Текст книги "Штирлиц без грима"

В истории с «Фау-2» есть и еще один малоизвестный момент. Высока вероятность того, что данные о месторасположение ракетного полигона Москва узнала от Лондона после того, как Штирлиц получил приказ Центра выехать в этот район.

Выше мы уже рассказали о том, что львиную долю работы по поиску этого объекта поляки проделали самостоятельно. Возможно, что о промежуточных результатах поиска они не информировали британские спецслужбы. Поэтому Лондон, а ему в первую очередь угрожала атака «Фау-2», обратился за помощью к Москве.

Вот текст письма, которое написал Уинстон Черчилль Иосифу Сталину.

«Личное и строго секретное послание от г-на Черчилля маршалу Сталину

1. Имеются достоверные сведения о том, что в течение значительного времени немцы проводили испытания летающих ракет с экспериментальной станции в Дебице в Польше. Согласно нашей информации этот снаряд имеет заряд взрывчатого вещества весом около двенадцати тысяч фунтов, и действенность наших контрмер в значительной степени зависит от того, как много мы сможем узнать об этом оружии, прежде чем оно будет пущено в действие против нас. Дебице лежит на пути Ваших победоносно наступающих войск, и вполне возможно, что Вы овладеете этим пунктом в ближайшие несколько недель.

2. Хотя немцы почти наверняка разрушат или вывезут столько оборудования, находящегося в Дебице, сколько смогут, вероятно, можно будет получить много информации, когда этот район будет находиться в руках русских.

В частности, мы надеемся узнать, как запускается ракета, потому, что это позволит нам установить пункты запуска ракет.

3. Поэтому я был бы благодарен, Маршал Сталин, если бы Вы смогли дать надлежащие указания о сохранении той аппаратуры и устройств в Дебице, которые Ваши войска смогут захватить после овладение этим районом, и если бы затем Вы предоставили нам возможность для изучения этой экспериментально» станции нашими специалистами.

13 июля 1944 года».

Иосиф Сталин оперативно среагировал на просьбу коллеги. В письме, датированном 15 июля 1944 года, он сообщил английскому премьеру:

«Мы хотели бы выполнить Вашу просьбу, изложенную в послании от 13 июля, относительно экспериментальной станции в Дебице, если эта станция попадет в наши руки. Просьба уточнить, о каком именно Дебице идет речь, так как в Польше, говорят, есть несколько пунктов под этим названием».

Однозначно утверждать, что в Москве не знали местонахождение полигона мы бы не стали. Демонстрируемое в послание незнание могло быть вызвано нежеланием демонстрировать уровень осведомленности в сфере немецкой программы по созданию «Фау-2».

В очередном послании от 19 июля 1944 года Уинстон Черчилль дал подробные разъяснения:

«Личное и строго секретное послание от г-на Черчилля маршалу Сталину

1. К Вашей телеграмме от 15 июля относительно экспериментальной станции в Дебице. Ниже приводятся официальные британские сведения о месторасположении указанной станции.

2. Район, которой нас интересует и где производятся эксперименты с запуском больших ракет, находится северо-восточнее Дебице, или Дебица, которая расположена на железнодорожной магистрали между Краковом и Львовом, 50° 05» северной широты, 21° 25» восточной долготы. Площадь района испытаний равна приблизительно десяти милям на три с половиной мили и находится между следующими пунктами:

A. 50° 07¹ сев. 21° 2Т вост.

B. 50°12» сев. 21° 36¹ вост.

C. 50°1Г сев. 21° 39¹ вост.

D. 50° 04» сев. 21° 32» вост.

3. Возможно, что они имеют тысячу ракет такого типа, каждая весом около пяти тонн. Будь это правильно, это стало бы серьезным моментом для Лондона. В настоящее время у нас около тридцати тысяч убитых и раненых, но все население проявляет замечательную выдержку. Парламент потребует, чтобы я убедил его в том, что делается все возможное. Поэтому было бы помощью с Вашей стороны, если бы Вы смогли захватить какие-либо данные, которые можно будет получить, и сообщили бы нам с тем, чтобы кто-нибудь из наших людей мог приехать и ознакомиться с ними. Мы многое получили от ракеты, которая упала в Швеции и не взорвалась, но следы экспериментов в Польше дадут неоценимые дополнительные данные. У ракеты, упавшей в Швеции, имеется одна специфическая часть радиомеханизма, которую мы особенно хотели бы найти, хотя эта часть и выглядит совершенно незначительной деталью. Если Вы свяжете Ваших офицеров с генералами Бэрроузом и Дином и прикажете Вашим офицерам им помочь, то Вам не нужно будет больше беспокоиться по этому вопросу…».

