Текст книги "Графы Бобринские"

Глава 7
Графы Орловы-Давыдовы

Родоначальником фамилии графов Орловых-Давыдовых стал Владимир Петрович Давыдов (23.04.1809-24.04.1882), который 20 марта 1856 г. добился дозволения принять имя и титул деда своего, графа Владимира Григорьевича Орлова и потомственно именоваться графом Орловым-Давыдовым. Он окончил Эдинбургский университет со степенью доктора права. На государственной службе выслужил чины камергера и действительного статского советника. Владел Орловским имением Отрада, купленным у тетки Екатерины Владимировны Новосильцовой. В течение 20 лет граф В.П. Орлов-Давыдов избирался петербургским губернским предводителем дворянства. Он опубликовал двухтомный труд – «Биографический очерк Графа Владимира Григорьевича Орлова, составленный внуком его Графом Владимиром Орловым-Давыдовым», возможно, единственное в России той поры фундаментальное исследование внука о деде.

О семье Владимира Петровича мы сегодня знаем больше благодаря неутомимым изысканиям Нины Александровны Симоненко, опубликовавшей книгу «Тайны графской усадьбы» и еще ряд изданий, посвященных хозяевам Отрады и их жизни в русский период истории Орловых-Давыдовых.

Свободно владея несколькими языками, Владимир Петрович непринужденно общался с самыми разными людьми – писателем Вальтером Скоттом и лордом Биконсфильдом, имамом Шамилем и представителями Дома Романовых. Александр II и государыня Мария Александровна ценили Владимира и его супругу Ольгу за их редкие качества – ум, отзывчивость, неутомимую благотворительность. «Человек воздержанный и на язык», – метко охарактеризовал графа сотрудничавший с ним Петр Иванович Бартенев, один из лучших знатоков русских семейных историй.

3 июня 1832 г. в селе Ивановское Льговского уезда Курской губернии Владимир Петрович венчался с княжной Ольгой Ивановной Барятинской (16.04.1814-9.09.1876), в этом браке родилось восемь детей. По примеру британцев в 1863 г. граф разделил свои земли на три наследственных майората: Отрадинский (для сына Владимира), Усольский (для сына Анатолия) и Воронежский (для сына Сергея). Но двое из его сыновей не оставили наследников. Граф Сергей Владимирович Орлов-Давыдов (26.06.1849-22.04.1905), известный меценат, был женат бездетным браком на Елизавете Васильевне Арсеньевой (15.09.1855-1.04.1919), с 1883 г. признанной душевнобольной.

Граф Владимир Владимирович Орлов-Давыдов (13.11.1837-7.04.1870) служил на Кавказе, занимал пост симбирского губернатора, умер холостым от последствий тяжелого ранения. Его брат-близнец, граф Анатолий Владимирович Орлов-Давыдов (13.11.1837-19.12.1905), генерал-лейтенант, кавалер 10 российских и 16 иностранных орденов, свободно владел шестью языками. Во всех имениях графа построены были церкви и в большинстве – школы и больницы. В начале русско-японской войны он пожертвовал на нужды Красного Креста один миллион рублей. В честь жены, графини Марии Егоровны Толстой (1.09.1842–1895) он назвал построенный им в 1874 г. в Эстонии замок Орловых-Давыдовых Мариенбергом. В этом замке снимались серии отечественного сериала о приключениях Шерлока Холмса – «Собака Баскервиллей». А фамильные орлы до сих пор украшают въезд в замковые ворота. После смерти графа Анатолия трое его сыновей унаследовали по майорату.

Граф Владимир Анатольевич Орлов-Давыдов (28.08/9.09.1865-9.05.1936) образование получил в московском Императорском Лицее в память Цесаревича Николая, в который поступил 18 октября 1882 г. и выбыл из VII класса в 1884/85 учебном году. Наследник и последний владелец Отрадинского майората.

