Текст книги "Шотландский рыцарь"

Глава 5

У Тора из головы моментально вылетели все мысли. Обуреваемый бессильной яростью, он до боли стиснул свои огромные кулаки. Только ее здесь не хватало! Неужели эта Анна не способна понять, что у него с Манро серьезный разговор? Серьезный мужской разговор? Не слишком ли много она на себя берет? Кто позволил ей без разрешения войти в зал и вмешиваться?

– Анна, как ты здесь оказалась? – удивился отец Тора и посмотрел на девушку с улыбкой.

Тор не мог надивиться на то, как Манро обращается со своей подопечной. Он говорит с ней так, словно считает равной себе! Нет, не просто равной. Ему нравится с ней общаться! Манро любит эту вертихвостку, как родную дочь, и даже не пытается это скрывать!

Не в силах больше вынести этого зрелища, Тор отвернулся и уставился в очаг. И куда его занесло?! Этот шотландский замок и отец со своей семейкой… у Тора возникло ощущение, будто он попал в венецианскую лавку, где при каждом неловком движении звенит и ломается хрупкое стекло.

– Девочки заняты вышиванием. Элен тоже не до меня. К ней пришли жаловаться работницы с кухни. Ну, вы же знаете, это у нее называется еженедельным докладом. – Анна безмятежно улыбнулась. По ее виду никак нельзя было сказать, что царившая в зале напряженная атмосфера хоть как-то смущает ее. – Я хотела спросить у Тора, не придет ли он с братьями к нам на обед? По дороге мне встретились Олаф и Финн, – щебетала Анна, а потом, слегка приподняв тонкую бровь, выразительно посмотрела на Тора. – Между прочим, ваш Финн – сама учтивость. Ваши братья сказали, что будут обедать у нас независимо от того, что решите вы. – Анна замолчала и вопросительно посмотрела на Тора.

Его слегка задели ее слова, сказанные о Финне. Его старший брат всегда был дамским угодником, перед его смазливой физиономией и слащавыми улыбочками не могла устоять ни одна женщина. Так почему же Анна должна вести себя по-другому? И все же ее слова были неприятны Тору. Почему-то ему хотелось, чтобы Анна была совершенно особенной и ни в чем не походила на обычных женщин. Он изо всех сил старался не встречаться с ней взглядом. Будь его воля, он с удовольствием сделал бы вид, что не замечает Анну. Он вообще не любил заниматься серьезными вещами в присутствии женщин, а присутствие этой женщины попросту выбивало его из колеи. Разговор с отцом давался ему слишком тяжело и требовал полной сосредоточенности. Присутствие Анны мешало Тору собраться с мыслями.

– Мне некогда было думать о том, где я сегодня буду есть! – грубо ответил он.

На лице Анны появилась ехидная усмешка.

– Но тогда, сэр, у нас с вами возникает серьезная проблема, потому что мне некогда гадать, сколько человек сядет сегодня за стол. Я заранее должна отдать распоряжения повару, чтобы он мог заняться своими делами, а я – своими. – Она по-хозяйски уперла руки в бока. – Будете вы есть или нет – воля ваша, но окажите мне любезность и скажите – да или нет?

Тор услышал, как за спиной у него ехидно хмыкнул Манро, и чуть не лопнул от злости. Похоже, над ним здесь все подсмеиваются. Эта рыжая болтливая ведьма выводила его из себя. Но стоило Тору взглянуть на Анну, как в глазах темнело от восторга…

– Я… – Тор судорожно сглотнул. Ему стоило огромного труда собраться с мыслями. Кажется, его спросили об ужине? Да какая тут может быть еда, если они с отцом решают вопрос о его наследстве? – Нет, – решительно произнес Тор, стараясь не смотреть Анне в глаза.

– Вы объявляете голодовку? – Анна дернула плечом. – Как вам будет угодно, сэр, – добавила она и, повернувшись к своему опекуну, продолжала разговаривать с ним, причем с таким видом, будто Тора здесь просто не существовало. – Элен просила передать вам, сэр, что Джод умудрился сломать руку. Вы бы проведали его на обратном пути. Она дала ему болеутоляющее и отправила домой. А еще она просила передать, что знает, как много вам нужно обсудить со своим сыном, но тем не менее просит не забывать, когда в Данблейне начинается обед, и не опаздывать.