Иосиф Сталин 22 июля 1944 года ответил:

«В связи с Вашим последним посланием необходимые указания относительно экспериментальной станции в Дебице мною даны. Представитель генерального Штаба генерал Славин установит необходимую связь по этому делу с генералами Бэрроузом и Дином. Мне понятно, что Британское Правительство проявляет к этому вопросу серьезный интерес. Поэтому я обещаю Вам, что возьму это дело под свой личный контроль, чтобы было сделано все, что будет возможно, согласно вашему пожеланию…».

И действительно, после того, как Красная Армия освободила указанный выше район, там смогли побывать британские специалисты. Правда, только после того, как все сохранившиеся на полигоне трофеи (камеру сгорания, куски топливных баков, детали корпуса ракеты и т.п.) собрали инженеры из НИИ-1, который занимался вопросами ракетной техники. Хотя и англичанам много чего досталась. У них была подробная карта с обозначением всех точек падения ракет и их старта. В частности, британцы смогли найти аппаратуру радиоуправления и увезти ее в Лондон, не показав советским коллегам. Отношение между двумя странами начали ухудшаться104104
  Орлов А. С. «Чудо-оружие»: обманутые надежды фюрера. – Смоленск. 1999., – С. 334—338.


[Закрыть].

Первый «Фау-2» был выпущен по Британии 8 августа 1944 года. Несмотря на все старания разработчиков, эффективность боевого применения этого вида оружия оказалась крайне низкой: ракеты имели малую точность попадания (в круг диаметром 10 км попадало только 50% ракет) и низкую надёжность (из 4,3 тыс. запущенных ракет более 2 тыс. взорвались на земле или в воздухе при пуске, либо вышли из строя в полёте).

Дальнейшая судьба добытого поляками экземпляра «Фву-2» известна. Ее внимательно изучили британские специалисты. Их интересовали ее уязвимые места. Сами немцы понимали техническое несовершенство «Фау-2» и до апреля 1945 года продолжали работы по усовершенствованию этой модели. Один такой экземпляр случайно обнаружили бойцы одной из наступающих советских воинских частей. Находку срочно вывезли в СССР.

Даже после того, как угроза обстрела ракетами Британии исчезла, Москва, Лондон и Вашингтон продолжали активный поиск всего, что связано с немецкой ракетной программой. Официально признано, что самые богатые трофеи получили американцы. В мае 1945 года они начали операцию «Overcast» по розыску и вербовке германских ракетчиков. Еще до того, как советские войска вступили на территорию Пенемюнде, оттуда ушли, добровольно сдались американцам, а затем перебрались в США 492 специалиста. Среди них были Вернер фон Браун – крупнейший в ту пору в мире конструктор жидкостных ракет, генерал Вальтер Дорнбергер – опытный организатор исследовательских и экспериментальных работ в области ракетостроения, Артур Рудольф – будущий конструктор американской лунной ракеты «Сатурн-5» и другие. США вывезли всю техническую документацию, более 100 готовых к отправке на фронт ракет «Фау-2», боевые стартовые позиции вместе с военным персоналом, хорошо подготовленным к эксплуатации ракетного оружия. На полигон Уайт-Сэндз прибыло из-за океана 115 приборных и 127 топливных отсеков, 180 кислородных баков, 200 турбонасосных агрегатов и 215 двигателей.

Понятно, что такие действия не могли остаться без внимания Москвы. В начале июня 1945 года нарком авиационной промышленности Алексей Шахурин доложил члену Государственного комитета обороны СССР Георгию Маленкову о первых результатах обследования германского научно-исследовательского института ракетного вооружения, произведенных заместителем начальника НИИ-1 профессором Генрихом Абрамовичем. С этого доклада началось планомерное освоение опыта создания немецких ракет. Над восстановлением документации и образцов ракетной техники в 1945—1946 годах трудились коллективы нескольких советско-германских институтов и заводов105105
  Сухина Г., Ивкин В. Задача особой государственной важности. // Независимое военное обозрение. 2002 год, 12 апреля.


