Текст книги "Кто не спрятался"

– Со мной все будет в порядке. Я тебе днем позвоню.

Он опять меня целует, ждет, пока я дойду до офиса, а затем машет мне рукой и направляется к метро.

Как только Грехем уходит на встречу с клиентом, я закрываю сайт о недвижимости, по которому должна обновить наши данные, и открываю поисковик. Ввожу «Лондон преступления» и прохожу по первой предложенной Гуглом ссылке: веб-сайт называется «Лондон-24», и на нем поминутно обновляется информация о преступлениях в столице:

Подросток застрелен в Западном Далвиче.

В парке Финсбери найден обожженный мужчина в критическом состоянии. Пострадавший в реанимации, ведется следствие.

Вот поэтому я и не читаю газеты. Обычно не читаю. Я знаю, что все это происходит, но не хочу об этом думать. Не хочу думать о том, что Джастин и Кейти живут в районе, где поножовщиной никого не удивишь.

Бывший игрок Премьер-лиги задержан в Ислингтоне за вождение в нетрезвом состоянии. Он признает свою вину.

Кошмарное нападение на восьмидесятичетырехлетнюю пенсионерку в Энфилде.

Я смотрю на фотографию Маргарет Прайс, старушки, которая вышла за пенсией и так и не вернулась домой. На сайте я ищу информацию о Тане Бекетт. В одной из статей упоминается страница на «Фейсбуке», созданная в память о девушке: «Таня Бекетт, покойся с миром». На странице – эмоциональные записи ее друзей и родственников. В некоторых постах имя Тани выделено, и я понимаю, что это ссылка на ее страницу на «Фейсбуке». Не раздумывая, я кликаю на ее имя и невольно охаю, видя ее последние записи.

«Осталось 135 дней!» – это она написала утром перед смертью.

Сто тридцать пять дней до чего?

Ответ содержится несколькими записями ниже: «Может, это выбрать, девочки?» К посту прикреплен снимок, сделанный с мобильного телефона, – я вижу уровень заряда батареи наверху. На снимке – платье для подружки невесты, которое можно всего за пару кликов купить в Интернете. Под постом – хэштеги трех имен.

Таня Бекетт умерла за сто тридцать пять дней до своей свадьбы.

Я смотрю на список друзей Тани на «Фейсбуке»: совершенно одинаковые с виду девчонки, все блондинки с белозубыми улыбками. Мое внимание привлекает страница женщины постарше – с той же фамилией.

У Элисон Бекетт тоже открытый профиль, как и у Тани, и, едва взглянув на ее фотографию, я понимаю, что это ее мама. Ее последняя запись – два дня назад:

Еще один ангел отправился на небеса. Покойся с миром, моя милая доченька. Да будет земля тебе пухом.

Я закрываю «Фейсбук», чувствуя, что сую нос не в свое дело. Думаю о Тане и Элисон: как они вместе планировали свадьбу, выбирали платье, составляли список гостей. Представляю себе Элисон: как она сидела дома на бордовом диване, что у нее на аватарке, как зазвонил телефон, она взяла трубку и выслушала слова полицейского, но ничего не поняла. Только не ее доченька, только не Таня. Сердце у меня сжимается от боли, по щекам текут слезы, и я не знаю, плачу из-за девочки, которую никогда не видела, или потому, что мне так легко представить себе на ее месте свою дочь.

Я замечаю визитную карточку, прикрепленную скрепкой к моей записной книжке: «Констебль Келли Свифт, Британская транспортная полиция».

По крайней мере она меня выслушала.

Я сморкаюсь. Глубоко вздыхаю. Беру трубку.

– Констебль Свифт.

Я слышу шум машин в трубке, вой сирены «скорой помощи».

– Это Зоуи Уолкер. По поводу объявлений в «Лондон газетт», помните?

– Да, помню. К сожалению, мне не удалось выяснить ничего нового, но…

– Зато мне удалось, – перебиваю ее я. – Одну женщину, чья фотография была в таком же объявлении, убили. И, похоже, всем плевать, кто будет следующим.

