Текст книги "От царства к империи. Россия в системах международных отношений. Вторая половина XVI – начало XX века"

17 июля состоялась отпускная аудиенция с последующим пиром в честь посла, на котором краткую приветственную речь произнес лично государь Федор Иванович[195]195
  РГАДА. Ф. 79. Оп. 1. Ед. хр. 15. Л. 334–334 об.


[Закрыть]. При этом он попросил Льва Сапегу по возвращении «поклониться брату нашему Стефану королю»[196]196
  Там же. Л. 334 об.


[Закрыть]. Русская сторона, таким образом, давала понять, что удовлетворена достигнутым соглашением, что, конечно, не соответствовало действительности. Последняя речь А. Я. Щелкалова 17 июля подводившая итог переговоров содержала осторожную, но жесткую оценку претензий польско-литовской стороны[197]197
  Там же. Л. 332 об.-333 об.


[Закрыть]. Н. Н. Бантыш-Каменский совершенно верно определил главную составляющую достигнутого соглашения – «границы содержать во всех местах по старым рубежам»[198]198
  Бантыш-Каменский Н. Н. Переписка России с Польшею. Ч. 2. М., 1862. С. 4.


[Закрыть]. Срок перемирия устанавливался до 30 мая 1585 г., т. е. «на девять месяцев и четыри дни»[199]199
  Щербатов М. М. История… Т. VI. Стлб. 34.


[Закрыть]. Лев Сапега был отпущен 28 июля 1584 г.

В истории русско-польско-литовских отношений первое посольство Льва Сапеги в известном смысле стало началом «новой эры» – эпохи его доминирования на московском направлении внешней политики Речи Посполитой продолжавшейся более трех десятилетий. Московской правящей элите впервые пришлось столкнуться с этим незаурядным дипломатом и государственным деятелем Польско-Литовского государства.

Давление, предпринятое польско-литовской стороной в отношении фактической ревизии Ям-Запольского мира, предвещало серьезные опасности для Русского государства. Постоянная угроза со стороны Речи Посполитой делала невозможной возобновление борьбы со Швецией не только за эстонские владения, что запрещалось «дополнительным соглашением» к Ям-Запольскому договору, но фактически и за побережье Финского залива. Как отметил Б. Н. Флоря: «В сложившейся ситуации переход к активной внешней политике в данном регионе был для России возможен лишь в том случае, если бы в международном положении Речи Посполитой произошли такие перемены, которые либо связали ее внешнеполитическую активность на восточном направлении, либо сделали ее не заинтересованной в выполнении соглашения 1582 года»[200]200
  Флоря Б. Н. Русско-польские отношения и балтийский вопрос. С. 17.


[Закрыть].

Сложность ситуации в Балтийском вопросе усугублялась для Москвы тенденцией к компромиссу между Швецией и Речью Посполитой. В 1584–1585 гг. антирусский курс короля Стефана Батория, направленный на сотрудничество со Швецией против Москвы казался весьма долгосрочным. Сохранялась опасность восстановления союзных отношений Речи Посполитой и Крыма. Однако сложности внешнеполитического положения России были смягчены геополитическими факторами – началом новой фазы затяжной династической «ссоры великой» в Крыму в 1584 г. на фоне продолжающейся ирано-турецкой войны. Это позволило русской дипломатии выиграть в течении 1585 г. тяжелейшую борьбу за сохранение Ям-Запольского перемирия[201]201
  Второй договор о продлении Ям-Запольского перемирия был заключен в Варшаве посольством кн. Ф. М. Троекурова 20 февраля 1585 г.


[Закрыть].

* * *

Система межгосударственных договоров сложившаяся в 1582–1583 гг. продемонстрировала удивительную жизнестойкость и просуществовала в неизменном виде вплоть до конца 90-х гг. Для сохранения этой системы русской дипломатии пришлось вести упорную борьбу. В итоге даже русско-шведский конфликт 1590–1593 гг. не привел к разрыву перемирия с Речью Посполитой. В целом система межгосударственных договоров, выстроенная в 1582–1583 гг русской дипломатией вплоть до начала XVII в. препятствовала созданию против Русского государства коалиции с участием, по крайней мере, двух основных геополитических противников – Речи Посполитой и Швеции. Крах системы межгосударственных договоров, созданной русской дипломатией, произошел в значительной степени под влиянием факторов внутриполитического характера, которые привели к Смутному времени.