Манро вдруг поднялся с места и сказал:

– Если на то пошло, я отправляюсь в Данблейн прямо сейчас. Мы уже все обсудили. Давай проедемся вместе. Думаю, ты не будешь возражать, если мы сделаем небольшой крюк и заглянем на побережье?

– Все обсудили?! – удивленно воскликнул Тор и обернулся к отцу. – Но мы же еще ничего не обсудили!

– А по-моему, все и так ясно, Тор. – Манро спокойно посмотрел сыну в глаза. – Ты сказал мне, зачем приехал, а я сказал тебе, что ты должен сделать, чтобы получить желаемое. Что еще тут обсуждать?

– Но я ничего не смыслю в сельском хозяйстве! Или в рыбалке! И откуда мне знать, как управлять такой махиной, как ваш замок? – Тор обвел рукой зал. – Ну что, скажите на милость, я должен сделать, чтобы доказать вам свою состоятельность и иметь право считаться вашим сыном?

– Тор, речь идет не о том, признаю я тебя своим сыном или нет. Это вопрос решенный. Проблема в другом: достоин ли ты носить наше родовое имя? – сказал Манро и вместе с Анной вышел за дверь, плотно затворив ее за собой. Ошарашенный его словами Тор остался стоять один посреди огромного зала.

Анна молча ехала рядом с Манро на низкорослом мохноногом горном пони из конюшен Данблейна. Молчание не было тягостным, просто каждый думал о чем-то своем. Вообще общаться с опекуном Анне всегда было приятно. Они прекрасно понимали друг друга. Правда, Анна далеко не сразу оценила своего опекуна по достоинству. Ведь он явился по приказу отца, чтобы после смерти матери забрать ее из семьи и отвезти на край света, за горы Грампиан. Поначалу они вообще едва выносили друг друга. Анне совсем недавно открылась тайна ее происхождения. И в Манро она увидела лишь слепого исполнителя воли ее жестокого отца, готового манипулировать ее жизнью с равнодушием чужого человека.

Но время шло, в Данблейне появились дети, и мало-помалу Анна не только свыклась со своим новым домом, но и прониклась к Манро искренним расположением. Как только она стала попристальнее присматриваться к этому человеку, так он ей сразу же понравился – даже помимо ее воли. Анна научилась уважать своего опекуна. Больше того, она привязалась к нему, как к отцу или дяде… и видела в нем настоящего друга.

В небе раздался пронзительный крик чайки, и Анна, подняв голову, посмотрела вперед. Солнечный свет весело играл на воде, переливавшейся всеми цветами радуги подобно драгоценному камню в грубой оправе из темных каменистых берегов. Они с Манро направили пони вдоль берега по самой кромке воды. С моря дул холодный ветер, но в воздухе уже пахло весной, и этот запах веселил кровь: что может быть красивее весны в этих суровых горах?

– Итак, – произнесла Анна после долгого молчания и посмотрела на Манро, – насколько я могу судить, встреча с сыном прошла не совсем удачно.

– Ну, этого и следовало ожидать.

– И что же ему от вас нужно? – Анна не боялась задавать Манро любые вопросы. Он всегда мог отказаться отвечать на них, если ему это было неприятно.

– А как ты думаешь? – спросил в свою очередь он. Анна отвела взгляд и посмотрела вперед, на скалистые утесы, громоздившиеся над водой.

– Деньги! – с грустным вздохом произнесла она. – Наверное, вас это разочаровало?

– Нет… – Манро смущенно крякнул, перебирая поводья затянутыми в перчатки руками, а потом, немного помолчав, добавил: – Да. Пожалуй, я разочарован.

– Вы надеялись, что он приехал сюда, чтобы стать вам сыном…

– Нет, что ты! – воскликнул Форрест. – Это было бы смешно и глупо! Просто я подумал… – Он снова замялся, пытаясь подобрать нужные слова. – Наверное, в глубине души я все же верил, что он явился сюда ради меня, а не ради моего золота.