– Мне не плевать, – помолчав, отвечает Свифт. – Расскажите все, что знаете.

Глава 11

Только в полдень Келли удалось вернуться в участок и узнать номер телефона Ника Рампелло, инспектора уголовной полиции, который значился старшим следователем по делу Тани Бекетт. Вначале ее переключили на горячую линию, созданную для представителей общественности, которые могли представить какую-то информацию об убийстве Бекетт.

– Если вы расскажете мне подробности, я позабочусь о том, чтобы их передали следственной группе, – сказала оператор горячей линии, и по ее скучающему тону Келли поняла, что звонков поступает слишком много.

– Мне бы хотелось поговорить с инспектором Рампелло лично, если это возможно. Я констебль Британской транспортной полиции. Я полагаю, что одно из наших дел может быть связано с его расследованием.

Келли скрестила пальцы. По сути, она не лгала. Зоуи Уолкер сама обратилась к ней, а имя Свифт по-прежнему значилось в отчете по делу Кэтрин Таннинг. Ее имя – ее работа.

– Я соединю вас со следственной группой.

Телефон все звонил и звонил. Келли уже думала сдаться, когда трубку взяла какая-то женщина, запыхавшаяся, будто только что бежала по лестнице.

– Уголовная полиция Северо-Западного Лондона, отдел убийств.

– Я могу поговорить с инспектором Рампелло?

– Секундочку, я проверю, на месте ли он. Что ему передать? – Женщина говорила выразительно и четко, словно диктор Би-би-си.

Интересно, чем же она занимается в группе, подумала Келли. Она мало работала с отделом убийств – хотя такой был и в Британской транспортной полиции, дел у них было куда меньше, чем у Скотленд-Ярда, и Свифт с ними не сотрудничала. Она сообщила женщине свое имя и номер значка и стала ждать, когда ее соединят.

– Рампелло.

«Этот уж точно не говорит, как диктор Би-би-си», – подумала Келли. В речи Ника Рампелло явственно слышался лондонский акцент. Мужчина говорил быстро и резковато. Свифт обнаружила, что запинается, растерявшись от такого напора, и поняла, что в лучшем случае может показаться, будто она ведет себя непрофессионально, в худшем – что она некомпетентна.

– Где вы работаете, как вы сказали? – перебил Рампелло, не дослушав объяснения Келли.

– В Британской транспортной полиции, сэр. Сейчас я прикреплена к Центральной линии. Неделю назад я занималась расследованием кражи в метро и полагаю, что она связана с убийством Тани Бекетт. Я надеялась подойти к вам и поговорить об этом.

– При всем уважении, констебль… – Рампелло произнес эту фразу с вопросительной интонацией, словно уточняя должность Келли.

– Свифт. Келли Свифт.

– При всем уважении, констебль Свифт, мы ведем расследование убийства, а не мелкой кражи. Таня Бекетт даже не приближалась к Центральной линии в ночь убийства, и все указывает на то, что речь идет о единичном случае.

– Я полагаю, эти преступления связаны, сэр, – уверенно заявила Келли. Куда увереннее, чем было на самом деле. Она приготовилась к резкой отповеди Рампелло, но тот – к ее облегчению – не стал пререкаться по поводу ее дерзости.

– У вас есть копия вашего дела?

– Да, я…

– Отправьте ее в следственную группу, и мы разберемся.

Да он, должно быть, шутит.

– Сэр, насколько мне известно, фотография жертвы была напечатана в рубрике объявлений в «Лондон газетт». Это так?

Рампелло помолчал.

– Эту информацию мы не разглашали. Как вы узнали?

– Мне сообщила связавшаяся со мной свидетельница. Также она увидела фотографию жертвы той кражи в другом выпуске «Лондон газетт». И та же свидетельница считает, что и ее фотографию напечатали в той же газете.