Глава вторая
Россия в Вестфальской системе. 1648–1686 гг. (Е. И. Кобзарева)

Тридцатилетняя война, завершившаяся подписанием Вестфальского мирного договора (заключенного на двух конгрессах: в Оснабрюке и Мюнстере), расколола Европу на два враждебных лагеря – габсбургскую и антигабсбургскую коалиции. Австрийские и испанские Габсбурги были связаны фамильными узами. Священная Римская империя германской нации (в дальнейшем мы будем использовать термин Империя) представляла собой конгломерат земель и княжеств. Власть над Империей, принадлежавшая австрийским Габсбургам как избранным императорам, в период Тридцатилетней войны была сильно ослаблена. С восшествием на престол Леопольда I (1658–1705), сменившего Фердинанда III (1608–1657), гегемония Габсбургов в Империи была восстановлена, хотя реально Леопольд I мог чувствовать себя полноправным властелином, решая вопросы внешней и внутренней политики лишь в наследственных владениях (в дальнейшем мы будем называть это государство Австрийской монархией). Ряд немецких княжеств, являвшихся частью Империи, в том числе Бранденбург-Пруссия, поддерживал габсбургскую коалицию, к которой принадлежала и Дания.

Франция, где правил в это время Людовик XIV (1643–1715), стремилась утвердить свою гегемонию в Европе, ослабив Габсбургов. Эта гегемония опиралась на Вестфальский мир и Пиренейский договор 1659 г. с Испанией. Людовик XIV всеми силами пытался привлечь на свою сторону Швецию, которой до завершения Тридцатилетней войны подчинялась прибрежная полоса юго-западной Прибалтики, до этого принадлежавшая полякам. По Вестфальскому миру Швеция получила Западную Померанию и другие немецкие земли, став континентальным государством. Правда, уже Первая северная война (1655–1660) продемонстрировала, что удерживать континентальные владения Швеции не под силу. В дальнейшем она выступала союзником Франции, часто вела войны на ее деньги, поскольку Париж щедро финансировал как Стокгольм, так и других своих союзников.

Борьба двух коалиций в значительной мере определила сущность Вестфальской системы, которую разрушила война за Испанское наследство (1701–1714). Полвека существования Вестфальской системы можно подразделить на два периода – до и после Нимвегенских мирных договоров, положивших конец Голландской войне (1672–1679). Коалиционные войны между габсбургской и антигабсбургской коалициями в 50–70-х гг. XVII в. создавали очаг международной напряженности в Западной Европе, а могущество Франции достигло апогея. Однако после Нимвегенских мирных договоров уже ни одна держава не хотела мириться с этим, что привело и к перегруппировке сил: Швеция порвала с Францией и заключила союз с Австрийской монархией (1680 г.).

Во второй половине XVII в. ведущими европейскими державами являлись Франция и Империя. Гораздо меньшую политическую роль играли Испания, Республика Северных Соединенных Провинций и Швеция. Англия, по-прежнему имевшая прочные позиции, была поглощена внутренними катаклизмами. Дания после сокрушительного поражения в Тридцатилетней войне (1618–1648 гг.) уже не могла претендовать на статус великой державы.

Сильное влияние на расстановку сил в Европе оказывала Турция. Само становление империи Габсбургов шло в условиях противостояния Порте, по словам Б. Ф. Поршнева, «Австрийский дом Габсбургов поднялся как антитеза “нехристям” – туркам»[202]202
  Поршнев Б. Ф. Франция, Английская революция и европейская политика в серединеXVII в. М., 1970. С. 10.


[Закрыть]. Вместе с тем в борьбе с Габсбургами с XVI в. происходило сближение Порты и Франции, хотя их союз так никогда и не был оформлен никакими договорами. Во второй половине XVII в. Порта вновь превратилась в желанного союзника для Франции. Стало возможным участие османов в антигабсбургской коалиции, в войнах как против Империи, так и Бранденбурга.

Однако Людовик XIV, подобно своим предшественникам, никогда не вступал в открытый союз с Портой. По словам Т. П. Гусаровой, король «не хотел лишний раз компрометировать себя в глазах европейского общественного мнения связями с врагами христианства»[203]203
  Гусарова Т. П. Австрийские Габсбурги в войне с османами в 1683–1699 гг. (от осады Вены до Карловицкого мира) // Османская империя и страны Центральной, Восточной и Юго-Восточной Бвропы в XVII в. М., 2001. Ч. 2. С. 244.


[Закрыть]. Тем не менее Франция сохраняла верность союзническим отношениям с Османской империей, никогда их не нарушая. По инициативе кардинала де Ришелье в XVII в. было положено начало созданию восточноевропейского барьера – группе держав в составе Речи Посполитой, Османской империи и Швеции. Эта коалиция была направлена против Империи.

Наиболее уязвимым звеном группировки была Речь Посполитая. При решении вопроса о польском престоле неоднократно сталкивались интересы Франции и Австрийской монархии (польский король избирался элекционным сеймом, на котором противостояли друг другу проавстрийские и профранцузские группировки). Задачей Леопольда I было вывести Швецию из числа стран, входящих в состав восточноевропейского барьера[204]204
  Преображенский В. Д. Франко-русские отношения в XVI–XVII веках // Ученые записки Ярославского пед. института. Ч. 2. Взаимоотношения Франции и России при Ришелье и Мазарини. Вып. 9 (19). История СССР. 1947.