При этих словах Анна подумала о своих чувствах к отцу. Уж ей-то точно ничего не было нужно от этого человека, и отчасти она могла понять чувства Тора. Но в отличие от него ни за что не стала бы требовать у Роберта денег. Даже если бы осталась одна-одинешенька, без средств к существованию и крыши над головой. Каким же надо быть алчным, чтобы преодолеть столько трудностей, рискуя свернуть шею на крутых горных склонах, и явиться к ничего не знавшему о тебе отцу за деньгами! Анна понимала, что Манро думает о Торе точно так же. Неудивительно, что Тор ранил его в самое сердце. Наверное, это не очень-то приятно на склоне лет обрести взрослого сына и тут же потерять, разочаровавшись в нем.

Мысль о том, что Тору действительно не нужно от отца ничего, кроме денег, выглядела вполне оправданной и логичной, и все же Анна не хотела верить в это. Она успела заметить в неугомонном норвежце что-то такое – некую сокровенную искру в глубине его холодных синих глаз, – что заставляло ее думать о нем лучше.

– Я бы не торопилась с выводами. – Анна ласково погладила Манро по плечу.

– Да разве это я делаю выводы? – сердито отмахнулся он. – Мальчишка сам сказал мне совершенно откровенно, что приехал сюда за деньгами, что он не собирается здесь жить и возвращается в деревню своей матери. Нисколько не удивлюсь, если окажется, что все эти годы он промышлял грабежом и разбоем.

– Мальчишка? Ничего себе мальчишка! – рассмеялась Анна. – И с чего вы взяли, что он грабитель?

– А кем еще может быть такой неотесанный тип? – Манро сокрушенно покачал головой. – В отличие от тебя, Анна, я слишком хорошо знаком с этой породой людей. У норвежцев это в крови: воровство, насилие и грабеж.

– Но вы же сами рассказывали мне, какие хорошие из них получаются торговцы. И рыбаки. Не вы ли защищали викингов и говорили, что они давно покончили с грабежами и перешли к мирной оседлой жизни? Почему бы ему не быть торговцем?

Манро грустно усмехнулся:

– Да ты посмотри на этого верзилу! Разве он похож на торговца? А его руки! Они приспособлены только для того, чтобы махать боевым топором!

Это правда, Анна успела обратить внимание на руки молодого норвежца, вот только в эти минуты она представляла, что они держат не оружие.

– Возможно, вы правы. Но я все же надеюсь, что вам хватит выдержки не судить слишком поспешно.

Поверьте, жить с клеймом внебрачного ребенка не так-то просто.

Манро посмотрел на Анну и хитро улыбнулся:

– Уж не дрогнула ли моя гордая красавица перед тем, кто оказался ее товарищем по несчастью?

– Уж не выпили ли вы вчера лишку, милорд? – сказала Анна холодным тоном, однако все же первой отвела глаза. – Вы сами не понимаете, о чем говорите! – Девушка пришпорила свою лошадку, оставив Манро далеко позади.

Его громкий хохот долго отдавался эхом среди голых утесов, пока его не заглушил шум прибоя.

Анна рассеянно слушала рассказ Финна о том, как их лодка чуть не перевернулась во время шторма возле какого-то безымянного островка. Острием кинжала она гоняла по тарелке кусок копченой пикши. Финн был приятным собеседником, настоящей душой общества, но не о нем размышляла прелестная шотландка, следя за тем, как слуга подбрасывает дрова в огромный очаг, размещавшийся в общем зале замка Данблейн.

Все ее мысли были о Торе. Он остался верен себе и не явился на обед. А Анна ничего не могла с собой поделать. Она только и думала о том, чем занимается сейчас упрямый норвежец. Ранкофф никогда не казался ей особенно уютным, а ненастными ночами там было еще к тому же сыро и холодно. Поскольку никто из хозяев не жил в Ранкоффе, в замке не топили, чтобы не переводить зря дрова.

Анна была почти уверена, что такой человек, как Тор, не явится в Данблейн ради того, чтобы погреться у камелька. Он слишком горд для этого.

Кладовые в Ранкоффе были почти пустые – и слугам, и вассалам было проще являться на обед в Данблейн, чем самим готовить себе еду. Тем более что Элен любила шум и тесноту за столом и потчевала людей из клана ее мужа с неизменным радушием.

При мысли о том, что Тор сидит голодный в мрачном пустом зале, у Анны кусок застревал в горле. Она понимала, что глупо беспокоиться за Тора. Даже если он действительно приходится Манро сыном, у них нет и не может быть ничего общего. В конце концов, он не ребенок и не нуждается в ее опеке. Никто не мешает ему съездить на охоту, подстрелить оленя и наесться до отвала.