На этот раз пауза затянулась.

– Приезжайте.

Отделение уголовной полиции Северо-Западного Лондона находилось на Балфор-стрит, между консалтинговым кадровым агентством и новым жилым домом с гигантской вывеской «Продается» на уровне четвертого этажа. Келли нажала на кнопку звонка под табличкой «Отдел убийств» и повернулась к камере, чуть подняв подбородок. Она надеялась, что волнение ее не выдаст. Инспектор Рампелло сказал, что встретится с ней в шесть, поэтому она едва успела заехать домой и переодеться. Как там говорят? Идешь на собеседование – оденься подобающе, если хочешь получить работу. Келли хотела, чтобы инспектор Рампелло увидел в ней серьезного полицейского, способного предоставить важную информацию по делу об убийстве, а не дурочку патрульную в униформе. Она опять нажала на кнопку звонка – и тут же пожалела об этом.

– Да? – В голосе охранника слышались недовольные нотки, его явно не стоило торопить.

– Констебль Келли Свифт, Британская транспортная полиция. Я пришла на встречу с инспектором Рампелло.

Послышался громкий щелчок, и Келли толкнула тяжелую дверь, напоследок улыбнувшись в камеру – на случай, если охранник все еще наблюдал за ней. Лифт находился прямо по коридору, но она пошла по лестнице, не зная, на каком этаже находится отдел убийств. На двустворчатой двери на втором этаже не было никакой таблички, и Келли помедлила, не зная, постучать или просто зайти.

– Ищете следственную группу отдела убийств?

Келли узнала дикторские нотки в голосе женщины – именно с ней она говорила сегодня по телефону.

– Люсинда. – Блондинка с собранными в хвост длинными волосами протянула Свифт руку. На женщине были узкие брюки и туфли-лодочки. – Я аналитик. А вы Келли, верно?

Свифт благодарно кивнула:

– Я пришла к старшему следователю.

Люсинда открыла дверь:

– Совещание проходит во-он там. Пойдемте, я покажу.

– Совещание? – Келли последовала за ней в просторное помещение с десятком столов. В стороне от общего зала виднелась отдельная комната.

– Это кабинет главного инспектора, – заметив ее взгляд, объяснила Люсинда. – Правда, он им не пользуется. Ему полгода до пенсии, а выходных накопилось столько, что он почти не появляется на работе. Правда, он хороший человек, наш Землекоп. Землю рыть будет, а преступника достанет. Когда он здесь, конечно.

Келли навострила уши, услышав знакомое прозвище.

– Его, случайно, не Алан Дигби зовут?

– Именно! – удивилась Люсинда. – Откуда вы знаете?

– Я в его отделе работала в Транспортной. Потом он перешел в Скотленд-Ярд, и я слышала, его повысили. Хороший был начальник.

Люсинда пошла через общий зал, и Келли с любопытством оглянулась. Хотя в помещении было пусто, все равно чувствовалось, что люди здесь напряженно работают, – это ощущение было знакомо Свифт по тем временам, когда она сама занималась расследованием серьезных преступлений. На каждом столе стояли два монитора, в комнате звенели по крайней мере три телефона, и звук перемещался от стола к столу, когда звонок автоматически переключался. Тут даже телефоны звонили как-то особенно настойчиво, будто вот-вот должна была поступить ключевая информация по делу, над которым на этой неделе работала следственная группа. Именно поэтому Келли и выбрала свою профессию – и теперь ощутила привычный прилив сил.

– Их переключат на горячую линию, – сказала Люсинда, заметив, как Свифт смотрит на мигающую кнопку на ближайшем звенящем телефоне. – И потом кто-то перезвонит.

– А где все?

– На совещании. Инспектору нравится, когда все присутствуют. Он называет это «феномен НАСА».