[Закрыть]. Вместе с тем давление на Европу со стороны Османской империи значительное усилилось, и после того как в 1683 г. турки осадили Вену борьба с султаном стала основной задачей внешней политики Австрийской империи, которая уже не могла вести войну с Францией.

Место России в Вестфальской системе международных отношений уже рассматривалось в историографии[205]205
  Санин Г. А. Геополитические факторы во внешней политике России второй половины XVII – начала XVIII века и Вестфальская система международных отношений // Геополитические факторы во внешней политике России. Вторая половина XVI – начало XX века. К столетию академика А. Л. Нарочницкого. М., 2007. С. 104–137.


[Закрыть], но ряд аспектов этой проблемы заслуживает более подробного изучения. Анализ периода с 1654 г. – начала русско-польской войны, до 1686 г., когда Россия и Речь Посполитая заключили Вечный мир, позволяет поставить ряд вопросов. Как менялось место Русского государства в системе международных отношений, и как эта система влияла на его политику? Как политика Москвы воспринималась и учитывалась европейскими государствами? Наконец, как в этот период соотносились основные направления внешней политики Русского государства: борьба за Украину, борьба с татарами и султаном, балтийское направление?

Б. Ф. Поршнев, полемизируя с французским социологом Р. Ароном, обоснованно отмечал, что «неоправданно ограничить… понятие международной системы только теми государствами, между которыми существуют прямые регулярные сношения и прямой взаимный учет военной силы»[206]206
  Поршнев Б. Ф. Указ. соч. С. 43.


[Закрыть]. Говоря об отношениях России с другими государствами, следует отметить, что она не имела постоянных союзнических связей, но вела длительную войну с Речью Посполитой. Казаки, ведшие борьбу за Украину против Речи Посполитой и против татар, являлись реальной силой, которую нельзя было сбрасывать со счетов, когда речь шла о политике в Восточно-Европейском регионе.

В период Тридцатилетней войны Россия ориентировалась на сближение со странами антигабсбургской коалиции, прежде всего со Швецией, на которую рассчитывала как на союзника в борьбе против Речи Посполитой во время Смоленской войны (1632–1634 гг.). В Оснабрюкском и Мюнстерском мирных договорах царь Алексей Михайлович, правивший в 1645–1676 гг., фигурировал в качестве гаранта мира, как союзник Швеции. В то же время в списке упоминаемых в договорах государств Россия стояла всего лишь на предпоследнем месте – на последнем месте была Трансильвания. Но даже такое вхождение России в число гарантов мира порой порождало в Европе недоумение. По мнению французского историка А. Рамбо, «Королева Швеции (Христина. – Е. К.) вызвала удивление у французской дипломатии, когда она назвала великого князя московского одним из своих союзников»[207]207
  Rambaud A. Introduction // Recueil des instructions, données aux ambassadeurs et minestres de France depuis les traités de Westphalie jusqu'a la révolution française. V. 8. Russie. T. I. Paris, 1890. P. X.


[Закрыть].

Россия, приняв Украину под государеву руку, в 1654 г. начала борьбу с Речью Посполитой. Это стало переломным моментом в процессе изменения места России в системе международных отношений. В истории ее внешней политики в рамках Вестфальской системы можно выделить несколько периодов.

Первый – 1654–1667 – состоит из двух этапов. На начальном – в 1654–1661 гг., завершившимся с подписанием Кардисского русско-шведского мира, Россия вела войны одновременно с Речью Посполитой и Швецией. На заключительном этапе – с 1661 по 1667 г. – Россия, продолжив войну с Речью Посполитой, добилась подписания Андрусовского перемирия и превратилась в ведущую державу Восточной Европы.

В ходе второго периода – 1667–1672 гг. – Россия укрепляла свой престиж на международной арене. В третьем периоде – 1672–1686 гг. – можно выделить два этапа. На первом – 1672–1681 гг. – Русское государство участвовало в русско-польско-турецкой войне; на втором – 1681–1686 гг. – оно дипломатическими средствами добивалось перерастания враждебных отношений с Речью Посполитой в мирные, что завершилось подписанием Вечного мира.

Возрастание политического влияния России. 1654–1667 гг.

Позиции России в Европе стали неизменно усиливаться с началом войны за Украину. Алексей Михайлович уподоблялся Ивану Грозному, а в Приказ Тайных дел были отобраны документы, связанные с Ливонской войной. Прибывшему в Варшаву в 1649 г. русскому послу Кунакову сообщили о выходе книги, сулившей молодому царю великое будущее. В книге предсказывалось, что «нынешний Казимер последний в Польше король, а Алексей Михайлович такой славы достигнет, как Александр Македонский»[208]208
  Grönebaum F. Frankreich inm Ost– und Nordeuropa. Die französisch-russischen Beziehungen von 1648–1689. Wiesbaden, 1968. S. 135. Anm. 48.