Болезненный невротик, он никогда не служил и редко покидал Отраду. После 1917 г. ему удалось уехать из охваченной революцией страны. Умер граф во французском Клермоне и был похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Граф Александр Анатольевич Орлов-Давыдов (28.04/8.05.18 69–19.01.1935) – наследник и владелец Усольинского майората. В 1898 г. титулярный советник. В 1911–1917 гг. – коллежский советник в должности церемониймейстера. В парижской эмиграции граф работал водителем такси – пригодился опыт автолюбителя, приобретенный на родине. Последние годы жизни он провел в Русском доме в Сент-Женевьев-де-Буа. Похоронен на местном кладбище. Жена его, Мария Михайловна Зографо (1874-29.08.1933) в 1922 г. открыла в Париже русский Дом мод. Скончалась в Женеве.

В этом браке были две дочери: рано умершая Ольга и Мария (18/30.09.1897-23.03.1922), которая вышла замуж за своего троюродного брата – дипломата, светлейшего князя Петра Александровича Ливена, подарила ему детей Александра и Екатерину и умерла от родов.

Граф Алексей Анатольевич Орлов-Давыдов (13/25.12.1871–1947) окончил историко-филологический факультет Петербургского университета, унаследовал Воронежский майорат – имения в Воронежской, Тамбовской и Орловской губерниях, его состояние оценивалось в 20 миллионов рублей. Накануне революции граф исполнял должность церемониймейстера Высочайшего двора в чине коллежского советника, был причислен к Государственной Канцелярии, избирался Жиздринским уездным предводителем дворянства и депутатом IV Государственной Думы от Калужской губернии.

В 1906 г. он стал великим магистром ведущей в России петербургской масонской ложи «Полярная Звезда», что определило попытку его воздействия на государственную политику в дни Февральской революции. В роковой для России день, 2 марта 1917 г., вспоминает В.Д. Набоков, в Думе «откуда-то появился Керенский, – сопровождаемый графом Алексеем Орловым-Давыдовым (героем процесса с Пуаре), – взвинченный, взволнованный, истеричный. При мне он едва не падал в обморок, причем Орлов-Давыдов не то давал ему что-то нюхать, не то поил чем-то, не помню». О «высоком градусе» масонства графа упоминает и писатель Роман Гуль, встречавшийся с ним в Париже в 1930-х годах.

Первым браком граф Алексей Анатольевич венчался 17/30 апреля 1900 г. в русской часовне Лондона на Welbeck-Street с баронессой Феклой Георгиевной (иначе – Агафоклеей Егоровной) Стааль фон Грейффенклау (10.10.1872-26.03.1954). При венчании, отмечает «Таймс», на невесте загорелась фата.

В некотором смысле зловещая примета сбылась. Первая дочь графа София (9.02.1902-20.02.1907) умерла в детстве. И хотя у супругов появилось еще двое детей – Ольга и Сергей, в 1913 г. Алексей Анатольевич развелся с женой, чтобы вступить в брак с актрисой и поэтессой Марией Яковлевной Пуаре (4.01.1863-13.10.1933), сочинительницей романсов, из которых два («Я ехала домой» и «Лебединая песня») до сих пор пользуются заслуженной популярностью. Пятидесятилетняя Мария прежде была любовницей двоюродного брата графа – известного общественного деятеля князя Павла Долгорукова, от которого имела дочь.

Венчание происходило в селе Салтыковке Петербургского уезда 17 января 1914 г., а шафером на графской свадьбе был А.Ф. Керенский. Это странный союз, возможно, понадобился графу, чтобы узаконить своего побочного сына Алексея, родившегося от связи с гувернанткой 6 февраля 1914 г. Вначале Алексея выдавали за сына Пуаре, но вскоре второй брак графа тоже затрещал по швам. Супруги развелись, правда всплыла наружу.

Граф затеял в 1916 г. против Марии Яковлевны скандальный судебный процесс, имевший огромный общественный отклик и проигранный истцом.

В этой истории достойно вела себя графиня Агафоклея, которая и после катастрофы 1917 г. пыталась поддерживать бывшего супруга, в одночасье потерявшего все состояние. Похоронив его в 1947 г. в Швейцарии, Агафоклея Егоровна в феврале 1948 г. прибыла в Уругвай, где скончалась в 1954 г. Могила графини сохранилась на Британском кладбище в Монтевидео, участок G 216.