Келли удивленно приподняла брови, и Люсинда улыбнулась:

– Ну, знаете, как в той байке, когда приезжает как-то президент Кеннеди в НАСА, видит уборщика и спрашивает, мол, чем тот занимается. А уборщик ему и говорит: «Помогаю отправить человека на Луну, господин президент». Ник считает, что когда весь отдел убийств, включая уборщиков, приходит на совещание по делу, то мы ничего не упускаем.

– Какой интересный подход. С Рампелло хорошо работать?

Они с Люсиндой направились к открытой двери в конце зала.

– Он хороший следователь.

Келли показалось, что аналитик неспроста использовала именно эти слова, но времени расспрашивать ее уже не осталось. Они дошли до зала заседаний, и Люсинда провела Келли в зал.

– Босс, Келли Свифт пришла, из Транспортной.

– Заходите, мы как раз начинаем.

Келли почувствовала, как у нее урчит в животе, – то ли от голода, то ли от волнения. Она встала у стены рядом с Люсиндой и незаметно осмотрелась. Инспектор Рампелло ничего не сказал о совещании, и она рассчитывала поговорить с ним в кабинете – может быть, в присутствии кого-то из следственной группы.

– Добро пожаловать. Это совещание по операции «Корнуолл». Я знаю, что у вас был долгий день, и многие на сегодня еще не закончили работу, поэтому постараюсь говорить кратко.

Тон у инспектора был такой же, как и по телефону. В просторной комнате приходилось внимательно прислушиваться – Рампелло говорил довольно тихо. Келли удивилась, почему он не повышает голос, но затем посмотрела на остальных участников совещания, сосредоточенно следивших за ходом мысли начальника, и поняла, что это намеренная – и весьма умная – стратегия.

– Для тех, кто только начал работу над делом: тело Тани Бекетт было обнаружено недалеко от станции «Крэнли-Гарденс», в районе Масвелл-Хилл, четыре дня назад. В одиннадцать вечера шестнадцатого ноября в полицию позвонил Джеффри Скиннер – он пошел в парк выгуливать пса и увидел убитую.

Келли задумалась, сколько же инспектору Рампелло лет. Выглядел он не старше тридцати пяти – слишком молод, чтобы быть инспектором.

Широкоплечий, коренастый, смуглый – но если цвет кожи выдавал в нем итальянца, то акцент свидетельствовал о другом. На подбородке и щеках – тень щетины. На предплечье сквозь тонкую ткань рукава едва угадывалась темная татуировка.

Говоря, инспектор расхаживал из одного конца комнаты в другой, помахивая записями, куда ему не приходилось заглядывать.

– Таня была учительницей в начальной школе имени Св. Христофора в Холловее. Должна была вернуться домой в половине пятого. В десять вечера, когда она так и не пришла, ее жених Дэвид Паркер сообщил об исчезновении. Дежурный заполнил заявление о пропаже человека и установил для ее дела низкий уровень приоритета, сочтя, что риска нет.

Келли уловила нотки осуждения в его голосе и понадеялась, что полицейские, принявшие заявление, не обвиняли себя в случившемся с Таней. Судя по тому, что Свифт знала, едва ли убийство Бекетт можно было предотвратить.

– Тело Тани обнаружили в кустах в парке, на участке, который, по слухам, используется для случайных половых связей. Криминалисты обнаружили на месте преступления большое количество использованных презервативов, но, судя по состоянию, они пролежали там несколько недель. Таня была полностью одета – за исключением кроссовок, которые не были обнаружены в парке и до сих пор не найдены. Преступник душил ее ручкой сумки, и вскрытие подтвердило, что причиной смерти стала асфиксия. – Инспектор обвел взглядом комнату и кивнул пожилому мужчине, откинувшемуся на спинку стула и заложившему руки за голову. – Боб, можешь рассказать о женихе?

Боб опустил руки и выпрямился.

– Таня Бекетт была помолвлена с двадцатисемилетним Дэвидом Паркером, шиномонтажником. Конечно, именно его мы проверили в первую очередь. У мистера Паркера железное алиби: весь вечер он провел в пабе «У Мейсона» неподалеку от своего дома. Алиби подтверждается записями камер наблюдения в пабе и свидетельскими показаниями десятка завсегдатаев.