[Закрыть]. В дальнейшем мы будем иметь возможность убедиться, что подобное сравнение делалось неоднократно.

В 1653 г., в период подготовки к войне с Речью Посполитой, русскими были снаряжены посольства в Швецию и Соединенные Провинции, а также в Австрийскую монархию, Францию и Данию – во все великие державы того времени, кроме Англии, где продолжалась революция. Не торопились отправлять посольство и в Испанию, возможно, потому, что она находилась на противоположном конце Европы и в значительной мере по своему географическому положению вряд ли могла оказать существенное влияние на события в Восточной Европе.

В обращенных к европейским государям грамотах давалось правовое объяснение причин, в силу которых царь начал войну с Речью Посполитой. Значение этих посольств было велико. Как отмечал французский историк Ж.-К. Флассан, «до 1654 года Россия была для нас несущественным фактором; с 1654 по 1723 год она вызывала затруднения, главным образом косвенные, так как она нападала на наших общих союзников на Востоке[209]209
  Rambaud A. Introduction… P. VI. См. также: Борисов Ю. В. Дипломатия Людовика XIV. М., 1991. С. 339.


[Закрыть] (Речь Посполитую, Швецию, Порту. – Е. К.)».

С началом войны с Речью Посполитой русские войска в 1654 г. заняли значительную часть территорий, которые до этого находились под властью поляков: Смоленск, обширные земли в Восточной Белоруссии, а к осени 1655 г. вступили в Ковно, Вильно, Минск, дошли до Гродно, Бреста, Львова. В Европе были встревожены усилением позиций России. Людовик XIV в грамоте Алексею Михайловичу выразил отрицательное отношение к начавшейся войне: «…вы понимаете, какое недовольство вызывает то, что вы предприняли»[210]210
  Грамота Людовика XIV Алексею Михайловичу. 29 ноября 1654 г. // Recueil des instructions. V. 8. Russie. S. 45.


[Закрыть]. К. Мачехнину приехавшему в Париж в 1654 г., была дана царская грамота, черновой вариант которой содержал просьбу оказать помощь России и не оказывать поддержки Речи Посполитой. В окончательной редакции грамоты эта просьба была снята[211]211
  Заборовский Л. В. Россия, Речь Посполитая и Швеция в середине XVII в. Из истории международных отношений в Восточной и Юго-Восточной Европы. М., 1981. С. 30–31.


[Закрыть].

В середине XVII в. Балтика оставалась зоной конфликтов России, Швеции и Речи Посполитой, а после начала русско-польской войны на севере Европы возник большой очаг напряженности. Шведский король Карл X Густав напал на Речь Посполитую – его стремительный поход к Варшаве 1655 г., положивший начало Первой Северной войне, вошел в историю под названием «Потоп». Против Швеции выступили государства габсбургской коалиции: Дания, Бранденбург, позиция которого, впрочем, отличалась непостоянством, в дальнейшем ряды коалиции пополнил император Фердинанд III; возобновилась борьба за Восточную Померанию, остававшуюся под властью шведов.

Практически впервые после Ливонской войны вновь началась борьба России и Швеции за обладание Западной Двиной – крупнейшей водной артерии Восточной Европы. Шведы отказались признать за Россией сделанные присоединения и поставили под сомнение правомерность включения в царский титул термины «Белая Россия» и царь «Литовский, Волынский, Подольский»[212]212
  Флоря Б. Н. Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.). М., 2010. С. 49.


[Закрыть]. Несмотря на то что Россия сама вела войну с Речью Посполитой, в 1656 г. Алексей Михайлович разорвал дипломатические отношения с Швецией, опасаясь ее чрезмерного усиления. Франции, рассчитывавшей упрочить свои позиции в Речи Посполитой и предоставить полякам возможность сохранить силы, русско-шведская война была на руку. Французы были заинтересованы в том, чтобы поляки и шведы объединились в борьбе против русских, поскольку стало очевидным, что Швеция не может удержать всю Речь Посполитую. Париж упорно отстаивал тезис об исходящей из России опасности для Европы[213]213
  Преображенский В. Д. Указ. соч. С. 25; Grönebaum F. Op. cit. S. 13–17; Кобзарева E. И. Дипломатическая борьба России за выход к Балтийскому морю в 1655–1661 гг. М., 1989. С. 114.


[Закрыть]. Об угрозе формирования польско-шведского союза[214]214
  Мазарини Дж. – Гравелю. 29 марта 1660 г. // Lettres du cardinal Mazarin. T. 9. Paris, 1895. P. 570–572.


[Закрыть]в Москве стало известно через русских послов, которые осенью вели переговоры с поляками в Вильно[215]215
  Грушевский М. С. Iсторiя Украïни-Руси. Т. ГХ. Ч. П. Кигв, 1931. С. 1241–1242.


[Закрыть].