Ее дочь, графиня Ольга Алексеевна Орлова-Давыдова (10/23.05.1904-3.12.1991), художница и скульптор, жила в Швейцарии, а с 1947 г. – в Аргентине. 7 июня 1931 г. в православной церкви Веве под Лозанной Ольга пошла под венец с инженером, светлейшим князем Михаилом Александровичем Горчаковым (12/25.02.1905-5.04.1996). Супруги оставили пятерых детей.

Граф Сергей Алексеевич Орлов-Давыдов (22.04/5.05.1905-12.08.1945) был с 1917 г. в эмиграции в Великобритании. В 1919–1924 гг. обучался в колледже в Винчестере. 1 октября 1924 г. Сергей поступил в Тринити-колледж Кембриджского университета, который в 1927 г. окончил с отличием. В 1927–1931 гг. работал в Westinghouse Company (США). В 1931–1934 гг. занимался бизнесом в Лондоне. В 1935 г. натурализован как британский подданный.

Граф женился 24 июля 1935 г. в Лондоне на леди Элизабет Гвенделен Эллис (5.12.1914-3.05.1976), второй дочери лорда Томаса Эвелена Скотт-Эллис, 8-го барона Говарда де Вальден и Маргариты Ван Раалт. В 1935^_1939 гг. жил с семьей в Lodsworth, Sussex. У Орловых-Давыдовых родились дочери Татьяна (9.04.1936) и Марина (30.12.1937-8.06.2020). Их семейную жизнь прервала Вторая Великая война.

С 1939 г. Сергей – инженер-офицер на броненосце, суб-лейтенант Королевского Военно-морского Добровольческого Резерва. С 1941 г. лейтенант, служил на Ближнем Востоке. С 1942 г. лейтенант-командор Королевского Военно-морского Добровольческого Резерва. В 1943 г. переводчик на Тегеранской конференции в составе английской миссии. С 1944 г. офицер по связям Военно-морского начальника штаба Союзных экспедиционных сил. В августе 1945 г. переведен на службу в Союзную контрольную комиссию в Австрии. Погиб в автокатострофе под Гамбургом. Похоронен в Гамбурге на кладбище Ohlsdorfer Friedhof, участок 3А. Н.1.

Алексей Алексеевич Орлов-Давыдов (6/19.02.1914 – после 199°)^— побочный сын графа Алексея Анатольевича Орлова-Давыдова, которого граф так отчаянно пытался узаконить. В сентябре 1916 г. его имя фигурирует в бракоразводном процессе отца. «Носил имя, но не пользовался титулом» графа Орлова-Давыдова.

Воспитывался голландской гувернанткой Dieuwer Germeraad (1877–1956), которая по распоряжению графа Орлова-Давыдова вывезла его через Швецию в Нидерланды, 5 ноября 1918 г. – в Звейндрехт, затем в Харлем. В 1918 г. управляющий его отца, графа Орлова-Давыдова перевел на содержание мальчика 2500 флоринов, но в дальнейшем ему приходилось самому делать карьеру.

В июле 1931 г. Алексей успешно окончил школу в Харлеме и поступил в Утрехтский университет. В 1936 г. принят сотрудником в компанию Aalsmeer. 7 сентября 1937 г. он был натурализован как подданный Нидерландов указом королевы Вильгельмины.

1 сентября 1942 г. Алексей Алексеевич женился на Матильде Корнелии Спааргарен, второй дочери Корнелиса Спааргарена, специалиста по садоводству. С этого времени он почти постоянно жил в Харлеме и был там похоронен.

По отзыву знакомых, обладал великолепным чувством юмора. Хороший специалист, «очень умный, говорил на восьми языках, включая русский, знал все о цветах и растениях, в том числе их латинские названия». Занимался производством и продажей цветочных семян. «Ему принадлежал остров в Westeinderplas, где он любил проводить весенние и летние выходные дни с женой Тилли Orloff-Davidoff Спааргарен, сыном Алексеем-младшим и дочерью Тамарой».