Но когда Анна думала о Торе, перед ее мысленным взором возникал не тот грозный гигант, от которого в страхе шарахались их слуги, а молодой человек с израненной, тоскующей душой. О, как знакома была ей эта гнетущая тоска! Что бы он ни говорил и ни делал, Анна сердцем чувствовала его тоску по отцу. Тор сам не отдавал себе отчета в том, что вырос с этой тоской, точно так же, как сама Анна всю жизнь тайком мечтала о том, чтобы отец явился за ней и увез в новую, счастливую жизнь. Она всем сердцем любила свою мать, но подчас даже эта любовь не в силах была заглушить боль и обиду на деда, без конца поносившего мать за «недостойное поведение». В наивных детских мечтах обиженной девочки долгожданный отец являлся к ним на белом скакуне, брал ее на руки и увозил к себе в замок.

Но годы шли, а все оставалось по-прежнему. Мать Анны ни словом не обмолвилась о том, кем был ее отец, и не напоминала Роберту о себе до тех пор, пока не пришел ее смертный час. Но и тогда великий Роберт де Брюс не нашел времени для того, чтобы побывать у смертного одра своей бывшей возлюбленной или хотя бы почтить ее память. Все, на что он сподобился, – это послать к деду Манро Форреста с приказом забрать девочку к себе. И ни слова, адресованного лично Анне. Ни капли сострадания. Внебрачный ребенок…

Анна горько улыбнулась своим мыслям. Окончательно утратив аппетит, она аккуратно вытерла свой кинжал, убрала его в ножны, которые всегда носила на поясе, и тихонько встала из-за стола, чтобы не прервать захватывающий рассказ Финна об их приключениях на море.

– С вашего позволения, милорд, я проедусь до Ранкоффа, – прошептала она на ухо Манро. – У меня такое чувство, что на пустой желудок ваш сын уже не будет так нервничать.

– Тебе нечего там делать, – сердито глянул на нее Манро. – Он уже большой мальчик. Если он решил, что мы недостойны его общества за столом, – пусть пеняет на себя. К тому же весь день дул северный ветер. Вот-вот начнется метель!

Анна вопросительно посмотрела на Элен. Хотя Роберт Брюс назначил опекуном не ее, а Манро, во всем, что касалось Анны, Форрест предпочитал полагаться на суждения своей супруги. Анна не стала бы открыто идти наперекор решению Манро, потому что не хотела ронять его авторитет перед вассалами. Она искренне любила этого человека и понимала, как многим ему обязана. Но до сих пор он и не пытался ограничивать свободу ее действий.

– Ты хочешь отвезти ему ужин? – спросила Элен и посмотрела Анне в глаза.

Девушка упрямо сжала губы. Только бы Элен не догадалась, что ею движет нечто большее, чем простое гостеприимство! Пусть Элен считает, что Анна беспокоится лишь о том, чтобы сын Манро не остался голодным!

Элен пожала руку Манро и сказала:

– Отпусти ее.

– Но на дворе уже темно, – возразил он. – А что, если в пути ее застанет метель? Да и ни к чему ей таскаться по лесу среди ночи. У нашего короля слишком много врагов!

– Мы всего лишь стараемся, чтобы твой сын не остался голодным и не чувствовал себя наказанным за то, что отказался обедать с нами! – спокойным голосом произнесла Элен.

– Тогда хотя бы отправь их вместе с ней. – Манро кивнул в сторону братьев Тора. – Если их не остановить вовремя, они умнут целого быка и выпьют все наши запасы эля!

– Не будь таким скрягой. Пусть себе едят на здоровье. Посмотри, как девочки слушают Финна. А с ней я отправлю Алекси. – И Элен обернулась к Анне. – Пусть повар соберет корзину горячей снеди, да так, чтобы осталось на завтра. Возьми с собой Алекси и, если разгуляется метель, не спеши домой, а заночуй в Ранкоффе. Только пришли кого-нибудь из слуг сказать, что благополучно добралась до замка.

– Я мигом, – согласно кивнула Анна.

Манро что-то недовольно пробурчал, уткнувшись носом в тарелку, но все же отпустил девушку, небрежно махнув рукой. В порыве благодарности Анна чмокнула Элен в щеку и стала пробираться к выходу.