Активно поддерживал Речь Посполитую император Фердинанд III, не желая ее ослабления и усиления России и Швеции. Он угрожал в случае нападения шведов на Речь Посполитую начать войну против них и вместе с тем пытался убедить Стокгольм вступить в союз с поляками и напасть на Россию. Рассматривалась также возможность заключения союза Швеции и Франции против Австрийской монархии[216]216
  Wójcik Z. Stosunki politizcni polsko-austriackie w drugiej połowie XVII wieku // Śląski Kwartalnik Historyczny Sobótka. 1983. R. XXXVIII. № 1. S. 490; Федорук Я. Вiленський договiр 1656 року. Схiдноевропейська криза i Украïна у серединi XVII столiття. Киïв, 2011. С. 125–127.


[Закрыть].

В конце 1655 г. в Москву прибыло посольство из Вены в составе А. Аллегретти и И.-Т. Лорбаха с предложением о посредничестве в русско-польских переговорах; послы пригрозили, что если царь не помирится с Речью Посполитой, на ее сторону встанет Франция. Австрийское посредничество носило антимосковский характер. В то же время, содействуя русско-польскому замирению, Фердинанд III надеялся на формирование русско-польского союза, который мог воспрепятствовать участию Швеции в войне с Империей[217]217
  Федорук Я. Указ. соч. С. 184. Grönebaum F. Op. cit. S. 16.


[Закрыть].

Сторонником русско-шведской войны являлся папа Александр VII, считавший, что, если эта война начнется, Россия заключит мир с Речью Посполитой[218]218
  Федорук Я. Указ. соч. С. 370. Šmurlo E. Rom und Moscau im Jahre 1657. Eine Episode aus der Geschiclite des päpstischen Stuhles // Zeitschriften für Osteuropäische Geschichte. Bd. 5 (NeueFolge. Bd. 1). 1931. S. 180.


[Закрыть]. Но Русское государство все больше начинало рассматривать себя как союзника габсбургской коалиции, в первую очередь – несмотря на продолжавшуюся русско-польскую войну – как союзника Речи Посполитой по борьбе с антигабсбургской коалицией.

Россия, столкнувшись с проблемой ведения войны на два фронта, попыталась достичь примирения с Речью Посполитой. Осенью 1656 г., уже после начала русско-шведской войны и выступления царя в поход к Риге, состоялись русско-польские переговоры в Вильно. У Речи Посполитой были свои причины для переговоров. Заинтересованная в союзе с Данией, Австрийской монархией и Бранденбургом, она видела основное препятствие к его заключению в отсутствии договоренности с Москвой[219]219
  Федорук Я. Указ. соч. С. 303, 357.


[Закрыть], которая тоже могла бы примкнуть к габсбургской коалиции. В Империи реально обсуждался вопрос о союзе с Россией[220]220
  Шварц И. Австро-русские дипломатические отношения в первые годы Северной войны // Русская и украинская дипломатия в Евразии: 50-е годы XVII века. М., 2000. С. 35.


[Закрыть], которая на протяжении всего 1656 г. вела со своей стороны переговоры о союзе с Данией и Бранденбургом.

Таким образом, контур габсбургской коалиции в составе Империи, Речи Посполитой, Дании и России впервые прорисовался на завершающем этапе Тридцатилетней войны, в 1643 г.[221]221
  Вайнштейн О. Л. Россия и Тридцатилетняя война 1618–1648 гг. Очерки из истории внешней политики Московского государства в первой половине XVII в. М., 1947. С. 205–208; Поршнев Б. Ф. Указ. соч. С. 243 и след.


[Закрыть] В Европе полагали, что цель Виленских переговоров – добиться вхождения в состав габсбургской коалиции России[222]222
  Федорук Я. Указ. соч. С. 381.


[Закрыть].

В Вильно также решался вопрос, кто займет польский престол после Яна Казимира, правившего в 1648–1668 гг., т. е. предполагалось провести выборы «vivente rege». Таким способом Речь Посполитая рассчитывала найти себе союзников в противостоянии со Швецией. В 1655 г., в период «Потопа», обсуждалась возможность возведения на польский престол Фердинанда III или его сына с дальним прицелом втянуть Империю в войну со Швецией. Однако ослабленная Тридцатилетней войной Австрийская монархия не была к этому готова. Другими кандидатами на польский престол выступали бранденбургский курфюрст Фридрих-Вильгельм и трансильванский князь Дьёрдь II Ракоци.

Поляки связывали с избранием королем Алексея Михайловича (или в качестве запасного варианта – царевича Алексея Алексеевича) единственную возможность вернуть утраченные во время войны с Россией земли. Царь, явно переоценивая свои возможности, также выступал соискателем, опасаясь, что Речь Посполитая окажется под влиянием кого-то из соседей[223]223
  Флоря Б. Н. Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)… С. 139.