[Закрыть]. Можно утверждать, что до середины 1945 года СССР не располагало экземпляром «Фау-2».

Четвертая серия. Кто же спас Краков?

Адольф Гитлер принимает в своем

кабинете Бенито Муссолини.

Вдруг дверь распахивается, входит Штирлиц, ни на кого не обращая внимания, подходит к сейфу, открывает его своим ключом и начинает рыться в нем,

выбрасывая ненужные документы на пол.

– Кто это? – удивленно спрашивает Дуче.

– Русский разведчик Исаев, – безразличным тоном отвечает Фюрер, – У нас Штирлицем числится.

Так почему же ты его не арестуешь?

– А, все равно отвертится.

Об операции по спасению Кракова написаны десятки статей и книг, сняты кинофильмы, но до сих пор многие детали этой акции остаются малоизвестными. По утверждению полковника КГБ Сергея Александровича Голова одним из прототипов главного героя фильма «Майор Вихрь» стал Алексей Ботян. Так как этот человек спас от разрушения один из красивейших городов Европы – Краков106106
  Истомин А. Сергей Голов: «Где начинается стрельба, там кончается разведка». // http://www.warweb.ru/golov.html


[Закрыть].

Начнем с того, что в этой миссии участвовала не одна, а две разведгруппы. Первая – чекистов, во главе с Алексеем Ботяном («Алешей»), вторая – группа армейской разведки «Голос», которой командовал капитан Евгений Березняк («капитан Михайлов»). Согласно официальной версии – ему и его подчиненным удалось добыть планы минирования города107107
  Сторчак Ю. Так держать, «майор Вихрь»! // Киевский телеграф. 2004, 27 февраля – 4 марта.


[Закрыть] а потом разрушить кабель… Мы не будем пересказывать финальную сцену фильма.

При этом, как и группа «Алеши», «Голос» занимался совершенно другими делами. Обе группы только волей случая отказались в центре событий. Например, руководитель фронтовой разведки (после войны он ушел в отставку в звание генерал-майора) Илья Васильевич Виноградов признался спустя много лет, что «в задачу группы („Голос“ – прим. авт.) не входило спасение Кракова, а только сбор информации о противнике, – в общем-то, задача, типичная для армейской разведки, так сказать, „среднего радиуса действия“»108108
  Сергиенко А. Майор Вихрь: правда и вымысел // Советская Россия, 2004, 2 сентября, №114.


[Закрыть]. Да и партизаны Алексея Ботяна специализировались на организации диверсий на коммуникациях противника и оказание помощи наступающим частям Красной Армии.

О том, что армейских разведчиков не предполагалось использовать для проведения в городе активных действий, свидетельствует состав группы. Резидент и радистка, был и третий человек, но он сдался немцам. О том, как планировалось использовать группу, можно увидеть на примере их коллег, которых осенью 1942 года десантировали в окрестностях оккупированными немцами Минска. Капитану Красной Армии Федоту Калинину («Сене») было приказано создать в городе резидентуру и организовать сбор разведывательных сведений. При этом от него не требовалось создавать партизанский отряд (задача, которую приходилось решать почти всем чекистским группам).

В своей работе он мог рассчитывать на свои старые связи – перед войной он учился в столице Белоруссии и прекрасно знал город, ну и тех, кого сумеет «завербовать». С партизанами, бригады которых окружали город, он установил контакт случайно. После того, как с двумя радистками обосновался в Минске, отправился в лес за спрятанной рацией, ну и наткнулся на «народных мстителей». Сначала те хотели его расстрелять, а потом отвели к своему командиру. Вот так и установил связь военный разведчик с отрядами чекистов. В дальнейшем эти люди не раз выручали его109109
  Калинин Ф. Центр вызывает Минск. – Минск, 1973., – С. 11—12, 89.


[Закрыть].