Глава 8
Орловы: иные побочные ветви

Галантный век – не только эпоха Просвещения и рационализма. Он радостно воспевал культ любви мужчины и женщины, ее прелести и утехи и приветствовал плоды этого культа. Внебрачные связи и внебрачные дети во всей Европе не только не осуждались дворянским сословием, но являлись своего рода доказательством силы и доблести их отцов. Польский король Август Сильный прославился тем, что оставил 365 внебрачных детей. Вице-канцлер Российской империи, князь Александр Борисович Куракин имел 70 побочных детей. Социальный статус бастардов весьма колебался в зависимости от их пола и социального статуса их матерей.

Если Бобринские изначально были причислены к российскому дворянству, судьба их побочных родственников оказалась сложнее. Большая побочная ветвь рода была записана в духовное сословие и сохранила фамилию. Известны мещане Ушаковы – потомки графа Ивана Григорьевича Орлова, дворяне Григорьевы – потомки графа Григория Владимировича Орлова. Граф Владимир Петрович Орлов-Давыдов, составивший обстоятельную родословную роспись Орловых, не счел возможным включить в нее ни одного из внебрачных детей графов, включая Бобринского и его потомков, а также узаконенных воспитанников графа Ф.Г. Орлова. В то же время, он дипломатично упоминает об их существовании на страницах своего труда о графе В.Г. Орлове. Владимир Петрович вел активную переписку с родственниками, пытаясь уточнить сведения о побочных ветвях, однако уже тогда, в середине XIX в., мало кто из его респондентов мог вспомнить подробности.

Не случайно скрытный Алексей Григорьевич Орлов предал огню хранившуюся у него корреспонденцию еще в 1775 г., а Владимир Григорьевич Орлов сжег значительную часть своего архива в 1818 году, в том числе почти всю переписку с братьями. Слишком многое надо было скрыть – и не только лишь государственные секреты матушки Екатерины… Об этом весьма сокрушались видные русские историки.

Увы, рукописи горят. Но граф Владимир не решился предать огню драгоценный дневник своего сына Александра, в котором встречаем запись от 26 сентября 1786 года: «Ивашке племяннику 20 копеек» – свидетельство о жизни второго поколения побочной ветви графского рода, заботливо опекаемого графом Владимиром Григорьевичем.

Один из побочных сыновей графа Ивана Григорьевича Орлова, Галактион Иванович (1756–1774) жил в Зимнем дворце в 1768 г. и упоминается в письме Екатерины II как «непокойный купидон Галактион». «Будучи мал, я имел счастие ездить из Москвы даже до Синбирска», – писал впоследствии Галактион в одном из писем императрице. «Другого сына Орлова звали Галактеон, совершенно простым именем. Его, как маленького неизвестнаго баловня, видели в комнатах Орлова и императрицы. Он был офицером [пажом], – по утверждению саксонского посла Георга фон Гельбига, считавшего Галактиона сыном Григория Орлова. – Его отправили в Англию для получения образования, где излишества убили его еще в юных годах». Известно, что в Великобританию Галактион был отправлен в 1772 г. под фамилией Силов, в сопровождении библиотекаря Екатерины II, поэта Василия Петровича Петрова (1736–1799), посвятившему ему два стихототворных послания. Петров не был посвящен в тайну происхождения своего подопечного. Василий Петрович трепетно относился к юноше, признавая большие природные дарования «Галашиньки». В Лондоне Силов изучал математику, «мою жену», как он шутливо писал Екатерине, и английский язык, которым он вскоре овладел настолько, что мог наслаждаться произведениями Аддисона. 5 сентября 1774 г. Галактион написал письмо Екатерине Второй. Из этого письма следует, что он имел в Москве братьев, для которых испрашивал покровительства императрицы: «Искренне желаю Вашему Величеству благополучное путешествие в Москву: там все с возхищением падут к ногам Вашим, в том числе и мои варварские братья; Всемилостивейшая Государыня возрите на них матерними глазами; они теперь сироты, может статься, когда возрастут, будут защита Государства».