[Закрыть]. Польско-литовская делегация соглашалась пойти на территориальные уступки России, если Алексей Михайлович одержит победу на выборах. Предварительно принятую кандидатуру царя, согласно заключенному Виленскому соглашению, по требованию поляков предстояло утверждать на сейме.

В условиях наступления русских войск европейские державы с тревогой отнеслись к возможности возведения Алексея Михайловича на польский престол – это привело бы к чрезмерному усилению позиций России. Когда во время переговоров в Вильно были предъявлены претензии на варшавский престол, у польских комиссаров сложилось впечатление, что австрийские посредники А. Аллегретти и И.-Т. Лорбах стремятся сорвать переговоры. Один из русских послов спрашивал А. Аллегретти: «Что ж ты за посредник, что доброе дело ломаешь, а не клеишь?»[224]224
  Флоря Б. Н. Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)… С. 127; Федорук Я. Указ. соч. С. 361, 364–367, 388–389, 397.


[Закрыть]

Папа Александр VII указывал на необходимость защитить интересы католичества. Он считал, что следует попытаться склонить Москву сохранять лояльные отношения с католиками. Формально курия выражала готовность поддержать русскую кандидатуру при условии, что царевич Алексей Алексеевич примет католичество[225]225
  Федорук Я. Указ. соч. С. 357; Šmurlo E. Op. cit. S. 183–184.


[Закрыть] – на это Россия явно не могла согласиться. Вместе с тем курия намеревалась договориться о совместном с Россией выступлении против Османской империи. Получив информацию о посольстве И. И. Чемоданова в Венецию в 1656 г., папская курия направила своего уполномоченного на встречу с ним во Флоренции. Предполагалось, что русской делегации будут преподнесены щедрые дары[226]226
  Šmurlo E. Op. cit. S. 190–191.


[Закрыть].

Вместе с тем в августе 1656 г. начались польско-шведские мирные переговоры при французском посредничестве. Швеция пыталась добиться уступки поляками Королевской Пруссии, предлагая Фридриху-Вильгельму заключить союз против Речи Посполитой, разделив захваченные у поляков земли[227]227
  Флоря Б. Н. Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)… С. 132; Федорук Я. Указ. соч. С. 425–428.


[Закрыть]. Воспользовавшись моментом, Франция решила попробовать упрочить свои позиции в Речи Посполитой, пугая ее перспективой избрания Алексея Михайловича польским королем. Кардинал Дж. Мазарини указывал в письме французскому послу в Швеции д’Авогуру, что неминуемым последствием избрания царя польским королем станет утрата поляками своей независимости.

Кардиналу представлялось вероятным, что поляки прибегнут к помощи Фердинанда III и тогда Речь Посполитая окажется под властью Империи. И в дальнейшем, после завершения Первой северной войны и заключения Оливского мира (1660 г.), Франция опасалась, что польская корона достанется Империи, России или Бранденбургу или произойдет раздел Речи Посполитой между этими странами[228]228
  Инструкция де Терлону. 1662 г. // Recuiel des instructions… V. 2. Suede. T. 2. 1885. P. 36, 39.


[Закрыть]. По мнению Мазарини, французский король сделает все возможное, чтобы воспрепятствовать передаче короны австрийскому или российскому претендентам[229]229
  Мазарини Дж. – д’Авогуру М. 14 октября 1656 г. // Lettres du cardinal Mazarin. Т. 7. Paris, 1893. P. 412–414. См. также: Преображенский В. Д. Указ. соч. С. 27; Grönebaum F. Op. cit. S. 18–19, 27–28.


[Закрыть].

Д’Авогур и французский посол в Речи Посполитой де Люмбр стремились убедить поляков, что избрание царя на польский престол вызовет негативную реакцию в Европе[230]230
  Федорук Я.Указ. соч. С. 350; WalewskiA. HistoryawyzwoleniaPolskizaponowanie Jana Każmierza (1655–1660). Т. 1. Kraków, 1866. S. 267.


[Закрыть]. Аргументы возымели действие – Речь Посполитая не пошла по пути примирения с Россией. Полякам удалось вернуть захваченные шведами земли. Хотя после Виленских переговоров кандидатура Алексея Михайловича была утверждена на сейме, в 1658 г. поляки перестали соблюдать условия соглашения, и Ян Казимир остался польским королем. Русско-польская война возобновилась. Польско-австрийский договор был подписан через месяц после заключения Виленского соглашения, но Австрийская монархия направила свои войска на помощь Речи Посполитой только в 1657 г., после смерти Фердинанда III.

В итоге России так и не удалось найти союзников по борьбе против Швеции. В начале 1661 г. А. Л. Ордин-Нащокин говорил, что в русско-польских мирных переговорах в качестве посредников могут принять участие представители Дании, Англии, Бранденбурга, Курляндии. Как указывает Б. Н. Флоря, «его (Нащокина. – Е. К.) воображению рисовался целый международный конгресс»[231]231
  Флоря Б. Н. Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)… С. 632.