– Оденься потеплее! – крикнула ей вслед Элен. Финн как ни в чем не бывало продолжал рассказывать об их морском походе, а Лия с Джудит слушали его, широко распахнув возбужденно блестевшие глазенки.

Едва Анна покинула Данблейн, ее стали одолевать сомнения: стоило ли ей совать нос не в свое дело и беспокоиться о сыне Манро?

К этому времени погода окончательно испортилась, и редкий снежок, сыпавший с самого утра, превратился в настоящую пургу. Анна пригнулась к шее своей лошадки, натянув поглубже капюшон теплого плаща. Но даже это не спасало от холодного ветра и колючего снега. Разглядеть что-либо сквозь густую снежную пелену можно было с трудом.

– Не хотите вернуться, миледи? – прокричал Алекси, ехавший впереди. Девушка едва расслышала его голос сквозь вой ветра.

Она решительно покачала головой. Они уже преодолели самый трудный участок лесной тропы и были на полпути к Ранкоффу. Возвращаться назад попросту не имело смысла. Вдобавок до сих пор ветер дул им в спину. Анне было страшно даже подумать о том, чтобы развернуться и подставить лицо под его беспощадно хлещущие удары. Конечно, когда они доберутся до Ранкоффа, будет глупо отправляться в обратный путь, если пурга к тому времени не уляжется. Анна решила, что еще успеет подумать о ночлеге. Пока ей и так хватало проблем. Дорога требовала повышенного внимания.

Расстояние между двумя замками было не более шести миль, но в эту холодную ненастную ночь Анне показалось, что время остановилось и их пони просто топчутся на месте, пытаясь вывезти их из чащи леса. Она уже проклинала свое упрямство. Манро был прав, не желая отпускать ее! Почему она не прислушалась к голосу разума?

Но прошло еще какое-то время, и они наконец добрались до Ранкоффа. Алекси приказал охране открыть ворота замка. Анна продрогла до костей. Ее былой восторг от предвкушения новой встречи с Тором улетучился.

Она с трудом сползла с седла, не дожидаясь помощи Алекси.

– Позаботься о пони! – крикнула Анна слуге и, пригнувшись под ветром, прошла к замку.

Мальчишка-конюх в накинутом на голову теплом пледе послушно кивнул.

Анна жестом приказала Алекси забрать с собой притороченные к седлам корзины с провизией и следовать за ней.

Не тратя времени на то, чтобы послать кого-то из слуг объявить о своем прибытии, она сразу поднялась в главный зал в надежде найти там Тора. Так и есть: он спал сидя, скрючившись на стуле возле очага, чем-то напоминая мальчишку, который вынужден был остаться дома, когда все взрослые отправились на охоту.

Услышав шаги, Тор мигом вскочил со стула. Анна стояла перед ним, отряхивая снег с плаща.

– Подай тарелки и кубки и прикажи кому-нибудь на кухне подогреть вино, – приказала она Алекси. – Да и сам выпей. Тебе не мешает согреться.

Молодой человек поклонился и вышел. Тор долго смотрел на то, как Анна хлопочет вокруг стола, стоявшего в центре зала.

– Как вы сюда попали? – наконец спросил он.

– Да-да, я тоже рада вас видеть.

Анна сняла свой плед в зелено-голубую клетку и накинула его на спинку хозяйского кресла, установленного во главе стола.

– А где мои братья? – Тор смотрел на Анну так, будто она прячет Финна и Олафа у себя под юбкой.

– В Данблейне, как и полагается всем нормальным рассудительным людям. – Анна подошла к очагу и сунула в огонь здоровенное полено. Тор попытался ей помочь, но она ловко уклонилась и сказала: – Я научилась подбрасывать дрова в огонь задолго до вашего появления у нас, сэр, и надеюсь, что смогу заниматься этим еще долгие годы после того, как вы нас покинете.

Брошенное в огонь полено затрещало, и сноп огненных искр поднялся вверх. Анна повернулась к Тору спиной и протянула руки к огню, пытаясь согреть их.

– Зачем вы приехали сюда? – снова спросил Тор. Анна промолчала, потом обошла его и стала расставлять на столе деревянные тарелки, которые принес Алекси.

Тор смотрел, как она накрывает на стол, извлекая из корзины разнообразную снедь. Здесь были и копченая рыба, и жаркое из оленины, и свежий хлеб, и сыр.