Варвара Григорьевна Малахиева-Мирович (1869–1954), поэт, мемуаристка, упоминает «дочерей графа Орлова», которые «воспитывались во дворце его полубарышнями». Из ее записок узнаем, что отец мемуаристки некоторое время был послушником киевского Ионинского монастыря. «У отца в числе его знакомых был один из посетителей монастыря из окрестных домовладельцев Федор Афанасьевич Полянский, – вспоминала Варвара Григорьевна, – сын графа Калантаева и его крепостной актрисы, женатого на дочери графа Орлова (соседа по имению) и его крепостной балерины Прасковьи Алексеевны Загряжской. У этой крепостной пары (при венчании получившей свободу) в течение 20 лет брака родилось 12 человек детей – и в числе их оказалась самая младшая 16 – летняя Варенька (мать мемуаристки)». Имя этой графской дочери – Елизавета Ивановна (она, очевидно, дочь графа Ивана), удалось узнать из исповедных ведомостей церкви Воскресения на Остоженке, где среди прихожан, живущих в доме вдовы графини Елизаветы Федоровны Орловой, в 1826–1833 гг. значится сама Елизавета Ивановна, 1768 года рождения, и ее супруг, майор Степан Козьмич Калантаев (9.12.1761-22.12.1832), а также их дворовый человек Федор Афанасьевич.

Есть свидетельства о существовании единокровных братьев и сестер первого графа Бобринского, Алексея Григорьевича. Его отец, князь Григорий Григорьевич Орлов, статный, щедрый, остроумный, сказочно богатый, был любимцем и баловнем красавиц галантного века. «Женщины, видя его и братей его любострастие, гордились и старались их любовницами учиниться», – заметил князь М.М. Щербатов.

Григорий имел не менее семи побочных детей. Его сын, Александр Данилович Оспенный (1763–1800) до 1768 г. носил фамилию Марков или Сафронов и жил в петербургском пригороде Коломне. Он был рожден, предположительно, девицею Василисой Савельевной, служившей во дворце и выданной замуж за вахмистра Марка Федоровича Сафронова. Уже в два года (!) Александр был зачислен «в службу», а в четыре года записан кадетом в Императорский сухопутный кадетский корпус.

12 октября 1768 г. от него лекарем бароном Димсделем привита оспа графу Г.Г. Орлову, Наследнику Павлу Петровичу и Екатерине II. 24 ноября 1768 г. он возведен во дворянство, получил фамилию Оспенный. В письме графу И.Г. Чернышову 14 декабря 1768 г. государыня восторгалась мальчиком: «От роду не видывали повесы, подобной Александр Данилова Оспина: резов до бешенства, умен и хитер не по летам, смел до неслыханной дерзости, никогда не короток ни в ответах, ни выдумках, ему же шестой год, и мал как клоп. Брат ваш Захар Григорьевич, граф Григорий Григорьевич (т. е. Орлов) и самый Кирилл Григорьевич (т. е. Разумовский) часа по три, так как и все мы, по земле с ним катались и смеялись до устали».

На его содержание определен капитал в 2000 р., внесенный в банк для обращения в проценты до его совершеннолетия. 21 ноября 1769 г. был утвержден «Герб Оспенного Александра, младенца». Диплом на дворянское достоинство седмилетнему младенцу Александру Данилову сыну Оспенному: «В золотом поле обнаженная рука с изображением на ней выше локтя зрелою оспиною в природном виде с завороченною около плеча рубашкою проходящая поперек от левыя стороны щита, которая держит перпендикулярно распускающийся красный розовый цветок с зеленым стеблем и листьями…» Над щитом стальной шлем, на нем вертикально роза с зелеными стеблем и листьями. Намет справа красный, слева зеленый, подложен золотом. Шлем, обращенный вправо, свидетельствовал о побочном происхождении Александра.

Оспенный владел домом в Галерной пристани в Петербурге. Служил в Невском пехотном полку поручиком (1782), капитаном (1786), секунд-майором (31.12.1787). Вышел в отставку «по болезни» секунд-майором. Долго пользовался расположением Екатерины II, имел от нее пожалованные часы, перстень и табакерку.

Однако, по словам самого Оспенного, в 1793 г. он жил в Петербурге «в нищете» и подал императрице два прошения определить его в гражданскую службу. Учитывая характер его болезни, генерал-прокурор граф А.Н. Самойлов предпочитал дать ему пенсию в 300 рублей, чем определить на службу. Екатерина повелела определить его на службу в Герольдию, но он хотел в банк, притом директором, так что назначение не состоялось. В 1795 г. – «не у дел». Павел I в 1796 г. повелел предоставить ему пансион в 500 рублей и дать в аренду имение в одной из западных губерний.

