно составленным из трех сарделек, пальцем на «Синюю чайку». – Сами в ловушку попались! Никто не звал! – и громко рассмеялся. Потом приказал: – Надеть на всех кандалы!

Видно, наручники были заготовлены заранее. Один из черных людей открыл сумку, висевшую у него на плече, и достал оттуда связку блестящих наручников.

Пока он возился, разбирая наручники по парам, толстяк подошел ко мне вплотную и сказал, тыча в меня жирным пальцем:

– Ну что, не хотел отдавать говоруна, профессор?

– Не хотел, – ответил я.

– Погляди на него, – обернулся толстяк к Верховцеву. – Пожалел говоруна для старого друга! А где теперь птичка?

– Не знаю, – сказал я, хотя, конечно, знал, что говорун остался на корабле.

Видно, говорун толстяку все равно был нужен. И он сказал Верховцеву:

– Пойди осмотри «Пегас».

Потом обернулся снова ко мне и добавил:

– За то, что ты, профессор, сказал мне неправду, ты будешь наказан. И очень больно. Мои помощники это умеют делать. Но не сейчас, не сейчас… Наденьте на них наручники. Никогда нельзя им доверять.

Человек в черном мундире подошел ко мне и щелкнул наручниками. Руки мои были скованы.

– Следующий! – приказал Весельчак У.

Его помощник подошел к Полоскову. Он двигался размеренно и действовал так точно и обстоятельно, что у меня появилось подозрение, не робот ли это.

– Следующий, – сказал толстяк.

Наручники щелкнули на руках Зеленого.

– Следующий!

Помощник наклонился к индикатору и остановился в нерешительности. У индикатора десять ножек, и все такие тонкие, что их не заковать в наручники.

– Дурак! – сказал толстяк. – Девчонке надень! – Он оглянулся. – А где девчонка?

Алисы нигде не было.