С разведгруппой «Голос» была аналогичная ситуация. Используя связи третьего члена, она должна была собирать разведывательную информацию и передавать ее в штаб наступающей Красной Армии. Центр был категорически против, что бы она занималась еще и организацией диверсий.

29 апреля 2005 года Верховный Главнокомандующий Вооруженных Сил Украины Виктор Ющенко своим Указом присвоил группе ветеранов Великой Отечественной войны воинские звания:

«… Воинское звание генерал-майор присвоено Герою Украины, полковнику в отставке Евгению Березняку»110110
  Президент Украины присвоил группе ветеранов Великой Отечественной войны воинские звания. // http://www.liga.ua/news/145411.html.


[Закрыть].

А вот описание его достижений в тылу врага:

«Разведгруппа „Голос“ действовала в тылу врага 156 дней, начиная с августа 1944 года. За это время ею было передано свыше 150 радиограмм. Группе удалось детально разведать Краковский укрепрайон и все укрепления, сооруженные фашистами на Висле на юг от Кракова. Группа получила план минирования города, полностью „расшифровала“ действия гарнизона вражеских войск в Кракове. За четыре с половиной месяца разведчики собрали и передали данные о дислокации фашистских дивизий, армий и корпусов, воздушных эскадр, о перевозках по железной дороге и шоссе войск и техники. Важнейшей операцией группы стало раскрытие состава вооружения, а также дислокации штаба 17-й гитлеровской армии и всех ее дивизий. В боевых операциях, проведенных группой „Голос“, было уничтожено свыше 100 и взято в плен 17 гитлеровских солдат и офицеров, пущено под откос несколько воинских эшелонов, подорвано 4 моста».

Разведчики даже проникли во вражеский учебный центр, готовивший диверсантов для заброски в наш тыл, благодаря чему каждого лазутчика сразу же брали советские контрразведчики. Самой главной операцией группы «майора Вихря» стало раскрытие плана минирования Кракова.

Этот план невозможно было добыть даже через Абвер. Поэтому разведчикам пришлось средь бела дня на глазах немецкого гарнизона захватить за три недели до освобождения города немецкого инженер-майора Краковского укрепрайона Курта Пеккеля, имевшего отношение к минированию. Две недели он жил в землянке своих похитителей и рисовал схемы и планы. Немцы намеревались пропустить советские войска в Краков и взорвать его вместе с ними. Поэтому «Голос» спас не только этот город, но и жизни тысяч советских солдат. Пользуясь полученной от своих разведчиков информацией, передовые части советских войск ворвались в форт, в котором были центр управления и «рубильник», с помощью которого город должен был взлететь на воздух.

Отметим сразу, что все это они совершили не они, а местные подпольщики. Так, 12 января 1945 года группа «Голоса», насчитывающая 32 человека, располагалась на базе польского батальона Армии Крайовой, состоящего примерно из 250—270бойцов111111
  Сторчак Ю. Так держать, «майор Вихрь»! // Киевский телеграф, 2004, 27 февраля – 4 марта.


[Закрыть].

Сейчас официально признано, что основными источниками информации по планам минирования Кракова был уже упоминавшийся выше Курт Пеккель и руководитель «Абвергруппы 315» Курт Гартман.

А теперь поговорим о деятельности второй разведывательно-диверсионной группы. Ее успехи тоже впечатляют.

Во-первых, объем собранной в Кракове с помощью местных подпольщиков информации был столь велик, что радист передавал ее в течение двух суток. Хотя, справедливости ради можно предположить, что такой продолжительный сеанс связи был связан не только с объемом радиограмм, но и помехами, затрудняющими работу. Ведь в том районе работало множество армейских радиостанций.

Во-вторых, гарнизон Вермахта, прикрывавший Краков с юго-востока, располагался в нескольких десятках километров в городе Новы-Сонч. Его командование намеревалось заминировать город и при отступлении взорвать. Велась подготовка к взрыву Куровского моста, перекинутого через реку Дунаец в семи километрах от города вниз по течению, а также Рожнавской плотины, запрудившей Дунаец еще на десять километров дальше к северу. Немцы уже завезли несколько вагонов взрывчатки в подвалы Ягеллонского замка, расположенного на северной окраине города. Старинную резиденцию польских королей, польскую святыню, нацисты превратили в огромное вместилище смерти. Здесь они складировали снаряды, а в последнее время буквально завалили замок фаустпатронами, которыми надеялись остановить колонны советской бронетехники. Взрывчатки же хватило бы не только на Новы-Сонч, но, может быть, и на два Кракова.