«Умер Оспенный в 1800 г. в возрасте 37 лет, детей у него не было, – пишет петербургский исследователь К.И. Краснова. – Есть сведения, что после него остались записки об оспе в Петербурге. У его сводных братьев Софроновых, по-видимому, тоже не осталось потомства, так как потомки сестры – Чайковские хлопотали о том, чтобы получить фамилию Оспенных (видимо, и дворянство), но безуспешно».

Известны также дочери князя Орлова. Около 1772 г. некая фрейлина – «придворная незамужняя дама», жившая в орловской Гатчине, родила дочь Марию. Ребенок был «помещен в монастырь» г. Шомбери в Савойе под обеспечение в 30 тыс. рублей, хранившихся в Петербурге. Около 1790 г. Мария вышла замуж за гвардейского сержанта Дмитрия Владимировича Давыдова (?-1821), клинского помещика. Тогда он проживал в Москве, в приходе церкви Ризоположения Господня, прихожанами которой были Иван, Алексей и Федор Орловы.

По свидетельству внука Давыдовых, генерала-от-инфантерии Аполлона Эрнестовича Циммермана (29.01.1825-6.07.1884): «Бабушка моя, первая жена Дмитрия Владимировича [Давыдова], Марья Григорьевна Григорьева, была побочная дочь князя Григория Орлова; неизвестно, кто была ее мать. Марья Григорьевна состояла фрейлиной при Екатерине II и выдана замуж 18 лет, уже после смерти Григория Орлова». Данных о фрейлинской службе М.Г. не обнаружено. «Может быть, Марья Григорьевна была только девицей на жительстве при Высочайшем Дворе, – предполагал Циммерман. – Дед мой был тогда корнетом в Лейб-Гвардии Конном полку, служив прежде в нижних чинах в Измайловском полку».

Мария Григорьевна умерла 29 марта 1806 г. и была похоронена в Иосифовом монастыре Волоколамского уезда Московской губернии. «Бабушка Марья Григорьевна скончалась еще молодою, кажется 33 лет», – писал внук.

«У бабушки моей Марьи Григорьевны было четыре сына и пять дочерей, – вспоминал Циммерман. – Ни один из сыновей не был женат и все они умерли в молодых летах; старший Павел [ротмистр лейб-гвардии Кирасирского полка —Автор] недолго пережил своего отца, скончавшегося в 1821 г., второй, Константин [р.26.01.1793], слабоумный и заика, утонул, купаясь в реке, третий, Семен, умер еще ребенком, младший Владимир умер от горячки на Дунае в Турецкую войну 1829 г.; он служил корнетом в Павлоградском гусарском полку. Из дочерей старшая, Ольга Дмитриевна, была за Стоговым [Степаном Филипповичем – Автор], отставным капитаном, небогатым помещиком Московской губернии, вторая, Софья Дмитриевна, моя мать, третья, Варвара Дмитриевна, была за отставным поручиком Завьяловым, вологодским помещиком, четвертая, Любовь Дмитриевна [1792-15.07.1838], за Толбузиным, и меньшая, Надежда Дмитриевна, за Квашниным, московским помещиком».

Так Мария Григорьевна стала еще одним звеном в фамильных связях родов Давыдовых и Орловых. В то же время, дети, появившиеся на свет от простолюдинок, могли оказаться совсем в другом статусе.

Другая дочь Григория Орлова, Елизавета-Шарлотта Винквист, объявилась в Царском летом 1793 г. Сюжет несколько напоминает финал пушкинской «Капитанской дочки». «Однажды императрица пошла одна гулять по царскосельскому саду, – пишет фон Гельбиг. – Вдруг из-за куста выпрыгивает молодая женщина, бросается ниц и обнимает колени императрицы. Девушка рассказывает, что она дочь князя Орлова, подкрепляет свои слова письменными документами, жалуется, что находится в тяжкой бедности, и молит об улучшении ее положения. Императрица обещала и действительно обеспечила ее приличным содержанием на всю жизнь».