– Это все для меня? – Он уставился на тарелки, не веря своим глазам.

– Для нас обоих, – ответила Анна и села на стул по правую руку от хозяйского кресла Манро. – Садитесь. Ешьте.

Тор стоял в нерешительности, переводя взгляд с Анны на хозяйское кресло и обратно.

– Ну, в чем дело? Только не говорите, что не голодны, потому что я знаю: это вранье!

Анна быстрыми и уверенными движениями разделала своим кинжалом кусок оленины и отправила в рот сочный поджаристый ломтик.

Тор медленно обошел вокруг стола и сел рядом.

– И вы сами привезли мне всю эту еду? – спросил он вполголоса. В его обращенных на Анну глазах застыл немой вопрос.

Наконец-то он ведет себя как человек, а не пыхтит от злости и не кричит!

– Почему? – недоуменно спросил Тор.

– Мне нравится ваш брат Финн, но при нем ведь невозможно говорить о чем-то другом, кроме его подвигов, – небрежным тоном ответила Анна и с аппетитом продолжила жевать. – Он действительно такой отважный или просто хорошо умеет врать?

Тор неотрывно смотрел на Анну, и она с удивлением обнаружила, что ей это нравится. Ей было приятно, когда он вот так смотрел ей в лицо. Это не был оценивающий взгляд мужчины, интересующегося лишь определенными частями ее тела. Он смотрел так, будто силился заглянуть ей в душу.

– И то и другое понемножку, – наконец ответил Тор.

– Не могу не признать, что он забавный парень, – хмыкнула Анна. – Лия и Джудит ходят за ним хвостом.

Тор достал из-за пояса широкий охотничий нож с рукояткой в виде рыбьего хвоста. Это была красивая вещь, и Тор пользовался ножом с удивительной ловкостью.

– Дочки Манро? – уточнил он.

– Да. Это дочки Манро и Элен. Ваши сводные сестры. – Анна потянулась через стол за кубком, который Алекси принес с кухни, налила эля из кожаного меха и протянула его Тору. – Ваша плоть, ваша кровь. Они из клана Форрестов, как и вы.

Тор долго молчал, сосредоточенно жуя.

– Вас никто не заставлял это делать, – сказал он наконец, кивком указав на уставленный яствами стол. – И я вовсе этого не хотел.

Анне показалось, что она уловила скрытый смысл его слов. Он тоже к ней неравнодушен. И вовсе не рад этому неуместному, нежеланному чувству. Но она предпочла сделать вид, будто ничего не понимает.

– А что я такого сделала? Всего-навсего оказала гостеприимство сыну своего опекуна и дала ему кусок холодной рыбы…

Тор снова поднял на Анну глаза, но на этот раз не поспешил их отвести.

– Вы понимаете, что я имел в виду. Я не собираюсь здесь оставаться. Я возьму то, что по праву должно быть моим, и вернусь в деревню своей матери.

Анна сделала вид, будто сильно занята поглощением пищи, а сама при этом старательно обдумывала, что ответить Тору.

– Значит, вы явились сюда всего лишь ради денег? – после некоторой паузы спросила она.

– Так я ему сказал, – буркнул в ответ Тор.

– Тогда я могу только посочувствовать вам. Он может предложить вам гораздо больше, чем какое-то золото! – резким тоном произнесла Анна и отодвинула от себя тарелку.

– Я не нуждаюсь в вашем сочувствии! – так же резко ответил ей Тор. – Вы понятия не имеете о том, что мне пришлось пережить!

Анна не выдержала и громко расхохоталась, но в ее смехе не было и тени радости.

– Я не имею понятия о том, что значит носить клеймо внебрачного сына? Ну конечно, откуда мне это знать! Я никогда в жизни не могла позволить себе жить там, где хочу, и ехать туда, куда мне вздумается! Я не имела права заводить друзей по собственному выбору! И уж тем более самой определять свою судьбу! – возмущенным тоном проговорила Анна. Ее взор полыхал от ярости. – Все, что было мне позволено, – это постоянно быть в подчинении у кого-то, выполнять чью-то волю. За меня решали, что мне надеть, что сказать и когда вообще следует открывать рот. – Анна в сердцах вонзила нож в столешницу. – Вот о чем я имею понятие: о том, что значит быть внебрачной дочерью.