Тогда решили взорвать сами импровизированные «арсеналы». Во время обсуждения этой операции кто-то из членов разведгруппы высказался против этого, мотивируя это тем, что нельзя разрушать памятники архитектуры мирового значения. На что командир возразил: «А что – немцы взорвут город, а замок пощадят?». После такого аргумента боец согласился с предложенным планом.

В качестве исполнителя выбрали… офицера СС, который служил в местном гарнизоне. О том, как советские диверсанты завербовали этого человека, Алексей Ботян, спустя много лет, рассказал журналисту Сергею Маслову:

«…А решили как-то два сотрудника гестапо расслабиться и отправились на охоту. Но на эту парочку нашлись другие охотники – мои ребята. Приводят их. Разговаривать с нами они не пожелали. Для задушевных бесед не было времени. Время-то военное было. Говорю ребятам: одного в расход.

Только вывели его за дверь – выстрел. Второй тут же обмяк. Пошел на сотрудничество. Через этого гестаповца, у которого были свои люди в Ягеллонском замке, мы и осуществили минирование склада взрывчатки. Жаль, конечно, замок112112
  Маслов С. Судьба особого назначения // Трибуна, 2002. 20 декабря.


[Закрыть]».

Поясним, что советский разведчик Константин Пинч, бывший «на связи» с этим гестаповцем, организовал взрыв склада накануне взятия советскими войсками Кракова. Именно благодаря этому советские танки смогли оперативно ворваться в город.

И снова вернемся к вопросу заданному в начале главы. Мог ли Штирлиц, приехав в Краков в командировку, установить связь с местными подпольщиками или членами одной из двух советских разведгрупп? Если бы он сделал это, то шансов вернуться у него в Берлин в качестве сотрудника РСХА, а не подследственного у него бы, скорее всего, не было. В Кракове очень активно работало гестапо и военная контрразведка. Эти организации создали сеть, насчитывающую несколько тысяч осведомителей. Добавьте к этому эффективную службу радиопеленгации, которая могла за 2—3 суток вычислить любую агентурную радиостанцию, действующую в городе. Поэтому маловероятно, что Центр отправил бы Штирлица на верную гибель. Да и не знали в Москве о планах минирования Кракова.

Пятая серия. Атомная гастроль чекиста

На встрече в Рейкьявике президент США Рональд Рейган и СССР Михаил Горбачев на пару минут остались вдвоем.

– Не могу я больше, Михаил Сергеич, в этой проклятой Америке!

– Потерпи, Максим Максимыч, еще хоть годик!

Если об участие Штирлица в спасении Кракова и добычи образца ракеты «Фау-2» известно достаточно много, то о втором подвиге – срыве реализации атомного проекта Третьего Рейха – почти ничего. Любопытным советским зрителям и читателям пришлось довольствоваться скупым рассказом в самом произведении. Действительно, интриги германских ученых-атомщиков стали одной из причин, но не главной, срыва проекта по изготовлению атомной бомбы. К этому надо добавить активную деятельность британских спецслужб по уничтожению заводов по производству «тяжелой воды» и авиаудары английской авиации по соответствующим объектам на территории самой Германии. Да и сами немецкие физики «к 1945 году преодолели только половину пути», который было необходимо пройти, что бы создать атомную бомбу. Так утверждал участник американского атомного проекта, лауреат Нобелевской премии, выходец из Германии Ханс Бете, который бежал от преследования нацистов в США113113
  Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М. 2002., – С. 170.


[Закрыть].

А вот роль советских спецслужб в том, что Третий Рейх не успел создать «оружие возмездие», как это не прискорбно звучит, минимально. Источники Кремля (о них мы расскажем ниже) лишь информировали о ходе работ, но никак не могли повлиять на их проведение.

История немецкого «уранового проекта» началась в 1938 году, когда мировую научную общественность взбудоражило известие об открытии германских физиков Отто Гана и Фрица Штрассмана. Они установили: ядро урана находится в неустойчивом состоянии и при определенных внешних условиях может делиться на две части, при этом выделяется огромное количество энергии.