С 1794 г. в Выборге проживала в доме одного пастора высланная из Петербурга девица Елизавета-Шарлотта Винквист, выдававшая себя за дочь князя Орлова. «Судя по ее письмам, она едва ли не вполне искренно считала себя таковою, – пишет биограф Г.Г. Орлова А.А. Голомбиевский. – Представила ли она какие-либо доказательства своего происхождения, неизвестно. Ей выдавалось на содержание из Кабинета Е.И.В. сначала по 325 рублей, а с 1797 г. – по 400 рублей в год. Пастору поручалось выдать ее замуж, но ему было нелегко ладить с гордой и своенравной девицей, в поведении которой, однако, не было ничего предосудительного. В 1801 г., декабря 14, ей разрешено жить, где она пожелает, с произвождением по-прежнему пенсии, буде она останется в России». Дальнейшая судьба Елизаветы не установлена.

Побочный сын графа Алексея Григорьевича Орлова-Чесменского, Александр Алексеевич Чесменский (1762-27.02.1820) был предметом постоянной отцовской заботы и любви. Ровесник Бобринского, Алексаша родился в 1762 г., когда его отец, тогда лихой армейский капитан, возводил Екатерину Великую на престол империи. Имя матери Александра не установлено: известно лишь, что в 1820 г. она еще была жива.

По желанию отца дядя Владимир Григорьевич Орлов, директор Академии Наук, в 1770 г. отправил Алексашу (под фамилией фон Островский) с другими русскими мальчиками, детьми дворян, учиться в Галльский педагогиум в Германии. Алехан регулярно интересовался успехами сына в учебе. «По просьбе брата, графа Алексея, Владимир Григорьевич осведомляется у г. Буньона об успехах и поведении учившегося в Лозанне молодого Островскаго, за которым отправлен был офицер. Но возвращение Островскаго в Россию, кажется, не состоялось; по крайней мере, два месяца спустя, граф Владимир Григорьевич, на замечание того же Буньона о том, что Островскаго "затрудняют извлечения", отвечал, что такие занятия весьма полезны, и не следует от них отказываться, а должно выбирать предметы, доступные понятиям ученика». Когда Алексаша вернулся домой, Орлов выхлопотал сыну фамилию Чесменского и причисление его к российскому дворянству. «В то время не узаконяли побочных детей: во все царствование Екатерины II был только один подобный случай с Чесменским, сыном графа Алексея Орлова», – отмечает в своих «Записках» графиня Варвара Николаевна Головина.

1 января 1774 г. Александр был зачислен сержантом в Лейб-Гвардию, 23 июня 1776 г. из сержантов Лейб-Гвардии Преображенского полка переведен в Конную Гвардию корнетом, сверх комплекта, и уволен до 1778 г. в дом, до окончания наук. В 1779 г. Чесменский был уволен в чужие края, на 3 года, и в 1779–1780 гг. обучался в Кембридже под опекой лорда Генри Пемброка.

С начала 1781 г. А.А. Чесменский – подпоручик, в 1782 г. – поручик, в 1784 г. – секунд-ротмистр, в начале 1787 г. – ротмистр конной гвардии. По указу Екатерины II 1 января 1789 г. из ротмистров гвардии Чесменский «выпущен был подполковником с секунд-рот-мейстерским старшинством» в армию.

В обществе много толковали о молодом офицере, отличавшемся удалью и дерзостью. Александр отбил фаворитку у всемогущего канцлера, графа Безбородко. Канцлер «влюбился в танцовщицу по имени Маврушка, по слухам очень хорошенькую; он нанял ей дом Убри, по соседству с собою, поместил на ее имя в Воспитательный дом десять тысяч рублей и драгоценностей на такую же сумму и вдруг Чесменский, сын графа Алексея, отбил ее у него; она предпочла его всем материальным выгодам, предлагаемым графом, и тот остался без двадцати тысяч и без девицы», – читаем в письме Е.Р. Полянской к брату С.Р. Воронцову и его супруге из Санкт-Петербурга от 1 января 1787 г.