[Закрыть].

В принципе Россия могла присоединиться к антипольской коалиции в составе Трансильвании, Швеции, Бранденбурга, Франции, хотя последняя противилась разделу Речи Посполитой. Русское государство, продолжая войну со Швецией, не воспользовалось благоприятным моментом для нанесения поражения Речи Посполитой. В свое время в конце 20-х гг. XVII в. такую коалицию предлагала Франция; в этом случае на польский престол был бы возведен трансильванский князь Г. Бетлен[232]232
  Кобзарева Е. И. Вестфальская мирная система и Россия // Отечественная история. 1999. № 1. С. 146–152.


[Закрыть]. В 1657 г. Б. Хмельницкий заключил союз с Трансильванией и Швецией и пытался привлечь к этому союзу Россию.

Как не без основания полагает Б. Н. Флоря, Москва не присоединилась к формировавшейся коалиции из-за того, что в Посольском приказе были недостаточно информированы о текущих событиях[233]233
  Флоря Б. Н. Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.). М., 2010.


[Закрыть]. Со стороны такая перегруппировка сил, видимо, представлялась наиболее вероятной. Бранденбург и Швеция, как считали во Франции, вместе с Трансильванией и Крымским ханством могли разделить Речь Посполитую (хотя хан вряд ли реально мог присоединиться к сложившейся коалиции)[234]234
  Recuiel des instructions données aux ambassadeurs et ministres de France. Paris, 1888. V. 4. Pologne. T. 2. P. 21.


[Закрыть].

«Gazette de France» в конце 1657 – начале 1658 г. охарактеризовала позицию России следующим образом: «Великий московский князь (Людовик XIV так и не признал за Алексеем Михайловичем царского титула. – Е. К.) всегда балансирует, чтобы понять, какую партию он должен возмущать в Польше или Швеции»[235]235
  Grönebaum F. Op. cit. S. 20.


[Закрыть] притом, что эти страны принадлежали к разным коалициям. В итоге Русское государство осталось без союзников, в условиях, когда шведы могли направить против него все силы.

В 1658 г., когда ситуация на Украине обострилась, Россия на гребне военного успеха начала переговоры со Швецией, приведшие к заключению Валиесарского перемирия, согласно которому шведы передавали русским ливонские города. В период подготовки к переговорам в Нарву прибыл с миротворческой миссией французский офицер Ж. Деминье, привезший грамоту Людовика XIV[236]236
  Грамота Людовика XLV Алексею Михайловичу. 20 ноября 1657 г. // Recuiel des instructions… V. 8. P. 47.


[Закрыть]. Это был первый случай после приема в Москве французского посла Курменена в 1629 г., когда Франция направила в Россию своего уполномоченного. Однако русская сторона отвергла посредничество, поскольку оно исходило от союзника Швеции[237]237
  Флоря Б. Н. Указ. соч. С. 372; Grönebaum F Op. cit. S. 24–25.


[Закрыть].

Оливский мир положил конец попыткам Швеции расширить свои континентальные владения, хотя Швеция закрепила за собой Эстляндию и почти всю Лифляндию. Из-за обострения ситуации на Украине и возобновления войны с Речью Посполитой Россия не смогла удержать за собой завоеванных земель – Кардисский мир 1661 г. повторил условия Столбовского мира 1617 г., по которому Россия была отрезана от Балтийского моря.

Так завершился заполненный войнами с Речью Посполитой и Швецией первый этап периода вхождения Русского государства в европейскую систему международных отношений. Попытка вести борьбу со Швецией, сблизившись с габсбургской коалицией, окончилась неудачей – Россия осталась без союзников. Характерной чертой этого периода стало возрастание интереса к России со стороны Австрийской монархии и со стороны Франции, которые были напуганы перспективой ослабления Речи Посполитой в результате войн со Швецией и Русским государством. И Людовик XIV и Фердинанд III, а затем и Леопольд I являлись противниками возведения Алексея Михайловича на польский престол, хотя эта перспектива была маловероятной.

Несмотря на то что Россия по-прежнему являлась европейской периферией, ее связи с западноевропейскими странами приобретали все более оживленный характер. Вместе с тем планы А. Л. Ордина-Нащокина об общеевропейском конгрессе с участием многочисленных стран остались неосуществленными. События этого периода отразили слабую степень включенности России в систему международных отношений: она оказывалась, скорее, пугающим фактором, чем активным участником событий, способным повлиять на их развитие.

В то же время встал вопрос об участии Русского государства в борьбе с Портой. В России получили распространение идеи единства интересов всех славян в борьбе с «бусурманами». Еще при венчании на царство Ивана Грозного впервые была сформулирована идея о призвании России – изгнать турок из Константинополя[238]238
  Каптерев В. Приезд бывшего Константинопольского патриарха Афанасия (Пателара) в Москву в 1653 году // Чтения в обществе любителей духовного просвещения. М., 1889. Год 27. Октябрь. С. 368.