Вскоре, 22 апреля 1939 года, французские физики Жолио-Кюри, Халбан и Коварски опубликовали в лондонском журнале «Nature» («Природа») статью под названием «Высвобождение нейтронов в ядерном взрыве урана». Ученые предположили, что в случае появления при делении ядра урана двух и более нейтронов цепная реакция принимает характер взрыва исключительной силы. Тему продолжили массовые популярные издания, предрекавшие скорое создание мощных ядерных электростанций, а главное – ядерных бомб. Последние особо внимательно восприняли в Германии.

В апреле 1939 года в Верховное управление Вермахта (ОКВ) обратились с письмом профессор Гамбургского университета Пауль Гартек и его ассистент Вильгельм Грот. Вот выдержка из него:

«Мы взяли на себя инициативу с целью обратить Ваше внимание на самые последние события в мире ядерной физике; по нашему мнению, они, по всей вероятности, открывают возможности для изготовления взрывчатого вещества, которое по своей разрушительной силе на много порядков величины превзойдет взрывчатые вещества обычных типов».

Далее следовал краткий анализ того, что уже достигнуто в этой сфере. Затем авторы письма отметили, что в самой Германии ядерной физике уделяется ничтожное внимание, она просто игнорируется, а вот в Америке и Англии ученые имеют возможность проводить в этой области широкое исследование. Далее они написали:

«Та страна, которая первой сумеет практически овладеть достижениями ядерной физики, приобретает абсолютное превосходство над другими»114114
  Ирвинг Д. Атомная бомба Адольфа Гитлера. – М., 2004., – С. 40—41.


[Закрыть].

С этого времени в Третьем Рейхе начались практические работы по созданию нового вида оружия массового поражения.

В сентябре того же года начинает действовать так называемый «Урановый ферайн» («Урановое сообщество»). Его основная задача – объединение усилий всех ученых страны занятых в атомной сфере. Научным центром «Проекта U» («Уранового проекта») стал Физический институт Общества кайзера Вильгельма, выполнявшего в ту пору роль Национальной академии наук. Это учреждение возглавил Вернер Гейзенберг. Ему были приданы лучшие силы физиков-ядерщиков Гамбургского, Лейпцигского и Гейдельбергского университетов, а также опытно-конструкторских организаций115115
  Васильев В., Рощупкин В. Охота за тяжелой водой. // Независимое военное обозрение. 2005 год, 28 января


[Закрыть].

К началу Второй мировой войны Германия располагала почти всеми необходимыми ресурсами: опытными командами физиков (достаточно сказать, что оценкам британской разведки немцы на два года опережали англичан в области ядерной физики)116116
  Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М. 2002., – С. 160—161.


[Закрыть]; стабильным и почти неограниченным финансированием; развитой промышленностью, которая могла производить необходимое оборудование; металлическим ураном (его требовалось до 10 тонн) – в 1938 году в результате захвата Чехословакии Германия стала владельцем урановых рудников Яхимовского месторождения и в 1940 году получила 1200 окиси урана при захвате Бельгии.

Оставалась, однако, весьма существенная проблема: где взять около пяти тонн «тяжелой воды», используемой в качестве замедлителя цепной реакции? Ее тоже решили, когда Вермахт в апреле 1940 года оккупировал Норвегию и захватил единственный в мире завод по производству «тяжелой воды». Он действовал в поселке Веморк близ города Рьюкан (в срединной части южной Норвегии, примерно в 180 км к западу от Осло), на базе мощной гидроэлектростанции, принадлежавшей норвежской фирме «Норск-гидро». В основе добычи тяжелой воды лежит разложение пресной воды электрическим током на водород и кислород. Тяжелая вода, представляющая собой окись дейтерия (D2O), не поддается разложению и остается в жидком виде. Она тяжелее обычной воды, не имеет цвета и запаха, безвредна для здоровья. Для получения одного литра тяжелой воды требуется подвергнуть электролизу 6700 литров обычной воды.