– У него девушка пропала, а он идет в паб? – уточнил кто-то из следственной группы.

– Паркер утверждает, что не волновался, поскольку полагал, что Таня пошла к подруге и забыла его предупредить. Только вечером он забил тревогу и обратился в полицию.

– На данный момент мы восстанавливаем маршрут движения жертвы с работы домой, – продолжил инспектор Рампелло. – Транспортная на удивление эффективно помогла нам с записями камер наблюдения, и мы знаем, что она ехала по Северной линии до станции «Хайгейт». – Он посмотрел на Келли, и та залилась краской. Она думала, что инспектор вообще забыл о ней. – После выхода из метро мы ее потеряли, следующий фрагмент записи – уже с остановки автобуса. К сожалению, водитель не смог уверенно сказать, сошла ли Таня на остановке «Крэнли-Гарденс» и была ли она одна. Мы ищем других пассажиров того автобуса. – Ник опять посмотрел на Свифт. – Во вторник, семнадцатого ноября, нам поступил звонок от миссис Зоуи Уолкер, сообщившей о сходстве Тани Бекетт и женщины на снимке, опубликованном в рубрике объявлений в «Лондон газетт». – Он поднял со стола лист формата А3, лежавший чистой стороной вверх, и Келли увидела знакомое объявление. Из-за увеличения картинка была размытой. – Данное объявление вышло среди ряда других, рекламирующих… – инспектор выразительно помолчал, – «личные услуги». – Подождав, пока смех утихнет, Рампелло продолжил: – Такие, как секс по телефону и эскорт-услуги. По всей видимости, в этом объявлении предлагаются сходные услуги, хотя никаких подробностей не приведено. Указанный телефонный номер не работает, интернет-страница, похоже, пуста. – Он магнитиками прикрепил лист на доску за спиной. – Сейчас следователи проверяют прошлое Тани Бекетт: не работала ли она в секс-индустрии. Но ее родители и жених настаивают, что это невозможно. Также мы анализируем данные с ее компьютера: не была ли она зарегистрирована на сайтах знакомств и не знакомилась ли с мужчинами онлайн. Пока что никакого подтверждения этому нет. Сегодня поступили новые данные. – Он посмотрел на Келли. – Расскажете?

Келли кивнула, надеясь, что выглядит уверенно, хотя на самом деле очень волновалась.

– Здравствуйте. Спасибо, что разрешили присутствовать на вашем совещании. Меня зовут Келли Свифт, я сотрудник Британской транспортной полиции, отделение патрулирования Центральной линии метро. – Слишком поздно Свифт вспомнила, что Ник Рампелло, должно быть, считал ее следователем спецподразделения по борьбе с кражами. Заметив удивление на его лице, она отвернулась и уставилась на доску в противоположном конце комнаты. – Сегодня утром я говорила с Зоуи Уолкер, свидетельницей, о которой только что упомянул инспектор Рампелло. Впервые она связалась со мной в понедельник, поскольку увидела одно такое объявление и узнала на снимке женщину, дело которой сейчас расследует Транспортная.

– Еще одно убийство? – спросил худощавый седой мужчина, сидевший у окна.

Келли покачала головой:

– Нет, она стала жертвой кражи. Кэтрин Таннинг заснула в вагоне на Центральной линии, и у нее из сумки вытащили ключи от дома.

– Только ключи?

– В тот момент мы полагали, что преступник собирался украсть что-то другое – мобильный или бумажник. Жертве пришлось вызвать слесаря, чтобы вскрыть дверь в дом, поэтому замок парадного входа она сменила. Ее адрес не был указан на ключах, и не было причин подозревать, что преступник знает, где она живет. – Свифт помолчала, чувствуя, как гулко бьется сердце. Даже инспектор Рампелло не знал, что она расскажет сейчас. – В понедельник я говорила с Кэтрин Таннинг. Она уверена, что кто-то посторонний побывал у нее дома.