Гельбиг писал о Чесменском: «Это был чрезвычайно красивый мужчина. В конце 1780-х годов все говорили, что он сделался бы избранником императрицы, но что Потемкин, зная высокомерие его отца, затруднился предоставить ему важное прибыльное место». Чесменский участвовал в войнах и находился дежурным полковником при Г.А. Потемкине, которому Орлов 21 августа 1788 г. прислал из Москвы дюжину бутылок коллекционного кипрского вина, прося светлейшего князя Таврического покровительствовать сыну. В 1788 г. Чесменский сражался против шведов в Финляндии, а 21 апреля 1789 г. определен полковником Харьковского легко-конного полка сверх комплекта, переведен в Санкт-Петербургский драгунский полк и воевал в его рядах против турок, принимал участие в битвах под Кушанами, Аккерманом и взятии Бендер.

С мая 1792 года по 12 марта 1793 года Александр Алексеевич участвовал в нескольких сражениях в Польше. Полковник Чесменский особенно отличился на боевом поприще в Литве при подавлении восстания Костюшки в 1794 г., командуя Санкт-Петербургским драгунским полком при штурме Вильнюса. 15 сентября 1794 г. он был награжден орденом Святого великомученика и победоносца Георгия 4-й степени «за отличную храбрость, оказанную против польских мятежников при овладении укреплениями и городом Вильною, где нанес поражение неприятелю».

За этот подвиг 1 января 1795 г. он был произведен в чин бригадира. В феврале 1795 г. уехал в Москву. Назад удалой бригадир вернулся не один, а с красавицей шляхтянкой, которую умыкнул от мужа из-под Гродно. В «Сборнике Императорского Русского исторического общества» за 1875 г. опубликовано черновое письмо начальника Чесменского, князя Н.В. Репнина, адресованное графу Владимиру Григорьевичу Орлову из Гродно, от 20 апреля 1795 г.

«По дружеской к Вам откровенности и любя искренно Александра Алексеевича Чесменского, долгом я почитаю, дабы он, по молодости, хлопот себе не наделал, между нами, только не во вред ему, а в помощь, с Вами объясниться, – пишет Репнин. – Слышу я, что в Москве находится некто девица Петровская, которая за таковую им выдается, и публика полагает, что он на ней жениться хочет. Хотя сему последнему я отнюдь не верю, но при всем том обязанностию поставляю Вам сказать, что она отнюдь не девица, а жена одного здешней службы офицера, литовского дворянина, и что она разошлась со своим мужем, но еще с ним формально законным порядком не разведена, меж тем же Александр Алексеевич ее с собою увез… Он наполнен благородной храбростью, нрав имеет прелюбезный и сердце совершенно доброе, но, однакож, молод и следственно лекгомыслен».

Скандал был громким, но граф Алексей Григорьевич принял выбор сына. С этой поры Анна Николаевна Пиотровская, урожденная Соболевская, поселилась с А.А. Чесменским в доме графа А.Г. Орлова-Чесменского и начала бракоразводный процесс с мужем, гродненским помещиком Пиотровским, у которого остался их маленький сын.

Старый граф весьма любезно принял Анну, которая подружилась с его подругой, Марией Семеновной Бахметевой, и с дочерью Анной, усердно учила русский язык. «Однажды на балу у Орлова попросили одну из московских красавиц, жену его незаконного сына, протанцовать "па-де шаль", – вспоминала Е.И. Раевская. – Она согласилась и, став посреди залы, будто невзначай, выронила гребень, удерживавший ее волосы. Роскошные, как смоль, черные волосы рассыпались по плечам и скрыли стан ее почти до колен. Все присутствующие вскрикнули от восторга и умоляли ее исполнить танец с распущенными волосами. Она только того и хотела; исполнила танец при общих рукоплесканиях».

После смерти Екатерины II А.Г. Орлов 27 ноября 1796 г. ходатайствовал об отставке сына от военной службы. 7 декабря Чесменский получил отставку «по болезни ног» и уехал за границу со своей подругой и семьей отца. Он поселился в Германии. «Я нынче стал загадка, – иронизировал Александр в послании отцу из Лейпцига. – Сделался учеником старого астронома, который столько чудес мне рассказал, что я скоро буду в состоянии сам вертушки строить». В изданных письмах прослеживается и другая линия интересов Чесменского: он вникает в работу фабрик, интересуется процессами промышленного производства и выпускаемыми машинами.