Сразу же после оккупации страны этот объект был занят немецким персоналом и охраной, численность которой превышало 500 человек. Начались работы по увеличению производственной мощности завода. В результате всех проделанных мер годовой производство «тяжелой воды» к 1942 году выросло в десять раз – с пятисот килограмм до пяти тонн117117
  Пекалкевич Я. Спецоперации Второй мировой. – М., 2004., – С. 7—8.


[Закрыть].

Немцы запустили свой первый экспериментальный реактор в 1940 году. Для запуска «промышленного» реактора, где можно накапливать новый элемент – плутоний-239 (сейчас его называют оружейным плутонием) и требовалась «тяжелая вода», которую начали поставлять из Норвегии.

В 1942 году были подведены итоги работы по «Урановому проекту». На совещание у Фюрера Вернер Гейзенберг доложил о проделанной работе. В конце своего доклада он произнес самое важное: для создания реактора с непрерывной цепной реакцией, позволяющего нарабатывать уран-239, необходимо 10 тонн металлического урана и 5 тонн «тяжелой воды». В этом случае атомная бомба могла стать реальностью в срок от двух до пяти лет118118
  Васильев В., Рощупкин В. Охота за тяжелой водой. // Независимое военное обозрение., 2005., 28 января.


[Закрыть].

Возможно, что он назвал реальные сроки, но при этом не учел ряд факторов, которые сделали невозможными создание ядерной бомбы в Третьем Рейхе. Основные из них: острый дефицит названных выше компонентов (частично спровоцированный диверсиями и авианалетами противника (Англии) на объекты «уранового проекта»); наличие трех научных команд, которые постоянно конфликтовали между собой и минимальное количество результатов в сфере теоретической и практической деятельности немецких ученых, говоря другими словами, они не могли похвастаться особыми научными достижениями. Последний фактор был частичным следствием первых двух – дефицит «тяжелой воды» и урана привел к отказу от множества экспериментов, а без них невозможно проверить правильность теоретических расчетов.

Начнем с причин возникновения дефицита «тяжелой воды». Британия, совместно с норвежскими подпольщиками провело серию дерзких операций по разрушению завода, где ее производили, а так же уничтожила судно, на котором крупная партия транспортировалась в Третий Рейх. Об этих акциях мы расскажем ниже.

А еще Португалия внезапно прекратила поставки вольфрама, необходимого для производства противотанковых боеприпасов. Вместо него пришлось использовать добавки урана. А без этого снаряды не могли пробить броню советских танков Т-34. К концу 1943 года на заводы Круппа было передано около 1200 тонн урана119119
  Лота В. ГРУ и атомная бомба. – М., 2002., – С. 168—169.


[Закрыть].

Наличие трех научных групп, каждая из которых подчинялась своему ведомству, привела к жесткой конкуренции между ними. Доходило до абсурда. Если одной группе требовался уран или «тяжелая вода» для проведения экспериментов, то получить эти вещества от другой группы в нужном количестве они не могли, те просто не хотели делиться. Так что Штирлицу не нужно было ничего делать. Ученые сами мешали друг другу. А вот насчет доносов (из-за которых физик Рунге попал в тюрьму) – создатели фильма «Семнадцать мгновений весны» немного преувеличили. Да, такие случаи может и были, но они не повлияли на ход научных работ.

Да и сам Рунге, которого в фильме сыграл актер Григорий Лямпе – фигура вымышленная. Среди известных немецких ученых был физик и математик Карл Рунге, но он умер в 1927 году. Основные математические труды этого ученого относятся к численным методам решения дифференциальных уравнений (метод Рунге—Кутты).

Еще одна причина срыва «Уранового проекта» – реальные научные достижения немецких ученых. Вернее их отсутствие. После окончания Второй мировой войны их допросили англичане и узнали множество поразительных вещей. В частности, выяснилось, что находившиеся на службе у Третьего Рейха специалисты, так никогда и не смогли создать «промышленный» ядерный реактор, а к тому же не умели рассчитывать критическую массу бомбы. Плюс ко всему, они лишь неясно подозревали, что плутоний мог быть элементом 94 в периодической системе элементов, факт, известный британцам уже в середине 1941 года. Исходя из сказанного, не вызывает изумления тот факт, что никто из немецких ученых не поверил в августе 1945 года, что взорвавшаяся в Хиросиме бомба была атомной.