Атмосфера в комнате едва уловимо изменилась.

– Ограбление? – спросил седой.

– Из дома не пропало ничего ценного, но Кэтрин убеждена, что кто-то воспользовался ее ключами, проник в дом и рылся в ее грязном белье. Она сменила замки, а я отправила запрос нашим криминалистам – возможно, удастся получить какую-то информацию. Зоуи Уолкер также полагает, что ее фотография была напечатана в точно таком же объявлении ровно неделю назад.

– Зоуи Уолкер стала жертвой какого-то преступления? – спросила Люсинда.

– Пока нет.

– Спасибо. – Инспектор никак не показал, заинтересовал ли его доклад Келли.

Он продолжил совещание, вновь сосредоточив внимание зала на себе. Свифт почувствовала себя глупо.

– Завтра мы встретимся в восемь утра, но пока что давайте выслушаем ваши предложения. Кто-то хочет что-то добавить?

Он начал опрос по часовой стрелке, собирая новую информацию и отвечая на вопросы. Как и говорила Люсинда, никто не ушел, не высказавшись. Когда каждый что-то сказал, инспектор кивнул и собрал бумаги со стола. Совещание закончилось.

– Надеюсь, у вас нет планов на сегодня, Люсинда, – улыбнулся он, проходя мимо аналитика.

Рассмеявшись, она заговорщически посмотрела на Келли.

– Хорошо, что я замужем за этой работой, верно? – Она последовала за инспектором.

Не зная, что теперь делать, Свифт поплелась за Люсиндой. Она ожидала, что у инспектора будет свой кабинет, но его стол стоял в общем зале отдела убийств. Только кабинет главного инспектора находился в стороне: дверь закрыта, свет за опущенными жалюзи не горит.

Ник жестом предложил Келли присесть.

– Поищите связь между этими двумя делами, – сказал он Люсинде, делавшей записи в блокноте. – Знали ли жертвы друг друга? Работали ли в службе секса по телефону? Занимались ли эскорт-услугами? Чем зарабатывает на жизнь Уолкер? Проверьте, где работает Таннинг, – может быть, она учительница, как Бекетт? Или их дети ходят в одну школу?

Келли молча слушала, зная, что, хотя у нее есть ответы на часть этих вопросов, не стоит перебивать инспектора. Можно будет потом поговорить с Люсиндой и сообщить ей все необходимое.

– Посмотрите, не пользовались ли они сайтами знакомств. Мне звонил сожитель Зоуи Уолкер. Возможно, он узнал о том, что она зарегистрирована на сайте знакомств, и теперь она утверждает, что не имеет к этому никакого отношения.

– Сэр, она не пользовалась сайтом знакомств, – не сдержалась Келли. – Зоуи Уолкер была очень взволнована, когда позвонила мне.

– Что неудивительно, если ее сожитель склонен к насилию и при этом узнал о ее возможных изменах, – возразил Ник и опять повернул голову к Люсинде. – Пусть Боб возьмет оригинал дела из Транспортной и все просмотрит. Нужно убедиться, что все было сделано как положено. Если это не так – переделайте.

Свифт нахмурилась. Вполне ожидаемо, что сотрудник Скотленд-Ярда неуважительно относится к своим коллегам из других структур полиции, но приличия ради Рампелло мог бы высказать все это, когда она уйдет.

– Мы сразу же обработали записи камер наблюдения. – Келли намеренно смотрела на Люсинду, а не на инспектора. – Я могу завтра прислать вам копии, а также фотокадры преступника. Учитывая изначальное преступление, я не сочла необходимым запрашивать анализ ДНК, но полагаю, что для вас эти расходы не составят проблем. Сумка хранится в Транспортной в качестве вещественного доказательства, она была изъята согласно протоколу, и я могу договориться о передаче ее вашей группе. У Кэтрин Таннинг нет детей, она не учительница и никогда не работала в секс-индустрии. Как и Зоуи Уолкер, чья фотография также была напечатана в «Лондон газетт», и по понятным причинам миссис Уолкер волнуется за свою безопасность. – Только выпалив все это, Свифт позволила себе перевести дыхание.