[Закрыть]. Первые предпринятые Россией попытки создать европейскую антитурецкую коалицию относятся к концу XVI в. В 80-е гг. XVI в. римская курия проявляла особую заинтересованность в том, чтобы Россия присоединилась к такой коалиции. Тогда же стало очевидно, что реализации подобных планов препятствуют противоречия, существующие между габсбургской и антигабсбургской коалициями[239]239
  Чарыков Н. В. Посольство в Англию дворянина Григория Микулина в 1600 и 1601 гг. (по документам московского главного архива Иностранных дел) //Древняя и новая Россия. 1876. Т. 2. № 8. С. 361–364; Жордония Г. Очерки из истории франко-русских отношений конца XVI и первой половины XVII в. Ч. 1. Тбилиси, 1959. С. 204–235. Флоря Б. Н. Иван Грозный. М., 2002. С. 364–365.


[Закрыть].

Идеи совместно противостоять «неверным» получили дальнейшее развитие в связи с началом Кандийской войны (1645–1669 гг.), когда Порта боролась с Венецией из-за Кандии – крепости на Крите. Практически Кандия являлась последним оплотом на пути турок в Европу. Как указывает Б. Ф. Поршнев, в это время вырисовывалась картина превращения войны «в крестовый поход всего христианского мира под идейной эгидой папства и при первенствующей роли польского короля» (в этот момент польский престол занимал Владислав IV. – Е. К.)[240]240
  Поршнев Б. Ф. Указ. соч. С. 225–230, 247, 259–260.


[Закрыть].

За создание широкой антиосманской коалиции, за объединение всех исповедовавших греческую веру ратовали православные греки. В конце 40-х гг. XVII в. константинопольские греки установили связи с Б. Хмельницким, стремились содействовать заключению союза России и Украины, принятию казаками русского подданства. Русский историк В. Каптерев обратил внимание на доклад, который в 1649 г. дипломат Арсений Суханов подал в Посольский приказ о встрече греческого патриарха Паисия с гетманом.

Патриарх хотел известить царя, что турецкий султан велел крымскому хану совершить нападение на русские земли. Валахи, «мультяне» (жители Молдавского княжества), запорожские казаки, как сообщал патриарх, собирались летом идти в поход к Константинополю. К ним должны присоединиться сербы, греки. Вместе с тем турки терпели поражение со стороны Венеции. В том же докладе прозвучала мысль, что было бы желательно, чтобы Константинополь оказался под властью России. «…Говорят де все христиане, чтоб им то видеть, чтобы Царьградом владети великому государю царю и великому князю Алексею Михаиловичу, нежели немцом»[241]241
  Каптерев Н. Ф. Указ. соч. С. 370.


[Закрыть]. Не вполне ясно, кого в данном случае подразумевали под «немцами», скорее всего, речь шла о венецианском доже Франческо Молии.

Просьбы к царю оказать помощь в борьбе с османами поступали и позже, тем более что во второй половине XVII в. давление на Европу со стороны Османской империи усилилось. В 1653 г., одновременно с прибытием посольства с Украины с просьбой о подданстве, в Москву приезжал бывший константинопольский патриарх Афанасий III Пателларий. Он советовал царю вступить в войну с султаном, овладеть Константинополем и взойти на константинопольский престол[242]242
  Там же. С. 370–376; Ченцова В. Г. Источники фонда «Сношения России с Грецией» Российского государственного архива древних актов по истории международных отношений в Восточной и Юго-Восточной Европе в 50-е гг. XVII в. // Русская и украинская дипломатия в Евразии… С. 151–178.


[Закрыть].

Таким образом 40-е гг. возникли предпосылки для установления дипломатических отношений России с Венецией. В 1655 г. Москва принимала венецианского посланника Альберто Вимина, который напомнил, что еще при Иване Грозном венецианцы ходили походами на турок[243]243
  Ответные статьи Альберто Вимина. 12 ноября 1655 г. // Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными (далее – ПДС). СПб., 1871. Т. X. С. 903–904.


[Закрыть]. В 1656 г. в Венецию было снаряжено ответное посольство стольника И. И. Чемоданова, чтобы договориться об оказании Венецией денежной помощи России в борьбе с султаном[244]244
  Шаркова И. С. Посольство И. И. Чемоданова и отклики на него в Италии // Проблемы истории международных отношений. Сборник статей памяти академика Е. В. Тарле. Л., 1972. С. 207–223.


[Закрыть]. По словам стольника, царь «всегда о том тщание имеет, чтоб православное християнство из бусурманских рук высвободить». Если республика согласится помочь, то Алексей Михайлович брал обязательство после установления мира с Речью Посполитой и Швецией заключить договор с Венецией против Оттоманской Порты. Но республика, не рассчитывая получить русскую помощь, не согласилась предоставить России деньги.