– Вы закончили? – Не дожидаясь ответа, Ник повернулся к Люсинде: – Вернитесь ко мне через час и доложите о результатах.

Кивнув, Люсинда встала и улыбнулась Келли:

– Приятно было познакомиться.

Дождавшись, пока аналитик вернется за свой стол, Рампелло скрестил руки на груди и уставился на Келли:

– Вы часто подвергаете сомнению распоряжения сотрудников, которые выше вас по званию?

– Нет, сэр.

«А вы часто подвергаете сомнению компетентность других полицейских?» – хотела спросить Свифт, но сдержалась.

Инспектор, похоже, был настроен продолжать выговор, но тут вспомнил, что Келли не его подчиненная, и осекся.

– Спасибо, что поставили нас в известность о связи этих двух дел. – Он встал. – Я свяжусь с начальником спецподразделения и договорюсь о передаче сумки. Возможно, заберу это дело в наш отдел, хотя технически пока что речь не идет о серии преступлений.

– Сэр… – Келли набралась решимости. Она знала ответ, даже не задавая вопроса, но не могла уйти, не попытавшись.

– Да? – нетерпеливо откликнулся Рампелло, уже явно думая о чем-то другом.

– Мне бы хотелось продолжать расследование дела Кэтрин Таннинг.

– Простите, но это лишено смысла. – Заметив разочарование на лице Свифт, инспектор вздохнул. – Слушайте, вы установили связь между двумя преступлениями. Вы правильно поступили, связавшись со мной, и я благодарен вам за участие в совещании. Вы ведь пришли сюда в свободное от службы время, верно?

Келли кивнула.

– Но это дело должны передать нам. Когда речь идет о серии преступлений, расследованием всегда занимается подразделение, работающее над главным преступлением в серии. В данном случае это убийство Тани Бекетт – а значит, серия переходит в юрисдикцию Скотленд-Ярда, а не Британской транспортной полиции. Как я уже говорил, я не готов на данный момент однозначно утверждать, что речь идет о серии, но если так, то вашей жертве кражи едва удалось избежать убийства. Это работа для уголовной полиции, а не вашего спецподразделения по борьбе с ворами-карманниками.

С таким аргументом трудно было спорить.

– Может быть, вы позволите мне работать с вами? – Слова сами слетели у Келли с языка, она даже не успела их обдумать. – Ну, я имею в виду, чтобы меня временно прикомандировали к вашей следственной группе. Я занималась делом Кэтрин Таннинг с самого начала и могу помочь с вашим делом об убийстве в том, что касается подземки. Я знаю метро как свои пять пальцев, а вам нужно отсмотреть часы записей камер наблюдения, верно?

Ник Рампелло оставался вежлив, но до определенной степени.

– У нас достаточно ресурсов. – Он улыбнулся, чтобы смягчить свои слова. – Кроме того, у меня складывается впечатление, что работать с вами довольно утомительно.

– У меня есть опыт, сэр. Я четыре года проработала в спецподразделении Британской транспортной полиции по расследованию сексуальных преступлений. Я хороший следователь.

– Так вы работали следователем?

Келли кивнула.

– А почему вернулись к патрулированию?

На мгновение Свифт задумалась, не солгать ли. Мол, она хотела получить больше опыта полевой работы. Или готовилась сдавать экзамен на получение звания сержанта. Но что-то подсказывало Келли, что Ник Рампелло видит ее насквозь.

– Сложная была ситуация.

Ник смерил ее взглядом, и Келли затаила дыхание: вдруг передумает? Но он отвернулся и открыл записную книжку, показывая, что ей пора идти.

– Боюсь, я не люблю сложные ситуации.